Обнаженная для герцога

Глава 26. Развёрнутый ответ

Дамиан вдруг подхватил меня на руки и сел на диван, удобно усаживая меня на коленях. Легко меня поцеловал, и, улыбаясь, заговорил.

— Всё началось в один препаскуднейший день. Всё шло плохо. Я был во вражеском королевстве. Сеть, которую я строил, трещала, но пока держалась. Король Освальд давно ждал герцога Себастьяна, чтобы припереть к стенке своим заданием. В общем, в тот день я решил не оттягивать неизбежное и рванул в столицу.

Я улыбнулась, расслабившись, внимательного слушая, любуясь, как теплеет его взгляд.

— Когда я зашёл к Бернарду, стал свидетелем его разговора с нереальной красавицей. Она жаловалась своему дяде, что ей уже двадцать лет, но её ещё даже не целовал никто ни разу. Почему-то на бал к королю она не хотела, и просила отложить дебют. Мне кажется, я влюбился сразу.

Я недоверчиво глянула на него, и он хмыкнув, кивнул.

— Пока я любовался, эта дивная особа посмотрела на меня. Пока я тонул в нереальных синих глазах, эта, как я понял, нецелованная девственница, совершенно непристойным образом полезла под мои защиты.

Дамиан погладил меня по покрасневшей щеке.

— Провокация удалась. Я заинтересовался, с большим интересом изучил твою магию, учитывая, что для меня это не составило труда. Твои попытки закрыться были очень трогательными, а всё вместе весьма раззадорило посмотреть, что же скрыто под одеждой. И ты представляешь, тем же вечером у меня появилась такая возможность!

Я покраснела ещё гуще, но он тихо рассмеялся и стал водить кончиками пальцев по моим пылающим щекам.

— Лия, как же ты шла сквозь эту толпу! Каждый раз, когда на тебя смотрю, хочу, чтобы у тебя снова была эта причёска с крупными локонами, трусики, чулки и туфельки… Незабываемое зрелище.

Дамиан мечтательно улыбнулся и подмигнул мне. Я опустила глаза.

— Король и ты ожидаемо нашлись в его галерее с морскими пейзажами. Освальд ожидаемо заглотил наживку и ухватился за возможность припереть герцога Себастьяна к стенке. Мои подозрения насчёт твоей природы крепли. А ещё я всё больше и больше в тебя влюблялся.

Я вскинула на него глаза. Дамиан смотрел теперь серьёзно, без улыбки.

— Лия, как король я ещё долго не смогу тебе предложить стать моей женой, это связано с целым рядом причин, которые сейчас некогда, да и нет смысла озвучивать. Я не хотел тебя забирать с собой, потому что твоё положение рядом с королём Дамианом сомнительно.

Дамиан погладил мои пальцы и снова посмотрел в глаза.

— Ты сразу стала очень важна для меня. Видят предки, мне стоило невероятных трудов удерживаться, чтобы не трогать тебя, не целовать и не соблазнять. Учитывая, что я тебе явно нравился. Меня всё же срывало, Рэн верно говорит, от такой красоты и камень треснет, но в целом я держался молодцом.

Он невесело усмехнулся.

— Лия, за два дня с тобой я укрепил контроль, как не укреплял за два месяца интенсива у магистра Рольфа, а это было то ещё испытание.

Дамиан прижал к губам мою руку, поцеловал кончики пальцев.

— Не знаю, как я умудрился сдержаться, но я всё же смог уберечь тебя от себя. Согласись, ведь как красиво сделал, я был горд собой, когда возвращался на родину. Оставлять тебя было невыносимо сложно. Но меня грела мысль, что твоя жизнь сложится спокойно и счастливо.

Я внимательно посмотрела ему в глаза.

— Дамиан, без тебя, — тихо сказала я, — моя жизнь не могла сложиться счастливо. Даже не представляешь, как я по тебе тосковала. Но я очень благодарна тебе. За то, что ты сделал для меня там. И то, что сейчас делаешь здесь. И за то, что сейчас говоришь.

Я сжала его пальцы.

— Я благодарна, Дамиан.

Он снова поцеловал мою руку и стал рисовать большим пальцем круги на моей ладони.

— Когда я вернулся домой и погрузился в дела, я не заходил к пташкам, — пристально глядя на меня, сказал Дамиан. — У меня не было обязательств, ничто не препятствовало, достойных крошек много, многие счастливы прыгнуть ко мне в постель. Но я вдруг обнаружил, что хочу только тебя и думаю только о тебе.

Дамиан усмехнулся.

— Я даже распланировал, как я заберу тебя через год твоего траура. А ещё строил планы один страшнее другого, как жениться на тебе по выбору Освальда под чьим-то именем.

Я хихикнула, и мы вместе рассмеялись.

Он обнял меня крепче. Я почувствовала, как дрогнула магическая сетка от его прикосновения к моей силе.

— Но моя пташка прилетела ко мне сама, захотела быть моей, остаться со мной.

Я окаменела.

— Всё же я пташка? — тихо спросила я.

— Да, Лия, — так же тихо ответил он. — С максимально возможным в настоящий момент статусом и сопутствующим ему уважением. Я уже отдал соответствующие распоряжения. Тебе придётся ходить в этих платьях и соблюдать правила. Это самое большее, что король Дамиан может тебе, да и вообще кому-либо в настоящий момент предложить.

Он немного помолчал и добавил:

— Лия, пока что я могу только назвать тебя любимой женщиной, сообщить об этом своим ближникам и попросить их взять тебя под защиту, как самое дорогое, что есть у короля. Собственно, я уже это сделал, и повторю сегодня в малом зале совещаний.

Я молчала, Дамиан не мешал мне думать. Я вздохнула и прильнула к нему.

— Пташка так пташка, — тихо сказала я, — главное, что я с тобой.

— Я рад это слышать, — ответил он.

— И что же, — упрямо спросила я, — ты хочешь сказать, что я одна из пташек, но для тебя никаких пташек кроме меня?

Дамиан мгновенно подобрался и будто окаменел. Поднялся, усаживая меня на диван, прошёлся по комнате. А потом встал напротив меня, глядя сверху вниз похолодевшим взглядом, скрестил руки на груди.

— Да, я хочу сказать именно это. Хотя не обязан. Уже несколько раз сказал, а ты будто не слышишь. Задаёшь этот вопрос на разные лады. Хорошо, Лия, тогда я отвечу так, чтобы максимально доходчиво донести мысль.

Его глаза сузились.

— Если ты задаёшь такие вопросы, то тогда и ты, Лия, скажи мне. Ты хочешь сказать, что ты не провоцировала моего брата на то, чтобы он обошёлся с тобой подобным образом?

Я опешила, похолодев от неожиданной перемены в его тоне, от холода, сквозившего в каждом его слове.

— Ты хочешь сказать, — продолжил он, рассматривая меня ледяным взглядом, — что ты не давала повода королю Освальду раздевать тебя во время твоего дебюта на балу?

Я прижала дрожащие пальцы к губам, глядя на него, пока он продолжал ронять передо мной безжалостные слова.

— Чем объяснить твоё поведение, Лия? Залезаешь к незнакомому мужчине под его магические защиты. Уединяешься с королём Освальдом и оказываешься после этого без одежды. Просишься спать в одной кровати с мужчиной, которого и суток не знаешь. Предлагаешь ему себя на пляже. Заходишь к этому мужчине голой в душ.

Пока я пыталась отдышаться, глядя на него расширенными от ужаса и такой трактовки событий глазами, он припечатал:

— А потом ты разгуливаешь в халате на голое тело, хотя тебе уже доставили приличную одежду, и оказываешься полуголой перед ещё одним мужчиной, да ещё так, что в целом пренебрежительно относящийся к пташкам Рэналф заваливает тебя под себя на стол. Как твои поступки выглядят в таком ряду, Лия?

От услышанного я несколько раз прерывисто вздохнула. Всё лицо и шея пылали от стыда, руки и губы тряслись.

Я опустила голову, две слезинки пролились из глаз и упали тёмными пятнами на платье.

— Да, я согласна, Дамиан, — дрожащим голосом сказала я, глядя на свои стиснутые руки, — со стороны выглядит всё очень плохо, выглядит так, что я и правда шлюха и предлагаю себя всем подряд.

Дамиан подошёл, взял меня за подбородок и поднял моё лицо, заставляя взглянуть на себя. Он стоял прямо и смотрел серьёзно.

— Лия, услышь меня сейчас. Очень важно то, что я сейчас тебе скажу. Слушаешь?

Я сглотнула слёзы, ответила дрожащим голосом:

— Да, я слушаю, Дамиан.

— Хорошо. Я так не думаю, Лия. Для меня этот ряд событий означает только то, что ты наивна и неопытна, тебе некому было объяснить все эти вещи. У меня масса вопросов к твоему дяде Бернарду относительно твоего воспитания и светского образования, но факт остаётся фактом: от незнания элементарных основ ты совершенно беззащитна. Я это понял сразу, принял решение тебя защитить, даже от себя самого и от тебя самой в том числе. Я это сделал, делаю сейчас и намерен продолжать это делать.

Я холодела под его строгим взглядом, от жёстких слов и властного голоса.

— Лия, услышь меня. Мои слова сейчас не для того, чтобы сделать тебе больно или унизить. Не для этого. Я хочу показать тебе важную вещь. Чтобы ты поняла и осознала.

Он стёр большим пальцем влагу с моей щеки, слегка улыбнулся.

— Доверие, Лия. Оно обоюдное. Ты часто будешь одна из-за дикой нехватки моего времени. Тебе нужно продолжать учиться. Вокруг тебя будут другие мужчины. Я доверяю тем, кто будет рядом с тобой. Я доверяю тебе. Соответственно, я хочу знать, что и ты мне доверяешь. Что ты мне веришь: если я сказал, что я решаю государственные проблемы, то я делаю именно это, а не забавляюсь с легкодоступными пташками или кем-то ещё.

Дамиан наклонился ко мне так, что его лицо оказалось со мной на одном уровне, сжал пальцы на моём лице и посмотрел прямо в глаза.

— Я знаю тебя. Ты не шлюха. Не легкодоступная. Ничего подобного. Таких слов даже близко не может быть и никогда не будет с тобой рядом.

Он слегка улыбнулся и очень серьёзно сказал:

— Лия, ты моя любимая девочка. Моя единственная. Моё сокровище, которое я хочу оберегать и защищать. Я хочу быть только с тобой. Я люблю тебя, Лия. Хотел бы я признаться тебе иначе, но уж как получилось. Ты прекрасна. Ты лучшее, что могло случиться со мной. Люблю тебя. И никуда не отпущу.

Мои слёзы пролились сильнее, я обняла его за шею и прижалась губами к его губам. Он тут же схватил меня за талию, поднял и крепко сжал в своих сильных надёжных объятиях.

Он жадно целовал, а я отвечала на его поцелуй, прижимаясь к нему всем телом.

Я оторвалась от него на миг, произнесла срывающимся голосом:

— Я тоже тебя люблю, Дамиан. Очень люблю. Конечно, я верю тебе.

— Девочка моя любимая, — выдохнул он, — моя Лия…

Мои ответные слова утонули под его губами, в его требовательном напоре, я растворилась в густой смеси горечи от только что услышанного и сладости его признаний.

Не сразу я осознала, что он задрал мою длинную юбку, сел на диван, усаживая меня верхом на себя.

Я уставилась на него, а он хищно улыбнулся. Пока я ошеломлённо моргала, он обнял меня крепко за поясницу, свободной рукой проник под юбку, сдвинул нательное белье в сторону, раздвигая чувствительные нижние губы пальцами, сдавил бугорок и стал водить по кругу так, что я схватила его за шею и выдохнула:

— Дамиан, ты что! Прямо здесь? А если ещё кто-то войдёт?

— Если ещё кто-то войдёт, — усиливая ласки и прикусывая мою губу, сказал он, — я точно убью.

Я засмеялась сквозь слёзы и тут же охнула оттого, что он растёр по моему лону мигом проступившую влагу.

— Какая же ты чувствительная, — прошептал он, двигая пальцами всё быстрее, — хочу тебя безумно. Всё время. Весь контроль вдребезги с тобой.

Я уже задыхалась, сама прикусывала ему губы, сплетала свой язык с его.

Дамиан стремительно расстегнулся, и я протяжно застонала от того, как он уверенно и резко опустил меня на себя, проникая внутрь, растягивая, заполняя меня до конца.

— Дамиан, — срывающимся голосом прошептала я.

Он сжал мне волосы на затылке, заставляя смотреть в свои янтарные, с плещущимся через край вожделением, глаза.

— Любимая, — шептал он, ускоряясь, — ты моя. Никуда не пущу. Моя и только моя.

— Люблю тебя, — отвечала я, принимая его ритм, крепко держась за его шею, — твоя. Только твоя. Люблю.

Он ускорялся, по гостиной разносились пошлые звуки нашей страсти, а мы шептали жаркие слова, признавались друг другу и двигались вместе, всё быстрее, глядя друг другу в глаза.

Очень скоро я протяжно застонала, прикрывая веки, содрогаясь в нестерпимом, обжигающем удовольствии. Будто издалека до меня донёсся его требовательный голос.

— Посмотри на меня, Лия, хочу видеть тебя.

Я едва смогла открыть глаза, посмотрела на его исказившееся от страсти лицо. Я дрожала и выгибалась всем телом, и смотрела, смотрела, смотрела на моего короля, пока он не содрогнулся с глухим стоном, замирая и впиваясь губами в мои губы, стискивая меня в своих руках.

— Любимая моя, — прошептал он, крепко обнимая и поглаживая мои волосы.

Нежно поцеловал. Я ещё подрагивала, наслаждаясь мягкими прикосновениями его губ, растворяясь в его ставших упоительно ласковыми руках.

— Пойдём, — сказал он, поднял меня на руки и понёс в спальню.