В зале стояла совершенная тишина. Я огляделась. После танца на нас смотрели восторженно и восхищённо, герцог Фабиан обнимал герцогиню Анну за плечи, а она прикасалась к слезящимся глазам кружевным платком.
— Люблю, — ответила я, приседая в соответствующем случаю реверансе. — Люблю оперу. Благодарю, мой король, я с радостью принимаю ваше приглашение.
Вскоре Дамиан удалился, а приём длился ещё долго, я выслушала массу комплиментов, поздравлений, пока, наконец, последний гость не покинул особняк.
Следующие два месяца пролетели как во сне. В странном, нереально романтичном и до одури счастливом сне.
Я посещала с королём Дамианом, пожалуй, все светские приёмы. Мы не пропустили ни одной премьеры. Каждое утро я завтракала, любуясь на новый роскошный букет цветов, доставленный мне от короля.
Он заваливал меня цветами и подарками. Платья, туфли, украшения, артефакты-безделушки, сладости, даже плюшевые медвежата с сердечками.
Дамиан умерил пыл и снизил поток подарков только после моих бурных возмущений, что такими темпами все комнаты особняка Шеврез превратятся в склад.
Я, конечно, знала, что у моего короля идеальный контроль. Но если бы я сама не знала, какая буря эмоций таится под его бесстрастным видом, я бы… Я бы, пожалуй, даже обиделась на его «холодность».
Дамиан вёл себя безукоризненно. Ухаживал роскошно. Ни словом, ни намёком, ни жестом не поставил под урон мою репутацию.
Под конец второго месяца ежедневных встреч, в течение которых мы в прямом смысле держались за ручку и даже ни разу не поцеловались, я не выдержала.
— Дамиан, ты решил совсем на мне не жениться? — прошептала я, наклонившись к нему во время очередной премьеры в оперном театре.
Мы сидели на роскошном округлом балконе, отведённом для короля прямо напротив сцены, а Дамиан наблюдал за представлением, лишь изредка скашивая глаза на меня.
— Почему же? — так же шёпотом ответил он. — Я следую всем церемониальным правилам. Король ухаживает полгода за невестой, только после этого свадьба.
Он усмехнулся.
— Лия, прошло всего два месяца. Когда пройдёт три, я сделаю тебе официальное предложение. Если ты примешь его, ещё три месяца мы будем готовиться к свадьбе и наносить соответствующие приличию визиты.
Дамиан, пользуясь полумраком в ложе, положил руку на спинку моего кресла и провёл пальцами по моему плечу — первый раз за всё время нарушив этикет и прикоснувшись ко мне иначе, чем оговорено в протоколе.
Я закусила губу, едва сдержав стон от этого простого касания. Как же я истосковалась по его прикосновениям… По близости с ним.
— Скажи мне, Лия, — не отрывая глаз от сцены, тихо сказал Дамиан, приспустив лямку моего платья и поглаживая меня по плечу, — когда ты ложишься вечером одна, в своей спальне, ты себя ласкаешь пальчиками внизу? Для удовольствия?
Я закрыла глаза и вцепилась пальцами в сиденье, чтобы переждать острейший удар вожделения от его слов.
Вспоминая, какой ураган страстей таится под его маской холодной бесстрастности… судя по этому вопросу, мой король уже в крайней точке кипения. У него точно никого не было всё это время, в этом я была уверена.
И как он намерен продержаться ещё четыре месяца?
Я с трудом овладела собой, взглянула на него. Дамиан повернул голову и смотрел на меня в упор, стискивая пальцами моё плечо, поглаживая меня большим пальцем.
Кажется, я не готова ждать четыре месяца.
Нет, не кажется. Я совершенно точно не согласна ждать ни минуты!
Мысленно досчитав до пяти, я набралась решимости и нанесла взвешенный, тщательно просчитанный, и виртуозно точный удар.
— Нет, мой король, — глядя на него из-под опущенных ресниц, сказала я. — Я слишком скучаю по вашим рукам, по сравнению с вашими прикосновениями… мои касания — лишь слабая тень. Поэтому при встречах с вами, я каждый раз не надеваю нижнее бельё, надеясь, что вы погладите меня.
Я приподняла лицо и облизнула губы, глядя как Дамиан уставился на них. Любуясь набухшей на его лбу веной, я добила:
— Сейчас, под этим тонким платьем, на мне нет трусиков, но я так истосковалась по ласке… Мой король, подарите мне ещё один подарок, погладьте меня внизу. Пожалуйста. От вашего присутствия у меня между ног очень мокро. Если вы мне не поможете, когда я встану, подо мной точно будет мокрое пятно.
Я с удовольствием смотрела, как вдребезги разлетается весь его контроль. Это было красиво, видеть, как стремительно он оценивает ситуацию и принимает решение.
Дамиан достал из кармана незнакомый мне артефакт, положил на пол, встал и крепко взял меня за руку. Ни слова ни говоря, вывел в коридор.
Прямо на ходу он достал из кармана и активировал ещё один артефакт, положил его обратно в карман. После этого Дамиан подхватил меня на руки и стремительно пошёл по коридорам оперного театра.
Я довольно улыбалась, прислушиваясь к его учащённому дыханию и гулкому стуку сердца. На пути нам попадались люди, но они нас будто не замечали, похоже, что он воспользовался чем-то вроде артефакта отвода глаз.
Пользуясь этим, я стала расстёгивать тугие петли его мундира. Дамиан ускорил шаг.
Где-то в очередном коридоре он остановился, приоткрыл какие-то двери и бросил за них ещё один артефакт. После чего развернул меня к себе, до боли сжал мне на затылке волосы, запрокидывая мне голову, впился пальцами в мою поясницу, вдавливая меня в себя.
— Здравствуй, любимая, — усмехнулся он, вглядываясь в мои расширившиеся глаза, — как же я по тебе соскучился!
Он смял мои губы яростным, жгучим, голодным поцелуем, и я так же жарко ответила, обхватывая его плечи, выгибаясь и открываясь для него.
Дамиан оторвался от меня резко, распахнул дверь, обхватил меня за талию, поднял и занёс внутрь. Пока он закрывал дверь изнутри, я ошеломлённо оглядывалась. Мы были в театре, но на другом, затемнённом балконе сбоку от сцены.
Я торопливо нашла взглядом королевский балкон: там сидели наши копии — Дамиана и меня — и наблюдали за представлением.
Я почувствовала руки Дамиана: он коснулся моих коленей, повёл горячими ладонями вверх, задирая подол платья, по чулкам, выше и выше, до самой талии.
— Лгунья. На тебе есть нижнее бельё, — прошептал мне на ухо Дамиан, прижимаясь к моей спине, поглаживая по краю трусов и чулков.
— Нас могут увидеть и услышать? — спросила я, стараясь поймать дыхание от его прикосновений.
— Нет, Лия, нас никто не видит. И не услышит, — ответил он, впиваясь губами в мою шею и сминая ладонями ягодицы, — даже если ты будешь стонать и кричать на весь театр, услышу только я.
Он взял мои руки за запястья, положил на край балкона. Я упёрлась и глухо застонала, чувствуя, как он гладит меня поверх влажного пятна на трусиках.
— Зато насчёт мокрой реакции на вас, мой король, не обманула. Я очень соскучилась.
Я услышала треск ткани и удовлетворённо улыбнулась. Треск ткани продолжился, и тут я протестующе вскрикнула: Дамиан начал рвать на мне не только трусы, но и платье.
— Дамиан! Нет!
Всё было бесполезно. Лоскуты посыпались на пол. Через несколько мгновений, он повернул меня к себе, жадно оглядывая меня — с пылающими щеками, в одних чулках, украшениях и туфельках.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся он, прижимая меня к себе. — Каждую нашу встречу еле сдерживался, чтобы не сорвать с тебя одежду.
Пока я пыталась обрести дар речи, на пол полетели мои шпильки и заколки. Густые волосы рассыпались по плечам, я стояла, подрагивая от смущения, острого чувства беспомощности от его напора, а ещё… от дикого, первобытного желания, запредельного голода.
Дамиан усадил меня на спинку кресла, широко раздвигая мои ноги, надёжно удерживая меня за поясницу, стремительно расстегнулся и одним сильным движением наполнил меня.
Я громко застонала, выгибаясь от долгожданного проникновения, обхватывая его широкие, обтянутые плотной тканью мундира плечи.
— Говоришь, скучала? — хрипло спросил Дамиан.
— Истосковалась по тебе, мой король, — прошептала я.
Он обхватил меня за спину, погружаясь одной рукой в волосы, надёжно удерживая меня, сильными глубокими толчками вырывая у меня стон за стоном.
— Выйдешь за меня замуж, Лия? — поймав мой плывущий взгляд, спросил он.
— Да, Дамиан, — прошептала я, смаргивая неожиданно навернувшиеся слёзы.
Похоже, что одного моего ответа было мало.
— Ты говорила, тебя никто не спрашивает, — усиливая толчки, хрипло выдохнул он. — Я спрашиваю. Я прошу тебя стать моей женой, моя герцогиня. Ты согласна?
— Да, я согласна, Дамиан! — простонала я.
— Ты хочешь за меня замуж, Лия? — снова спросил он, вбиваясь в меня сильнее.
— Да, любимый! — чувствуя, как подступает дрожь, выгибаясь, отвечала я, — пожалуйста, я не могу без тебя больше.
Вдруг Дамиан остановился. Я заёрзала, но он держал меня крепко, прижимая к себе, оттягивая за волосы и всматриваясь в глаза.
— Выйдешь за меня замуж через три дня? — требовательно спросил он.
— Да, — прошептала я.
— Почему? — снова спросил он.
— Потому что люблю.
Он смотрел на меня пристально, и я улыбнулась:
— Если ты предложишь, я выйду за тебя замуж хоть сейчас, — призналась я, — прямо сейчас, немедленно, прям так. Голой. Не могу больше без тебя.
Дамиан широко улыбнулся.
— Люблю тебя, моя королева, — сказал он и нежно поцеловал.
Он задвигался снова, глубоко и сильно наполняя меня, требовательно целуя, пока нас обоих не накрыла широкая волна острого наслаждения. Наконец-то мы были по-настоящему вместе, чувствуя друг друга как никогда остро, принимая друг друга частью себя.