Оборотень по объявлению. Табу

Глава 1

Дверной замок звонко щелкнул. Громко икая на рассвет в квартиру ввалился Сереня.Нина

– Не спишь? – Сложив губы трубочкой, муж испытал приступ умиления и самодовольства.

Да, дома порядок и никаких лишних микроорганизмов в холодильнике. Теплая еда на столе, чистое белье в шкафу. Но есть куча но.Его ждали. Всегда. Потому что я работаю на дому мастером реконструкции волос. В семейном гнездышке, взятом в ипотеку на тридцать лет. У меня шевелятся волосы от понимания кредитной ямы, у Серени – язык. – Нин, Славика не понимаю. Ик! Говорит, что ему в кайф, а я же вижу, что хреново. Ты бы видела срач в квартире! Черная плесень в холодильнике. Ик! Неправильно живет… холостяцкой жизнью. Меня затрясло от его слов. Хотелось крикнуть в лицо: “А ты, Сереня, правильно живешь своей семейной жизнью?”

Муж потянулся ко мне, чтобы поцеловать, и обдал неповторимым амбре. Я брезгливо попятилась, не справившись с .вмиг появившейся антипатией.

Не в силах больше слушать икоту и наблюдать за покачиваниями фигуры, я ушла в спальню.

Раздражение комариным роем крутилось вокруг, мелко покусывая, оставляя после себя несмертельные, но такие зудящие следы. Я стояла в черной туче отчаяния добровольно, осознанно не делая ни шага в сторону, не беря фумигатор. А ведь могла бы.

Дом мирно спал: в соседней комнате дрыхли мальчишки-погодки. Они уже не маленькие – одиннадцать и двенадцать лет, но все равно дети. На кухне сопел мопс Босс, которого Сереня смело завел, но трусливо просыпал утренние прогулки, потому что тяжело работал. Так уличная жизнь маленького пса легла на мои плечи – ведь я все равно дома.И не могла одновременно.

За дверью спальни раздался характерный звук подкатываемой тошноты.

Нет-нет-нет! Пожалуйста, только не это.

Я видела глаза Серёни – он почти на автопилоте. Не сможет за собой убрать. Оставить гадость вонять до его воскрешения через сутки я не могу.

Справедливость, пожалуйста, если ты есть, пусть Сереню не стошнит!

Минута, две, пять. Похоже, муж снова заснул на унитазе.Я закрыла лицо руками и ждала. Хлопнула туалетная дверь. Тишина затянулась.

Раньше я хлопотала над ним, помогала добраться до кровати, раздевала. От мысли, что он свалится и проспит до утра на холодной плитке мне становилось плохо.

А теперь мне никак. Все равно.

Я даже тихо радуюсь, что он не лег рядом и не стал отравлять воздух.

Я взбила подушку, отвернулась к стене и накрылась с головой одеялом. Еще никогда я не ощущала себя такой одинокой, как в полной семье. Муж, дети, родители – все рядом в добром здравии. Но в душе гудящее чувство безнадеги. Хоть вой.Все, на что меня хватало в последние два года, это дождаться, что отец моих детей пришел домой здоровый и невредимый. Я научилась не психовать на него по телефону, пока он не доберется до квартиры. Иначе в нем просыпался бунтарь, обрывающий все контакты. Нет-нет, нервы дороже!

И ведь со стороны никогда не скажут, что у нас проблемы. Муж работает. Вроде, любит. Двое детей-подростков. Платим ипотеку, кредит на машину, одеваемся по сезону, едим досыта и раз в год ездим отдыхать на море.

Все, как у многих.

Вот только у меня внутри дыра.

И когда я успела превратиться в биоробота? Дни летят как под копирку, а долгожданные выходные приносят сплошное разочарование.

Снова семейная суббота на выброс. А завтра, в воскресенье, Серене нужно поваляться до пролежней, потому что до этого он отдыхал морально, а теперь – физически.

Муж не плохой: руку не поднимает, не третирует, выносит мусор по утрам и усердно работает. Поэтому мне немного стыдно за свои мысли о разводе. И я успешно их душу в будни, но в выходные эти демоны побеждают меня.

Я жалею свои розовые мечты и уговариваю себя: “Так все живут. Это реальность, а не мюзикл, где весело танцуя по жизни, герои поют в унисон, готовят совместный ужин после рабочего дня. Эта чертова действительность семейной пары”.

Но детей мне еще жальче: они три года ждут рыбалки с отцом, два – сходить с ним в гараж, и каждые выходные – чтобы путешествовать семьей. Получают вместо этого нервную мать и полубездыханного отца.

Не так мне виделась совместная жизнь. Когда мы встречались, то любое скучное место превращали в наш островок смеха. Всюду были вместе, а теперь я и не припомню, когда последний раз мы выбирались вчетвером.

Во что мы превратились?

Неужели, на этом все? Моя жизнь закончилась, осталась лишь био-функция? Но я же до сих пор живу, думаю, желаю. Я всегда хотела крепкую семью, рано выскочила замуж. Но что получилось? Мы живет отдельно под одной крышей.Иногда я думаю, так ли нужна мальчикам полная семья. Они отца-то не видят. С работы Серёня ныряет в кровать и пропадает в телефоне. Папа пропал – папа отдыхает. Выходные глава семьи тоже восстанавливает покой и душевное равновесие. Итого – отец в их жизни есть только номинально.

Мальчишки у меня прекрасные – Макар и Матвей. Обожаю их, хоть и возраст сейчас сложный, подростковый. Я уже чувствую ветер перемен – как мама становится все меньше нужна. И это немного пугает.

Если птички выпорхнут из гнезда, то что я буду делать одна с Сереней?

Я заметалась по комнате, с силой пиная мяч для фитбола и запрокидывая голову к потолку – так легче проморгать слезы.Звук рвоты разорвал тишину и мои мысли. Подорвал меня с кровати подобно бомбе. Все-таки его вырвало! Это кошмар, безобразие. Ненавижу.

Хотелось орать, но я могла только скрежетать зубами. Все потому, что не хочу прослыть сумасшедшей и разбудить весь дом. Еще наряд полиции вызовут для полного счастья!

Когда отчаяние пропитало воздух спальни, я медленно открыла дверь. Из туалета лился лучик света – муж не закрылся.

Я взялась за ручку ванной комнаты и закрыла глаза. Пожалуйста, пусть его вырвало в унитаз. Пожалуйста.Шаг, еще шаг. Еще.

С усталой надеждой заглянула внутрь и с немой яростью захлопнула дверь, резко подавшись назад.

“А-а-а! А-а-а! А-а-а!” – кричала я про себя.– Черт! Черт! Черт! – я топала одной ногой, пока не отбила пятку. Картинка, как Серенина нога въехала в массу, все еще стояла перед глазами. Похоже, из него било фонтаном по стенам.

Энергия разрушения металась во мне, не находя выхода. Я залетела в спальню, рывком распахнула шкаф, оделась и схватила поводок.

– Босс, гулять!

Мне нужно вырваться из этой клетки хотя бы на полчаса. Сделать вид, что все хорошо, что ничего не происходит. Глотнуть свежего воздуха.

Я пыталась переключиться, зацепиться взглядом за окружающие вещи, пока ехала на первый этаж, но ничего не видела перед собой. Безвыходность не давала дышать в лифте. Мне казалось, что я чувствую запах той жижи даже здесь.

Дурно.

И, самое обидное, что никто, кроме меня, не сможет это убрать. Сережу, как не толкай, теперь не разбудить. Дети проснутся и будут громко недоумевать, если застанут картину рвотой по плитке. А еще же она дико воняет! Так, что уснуть невозможно – проверено.

За что это мне? Почему?

И самое обидное, что в глазах Серени ничего страшного не происходит. На меня же словно бетонные плиты с неба падают каждый выходной.

Свежий воздух. Мнимая свобода. Быстрее, быстрее.Я стукнулась головой о двери лифта, и они открылись на первом этаже.

Мопс, хрюкая, побежал нюхать дворовые кусты.

– Ты свинья. Настоящая свинья, – прошептала я.

Босс остановился и посмотрел на меня с упреком.

– Я не тебе. – Я стыдливо отвела глаза.

Круг по району занял полчаса. Нос и руки были холодными, хотя я не замерзла. Но я знала свой организм – сейчас не согреюсь – непременно заболею. Видимо, на эмоциях ощущения притупились, но я научилась себя беречь. Домой. В клетку, от которой у меня есть ключи. В тюремную камеру, которую я сама закрываю за собой изнутри.

Я тихо повернула замок и открыла дверь в личную преисподнюю. В нос ударил кислый запах рвотных масс.

Бе-е-е. Как же противно.

Взгляд зацепился за открытую нараспашку дверь туалета. Сереня вышел?

О, нет!

Я подбежала к спальне и застыла на пороге. Супруг распростерся звездой на кровати, изрядно поерзав испачканными ногами по моему одеялу и общей простыне.

Мне хотелось применить физическое насилие. Это очень плохо. Неправильно. Так нельзя.Я отступила на шаг, опустилась на пол и схватила себя за волосы, чтобы почувствовать внешнюю боль и унять желание отхлестать мужа полотенцем.

– Гав! – Босс лизнул мой нос.

Весело виляя хвостом, пес отправился в туалет. По примеру хозяина вляпался лапами в извержение желудка, и я не сдержала протестующий крик. Рванула к двери на четвереньках и едва успела захлопнуть преграду перед носом мопса. Если собака разнесет буэ по квартире, я точно сойду с ума.

Я привалилась к двери туалета головой, а потом стукнулась затылком. Раз. Два. Три.

Сыта по самую макушку. Сил моих больше нет это терпеть.– Не могу больше. Не могу. Нет.

Как-то клиентка, что находилась в похожей ситуации, хорошо озвучила мысли окружающих: “Все думают, что семейную пару может разлучить только третий лишний. Они никогда не поверят, что ты разводишься из-за алкоголя. Скажут, что пьет каждый мужик, и в этом нет ничего смертельного для брака”Но развод? Меня никто не поймет, если я скажу настоящую причину. Мне скажут, что у вас же все нормально было. Я отвечу, что рвотная живопись пяткой была последней каплей. Уже представляю эти недоумевающие взгляды и пренебрежительные смешки. Мол, пустяк, с кем не бывает, остынь, и помиритесь.

Но как может быть все в порядке у человека, кто каждую неделю упивается в кашу? Что его так гложет? Почему? Что не так?В итоге они развелись из-за ее измены. Видимо, чтобы все поверили, что все серьезно. Но меня больше всего даже не общественное мнение волнует. Гложут воспоминания о наших хороших днях. Куда все делось? Почему Сереня стал так пить? Ведь, вроде, все есть: семья, дом, машина, работа. Я даже предлагала сходить к психологу, но супруг засмеялся. Он не видит проблему.

Я стукнула себя по лбу.

Опять пытаюсь всех понять. А меня кто-нибудь поймет?

Зябко. На мне теплый спортивный костюм для прогулок с собакой, и все равно бросает в дрожь. Теперь я чувствую утреннюю влагу – она осела на капоте иномарки и знобит душу.Я встала, качаясь от эмоций, как Сереня до этого от алкоголя. Взяла ключ от кредитной машины и вышла из дома.

Завела машину и подумала: “Если бы мое сердце можно было завести так же легко!”

Я поехала навстречу туманной дымке загород. Туда, где меньше машин. Туда, где нет запаха моего безнадежного семейного счастья.

Не стала включать ни музыку, ни радио. Внутри меня и без того был один сплошной шум. Не хватало еще и внешнего.

Это внутренне убивало меня.В груди дрожало так, будто я стояла у колонки на рок-концерте. Словно басы отдавали в легкие. Я сжимала руль настолько сильно, что заболели пальцы. Ехала куда глаза глядят, не видя конечную цель. Просто вперед. Просто подальше. Импульсивно выбирала повороты, и все равно окружение казалось однотипным и одинаковым. Смазалось в один серый штрих. Как моя жизнь. Сколько бы я не гнала или притормаживала, какой бы путь не выбирала, я погрязала в серой однотипности.

Не знаю, как я не заметила огромные ворота. Железные створки словно выросли из-под земли. Я въехала в них на полном ходу под хардкор лязга гнутого железа и собственного крика. Влетела в густые заросли и проехала по ним несколько метров, пока не остановилась.

Моя нога все еще жала на педаль тормоза. Шея саднила, грудь болела – ремень сработал на славу. Подушка безопасности почему-то не сработала, но и хорошо!

Я опустила голову на руль и закрыла глаза, стараясь унять дрожь. Я слышала, как пугливо билось сердце. Этот стук прогнал шум внутри, разгоняя страх по венам.Я посмотрела на капот, вставший бугром. Вот засада! Отличное окончание этого прекрасного дня. Или ночи? Только подумаешь, что хуже быть не может, как судьба доказывает обратное.

Цветы были везде: за капотом, сразу за водительской дверью, за пассажирской. И только сзади я примяла полосу и видела в зеркало заднего вида распахнутые ворота.Я цела – это хорошо. Но вот с машиной, чувствую, не все так радужно. Пришлось поднять голову и оглянуться, чтобы понять, насколько все плохо. Рассветные лучи рассеивали влагу над ковром алых роз. Большие бутоны медленно раскрывались, приветствуя солнце.

Я что, в розарий въехала? В ботанический сад без билета?

Боги, капот встал на дыбы! Это же страховой случай?

Я закрыла глаза ладонью, а потом вытерла нежданную слезу в уголке глаза и взялась за ручку водительской двери. Нужно же оценить масштаб ущерба.

Неожиданно машина качнулась, и я от испуга захлопнула дверь.Шипы роз заскрежетали по краске, когда я попыталась открыть дверь. Будто по душе скребут!

Что это было?

Качнуло еще раз, да так, что передняя часть машины поднялась градусов на шестьдесят относительно земли. Я словно находилась в кабине головокружительного аттракциона – увидела сначала утреннее небо, а потом резко горизонт.

Машина с грохотом зачерпнула бампером землю, качнулась на пружинах и застыла. Замерла и я, вцепившись кожаное сидение. Не дыша. Не двигаясь. В немом оцепенении.

Прямо перед капотом поднимался огромный, как герой боевика, мужчина. Лысый, с крупными чертами лица, и взглядом “Размажу одним дыханием”.И потом я увидела его.

В каждом медленном движении тела чувствовалась убийственная мощь. Такие люди не спешат. Им незачем. Они знают, что все равно поймают и сотрут в порошок движением двух пальцев.

Просто убийственная энергетика!

У моих мальчишек есть игрушки-копилки в виде коробочки. Кладешь монетку в выемку, и тогда высовывается кошка, берет лапой денежку и беззвучно прячется в коробку обратно.

Именно ее я сейчас и изобразила. Не издавая ни единого звука, я нащупала кнопку блокировки дверей, максимально компактно сжалась и опустилась вниз по сидению.

В глазах незнакомца жила такая сила, что я не могла отвести взгляд, пусть и через прорезь руля. У меня было четкое ощущение, что если перестану на него смотреть, то он сорвется с места и непременно что-то сделает.

Красная рубашка в клетку у незнакомца порвалась, белая футболка под ней запятнана. Я его сбила? Это грязь или запекшаяся кровь?Я заметила, что щека мужчины в грязи, и вздрогнула.

Я порывисто схватилась за ручку водительской двери, нажала на нее, но дверь не открылась – сработала блокировка. И в этот момент я поняла, что причиной скачки машины, должно быть, являлся именно незнакомец.О, божечки! Не переношу вида крови. Мне сразу дурно становится. Но что делать, если мужчина тяжело ранен и встал на адреналине?

Я тут же передумала выходить.

Если мужчина был под машиной, то как смог выбраться? Кем надо быть, чтобы смахнуть с себя автомобиль весом в полторы тонны?

Бодибилдером? Силачом? Вряд ли. Скорее нужно находиться под чем-то.

За секунды, что я рассматривала его одежду, взгляд мужчины изменился. Я безошибочно считала его посыл. Заинтересован. Очень.

И такая моментальная смена с убийственного настроя на игривый в лице боевика напрягла еще сильнее. Уж лучше был бы разъярен – я смогла бы понять его злость.

Но теперь мне страшно. Нетипичные реакции означают только одно – я имею дело с неоднозначным типом. Может, нестабильный психически. Может, наркоман.

Иначе, что он забыл на клумбе в шесть утра? Как смог сбросить с себя машину? Как мог после этого стоять на ногах и заигрывать взглядом?

А незнакомец стоит как ни в чем не бывало. Тут я-то еле держусь!Кровь. Все-таки он ранен, и сильно. А я отношусь к тем людям, которые потеряют сознание раньше раненого. Со мной нельзя попадать в беду – я ничего не смыслю в медицине и не переношу вида крови.. Став мамой, я стала усиленно работать над собой. Все-таки у меня два пацана! Но одно дело разбитые коленки, а другое – кровяные лужи на груди.

Однозначно, мужчина под веществами. С таким опасно иметь дело одной. Надо вызвать помощь. И мне, и ему.

Я посмотрела на телефон в нише подлокотника, схватила его трясущимися руками и открыла последние вызовы.

Гудки шли, ответа не было. И в это момент я подумала: “Чем он поможет в состоянии полутрупа?”Сереня. Ответь же. Ответь.

Может, возьмет себя в руки, воскреснет и прилетит на такси? Поможет?

Я набрала номер мужа снова. Гудки. Гудки. Одни гудки.

Не берет. И, что самое хреновое, меня это даже не удивляет и лишь совсем немного злит.

Так, Нина, успокойся.

От такого бугая, как парень в клеточку, только схлопочет. А если у незнакомца будет оружие, то разверзнется ад.Не особо дражайший супруг помог бы, даже если бы приехал. Ведь что вышло бы? Стеклянные глаза, амбре и бычка на автомате. Чем это помогло бы?

Тут авария, как ни крути. Но вот вопрос: Где я?Но что я могу? Позвонить в полицию? Да, точно. Хорошая идея!

Ведь меня точно спросят адрес. Не могу же я сказать правду о том, как добиралась сюда: “Езжайте от моего дома по маршруту Отчаяния в направлении Куда глаза глядят. Когда станет совсем невмоготу, сворачивайте в никуда. Там ворота в питомник роз. Найдете меня в клумбе”.

И Серене тоже не смогла бы объяснить, как сюда добраться. Выходит, спасение вляпнуших в неприятности – дело самих неудачников.

Я так задумалась, что пропустила момент, когда этот огромный мужик оказался у водительской двери.

Жесткая линия решительных губ на несколько секунду приковала все мое внимание. Упрямый нос показался широким, но идеально подходящим к непримиримому взгляду. На лице, словно отвыкшем от демонстрации эмоций, вдруг показалась неуместная радость.Вблизи незнакомец выглядел еще впечатляющей. Заполнял собой все. Просто поразительная гора мышц. И пышет здоровьем, вопреки всем моим предположениям про вещества и пятнам крови на рубашке. Когда мужчина наклонился и посмотрел глаза в глаза – меня будто встряхнули за плечи. Давно похороненные ощущения единым взмахом экскаватора вытащили на свет божий.

Совершенно дурацкие мысли полезли в голову. Такие, что захотелось повертеть себе пальцем у виска и проверить, не проникли ли пары невменяемого в машину и не надышалась ли я запрещенкой.В груди кольнуло.

Я давно не испытывала смущения, но именно оно пронзило меня с макушки до пят. Я поправила верх спортивного костюма, провела по кудрявому бесу волос, а потом остановила себя.

Хрясь!Что я делаю? Мозгами поехала вместе с лысым? Мужчина улыбнулся и поманил меня пальцем. Я обняла себя руками и отрицательно покачала головой. Темные пятна на красной в клетку рубашке снова бросились в глаза. А если помрет? Нет, мне нельзя выходить. Под аффектом может и шею мне свернуть. Как тогда мальчишки без меня?

Ветерок игриво защекотал лицо, а водительская дверь оказалась в руках незнакомца.

Как мне быть? Куда прятаться?Мамочки! А вот это точно не страховой случай.

Он что, умер и сам себя похоронил?– Привет! – Радостно сказал незнакомец. У него оказался голос с такой приятной хрипотцой, что я растерялась. И тут незнакомец увидел что-то в моем лице, нахмурился, а потом высоко поднял брови, будто на ум пришла великая мысль. После чего с оглушительным хлопком упал на спину. Подобно упавшему шкафу, поднявшему облако пыли на заброшенном чердаке, мужчина своим паденьем поднял в воздух лепестки роз. Они медленным дождем посыпались вниз, украшая лежащее тело.

Только этого не хватало!