Обыкновенная трагедия

Глава 3. Часть 9. Мечта

9. Мечта

Следующим утром Мария встала рано, всего через несколько часов после того, как заснула. Боль все еще чувствовалась по всему телу, особенно внизу живота и сзади, а к этой боли присоединилась слабость от недостатка сна и тошнота от выпитого накануне. Но, несмотря на самочувствие, она с привычной старательностью приготовила мужчине завтрак и наскоро прибрала к квартире. Выполнять домашние дела ей всегда было в радость, тем более теперь, когда она жила вместе с мужчиной и могла сполна реализовать свою женскую сущность.

Девушка с опасением заглянула в себя, в ощущения прошлой ночи. Вчера ей казалось, что разразилась вселенская катастрофа, которая сместила земные плиты, и ей придется по-новому найти себя в новом ландшафте. Но настало утро, и, помимо плохого самочувствия, не было ничего, что бы тяготило ее. Мрачные и постыдные воспоминания были словно запечатаны в глубоком колодце, будто токсичные отходы, спрятанные подальше от чистых вод ее мыслей. Ей даже показалось, что случившееся ей приснилось, но пакет с деньгами, стоявший у кровати, настаивал на реальности произошедшего. Эта неожиданная черствость была благодатью, ниспосланной некой великодушной силой, и Мария была благодарна ей.

Мужчина вскоре проснулся. Увидев деньги, он принялся сыпать вопросами, не дожидаясь ответов, возбужденно восклицать, то и дело обнимая и целуя девушку. А ей было приятно осознавать, что именно она, ее смелые и решительные действия, были причиной его воодушевления и радости, слушать его слова одобрения и смотреть на его сияющее счастьем лицо.

— Если бы ты знал, каким способом я достала эти деньги! Если бы ты знал, что я предала тебя! — с горечью воскликнула про себя Мария, но поспешила заделать течь токсичных мыслей из колодца черных воспоминаний, куда она зареклась больше не заглядывать.

Она опасалась, что он начнет расспрашивать ее подробно о том, откуда она достала денег, и она, не искушенная в вопросах лжи, должна будет вынуждена во всем признаться. Но он удовлетворился ее односложным ответом, что ей помогла одна из девушек с работы.

Мужчина наспех позавтракал, в который раз порывисто поцеловал девушку и ушел на работу, воодушевленно рассуждая о предстоящих планах.

Сделка прошла, как задумано. Хозяин квартиры, получив предложение, некоторое время колебался, но вскоре согласился. Формальности были завершены быстро. Уже через два дня, после того, как Мария сумела достать денег, мужчина торжественно привел ее в квартиру в качестве нового хозяина.

В комнатах квартиры плохо пахло, было грязно и запустело. Квартира была похожа на разоренное дикими зверями гнездо, но все еще сохраняла в себе признаки того, что некогда она была чьим-то домом.

Мужчина сказал, что для того, чтобы хорошо перепродать квартиру, они должны показать товар хорошим лицом, вымыть и вычистить комнаты, а может быть и сделать небольшой косметический ремонт, если понадобиться. Он решил, что вся оставшаяся старая мебель должна быть выброшена и с энтузиазмом принялся выносить ее из квартиры.

Девушка принялась за уборку. Выметая многолетний сор, выскребая и вымывая стены и полы запущенной квартиры, Мария то и дело, словно археолог, натыкалась на безмолвные свидетельства прошедших лет, прожитых жизней людей, некоторых из которых, вероятно, давно не было в живых.

На древесине дверного косяка чем-то острым были нацарапаны зарубки с неровными надписями «2,6», «5», «7.5». Самая высокая отметка была под надписью «11». Больше зарубок не было. Мария догадалась, что кто-то отмечал рост ребенка, который с годами вырастал и становился выше. Девушка не знала наверняка, был ли этим ребенком мужчина, который продал им квартиру, но предположила, что так и было. Девушка с грустью и сожалением провела пальцем по зарубкам, осознавая, что ребенок, который рос в этой квартире, вероятно в атмосфере любви и заботы, в итоге разменял свою жизнь на наркотики, а потом вовсе за бесценок лишился родительского дома.

Еще на пыльном балконе, посреди хлама и скарба, она обнаружила детские санки. Они были на ходу, но правое полозье отошло от крепления и болталось, а кусок железной проволоки был намотан рядом, видимо в неудавшейся детской попытке исправить поломку. Мария с тяжелым сердцем вынесла сани к двери, как и остальные вещи, чтобы мужчина отнес все на мусор.

Еще были женские бигуди в бумажной коробке: нелепые, старого фасона, с черными резинками по бокам и чудом сохранившимся волосом, застрявшим в одном из отверстий. Потом были открытки с поздравлениями, пригласительные на юбилеи, почтовые марки, собранные в аккуратные книжки, не открывавшиеся, вероятно, многие годы, и сгруженные теперь в кучи на пыльных полках. Был счищенный до огрызка карандаш для глаз, старые мужские туфли, связка ключей от неизвестных дверей, зимнее пальто, пахнущее нафталином. И еще десятки вещей, пропитанных тенями прошлого, которые только и ждали, пока их возьмут в руки из вынужденного забвения, и они смогут рассказать свои истории. Ей даже казалось, что все эти вещи безмолвно обвиняли ее за совершенное коварство. Они смотрели на нее своими дырочками, щелями и трещинками и кричали в бессильной обиде. Когда через несколько часов квартира полностью опустела и призраки бывших жильцов исчезли, Мария ощутила облегчение. Теперь комнаты стали безмолвны, опустошены, безлики и заполнены лишь эхом их шагов.

Они закончили работу далеко за полночь. По дороге домой он возбужденно рассуждал о том, сколько денег сможет заработать на перепродаже квартиры, и что у него уже появились несколько потенциальных покупателей.

— Ты молодец! — сказала Мария, прижавшись к нему, пока они шли по узкому тротуару вдоль улицы.

— Это не я молодец! Это — ты! — ответил он, наклонившись и поцеловав ее в лоб.

— Ты же сможешь вернуть деньги в срок? — с легкой тревогой спросила Мария, вспоминая уговор о возврате долга.

— О да!!! Конечно. Никаких проблем! Я думаю, продажа займет неделю, и я сразу смогу вернуть тебе деньги.

Девушка приоткрыла небольшую щель в воспоминания той ночи и с ужасом представила, что будет, если не сможет исполнить обязательства в срок.

— Любимый, знаешь… пусть будет так, как ты говоришь. Я не могу нарушить уговор и вернуть позже, даже на один день. Пожалуйста, любимый!!!

— Не волнуйся. Все будет хорошо, — уверенно ответил он, — А что такое? Почему так серьезно? Кто она, эта девушка, у которой ты заняла?

— Нет, ничего особенного. Просто знакомая девушка. Я обещала ей вернуть ровно через месяц и будет нехорошо, если не смогу, — Мария отвернула голову в сторону, испугавшись, что ее лицо отразит сказанную ложь, и он заметит ее смятение.

— Хорошо, не беспокойся. Все верну с процентами. Тут никаких проблем нет, — уверенно ответил он.

Они шли некоторое время в молчании, каждый задумавшись о своем, пока она не спросила его.

— А потом?

— Что потом?

— Что дальше? Ты ведь говорил…

— Что?

— Что мы будем делать дальше?

Он пристально посмотрел на нее, улыбнулся и ответил.

— Деньги, которые у меня останутся, я внесу как первоначальный взнос. Куплю нам дом. Я не хотел тебе говорить раньше времени, но раз ты спросила… Наша фирма работает с одной компанией. Они строят за городом поселок и продают дома. Недорогие дома с небольшим участком. Предлагают нам хорошие цены. Я всегда мечтал о таком доме… Вот, посмотри…

Он достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и передал Марии. Она развернула лист и увидела на нем панорамную картину одноэтажных домов, расположенных в несколько рядов посреди живописной поляны, изображенную с высоты птичьего полета. Это было рекламное изображение жилого поселка, о котором говорил мужчина. Картина была изумительная. Яркое солнце эффектно отблескивало на гранях выкрашенных в ярко-красное крыш домов. По небу плыли полупрозрачные облака, которые цеплялись за уступы высоких горных склонов. Дома были красивыми и аккуратными, словно пришедшими из другого, совершенного мира, где торжествовала только чистота и изящность линий. Возле домов были припаркованы автомобили, такие же чистые и красивые. На безупречно зеленых лужайках и на искусно вымощенных тротуарах праздно прохаживались счастливые жильцы поселка: матери с детьми в колясках, мужчины в деловых костюмах. Мимо них проезжали веселые старики верхом на велосипедах. Все улыбались и смеялись, получая удовольствие от проживания в этом удивительном поселке.

— Теперь моя мечта осуществиться. Мы поженимся и станем жить в одном из этих домов, — продолжил он.

Она с изумлением посмотрела на него. Ее дыхание замерло, а на глазах выступили слезы от нахлынувшей благодарности к нему за сказанное.

— Да? — еле слышно спросила она.

— Ну конечно! Любовь моя! Все что я делаю — я делаю ради нас, — ответил он, осторожно смахивая слезы с ее глаз.

Они дошли до своей квартиры и занялись любовью. В урагане чувств, охватившем ее, она ощутила отголосок стыда, вспоминая, что только несколько дней назад она отдалась двум посторонним мужчинам в том страшном месте. Этот голос был слаб, но настойчив, будто крохотная язвочка на небе, не приносящая боли, но каждую минуту напоминающая о своем существовании.

Насытившись друг другом, они лежали в темноте. Она обняла его и не отпускала, прижавшись носом к его плечу.

— Я сделала все правильно, — сказала она себе, вдыхая его запах и ощущая, как тепло его тела передается на ее кожу, потом проникает внутрь, глубже и глубже, пока не попадает в самый центр, прямо в середину сердца, окутывая его мягкими волнами обретенного счастья.