Очарован наповал

Неделя третья

Снова не спится. Чарли не может спать уже несколько дней. К часу ночи он попробовал медитацию, попробовал писать в дневнике, попробовал дозвониться до Парисы в надежде, что ее знакомый голос навеет сон, но ничего не помогло.

А ведь он должен быть истощен эмоционально и физически. Сегодня на групповом квесте девушки устроили эстафету по спасению его из башни (видимо, это ответ «Долго и счастливо» феминизму). Снова выиграла Дафна, и половина участниц под предводительством Меган взбунтовалась, решив, что результат подтасован. (Наверняка так оно и было). Энджи с Сабриной выступили в защиту Дафны, а Чарли потратил полдня на то, чтобы помирить участниц и предотвратить полномасштабную войну. Продюсеры упивались каждой минутой действа.

Третью ночь подряд пересчитывать асбестовые точки бессмысленно, поэтому Чарли выбирается из постели и вытаскивает свой айпад. После инцидента с бурбонным пятном письмо Дева он так и не открыл, но открывает его сейчас и снова залезает в постель. Он принимается читать сценарий Дева.

В сценарии действительно Дев с головы до ног.

Читая диалоги, Чарли слышит голос Дева, как если бы тот лежал рядом и читал свой текст вслух. Чарли ничего не понимает в сценариях и теряется в профессиональных жаргонизмах вроде «натуры» и «среднекрупного плана», но мир, созданный словами Дева, представляет все равно. Главный герой, Рави Патил, — это сам Дев, безнадежный романтик, потерпевший фиаско в любви, но по-прежнему уверенный в ее всевластной силе.

Здесь есть «прикольное рандеву», как его назвал бы Дев. Есть непонимание. Есть сюжетный ход «из врагов в любовники», который Чарли помнит по стартрековским фанфикам, которые читал на самодельном ноутбуке. Примерно к середине сценария Чарли понимает, что никогда прежде не читал о том, как мужчины влюбляются друг в друга.

Чарли прижимается спиной к изголовью кровати и подтягивает колени к груди. Внизу живота возникает странное напряжение, но он, поглощенный историей Дева, не обращает на него внимания. Сценарий завершается единственным возможным образом — эпичным поцелуем плюс «долго и счастливо», — и Чарли долго смотрит на пустую страницу в конце pdf-файла. Ночь в самом разгаре, но он чувствует, что должен обсудить прочитанное. Вот прямо сейчас.

Поддавшись порыву, он добирается до двери в комнату Дева.

Дев не спит. Он по-турецки сидит на кровати с ноутбуком. На нем свободная футболка с лицом парня в окружении радужных искр. Дев поднимает голову, замечает Чарли и улыбается.

— Привет! Ты что не спишь?

Чарли заходит в комнату, но замирает, увидев внизу футболки Дева белые отпечатки пальцев.

— Ты что, в три утра ешь в постели сырный попкорн?

— Ты что, в три утра заявился ко мне, чтобы читать нотации?

— Нет. — Чарли усаживается на краешек кровати и показывает на футболку Дева. — Она с концерта Лиланда Барлоу?

Дев натягивает картинку с лицом парня у себя на груди.

— Что? А, это… Нет. Я не попал на прошлогодний его концерт в Лос-Анджелесе. Билеты были дорогие. Я надеялся, что Райан подарит их мне на Рождество, но он вместо этого купил «Плейстейшен-5». Футболку Джулс заказала в интернете.

— Любишь видеоигры? — спрашивает Чарли, хотя ответ уже знает.

— Скорее, это был «подарок для дома». Слушай, ты для этого пришел? Лишний раз напомнить, что мой бывший бойфренд никогда не любил меня по-настоящему?

— Я прочитал твой сценарий.

— Ой, правда? — Двумя пальцами Дев поднимает очки на переносицу. — И что скажешь?

— Мне очень понравилось, — с улыбкой отвечает Чарли.

Дев не решается улыбнуться в ответ, словно из страха показать Чарли, как важны для него эти слова. Лишь чуть заметный изгиб уголка рта выдает его.

— Правда?

— Твой сценарий хорош. Не просто хорош! Он охренеть как хорош!

— Поверить не могу, что ты сказал «охренеть».

— Помощь Морин тебе не нужна. Ты и сам продашь свой сценарий.

— Чтобы продать свой сценарий, его нужно показать другим людям.

Поерзав на кровати, Чарли садится по-турецки, совсем как Дев, и их колени образуют два угла параллелограмма.

— А кто его читал?

— Во-первых, ты. — Дев поднимает один палец, чтобы отсчитывать прочитавших. — И во-вторых, ты.

Число поднятых пальцев не увеличивается.

Чарли — единственный, кому Дев позволил прочесть свой сценарий. Что делать с этой новостью, Чарли не знает. Он не из тех, кому изливают душу, — не из тех, кому доверяют себя с головы до ног. Он чувствует отчаянную потребность заслужить доверие Дева.

— Париса, мой агент, работает в компании с филиалом здесь, в Лос-Анджелесе. Среди их клиентов немало крупных бизнесменов. Уверен, она сможет передать твой сценарий в нужные руки.

— Чарли, ты не обязан…

— Я хочу помочь. Сценарий нужно экранизировать. Людям нужно такое увидеть. Никогда прежде я… — Что именно собирается сказать, Чарли осознаёт в самую последнюю минуту, — не сказать уже не получится. — Никогда прежде я не читал таких историй.

— В смысле, ромкомов не читал?

Чарли дергает за нитку, торчащую из одеяла Дева.

— Нет. Историй о… Ну…

— О геях? — подсказывает Дев.

Чарли начинает подниматься.

— Извини.

Дев прижимает ему ноги к кровати — не отпускает. Глубоко в животе у Чарли загорается огонь, будто от глотка бурбона.

— Почему ты извиняешься? А ну садись обратно!

Чарли нельзя садиться обратно. Ему вообще нельзя было сюда приходить. Он чувствует себя до странного уязвимым в футболке-оверсайз с логотипом Стэнфорда и в трениках, потому что сидит на кровати Дева так близко к нему.

— Нет, мне просто нужно… Мне нужно…

— Чар-ли… — Два слога имени Дев произносит аккуратно, будто они ломкие и хрупкие. — Почему ты ворвался ко мне в комнату в три часа утра?

— Потому что… потому что я дочитал твой сценарий.

Дев подается вперед, широкая горловина футболки с концерта Лиланда Барлоу съезжает, оголяя изгиб его шеи, плавно переходящей в широкие, как у пловца, плечи. Ладонь Чарли целиком поместится во впадине его ключицы.

— А почему ты читал мой сценарий в три утра?

— Мне не спалось.

— А почему тебе не спалось? — спрашивает Дев. Вопрос опасный. Ладони Дева до сих пор пришпиливают ноги Чарли к кровати. — Из-за шоу нервничаешь?

— Ой, да. Точно. Из-за шоу. Я не могу заснуть, потому что нервничаю из-за шоу.

Дев понимающе кивает.

— По-моему, сейчас у тебя лучше контакт с девушками. Согласен?

Чарли задумывается. В какой-то мере так оно и есть. Ему нравится обсуждать айти с Делайлой, когда та не провоцирует драму на пару с Меган; ему нравятся Сабринины истории о путешествиях, когда они не пугают до полусмерти. Ему нравится проводить время с Энджи: она умненькая, бойкая и вечно его смешит. Ему нравится проводить время с Дафной: она терпеливая, добрая, понимающая. Просто, как он объяснял Парисе, конкурсантки ему нравятся, но не в таком смысле. Чарли на шоу не для того, чтобы на них западать.

— Ну, вроде того, — осторожно отвечает Чарли.

— Настоящие чувства к кому-то просыпаются?

— Я… ну…

— Да ладно тебе, Чарли! Со мной о таком разговаривать можно. Не как с продюсером, а как с другом.

— Так мы… друзья? — запинаясь, спрашивает Чарли.

— Почти уверен, что я твой единственный друг.

— У меня есть и другие.

— Кроме твоего агента?

— У меня есть один друг, — уточняет Чарли. Дев смеется. Этот смех вкупе с недосыпом буквально пьянит Чарли.

Дев подается еще ближе.

— Скажу как друг. Ты очень здорово научился отгораживаться от своих чувств. — Дев прижимает ладонь к груди Чарли, и у того чуть ниже грудной клетки открывается дверца люка. Сердце проваливается в него и уходит в пятки. Миссисипи — раз. Дев говорит торопливо, словно из страха, что Чарли сбежит. Чарли сбегать не собирается. Ладонь Дева лежит у него на груди, и сбегать он не намерен. — Постарайся слушать голос сердца. На шоу остались замечательные участницы, и ты заслуживаешь счастье.

Ладонь Дева так и лежит на груди у Чарли, обжигая сквозь тонкий хлопок футболки. Миссисипи — два. Дев сглатывает, его кадык дергается вниз. Миссисипи — три… Чарли наблюдает, как глоток движется по элегантной шее Дева, представляет, как он спускается еще ниже по туловищу к островку темных волос на животе, проглядывающему из-под сбившейся на поясе футболки. Чарли не понимает ни почему думает о животе Дева, ни как догадался, что футболка у Дева сбилась на поясе.

Вот только…

Вот только Чарли понимает. Он понял, как только прочел сценарий Дева. Медленное, щемящее душу осознание прояснилось, лишь когда Чарли увидел его зеркальное отражение на страницах pdf-файла.

То, что он чувствует, когда Дев ерошит ему волосы. То, что он чувствует, когда Дев касается его руки. То, что он чувствует каждый раз, когда этот парень его касается. Все эти ощущения были непонятны, потому что Чарли никогда их прежде не испытывал. Сейчас они предельно понятны, и, бог свидетель, Чарли хотел бы вернуться к непониманию.

Не думать бы об этом. Не чертить бы воображаемую линию от полуоткрытого рта Дева вниз через все его тело. А когда он чертит воображаемую линию, не испытывать бы то напряжение внизу живота, которое теперь яснее ясного. Чарли соскакивает с кровати, чтобы Дев не заметил, что творится с его телом.

— Я спать тебе мешаю.

— Чарли, все в порядке.

Какой уж тут порядок…

Чарли бросается к себе в комнату, захлопывает дверь и приваливается к ней. Сердце стучит так громко, что Чарли уверен: Дев за стенкой слышит каждый его удар. Зря он попросил разрешения прочитать сценарий Дева. Зря он пришел к нему в комнату. Зря он пришел на это шоу.

Потому что дела шли не так уж плохо раньше, когда он просто не чувствовал, когда все его чувства были затолканы в самый дальний угол и лежали там в куче.

Чарли так и стоит, привалившись в двери. Сердце по-прежнему колотится с бешеной силой. Тело так и вытворяет… естественные для тела вещи. Естественные вещи оно вытворять не перестанет. Чарли хочет снять напряжение, но не может, ведь это Дев, его наставник, его друг. А еще Дев буквально за стенкой.

Но мысли сами возвращаются к Деву там, за стенкой. К футболке с растянутой горловиной. К белым от сырной обсыпки попкорна пальцам. И Чарли решает позволить себе один-единственный раз. Чтобы избавиться от чувств, пока не захлебнулся в них. Чарли думает о сценарии, представляет, как Дев читал бы свой сценарий вслух, буквально ему на ухо, лаская шею дыханием. Чарли думает, представляет и приспускает треники.

Черт подери, он представляет себе колени Дева, губы Дева, кадык Дева. Чарли старается думать о красивых голубых глазах Дафны, а видит лишь темные глаза Дева, пристально глядящие из-за очков. Чарли мысленно рисует женственную фигуру Энджи, но ее заслоняют широкие плечи Дева, его стройные бедра, острые позвонки, красивая смуглая кожа и неповторимый аромат.

Чарли не думает ни о том, что это значит, ни почему он так чувствует. Он представляет Дева рядом с собой, представляет ладонь Дева вместо своей — этого достаточно, чтобы пересечь финишную черту. Чарли утыкается в локтевой изгиб, чтобы не издать ни звука.

Час спустя, сполоснувшись под душем, Чарли крепко засыпает — впервые за несколько ночей.

Зря он надавил на Чарли.

Дев расхаживает у изножья кровати. Почему ему всегда приходится давить?!

Все ведь шло хорошо. Его стараниями Чарли открылся, и вполне достаточно. Вполне достаточно для эпизодического сарказма и мягкого подначивания; достаточно для сложноподчиненных предложений, достаточно, чтобы по утрам принимать антидепрессанты прямо перед Девом; достаточно, чтобы улыбаться (иногда) и смеяться (раза два было). Вполне достаточно, чтобы Дев, отбросив сдержанность, захотел больше, и, когда Чарли заявился к нему в серых трениках и давай нахваливать его сценарий, Дев надавил. И спугнул его.

Дев зачерпывает еще горсть попкорна с белым чеддером, и нервное расхаживание у кровати продолжается. Конечно, Чарли испугался, когда Дев стал давить на него вопросами о чувствах к конкурсанткам. Чарли, наверное, всю жизнь думал, что любви не заслуживает и в итоге полностью вынес ее за скобки. Из страха быть отвергнутым он наверняка вообще не позволял себе влюбляться. Как же ему сейчас опознать свои чувства к Дафне?

Может, Деву стоит заглянуть к Чарли в комнату? Проверить, как он там. Поговорить с ним.

Из-за стенки слышно, как Чарли идет в ванную и включает душ.

Или же… да, Деву лучше лечь спать.

Только Деву не спится, и следующим утром, когда он выползает на кухню, чувствуя себя полумертвым, Джулс уже там с пакетом завтрачных бутербродов из буфета. Чарли загружает партию белья в стиральную машину.

— Стирку можно доверить помощникам, — говорит Дев, подойдя к нему сзади.

От испуга Чарли аж подпрыгивает.

— Ничего страшного. Я… я сам могу… — Чарли осекается и воскресить фразу даже не пробует.

Джулс вручает ему завтрак.

— Чарли, у тебя такой вид, словно ты собираешься на пробу лидера Тринадцатого Племени в «Звездном крейсере “Галактика”», — подначивает она.

Чарли хлопает глазами.

— Извини.

Очевидно, своим жестким прессингом Дев вернул зажатого Чарли образца первого вечера съемок.

По дороге на съемочную площадку Джулс и Дев пытаются разболтать Чарли, но тот наживку не глотает, даже когда Дев громогласно объявляет «Мир Дикого Запада» лучшим научно-фантастическим сериалом всех времен. На съемочной площадке Дев тянется поправить Чарли корону, и тот отшатывается, да так резко, что спотыкается о ящик с оборудованием. Он и с девушками как на иголках — путает двух Лорен и откровенно закатывает глаза, когда Меган отводит его в сторонку и заявляет, что Дафна отсутствует не просто так.

— Что за хрень творится с твоим парнем? — осведомляется Джулс, когда у них на глазах Чарли буквально уворачивается от поцелуя с Делайлой.

— Понятия не имею.

Джулс подбоченивается и, вскинув голову, смотрит на Дева.

— Ну, может, вчера поздней ночью Чарли пришел ко мне в комнату…

— Ой, неужели?

— Что «неужели»?

— Вот именно, что?

— Чарли пришел ко мне в комнату поговорить о своем общении с конкурсантками.

— А-а.

— А ты о чем подумала?

Джулс встает в обычную позу.

— Об этом самом, разумеется.

— Я пытался помочь Чарли распознать свои чувства к Дафне, а еще…

— Погоди, ты что, серьезно? — усмехается Джулс. — Ты и впрямь думаешь, что у Чарли есть чувства к Дафне?

— Ну да. А что? — Дев жует ноготь большого пальца. — А ты думаешь, ему лучше подходит Энджи?

Джулс вздыхает и по-щенячьи скребет ему плечо.

— Да, Дев, именно так я думаю.

В конце третьей недели каждого сезона, прежде чем уре́зать число конкурсанток до десяти, а число членов съемочной группы — до минимума, необходимого для этапов с путешествиями, перед церемонией коронации проходит пышный «бал». Двенадцать девушек состязаются в танцах с одним мужчиной. Бал неизменно превращается в говношоу.

Когда лимузин останавливается у отеля «Пенинсула Беверли-Хиллс», Чарли напоминает комок нервов, это означает, что Дев тоже комок нервов, хотя его тревога отчасти вызвана жевательными конфетами и растворимым кофе, которыми он поужинал. Чарли уводят поправлять грим и укладку, а Дев отвлекается от неустанного беспокойства о нем, заглянув к конкурсанткам. Девушек собрали в конференцзале, превращенном в гардеробную, и облачают в вечерние платья, сшитые как для диснеевских принцесс — со сборкой на талии и тюлевыми юбками.

Энджи, Дафна и Сабрина обнаруживаются в углу за пышными складками ткани и пакетами из автокафе, которые тайно пронес на съемочную площадку Кеннеди, новый наставник конкурсанток. Спереди в горловины платьев заправлены салфетки — точь-в-точь как слюнявчики, получилось до прелестного трогательно.

Чарли уже выбрал двух участниц, которых сегодня отправит домой, так что помимо этой троицы в Новый Орлеан с ним завтра вылетят Делайла, Лорен Л., Бекка, Уитни, Рейчел, Джасмин и Меган, которую Морин настоятельно просит оставить еще на несколько недель.

— Так-так, наставник нашего будущего мужа собственной персоной! — Энджи приветственно поднимает свой бургер. — Как дела у нашего бойфренда?

— Он сейчас… — Дев включает внутреннего Чарли и не удосуживается закончить фразу.

Дафна тоже включает внутреннего Чарли и сильно морщит лоб.

— Он всю неделю чем-то расстроен. Можем мы чем-то ему помочь?

Дев качает головой. Знай он, как помочь Чарли вернуться в прежнее состояние, давно сделал бы это.

— Слушай, Дафна, у меня тут вопрос возник, — начинает проходящая мимо Меган. Ее платье определенно намекает на наряд Малефисенты. Нежным такое не назовешь. — На балу ты пригласишь танцевать Чарли или надеешься, что вместо этого тебя пригласит Энджи?

Лицо Дафны розовеет в тон ее платью Спящей красавицы, а Энджи швыряет в нее ломтик жареного картофеля.

— Заткнись, ты, чума гомофобская!

Меган поворачивается к Деву:

— Слышал, как она меня назвала?

Дев показывает себе на ухо, словно в гарнитуре у него кто-то кричит, чтобы можно было не реагировать. А потом в гарнитуре впрямь слышится чей-то крик. Это Райан.

— Дев, иди сюда! У нас проблема.

Дев явно не в форме, но до гардеробной Чарли в другом конце отеля добегает всего за тридцать секунд. За это короткое время ему представляются десятки жутчайших сценариев с участием Чарли. Однако реальность хуже любой его фантазии.

Чарли стоит посреди гардеробной лишь в пластмассовой короне Принца и в эфемернейших черных боксерах. Он, по сути, голый, мышцы пресса сужаются к промежности, указывая на нее, как сверкающая неоновая стрелка. Одним словом, картинка порнографическая.

Не смотреть бы Деву, а он смотрит. С головы до ног Чарли оглядывает. Упругая кожа, покрытая ровным загаром, сильные бедра, бледная россыпь веснушек на ключице, кубики пресса, тянущиеся вниз… А вот огромные серые глаза такие невинные и ласковые, совершенно не вписываются в образ…

Райан очень кстати встает между ними, загораживая Деву обзор косых мышц живота Чарли.

— Он отказывается надевать костюм Принца! — орет Райан, словно Чарли не может объясниться сам.

— Мне жаль…. Мне очень жаль… — выдавливает из себя Чарли.

— Раз жаль, надевай костюм!

— Костюм шерстяной. Простите, но я не могу. Я не ношу шерсть.

От этой проблемы Чарли сильно заштопорил, и Дев отбрасывает мысли о наготе, чтобы набить морзянку на его голом плече. Потом он переводит внимание на Райана.

— Похоже, тебе придется достать Чарли новый костюм.

— У нас через полчаса съемки начинаются. Как, твою мать, мне раздобыть костюм с такой скоростью?

Дев пожимает плечами.

— Ты здесь супервайзовый продюсер, тебе проблему и решать. В досье Чарли указано, что он не носит шерсть. Да и на дворе июнь.

Райан скрипит зубами и раздраженно хватает портативную рацию.

— Нужен новый костюм! Срочно! — рявкает он, бросаясь вон из гардеробной, его личный ассистент — следом.

Дев и Чарли остаются наедине, и Дев понимает, что так получилось впервые с их разговора в три утра.

— Спасибо… что заступился за меня… — выдавливает Чарли, не отрывая глаз от пола.

— Никогда не благодари меня, Чарли. Это моя работа.

— Твоя работа, — медленно повторяет Чарли. Деву хочется надавить. Хочется толкнуть и пихнуть. Хочется схватить Чарли за плечи. «Вернись ко мне! — заорал бы он. — Не закрывайся больше!»

В гардеробную врывается Скайлар, и Дев делает шаг назад.

— Что за новый?.. Мать твою за ногу! — Увидев Чарли, Скайлар встает как вкопанная. — Господи… Кто-нибудь, принесите этому парню халат!

Откуда ни возьмись появляется другой личный ассистент с махровым халатом отеля. Чарли засовывает руки в рукава, а пояс не завязывает, будто считает, что халат исключительно для тепла. Халат остается распахнутым, тело — на виду. Дев включает комический тон и легкий британский выговор, потому что клоунада поможет ему не таращиться на тело Чарли.

— Ой, солнышко… — Дев сам завязывает ему халат. — Ты явно не представляешь, как выглядишь.

Чарли поднимает на Дева огромные серые глаза. По шее у него растекся неровный розовый румянец, и таращиться на любую из порозовевших частей его тела — последнее, что сейчас нужно Деву.

— А как я выгляжу? — невинно спрашивает Чарли.

Дверь гардеробной снова открывается — на этот раз вплывает Морин Скотт.

— Из-за чего задержка?

— Костюм для бала оказался шерстяным, а Чарли шерсть не жалует, — поясняет Дев. — Мы подыскиваем ему другой костюм.

— Подыскиваем? — переспрашивает Морин тоном, который едва-едва намекает на гнев, клокочущий под маской любезности. — И с чьего же разрешения?

— С моего. — Райан влетает обратно в гардеробную с полиэтиленовым пакетом из химчистки.

— Надеюсь, этот костюм наша звезда одобрит, — с улыбкой говорит Морин. Чарли облачают в костюм, который ассистент купил у гостя отеля, а Морин наблюдает: бровь изогнута, наманикюренные пальчики барабанят по предплечью. — Прекрасно! — восклицает она, когда переодевание заканчивается, и слишком сильно хватает его за плечи. — Ты идеал Прекрасного принца, готового к балу, так ведь?

Вполне предсказуемо бал превращается в говношоу.

Чарли не может оправиться от скандала с костюмом, а Меган не может оправиться от стычки с Энджи. Продюсеры явно накручивают Меган, и в реальной жизни, где нет камер и желания победить, она, вероятно, девушка порядочная, хоть и эмоционально незрелая.

В эмоциональной незрелости ли дело или в отчаянном желании продвинуть свой ютьюб-канал любым способом, но она поддается отрицательным импульсам шоу, стравливающим участниц. В начале вечера она устраивает сцену — орет на Энджи, потом запирается в гардеробной, пока Чарли не приходит ее умасливать.

Оправиться от стычки не может и Дафна — посреди бала она вдруг устраивает целое представление, вызывая Чарли на тет-а-тет.

Рядом оказывается Энджи, которая хватает Дафну за руку и шипит:

— Даф, ты никому ничего доказывать не должна!

Дафна легонько отталкивает Энджи, берет Чарли за руку и ведет его в закуток у туалета. Следом за двумя операторами в тесное пространство набиваются Дев, Джулс и Райан.

— С тобой все в порядке? — спрашивает Чарли, когда они с Дафной усаживаются рядом на скамейку.

— Да, конечно, мне просто хотелось… поговорить. — Дафна откашливается. — Сегодня вечером пообщаться нам почти не удалось, а я хочу, чтобы ты знал, как сильно мне нравишься.

— Ой… — Чарли заметно расслабляется. — Дафна, ты тоже мне нравишься.

Дафна убирает волосы за ухо.

— Мне хотелось показать, как сильно ты мне нравишься. — Она прижимает ладонь к бедру Чарли, и Дев четко понимает, что вот-вот случится. Почему-то ему хочется крикнуть «Стоп!». Хочется вмешаться. Хочется спасти и Чарли, и Дафну.

Но вот Дафна вовлекает Чарли в страстный поцелуй, и спасать его, по-видимому, не нужно. На каждую каплю ее рвения он отвечает собственным. Они двигаются слишком быстро — она ведет ладонь к его паху, он сажает ее на колени. Его руки в ее волосах, вокруг ее талии, на корсаже ее розового платья.

— Ну наконец-то! — тихо выдыхает Райан. — Эти двое выдают нам нечто добротное и убедительное.

«Стоп! — хочется крикнуть Деву. — Кто-нибудь, велите им остановиться!»

Четыре дня назад он учил Чарли слушать голос сердца, и вот Чарли именно так и делает, и получается хорошо. Получается правильно. Получается так, как должно быть. Откуда же у Дева ощущение, что все совсем неправильно?

Джулс тянется и по-щенячьи скребет Деву плечо.

Это хорошо.

— Стой, извини… но я… — Чарли отворачивает голову от Дафны и, придерживая ее за талию, ссаживает с колен.

Сбитая с толку Дафна поправляет платье.

— В чем дело?

— Извини, но я… — Чарли откашливается. В ямочке на подбородке у него помада. — Я старался, только вряд ли … Извини, но я…

— Но ты что? — нетерпеливо выспрашивает Дафна. — Ты старался сделать что?

У линии роста волос Чарли проступает пот, он поворачивается и за спинами операторов высматривает Дева. Дафна тоже ищет взглядом Дева. Они оба ломают «четвертую стену», но съемки никто не останавливает. Дафна тянется к лицу Чарли, чтобы тот снова посмотрел на нее.

— Я тоже стараюсь, — заявляет она. — Просто поговори со мной. Что случилось?

— Не могу! — рявкает Чарли, срывается со скамьи и устремляется вперед, бегом к Деву. Один из операторов в недоумении разворачивается, когда Чарли падает Деву на руки и весом своего тела увлекает его в туалетную кабинку. Споткнувшись, оба почти валятся на пол, а потом Чарли захлопывает дверцу, отсекая их от операторов. Чарли пытается нащупать и отключить микрофон, но дрожит всем телом. Он поворачивается к раковине — позыв есть, а рвоты нет. Дев раз десять видел, как у Чарли развивается паническая атака, но такого — никогда. Дев замирает, он понятия не имеет, как помочь.

Кто-то барабанит в дверь кабинки, слышится голос Дафны:

— Чарли, выходи! Поговори со мной!

Дев игнорирует и стук, и Дафну, и крики Райана в гарнитуре. Он видит лишь Чарли, дрожащего, давящегося, мучимого тошнотой. Наконец Дев берется за дело.

— Дыши! — шепчет он и кладет руку Чарли на спину.

— Не трогай меня, Дев! — рявкает Чарли голосом, которого Дев у него прежде не слышал.

Дев отшатывается, будто Чарли его обжег.

— Ладно, прости.

Чарли опускает голову.

— Погоди! Нет, это ты прости. — Чарли дергает себя за волосы. — Прости меня, Дев! Черт, прости, пожалуйста.

— Все в порядке. У нас все в порядке. — Дев опасливо кладет на плечо Чарли одну руку, потом другую. — Скажи, что тебе нужно.

— Мне… Мне нужно… Мне нужно…

— Чарли, дыши глубже, — тихо, но твердо велит Дев, и они вместе делают три совершенно синхронных вдоха. — Чарли, скажи, что тебе нужно.

— Мне нужно… — Чарли пытается подобрать слова, а когда не удается, падает вперед, пока грудью не ударяется о грудь Дева. Вместо того чтобы выпрямиться, он обеими руками стискивает спинку футболки Дева, лбом утыкается ему в шею и объясняет, что нужно, единственным доступным ему сейчас способом. Ему нужно, чтобы его обняли. Обняли и прижали к себе.

Чарли тяжелый, но Дев хочет справиться с его тяжестью. Ведь это его работа. Помогать Чарли. Поддерживать на съемках так, как это возможно.

Одной рукой Дев обвивает широкие плечи Чарли, другую запускает ему в волосы и массирует кожу головы, пока прижавшийся к нему Чарли не расслабляется. Напряжение отпускает каждую клеточку тела Чарли и неведомым образом перетекает в тело Дева, пока у того не затекают руки и ноги, а мышцы не начинают дрожать от натуги. Но это ничего. Он вытерпит.

— Я все порчу, — лепечет ему в ключицу Чарли.

— Ой, солнышко, ничего ты не портишь! — возражает Дев. «Ой, солнышко!» он хотел произнести тем же шутливо-снисходительным тоном, что чуть раньше в гардеробной, но ситуация совершенно иная, и слова воспринимаются совершенно иначе. Зажатый в объятиях Чарли меняет позу, чтобы посмотреть на Дева — он сероглазый, веснушчатый, слишком красивый и слишком близкий.

— Нет, порчу! — шепчет Чарли. — Сильнее, чем тебе кажется.

— Ну, тогда мы вместе с этим разберемся. Только больше не закрывайся от меня, ладно?

Чарли кивает.

— Целую неделю ты был таким далеким! — Дев не представляет, почему эти слова срываются с языка. Может, потому что идет третья неделя съемок, и он отчаянно желает сработать так, чтобы сезон удался; отчаянно желает помочь Чарли найти любовь; отчаянно желает, чтобы эта история получила правильный конец. Такой, какого Чарли заслуживает.

Дев вспоминает, как Чарли сидел на кухонном табурете и рассказывал о своем ОКР, будто оно делало его менее достойным. Дев вспоминает, как в три утра Чарли по-турецки сидел у него на кровати и панически боялся ощутить свои чувства. Дев вспоминает, как голый Чарли спрашивал «Как я выгляжу?». А здесь и сейчас Чарли в его объятиях, он такой ранимый, что Дев сам вдруг ощущает свои чувства. Его чувства плотно прижаты к поясу Чарли.

Чарли замирает, Дев замирает, а потом Дев оживает, стараясь распутать их руки и ноги, не выдав свою дикую неловкость, — ему ведь двадцать восемь, а не четырнадцать. Но Чарли задачу ему не облегчает, упорно прижимая ладонь к его пояснице. Дев молит небеса, чтобы Чарли не заметил.

Металл громко лязгает о металл, за дверью кабинки кричат. Дверь распахивается, Дев и Чарли отскакивают друг от друга. Служащий отеля держит ключ: это он отпер дверь снаружи, за ним стоят два оператора, Дафна Рейнольдс, Джулс Лю, Скайлар Джонс, Райан Паркер и Морин Скотт.

Чарли не смотрит на Дева, когда выходит из кабинки, а Дев не смотрит ни на свое начальство, ни на своего бывшего, ни на подружку Чарли. Пока Чарли извиняется перед Дафной за свое поведение, Дев слышит лишь стук крови в ушах. Они возвращаются в банкетный зал на церемонию коронации, Чарли раздает десять тиар и спрашивает каждую из конкурсанток, желает ли она стать его принцессой. Две отправленные домой участницы рыдают и цепляются за полы пиджака Чарли так же, как Чарли цеплялся за Дева в туалетной кабинке.

Дев подавляет все чувства, вызванные инцидентом в кабинке, до тех пор, пока съемки не заканчиваются. До тех пор, пока персонал не начинает разбирать декорации. До тех пор, пока не удается ускользнуть в бар отеля, заказать неразбавленный виски и позабыть весь этот вечер.