Обвинение в убийстве

24

Телефон противно запиликал, выдернув Тима из дневного сна, в который он, в конце концов, погрузился. Он перекатился по матрасу и взял трубку.

Прокуренный голос Роберта был слишком громким:

– Этот ублюдок не выходил из дома с тех пор, как мы вчера вечером сюда приехали. Все время мотается по подвалу, где нашли всю эту вудуистскую хрень.

Тим с силой потер глаза.

– А-га.

– Его дом возле одежного района в центре города. Ты далеко оттуда?

– Примерно в получасе езды, – соврал Тим.

– Хорошо. В-общем, Аист поставил его телефон на прослушку. Только что звонила мать Дебуфьера, напомнила этому ослу о ланче. В полдень в Эль-Комао. Знаешь, где это?

– Кубинский ресторанчик на Пико рядом с федеральным зданием?

– Точно. Так что он рванет туда минут через двадцать. Я подумал, ты захочешь подъехать, прошвырнуться вместе с нами по дому. Митч принесет немного взрывчатки на всякий случай.

– Я ясно дал понять, что вы только наблюдаете.

– Я знаю, знаю, но у нас у всех появилось ощущение, что ублюдок не вылезает из норы. Мы просто подумали, что не повредит иметь немного взрывчатки под рукой на случай, если подвернется…

Голос Митчелла в трубке сказал:

– …такая.

– …возможность. Это может быть наш единственный шанс.

– Ни в коем случае. Вы начали наблюдение только вчера. Все, что мы сделаем сегодня, – это осмотрим квартиру, чтобы знать, как там все расположено.

– Ладно, хорошо. Тогда мы просто оглядимся. Ублюдок на Лейнард-стрит, 14132. Да, Рэкли. Как ты узнаешь, где нас найти?

– Я вас найду, – сказал Тим.

– Мы вписались в этот район, как пантера в джунгли, мой друг. Мы в…

– Дай-ка я угадаю. В фургоне обслуживания с тонированными задними стеклами.

Долгое молчание.

– Скоро увидимся. – Тим повесил трубку, сунул пистолет за пояс, схватил телефон и направился к двери, но, схватившись за ручку, остановился, вернулся назад и взял пару черных кожаных перчаток из сумки возле матраса. Это были особые перчатки; по всей длине пальцев в них был вшит свинец, и они позволяли развить мощность в целую лошадиную силу при простом ударе кулаком. Тим сунул перчатки в спустился по лестнице к машине.

Он припарковался у обочины, не доезжая полутора километров до дома Дебуфьера. По обе стороны улицы шли магазины одежды – вытянутые помещения, втиснутые в одинаковые конструкции, как клавиши пианино. У многих магазинчиков двери поднимались, как на складе, выставляя содержимое на всеобщее обозрение. Молодой парень рылся в куче спортивных рубашек высотой по грудь. В воздухе пахло конфетами и горелыми мексиканскими лепешками.

Мимо прошел молодой человек с кустистой бородой; на руке у него висели футболки. Он поймал взгляд Тима и показал ему образец. На футболке была изображена голова Джедедайи Лейна в момент взрыва под заголовком «Терроризм взрывается».

Тим посмотрел на часы и с облегчением увидел, что десять минут, которые нужно было куда-то деть, чтобы вовремя подъехать к дому Дебуфьера, уже прошли.

Он припарковался в нескольких кварталах. Дома с облупившейся штукатуркой прятались за дешевыми металлическими заборами. Вдоль обочин по обеим сторонам улицы стояли ржавые машины; там было и несколько фургонов обслуживания. Надписи на них были самыми разнообразными: «Стекольные работы Армандо», «Промышленная чистка Фредди», «Чистка ковров Мартинеса Броса»…

Дом Дебуфьера на северной стороне улицы был выше, чем соседние дома. Деревянное строение выглядело отвратительно и, казалось, не принадлежало ни к одному из существующих архитектурных стилей. Оно находилось довольно далеко от дороги, за лужайкой, которая давно превратилась в месиво.

У большинства припаркованных автомобилей обслуживания были тонированные боковые стекла. Тим перешел на северную сторону улицы – оттуда было удобнее рассматривать содержимое фургонов. «Промышленная чистка Фредди» привлекла его внимание: судя по низкой посадке, внутри было либо тяжелое оборудование, либо несколько взрослых мужчин.

Тим подошел к фургону, притворяясь, что шарит по карманам в поисках ключей, и остановился у водительской двери. Щелчок замков сказал ему, что он угадал правильно. Тим скользнул на сиденье и сделал вид, что настраивает радио, хотя в соседних дворах никого не было. В фургоне пахло потом и несвежим кофе.

– Неплохо, ребята.

Смятая квитанция из агентства аренды машин «Ван Мэн» была заткнута в подстаканник, рядом со стаканом дешевого кофе. Тим мог только рассмотреть имя на верхней строчке, написанное неверным почерком Аиста: «Дэниэл Данн».

Дэнни Данн. Подходящий псевдоним.

Раздраженный голос Роберта раздался из-за его плеча:

– Как, черт возьми, ты нас нашел?

– По запаху. – Тим вынул из заднего кармана перчатки и надел их. – Вы поменяли машину?

– Так точно, сэр, – сказал Аист. – Сегодня я первым делом взял фургон.

– Где машина, в которой вы сидели вчера вечером?

Снова хриплый голос Роберта:

– Я смотался и вернул ее, потом покатил сюда. Расслабься, все чисто.

– Хорошо.

– Дебуфьер уехал на ланч раньше времени, так что можно приступать. – Кто-то постучал Тиму по плечу набором ключей, он взял их и завел фургон.

– У его дома две стоянки, сзади на улице есть еще одна. Прокатись по кварталу и припаркуйся – там намного тише.

– В заборе есть дыра, – сказал Аист.

– Где Митчелл?

– Он встретит нас в пять у задней двери.

Тим покатил по кварталу.

– Хорошая машина. Тихая. Обычная. Незаметная.

– Я рад, что вы довольны моим выбором, мистер Рэкли. – В голосе Аиста звучала гордость, почти ликование. – Первый фургон, который мне дали, я вернул из-за характерного стука.

Тим остановился в нескольких метрах от треугольной дыры в заборе. На улице царила мертвая тишина. Он вылез и открыл задние двери. Аист и Роберт, надев перчатки, выпрыгнули из машины, обмахиваясь рубашками. Роберт тут же полез сквозь дырку в заборе. Аист повесил на плечо черную сумку, пошатываясь под ее весом. Тим захлопнул задние двери, забрал сумку и протолкнул его в дырку.

Митчелл и Роберт сидели, пригнувшись, у задней двери. Митчелл скользнул взглядом по бугорку в кармане Тима и в ярости вскочил…

– Выключи сотовый. Сейчас же.

Тим и Аист застыли. Тим спросил:

– У тебя что, здесь электронное взрывное устройство?

– Точно.

Тим понял, почему Роберт не предложил поддерживать сотовую связь, когда они зайдут. Большинство сотовых телефонов, отвечая на вызов, издают радиосигнал, предшествующий звонку. В результате, еще до того как телефон издаст хотя бы звук, может возникнуть импульс, достаточный для того, чтобы сработало взрывное устройство.

Взгляд Тима перекинулся на пластинку взрывчатки у ног Митчелла, рулон пентеритритететранитрата, название которого было чертовски трудно произнести, зато легко рвать и резать. Вспомогательная жвачка к взрывчатке, Си-4, противного оливкового цвета, высовывалась из сумки Митчелла.

– Вы что, не способны следовать инструкциям? Я абсолютно ясно дал понять, что вы только наблюдаете.

– Да мы ничего больше и не делали. Просто у меня случайно оказалась с собой сумка…

– Мы об этом позже поговорим. – Тим кивнул на дверь: – Какова ситуация?

Митчелл скорчился у ручки двери:

– Непростой замок. С защитной задвижкой. Трюк с кредитной карточкой не пройдет.

Аист подбоченился, потом нетерпеливо махнул Митчеллу рукой:

– Подвинься.

Поправив очки, он наклонился вперед, чтобы поближе взглянуть на замок. Аист поднес к нему лицо почти вплотную, как хищник, вдыхающий запах жертвы. Он говорил нараспев – так девочки разговаривают с любимой куклой:

– Замок с ограниченным доступом ключа и реверсивным механизмом с усиленными задвижками. Ну разве ты не прелесть? Да, ты прелесть.

Тим, Роберт и Митчелл смотрели на него изумленно. Аист попятился, не отрывая пытливого взгляда от замка, и протянул назад руку, словно подзывая официанта. Его пухлые пальцы щелкнули:

– Сумку.

Тим подтолкнул сумку ему к ногам. Аист пошарил в ней рукой и извлек банку смазки с распылителем, вставил в него тонкую трубку и направил струю на цилиндр:

– Мы только смажем тебя, ладно? Это облегчит нам жизнь.

Потом он взял инструмент, похожий на электродрель, сунул кончик в замок и включил, стараясь найти правильный угол и прижимая ухо к двери. Он закусил нижнюю губу и, казалось, забыл обо всем на свете.

– Ну же, дорогая. Откройся для меня.

Раздался щелчок, и рука Аиста с молниеносной быстротой метнулась к ручке.

Он посмотрел на остальных с удовлетворенной и слегка усталой ухмылкой. Тим был почти уверен, что сейчас он зажжет сигарету. Однако улыбка исчезла с лица Аиста, он наклонился вперед и уперся плечом в дверь.

– Подожди, – начал Тим. – Что, если там сиг…

Аист распахнул дверь.

От пронзительного писка сигнализации у Тима пересохло во рту, но Аист спокойно подошел к кнопочной панели на стене и набрал код. Писк прекратился.

Они вошли, подняв пистолеты и прислушиваясь, нет ли где-нибудь признаков движения. У Митчелла и Роберта были одинаковые полуавтоматические кольты 45-го калибра, которые нужно взвести, прежде чем сделаешь первый выстрел. Револьверы стреляли при легком нажатии на курок, были крутыми и мощными, как и сами братья.

– Откуда ты узнал код? – прошептал Тим.

– Я его не знал. У любой компании, занимающейся установкой сигнализации, есть свой код переустановки. – Аист показал на эмблему на кнопочной панели. – Это компания Айрн-Форс – 30201.

– Так просто?

– Так точно, сэр.

Они прошли через маленькую комнатку, в которой стояла сломанная стиральная машина, и через кухню. Тарелки с остатками еды и отсыревшие коробки. Линолеум горчично-желтого цвета, отходящий по краям. Бесконечные пустые бутылки из-под рома и тонкий слой крошек, покрывающий стойку.

Легкое металлическое, почти музыкальное эхо прозвучало где-то в доме. Тим резко поднял ладонь. Остальные застыли на месте.

– Вы это слышали?

– Нет, не слышали, – сказал Аист.

– Может, это трубы.

– Давайте шевелитесь, – сказал Тим тихо. – Аист, на улицу. Постучишь два раза, если он вернется раньше.

– Он действительно ушел раньше времени.

– Поэтому ты будешь сторожить. – Тим подождал, пока Аист выберется наружу. – Проверьте, нет ли кого-нибудь в доме. Встречаемся здесь через две минуты. Я пойду наверх.

– Послушай, – сказал Роберт, не утруждая себя переходом на шепот, – мы следили за домом всю ночь и все утро. Здесь никого больше…

– Делайте, как я сказал, – бросил Тим. Он исчез в проходе, направляясь в переднюю часть дома, прошел по нескольким комнатам, забитым всякой ерундой – коробками календарей, перевернутыми столами, кучами кирпичей. В начале лестницы висел кусок яркой ткани; Дебуфьер, наверное, купил его в одежном ряду. Тим обыскал верхние комнаты. Все зеркала были задрапированы кусками яркой ткани. Дебуфьер либо воображал себя вампиром, либо боялся собственного отражения. Судя по фотографии в деле, Тим поставил бы на последнее. Все комнаты оказались пустыми; хозяйская спальня была, наверное, внизу. На полу образовался толстый слой пыли, Тиму пришлось позаботиться о том, чтобы не оставить следов.

Роберт и Митчелл ждали Тима на кухне.

Часы Тима показывали 12:43.

– Чисто?

– Кроме двери подвала, – сказал Митчелл. – Стальная дверь в стальной раме. Заперта.

– Через минуту мы попросим Аиста ею заняться. – Тим засунул свой пистолет за пояс. – Давайте все повнимательнее посмотрим на первом этаже. Сконцентрируемся на деталях, чтобы потом мы смогли нарисовать полный план дома.

Опять этот звук, металлический стон. В этот раз сомнений не было. Тим почувствовал, как у него сжался желудок. Он шагнул туда, откуда шел этот звук; близнецы шли вплотную за ним.

Тим повернул за угол, в задний коридор, который упирался в ванную, и оказался прямо перед огромной стальной дверью подвала. Было похоже, что ее установили недавно. Тим легонько постучал по ней костяшками пальцев – чертовски прочная и толстая. Нагнувшись, он прижался ухом к холодной стали, но ничего не услышал, кроме тихого гудения водонагревателя. В коридоре царила тьма: цветастые розовые занавески на единственном окне, выходящем на боковой двор, были задернуты.

– Роберт, приведи Аиста. Скажи ему, что я хочу войти в подвал.

12:49. Если Дебуфьер уехал рано, его не было уже час. До ресторана ему добираться, как минимум, десять минут, так что, вероятнее всего, он будет дома через десять-пятнадцать минут, в зависимости от того, насколько сильно он не любил проводить время со своей матерью. Пока Тим напряженно ждал, Митчелл схватился за дверь, расставив пальцы и вжимая их в сталь, как будто она могла поддаться под его натиском.

Аист вернулся с Робертом, еле-еле передвигаясь под весом своей сумки. Он со стуком опустил сумку на пол, взглянул на большой засов дверного замка и почтительно заявил:

– Это «Медико-Джи-3». С ней мне не совладать.

Очередной слабый звук, на это раз горловой, высокий, донесся из-за двери. По следам пота на лбу Митчелла Тим заметил, что его этот звук тоже нервирует.

Под мышками на футболке Роберта расплылись темные пятна от пота:

– Может быть, это какая-нибудь вудуистская фигня. Привязанная овца или еще что-нибудь в этом роде.

– Я могу взорвать дверь, – предложил Митчелл.

– Ни в коем случае.

– Я хочу знать, что там. В этом подвале они нашли сектантскую хреновину, когда обыскивали дом.

Губы Аиста расплылись в улыбке:

– Я могу выпустить Донну, чтобы она посмотрела.

Роберт и Митчелл одновременно нахмурили лбы:

– Донну?

– Доставай, – сказал Тим. – Чем бы она ни была.

– Кем бы она ни была. – Аист вытащил прибор размером с коробку из-под обуви с черной, покрытой пластиком палочкой и жидкокристаллическим монитором размером с листок из блокнота. На конце палочки – гибкой оптической мини-камеры – была линза. Аист щелкнул кнопкой, и на экране в бледно-голубом свете появились их вытянутые лица.

– Ну и что особенного, – фыркнул Роберт. – Это заглядыватель – мы все такими пользовались. Он не пролезет под дверь. Зазор недостаточно велик.

– Это не Донна. – Аист извлек маленький чемоданчик из сумки и любовно его открыл. Внутри был поразительно тонкий черный провод, который заканчивался плоской, как вафля, прямоугольной головкой.

– Вот это Донна.

Он снял палочку заглядывателя и на его место привинтил Донну, прервавшись на секунду, чтобы помассировать шишку на пораженной артритом руке. Головка легко скользнула под дверь, и они увидели крупным планом мертвую мышь, лежащую на растрескавшейся верхней ступеньке. Экран погас, затем снова зажегся.

– Давай, детка, – Аист бросил на остальных извиняющийся взгляд.

– Дальше мы сами, – сказал Тим. – Оставь ее нам и иди обратно на пост. Помни сигнал – двойное постукивание.

– Но…

– Сейчас же, Аист. Мы без прикрытия.

Грустно взглянув на Донну, Аист взвалил на плечо сумку и удалился. Его шаги были такими тихими, что, когда он повернул за угол, казалось, что он растворился в воздухе.

Роберт и Митчелл топтались вокруг Тима, а Тим поворачивал провод, стараясь расположить невидимые линзы под правильным углом. Они видели подвал в головокружительных ракурсах; линза качалась взад и вперед. Экран снова погас.

– Черт возьми, Донна, давай! – Тим смутился, поняв, что только что обратился с просьбой к прибору. Экран снова зажегся, и он поймал себя на мысли, что, может быть, Аист в чем-то прав. Он представил, как он и Аист идут на свидание с одинаковыми вертикальными пылесосами. Внезапно на дисплее появилась четкая картинка подвала.

Ступеньки – их было около десяти – вели вниз, в холодную бетонную коробку комнаты. Повсюду были разбросаны кубки и барабаны, виднелись ручейки красного и белого порошка. Помимо горок оплавившегося воска здесь было множество горящих свечей, отражавшихся в зеркале, прислоненном к стене. В середине комнаты стоял холодильник с морозильной камерой наверху. По полу были разбросаны перья. На единственном хлипком столе стояло несколько свечей, лежали две обезглавленные птицы и неуместная точилка для карандашей. Тим подумал, что сложно представить Дебуфьера сидящим здесь над воскресным кроссвордом.

Роберт резко выдохнул. Снова прозвучал тот же приглушенный звук – теперь стало ясно, что это стон. Рука Тима дернулась, на экране появилась внутренняя сторона двери с толстым стальным засовом, продетым сквозь крючки, с обеих сторон закрепленные болтами. Такую дверь не вышибить.

Оставив Донну Митчеллу, Тим встал, разочарованный. Потом чуть-чуть отодвинул липкую розовую занавеску, выглянул в боковой двор и увидел Аиста, распластавшегося у дальнего забора на полпути к фургону. Он явно от кого-то прятался.

Тим отлетел от окна.

– Уходим, уходим! – Он выдернул Донну из-под двери и зажал прибор под мышкой, как футбольный мячик. Митчелл бежал за Робертом по коридору с сумкой на плече – им лучше было уйти через кухню и заднюю дверь.

Тим бежал за близнецами и оказался в кухне в тот самый момент, когда силуэт Дебуфьера показался в окне задней двери. Яростным жестом Тим приказал отходить, но в замке уже повернулся ключ. Роберт и Митчелл забились в чулан, а Тим скорчился под кухонным столом за секунду до того, как Дебуфьер распахнул дверь и вошел внутрь.

Пустая бутылка из-под рома, которую Тим сбил плечом, накренилась, но он подхватил ее и держал, выгнув спину. Ворчание наполнило кухню: Дебуфьер возился с сигнализацией – скорее всего, решил посмотреть, почему она не отключилась. Потом он пересек кухню, и его огромные ноги в черных мокасинах остановились в тридцати сантиметрах от головы Тима. Пачка писем со стуком упала на стол.

Тим увидел руку Дебуфьера, а в ней – кто бы мог подумать? – коробку карандашей. Дебуфьер скрылся из вида. Тим услышал, как открылась, потом закрылась огромная дверь. Задвижка защелкнулась, и Тим скорее почувствовал, чем услышал, как тот спускается в подвал.

Тим выкатился из-под стола как раз тогда, когда Роберт и Митчелл появились из чулана.

– Сваливаем, – прошипел Роберт.

Тим еще не успел повернуться, когда сквозь половицы донесся звук – на этот раз отчетливый. Это был явно человеческий стон. Все трое замерли.

Тим хотел сказать: «Мы уходим», – эти слова уже почти сорвались у него с губ, но тут же растаяли. Роберт и Митчелл молча двинулись за ним в глубь дома.

Тим вынул Донну и просунул ее под дверь. Дебуфьер стоял спиной к двери, слегка ссутулившись, и его огромные плечи шевелились от каких-то невидимых движений. Зеркало он закрыл черной тканью, на голову повязал белый носовой платок. Жужжание. Пауза. Жужжание. Пауза.

Тим едва успел понять, что он точит карандаши, когда снова раздался слабый человеческий голос:

– Нет, о Господи, Господи, нет!

Все трое застыли, но на маленьком экране больше никого не было видно. Тим покачал прибором, обводя объективом весь подвал, но он был пуст, только перья теперь поднялись в воздух и витали вокруг Дебуфьера. Все сидели на четвереньках у маленького экрана, как слепые, уронившие монетку.

Дебуфьер повернулся; на его лице виднелись полоски белого порошка. Проверив остроту карандаша подушечкой своего огромного пальца, он подошел к холодильнику, распахнул дверцу морозилки, и они увидели голову женщины, которая была вставлена в дырку, вырезанную в перегородке между холодильником и морозилкой. Она смотрела на комнату, и ее рот был растянут в крике. Живая. Темные от пота волосы прилипли ко лбу, а лицо покрывало множество точек, оказавшихся открытыми ранами.

Дебуфьер захлопнул верхнюю дверцу, заглушив пронзительные крики, и открыл дверь холодильника. Тело женщины, втиснутое в нижнее отделение, дрожащее и обнаженное, тоже было испещрено мелкими ранками. Она судорожно сжала пальцы ног.

Дебуфьер нагнулся и дотронулся до ее шеи острым концом карандаша. Он навалился на карандаш всей массой своего огромного тела. Раздался душераздирающий крик.

Роберт встал в полный рост. У него дрожали руки. Он вытащил пистолет и направил его на замок, но прежде чем Тим успел отреагировать, Митчелл схватил его за запястье и сказал хриплым шепотом:

– Нет. Пулей его не откроешь.

Пот крупными каплями стекал с висков Роберта:

– Мы не уйдем отсюда.

– Нет, – кивнул Тим. – Не уйдем.

Он повернулся и щелкнул пальцами, его голос перешел в громкий шепот:

– Десятисекундный инструктаж, парни. Сосредоточьтесь. Я звоню 911. Мы взрываем дверь. Нейтрализуем Дебуфьера, но стараемся оставить его в живых. Обеспечиваем безопасность жертвы. Потом думаем о собственном положении.

Митчелл покопался в сумке со взрывчаткой и вытащил нож. Вслед за ним как по волшебству появилось взрывное устройство. Митчелл зажал его зубами, вытащил пластину взрывчатки и покатал ее между ладоней. Он работал быстро и профессионально.

Перед тем как включить сотовый, Тим вышел в кухню, чтобы волну не поймал Митчелл. Натянув футболку на трубку, он произнес скрипучим голосом:

– Срочно нужна «скорая» по адресу Лейнард-стрит, 14132. В подвале. Повторяю: в подвале. Пожалуйста, срочно вышлите «скорую». – Он захлопнул телефон, выключил его и вернулся обратно.

Крик достиг невероятной высоты, стал тоненьким и дрожащим.

– Господи, о Господи, пожалуйста, прекратите!

Роберт переминался с ноги на ногу, словно приплясывая на горячих углях. Его лицо раскраснелось от ярости и возбуждения:

– Давай, давай, давай, давай…

Пока Тим тянул по коридору провода, Митчелл собрал взрывное устройство и прилепил его к двери. Преследуемые криками женщины, Роберт и Митчелл вслед за Тимом пошли по коридору. Митчелл сжимал в кулаке пульт. Тим передал ему концы проводов.

Роберт тяжело дышал, его ноздри трепетали:

– Ну же, ну же, ну же…

Тиму пришлось говорить в полный голос – его заглушали крики женщины:

– Теперь слушайте. Нужно все сделать правильно. Я войду в дверь пер…

– Пожалуйста! Пожалуйста! О Господи, пожалуйста!

Роберт выхватил провода у Митчелла и прикрепил их к батарейке. У Тима осталось время только для того, чтобы открыть рот, иначе легкие могли разорваться от взрыва. Дом подпрыгнул, пыль от штукатурки наполнила воздух. Роберт уже был на ногах и бежал по ступенькам с пистолетом наготове.

– Черт! – В ушах у Тима звенело. Он бросился за Робертом, но тот исчез в тумане пыли. Тим услышал хлопки выстрелов и изо всех сил налег плечом на распоротую дверь с неровными краями. Митчелл следовал за ним по пятам.

Роберт пронесся по лестнице, не касаясь ступенек и подняв пистолет. Дебуфьер широко распахнул дверь холодильника и спрятался за ней, пользуясь ею как щитом. Кусок штукатурки, отлетевший от взрыва, упал на ступеньку, и Роберт споткнулся. Дебуфьер вскочил, проворный, как кошка, и набросился на Роберта. Они сплелись в бесформенный ком напряженных мускулов. Тело Роберта закрывало Дебуфьера, и Тим не мог выстрелить. Тим продолжал спускаться, когда Дебуфьер добрался до Роберта, который так и не успел встать на ноги, выбил у него пистолет, обхватил его огромными ручищами и швырнул в Тима.

Плечо Роберта угодило в бедро Тима, и тот колесом прокатился по последним ступенькам лестницы. Пистолет со стуком отлетел в сторону, ударившись о бетон. Плечо и бедро Тима мгновенно онемели. Он попытался встать на ноги, но приземлился на колени. Толстая нога Дебуфьера появилась в поле его зрения, и он сильно и резко ударил его в коленку, намереваясь сломать ногу, но попал по бедру. Дебуфьер взвыл. Его кулак поднялся, и Тим почувствовал страшный удар по голове и увидел яркую вспышку света. Он услышал, как ботинки Митчелла простучали по лестнице у него за спиной, и взлетел в воздух. Руки Дебуфьера сжимали плечи Тима, его ноги болтались в воздухе – марионетка под безжалостным взглядом кукольника.

Тим двинул ему головой в подбородок и с удовлетворением услышал треск. Сжимавшие его руки расслабились – всего на мгновение, и Тим почувствовал под ногами землю. Когда голова Дебуфьера вернулась назад, Тим повернулся и, в лучших традициях «зеленых беретов», нанес Дебуфьеру сильный и быстрый удар в пах. Свинец в его перчатке, казалось, тянул вперед кулак, придавая ему сокрушительную силу. Его костяшки впечатались в тазовую кость Дебуфьера, наступила секунда идеального равновесия и тишины, а потом мир снова ожил: Роберт вопил, из металлической коробки холодильника доносились пронзительные крики, трещали кости Дебуфьера, возвещая о том, что его таз раздроблен.

Животный рев Дебуфьера отразился от бетонных стен и вернулся в середину комнаты, многократно усилившись. За полуоткрытой дверцей холодильника на секунду показалось лицо до смерти испуганной жертвы. Дебуфьер стоял согнувшись, одно колено было на полу. А веки так широко раскрылись, что были видны полоски белков над зрачками.

Митчелл прогрохотал по последним нескольким ступенькам, но Роберт уже нашел свой пистолет и стоял в полной боевой готовности, прищурив один глаз.

Дебуфьер поднял руку:

– Нет, – сказал он.

Пуля оторвала его указательный палец и исчезла в голове сквозь появившуюся дырку на переносице. Его тело рухнуло, стукнувшись о бетон, и кровавая лужица начала растекаться под головой с неспешностью густого масла.

Роберт выпустил еще две пули в кровавое месиво его головы.

– Черт возьми, Роберт. – Тим прохромал к холодильнику и распахнул дверцу. Лицо женщины смотрело на него в ужасе; сломанные кусочки грифеля виднелись в некоторых из ран. Он увидел дырки в боках холодильника, которые Дебуфьер просверлил для вентиляции. Вокруг шеи у женщины был закреплен пояс, плотно затянутый под подбородком, чтобы она не могла выбраться из дыры. Один ее глаз был проколот; из него вытекала мутная жидкость и скапливалась на нижнем веке.

Она плакала:

– О нет! Теперь он не один. О Господи, я не могу больше.

– Мы пришли сюда, чтобы вам помочь. – Тим протянул руку к ремню, но она закричала и повернула голову к его руке, щелкая зубами. Митчелл и Роберт стояли за спиной Тима и молчали.

– Я вас не трону. Я судебный… – Тим остановился, сообразив, что его присутствие здесь незаконно. – Я освобожу вас и помогу вам.

Ее лицо расслабилось; на лбу появились складки. Она плакала голосом, без слез. Тим медленно дотянулся до ремня и, видя, что она не пытается сделать движение в его сторону, ослабил его.

Роберт и Митчелл открыли нижнюю дверь. Женщина снова закричала, но они быстро вынули ее из холодильника и положили на пол. От ее тела шел запах гноя, пота и человеческого мяса. Она лежала на полу, ее руки дергались, ноги дрожали; она начала глубоко и громко стонать.

Роберт, спотыкаясь, отошел в угол и прислонился к стене. Он плакал, и слезы прокладывали себе дорожки через пыль от штукатурки, собравшуюся у него на щеках.

Соседи, наверное, уже заявили о взрыве и стрельбе, и полицейские машины вместе со «скорыми», вероятнее всего, были уже в пути.

Митчелл обеими руками нежно держал голову женщины, пытаясь пригладить ее жесткие волосы:

– Мы убили его. Мы убили подонка, который сделал это с вами.

У нее начались судороги, ее руки и ноги стучали по бетону, и Митчеллу пришлось придерживать ее голову, чтобы она не ударилась об пол. Но судороги так же быстро прекратились, тело женщины обмякло – все, кроме правой ноги, которая продолжала выворачиваться, царапая бетон сломанным ногтем. Митчелл встал возле нее на четвереньках, пытаясь нащупать пульс на шее. Он надавил костяшками в ее грудную кость и, не ощутив ответной реакции, начал массаж сердца.

Голова женщины слегка покачивалась от его движений; ее целый глаз, белый и блестящий, как фарфоровое яйцо, смотрел вверх. Рядом стоял на коленях Тим, готовый помочь, хотя он знал каким-то шестым чувством, которое, должно быть, приобрел во время пребывания на минных полях и в вертолетах эвакуации, что ее уже не оживить.

Митчелл прекратил массаж; мышцы на его руках вздулись. Он встал, сцепил пальцы.

– Она умерла. Я подгоню фургон к забору. – Он повернулся и пошел вверх по ступенькам.

Роберт подбежал к женщине:

– Нет! Давай, Рэкли, теперь ты. Давай!

Тим покорно склонился над женщиной, но ее рот под его губами оставался холодным и пустым. Ее жесткое, как доска, тело поднималось и опускалось, как картон, который вдавливают в ковер. Ее губы посинели. Тим снова проверил пульс на сонной артерии – ответ отрицательный.

Лицо Роберта было влажным от пота и размазанных слез.

Тим поднялся, убрал пистолет и легонько похлопал Роберта по плечу:

– Давай выметаться.

Роберт вытер рот:

– Я ее не оставлю.

Тим положил ему руку на предплечье, но тот ее сбросил. До них донесся вой далекой сирены.

– Мы больше ничего не можем сделать, – сказал Тим. – Мы уходим. Роберт. Роберт. Роберт.

– Пошли.

Роберт поднялся, как ребенок, делающий то, что ему велят, и двинулся вверх по ступенькам.

Голова женщины была запрокинута на бетонном полу, рот широко открыт. Тим мягко закрыл его, перешагнул через тело Дебуфьера и направился вверх по лестнице. Митчелл мудро убрал от искореженной металлической двери все приборы. Когда Тим вышел на задний двор, он услышал, как к дому подъезжают полицейские машины. Прямо у дырки в заборе его ждал фургон. Дверь открылась, и Тим шагнул внутрь.

Близнецы сидели сзади, прислонившись спиной к стенке фургона. Лицо Роберта раскраснелось. Рубашка Митчелла была пропитана кровью. Тим захлопнул дверь, и они отъехали от обочины.

– Если еще раз прыгнешь в пекло, – сказал Тим, – я тебя пристрелю.

Роберт не шелохнулся.

Аист, белый, как полотно, сидел на телефонном справочнике, чтобы видеть дорогу из-за приборной доски. Он бросил взгляд через плечо:

– Простите. Я не… Не мог зайти. Я был слишком напуган. – Сморщившись, он схватился за сердце, смяв рубашку. – Я подогнал машину и ждал, что вы подадите сигнал или что кто-нибудь выйдет. – Он пошарил в карманах, вытащил голубую таблетку и проглотил ее.

– Ты был молодцом, – кивнул Тим. – Ты выполнял приказ.

Роберт вцепился в свои потные космы; волосы клочками торчали у него между пальцев:

– Мы могли попасть туда раньше.

– Нет, – возразил Митчелл.

– Мы могли… могли бы раньше свернуть наблюдение. И пойти туда вчера вечером. Она была там. Была там все это время.

– Не играй в игру «если бы да кабы», – сказал Митчелл. – В нее невозможно выиграть. Это все равно что биться головой о стену.

Роберт наклонился вперед, потом откинул голову назад, стукнувшись о стенку фургона так сильно, что в металле образовалась вмятина. Он сказал сдавленным голосом:

– Боже, о Боже. Она была так похожа на Бет Энн. – Он нагнулся и уронил голову на кулак.