Ода чуждых земель

ГЛАВА 29

И вот раздаются звуки столовых серебряных приборов на уединенном завтраке с Марой.

— Что ж, прошлый вечер был, мягко говоря, волнующим, — говорит королева, нарушая тишину. Три феи-правителя, я и Грин Мен сидим вокруг стола, наслаждаясь охренеть каким неловким завтраком.

Один из краеугольных камней Солнцестояния — это дипломатические разговорчики, которые будут случаться на протяжении недели, и, видимо, сегодняшний завтрак первый из таких.

Честно говоря, у меня нет больших надежд на то, как будут проходить разговоры. Король Фауны заметно отсутствует, пока королевство пытается найти правителя на замену. Дес и Янус, тем временем, глазеют на друг друга на протяжении всего приема, Король Ночи даже держит в руке нож так, как держит кинжалы. Мара также кидает на меня взгляды несколько раз, но так и не обратилась ко мне должным образом.

Все, что я пытаюсь сделать, это поесть и не сойти с ума. Я не должна покорно сидеть за одним столом с мужчиной, который похитил меня из дома Деса. Если бы он был человеком, я давно бы засучила рукава, чтобы зачаровать его делать все, что пожелаю. Но, увы, он — король фей, сильный и также имеющий иммунитет к моим чарам.

Единственный, кто, кажется, наслаждается моментом, так это Грин Мен. Он так уплетает яйца, будто это его профессия.

Это самая странная дипломатическая встреча из всех существующих.

— Итак, напомни мне еще раз, — произносит Мара, переглядываясь между Королями Дня и Ночи, — что это была за стычка, которая чуть не разрушила два тысячелетия мирных Солнцестояний?

Дес наклоняется вперед, кладя ногу на ногу.

— Янус похитил мою пару.

Тот с силой кладет приборы на стол, отчего дребезжат тарелки.

— В последний гребаный раз говорю, я не трогал ее. — И смотрит на меня. — Я никогда даже не видел ее прежде.

Лжец.

Не знаю, во что он играет, но я никогда не забуду корону света, что сияла вокруг него и этого лица, которое заставило бы скульпторов рыдать. Он, должно быть, прочитал мои мысли по выражению лица, потому что отводит глаза с раздражительностью.

Мара переводит взгляд на меня.

— Так Янус тебя похитил? — спрашивает она, подводя руки к подбородку.

Мне хватает секунды ответить, потому что, боже, она действительно обращается ко мне, как к простой смертной.

Я кладу вилку вниз.

— Да, — говорю твердым голосом.

Янус оскорбленно вздыхает, поднимая руки вверх.

— Я этого не делал.

— Так что получается, Янус работал с Карноном? — спрашивает она всех.

Мой взгляд перемещается на Короля Дня.

Ответа не следует.

— Что ж, — настаивает Мара, поворачиваясь к Янусу, — это правда?

— Конечно, нет. Я могу предоставить алиби… хоть и с неохотой. — Он одаривает Деса еще одним взглядом.

— Ну-с, — говорит Мара, натянуто улыбаясь. — Он может оправдаться. Вероятно, Каллипсо просто была сбита с толку.

— Не была, — говорю я. Только мой голос звучит оборонительно… а что, если? Что, если Король Дня может доказать, что не был на Земле тем утром, когда похитил меня?

Что тогда?

— Теперь мы можем продолжить? — говорит Мара, игнорируя мой ответ. Она бросает на всех пристальный взгляд — на меня в особенности — и я сразу осознаю, что королева в последний раз терпит наше поведение.

Успокойтесь и заткнитесь, вот чего она хочет от нас.

— Прошу вас, — говорит раздраженный Янус.

Тени начинают сгущаться в углах комнаты. Мне даже не надо смотреть на Деса, потому что по теням могу сказать, что он ни с чем не согласен.

Дес облокачивается назад на спинку стула.

— Н…

Проглатывая трусость, я кладу руку ему на бедро, останавливая его.

— Да, — произношу я хриплым голосом.

Дес отрывает взгляд от Януса, чтобы испепелить меня взглядом. Что бы он не видел у меня на лице, это заставляет его сжать челюсть. Хоть и медленно, но тени начинают отступать. Скрещивая руки на груди, он тяжко кивает.

— Невероятно. — Мара поднимает бокал шампанского. — Теперь перейдем к актуальным проблемам: Десмонд, ты убил Карнона?

Торговец ничего не говорит, выглядя невоспитанным и дерзким.

— Десмонд, — повторяет Мара. Она выглядит как хищник, ожидающий ответа.

Просто так он берет меня за руку и начинает играться с ней, маленький жест, который привлекает внимание всех присутствующих.

— Да, я убил его. Он причинил боль мой возлюбленной.

— Хм-м-м. — Мара делает глоток.

Ее глаза перемещаются на меня, изучая с любопытством.

— Каково это было — быть заключенной Карнона? — спрашивает она меня.

Сердце набирает обороты. Я делаю уверенный вздох.

— Было как в аду. Во всех смыслах. — Я горда тем, что голос звучит стойко. Может, я себя ужасно чувствую, но звучу, как уверенная в себе.

Мара немного подается вперед со слабым бликом в глазах.

— Он тебя изнасиловал…?

— Довольно. — Сила нарастает в голосе Деса.

Королева Флоры усаживается на стуле прямо, делая еще глоток шампанского. Аж кожа шевелится от ее вопроса, от ее тревожащего меня интереса.

— Я полагала, что Карнон стоял за исчезновениями женщин, — произносит она, — но факт остается фактом: заклятие не снялось. Кто-то еще дергает за струны.

В комнате пробегает холодок.

— Мы пришли к такому же заключению при ходе дел, — говорит Дес.

— Как и мы, — добавляет Янус.

Оба взгляда правителей встречаются. Я-таки уверена, что масло и воду будет проще смешать, чем помирить этих двоих.

Создается впечатление, что эдакое соперничество предшествует мне. Свет и тьма, постоянно сражающиеся друг с другом

— Что я нахожу интересным, — обрывает нас Грин Мен, — так это детей спящих женщин.

Все взгляды переходят на него. В этом разговоре он так далеко еще не заходил.

Он опускает приборы на опустошенную посуду.

— Эти дети пьют кровь и пророчествуют — характерные черты, проявляющиеся в Царстве Ночи.

Это маленькое откровение немного затаивается в воздухе.

Характерные черты, проявляющиеся в Царстве Ночи.

Он четко намекает: кто бы не рожал этих детей, они — ночные феи, и единственная фея Ночи, достаточно могущественная, чтобы обладать магией, которую имеет Похититель Душ…

Губы Деса изгибаются в злобной улыбке, все лицо становится ужасающим.

— Поэтому вы думаете на меня. Что я изнасиловал этих женщин и породил таких детей.

Идея не то, что смехотворна, она отвратительна.

— Почему сразу изнасиловал, — созерцательно произносит Мара. Она смотрит разоблачающе в глаза Десу. Мои волосы встают дыбом от такого вида.

— Я слышала истории о твоих победах. Кто может сопротивляться чарам Короля Ночи?

Мои пальцы впиваются в подлокотники, и мне приходится усердно бороться с гневом.

— Ребят, вы серьезно? — влезаю я. — Любая из женщин говорит, что Карнон и только Карнон касался их.

— И все же точка зрения моей пары остается прежней, — говорит Мара. — Дети из гробов имеют характерные черты ночных фей, не фей Фауны.

Это та самая загадка, с которой я столкнулась, когда пришла увидеть детей в королевские ясли. Ненавижу, что теперь все перевернуто, чтобы возложить ответственность на мою пару. Дес тем временем даже не пытается развеять обвинения против него. Он просто продолжает пялиться на Мару с той же злобной усмешкой на лице, никак не затронутый ее словами.

— Почему мы должны в это верить? — вступается Янус. — Я слышал, что тебе понадобилась неделя, чтобы спасти пару от Карнона. Почему так долго, Флинн?

Этот вопрос… ударяет больно. Забудем о том, что эти правители болоболят о желаемом. Почему Дес ждал так долго?

Десмонд вновь облокачивается на сидение, высокомерно глядя на остальных.

— А что, если это был я? Что, если я, используя свою бесконечную силу, устроил все это, чтобы свергнуть безумного короля? Что бы вы предприняли? Что бы смогли сделать?

Мара с Янусом переглядываются.

Король Дня наклоняется вперед с напряженным выражением лица.

— Что было бы необходимым.

Я чувствую глубину силы Деса, сидя в этой самой комнате. Она также обширна, как вселенная, и темная, как ночь.

Если он был жесток, если он был злым… ничто бы не остановило его. Если бы он был жесток и коварен, это бы никак не повлияло на нашу связь.

Нравилось бы мне или нет, я бы все еще была его.