Огни мёртвого города

Глава 17, в которой до героя доходит, что умереть ничего не стоит

Выйдя на улицу, парень увидел, что все ходоки бегут в сторону виднеющихся за деревьями панельных девятиэтажек. Костя опять заметил старичка-боровичка. Тот, бодро размахивая руками, бежал в числе первых.

Костя тоже хотел бежать, но Митя, презрительно глядя на убегающих, шёл обычным шагом, так что парню ничего не оставалось, как идти рядом с той же скоростью. Через минуту они остались одни — все ходоки вырвались далеко вперед.

Он же вместе с Митей миновал основание огромной бетонной трубы, что стояла рядом с котельной, и двинулись тропинкой под деревьями. Через минуту они вышли на улицу частного сектора. Вдоль этой улицы в сторону Волги уходила высоковольтная линия, поддерживаемая решетчатыми стальными опорами из тёмного металла. Впереди виднелись девятиэтажные многоквартирные дома. Глядя в ту сторону, Костя заметил спины последних бегущих ходоков.

Идя по улице, парень бросил взгляд в сторону и вдруг увидел в окне одного из домов жуткое лицо. Вроде женское. Огромная белая ряха, лежа на подоконнике, смотрела прямо на ходоков и широко улыбалась. Не ясно, то ли она пьяна, то ли мертва, но выглядело это жутко.

— Митя! — не удержался и вскрикнул оцепеневший Костя, показывая на рожу в окне. Он вдруг понял, что это всё-таки мертвец.

Ходок спокойно остановился, взглянул лениво и вдруг тихо захихикал. Отвернувшись, он двинулся дальше, посмеиваясь и вертя головой, словно увиденное его знатно повеселило.

Костя же некоторое время смотрел на мёртвую рожу, а затем заставил себя очнуться и двинулся вслед за напарником.

Через полторы сотни метров два ходока вышли ко Второй Продольной — широкой шестиполосной автостраде. На дороге пусто. Ни машин, ни людей. По краям магистрали стояли помятые легковые автомобили. Остальных, ушедших вперед ходоков, уже не видать.

Высоковольтная линия шагала за магистраль, в сторону Волги, туда, где стояли жилые девятиэтажные дома. Линия как раз проходила между двумя домами. Девятиэтажка слева была панельной, а справа — кирпичной.

Костя увидел, что на другой стороне магистрали ранее находилась платная автостоянка, окруженная бетонными блоками, на которых стоял сетчатый забор. Сейчас же часть забора разломана. Блоки валяются по краям, словно эту дыру проделал танк или бульдозер. Там же стоял покосившийся рекламный щит. Мельком прочитав надпись, Костя вздрогнул, прочитав:

Удивлённый парень снова перечитал надпись и увидел, что там рекламный слоган: «Изменить ничего не стоит» и рекламировался тариф сотовой связи.

«Вот, уже какая херня мерещится, — подумал парень. — Не к добру это».

— Бегом! — скомандовал Митя и они со всех ног побежали через дорогу.

Оказавшись на другой стороне, напарник резко замедлил ход и снова двинулся обычным шагом. Вслед за Митей парень прошел через разгромленную автостоянку, которая оказалась узкой — всего на два ряда машин. На другой её стороне находился открытый выезд. Рядом будка охраны. В стороне лежит мёртвая собака на цепи.

Выйдя со стоянки, ходоки прошли между двух девятиэтажек. В обоих зданиях внизу пристройки. В правой пристройке находились магазины, а в левой организация под названием «Энергосбыт».

Асфальтированная дорога и высоковольтная линия тянулась дальше, в сторону Волги. Митя с беспечным видом шел вперед, видимо и не помышляя об инструктаже новичка, но Костя не выдержал.

— Митя! — обратился он к товарищу.

Тот сразу же застыл на месте и повернул к нему свою усатую морду.

Константин как-то стушевался. Накатила непонятная робость. Он не знал, как правильно попросить провести инструктаж. Должны же быть какие-то правила передвижения, перебежками там или ещё как. Какие-то условные знаки в случае опасности…

— Послушайте, — запинаясь, начал парень. — Тут вот это всё… Ну, где мы идем… Как-то вот…

Усатый молчал.

— Ну, вот эта, территория… — тужился Костя. — Ну, где мы сейчас…

Парень чувствовал себя идиотом, а Митя смотрел на него дурак дураком, как вдруг лицо ходока изменилось. Он взглянул на парня со снисходительным видом, словно мудрый учитель на глупого ученика.

— Ты Стругацких читал? — спросил он.

От такого вопроса Костя опешил. «Где мы и где Стругацкие?» — только и подумал он.

— Читал что-то, — промямлил парень. — Давно.

— «Пикник на обочине» читал? Про Зону?

«Про какую еще зону? Тюремную? Вряд ли?» — удивленно подумал Костя.

— Да я не помню, — сказал он.

Митя опять улыбнулся и наставительно сказал:

— Это всё Зона. А мы сталкеры. Понятно тебе?

— Ну… — пробормотал парень, совершенно сбитый с толку.

— Идём, сталкер, — напарник повернулся и двинулся дальше.

«Во, блин, — подумал Костя, шагая рядом. — А ведь он похоже и правда, на всю голову отбитый. Не зря Олегыч в нём сомневается».

Между тем два ходока-сталкера миновали первую линию девятиэтажек. Высоковольтная линия тянулась дальше. Слева вдоль неё вытянулась пятиэтажка и асфальтированный проезд, тянущийся в нужном направлении. Справа же расположился окруженный сетчатым забором детский садик. Далеко вдали виднелись быстро удаляющиеся спины нескольких ходоков.

Парень внимательно оглядывался, стараясь запомнить все детали. Он думал, что они пойдут по дороге вдоль высоковольтной линии, но Митя свернул левее, в жилой двор. Их путь лежал между трансформаторной будкой и большим мусорным баком, куда жители окрестных дворов сносили мусор. Сейчас же, несмотря на марлевую повязку, Костя почуял неприятный запах. Но кроме запаха было и другое. В мусорном баке, на куче мусора лежали три трупа в спортивных костюмах. Молодые ещё мужчины. Явно их специально закинули туда, да ещё расположили так, чтобы казалось, будто их специально выкинули, как мусор. Один из них, белобрысый тип, лежал на боку, положив голову на край бака и страдальчески ощерив зубы. После смерти кто-то воткнул ему в оскаленные зубы окурок, что смотрелось просто жутко.

Митя только усмехнулся. Он посмотрел на Костю и сказал многозначительно:

— Зона есть Зона!

Оставив слева двухэтажное здание, а справа, виденную ранее и тянущуюся в сторону Волги пятиэтажку, они вошли во двор в виде буквы П, составленный из трех пятиэтажек. В правом дальнем углу здания соединялись, и там находилась арка. В дальнем же левом углу, между зданиями Костя увидел узкий проход-проезд. Туда и направились ходоки. Костя отметил, что в этот двор выходили подъезды только дальнего и правого здания.

При входе во двор парень увидел женщину. Одетая в коричневый деловой костюм, она стояла, привязанная широким скотчем к фонарному столбу. Голова с длинными рыжими волосами поникла, свесившись на грудь. Судя по пятнам крови на одежде, женщину привязали, а затем расстреляли.

Костя подумал, что это сделали те же «шутники», которые бросили трупы в мусорку.

Тропинка, по которой шли ходоки, тянулась наискосок через двор, в середине которого стояла коробка небольшого футбольного поля, обнесенного деревянным бортиком и сеткой. Посредине двора, рядом с тропинкой лежали два трупа. Костя увидел, что один из мертвецов — пожилая женщина с добрым, как у бегемота, лицом. Она лежала, ещё держась одной рукой за тележку с колёсиками. Рядом были разбросаны вещи из этой тележки — какие-то цветастые платки, несколько пар блестящих старых туфель, пожелтевшие фотокарточки. В метре от убитой лежал ещё один труп. Молодой бородатый мужчина в темно синих джинсах и расстегнутой белой рубашке. Живот его так распух, что смотреть было жутко.

Митя миновал убитых с равнодушным видом, но Костю увиденное взволновало.

«Кому понадобилось убивать эту беззащитную бабушку? Зачем?»

Перед глазами вдруг встали все трупы, встреченные во время этой вылазки. Не важно, хорошими людьми они были или нет, но все они люди и ещё неделю назад жили, планировали будущее и даже подумать не могли, как страшно закончат свои дни. В голове просто не укладывалось, что ещё неделю назад миллионный город жил себе спокойно, люди ходили на работу, по дорожкам бегали дети, а теперь вон чего тут делается…

Миновав двор, ходоки оказались в его углу, между двумя зданиями. Впереди Костя увидел стальной забор и пешеходный проход-калитка. А за забором, впереди и левее, через ряд пирамидальных тополей виднелось двухэтажное кирпичное здание. Явно школа.

Не успев ещё толком осмотреться, парень услышал гул в воздухе.

— Бежим! — ударил его по руке Митя и, потешно перебирая ногами, бросился назад во двор.

Преодолев секундное замешательство, Костя бросился за ним следом.

Добежав до ближайшей пятиэтажки, тянувшейся вдоль школы, и свернув за угол, ходоки забежали под козырек подъезда. Замок домофона, оставшись без электричества, не действовал, и поэтому Митя легко распахнул стальную дверь в подъезд. Пропустив Костю, он заскочил следом. Ходоки стояли в полутьме, прислушиваясь. Глянув вглубь подъезда, парень увидел там пустую площадку первого этажа, на которую выходили двери четырех квартир. Там валялся какой-то мусор, пустые пластиковые бутылки и картонные коробки.

Гул нарастал. Только сейчас Костя понял, что это такое.

Вертолёт!

Звук стал очень громким, ибо вертолёт, вероятно, летел очень низко, почти над крышами домов. На пару секунд гул стал ну очень громким, а затем стал стихать и вскоре пропал. Митя открыл дверь.

— Интересно, — сказал Костя, выбираясь вслед за напарником из подъезда. — Чей это вертолет был?

В ответ — молчание.

Ходоки продолжили путь. Они вышли со двора и вошли через калитку без двери в школьный двор. Костя с интересом оглядывался. Асфальтированная дорога, по которой они шли, делила школьный двор ровно пополам. Слева от них располагалось здание школы. Старое кирпичное здание в виде буквы Н.

В подобной школе Костя уже бывал. Два корпуса — соединенных двухэтажным переходом. В одном корпусе, что стоял ближе к ним, находились столовая, актовый и спортивный залы. В другом, четырехэтажном корпусе, расположились учебные классы. Оба корпуса соединены двухэтажным переходом, в котором располагались раздевалки, кабинет труда, а на втором этаже — административные кабинеты.

С правой же стороны дороги парень увидел баскетбольную площадку и далее, за деревьями, школьный стадион с беговой дорожкой и турниками.

Ходоки дошли до середины школьного двора, когда Костя посмотрел на школу, вернее, на внутренний дворик между корпусами. Там, возле стены спортзала лежали люди. Судя по выбоинам и крови на стене, их поставили туда и расстреляли. Кто это лежал и кто это сделал — ответа, конечно же, не было. Глядя на узкоглазые лица трупов, Костя подумал, что, возможно, убитые это китайцы. Хотя… Но, может, и не китайцы. Кто их пустил в расход — неясно. Да и не интересно. Митя же вообще не посмотрел в ту сторону.

«А может, зря я сюда полез? — кольнула малодушная мысль. — Ведь тут и правда умереть ничего не стоит. Но, с другой стороны, какие у меня варианты? Сейчас бы шатался по лагерю голодный…»

Конечно, смутно маячил на горизонте старик Никитич, но кто знает, что там у него? Возможно, что и ничего. Нет! Лучше Генки с Олегычем держаться, ибо с ними в Ростов, в цивилизацию, куда больше шансов добраться.

Миновав школьный двор, Костя увидел ещё три пятиэтажки. Здания с этой стороны являли собой зеркальное отражение двора, который они миновали. Две пятиэтажки расходились в стороны, а та, что между ними, смотрела на школьный двор торцом, находясь на небольшом расстоянии от прохода в заборе.

Тут Митя не стал никуда поворачивать, двигаясь по автомобильной дорожке, идущей по правую сторону дома, что стоял торцом к школьному двору.

Шагая вдоль стены дома, Костя разглядывал пустой двор с правой стороны. Ни живых, ни мертвых тут видно не было. И то хорошо.

Активно оглядываясь, парень понял, что они идут по кварталу, внутри которого пятиэтажки, а по периметру девятиэтажные дома. Обычный спальный район. Плохо только то, что парень пока понятия не имел, в каком месте города они находятся. Был бы толковый напарник, он бы рассказал о местности, по которой идём. Но попробуй, поговори с этим сталкером…

Пятиэтажка, что тянулась вдоль дороги слева, кончилась. За ней, взгляду ходоков открылась автостоянка забитая легковушками, и можно было видеть двор, что находился по другую сторону дома, мимо которого они только что прошли. Справа же потянулась другая пятиэтажка. Костя бросил в ее сторону рассеянный взгляд и вздрогнул.

Из-за края дома, который они почти миновали, показались три человека. Два молодых парня и толстая девушка. Все трое, заметив идущих по дороге ходоков, резко остановились. Не успел Костя испугаться, как эта троица быстро развернулась и скрылась за углом. Вероятно, они сами их испугались. Почувствовав, как застучало сердце, Костя перевёл дух.

В голову пришла мысль об оружии.

— Митя, — обратился он к напарнику, который и не заметил троицу. — Сталкер!

— А? — откликнулся тот.

По довольной морде Костя понял, что ходоку нравится, когда его называют сталкером.

— А у тебя оружие есть? — поинтересовался Костя. — Пистолет там?..

— Нет, а зачем? — на лице напарника читалось такое искреннее удивление глупому вопросу, что Костя прямо опешил.

— Понятно, — пробормотал он.

«А если бы тут не эти болванчки были, а какие-нибудь уголовники-мародёры? — подумал парень. — И бросились бы они на нас, что тогда? В рукопашную с ними вступать?»

— Сталкер! — подал голос Митя. — А у тебя пистолет есть?

— Нет, конечно! — аналогично удивился вопросу Костя.

— Эх! Плохо! — усмехнулся товарищ. — Если бы у тебя был пистолет, я бы его у тебя там, ещё у дороги, взял бы и спрятал бы где-нибудь. А потом, на обратном пути, отдал бы.

На его глупой и веселой роже Костя легко прочёл желание вопроса.

— Это почему? — не расстроил он напарника.

— Не с кем в Зоне воевать, сталкер! Зона это Зона!

— Понятно, — опять пробормотал парень.

«Ну и шиза, — только и подумал Костя. — Это он в том „Пикнике“ что ли прочитал, а теперь цитирует? Вон, минуту назад, мы прошли кучу жмуров в школьном дворе, а ему, видите ли, воевать тут не с кем. Шиза — самая настоящая!»

Стало понятно, почему Олегыч не доверял этому дурику.

Между тем, дворы справа и слева кончились. Прямо по курсу показалась мусорка, стоящая между двумя старыми девятиэтажками, протянувшимися в разные стороны.

Перед мусоркой небольшая подъездная дорожка для мусоровоза. Справа, у торца ближайшей девятиэтажки, стояли в ряд три сгоревшие легковушки. Рядом с ними лежал труп. Заметив его, Костя привычно отвел взгляд, как вдруг что-то шевельнулось в его памяти. Бросив взгляд на мертвеца, на его темно-зеленую куртку, камуфляжные штаны и ковбойскую шляпу, парень узнал лежащего. Тот самый старичок-боровичок, на которого он обратил внимание перед выходом из лагеря.

Сильно забилось сердце. Сам не зная зачем, Костя тронул товарища за руку:

— Митя! Подожди! Смотри!

Не в силах сдержаться, Костя быстрым шагом подошел к покойнику. Так и есть! Тот самый бодренький дедок, лежит себе на спине, в луже крови. Как его убили, неясно: может, ножом, а может и застрелили. Неподалеку лежал распотрошённый рюкзачок.

В голове закружилось настоящее торнадо из мыслей. Ведь этот дедок опережал их всего на несколько минут! И ведь они шли, считай, за ним следом. Но ни выстрелов, ни криков — не слышали. Возможно, его убили во время пролета вертолета, и шум заглушил выстрелы. Но ведь с того времени ещё и пяти минут не прошло!

Потрясенный парень стоял и таращился на покойника. В голове вдруг мелькнуло, что убийцы, возможно, где-то рядом…

— Митя, это же, вот, дед, который вместе с нами из лагеря шёл…

— Да, сталкер, — сварливым голосом откликнулся напарник. — Зону не понимают, а лезут…

— Митя! — резко повернулся к нему парень. — Тут это… Ведь кто его убили, они где-то тут ведь…

— Зона его убила, сталкер, — невозмутимо ухмыльнулся товарищ. — Не люди. Людей тут не осталось. Идем, сталкер.

Повернувшись, ходоки двинулись дальше. Мимо мусорных баков, к открывшейся железнодорожной насыпи, за которой виднелись три пятиэтажки.

На смену сильному испугу пришла глухая апатия. Шагая за напарником, парню вдруг стало всё равно. Плевать на жизнь! Если даже убившие старика убийцы целятся сейчас в них — тоже плевать. Пускай убивают!