Однажды в Древней Греции

Глава 15 В которой царь Мидас люлей всем даст

– Однако как славно удалось нам посрамить заносчивых засранцев! – ликовал на Олимпе Зевс, радостно потирая ладони. – Единственное что меня сильно огорчает так это то, что нас снова кто-то хорошенько сдал проклятым богоборцам. На летающем острове, по всей видимости, таки находится хитроумный лазутчик, секретный агент богоборцев, ловко маскирующийся под… Сатир его знает, под кого он там маскируется. Знал бы, лично удавил гадёныша вот этими самыми руками…

– Ох-хэх-хэх… – тоскливо вздохнул Дионис, прижимая к голове позолоченную круглую штуковину наполненную белыми кубиками льда.

– Что, мигрень разыгралась? – участливо поинтересовался Громовержец.

– Угу! – грустно кивнул покровитель виноделия. – Вот у Асклепия чудом выпросил холодный компресс… Мерзавец весь лёд на всевозможные коктейли переводит…

– Ничего придёт время вправлю и ему мозги, – пообещал владыка Олимпа. – А ты мне тут глаза не закатывай, тебе очередное задание…

– Да я, можно сказать, пятые сутки нормально не отдыхал…

– Поговори мне ещё.

– Да это просто какое-то изощрённое издевательство.

– Да, издевательство, – важно кивнул Тучегонитель. – Я тебя, между прочим, ещё не полностью простил после твоего недавнего промаха с Икарием. Подумать только, ведь из-за твоей глупой выходки мы могли в одночасье лишиться одного из самых преданных наших приверженцев.

– Одного из?

– Именно! Потому что недавно появился ещё один.

– ???

– Некий царь по имени Мидас, чьё небольшое царство расположено на лесистых склонах Тмола во Фригии.

– Ну и?

– Этот приятный во всех отношениях эллин каждый день воздаёт нам молитвы и клянётся построить сто двадцать три священных храма богам олимпийцам.

– Именно сто двадцать три? Ты, Зевс, ничего случайно там не путаешь?

– Нет, не путаю. Я лично просматривал вчера сделанную спутником-шпионом запись, где Мидас, воздев руки к небу, обещал эти самые храмы, правда, язык у него при этом странно заплетался…

– Да у нас богов столько не будет. Сто двадцать три священных храма. Определённо этот Мидас либо очередной сумасшедший, либо закоренелый пропойца, поражённый белой горячкой…

– Вот ты всё и проверишь.

– Не-е-е-е-ет… только не это…

– Обещаю, царь Мидас твоё последнее задание. Кроме того я попробую проследить, кто же сливает инфу с Олимпа вниз. Если на лесистых склонах Тмола снова появится Лессал со своими головорезами, то никаких сомнений в существовании в наших плотных рядах вероломного предателя уже не будет.

– Хорошо, уже иду.

– Да и это… – спохватился Громовержец. – Фидиппида обязательно с собой прихвати…

– Фидиппида? Чтобы снова под ногами путался? Толка от него, между прочим, никакого. Жрёт да пьёт за четырёх дураков и за моей спиной, если что трусливо прячется, уволить бы его к сатировой матери…

– Здесь я, между прочим, решаю, кого увольнять, а кого нет… – нахмурился владыка Олимпа. – Фидя отличный парень. Да, возможно, он пока ещё не успел как следует проявить себя в качестве ценного советчика, но уверяю тебя, Дионис, если бы вдруг понадобилось отправить куда-нибудь срочное послание, то он бы справился с этим заданием не хуже того же Гермеса…

– Ну да, ну да… расскажи мне ещё парочку своих фантастических офигительных историй…

– Что ты там вякнул?!!

– Иду, говорю, за Фидиппидом и после сразу во Фригию…

– Вот это уже совсем другой разговор… – улыбнулся удобно развалившийся на троне Тучегонитель.

Столица небольших фригийских владений Мидаса оказалась отлично укреплённым полисом с отвесной неприступной стеной усеянной узкими бойницами.

Подлетая на маленькой тучке к этому уникальному шедевру эллинской оборонительной мысли, Дионис решил приземлиться за пределами города, дабы в полной мере испытать гостеприимность якобы лояльного Олимпу царя.

Фидиппид, измотанный всеми этими перелётами, по большей части отмалчивался. Судя по всему, у парня стала развиваться морская болезнь.

Теперь он каждый раз судорожно сглатывал, когда его нога становилась на тёплый металлический пол божественного подъемника…

Величественно подойдя к внушительным воротам обитым медными планками, Дионис несколько раз важно в них постучал. На стук, как ни странно, никто не отреагировал и покровитель виноделия постучал вторично, на этот раз с небольшим раздражением.

Скрипнуло маленькое деревянное окошко:

– Ну что там ещё? – спросила небритая разбойничья рожа, недовольно поводя по сторонам подозрительно прищуренными глазами.

– Царь Мидас дома? – высокомерно поинтересовался Дионис.

– Ну? – неопределённо промычал небритый.

– Сегодня ему выпала несказанная честь принимать высоких гостей с самого светлого Олимпа!

– Ну?

– Что «ну»? Подковы гну, согну, дам одну! Царя зови, пьяная морда!

– Не положено!

– Что, любезнейший? Я не очень хорошо тебя расслышал?

– Подкову давай? – неожиданно потребовала разбойничья рожа и жадно облизнулась.

– Какую подкову? – опешил покровитель виноделия.

– Ту, которую пообещал.

– Ах, подкову… – сладко улыбнулся олимпиец и ткнул наглеца двумя пальцами в глаза.

– А-а-а-а… – истошно завопил странный привратник, стремительно исчезая из маленького окошка.

– Вот ну что за народ… – пожаловался молча топчущемуся за спиной напарнику Дионис. – Полные дебилы. Ну ничего, мы в этих землях порядок быстро наведём. Научим обнаглевших смертных, так сказать, уму разуму…

И покровитель виноделия яростно заколотил в дверь.

– Чё надо? – нагло спросила очередная хмурая харя бандитской наружности, возникшая в крохотном окошке.

Дионис внимательно присмотрелся.

На этот раз харя была вроде как другая. Более старая, но от этого не менее мерзкая.

– Мы к царю Мидасу в гости пришли, – теряя остатки терпения сухо сообщил олимпиец, обладающий, по всей видимости, просто таки железной волей и выдержкой. – Мы типа почётные гости.

– Ну?

– Впустил бы ты нас, любезнейший.

– Не положено.

– Так мы же с самого Олимпа.

– Ну?

– Небожители в смысле.

– А вы на приём к царю записывались?

– Нет.

– Тогда приходите через год, а лучше через два…

– Всё ясно, – сокрушённо покачал головой Дионис. – Царь Мидас правит армией уникальнейших долбодятлов. Очень надеюсь, что он не один из них… Фидиппид, немедленно возвращаемся к нашему подъемнику.

И посланцы Олимпа сделали то, что следовало сделать с самого начала: спокойно перелетели на тучке через неприступную стену и мягко приземлились у самого порога царского дворца.

Столь наглое вторжение в твердыню Мидаса никто так и не заметил.

Густо заросший парк окружающий дворец был абсолютно пуст. Как видно за деревьями отродясь никто никогда не ухаживал и потому росли они буйно и густо в соответствии со своими, продиктованными природой, совершенно непредсказуемыми желаниями.

– Ну и запустение, – проговорил марафонец, зябко поведя плечами. – Что-то мне вся эта история резко перестаёт нравиться…

– Да мне, собственно, тоже… – скривился покровитель виноделия.

– Может лучше вернёмся на Олимп? – с надежной предложил Фидиппид.

– Отлично, давай вернемся, причём прямо сейчас. Но с Зевсом, если что, объясняться будешь ты… Договорились?

– Не а…

– В таком случае лучше помалкивай в тряпочку…

И невероятно раздражённый олимпиец на этот раз постучал в небольшую довольно обшарпанную дверь царского дворца.

В этой двери также имелось маленькое окошко, которое приоткрылось лишь на два пальца только после того, как Дионис добрые десять минут бил в окаянную дверь обутыми в боевые сандалии ногами.

В узкой полоске темноты блеснул чей-то любопытный глаз.

– Слушаю вас? – тихо спросили из-за дверей.

– Нам нужен Мидас! – нервно заявил покровитель виноделия раздумывая, а не попробовать ли просто вышибить эту дверь к сатировой бабушке.

– А зачем он вам собственно нужен? – с явным подозрением поинтересовался неведомый обладатель блестящего глаза.

– Мы пришли со светлого Олимпа… В гости, так сказать… Я, бог виноделия Дионис, а это мой верный помощник, протеже самого Зевса, Фидиппид…

– А как вы докажете, что вы это вы?

– Приехали, – Дионис в отчаянии всплеснул руками. – Может мне тебе ещё всю свою биографию рассказать вплоть до седьмого божественного колена?

– Не плохо бы было, – донеслось из-за двери.

– А вот хрен тебе…

И как следует разогнавшись покровитель виноделия ловко вынес дверь с петель мощным плечом.

Когда клубы серой извести осели, Дионис с большим интересом оглядел роскошный украшенный изысканными статуями коридор и расшитую золотом атласную дорожку, ведущую куда-то в неведомые недра царского дворца.

Любопытный вопрошатель странным образом растворился в воздухе.

– Где же тот эллин, что только что говорил с нами? – изумлённо воскликнул Дионис, переглядываясь с громко чихающем Фидиппидом.

– А это вот что? – указал марафонец на торчащие из-под поваленной двери мохнатые мужские ноги в стоптанных облезлых сандалетах.

– Гм… – покровитель виноделия задумчиво уставился на поваленную дверь. – Под ней определённо кто-то лежит… Странно, как же этот человек туда попал …

– По всей видимости это и есть тот грек, что с нами разговаривал, – мудро предположил бегун.

– В самом деле? Ты серьёзно так думаешь?

– В этом нет никаких сомнений.

– Сейчас проверим, – и Дионис с лёгкостью поднял сорванную с петель створку. – Ба… так ведь это же…

На голове распластавшегося на полу бородатого бедолаги была надета слегка деформированная золотая корона.

– Да это же сам Мидас, – закончил свою глубокую мысль покровитель виноделия. – Надеюсь, Зевс в этот момент за нами не…

Мелодичное треньканье донёсшееся от правой руки олимпийца заставило Диониса подскочить на месте.

– Да?

– Ты что это, скотина безрогая, снова там натворил? – хрипло донеслось из вибрирующего браслета. – Ты что это специально решил извести всех наших доброжелателей? Это у тебя такой хитрый план значит? Целенаправленным вредительством занимаешься? Быть может ты и есть тот самый предатель, которого мы давно уже ищем, тайный агент богоборцев, а ну немедленно мне отвечай?

– Зевс, да ты что? – побледнел покровитель виноделия. – Это случайно всё вышло… Ну не рассчитал я силу удара, у нас ведь у всех мышечные усилители и я…

– Заткнись. Если этот Мидас склеил ласты, ты покойник.

И связь, как водится, прервалась на самом драматическом месте.

Дионис быстро присел рядом с распростёртым телом, и, приложив руку к заросшей шее Мидаса, с облегчением вздохнул:

– Пульс прощупывается. Стало быть, жив.

– Вы кто? – неожиданно спросил болезный и тут же попытался укусить небожителя за палец.

– Ах ты, м-м-м-мать… – вскрикнул олимпиец, успев отдёрнуть руку.

– Признавайся, вероломный воришка, ведь ты только что хотел украсть клочок моей драгоценной бороды? – истошно завизжал Мидас, принимая строго вертикальное положение.

– А что в ней такого драгоценного? – в свою очередь спросил покровитель виноделия, отходя от непредсказуемого царя как можно дальше.

– То, что она моя, – рявкнул Мидас, нервно ощупывая неопрятно растущую растительность на своём смугловатом античном лице. – Кто вы вообще такие?

– Мы уже назывались.

– Зачем тогда припёрлись?

– Ну знаете ли… – возмутился Дионис, у которого после взбучки учинённой Зевсом куда-то вдруг пропал весь боевой запал. – Не ты ли недавно обращался с молитвами в сторону Олимпа, обещая построить в нашу честь сто двадцать три священных храма?

– Я такое вам обещал?!!

– Ну да.

– А… так это, когда я сильно напился… Плохо теперь помню, что я тогда говорил. У меня в тот день пропали любимые серебряные щипчики для удаления волос из носа. Настоящий раритет, работы одного искуснейшего критского кузнеца. Где я их только не искал… в общем, с горя в конце концов напился… Потом, как оказалось, их без спроса одолжил на время мой верный палач, чтобы ногти себе на ногах срезать… Пришлось палача за это казнить, а серебряные щипчики как следует продезинфицировать. Ну с последним проблем не было, а вот с казнью… бедняга пять раз промахивался, пока сам себе топором голову отсёк… после чего лично отнёс её в корзине на кладбище в семейный склеп…

Дионис и Фидиппид в очередной раз дружно переглянулись.

– Полный идиот! – выдал свою короткую, но весьма ёмкую характеристику очередному греческому самодержцу покровитель виноделия.

– Абсолютный! – совершенно искренне согласился с олимпийцем уже ничему не удивляющийся марафонец.

– Кстати, вот ещё что, дружище… – покровитель виноделия ласково улыбнулся злобно скрежещущему зубами царю Мидасу. – Отчего в твоём прекрасном дворце царит такая просто загробная тишина? Не видно слуг, отважных стражей и, самое главное, почему ты лично открываешь дверь? Где же твой преданный привратник? Или он тоже как то раз одалживал без спроса твои драгоценные серебряные щипчики?

– Нет, не одалживал, – огрызнулся царь, хищно сверкая глазами.

– Но я не понимаю…

– Да нечего тут не понимать. Я их всех уволил к сатировой матери. В целях экономии. Оставил только небольшой городской гарнизон, министра финансов, горбуна-шута, парочку юристов, одного банкира и палача… Хотя нет, палача я вчера казнил.

– М-да… – задумчиво протянул Дионис. – Весьма сложная ситуация. Ну хорошо, а как же ты в таком случае собираешься построить нам олимпийцам священные храмы? Может как раз для этого ты и экономил столь жестоким для любого правителя образом?

– Ага, как же разбежался, – хрипло захохотал Мидас. – Ничего такого я вам не обещал.

– Обещал-обещал и это тщательно задокументировано на самом Олимпе.

– По-пьяни не считается.

– Ещё как считается. Или, быть может, ты хочешь оскорбить Всемогущего Зевса?

Тут жадный царь немного смутился и, зябко поёжившись, неожиданно предложил:

– А давайте так, услуга за услугу. Баш на баш так сказать…

– Ни фига ж себе вот это наглость, – охнул покровитель виноделия.

– Я вам сто священных храмов… – как ни в чём не бывало продолжил Мидас.

– Сто двадцать три… – строго поправил Дионис.

– Ну хорошо, сто двадцать три… Кто только меня идиота тянул за пьяный язык… Короче, я вам эти самые храмы, а вы мне… вы мне…

– Ну, смелее… смелее… полагаю, твоё предложение несказанно меня повеселит…

– А вы сделаете так… – наконец придумал царь, – чтобы всё, к чему я буду прикасаться, обращалось в чистое золото!

Покровитель виноделия пронзительно присвистнул:

– Воображение, братец, у тебя как видно с размахом, не меньше губы, которую ты сейчас самым наглым образом тут передо мною раскатал.

– Иначе никак.

– Мне нужно всё обсудить с вышестоящим начальством… – и Дионис приложил к уху золотой браслет. – Зевс, ау?

– Не желаю с тобой, свиньёй, разговаривать.

– Да жив твой Мидас, жив и даже чересчур жив.

– Что тебе надо?

– Он тут просит за свои храмы волшебную способность.

– И какую?

– Чтобы всё, к чему прикасаются его загребущие руки, превращалось в золото.

– Оставляю на твоё усмотрение.

– Ты это серьёзно?!!

– Вполне.

– Но…

– Никаких «но». Мне наплевать, как ты с этим царём договоришься. Нам позарез нужны верные союзники и особенно среди греческих правителей. Сам знаешь ситуация обязывает, положение шаткое, нужно его срочно укреплять, причём любыми способами…

– Всё понял! Отключаюсь.

– Ну чё там твоё начальство? – беззастенчиво ковыряясь в волосатом носу дерзко поинтересовался царь.

– Таможня… то есть тьфу ты… начальство даёт добро!

– В таком случае давай колдуй, чудотворец…

– Не всё так просто, для начала пройдём в твой тронный зал…

При этих словах Мидас слегка изменился в лице.

– Что такое? – испугался покровитель виноделия. – Может скажешь, что у тебя его нет? Тоже сократил на днях в целях экономии?

– Нет, но…

– Тогда, в чём же проблема?

– Проблема в том, что я ни за что не разрешу вам топтать своими грязными сандалетами мои чудесные атласные дорожки.

– Чего?

– Заплатите мне сто золотых талантов и тогда идите.

– Офигеть, Фидиппид, ты свидетель.

– Ага! – апатично отозвался марафонец, которому весь этот спор наскучил до смерти.

– Более страшного жлоба чем ты, Мидас, я ещё в жизни своей никогда не встречал, – честно признался Дионис на что царь отреагировал мрачным молчанием. – Хорошо, будь по-твоему. Мы сейчас уйдём и ровно через час ты обретёшь свою уникальную способность, вот держи…

Дионис протянул жадюге снятую со своей одежды красивую жемчужную брошь.

– Обязательно надень её и носи пока не получишь свою уникальную способность!!!

Злые глаза Мидаса алчно загорелись и он тут же сцапал драгоценную безделушку:

– Это же сколько она стоит? Ух, красотулина…

– Немало.

– Компенсация за сломанную дверь, – торжественно потряс над головой подарком царь и, весело насвистывая, потопал себе вглубь дворцового коридора.

– У-у-у-у… холера… – презрительно сплюнул вслед удалившемуся жлобу Дионис, после чего снова приложил к уху браслет. – Гефест, ты там где, у себя?

– Да, брат. Что тебе нужно?

– Тут один смертный хочет себе супер-пупер способность…

– Ага, Зевс мне уже говорил об этом…

– Организуй всё в лучшем виде где-то… м… м… где-то примерно через час!

– А ты ему электронную метку передал?

– Ясный красный.

– Тогда будь спок, всё пройдёт как по маслу…

– Только тут… э… э… небольшое изменение в праздничной программе…

– Да ну?

– Ага!

– И какое же?

Покровитель виноделия нетерпеливо повернулся к Фидиппиду:

– Фидя, заткни свои уши.

Марафонец послушно сунул в уши указательные пальцы и по этой причине естественно не услышал, что именно говорил Гефесту Дионис. Однако же, когда он пальцы вытащил, оба олимпийца оглушительно хохотали.

Не успела волшебная тучка благополучно воспарить над резиденцией царя Мидаса, как внизу на земле раздались жуткие вопли.

– Помогите-е-е-е… – истошно орал чей-то до боли знакомый голос. – Меня похищают… стража сюда-а-а-а…

Поспешно глянув вниз, Дионис тихо выругался.

– Снова они! Проклятые недоноски!

Фидиппид тоже с большим интересом посмотрел на землю, хотя его прилично уже мутило. А внизу, надо сказать, было на что посмотреть. Двое могучих братьев, двое знаменитых сыновей Алоэя словно два неустрашимых льва во всю рубились с немногочисленным гарнизоном Мидаса, состоявшим преимущественно из наглых разбойничьего вида небритых оборванцев.

Дрались эти оборванцы весьма неплохо, но вида пролитой крови как видно боялись и были, судя по всему, обыкновенными мелкими уличными бандитами. Поэтому небритое бомжеватое войско, сплошь заросшее недельной щетиной, очень быстро ретировалось наутёк. Произошло это как раз в тот самый момент, когда одному из защитников города ловкий Эфиальт рассёк бровь. Этого оказалось достаточно, чтобы обратить храбрый гарнизон в позорное бегство…

– У-у-у-у… подлые предатели… – орал связанный по рукам и ногам Мидас. – Забудьте теперь о праздничной надбавке к пенсии и оплачиваемом декрете…

Спрятав в ножны верные мечи, сыновья Алоэя неспешно погрузили плюющегося царя в колесницу и словно на загородной прогулке медленно покатили себе восвояси из города, мощные врата которого были уже услужливо раскрыты удравшими защитниками.

– Нужно срочно вмешаться, – предложил нахмурившийся Фидиппид.

– Ну уж нет… – лукаво усмехнулся Дионис. – Мы за ними банально проследим как в прошлый раз, но на глаза показываться не будем…

Такое необычное заявление в данной ситуации не на шутку заинтриговало.

Удивительно, но своего пленника храбрые братья привезли в ту же самую мрачную пещеру, в которой богоборцы недавно собирались казнить царя Икария.

– Очень странно, – удивлённо проговорил Дионис, наблюдая сверху за въезжающей в пещеру колесницей. – Ведь это место полностью засвечено. Зачем же они снова сюда припёрлись? С конспирацией у этих рябят видно полный швах.

– Может посчитали, что в одно и то же место молния Зевса никогда не попадает? – задумчиво предположил марафонец.

– Всё может быть, – кивнул покровитель виноделия. – Пожалуй, снова искать их именно здесь я бы собрался в самую последнюю очередь…

– И что дальше? – привычно поинтересовался бегун.

Дионис покосился на свой золотой браслет, на котором тут же возникли красные светящиеся значки.

– Прошло уже больше часа, – констатировал покровитель виноделия. – Значит сейчас начнётся.

– Начнётся что?

– Сам увидишь. Ты лучше вниз смотри, а то пропустишь всё самое интересное. Пожалуй, мы спустимся немного ниже для лучшего обзора…

И тучка бесшумно пошла к земле.

– А-а-а-а-а… – дико донеслось из пещеры, как будто там только что кому-то выпустили кишки.

– Вот, уже началось, – торжественно улыбнулся Дионис.

– Это Мидас, да? – забеспокоился Фидиппид. – Злодеи таки его зарезали?

– Что-то я сильно в этом сомневаюсь… – зловещая ухмылка на лице покровителя виноделия сделалась шире, чем прежде.

Протяжное «а-а-а-а» прозвучало громче, чётче и даже где-то объемнее. Звук определённо приближался, стремительно поднимаясь из тёмных недр пещеры.

– Это ещё что за… – открыл рот марафонец опупело глядя вниз.

Из пещеры выскочили могучие сыновья Алоэя, причём Эфиальт здорово опережал Ота. Оба истошно голосили и, отчаянно размахивая руками, пытались отогнать роящихся вокруг мощных фигур многочисленных зелёных мух.

– А что это случилось с их золотыми доспехами? – прищурившись, тихо спросил Фидиппид.

– Хамбец доспехам! – улыбнулся Дионис. – Как пресловутому котёнку.

С золотыми доспехами и впрямь было что-то неладно. Доспехи претерпели некую чудовищную метаморфозу, превратившись в какие-то мохнатые коричневые лохмотья.

– А вот и глава заговорщиков Лессал, – радостно потирая руки, объявил покровитель виноделия.

Сын плотника бежал следом за братьями, сжимая в далеко выставленной правой руке свой верный меч.

Неожиданно предводитель богоборцев споткнулся.

В следующую секунду странный коричневый клинок согнулся пополам и, легко переломившись, упал к ногам обезумевшего смертного.

С отчётливым «чвяк» Лессал неуклюже наступил на бывшую некогда грозным смертоносным оружием жидкую массу и, поскользнувшись, съехал на заднице в ближайший овраг.

Диониса казалось сейчас хватит удар.

Содрогаясь от приступа безудержного хохота, он опустил тучку ещё ниже. Как раз в этот самый момент из пещеры повалили остальные богоборцы, преследуемые чёрным гудящим облаком больших разъяренных мух.

Два десятка не обделённых немалой силушкой греческих атлетов преследовал раскрасневшийся коротышка Мидас с хищно выставленными вперёд волосатыми руками.

– Стойте, говнюки проклятые… – так кричал им в спины жадный царь. – И быть может я пощажу ваших юных невест и престарелых матерей…

Когда колоритная толпа пробежала под зависшим над дорогой искусственным облачком, Фидиппид неожиданно почувствовал тошнотворный тяжёлый запах и тут же зажал себе нос двумя пальцами.

– Что это? – гнусаво спросил он. – Что это за мерзостное зловоние?

– Это конский навоз, – спокойно пояснил Дионис, заговорщицки подмигивая.

– Но ведь…

– Да-да всё верно… – быстро закивал покровитель виноделия. – Зарвавшейся наглец просил дар превращать всё своим прикосновением в золото… Я же рассудил по своему… по справедливости… Пусть теперь помается. Будет знать, как дерзить всемогущим богам. Я с самого начала не верил во всю эту затею со ста двадцатью священными храмами. Может он их, конечно бы, и построил, но боюсь, размером они не превосходили бы собачью конуру.

– А что скажет Зевс?

– Полагаю, Зевс меня поймёт и поддержит в моём… довольно нестандартном решении, когда я ему всё доходчиво объясню…

– Стойте, трусливое отребье! – звонко разносилось над греческими полями да весями.

И радостно посмотрев вслед улепётывающему Мидасу, покровитель виноделия патетически заметил:

– Надеюсь, ему хватит ума не хвататься руками за свою дурную голову.

От того, ЧТО именно после этого может произойти с самим Мидасом, несчастного Фидиппида хорошенько передёрнуло.

Бесстрашно спрыгнув с тучки в ближайшие кусты, марафонец со стоном согнулся пополам.

– Ах, какие мы нежные, – ласково проговорил Дионис. – Ну прямо как прекрасная Афродита в первый день своего рождения…

Одним словом история вышла хотя и сильно попахивающая, но зато жутко поучительная.