Обет

Глава 14

Великолепный зал дворца князя Каршура поражал воображение своим великолепием. Солнечный свет, проникающий сквозь окна из тончайшего рисового полотна, играл на золотых украшениях, которыми были щедро усыпаны стены. Иероглифы, написанные искусной каллиграфией, рассказывали о славных победах и мудрых решениях предков князя. Стены были украшены не просто вышивкой, а настоящими произведениями искусства — изображениями могучих драконов, парящих среди пушистых облаков, вышитых золотыми и серебряными нитями, украшенными драгоценными камнями, которые мерцали, словно звезды на ночном небе. Пол устилали толстые ковры, настолько мягкие и пушистые, что ноги утопали в них, как в лебяжьем пуху, глуша шаги и создавая ощущение нереальности происходящего.

Воздух, тяжелый от ароматов экзотических благовоний, щекотал ноздри сладковатым, слегка приторным запахом. Казалось, эти благовония были призваны не только подчеркнуть богатство и роскошь дворца, но и заглушить едва уловимый запах страха, который, словно тонкая змея, витал в воздухе, просачиваясь сквозь благоухающие клубы дыма.

Чун, князь Каршура, человек тучный и вальяжный, с лицом, бледным и одутловатым от излишеств и бессонных ночей, восседал на массивном троне из черного дерева, искусно резного мастерами давно минувших дней. Трон был инкрустирован драгоценными камнями, которые вспыхивали яркими искорками при каждом движении князя. Его пухлые пальцы, усыпанные перстнями с рубинами и изумрудами, нервно постукивали по подлокотникам трона, выдавая его внутреннее беспокойство. Его взгляд, мутный и неопределенный, блуждал по лицам советников, собравшихся вокруг него.

Эти люди, облеченные в дорогие шелковые халаты, расшитые золотыми и серебряными нитями, с хитрыми, прищуренными глазами, на лицах которых застыли маски вежливости и подчинения, больше напоминали стаю хитрых лис из древних китайских сказок, чем мудрых и преданных правителей. Их тонкие губы шевелились в беззвучном шепоте, они обменивались многозначительными взглядами, и в этих взглядах читалась не только преданность своему князю, но и скрытая жажда власти, интриги и предательства. В этом зале, сияющем роскошью и богатством, плелись тайные заговоры, и судьба Арантеи решалась в шепоте за спиной нерешительного князя.

— Итак, господа, — начал князь, его голос, хриплый и слабый, словно шелест сухих листьев на ветру, с трудом пробивался сквозь густую пелену благовоний. Он сделал паузу, обводя взглядом собравшихся, словно ища поддержки в их хитрых, лисьих глазах. — Что скажете о предложении этой… как ее… принцессы Ян?

Слова князя повисли в воздухе, словно застыли в тяжелой золотой атмосфере зала. Советники зашептались, словно стая перепуганных птиц, обмениваясь быстрыми, многозначительными взглядами. Их шелковые халаты шелестели, словно змеиная кожа, а драгоценные камни на их пальцах мерцали в полумраке, словно глаза хищников, выжидающих свою добычу.

— Ваше Высочество, — проскрипел один из них, худой и сутулый старик с лицом, изборожденным морщинами, словно древний пергамент. Его длинная седая борода трепетала при каждом слове, словно хотела улететь вместе с его трепетным голосом. — Танзин… он могущественный враг. Выступать против него — это все равно, что бросать вызов самому Небу. Разгневать его — значит навлечь на Каршур гнев богов и разрушение.

— Небеса благоволят сильным, советник Ли, — возразил другой голос, глубокий и властный, словно рык тигра. Это был полный мужчина с круглой лысой головой и проницательными глазами, которые казалось, видели все насквозь. — А принцесса Ян, несомненно, обладает силой. Ей удалось сбежать от Танзина, она жива, она здесь. Это ли не доказательство ее силы и… ее покровителей?

Он бросил быстрый, острый взгляд в мою сторону, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Этот взгляд был полон недоверия и подозрения, словно он видел во мне не союзника, а скрытую угрозу.

— Не забывайте о пророчестве, господа, — вмешался третий советник, высокий и стройный мужчина с орлиным носом и холодным, пронзительным взглядом. — Воин-Дракон, появившийся в Арантее… Он может изменить ход событий. Возможно, это наш шанс свергнуть Танзина и вернуть королевству былую славу.

Я хмыкнул. Эта «легенда», которую Тинг «явила», сшита белыми нитками. Она сама привела меня в этот мир. При этом где-то раздобыла упоминание о «легенде». Сомневаюсь, что эта кошатина «нечаянно» нашла ее в библиотеке.

Я и Тинг стояли за колонной на балконе второго этажа этого зала. Кошке не составило труда проникнуть сюда. А я банально воспользовался крыльями и проник через окно. Впервые я использовал крылья вне боя, получив несколько колких замечаний от Учителя.

Князь нервно постукивал пальцами по подлокотникам трона, его взгляд метался от одного советника к другому. Он был явно разрываем сомнениями, словно стоял на распутье, не зная, какую дорогу выбрать.

Тинг пряталась в тени, за тяжелой бархатной занавесью, подслушивая разговор. Ее острые кошачьи уши улавливали каждый шепот, каждый вздох, каждый шорох шелковых халатов.

Внезапно ее внимание привлек тихий разговор двух советников, которые стояли в стороне от остальных, скрывшись в тени огромной вазы с экзотическими цветами. Они говорили вполголоса, опасаясь быть услышанными, но Тинг слышала их прекрасно.

— Ты уверен, что это сработает? — шепнул один из них, его голос был наполнен тревогой.

— Конечно, — ответил другой, его тон был уверенным и холодным. — Эти дураки даже не подозревают, что мы люди Танзина. Они сами приведут нам принцессу на блюдечке с голубой каемочкой.

— А что насчет Воина-Дракона?

— Он нам не помешает. Мы позаботимся о нем. У нас есть план.

Тинг замерла, ее сердце заколотилось в груди, словно барабан. Кровь отхлынула от головы, и в ушах зашумело. Она раскрыла заговор! Советники князя были предателями, шпионами Танзина! Они планировали убить Ян и Макса!

Она осторожно выглянула из-за занавеси, оценивая ситуацию. В зале было много людей, стража бдительно охраняла князя и его советников.

Внезапно, словно порыв ветра, ворвавшегося в душный зал, появилась Алисия. Двери распахнулись перед ней, словно по мановению волшебной палочки, и она вошла, словно богиня, нисходящая с небес. Ее появление было настолько неожиданным, что все разговоры мгновенно стихли, словно кто-то нажал на невидимую кнопку безмолвия. Советники замерли, словно статуи, их глаза удивленно уставились на незваную гостью.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — сказала она, ее голос, чистый и звонкий, словно перезвон серебряных колокольчиков, прорезал напряженную тишину зала. В ее голосе не было и тени сомнения или смущения, он звучал спокойно и уверенно, словно она была хозяйкой положения. — Но я не могла не услышать ваш разговор.

Князь и его советники уставились на нее с нескрываемым удивлением. Алисию знали все. Но зачем она сюда явилась?

— Что вы здесь делаете? — спросил князь, его голос дрожал от сдерживаемого гнева. Его лицо побагровело, а пухлые пальцы сжали подлокотники трона так сильно, что костяшки пальцев побелели.

— Я пришла предложить свою помощь, — ответила Алисия, не обращая внимания на его гнев. Она стояла прямо и гордо, ее глаза блестели, словно два сапфира. — Я знаю, что вы в опасности. Шпионы Танзина уже здесь, в этом зале, и они планируют убить принцессу Ян и Воина-Дракона.

— Будто мать Тереза, — буркнул я под неодобрительный взгляд Тинг, — Ну а что? Всем помощь свою навязывает, — тише добавил я кошке.

Слова Алисии произвели эффект разорвавшейся бомбы. Князь и его советники были ошеломлены. Откуда она знала об их планах? Неужели среди них был предатель, который рассказал ей все?

— Не верьте ей! — закричал один из советников, худой и нервный человек с бегающими глазами. Его голос был пронзительным и визгливым, словно крик испуганной крысы. — Она лжет! Она хочет посеять раздор между нами! Она сама шпионка Танзина!

— Фу, шавка! Я говорю правду, — спокойно ответила Алисия, не повышая голоса. — И я могу доказать это. Я знаю, кто из вас предатель.

Она медленно обвела взглядом советников, и ее взгляд остановился на двух из них, которые стояли в углу, бледные и растерянные.

— Они работают на Танзина, — сказала она, указывая на них пальцем. — Они планировали отравить принцессу на сегодняшнем пиру.

Советники-предатели побледнели еще сильнее. Их план был раскрыт! Они были пойманы с поличным!

В зале поднялся шум. Советники возмущенно загалдели, обвиняя друг друга в предательстве. Князь, красный от гнева, приказал страже схватить предателей.

Началась суматоха. Стражники бросились к советникам-предателям, которые пытались вырваться и сбежать. В зале началась схватка.

— Хватайте их! — прогремел голос князя, словно удар грома, разрезая хаос и неразбериху, царившую в зале. Его лицо, обычно вялое и безразличное, исказилось гримасой ярости. В его глазах, затуманенных обычно леностью и пресыщением, вспыхнули огоньки решимости.

Стражники, до этого стоявшие словно истуканы, ожили, словно марионетки, в которых вдруг дернули за невидимые нити. Они вытащили свои мечи, блестящие клинки которых вспыхнули в полумраке зала, и бросились на советников-предателей.

Но те, как оказалось, были не просто хитрыми политиками, плетущими интриги в тиши своих кабинетов. Они были опытными воинами, прошедшими не одно сражение. Они встретили атаку стражи с холодным спокойствием, ловко отражая удары и нанося ответные. Мечи сверкали, тела сталкивались, раздавались крики и стоны. В зале началась настоящая схватка, беспощадная и кровавая.

В этом вихре смерти и хаоса Алисия сохраняла невозмутимое спокойствие. Она стояла, словно скала среди бушующего моря, ее глаза блестели таинственным светом, а руки были подняты вверх, словно она держала на своих плечах невидимый груз.

В какой-то момент стража князя не справилась и заговорщики прорвались к Чуну. Пришлось спасать бедолагу. Спикировав с помощью разверзшихся крыльев, я ворвался в бой. Это было не сложно. Мое эффектное появление подарило несколько секунд, которыми я воспользовался. Тинг, кстати, тоже не плохо так развлекалась — прыгала по головам заговорщиков, расцарапывая брови и глаза, ослепляя противников.

Вокруг нас, словно из воздуха, возник прозрачный купол, мерцающий мягким светом. Это был защитный барьер, созданный ее магией.

— Не волнуйтесь, — сказала она, ее голос был спокойным и уверенным, словно она убаюкивала ребенка. — Я защищу вас.

Мы не очень то нуждались в ее помощи, но все равно было приятно. Я был поражен. Откуда у нее такая сила? Почему она помогала нам? Ее мотивы были неясны, но в этой ситуации у меня не было выбора, кроме как довериться ей.

— Спасибо, Алисия, — сказал я. — Я не знаю, что бы мы без тебя делали.

Не знаю, зкаметила ли она сарказм в моем голосе, но Тинг фыркнула, давая пронять что оценила шутку.

— Не стоит благодарности, — ответила она, не отрывая взгляда от схватки. — Я делаю это не только ради вас. Я делаю это ради Арантеи.

— Да-да, конечно, — прошипела кошка.

Схватка продолжалась. Стража князя, хоть и была многочисленнее, не могла справиться с предателями. Те дрались отчаянно, словно загнанные в угол звери. Они знали, что им не простят предательства, и были готовы сражаться до последней капли крови.

— Макс, — сказала Алисия, ее голос был серьезным и сосредоточенным. — Мне нужна твоя помощь. Ты должен остановить их.

Она посмотрела на меня с надеждой и с какой-то скрытой тревогой. В ее глазах я увидел мольбу. Странная она все же.

В этот момент я понял, что и она не всесильна. Даже ее магия имела свои пределы. И чтобы спасти нас, мне придется снова вступить в бой.

Без единого слова, лишь с кивком, который был красноречивее любых слов, я с хищной улыбкой обнажил крылья. Пришло время действовать.

Сердце билось в груди, словно барабан, отбивая ритм грядущей битвы. Мускулы напряглись, словно стальные пружины, готовые разжаться в любой момент. Я сделал глубокий вдох, втягивая в себя живительную энергию Ци, и бросился в гущу схватки, словно тигр, нападающий на свою добычу.

Мир вокруг меня превратился в вихрь движения и звука. Сверкали клинки, раздавались крики и стоны, тела сталкивались в беспощадной схватке. Я двигался в этом хаосе, словно призрак, уворачиваясь от ударов, блокируя атаки, нанося свои собственные.

Мои движения были плавными и точными, словно танец журавля. Каждый удар, каждый блок был пропитан силой Ци, которая текла по моим жилам, даруя мне нечеловеческую скорость и ловкость. Я чувствовал, как она наполняет меня энергией, делая мои удары мощнее, а защиту непробиваемой.

Один из предателей, захрипев от ярости, бросился на меня, размахивая мечом, словно пытаясь рассечь воздух на две части. Я инстинктивно уклонился от удара, проскользнув под его рукой, словно змея, и, используя его же импульс против него, нанёс короткий, но точный удар ногой в солнечное сплетение. Он захрипел, скрючился, словно от внезапной боли в животе, и я, не теряя ни мгновения, воспользовался этим, чтобы резким движением выбить меч из его слабеющей руки. Клинок со звоном ударился о каменный пол, отскочив в сторону, словно испугавшись продолжения банкета.

Но радоваться было рано. Второй предатель, выбрав момент, атаковал меня сзади — удар в спину, как и положено настоящим героям. Я почувствовал его приближение, благодаря Ци, которая теперь обволакивала меня, словно невидимый щит, позволяя ощущать энергию вокруг себя так же ясно, как и собственное тело. Резко развернувшись, я блокировал его выпад, отбив клинок в сторону, и тут же нанёс серию быстрых, как вспышки молнии, ударов руками и ногами, заставляя его отступить, прямо на острие меча своего подельника, который уже пришёл в себя и теперь с интересом наблюдал за нашей беседой.

Я сражался, как одержимый, словно демон, вырвавшийся на свободу после долгих лет заточения. В этом хаосе, в этой смертельной игре, где правила менялись каждую секунду, я не знал, кому можно доверять. Каждый — даже те, кто ещё секунду назад стоял со мной плечом к плечу, отражая удары врагов, — мог оказаться врагом, предателем, готовым вонзить нож в спину ради своей выгоды, ради какой-то непонятной мне цели. Лица вокруг смешивались, превращаясь в гротескные маски, тени плясали на стенах, словно призраки, пробудившиеся от долгого сна, и только блеск клинков под низкими сводами зала и крики, стоны сражающихся были реальны, напоминая о том, что это не сон, не кошмар, а самая что ни на есть правда.

Я был втянут в сеть интриг и предательства, сплетённую из лжи, страха и золота, и только время могло показать, смогу ли я выбраться из неё живым. Но сейчас, в этой безумной схватке, не было времени на размышления, на сомнения, на попытки понять, кто прав, а кто виноват. Было только действие. Была только борьба за выживание — своё и тех, кто был рядом со мной. Была только надежда на то, что я смогу защитить тех, кто мне дорог, кто верил в меня, кто доверился мне.

Мои кулаки и ноги, словно наделённые собственной волей, двигались с невероятной скоростью, отточенной долгими тренировками, оставляя за собой размытые следы в воздухе. Я уворачивался от ударов, блокировал атаки, наносил контратаки, используя всё своё мастерство, силу и ловкость, помноженные на энергию Ци, которая теперь текла по моим жилам, словно расплавленный металл. Каждый удар, каждое движение было пропитано этой энергией, которая проникала в тела противников, вызывая жгучую боль и парализуя их движения.

Я чувствовал, как Ци пульсирует в моих венах, наполняя меня нечеловеческой силой, скоростью, выносливостью. Я был словно неутомимая машина, способная сражаться бесконечно, пока хватает сил хотя бы стоять на ногах.

Постепенно, благодаря моей силе и ловкости, предатели начали отступать. Их атаки стали реже, их движения — медленнее. Я чувствовал, что победа близка.

Но в этот момент я почувствовал резкую боль в спине. Один из предателей, которого я считал поверженным, поднялся и нанес мне удар в спину своим мечом.

Я вскрикнул от боли и упал на колени. Мир вокруг меня поплыл, и я почувствовал, как силы покидают меня.

Мои кулаки, словно молнии, рассекали воздух, оставляя за собой лишь размытые следы. Я двигался с невероятной скоростью, уворачиваясь от летящих в меня клинков с грацией танцора и точностью опытного воина. Каждый удар, каждый блок, каждое движение было пропитано силой Ци, которая струилась по моим венам, превращая мое тело в живое оружие.

Я чувствовал, как энергия Ци пульсирует в каждой клеточке моего тела, наполняя меня нечеловеческой силой и выносливостью. Мои удары были не просто физическими атаками, они несли в себе всю мощь внутренней энергии, проникая сквозь защиту противников, вызывая нестерпимую боль и парализуя их движения. С каждым ударом я словно выплескивал наружу волну чистой энергии, которая отбрасывала врагов, сбивала их с ног, лишала их воли к сопротивлению.

Мои ноги двигались с такой же скоростью и точностью, как и мои руки. Я наносил сокрушительные удары ногами, которые слышались во всем зале, словно удары грома. Каждый удар был тщательно продуман, каждое движение было направлено на то, чтобы нейтрализовать противника, лишить его возможности атаковать.

Постепенно, благодаря моей неутомимой энергии и безупречной технике, предатели начали отступать. Их атаки стали реже, их движения — медленнее и неувереннее. В их глазах появился страх, а на лицах — отчаяние. Я чувствовал, что победа близка, что еще немного усилий, и я смогу остановить их.

Что-то неуловимо изменилось. Противников стало еще больше. До меня дошла неприятная мысль. Против меня были не только заговорщики, но и люди князя. Краем глаза я заметил бездыханную Алисию и Тинг, которая защищала ее. Вот уж неожиданность.

Но в этот момент резкая, пронзительная боль уколола мою спину. Мир вокруг меня взорвался огнем, и я почувствовал, как мои ноги подкашиваются. Один из предателей, которого я считал поверженным, коварно поднялся с полу и нанес мне удар в спину своим мечом.

Предательский удар в спину — низкий, подлый, не достойный настоящего воина — настиг меня неожиданно, словно удар молнии в безоблачный день. Он пришелся точно между лопаток, туда, где заканчивается защита доспеха, и вонзился с такой силой, что я даже не успел понять, что произошло, не успел повернуться, защититься, увидеть лицо того, кто нанес его. Только вскрикнул от боли, от жгучей, пронзившей всё моё тело боли, словно раскалённая молния прошила меня насквозь.

Мир вокруг меня закружился в бешеном вальсе, краски померкли, словно кто-то вылил на них серую краску, звуки стали глухими и неразборчивыми, словно доносились из-под толщи воды. Я упал на колени, словно подкошенный, опираясь на руки, пытаясь удержаться от падения, но тело не слушалось, превратившись в неуправляемую куклу, из которой выпустили воздух.

Горячая кровь — моя собственная кровь — хлынула из раны, заливая одежду, каменные плиты пола, застилая глаза красной пеленой. Я чувствовал, как силы покидают меня, утекают вместе с кровью, словно песок сквозь пальцы, как темнота наступает со всех сторон, словно хищный зверь, ощутивший запах добычи. В голове шумело, перед глазами плясали тёмные пятна, всё смешалось — боль, страх, недоумение, отчаяние…

«Неужели это конец? Неужели я проиграл? Неужели все мои усилия, вся моя борьба, вся моя жизнь были напрасны?» — эти мысли, беспорядочные, словно стайка испуганных рыбок, промелькнули в моём сознании, прежде чем я окончательно потерял сознание и погрузился в темноту, забвение, небытие…