Оборотень по объявлению. Табу

Глава 16

Нина

Это были самые странные два дня за нашу супружескую жизнь. Мы оба работали, а когда вечерами садились за стол, то общались. Сережа сыпал шутками по сто, рассказывал о своей жизни в офисе и даже купил несколько упаковок спичек и предложил построить всем вместе из них город.

Вроде бы, это как раз то, что я хотела – совместное времяпровождение, общение, смех. Но стоило Сереже промахнуться спичкой, и его постройка разрушилась, как он взмахнул кулаком и врезал столу так, словно злейшему врагу.

Весь наш город рассыпался, мальчишки разревелись, а я сидела в немом шоке.

Что происходит?

Сережа вламывался в туалет, когда я принимала душ, получал отказ и со злости сломал ручку душевой. Я засиживалась до последнего в рабочем кабинете, чтобы он уснул, ловя себя на чувстве неприятия.

Мне не хотелось с ним спать. Не хотелось, чтобы Сережа меня касался. И это ощущение не проходило.

Утром, когда я встала выгулять Босса, увидела мой телефон в руках мужа. Он так и уснул, сжимая его. Похоже, проверял переписки и звонки.

Неужели, он чувствует, что я к нему остыла? Интуитивно понял, что есть угроза? Но я чиста – никакого компромата.

Но от проверки на вшивость так противно стало, что я не сдержалась и разбудила мужа:

– Это что такое, Сереж?

– Что? – сонно пробормотал муж, открыв один глаз. – Сколько время?

– Время проснуться и сказать, зачем ты рылся в моем телефоне. А еще выгулять пса – самое время.

Муж несколько секунд боролся со сном, а потом так резко встал надо мной, будто ударить хочет. Я импульсивно подалась назад.

– Да потому что… – начал муж с наездом, а потом запнулся, тряхнул головой и протер рукой лицо, словно снимая паутину. – Просто обновление пищало. Я отключал и уснул.

– Я похожа на святую наивность? Ты себя последнее время очень странно ведешь.

– А ты нормально? Разбила нашу машину, заставила меня найти психолога и сбежала на первом же сеансе. Уехала с лысым мужиком…

– Это твой друг-психолог, между прочим.

– Хренолог! И не друг он мне, а так, – Сережа пристально посмотрел на меня: – А я, заметь, с бабами не разъезжаю. Не позволяю себе такого. И домой не привожу.

– Он просто тогда проводил, потому что видел мое состояние. Помог прийти в себя своими психологическими штучками, поговорил с детьми.

– С детьми поговорил? Психологическими штучками помог? – повторил противным голосом Сережа. – А больше он ничего не сделал?

Босс залаял, сигнализируя о том, что больше он держать в себе лишнее не может.

– Иди погуляй с собакой, которую ты так хотел. – Я не хотела, чтобы звучало как приказ, но вышло грубо.

Почему-то мне даже понравилось с ним ругаться.

Сережа весь психованный полез в шкаф, а я ушла на кухню, чтобы не наблюдать это представление.

Проснулись мальчишки. Пришли завтракать. Хлопнула входная дверь.

Не прошло и десяти минут, как Сережа вернулся. Зашел на кухню совсем в другом настроении и неожиданно предложил:

– Давай вечером в ресторан? Или на мюзикл? Ты же давно хотела.

– Ты уж определись, орать ты на меня хочешь или вместе время проводить. А то я теряюсь.

Сережа протянул ко мне руки, чтобы обнять, и я еле удержала себя на месте.

– Прости. Ты меня разбудила, наехала ни за что, вот я и вспылил.

Когда его объятия стали для меня как чужие? Поежиться хочется, сбросить его руки с себя.

Кажется, я сбрендила.

– Так что скажешь?

– У меня запись до самого вечера.

– Нельзя отменить? Перенести?

Может, и можно, да мне не хотелось.

Сережа заглянул мне в лицо:

– Ты же сама мне говорила, что нам надо больше времени проводить вдвоем. Вот.

Он прав. Говорила.

– Я в туалет. – Я вынырнула из его рук и закрылась в ванной, открыла кран с ледяной водой, набрала две соединенные ладони и в лицо, в лицо, в лицо.

Мюзикл. Ресторан.

Отец моих детей. Рыбалка. Дети.

Скала. Нет. Скалы нет. Нет Скалы.

Я снова умылась ледяной водой, внутренне собралась, вышла, взяла телефон и перенесла две вечерние записи.

Повернулась к Сереже:

– Бери билеты на мюзикл. И про ресторан не забудь.

Скала***

Уже соскучился по сорванцам.– Привет, ребята! Где мама? – Я смело улыбнулся сыновьями Нины, что открыли дверь.

Макар посмотрел на меня нахмурившись, а Матвей радостно, вот только сообщил он совсем невеселую новость:

– Родители ушли на свидание.

– Свидание?

У меня аж душу свело. Я пытался улыбаться, но что-то мне подсказывало, что я начал скалиться.

А у меня тут цветы за спиной, сладости, подарки.

– Да! – Выкрикнул Макар, отпихнул брата и с силой захлопнул дверь передо мной.

Неожиданно! Неприятно. Напрягает…

Сер-р-рожа.Его словно науськали против меня. И я знаю кто.

Чувствует угрозу, и правильно делает.

Но…свидание? Я правильно расслышал?

Я бросил букет, сладости и игрушки у двери и спустился вниз по лестнице со скоростью света. Завел машину, и только тут понял, что не знаю, куда ехать.

Схватился за руль и тут же поднял руки, понимая, что баранку только починили. Нельзя снова ловать средство передвижения до истинной.

Конечно, у меня есть еще лапы и сверхскорость, вот только люди не поймут. Под суд сверхов тоже не хочется попадать. Серожа тогда точно еще что-нибудь провернет.

Нет, ну как так? Почему свидание? Почему он еще не летит пинком за дверь?

Не понимаю.

Я обхватил голову руками, массируя виски. Думай, Скала. Думай.

Нужно набрать медведей! По камерам выясним, пешком они ушли или на такси, а там уже проследим маршрут.

Подумал – сделал.

Через полчаса я уже припарковался у точки – у городского мюзикл-холла. От мысли, что моя пара проводит романтический вечер всего трясло. Все ходят раздетые в этот теплый летний вечер, а я дрожу, словно стою на морозе. Стою и жду, когда закончится представление, чтобы поговорить с Ниной.

И я очень надеюсь, что они выйдут порознь. Очень. Иначе снесу ему голову, и никто меня не удержит.

Я встал напротив входа, и поток людей обтекал меня минимум за метр. А потом я увидел его – Сережу. Он вышел один, направился прямиком ко мне, хмурясь и посматривая по сторонам.

– Слышь, – начал он.

И я тут же понял, чем закончится этот вечер. Положил на придурка тяжелый взгляд, и тот аж немного присел в коленях.

– Что ты ошиваешься около Нинки? Отвали, – Сережа наклонился ко мне, а я только размахнулся головой, чтобы как следует дать лбом в лобешник, как он сказал тихо: – Она третьим беременна. Не надо мне жену волновать. Не знает уже, как тебя послать.

И мне самому будто ковшом в лоб заехали. Перед глазами замелькали огни города. Закружилось небо. Затанцевал асфальт.

Третьим? Беременна?

Нина***

Мюзикл меня раздражал.

Что после рождения ребенка не будет вечерней прически у плиты. Что трудовые будни покруче бермудского треугольника спрячут вас от друзей. Что муж не будет танцевать со шваброй и тряпкой, растягивая гласные любви.Хорошие места, красивые костюмы и голоса артистов, но как же меня бесило их веселье и пение. История любви, что разворачивалась на сцене, казалась насквозь фальшивой. Хотелось растолкать всех, выйти вперед перед залом и рассказать, как бывает на самом деле.

“Не пудрите девочкам мозги!” – хотелось крикнуть мне с места.

Сережа ржал над сюжетом. Именно ржал. И этим тоже меня бесил.

Я понимала, что со мной что-то не так. Что я неправильно себя веду, неправильно чувствую, но мне все больше становилось все равно.

Муж положил руку мне на колено, и я закрыла глаза, чтобы не выдать чувств. Я даже локтем на подлокотник оперлась и лицо ладонью закрыла, чтобы скрыть выражение перекошенного лица.

– Как тебе? Нравится? – спросил Сережа.

Нет. Неужели не видно? Я все ждала и боялась момента, что он заметит, а муж то ли делал вид, что слепой, то ли увлекся сюжетом.

Внутри меня все кричало одной гласной отчаяния: “А-а-а!”. Орало куда громче солистов мюзикла. Ноги дергались от желания вскочить с места и улететь в стратосферу.

Не могу терпеть все это, и не могу бежать от этого.Не могу. Не могу. Не могу.

Не могу сидеть и слушать эти сопли, и не могу признаться в этом Сереже, ведь это я так хотела совместного сопровождения.

Не могу терпеть его прикосновения, и не могу скинуть руку.

Да я так крышей поеду!

Я резко встала с места во время сцены разборки с соперником главного героя. Никто никогда не уходит в финале. Обычно, все с открытыми ртами ждут схватки главного героя и антагониста. А у меня нервов не хватает, причем не по поводу истории, а по поводу своей жизни.

Я не вывожу.

Хочу послать Сережу, но не могу. Он исправляется на глазах, все, как я хотела и просила.

Хочу поехать к Скале в его дом, окруженной зеленью, сесть в то кресло у камина и уснуть. Но снова не могу, потому что я замужем, и мои мысли и чувства – табу.

– Нин? – Сережа схватил меня за руку, и я вырвалась из хватки.

– Я в уборную.

Да. В туалет. Закрыться в кабинке. Не слышать эту какофонию наигранного счастья. Меня от нее воротит.

Я уже представляла, как выхожу, подставляю лицо вечернему ветру, выключаю телефон и иду по улицам города. Иду, иду, но прихожу, почему-то не домой, а в домик, заросший лимонником. Как меня встречает Скала с раскрытыми объятиями, как тогда, в туалете. И именно в них мне становится спокойней.Чем дальше я цокала каблуками от зала, тем легче становилось. Я остановилась недалеко от главного входа. Хотела туда – сил нет как. Казалось, словно там мое спасение. Мой выход.

Я взлохматила волосы, глубоко вдохнула и удивилась, что даже одна фантазия смогла немного меня успокоить.

Шаркая, я потащилась к туалету. Закрылась в кабинке и просидела, глядя в объявление о соблюдении чистоты.

Но что за смешное ощущение? Когда прибрались, оказалось, что в полу дыры, на стенах плесень и из такого дома мне хочется сбежать?Вот я тоже хотела навести порядок в своей жизни. Даже начало получаться: Сережа нанял психолога, а потом ухаживал за мной во время болезни, отпросился, сварил суп и морс, позвал на свидание.

В уборной стало очень шумно. Выступление закончилось, и все побежали в туалет. Захлопали дверцы, зажужжали голоса. Все делились восторженным впечатлениями от мюзикла, который я не разделяла.

Я просидела до момента, пока не стало совсем тихо, а потом вышла. Тянуть дальше некуда. Скоро Сережа станет звонить.

Я встала перед раковиной, глядя на свое отражение. Разве так выглядит девушка на свидании?

– Нина? – раздался голос сзади.

Я увидела в зеркало мою клиентку.

– Привет! Тоже была на мюзикле? – Я обернулась к девушке.

– Да! Восторг. Нам с девчонками очень понравился.

Я чувствовала себя виноватой, что во время болезни не отменила прием и подвела, поэтому сказала:

– Прости, что так получилось. Я заболела и…

– Да что ты! Я после массажа словно на двадцать лет помолодела.

О чем она? Променяла меня на массажистку и теперь так витиевато подкалывает?

– Эм-м-м, о чем ты?

– О Скале! Слушай, его руки просто боженька поцеловал. У меня голова перестала болеть. Засыпаю, стоит только коснуться головой подушки. И даже кожа стала румяней. Мне кажется, кровоток улучшился – я даже соображаю быстрее.

Я словно оказалась на середине киносеанса и судорожно пыталась разобраться в ситуации. Поняла, что без помощи зала не обойтись и спросила:

– Ты о чем?

– Ну как о чем? О твоей великолепной лысой замене! Такой сюрприз. Так классно придумала. Кстати, потом тебя наберу – перезапишемся. Ой, мне звонят. Подружки потеряли. Пока-пока!

Я смотрела вслед женщине несколько долгих секунд, пока в голове сходились факты. Достала телефон, набрала мальчишек и строго приказала:

– Докладывайте все про Скалу и папу!

Я стояла напротив зеркала с прижатым к уху мобильником и смотрела, как все шире раскрываются мои глаза по мере рассказа сыновей.***

Сережа не отпрашивался с работы, не варил суп, не делал морс. Не лечил меня, не отменял клиенток. Это все делал Скала.

Абсолютно так же, как с машиной, мой муж присвоил себе все поступки другого мужчины.

И сразу момент, когда Сережа убрал суп с тумбы и морс под предлогом, что остыли, стал смотрелся совсем иначе. Теперь можно было объяснить и скачки настроения дражайшего супруга, и его полярное поведение. Все эти шманания моего телефона.

Испугался, да так, что спросить не смог. Боялся ответа.

– Мам, ты только папе не говори, что от нас узнала. Он тогда с нами больше никогда на рыбалку не пойдет.

Мои глаза в зеркальном отражении стали узкими, красными, злыми.

Столько лет мальчики умоляли его о рыбалке, сходил один раз, и теперь использует этот повод для манипуляций? Да я с сыновьями теперь каждую неделю буду ходить, чтобы досыта наловились. Чтобы сами сказали: “Мам, давай займемся чем-нибудь другим, надоело”. Чтобы не смел больше давить на то, что дорого и хочется.

Шантажирует временем с собой! Козел.

Присваивает себе все положительное, а сам готов только развлекаться – на рыбалку да на свидание пойти. А как ухаживать за больной женой, как разгрести вопросы с машиной, так его рядом нет. Придурок.

Зачесался только тогда, когда почувствовал, что его бессмертный пони может уйти к другому. Урод.

Во мне не осталось ни капли симпатии, ни грамма уважения к человеку. Все остатки выгорели в один миг.

Я вышла из туалета, увидела Сережу, что стоял неподалеку, подлетела к нему и влепила пощечину.

Но как же стало легче!Низко. Неуважительно. Мне не добавляет положительного.

– Сдурела? – крикнул Сережа, схватившись за лицо.

– Я развожусь с тобой! – проорала я в ответ.

Работник мюзикл-холла, что стояла неподалеку, громко откашлялась и осуждающе посмотрела на нас, а мы отвернулись от нее.

– Это тебе лысый пожаловался? Уродец!

– Уродец? Ты себя видел? Суп он сварил, морс он сделал, машину починил. Может, и на рыбалке тебя не было, а нанял папузаменителя?

– Кто бы говорил! Это не ко мне ходят левые мужики, трогают шторы, принимают душ. Это что такое, вообще? Я себе хоть раз такое позволял?

– Я об этом и не знала! И ты прекрасно понимаешь. Иначе ты о стольком не смог соврать бы!

– Признайся, ты мне изменяешь с ним, да? Иначе ты сразу не вылетела отношения выяснять, после того, как я сказал, что ты беременна. Он тебе позвонил и рассказал, да? Какая быстрая связь у вас, однако, а!

Я замолчала на несколько секунд, пытаясь понять смысл сказанного.

– Что ты сказал? Я беременна? Скале? Когда?

Скала здесь? Почему? Сережа наплел ему что-что?

– Ее скажи, что между вами ничего нет! Именно поэтому он ждал у входа. Сучка не захочет, кобель не вскочит! – проорал мне в лицо муж.

Я потрясенно замерла, глядя на Сережу. Он сейчас был худшей версией себя, с которой я не была знакома. Лицо все перекошено, изо рта – яд, из глаз – ненависть.

В месте, где люди получают удовольствием, во время свидания, мы хаем друг друга под осуждающими взглядами персонала.Во что он превратился? Во что превратилась я?

Я отступила на шаг назад, а сама морально перешагнула Сережу.

Скала снаружи? Надеюсь, не поверил в эту чушь?С этого момент он – прошлое. И я очень хотела бы найти свое будущее.

Я побежала к выходу. Сережа что-то кричал в спину.

– Да пошел ты! – крикнула в ответ.

Охранник посмотрел на меня, как на ничтожество:

– Нельзя так унижать мужика, – сказал он мне. – Никогда не простит.

– А мне и не нужно его прощение, – сказала я и толкнула дверь выхода.

– Скала! – крикнула я в толпу на улице.

Никто даже не обернулся. Все были заняты общением, ожиданием такси, болтовней по телефону.

И ни одной лысой макушки, что возвышалась бы надо всеми. Ни одной надежной горы среди людей.

Он пришел сюда ко мне. Он поверил Сереже? Уже ушел?

Я невоспитанно расталкивала людей, стараясь найти своего человека. Того, кто пришел за мной даже на свидание с мужем. Кто сбавлял мой жар во время болезни, кто варил суп моим детям.

Это его телефон?Мной управляли не мысли, а эмоции, по силе равные ветру во время урагана. Когда я убедилась, что Скалы здесь нет, испугалась ужасно. Схватила телефон, набрала ему, и тут под ногами зазвонил чей-то телефон. “Любимая” – значилось на экране. Я сбросила вызов, и мобильник у моих ног замолчал. Я подняла сотовый и снова набрала Скалу. И снова телефон в руках отозвался мелодией и ласковой надписью.

В блокировке загорелся фон экрана, и там была моя фотография. Все мои сомнения отпали. Это его телефон, Скала был здесь, и я ему очень нравлюсь.

Похоже, он в расстроенных чувствах потерял мобильник. Но как мне его найти?

Я увидела на другой стороне дороги каршеринг и побежала к подземному переходу. По пути открыла сумочку и чертыхнулась – права дома.Знаю. Я поеду к нему домой.

Но разве это способно меня остановить? Нет.

Сейчас заеду за мальчишками, чтобы Сережа не натворил глупостей, и отправлюсь в дом с розами.

Я оформила каршеринг, завела машину и набрала мальчишкам:

– У нас путешествие. Собирайте чемодан с одеждой на несколько дней. Я скоро за вами приеду.

Сережа не должен быть быстрее меня. Скорее всего первое, что он пойдет делать – это заливать злость алкоголем. А уже потом, спустя время, у него заработает голова.

Я успею.

Но вот чего я не ожидала, так это букета, конфет и игрушек, оставленных у двери. Я сразу поняла, от кого это. Слезы потекли из глаз.

Это прощальный подарок?

– Скала? – крикнула я, побежала обратно к лифту, заглянула на лестницу и крикнула туда: – Скала!

Только эхо было мне ответом.

Я собрала подарки и вошла с ними в квартиру:

– Мальчики! Как вы? Собрались? – спросила с порога.

Сыновья выкатили чемодан из комнаты. Уверена, там половина лишнего, половина игрушек, но даже проверять не буду.

Я скинула обувь под внимательными взглядами сыновей, прошла в спальню и собрала пакет своих вещей. Сунула к ребятам в чемодан, добавила зарядки, свой ежедневник и отдала игрушки-подарки мальчикам:

– Это вам от Скалы.

Один нахмурился, второй обрадовался. Так, кажется, тут образовалось два лагеря. Но все это потом. Потом. Сейчас надо уйти.

– Мам, а как же Босс?

Мопс услышал свое имя и вышел в коридор. Посмотрел на меня невинными глазами.

Я не хотела эту собаку. Никогда. И гулять мне с ней не нравилось. Хрюкающая морда, так похожая на Сережу.

В гостинице с ней остановиться будет проблемой, жилье снять сложнее. А я сейчас вообще хочу поехать к Скале, и он тоже не обрадуется собаке.

– Забираем с нами. С вашим папой он тут погибнет, – сказала я мальчишкам.

Мы погрузились в каршеринг, я села за руль и увидела, как к дому подъезжает такси.

Сережа вышел из желтого авто и пошел прямиком в подъезд.

– Папа! – Макар вскочил с места, а я вздрогнула.

Только бы не услышал! Только бы не обернулся в нашу сторону.

– Мам, там папа!

– Я вижу.

– А он не с нами?

– Нет.

Чувство вины перед мальчишками обхватило горло, но я скинула лапы, запрещая себе думать об этом сейчас. Я решу это потом.

Клан БродячихЯ нажала на педаль газа, надеясь, что смогу правильно приехать. В первый раз, уверена, к Скале меня привела судьба. Надеюсь, и в этот раз она мне поможет не потеряться. ***

– Глава, у нас проблемы. – Птаха появился на пороге дома Тени. – Пара Скалы приехала. С детьми. И с чемоданом.

Из рук лидера Бродячих упали кубики, которыми он играл с детьми.

– А Скала?

Глупый вопрос. Они оба знали, что если бы сверх был дома, то Птаха не стал бы докладывать о форс-мажоре, а уже примерял бы одежду на обещанную Скалой вечернику.

– Не дома. Что делать? – Птаха нервно почесал шею.

– Звонил?

– Его телефон в сумке пары.

– А ты говорил с девушкой? – Тень кивнул Насте, что уходит, обулся и закрыл дверь дома.

– Подслушивал. Скала не в курсе, что они приедут. Что-то произошло, и пара за него беспокоится. Не решается войти.

– Я провожу в дом и узнаю.

– Но Скала…

– Ты думаешь, он будет против, что на порог его дома пришла истинная с детьми и с чемоданом? Да он бы лысой макушкой солнце подвинул, прыгая от радости! Надо у нее осторжно узнать, что произошло.

Тень застал истинную Скалы за тем, что та закидывала чемодан обратно в машину каршеринга.

– Добрый день! Я друг Скалы, живу неподалеку. А вы, должно быть, Нина? – Тень перехватил чемодан и поставил обратно на землю.

– Да-а-а… – растерянно протянула молодая женщина, а двое пацанят круглыми глазами смотрели на мужчину в кожанке.

– Я вас провожу. Скала будет очень рад, что вы приехали. Он столько говорил о вас, – Тень открыл калитку к дому медведя и показал на сад: – Знаете, тут недавно все погибло, но Скала так хотел, чтобы вы увидели прежнюю зелень, когда вернетесь, что снова все засадил. А для ребят рыбу в пруд завез, удочек накупил.

Мальчишки восторженно зашептались, а девушка молча шла за Тенью, оглядывая сад.

Тень судорожно думал, как подступиться к щекотливой теме. Как спросить про Скалу, когда она сама не знает?

– Вы звонили ему? – спросил Тень.

Нина достала телефон из сумки:

– Я нашла его мобильник на улице.

– На улице… – задумчиво повторил Тень. – А где?

– У Мюзикл-холла.

И? И? Тень пытливо смотрел на девушку, но та ничего больше не говорила. А как же женская болтливость? Ну же!

– Больше ничего не находили? – Спросил глава Бродячих.

Тень думал: “Скала обернулся в зверя? Успел скрыться? Надо срочно отправить ребят на поиски!”

Нина растерянно покачала головой:

– Нет. А должна?

Глава Бродячих промолчал про лохмотья одежды, чтобы не пугать девушку. Если она сама их не заметила, значит, можно надеяться, что пронесло. Да и в новостях медведи не мелькали, иначе бы уже давно позвонили.

Тень открыл незапертую дверь дома и пригласил внутрь.

– Но хозяина нет дома.

– Скала будет только рад. Поверьте мне, – заверил он Нину.

И девушка с мальчишками нерешительно зашли внутрь. Парни сразу скинули ботинки и пошли изучать дом, а пара Скалы нерешительно топталась на пороге, сжимая ручку чемодана.

– Наверное, нам лучше приехать в другой раз. Я так не могу. Ребята…

– Нет! – Тень представил, что с ним сделает Скала, если он отпустит его пару из дома. – Он очень расстроится, если узнает, что вы его не дождались.

И тут из сада раздался разъяренный медвежий рев. Лидер наемников побледнел.