Оберег воплощения (СИ)

Глава 5 Наглости не занимать

Записи главного ищейки отряда в Гебирд

Трея Вайзенкайнда

«Вся сложность выявления воплощений божества заключается в том, что они ничем не отличаются от простых людей. Внешних признаков их принадлежности к триаде установлено никогда не было. Единственное, что могло их выдать — это отдельная способность, присущая каждому из воплощений и проявляемая только при физическом контакте кожи с кожей.»

Гебирд, город лорда Феринели

Ёль

Прежде мне не приходилось бегать от пажей лорда и леди Феринели, и я не была готова к тому, что эти пронырливые дети могли найти любого человека, где бы тот ни прятался. Честно признаться, я так и не поняла, из какой двери или поворота вынырнул очаровательный мальчик лет семи с белокурыми волосами, но требование явиться на аудиенцию донеслось до моих ушей слишком отчётливо. Можно было бы сделать вид, что не услышала его, но в этот момент мимо проходило слишком много людей, знавших меня в лицо.

Фраза: «Миледи, лорд Феринели просит вас пройти в его кабинет», произнесённая детским голосом в стенах этого дворца, не требовала пояснений и не могла быть проигнорирована. Никем. Пришлось подчиниться и последовать за ребёнком к хозяйскому крылу.

Теперь по дворцу будут ходить слухи ещё и об этом, ведь мужчина никогда и никого, кроме супруги, не просил о таком визите без особой причины. Тем более у всех на виду. Приглашение к нему в кабинет только меня могло негативно сказаться на моей репутации, и он должен был это понимать.

К нужным дверям я шла, как на собственную казнь. Только возле них вспомнила, что у меня есть влиятельный союзник, и без его участия эта аудиенция не имела права состояться. Велев пажу позвать моего отца, я мерила шагами гостиную для важных гостей и не знала, куда деть руки. Ладони вспотели от напряжения.

Лёгкое платье не спасало от летней жары. По всему дворцу были распахнуты окна, вечерний ветер врывался в комнаты, проносился по коридорам, доставляя временное облегчение, но он не мог справиться со зноем и духотой.

Заламывая руки, я пыталась сцепить их в кулак, разжать обратно и вытянуть вдоль юбки платья, поставить на пояс, но ни одна из позиций не казалась верной. Все они выдавали моё беспокойство, а я собиралась выглядеть стойкой и грозной, а не испуганной и смущённой. Вот ещё, демонстрировать какому-то зазнавшемуся типу свой страх перед ним!

Я боялась заходить в кабинет одна, точно зная, что моего участия в этой встрече требовал тот самый незнакомец, у которого в кармане лежал мой оберег. При всех моих подозрениях внутренний голос подсказывал, что если бы речь шла только о его браке с персоной столь низкого происхождения, как я, то хозяина дворца, занимавшего пост первого лица города, точно не стали бы втягивать в подобную ерунду. Наглец мог сразу пойти к папе и просить у него моей руки, раз так приспичило…

С момента моего прихода в эту гостиную из кабинета никто не выходил. Паж попросил подождать его здесь, пока он побежал разыскивать отца по моей просьбе, и с того момента по ощущениям прошло несколько часов. На самом деле это было далеко не так, но каждая минута казалась вечностью. Солнце за окном уже клонилось к горизонту, приближалось время ужина, а я так и ходила из стороны в сторону, протирая подошвами туфель ковёр.

Отец появился на пороге внезапно. При виде его фигуры в проёме двери, я невольно вздрогнула и поднесла ладонь к груди, стремясь успокоить участившееся дыхание. Войдя в помещение, папа намеревался сразу направиться к кабинету, но увидел меня и удивлённо приподнял ярко-рыжие, в цвет волос, брови.

— Ёль? Что случилось? Этот мальчишка ничего толком не объяснил. Почему ты здесь? — сурово спросил он.

В голосе родителя слышались нотки раздражения, вынудившие меня приоткрыть рот от удивления. Неужели испытываемые им эмоции направлены на меня? Времени спорить и объясняться у нас не было. За дверью кабинета давно собрались все, кто добивался этой аудиенции и сам лорд Феринели. Мы и так заставили людей ждать, что выглядело проявлением неуважения.

Поднеся ладонь ко лбу и поправив чёлку, слегка слипшуюся от выступившего на лице пота, я начала пересказывать отцу события в столовой, надеясь ввести его в курс дела и сразу пытаясь объяснить, что моей вины во всём этом нет. Выставив руку вперёд, он вынудил меня замолчать на полуслове и покачал головой.

— Предлагаю зайти и самим всё узнать, а не тратить время на твою бурную фантазию.

Здесь отец был прав. Неуверенно облизнув губы, я проследила за тем, как он постучал в дверь и, получив позволение, распахнул её. Сделав приглашающий жест, папа предлагал мне переступить порог первой.

Выпрямив спину, я плотно сжала зубы, поправила оборки на юбке, потревоженные моими ладонями, и только после этого вошла. Мне не раз доводилось бывать здесь вместе с отцом. Обстановка в кабинете с последнего визита ничуть не изменилась. Массивный дубовый стол располагался в самом центре, а за ним, спиной к окну, сидел лорд Феринели. По его правую и левую руку громоздились полки до самого потолка. Они ломились от толстых томов книг. Прямо перед столом в одном из кресел, закинув ногу на ногу, спиной ко входу сидел незнакомый мне человек с чёрными волосами.

Как только дверь кабинета закрылась, этот мужчина поднялся и повернулся к нам лицом, выражая положенное приветствие едва заметным кивком. Соседнее кресло занимала девушка, на вид не старше двадцати, с тёмно-коричневыми волосами, стянутыми в хвост на затылке, и карими глазами. Она вскочила следом за незнакомцем и тоже поприветствовала нас, но с большим пренебрежением. С ней мы тоже не были знакомы. Окинув помещение взглядом, я чуть не споткнулась, когда увидела того, кто в моём понимании был виновником всего происходящего.

Наглец из столовой стоял слева от входа, прислонившись к стене. С нашего диалога в обед он ничуть не изменился и оставался в той же одежде. Его ноги были скрещены, а в руках мужчина держал одну из книг лорда Феринели. Пустое место на полке рядом с ним явно говорило о том, где мужчина её взял. Всё внимание незнакомца оказалось привлечено чёрными буквами на пожелтевших страницах. Он не сделал ничего: не поднял взгляда, не шелохнулся, не удостоил нас приветствия.

— Артур? Я тебя не ждал, — недовольно буркнул хозяин кабинета. Он нервно постукивал пальцами по столешнице.

Совсем забыв о его присутствии, я поспешила отвести взгляд от наглеца у стены и присела в полагавшемся реверансе.

— Я прошу прощения, но любой вопрос в отношении моей дочери решается только в моём присутствии, — спокойным тоном заметил отец и встал справа. Мне пришлось немного сдвинуться вбок: Из-за такого расположения наглец из столовой оказался в каких-то трёх шагах. Когда я это осознала, то направила всё самообладание на то, чтобы смотреть на одного лорда Феринели, подавляя стремление проследить, не приближается ли незнакомец своей бесшумной походкой.

— Твоей дочери? — хозяин кабинета перестал барабанить пальцами. Он нахмурил брови, а его лоб покрылся глубокими и длинными морщинами. Они заметно состарили его ещё лет на десять. Лорду Феринели было далеко за шестьдесят. Его лысеющая макушка потела от летней жары. А лицо, покрытое осунувшейся и посеревшей от старости кожей, напоминало сморщенный картофель. — Мне не доложили, что вопрос о ней, — искренне удивился он и перевёл взгляд на ближайшего гостя.

Мужчина с короткими чёрными волосами и пронзительными серыми глазами из всех присутствующих в кабинете людей выбрал целью своего внимания меня. На его миловидном лице промелькнула тень надежды на ответ, но я с наиграно скучающим видом стала рассматривать корешки книг в тех шкафах, что стояли со стороны отца. Ещё чего. Не буду помогать им плести заговоры против меня.

Губы незнакомца дрогнули, но в улыбке так и не растянулись. Казалось, он понял намёк. Краем глаза я уловила и то, с каким презрением меня рассматривала девушка возле него. Скрестив руки на груди, она вернулась в кресло, положив ногу на ногу.

— Думаю, в ином случае меня бы здесь не было, — нарушил тишину отец и развёл руки в стороны. — Так в чём дело?

— Тогда позвольте вам представить: мой первый помощник, лорд Артур Арроганс. Если сюда была приглашена нужная вам девушка, то это его дочь, леди… — хозяин кабинета запнулся, пытаясь вспомнить моё имя. — Помогай, Артур, я не помню, — сдался он почти сразу.

— Сперва я бы хотел узнать причину аудиенции и почему моя дочь была приглашена сюда одна, — папа продолжал настаивать на своём. Он внимательно изучал тех людей, что сейчас располагались перед ним.

— Рад знакомству, лорд Арроганс. Меня зовут Трей Вайзенкайнд, и если вы хоть немного знакомы с…

— Ищейка церкви? — сразу спросил отец. Его брови заметно дёрнулись, но он сразу взял себя в руки и не продемонстрировал удивления. Как он понял, кто перед ним по одному имени? — Из Гричера?

— Из Митла, — подала голос девушка в кресле, не обернувшись на нас.

— Далековато вас занесло. Так в чём ваш вопрос?

Я выглядела здесь лишней. Диалог между отцом и этими людьми почти ни о чём мне не говорил. Про то, кто такие ищейки, я знала очень мало, а названия городов видела только на карте и никогда не была ни в одном из них. Да я вообще нигде не была, кроме родной усадьбы и Гебирда. Хотелось дёрнуть отца за рукав и попросить позволения уйти.

— Вообще, мы приехали по вопросу доноса на одну из придворных дам, но в отношении той леди всё оказалось до банального очевидно и просто, — спокойно заговорил мужчина, представившийся Треем. Он стоял вполоборота так, чтобы спина оказалась обращена к книжному шкафу, а в случае необходимости он мог бы посмотреть на любого человека в комнате.

— Могли не ехать, — недовольно буркнул приглушённый голос из-за моей спины.

Как я не подпрыгнула на месте, осталось для меня загадкой. Зато встрепенулся отец. Обернувшись, он нахмурился и окинул наглеца обычным суровым взглядом.

— Если бы мы не приехали, то никогда бы не встретили вашу дочь, лорд Арроганс, а знакомство с ней для нас настоящая удача, — голос Трея не дрогнул. Он продолжал говорить с той же уверенностью и лёгкостью.

Мне ни капли не понравились услышанные слова.

— Насколько я понял, вы с ней не знакомы, — оборвал отец, выставив руку ладонью в сторону Трея и призывая к молчанию. — Моя дочь не имеет к церкви никакого отношения, — каждое слово папа произносил настолько аккуратно, словно опасался, что его казнят, скажи он что-то не то.

— Артур, я бы на твоём месте выслушал их, — буркнул лорд Феринели.

— Да, Артур, я бы тоже прислушался к нам. Насколько мне известно, власть церкви и ищеек не ограничена одним Митлом и распространяется на все города или я что-то упустил? — снова заговорил человек у нас за спиной.

Он захлопнул книгу и слишком громко вернул её на полку. В этот раз его шаги раздавались на весь кабинет до тех пор, пока мужчина не подошёл к пустому креслу и не опёрся локтем о спинку, поставив вторую руку на пояс.

Проследив за взглядом отца, я протянула руку, чтобы попытаться успокоить его, ведь он собирался ответить наглецу что-то резкое.

— Прошу простить моего брата, он весьма груб со всеми, — мило улыбнулся Трей. Он даже не посмотрел в сторону человека, о котором шла речь. — Но боюсь, что он прав. Я вынужден напомнить, что церковь не получает отказа на свои запросы. Сейчас вопрос стоит о том, что играет для нас первостепенную важность. Вариант, что мы отступим, даже не рассматривается.

— Выражайтесь прямо, — отчеканил отец и, помолчав секунду, добавил, — ищейка.

— Ваша дочь — воплощение божества, и мы вынуждены забрать её в Митл. — Эти слова Трея повисли в воздухе. Они продолжали звучать у меня в ушах, пытаясь донести смысл только что прозвучавшей фразы.

Вокруг воцарилась тишина. Хотелось нахмуриться и переспросить, но, судя по окаменевшему выражению на лице отца, он, в отличие от меня, прекрасно понял значение услышанного. Это был какой-то бред. Я же никто, что за ерунду нёс этот тип?

На фоне наглеца и молчаливой девушки, мужчина с чёрными волосами выглядел вполне вменяемым и не вызывал отторжения одним видом. До этого момента он даже вёл себя вполне приемлемо и учтиво, но сейчас явно ляпнул что-то не то.

— Воплощение божества? — первым ожил папа. Опустив руку, он прожигал взглядом Трея, а я заметила, как ладони отца заметно подрагивали. — Этого не может быть. Мы бы знали. Она не ребёнок, ей почти восемнадцать.

О воплощениях божества я знала ещё меньше, чем об ищейках церкви, и предпочла продолжать играть роль мебели с целью слиться с интерьером и не быть замеченной людьми в комнате. Вот только внимательные глаза наглеца неотрывно следили именно за мной, словно я могла сорваться с места и убежать отсюда.

— Близкие люди не всегда осознают, что на них оказывают влияние способности воплощения, — прямо пояснил Трей. — Боюсь, что мой брат испытал воздействие вашей дочери на себе, и у нас нет никаких сомнений в этом.

Вот теперь отец не выдержал и удивлённо посмотрел на меня. Его густые брови приподнялись, а глаза расширились. Отступив на шаг назад, я покачала головой.

— Я ничего не делала.

— Ну да, только заставила меня признать ошибку, которой не было, — фыркнул тип от кресла.

Казалось, что в этот момент все люди в комнате смотрели именно на меня, из-за чего весь воздух в её стенах кончился. Каждый вдох стал непозволительной роскошью, но я постаралась взять себя в руки и сжала ладони, прихватив часть платья.

Происходящее выглядело нереальным и всё сильнее наталкивало на мысль, что это могло быть неудачной шуткой или розыгрышем от Элизы и Эльзы Феринели. Потому сюда сразу и не позвали отца. Сейчас же пути назад не было, и вся троица незнакомцев играли свои роли, а хозяин кабинета подыгрывал им для достоверности.

— О какой ошибке речь? — продолжил задавать уточняющие вопросы папа.

Засунув руку в карман, наглец извлёк оберег. При виде всё той же веточки облепихи я облизнула пересохшие губы и посмотрела на мужчину уже со злостью, собираясь высказать ему всё, что хотела по этому поводу. Если он заикнётся о помолвке…

— Я нашёл оберег вашей дочери, принёс его ей. Она меня отвергла, хотя все мы… — он запнулся и сразу поправил себя, обведя Трея и девушку рукой, — Ну, мы… Знаем, что он и правда принадлежит ей, а значит, она наглая врунья. Я собирался настоять на своих правах, но она приказала признать ошибку, что я и сделал, хотя даже не думал об этом. Я, если что, на причитающееся мне уже не претендую. Ну, если только по обоюдному согласию…

— Прай, — рявкнул на мужчину ищейка с чёрными волосами. Его взгляд стал куда суровее, чем был. Закатив глаза, наглец засунул оберег в карман, а сам изобразил движение пальцами возле рта, словно он поворачивает ключ, запирая губы. — Он хочет сказать, что, учитывая обстоятельства, которые удалось выявить в ходе этого недоразумения, мы обязаны взять леди под охрану ищеек и доставить её в главный город церкви святой триады, пока вести о том, кто она, не разнеслись по окрестностям и не достигли недоброжелателей. Когда это случится, ей будет грозить реальная опасность.

— Когда это случится? Никогда! — не выдержал отец и повысил голос. Его спокойствию пришёл конец. — Ваш человек — невоспитанный грубиян, и все подозрения о том, кем вы видите мою дочь, основаны на его словах. Вам не могло прийти в голову, что он решил просто заманить её в Митл в своих гнусных целях, где уже некому будет за неё вступиться?

Пока он говорил, я невольно перевела взгляд на наглеца, но его лицо оставалось совершенно бесстрастным. Главное — мужчина смотрел на меня в ответ, и от блеска глаз я поёжилась. Хотелось спрятаться за спину отца и никогда оттуда не выходить.

— Он мудак, — прямо заявил Трей. Услышав подобное в свой адрес, обсуждаемый человек недоумённо фыркнул, уставившись на ищейку. — Но он предан церкви, как и каждый из ищеек. И, естественно, он не станет подвергать опасности ни одного человека, без особой на то необходимости. Быть воплощением божества в нашем мире весьма опасно. Орден убивает даже тех, на кого только пало наше подозрение. Если они узнают о полной уверенности в том, кто ваша дочь, стены Гебирда и ваш гарнизон стражи их не остановят. Если вы не хотите отдать дочь под нашу защиту и не позволите перевезти её в Митл, мне придётся вызвать весь корпус ищеек и доступных магистров церкви, чтобы они приехали сюда и обустроили ей все условия здесь. — Трей говорил совершенно серьёзно и мне не нравился тон его голоса. — Не верите ему, проверьте. Прикоснитесь к вашей дочери, и пусть она велит вам сделать что угодно, чего вы никогда не сделали бы сами. — Он свободно махнул рукой на отца, призывая к действию.

— О, а вот, видимо, ещё один такой бедолага, как я, — неожиданно усмехнулся наглец от кресла. Прай, как к нему обратился Трей. Вытянув шею, мужчина повернул голову в сторону окна и пытался что-то там рассмотреть.

Лорд Феринели, про которого, кажется, все забыли, развернулся в кресле и последовал его примеру. Какое-то время внимание всех вместо меня было обращено на окно, а я из-за своего низкого роста ничего не могла рассмотреть. Обойдя отца, я приблизилась к столу и только оттуда увидела разбитый внизу сад.

Там, среди кустов роз и фиалок на коленях ползал человек с пышной чёрной шевелюрой. Его руки рыхлили землю, ощупывая всё, до чего могли дотянуться. Сперва я не узнала мужчину, но когда он чуть повернулся лицом в нашу сторону, отшатнулась и врезалась спиной в отца.

Под окнами кабинета лорда Феринели в кустах ползал Лиам Мисткерл. Что он там делал? И тут я вспомнила слова, что сказала ему вчера.

— Оберег ищет, да? — с весёлостью в голосе подметил Прай.

Оторвав взгляд от окна, я посмотрела на наглеца и вздрогнула, когда он игриво подмигнул мне.

Хозяин кабинета снова начал барабанить пальцами по столу. Папа нахмурился ещё больше и посмотрел на меня с немым вопросом во взгляде. Я неуверенно пожала плечами, не зная, что стоит делать, и, не представляя, как можно это прокомментировать.

— Пойду, спасу беднягу, — заявила девушка в кресле. Она поднялась на ноги и протянула руку в сторону Прая. Мужчина непонимающе уставился на неё. — Если он ищет оберег, то не успокоится, пока не найдёт, — пояснила она.

Достав обсуждаемую вещь из кармана, наглец демонстративно поднял её на уровень глаз девушки.

— Вернёшь в целости и сохранности. Если хоть одной ягодки недосчитаюсь…

— Ты сказал выбросить на обратном пути? Запросто. — Она закатила глаза и выхватила оберег, направляясь к двери.

— Я тебя сам потом выброшу, — буркнул наглец ей вслед, но за девушкой уже закрылась дверь.

Вся ситуация не укладывалась в голове. Прежде за мной никогда ничего такого не замечалось… Я не заставляла людей что-то делать. Или заставляла? В голове стали всплывать все моменты, когда кто-то подчинялся моим словам, но они выглядели естественно. Слугам положено исполнять приказы.

— Поговорим о награде, — неожиданно заговорил лорд Феринели.

— Награде? — переспросил Трей.

— Да, о награде. Вы выявили воплощение божества в моём городе и планируете либо забрать её, либо свести сюда кучу народу, которую нужно обслуживать, кормить, содержать. Эти меры стоят денег. Лично я не возражаю против путешествия леди Арроганс в Митл, в случае, если Гебирд получит вознаграждение за то, что стал местом, оказавшим содействие в её обнаружении, — почти после каждого слова лорд Феринели останавливался на несколько секунд, обдумывая следующее и продолжая в том же духе.

— Ты серьёзно сейчас хочешь продать мою дочь? Это… — возмущённо спросил папа, за что я была ему благодарна.

— Церковь не оплачивает никакие расходы, связанные с приездом своих представителей в любой город. Этому закону тысячи лет, и никто не будет менять его ради Гебирда. Но сумму вознаграждения за обнаружение девушки здесь мы готовы обсудить, — прервал Трей готовящуюся от отца тираду слов, вынудив его замолчать. — Вам решать дальнейшую судьбу своего города: убытки от визита тех, кто стоит на ступень выше вас, или прибыль за помощь.

— Артур, — лорд Феринели поднял руку в успокаивающем жесте и посмотрел на своего первого помощника. — Церковь, естественно, заплатит и тебе, ведь ты понесёшь огромные убытки из-за передачи дочери под их опеку. Раз они заберут её, она не сможет выйти замуж. Ты лишишься выгодной партии и прибыли, что получил бы после её брака. Лишишься всех привилегий, которые полагались бы тебе. Это немалая сумма, как я помню. А ещё нужно уплатить компенсацию жениху, ведь церковь вряд ли одобрит брак с ним.

Половины того, о чём говорил хозяин дворца, нам не полагалось. Он нагло врал ищейкам.

— Какую примерно сумму может предложить церковь? — неожиданно спросил отец.

Я невольно приоткрыла рот. Казалось, что разговор с самого начала шёл о каком-то бреде, сейчас он напоминал торг на рынке. Правда, в глазах лорда Феринели главным товаром выступала я. Мне показалось, что когда мужчина бросал на меня взгляды, то вместо меня видел сундуки с золотом.

Отец стоял рядом. Желваки на его лице дёргались. Он недовольно шевелил челюстью и скрежетал зубами. Ход мыслей отражался у папы на лбу.

— Пап… — едва слышно позвала я, опасаясь хоть на секунду допустить мысль, что он и правда раздумывал, как бы подороже продать меня.

— Мы рассмотрим любое ваше предложение, и если оно не покажется чрезмерным, то с радостью примем его. Я предлагаю вам хорошо обдумать мои слова. По принятии решения просто назовите сумму. Если я не смогу покрыть её на месте, то пошлёте с нами в Митл ваше доверенное лицо, и вознаграждение с компенсацией будут выплачены ему там. Варианты я озвучил. Вам решать, поедет девушка в главный город церкви или я привезу его сюда, — в этот раз Трей прервал меня.

Я никак не могла поверить в реальность происходящего и ничего не понимала. Это точно какой-то розыгрыш, но почему он так затянулся? Невольно сделав шаг назад, чуть не пошатнулась, но удержала равновесие. Отец перевёл взгляд с лорда Феринели на меня и натянуто улыбнулся.

— Ёль, я вижу, что ты устала. Думаю, тебе лучше сразу пойти к себе и прилечь. Обсудим с тобой всё завтра с утра, хорошо? — чересчур мягко заговорил он.

Мои глаза расширились, хотя я и подумать не могла, что они ещё способны на это. В голове крутилось слишком много невысказанных возражений, отрицаний и праведного гнева. Только я собиралась озвучить хоть что-то, как поймала на себе обжигающий взгляд наглеца.

На лице этого типа застыла победная ухмылка. Один уголок его губ заметно подрагивал, словно мужчина сдерживал смех, а глаза…

В горле образовался ком, сдавив его, он мешал нормально дышать. Не сводя с ищейки взгляда, я постаралась едва заметно облизнуть пересохшие губы и только потом посмотрела на стоявшего рядом отца. Развернувшись, я впервые в своей жизни не попрощалась с лордом Феринели, как того требовали приличия, проявив ещё большее неуважение, и стремительно направилась к двери.

— Я провожу даму, — раздался за спиной голос наглеца.

Он вынудил меня застыть, но пальцы уже схватились за дверную ручку.

— Нет! — резко выпалила я, обернувшись на него. — На сегодня с меня хватит вашего общества.

— Вы, видимо, всё ещё не понимаете ситуацию… — наглец сделал ещё шаг в мою сторону, но у него на пути возник Трей. Широкая спина ищейки загородила меня от пронзительного взгляда жёлтых глаз.

— Прай, мы были осторожны. Больше никто пока не в курсе, и если за ней по пятам не будут ходить ищейки, ей ничего не грозит. Но наше присутствие рядом круглые сутки уже вызовет вопросы, — рассудительно заметил мужчина.

Я не стала дожидаться, пока они разберутся между собой, дёрнула дверь, переступила порог кабинета и почти побежала прочь, надеясь, что всё услышанное окажется дурным сном.