Обвинение в убийстве

23

Когда Тим подъехал к дому, где жил Дюмон, было около семи утра. Тяжеловесный комплекс являл собой пример плохой архитектуры 70-х годов. Только что взошедшее солнце излучало бледный соломенный свет.

Когда Дюмон вызвал его по сотовому в такую рань, Тим удивился. Он удивился еще больше, когда Дюмон дал ему свой домашний адрес вместо того, чтобы назначить встречу на нейтральной территории. Если бы Тим не испытывал доверия к Дюмону, он бы решил, что его ждет засада.

Тим прошел по асфальтовой дорожке вдоль здания. Раздался свист: Дюмон ждал его за пыльной дверью подъезда. Они пожали друг другу руки, Дюмон улыбнулся дежурной улыбкой и отошел в сторону, пропуская Тима вперед.

Он занимал квартиру на первом этаже с одной спальней, пахнущей старым ковром. В книжном шкафу из ламината и на письменном столе лежали награды, почетные знаки и несколько пистолетов в коробках под стеклом. Дюмон величественно обвел рукой интерьер:

– Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?

Тим рассмеялся:

– Спасибо, не надо.

Дюмон жестом указал Тиму на диван, потом опустился в пыльное коричневое кресло. Под глазами у него залегли глубокие тени.

Тим поднял руки и уронил обратно на колени:

– Итак?

– Вообще-то у меня не было особой причины звать тебя сюда. Я просто хотел тебя видеть. – Дюмон поднял платок и закашлялся, и Тим снова заметил на ткани бледные пятна крови.

– Ты в порядке? Хочешь, принесу воды?

Дюмон махнул рукой:

– Все в порядке. Я привык. – Он положил платок на колени. – Раньше, когда я был в первый раз женат, я по выходным работал на стройке. За эту работу не так уж много платили, но мы с женой тогда только поженились. Дополнительные деньги, понимаешь? Мне поручили раскачивать кувалду, сбивать штукатурку в этих старых домах в Чарльзтауне. Потолки… – Он снова закашлялся, и его палец задрожал в воздухе, указывая на потолок. – Асбест. Конечно, мы тогда этого не знали. – Его взгляд стал задумчивым. – Жаль, что я не знал тебя раньше. Роб и Митч – черт, эти двое мне как сыновья. Сыновья, которых посылаешь в мир, молясь Богу о том, чтобы они со всем справились. И они справлялись. Они были бы мне действительно хорошими сыновьями. Если бы не ты. Я мало тебя знаю, но полагаю, что ты был бы сыном, которому хочется передать что-то, если у тебя в жизни есть то, что стоит передать.

– Это серьезный комплимент.

– Да-да.

– Я тоже был рад с тобой познакомиться. Наша… дружба… – «Дружба» казалось странным определением тому, что их связывало. – Как бы там ни было, я очень рад, что ты на капитанском мостике.

Дюмон кивнул, задумчиво нахмурившись.

– Я полагаю, кто-то должен это делать.

Они немного посидели, с трудом вынося неловкое молчание.

– Ну, – сказал Дюмон, – спасибо, что зашел.