Однажды придёт отец...

Часть 25. Над чем смеются попугаи?

Куин Елизавета жила на площади Кавендиша в магическом квартале Лондона под романтическим названием Шервудский лес. Начинался он где-то в Риджентс-парке и был так хитро спрятан, что даже не все волшебники знали о его существовании.

Ну… наверное потому, что он был доступен магглам. А колдуны и ведьмы предпочитают не соваться в общедоступные маггловские места наподобие Риджентс-парка, где лондонцы испокон веков выгуливают своих собак.

Просто, пройдя по последней, самой отдаленной аллее, собаковладелец утыкался в каменную стену, за которой постоянно клубился такой густой туман, что благоразумные люди не рисковали соваться на Туманную сторону, как они прозвали местность за стеной. Поговаривали, что там находятся торфяные болота, поэтому то место и отгородили от остальной части парка. Проверить это, кстати, так никто и не рискнул всё из-за того же тумана. А вот для посвященных людей и волшебников там никакого тумана не было, а была чудная долинка, поросшая высоченными соснами и елями с пихтами вперемешку с дубами и буками, из-за чего и получила наименование Шервудский лес. Холмисто-лесистая долина тянулась во все стороны на многие-многие десятки миль, как и всякая тайная территория пространственной складки.

Поняв, что Северус Снейп — учитель её сына, а Гарри учится с ним в той же школе, Лиза на радостях пригласила их к себе в гости. Снейпы приглашение приняли с удовольствием, малость подустав от городского шума и смога лондонских улиц. Прошли за ней насквозь весь риджентский собачий парк, по ухоженным аллейкам которых неспешно прогуливались степенные горожане с такими же степенно вышагивающими далматинами и терьерами. Вот и последняя тупиковая аллея с каменной стеной в конце. Всё ближе и ближе подходят Гарри, Дерек и Северус к серо-зеленой мшистой стене и недоумевают — зачем они сюда пришли? И их сомнения вполне понятны, ведь за стеной стоит такой туман… словно здесь собрался весь лондонский смог. Просто пышное, «ватное» облако, а не туманная завеса.

Лиза хитренько улыбнулась, достала из сумочки блокнотик, черкнула в нем что-то шариковой ручкой, протянула Гарри, как самому мелкому по росту, и сказала:

— Прочитайте все вместе.

Две темные головы склонились над детской и три пары глаз внимательно прочитали начертанное в блокнотике синими чернилами и красивым почерком:

Шервудский лес Робин Гуда.

Подняли головы, а стена перед ними начала таять, а туман за ней — рассеиваться, открывая им восхитительный вид на бескрайний лесистый дол. Удивленные гости молча шли за Лизой, беспрестанно вертя головами во все стороны, ведь об этом месте даже Северус не знал, не говоря уж о детях. Шли они по старинной улочке голландского типа, мощеной брусчаткой, с горбатыми мостиками через неширокие канальчики, перетекающие из прудика в прудик, и милыми белыми домиками с деревянными переплетами планок за симпатичными голубенькими заборчиками. Картинка была настолько пасторальной, что порой вызывала у Северуса приступы тошноты, смешанной с умилением. Бывают такие вещи, от которых и тошнит, и благостью переполняет одновременно. Как котятки на декоративных тарелочках Амбридж, которых Северус видел в кабинете чиновницы.

Прямоугольная площадь Кавендиша была застроена магазинчиками и лавочками, над входными дверями коих висели старинные вывески в виде стилизованных сапогов, котлов, ножниц и прочих подобных атрибутов, связанных с профессиями владельцев лавочек. В дальней, очень зеленой части площади находился дом королевы Елизаветы. Двухэтажный и маленький, он почти полностью утонул в зелени: в цветочных клумбах и кустах сирени перед фасадом и раскидистых яблонях и липах позади. К нему от калиточки всё с тем же голубеньким заборчиком вела песочная дорожка.

Едва переступившие порог гости были встречены визгливым воем миниатюрного «мессершмитта», кто-то с грохотом крыл налетел на Гарри и заорал ему прямо в ухо:

— Корки! Корки!!! Ко-орки-и-и!..

От испуга Гарри присел, закрывая голову руками, чувствуя, как от воплей резонируют и чуть не лопаются барабанные перепонки. Имитатором военного самолета оказался крошечный волнистый попугайчик, цвета голубой лазури. Лиза, укоризненно вскрикнув, пригрозила ему пальцем, но это не возымело должного действия, потому что на этот палец и спикировал наглый попугаец. Гарри, опешив, уставился на эту пернатую каплю, размерчиком куда мельче воробышка, и недоумевал, неужели это оно так кричит, ну и ну, во голосок-то у него!

— Простите его, ради Бога! — виновато произнесла Лиза. — Корки просто скучает целыми днями в одиночестве, вот он и радуется… особенно гостям.

Всё поняв, Гарри протянул руку с выставленным вперед указательным пальцем, на который попугайчик с готовностью перепорхнул с перста хозяйки. Счастливый птиц звонко расчирикался, мелко-мелко дрожа горлышком и выводя им такие рулады и сонеты, что Джо Дассену и не снилось. Все так и заслушались, замерли полукругом и с почтением внимали неожиданным ариям сольного певца. Правда, Лиза спохватилась и пригласила гостей в комнаты, привела в гостиную и спросила, кто что любит пить. Северус отказался и вызвался помочь ей на кухне с напитками и с обедом. Намек был понят, и взрослые ушли готовить, оставив мальчиков. Те обошли гостиную, пошарили на полках в шкафу с книгами, нашли одну и, заинтересовавшись названием, принялись её штудировать. Книжка была познавательно-развлекательная, с загадками, шарадами и ребусами, маленькими историями и фокусами. Один из них привлек внимание Гарри, и он заинтересованно ткнул пальцем в страничку.

— Слушай, Дерек, а ведь мы с Пенни как-то хотели это сделать, но не нашлось ватмана и свечки, да и няня Пенн не разрешила, сказала, что так мы дом подпалим… А у твоей мамы не найдется коричневых чернил, мела, ватмана, старого чая и свечки?

Дерек прочитал о том, как создать старинную карту пиратского клада, рассмотрел картинки и неожиданно загорелся идеей, тоже захотел заняться этой поделкой. Сбегал на кухню и выпросил у мамы все перечисленные Гарри предметы, добавив ещё карандаши, утюг и спички. Потом, перечитав повнимательнее, сбегал ещё раз к маме и попросил железный противень и блюдце. Лиза рассеянно и не особо вдаваясь в подробности, всё достала и дала сыну.

Сначала «состарили» бумагу. Расстелили лист ватмана, отрезали от него половину, лишний кусок убрали и занялись покраской чаем. Ползали по полу вокруг листа и ватными комочками-тампончиками промакивали бумагу тут-там по своей собственной системе, тут погуще, там попрозрачнее, а вот здесь ещё брызг добавим… Свернули вчетверо, не особенно следя за ровностью, утюгом просушили свернутую бумагу, развернули и довольно переглянулись — бумага выглядела как очень старый пергамент. Снова расстелили на полу, вооружились перьями и карандашами и принялись за работу — рисовали-прорисовывали береговые линии континентов и островов. На них — различные и мелкие детали: деревья, горы, озера и реки, ущелья и рвы вокруг замков-крепостей. И среди всей этой красоты весьма хитро замаскировался неприметный островок с пиратским кладом.

Единственное отличие от прочих островов и материковых объектов было только одно — по условиям игры он был выполнен в форме черепа. Переглянувшись, ребята решили немного отойти от правил и добавили ещё несколько интересных клочков суши. Акулий остров был нарисован в виде акульего плавника, Берег Слоновой Кости изображен в виде полумесяца — слоновий бивень. Право называться Оазисом Трех Сестер взял на себя остров с тремя пальмами.

Забава настолько увлекла мальчишек, что они не замечали ни времени, ни того, что, ползая по карте, постепенно перемазывались чернилами и мелом. Мелки были цветными, синими разводами обозначалось, конечно же море, зелеными и красными — материки и горы, а желтыми красились пески. Надписи-названия объектов Дерек додумался писать готическим шрифтом, витиеватым таким, с завитушечками и косыми наклонами. Наконец…

Карта почти готова, яркая, сине-зеленая и красно-желтая, бурая и в пятнах местами, с выцветшими рыжими надписями старинного готического стиля. Роскошная и совершенно пиратская, она лежала перед ними и ждала последнего штриха — подпаливания. Обычная стеариновая свечка терпеливо дожидалась своей очереди. Дерек зажег её, накапал стеарина в блюдечко и припаял свечу в лужице. Рядом наготове замер поднос. Подняли, полюбовались на красоту, прощаясь, и начали подпаливать с краю, с углов и по сгибам… Бумага тлела и корежилась, покрываясь неравномерными круглыми пятнышками и полосами. Подпаливая край, Дерек отвлекся, спросив у Гарри:

— Как думаешь, наши поверят, что она пиратская?

— Те, кто твой почерк не знает, поверят. Особенно… — убедительно сказал Гарри. И не договорив, заорал: — Осторожней! Она горит!!!

Дерек, ахнув, бросил карту на противень и забил-заколотил по ней книгой, сбивая пламя. Погасил. Перевел дух и, видимо, пребывая всё ещё в шоке, принялся гасить свечку, нервно поколачивая по огню коробком. Свечка гаситься не желала, она виляла огненным хвостиком, ложилась, вставала и шипела, кусая парня за пальцы. Дерек нервничал, пыхтел, поругивался и бил по огню… Гарри смотрел-смотрел, вытаращив глаза, на потуги друга, наконец спохватился, подобрал упавшую челюсть и позвал:

— Дерек!

Тот очумело глянул выпученными карими глазищами, Гарри выдохнул:

— Ты дунь!..

Вздрогнув, Дерек, всё так же очумело нагнулся и торопливо задул свечку. Угол карты сильно обгорел, зато теперь она стала совсем неотличимой от настоящей. Старая и подгоревшая карта пиратского клада.

Вся эта бумажная эпопея сопровождалась чириканьем и свистом, попугайчик сновал по люстре, смотрел вниз на мальчишек то одним, то другим глазом и звонко комментировал происходящее. На моменте со свечкой Корки весьма к месту заголосил:

— Каррраул, пожаррр-р-р! — и его вопль очень так синхронно слился с криком Гарри «Она горит!», после чего парни с полминуты сидели на полу, вытаращив глаза и отдуваясь, ожидая, когда стихнет резонанс в их ушах от слаженных воплей.

Лиза и Северус обед давно приготовили, но каждый раз, порываясь позвать мальчиков к столу, неловко сбивались на пороге гостиной, видя, как сильно те увлечены каким-то занятием. Так и не дозвались их. А после и вовсе рукой махнули — ладно, не смертельно, проголодаются и сами прибегут…

Выглядело это примерно так:

— Дерек, Гарри, обедать!

— Хорошо, пап… — рассеянно отвечает Гарри. И к Дереку: — Тут сотри. Лишнее.

— Где? Ой, точно.

— Мальчики, к столу!

— Сейчас, мам! Тут допишу… Гарри, подвинься.

И так далее в таком же духе. До последнего штриха с мини-пожаром, о котором они, конечно же, ни слова не сказали взрослым, ведь ничего же не случилось. Попугайчик, заговорщицки подмигивая, перелетел на кухонную люстру и снова запел незатейливую песенку о том о сем.

Весь субботний день Гарри с Дереком и Северус провели в доме Лизы, а потом да, вернулись в школу, договорившись о том, что с понедельника Лиза начнет работу в Хогвартсе в качестве штатного психотерапевта-консультанта. Дереку, правда, очень хотелось остаться с матерью на все выходные, но Лиза сама убедила его вернуться в Хогвартс и доделать домашние уроки, ведь ей нужно решить дела с трудоустройством в волшебную школу и освободиться от работы в больнице. На слабые протесты сына она привела железобетонный аргумент:

— Дерек, родной, ну ты же не хочешь, чтобы меня психиатры искали по всей стране с радарами и просили вернуться к психам? Нет? Ну вот. Так что давай сейчас мирно расстанемся до понедельника, я спокойно уволюсь и приеду к тебе.

Только тем мать и сумела убедить упрямо надувшегося сына. Камин Лизы не был подключен к сети Летучего пороха, и нашим искателям пришлось вернуться в «Дырявый котел», а оттуда переместиться в Хогвартс. Выйдя с мальчиками из своего камина, Северус посоветовал Дереку поговорить с деканом факультета мадам Стебль, чтобы та приготовила апартаменты для его мамы. Задание профессора идеально совпало с желаниями Дерека, и юноша с готовностью кинулся его исполнять.

Пиратскую карту Гарри с полного согласия и разрешения Дерека подарил Пенни, чем обрадовал её прямо до визга. И не только, кудрявая девчушка на радостях его чуть не задушила, оглушая счастливыми криками в ухо:

— Ой, Гарри, какая прелесть! Она именно такая, как я её и представляла! Спасибо тебе, Гарри! Я её потом дома над столом повешу, рядом с картой мира.

На крики Пенни сбежались первокурсники, узнали, что Гарри ей карту подарил, заинтересовались. Потрепанная, обгорелая и покрытая пятнами, карта пошла по рукам, дети рассматривали её и восхищались. Особенно смешной вышла реакция Рона, он смотрел-смотрел её, в руках вертел и так, и эдак и вслух прикидывал:

— Не помню таких очертаний береговых линий… Это где? Эх, жаль, координат нет, непонятно, где эти острова, на какой широте-долготе? Вот бы поискать… там, поди, полный сундук золота зарыт!..

Рона так захватила золотая лихорадка, что он совсем не замечал, как хихикают всё понявшие однокурсники, которые на раз-два определили самоделку.

С понедельника появился новый кабинет с непонятным названием и назначением. Привинченная на дверь табличка оповещала всех мимо проходящих, что за ней находится некто Е. Куин, какой-то консультант по проблемам. Разумеется, детей-волшебников не стали знакомить со словом «психиатрия» и всем, что с ним связано, а то ещё поймут чего не так да и разбегутся с перепугу… А загадочный консультант по проблемам куда ближе и понятней, проблемы-то у всех есть, так что и стали посещать Королеву Елизавету наивные дети, не подозревая, что изливают свои печали душеправу. Разве что магглорожденные провели ассоциацию со школьным психологом, но у них хватило ума никому не сообщать об этом.

Лиза же, узнав о существовании звероголовых ребятишек, тут же ввела в обязательную общешкольную программу занятия по обучению дактильной азбуке, помогающей немым разговаривать при помощи жестов. Это новшество понравилось всем, и к ней на уроки записались все пять курсов. Последние два не заинтересовались, друзей магиков и мификов у них не было, так что…

Начала Лиза и индивидуальные занятия с Гарри — развивать его необычный Дар. Следует рассказать о том, как у них прошел самый первый урок. Начать решили в полдень, в тот промежуток времени, когда организм самый стабильный, мозг и тело не устали и, тем не менее, вошли в ритм дня. В четыре часа пополудни Гарри постучался в дверь и вошел, дождавшись приглашения. Осмотрелся. Стандартная комната, разделенная на две зоны — официальную, со столом и стульями, и практическую, с мягким матом на полу, шкафом с книгами и игрушками и разными картинками на стене. Именно с полки с игрушками его и поприветствовал славный попугайчик, оглушил привычными криками в уши и сел на плечо.

— Здравствуй, Гарри, — тепло поздоровалась Лиза.

— Здравствуйте, мисс Куин, — отозвался Гарри, немного нервничая — как-то оно пройдет, первое занятие?.. Ощутив его нервозность, Лиза начала с простых вопросов о животных, попросила рассказать о своих собаках и кошках. Гарри рассказал о том, как появился Бейли, как он стал свидетелем его самой первой встречи с папой, рассказал про Терри-пекинеса, посмеялся над собой, как он в детстве смешно называл пекинеса пикенезом. Про кошку Симону сказал, что она всю его жизнь рядом была. За рассказами Гарри расслабился и успокоился. Лиза перешла к вопросу посложнее.

— А скажи-ка, Гарри, тебе на улице не встречалось что-то странное, связанное с животными? Например, необычное поведение.

Гарри задумался. Потом неуверенно заговорил:

— История с голубем была…

— Расскажи! — подбодрила Лиза. И Гарри начал:

— Это на остановке было, мы с Дадли школьный автобус ждали, пришли мы слишком рано и пришлось его подождать… Так вот, неподалеку голуби кучковались, небольшая стайка разных птиц, рыжие и сизые, два белых. Слышу, как-то особенно громко воркуют, прямо рокочут. И кружатся, кружатся вокруг кого-то, присмотрелся я к объекту их внимания и не понял сперва — в чем ажиотаж-то? — по виду такой же голубь, как и они, сизарь. Самка? Но по времени вроде не сезон пару заводить, да и не ухаживают они, не делают тех характерных движений в брачных танцах, а просто кругами ходят вокруг него, разглядывают и воркуют. Как будто переговариваются между собой, обсуждают какое-то событие. Я ничего не понимал и поэтому принялся тоже его рассматривать, чтобы узнать, чем он так внимание привлек…

Гарри остановился перевести дух и собраться с мыслями. Лиза терпеливо ждала. Отдохнув, мальчик продолжил рассказ:

— Тот голубь действительно оказался необычным, на нем были штанишки.

— Штанишки?! — опешила Лиза. Гарри засмеялся.

— Да-да, штанишки! У остальных-то лапки от голени голые, а у гостя перышки все лапки покрывали, до земли. И они такие длинные, что он как бы в матросских джинсах-клеш щеголял, важный такой, стройный, прямой, грудка выпячена, брючки мостовую подметают. Красавец! Это же удивительная история, правда, мисс Куин? Ведь голуби такие обыкновенные и простые птицы, а так удивлялись ему, такому непохожему на них!

— Правда, Гарри, это удивительная история, — светло улыбнулась Лиза. — Я рада, что ты такой наблюдательный, Гарри, ты смог увидеть необыкновенное в обыденном, прекрасное в простом. И история у тебя замечательная. Про голубей, подумать только!

После этого Лиза принялась просвещать об особенностях Повелителей зверей.

— Истинный Повелитель не только подавляет волю зверя и управляет его инстинктами. Этот Дар редко дается людям, и в мировой истории известны всего несколько случаев управления животными, чаще всего это рои насекомых. К примеру, в библии рассказывается, как тот или иной персонаж в какую-либо временную эпоху насылал на людские поселения множество змей или стаи прожорливой саранчи. Пророка Даниила бросили на растерзание в ров со львами, а он не погиб, а договорился с большими и опасными кошками. Как видишь, дар повелителя существует издавна, аж с библейских времен! Так вот, Мастер зверей понимает звериный язык, способен договориться с любым представителем фауны. И самое главное, Гарри, от друга-зверя он может перенять его силу.

— Зрение от ястреба и мощь от льва? — уточнил Гарри. — Я это от Дерека слышал. Только не представляю, как это делается.

— Я тебя научу, — пообещала Лиза. — Это непросто, но мы справимся, и однажды Мок поделится с тобой силой и ловкостью.

— Ух ты!.. — глаза Гарри восторженно сверкнули.

— Позови Корки, — попросила Лиза. Гарри поднял руку и отставил указательный палец, на него тут же со шкафа слетел умный попугайчик. Лиза неторопливо начала:

— Наверное, это немного похоже на легилименцию. Видишь ли, Гарри, тебе нужно проникнуть в мозг попугая и завладеть его сознанием.

— И прочитать его мысли? — удивился Гарри.

— Ну, вряд ли в его головке найдутся какие-то великие измышления, — улыбнулась Лиза. — Нет, тебе нужно его сознание, Гарри. Попробуй пробраться ему в голову.

Гарри послушно уставился в хитрый глазик-бусинку, обрамленный морщинистыми голубыми веками. Сначала ничего не происходило, глаз так глаз, обычный птичий, черный и блестящий. Лукавый. О чем ты думаешь, птичка? Что тебя так смешит, отчего так забавно смотришь? Как будто видишь меня по-другому…

И вдруг увидел ЭТО. Огромный, невообразимо кошмарный носище. Испугавшись, он дернулся назад. И увидел свои собственные испуганные глаза… но не как в зеркале, а как бы со стороны. Не сразу и не скоро Гарри сообразил, что смотрит на себя самого глазами попугая. О, Боже… теперь понятно, почему попка всё время хохочет над ним, видя большущую носяру, странно разбегающиеся в разные стороны вечно выпученные глаза, и всё это в желто-синей гамме. Н-да уж, совсем по особому устроено монокулярное зрение птицы…

Комментарий к Часть 25. Над чем смеются попугаи? Корки.

https://sun9-50.userapi.com/dwYd2y3xnNMvqoiWaxsy1FVy7C0k6ZW3EobDwg/NYgh-sFuY_Y.jpg

Голубь-пижон.

https://sun9-44.userapi.com/0Xb8EsuFR0Kew285FYX11NSVU1As8e5uXTJ4AA/ZL50WVDGCuU.jpg