Обещание

Глава 11

Джейн

Солнечный свет, золотисто-милый и мягкий, проникал в спальню. Он струился по моему лицу. Я натянула покрывало на голову и протянула руку. Смятые простыни, пушистые подушки и их много. Запах секса и Финна.

Я улыбнулась в подушку.

Что-то толкнуло меня в руку. Что-то резиновое и настойчивое. И снова подтолкнуло.

Я медленно стянула с себя простыни и повернула голову, чтобы заглянуть за край кровати.

Собака улыбнулась мне в ответ. Он очень вежливо сидел рядом с кроватью, очень похожий на немецкую овчарку, с длинной чёрной мордой, открытой пастью, полузакрытыми глазами и высунутым языком.

— Макс, — прошептала я. — Привет.

Он встал, завилял хвостом и обнюхал меня с головы до ног, наверное, потому что так хорошо разбирался в этом. Затем он лизнул меня и сел обратно, приоткрыв рот в ожидающей собачьей улыбке.

— Ты ведь знаешь про стейк, правда? — прошептала я.

— Макс… — раздался голос Финна, который тихо позвал его. Макс вскочил и рысью вышел из комнаты, не оглядываясь. На трёх ногах.

Я сидела и смотрела ему вслед, гадая, что случилось с его четвёртой ногой, когда это произошло, и успел ли Финн подхватить его до или после.

Должно быть, все эти размышления привели мой мозг в состояние предкофеиновой готовности, потому что я вдруг вспомнила, что мне пора на работу.

Я вскочила и поспешила в ванную. Быстро приняв душ, я вышла и обнаружила там толстое сложенное полотенце, на котором лежала свежая зубная щётка, расчёска и маленький фен.

— Это всё для меня? — воскликнула я.

— Нет, — донеслось из другой комнаты. — Это для женщины, которая придет позже.

— Да? Ну, я собираюсь засунуть зубную щетку в унитаз, так что не говори ей.

— Обязательно.

Я потрогала расчёску.

— Я привезла свои вещи из отеля.

— Не знал, что у тебя есть.

Я улыбнулась, поскольку то же самое сказала вчера вечером о его кухне, и потрогала зубную щётку. Она была ярко-красной.

— Откуда у тебя запас лишних зубных щёток? Много подруг?

— Нет, у меня есть членство в «Costco».

Я рассмеялась, и мой взгляд упал на зарядное устройство. Зарядное устройство для телефона. Такое, которое подходило к моему телефону. Вчера его здесь не было.

Я коснулась его кончиками пальцев, а затем закрыла глаза.

Затем, поскольку он пошёл на всё это, я использовала всё, что он мне принёс, даже то, что не нужно. Я даже сбегала в спальню, достала из сумки свой телефон и подключила его. Затем улыбнулась и посмотрела на него, сидевшего на крышке унитаза.

А потом пошла на кухню.

Он сидел на длинной встроенной скамье рядом со столом. Его волосы были взъерошены, лицо небритое, глаза тёмные и великолепные, он смотрел на меня. Я неуверенно улыбнулась, и он протянул мне руку.

Когда я уходила, то увидела Макса, резвившегося на зелёной траве. Финн взял мои пальцы и притянул меня к себе на колени. Затем он поцеловал меня. Это был неплохой способ проснуться. Даже если я опаздывала.

— Я познакомилась с Максом, — сказала я ему.

— Хорошо.

— Он обнюхал меня под одеялом.

— Он очень хорош в своём деле.

— Могу я спросить, что случилось с его лапой? — тихо спросила я, хотя мне следовало бы оставить это без внимания, потому что внутри меня зародилось плохое предчувствие. Я уже знала, что для Макса это не закончилось ничем хорошим, но теперь поняла, что это было плохо и для Финна. Я поняла это по тому, как застыло всё его тело, за исключением глаз, которые стали мёртвыми.

— Конечно.

— Что случилось с его лапой?

— Её оторвало бомбой в Афганистане.

Как будто слова были вырезаны из лука, мои глаза наполнились горячими, жгучими слезами. Я посмотрела в окно на Макса, который рылся в высокой траве. Даже не могла представить себе этот момент — взрыв бомбы. Но ещё больший, более чёрный страх зародился в моей груди.

— Господи, Финн, — тихо сказала я.

Он пожал плечами.

— Могло быть и хуже. Он мог погибнуть совсем.

— Или ты, — сказала я, мой голос странно дрожал.

— Или я, — согласился он. — Но всё, что мы оставили после себя в тот день, — это лапа Макса, и можно считать что нм повезло, — сказал он. Его глаза смотрели вдаль.

Я обхватила его за плечи и приблизила свое лицо к его, кончики наших носов почти соприкоснулись.

— Я принесла кое-что для него, — сказала я, подражая своим голосом его более низкому тону.

Его отрешённый взгляд переместился на меня.

— Ты принесла что-то для Макса? — я кивнула.

— Стейк. — Улыбка дрогнула на его губах. Его глаза словно перефокусировались, и он словно вернулся сюда.

— Ты принесла моей собаке стейк?

— Думаешь, ему понравится?

— Ты с ума сошла? — сказал он, и теперь Финн был снова здесь, в комнате со мной. — Ему понравится. И тебе. Мне придётся отталкивать его с дороги всякий раз, когда ты будешь возвращаться домой. Образуется очередь. Мне придётся пробиваться к тебе.

Он сказал «дом»?

— Надеюсь, ты выиграешь, — пробормотала я, прикоснувшись губами к его губам, потрясённая тем, как приятно было помогать Финну, возвращать его из тёмного места, в которое он забрался. И всё это с бифштексом для его собаки.

Я сделала мысленную пометку, что в следующий раз принесу домой свинину. Потом бекон. Если понадобится, я пройду через всю скотобойню, лишь бы у Финна перестал появляться этот уходящий взгляд.

Пока мы разговаривали, он раздвинул ноги, и я проскользнула между ними, опустилась на скамейку, положив голову на его локоть. Я перекинула свои ноги через его. Вероятно, всё это выглядело как приглашение, и Финн принял его, просунув руку между моих бёдер.

— Я не думаю… не могу… — я жестом показала между ног. — Я уже кончила. Много раз кончила прошлой ночью.

— Очень много.

Я подняла брови. Он просунул руку чуть дальше.

— Финн, я не знаю… — я обхватила пальцами его бицепс. — Я горячая, замученная и распухшая.

Его взгляд был тёмным и непоколебимым.

— Я хочу немного этого. — Он откинул шёлковую рубашку в сторону, сдвинул её с груди и провёл ладонью по моей прохладной коже. Независимо от того, что я сказала, и что было правдой, по мне пробежала дрожь удовольствия, а сосок затвердел.

Он приподнял бровь.

Я улыбнулась в ответ.

— Тогда ладно.

Он наклонился, чтобы поцеловать меня в губы — мягко, нежно, а потом опустился ниже, соскользнул с колен на подушки скамьи, целуя грудь, живот, пока я не растянулась на скамье, свесив одну ногу, а Финн не оказался между моих бёдер, задрал юбку, переместив бесконечный поцелуй на горячее место между моих ног.

Раздался грохот, от которого задрожал кухонный стол. Я подпрыгнула, и тут же заиграла приглушённая джазовая песня. Это был телефон Финна.

Финн не стал поднимать голову, просто отодвинул мои трусики в сторону и нагнулся ко мне.

Я постучала по его голове.

— Твой телефон звонит, — сказала я ему после трёх звонков и отсутствия движения с его стороны.

Он поднял голову.

— И тебе не всё равно, почему?

— Мне просто… мне всё равно, то есть, это просто… может быть важно. Сейчас восемь часов утра, суббота. Кто бы стал звонить тебе в такой час…

Он протянул руку и взял телефон.

— Да?

— Чувак! — раздалось в ответ. После этого голос стал невнятным, отчасти потому, что это был телефон, а ещё из-за того, что Финн вернулся к прикосновениям большим пальцем, мягко проводя им по моему клитору, прижав телефон к уху и не сводя с меня глаз.

— Ооо, — прошептала я, не желая, чтобы меня услышали. Откинув голову на спинку скамейки, я закрыла глаза и стала слушать его версию разговора.

— Я был занят, — сказал он в трубку. Я почувствовала, как его тело сдвинулось, потом его дыхание коснулось моего живота, потом ниже.

— Нет, — сказал он в трубку.

Он положил руку мне на бедро, отодвинул его в сторону и наклонился.

— Да, я понял.

Его язык лениво скользил по моему чувствительному клитору, медленно и ласково, заставив моё тело вытягиваться, напрягаться и расслабляться. Я подняла руки над головой, опустилась на край скамьи и выгнулась для него дугой. Если он хотел поговорить по телефону таким образом, то кто я такая, чтобы спорить?

Он обхватил мою спину и погрузил язык глубоко внутрь. Затем его зубы впились в меня. Я замерла.

Он отодвинул телефон от своего рта и укусил меня.

Мои бёдра взметнулись в воздух. Я зажала рот ребром ладони, чтобы заглушить свой хныкающий крик.

Затем он сказал в трубку:

— Ну и что?

И я опустилась на скамейку, готовая и вибрирующая к тому, что он решит сделать дальше.

Он провёл пальцем по горячему входу в мою киску. Я беспокойно покрутила бёдрами.

— Она особенная. — Мои глаза распахнулись. Я окинула взглядом всё своё тело. Одна нога свесилась со скамейки, другая была согнута в колене, между ними примостилось великолепное тело Финна, его пальцы были в моей влаге, а язык ласкал меня, пока он говорил по телефону.

— Я? — тихо пробормотала я.

Он кивнул, а потом сказал в трубку:

— Я пропустил тренировку. Хотя никогда не пропускаю. Буду там в пятницу.

Я услышала в ответ металлический голосок, но разобрать что-либо было сложно. Финн нажал кнопку на телефоне, опустил рот и попробовал меня на вкус — жёсткий, быстрый удар языком прямо по центру моей киски.

Я откинула голову назад, когда он провёл языком внутри меня, затем он отстранился и шлёпнул мою твёрдую и влажную киску рукой так сильно, что стало больно. Это также почти заставило меня кончить.

Я откинула голову назад и закричала. Ничего не могла поделать. Финн медленно лизнул меня своим ласковым и горячим языком после своего укуса. Мои бёдра поднялись в воздух, кровь запульсировала, почувствовав опасность.

Я почувствовала, как одна рука исчезла. Он нажал кнопку на своем телефоне — должно быть, отключил звук — и сказал:

— Ладно, хорошо. Я знаю это.

Он снова нажал на кнопку, и я вцепилась пальцами в его волосы, притянула его лицо к себе и прижалась к нему, потираясь всем телом об его рот, пока тихий голос продолжал и продолжал.

Это был самый странный и свободный момент, когда меня использовали вот так, когда Финн наблюдал за мной, доведя меня до исступления, сделав что-то настолько обыденное и контролируемое одной частью его мозга, в то время как я наслаждалась на скамейке перед ним.

Я подняла руки над головой, свесившись с конца скамьи. Финн держал телефон одной рукой, а другой работал со мной, нежно сгибая пальцы, тёмные и жёсткие, пока это чувство не пронеслось сквозь меня. Как вибрация на глубине, оно прокатывалось по мне снизу вверх.

Он знал это. И пробормотал:

— Вот так? — затем он сделал это снова, медленно и глубоко, целясь в определённую точку.

И он попал в неё.

Я сильно кончила. Закрыла лицо руками и задрожала, а он продолжал ритмично давить, пока мои мышцы сжимались вокруг его пальцев. Телефонный голос не умолкал, пока Финн заставлял меня кончать и плакать в полуголом виде на скамейке в его кухне.

Потом он нажал на кнопку телефона и отрывисто сказал:

— Я сказал, что приду сегодня вечером. Позже, — и швырнул телефон на стол. Он отскочил и упал на пол. Финн поднялся, встал между моих ног и расстегнул джинсы. Он даже не стал их стягивать, просто оттянул пояс и толкнулся в меня.

Затем наклонился надо мной, положив одну руку на скамейку над моим плечом, и стал вводить член твёрдыми, быстрыми толчками, глядя на меня.

— Ты прекрасна, — сказал он, и я ответила:

— И ты тоже, — а потом он засмеялся, войдя в меня.

Боже, я любила, когда он кончал в меня. Мне нравилось, как поднималась его голова, как напрягались мышцы на шее, как смыкалась челюсть, зная, что внутри его твёрдое тело испытывает взрывное наслаждение.

Из-за меня.

Что-то происходило между мной и Финном, что-то большее, чем я предполагала, и больше, чем я знала, как с этим справиться, и я была бессильна остановить это.

Он взял меня за руку, развернул нас и усадил к себе на колени, прижав к себе и поцеловав в макушку, а затем завёл руку мне за спину.

Я закрыла глаза — они горели из-за непролитых слёз — и прильнула к нему. Он гладил меня по волосам, и время от времени я чувствовала его губы на своей макушке в нежных, отсутствующих поцелуях. Это было похоже на затишье после бури. Мы просидели так очень долго.

— Мне нужно идти на работу, — наконец сказал он.

Моя голова дёрнулась вверх.

— Точно. Работа. — Я соскользнула с его коленей.

Он поднялся и затянул пояс джинсов. Его короткие волосы упали вперёд, когда он опустил взгляд, чтобы застегнуть их, и я почувствовала волну нежности, за которой последовал рывок чего-то кусачего, сложного и глубокого в моей груди. Это пронеслось во мне так сильно и быстро, что я чуть не потеряла дыхание.

Он поднял лицо.

— Когда ты уезжаешь, Джейни?

Бэм. Он всегда заставал меня врасплох, причём сильно, как удар молнии.

Я сделала дрожащий вдох.

— Я должна улететь через шесть часов.

Он перестал застёгивать пуговицы. Долгое время мы просто смотрели друг на друга. Я чувствовала каждый его вздох. Но ждала, что он скажет: «Что значит шесть часов?» или «Когда ты собиралась мне сказать?» или «Какого чёрта, Джейни?».

Вместо этого он сказал:

— Что это значит — «должна была вылететь»?

О, умный, умный Финн.

— Ну, — сказала я. — Я просто подумала, что мне ещё столько всего предстоит сделать. — Я заметила, что пальцами схватила край рубашки. Но заставила их отпустить.

— Многое ещё предстоит сделать, — согласился он, не имея ни малейшего представления о том, что мне нужно сделать. Но тогда он говорил не о моей работе. И я тоже.

— Поставщик провизии близок к увольнению, — я сжала пальцы в воздухе, — а потом ещё и шатры, и мне нужно найти помощников на ночь, и чехлы на стулья, и… да много чего.

Ничто из этого не могло быть решено на расстоянии, если только не возникала проблема. Но что, если проблема есть, спросила я себя. Например, проблема с уходом Финна.

Он обнял меня за спину и медленно притянул к себе, пока я болтала.

— На этой неделе у нас только одно мероприятие, потому что вечеринку Харриса перенесли на следующие выходные, а старый мистер Хинеманн умер, так что наше мероприятие в четверг отменили, а Саванна уже неплохо подготовилась к вечеринке Гриффинов в эти выходные, так что я ей даже не нужна.

— Саванна будет зажигать на этой вечеринке. Ты будешь только мешать. — Он начал целовать мою шею.

Я рассмеялась, когда он провёл руками по моим рёбрам. Жар его рук обжигал через мою рубашку.

— Поэтому я подумала, может…

— Определённо.

— Это значит, что мне придётся взять машину напрокат, Финн, — сказала я ему суровую правду.

— Мы справимся с этим, Джейни.

— И с отелем.

— Тебе не нужно оставаться в отеле.

Мы посмотрели друг на друга. Я понимала, о чём он говорил. Он знал, что говорил. Но никто не произносил этого, потому что, думаю, мы оба знали, что это могло заставить меня забить болт.

— Мне лучше оставить его за собой, — быстро сказала я.

— Тебе лучше оставить отель, — согласился он. Он смотрел на меня сквозь пальцы, но не произнёс ни слова.

Я вздохнула и выдохнула.

— Я не знаю, как долго это будет продолжаться…

— Просто оставайся.

Крошечный шлейф белого света поднялся из моей груди. Чистый, прохладный, яркий.

— Хорошо, — сказала я, и решение было принято. И в самом деле, что плохого могло случиться, если мы пробудем здесь лишние несколько дней?

Он провёл рукой по моему затылку.

— Держись подальше от Питера Сэндлер-Росса, — пробормотал он.

— Я так и сделаю. Он улетает в Вашингтон на несколько дней.

— Хорошо. Я буду дома к полудню. А ты?

— То же самое. — Потом я прослезилась, потому что, в общем, это нужно было обсудить.

— Но я, наверное, не смогу… ну, знаешь. — Я жестом указала на свои девичьи области. — Я имею в виду, если это то, о чём ты думаешь… — он ухмыльнулся.

— Мы посмотрим фильм. Я принесу пиццу. — Я глупо ухмыльнулась в ответ.

— Пицца. И кино. Звучит неплохо.

— Очень хорошо.

Он поцеловал меня. Я поцеловала его в ответ. А не убежала.