Огни мёртвого города

Глава 44, в которой героя хотят отправить «на подвал»

В себя он пришел только, когда идущий впереди Борис резко остановился и Костя чуть не врезался в его спину.

— Тихо! — сказал товарищ, приседая на корточки.

Ничего не понимая, Костя осмотрелся. Тропа в этом месте ныряла в заросли и, заглянув за плечо Бориса, парень увидел то ли веревочку, то ли проводок, пересекающий утоптанную землю.

— Тут растяжка, — пояснил Борис.

Он подался куда-то в сторону, пошурудил руками в кустах у земли и Костя увидел у него в руках темно-зеленый гладкий корпус гранаты-лимонки, состоящий из двух гладких полусфер с широким стыковочным швом посредине.

— Держи.

— Зачем?

— Чтобы обезвредить! Только держи вот так, чтобы эта скоба не отошла.

С небольшой дрожью Костя принял в руки и крепко зажал гранату с большой стальной скобой на боку. Борис несколько секунд покопался в карманах, вытащил какую-то железку типа булавки-заколки, которую он вставил куда-то на стволе гранаты. После этого он забрал гранату и положил себе в карман.

— Видишь, какие уроды. Тут ведь кто угодно мог пойти. И партизаны, и жители, и дети какие-нибудь…

Костя согласно угукнул и двинулся дальше. С досадой он подумал, что если бы шёл один, то наверняка бы подорвался и сейчас Борис в очередной раз спас ему жизнь. Парень в который осознал свою никчемность, и ему в опять захотелось завыть.

Наконец, впереди показалась громада автомобильного моста. Зайдя под него, Борис остановился, осмотрелся и сказал:

— Ладно, Костя, пора нам делом заняться.

— В смысле?

— Вот как сделаем. Дальше я пойду один. Ты останешься здесь и будешь ждать меня два часа! Если я через это время не приду…

Костя сперва тупо слушал его, а затем вдруг встрепенулся. Если раньше он шёл, как пришибленный, то эти обидные слова товарища подействовали на него, как ледяной душ.

— Да ты чего, Борис!!! Ты это… Думаешь, я тебя отпущу, а сам, как крыса, буду тут под мостом шхериться?

— Понимаешь, Костя, — мягко сказал товарищ. — Так лучше будет. И мне так легче, и…

— Нет, Борис! Я, конечно, понимаю, что я дурак, к жизни неприспособленный, но вот так… Давай, лучше, наоборот сделаем. Я один пойду…

— Пойми, Костя!..

— Ладно, иди, но потом не удивляйся, если я тут вон об это, — парень кивнул на ближайшую бетонную опору моста. — Об это башку себе разобью, ибо не могу я так, как крыса…

— Дык… — протянул товарищ. — Ладно, идем.

Борис достал из кармана гранату и спрятал ее рядом с одной из опор. После этого они пошли дальше, оставив позади мост.

— Понимаешь, какое дело, — почему-то, словно оправдываясь, говорил Борис, — у меня из головы слова этих ребяток не идут. Не похожи они на дезертиров. Скорее всего, и правда, в лагере сейчас что-то не то. Вот эти ряженые казаки меня смущают. Я думаю сейчас полно разной сволочи, которые под казаков маскируются и которые ещё хуже мародеров будут.

Костя молчал, не зная, что и сказать.

— Короче, делаем так. Держимся своих «легенд». Если там, какая хрень, то мы беженцы с Академической. Если партизаны, то говорим правду, ну, что нас из госпиталя сюда отправили.

— Я понял, — кивнул парень.

Почему-то сейчас апатия его покинула, и он даже почувствовал себя бодрым и энергичным.

«Хватит ныть, — говорил он себе. — Сейчас разберёмся, что тут за дела. Потом найдем Иваныча и решим вопрос с павшими у котельной. А потом займемся объединением сотоварищей Бориса и партизан. Да и, в конце концов, надо мне как-то к дяде Юре уже пробиться! Выяснить у него, что дальше нас ждет, к чему готовиться и на что надеяться».

Мост остался позади. Они прошли уже больше километра, и Костя стал думать, что лагерь уже совсем рядом. Тропинка свернула в кустарник и повела в сторону, туда, где, вроде, и находился лагерь.

— Не верти головой, — тихо сказал Борис. — Это они.

Костя не успел ничего подумать, как рядом раздался свист. Откуда-то слева, из-за кустов вышли два типа неопределенного возраста. Худые мужички в форме защитного цвета. Один держал в руках калаш, а другой и пистолет, наведенный на путников. Судя по всему, это были часовые, охраняющие здесь подступы к лагерю.

— Спокойно, мужики, — сказал Борис, приподняв руки. — Мы с миром пришли.

Часовые сразу стали ухмыляться, явив щербатые гнилые зубы.

— А ну! — велели они. — Руки в гору!

Подняв руки, Костя краем глаза заметил движение. Глянув туда, он увидел, что с другой стороны тропинки к ним подошел молодой парень в гражданской одежде, с калашом в руках.

Все трое подступили к путникам и разоружили их.

— Вы кто такие? — спросил один из часовых.

— Да беженцы мы, из города, — навзрыд сказал Борис и начал рассказывать свою «легенду».

Пока он говорил, типы в военной форме начали их обыскивать, отдав Костин, новый автомат, молодому парню.

— Это что такое? — спросил Бориса мужик, вытащив у него из кармана пистолет.

— Да нашли мы его.

— Где?

— В городе!

— Зачем?

— Ну, так… На всякий случай.

— Ты вообще, кто такой?

— Я инженер. Строитель.

— Стрелять-то умеешь?

— Да, нет.

— В армии был?

— Неа…

— А ты? — часовые повернулись к Косте.

— Нет.

— А на хрена вам тогда оружие???

— Ну, как?.. — забормотал Борис. — Время-то ведь, какое… На всякий случай…

— А где вы их взяли?

— Да на улице же нашли!

— Где конкретно? Они что, там разбросаны?

— Ну, да есть немного, валяются…, — отвечал Борис. — Километрах в пяти отсюда.

Рядом послышались голоса и к ним вышли еще двое молодых парней без оружия.

— Глянь, Женёк, — молодой парень показал им отнятый у Кости автомат.

Один из подошедших, чернявый парень, воскликнул:

— О! Ништяк! Дай мне! — и схватился за ствол автомата, потянув его к себе.

Держащий автомат парень ударил чернявого ногой. Тот в долгу не остался. Завязалась небольшая потасовка. Глядя на происходящее, Костя понял, что никакие это не партизаны, а так… Шпана какая-то. Давешний командир был чертовски прав, когда решил со своим отрядом уйти от этих типов.

Двое старших часовых вмешались в бучу, разняли молодых, и распределили отнятое оружие. После чего Борис дорассказал свою «легенду».

— Куда их, Чиж? — спросил молодой часовой. — На подвал?

— Отведите в штаб, там решат.

Трое молодых парней повели их по тропинке. Автомат Бориса достался чернявому и теперь тот шел, не отрывая от него взгляда.

Через несколько минут ходьбы по склону, впереди показался лагерь. При входе в него, у ворот стояло небольшое укрепление-бруствер из зеленых ящиков. Костя подумал, что раньше его тут, вроде, не было. Как только парни подошли к нему, из-за ящиков показалась лысеющая башка какого-то светловолосого типа неопределенного возраста.

— А я думал, это не вы, — ухмыльнулся он ведущим. — Хотел вас пострелять уже, а потом вижу, это вы!

Он заржал дебильным смехом.

Только подойдя ближе, Костя рассмотрел, что за бруствером находится неглубокий окоп, в котором сидел этот тип. Перед ним стоял пулемет, направленный в узкую щель, которую почти не заметить издалека. Также в окопе сидели ещё несколько бойцов. Долговязый парень, который поднялся на ноги и начал вытирать о свою рубашку грязные руки. Также оттуда вылез дедок в камуфляже и с казацкой фуражкой на голове. Он держал в руках калаш с примкнутым штыком. Дед присоединился к шествию и пошел рядом, направив штык на задержанных.

Ступив на территорию лагеря, Костя стал заинтересованно оглядываться. Увиденное его не сильно обрадовало.

Вроде те же белые палатки, однако людей почти не видать. Прошли мимо костра, вокруг которого сидело около десятка мужичков откровенно бомжацкого вида. У некоторых на головах нелепо выглядящие папахи с красным верхом. Почти у всех на груди висят какие-то медальки, кресты, вроде георгиевских… Костя заметил у нескольких из мужиков автоматы. До уха донеслось несколько фраз:

— Ишь… Поймали их…

— Кто это?

— Партизаны, по ходу…

«Это здесь не партизаны! — уже точно уверился парень. — Но кто? Что уроды? И как настоящие партизаны позволили занять лагерь этой рванине?»

Показался знакомый дом, где его допрашивали полицаи и где находился «офис» Иваныча. Однако, туда их не повели, а направились к другому одноэтажному зданию. На широком крыльце, под козырьком, у входа стояла кучка расхристанных типов. Часть была в папахах. Тут тоже, почти у всех на груди какие-то медальки. Типичные ряженые казаки.

Поднявшись по ступенькам на крыльцо, конвоиры направились к двери, но путь им заступил один из казачков — длинный, кудрявый тип в кубанке и с рожей наследственного алкоголика-дегенерата:

— А ну, стоять!

— Да это из города, Назар, пусти, — сказали конвоиры.

Однако казачок и не думал подвинуться:

— Кто такие? Откуда? Рассказывайте!

Костя сразу понял, что этот хрен ни разу ни начальство, а обычный балбес, которому скучно и охота как-то развлечься. Борис, вероятно, тоже это понял, но сразу же, дрожащим голосом, начал рассказывать об их приключениях.

— Ну, а ты кто такой? — кудрявый посмотрел на Костю.

— Дык, это сосед мой, — быстро сказал Борис. — Я в семнадцатой квартире, а он в восемнадцатой.

Кудрявый дурень оглядел мутными глазками парня и спросил:

— В армии служил?

— Нет.

— А чего так?

— Да у меня здоровье…

— Здоровье, — передразнил кудрявый. — А ну, сделай пятьдесят отжиманий! Тогда пропущу!

— Да вы чего, — пробормотал Костя. — Я не смогу.

— А ты постарайся.

Началась перебранка. Борис, придурившись, начал гундеть, что они устали с дороги как собаки, и с утра ничего не ели. Наконец, поломавшись для вида, кудрявый с презрительным видом отошел в сторону и пленники с конвоем вошли в здание.

Миновав еще пяток ступенек, они оказались в довольно просторном вестибюле. Прямо перед ними находилось что-то вроде регистратуры — стойки со стеклом, за которыми высились пустые полки. Вправо и влево отходили два коридора. Костя сразу внимательно осмотрелся. В левую сторону вел коридор, вход в который закрывали две двери. Открыта была лишь одна створка, и в том коридоре царил полумрак. Перед правым же коридором дверей не было. Там было посветлее, чем способствовало окно в конце коридора. Их повели именно в этот коридор. Не доходя до окна, свернули в один из кабинетов в левой стене.

Внутри обнаружилось начальство — четверо молодых казачков в военной форме, сидящих за столом, на котором стояло несколько бутылок явно с алкогольными напитками. В кабинете сильно воняло куревом, спиртным и дешёвой колбасой.

— Вот, Лёва, — доложил один из конвоиров. — Шли в лагерь. У них стволы были.

Пока он говорил, Костя рассмотрел местных начальников. Два типа лет тридцати, в военной форме с обязательными медальками. Один здоровяк с лысой башкой, который был тоже одет в военную форму. Четвертый же — довольно молодой тип с длинными черными волосами, одетый в пятнистые штаны и чёрную рубашку.

— Серёга, обыщи, — кивнул типу в черной рубашке один из казачков.

— А вы идите, — бросил он конвоирам. — Мы сами разберемся.

Длинноволосый быстро похлопал руками их одежду и, с гадливой слащавой улыбкой, особенно тщательно пошарил между ног.

— Всё чисто, — отрапортовал он.

— Ну, так, кто вы такие?

Борис в который раз начал излагать их «легенду». Казачки слушали со скучающим видом, не задавая вопросов.

— Куда их? — спросил черноволосый. — На подвал?

Уже в который раз, услышав эту фразу «на подвал», Костя вдруг подумал, что вероятно это значит, что их собираются посадить «под замок». Сразу вспомнилась яма под контейнерами, где ему уже пришлось побывать. От этого воспоминания парня передёрнуло. Неужто опять придется туда лезть?

— Ладно, — сказал один из казаков и посмотрел на лысого бугая. — Отведи их.

Тот досадливо вздохнул и поднялся из-за стола. В этот момент заговорил Борис:

— Слушайте, мужики, вы не подумайте чего… Мы не дармоеды, и пользу можем принести.

— Ась?

— Мы же работать можем! Убирать, мусор выносить, полы мыть. Вот, смотрите как у вас тут насорено, мы всё убрать можем!

При этих словах все казачки посмотрели на пол. Там валялись окурки, обрывки бумаги, мятые обертки.

— Ну, а чего, — пробормотал бугай. — Пусть уберутся.

— В натуре, — кивнул тип, который приказал их увести. — У нас тут как в курятнике.

— Вот что! — он посмотрел на Бориса. — Раз можешь мыть, так убирай! Давайте тут это… Веником и тряпкой пройдитесь.

— Так, а вы нас это… На довольствие поставите? А? Нам бы чего-нибудь горяченького похлебать, мы с самого утра не ели…

— Давай так! — казак хлопнул ладонью по столу. — Сперва работа, а потом поговорим.

— Как поработаете, так и полопаете, — сказал длинноволосый тип.

Все казачки радостно ощерились.

— Короче! — главный посмотрел на бугая. — Отведи их в сортир. Я там вёдра и тряпки видел.

— Ага.

Здоровяк вылез из-за стола и Борис с Костей вышли вместе с ним в коридор. Они было направились к освещенному окну, как из комнаты, им вслед заорал главарь:

— Да не туда! В другом сортире! На том конце!

Резко развернувшись, все трое направились в противоположную сторону. Миновав пустой вестибюль, они зашли в полутемный коридор. Дойдя до конца коридора, оказались перед запертыми стальными дверьми, которые, судя по всему, вели на улицу. Бугай повернул в левую сторону. Там оказался небольшой тамбур с раковиной, за которым расположилась комнатка с двумя писсуарами и двумя кабинками. В тамбуре, под раковиной, стояли несколько вёдер с тряпками и половая щетка.

Борис взял ведро и щетку.

— Я пойду пока, соберу мусор.

— Иди, — кивнул бугай и встал в коридоре, чтобы видеть Костю и идущего по коридору Бориса.

Костя тем временем открыл краны в раковине и немного удивился. Кроме холодной, наличествовала и горячая вода. Не кипяток, но немного тёплая. Парень не стал забивать себе голову, откуда она тут, а наполнил ведро, взял тряпку со шваброй и, выйдя из туалета, пошел работать. Впереди виднелись казачки, вышедшие из кабинета в коридор.

Борис весьма быстро вымел мусор из кабинета, собрал его в ведёрко, а затем Костя начал мыть шваброй полы. Борис быстро сбегал в туалет, взял там вторую тряпку и, вернувшись, стал руками мыть полы. Вдвоем они очень быстро закончили с уборкой кабинета.

— Коридор мыть надо? — деловито обратился он к казакам.

— Надо! — кивнули те.

Под присмотром бугая они вернулись в туалет, сменили в ведре воду и опять вышли в коридор. Костя ожидал, что они двинутся в противоположный конец здания, но Борис неожиданно стал мыть полы рядом с туалетом. Костя со своей шваброй начал ему помогать. Напротив туалета находился какой-то кабинет.

— Там есть кто? — показал на дверь Борис.

— А что? — насторожился здоровяк.

— Так ведь мыть там тоже надо.

— Мой пока в тут.

— Ну, ладно. Только, желательно сразу везде мыть, чтобы потом из кабинетов в коридор мусора не натаскали.

Бугай подошел к двери, нажал на ручку и открыл дверь.

— Мойте.

Борис сразу же устремился внутрь, кивнув Косте. Тот, вслед за товарищем зашёл в кабинет, где стояло два канцелярских стола и несколько шкафов. Подняв стулья на столы, парни принялись за работу. Закончив, они опять помыли часть коридора, а затем также вымыли два кабинета, стоящих друг против друга.

За время работы бугай сильно заскучал. Он стоял рядом, пыхтя и то и дело почесывая лысину и затылок. Работая шваброй, Костя заметил вдали движение. Вскоре к ним подошел давешний неприятный тип с длинными волосами. Он открыл один из кабинетов в левой стене.

— О, Федос, — с облегчением посмотрел на него бугай. — Ты посмотри пока за ними, а я сейчас приду.

— Чего за нами смотреть? — досадливо пробурчал Борис, не отвлекаясь от работы. — Я шесть лет уборщиком проработал. Я про мойку полов знаю всё!

— Так ты, значит, профессионал? — ухмыльнулся длинноволосый.

— Да почти! Я знаешь, сколько их перемыл?

Бугай махнул рукой и пошел прочь по коридору. Длинноволосый же, зашел в открытый кабинет. Борис продолжил орудовать тряпкой, поглядывая на ушедшего бугая. Костя видел, что тот дошел до кабинета с начальством и, не оглядываясь, зашел внутрь. После этого Борис прекратил мыть и, кивнув Косте, направился к открытому кабинету. Немого удивленный парень последовал за ним. Отчего-то сильно забилось сердце.

Подойдя к открытой двери, Костя увидел внутри обычный кабинет. Посредине один стол. У правой стены, рядом с дверью, платяной шкаф. У другой стены два шкафа, внизу у которых двойные дверцы, а вверху стеклянные полки.

Длинноволосый сидел за столом и курил.

— Братишка, — обратился к нему Борис. — Будь другом, дай закурить.

— Бери, — тот протянул ему сигарету и зажигалку.

— Костян, — сказал товарищ, закуривая, — ты пока начинай тут.

Без слов, Костя подошел со шваброй к окну и начал мыть пол. Бросив несколько взглядов в окно, он увидел, что оно выходит на другую сторону здания. Там пусто. Стоят какие-то железные конструкции, а левее, к углу здания подходят густые заросли кустарника, из которых торчат несколько деревьев. За этими зарослями виднеются дома какого-то поселка. Белых палаток не видать.

«Как на заказ, — удовлетворенно подумал парень. — Нам бы только в окно выскочить и… ищи нас! Правда, не ясно, что там дальше и что это за дома? Но, видимо, придется через них бежать».

Между тем, пока Костя водил шваброй у окна, длинноволосый обратился к Борису:

— Так вы, значит, местные? Волгоградские?

— Ну, да. А хули?

Он и длинноволосый рассмеялись. Борис, посмеиваясь, вдруг вышел в коридор, пнул зачем-то ведро, а затем вернулся в комнату и начал закрывать дверь.

— Костян, — сказал он. — Ты за дверью протри внимательно!

С этими словами он полностью захлопнул дверь.

— Сейчас протру, — кивнул парень.

Он снова начал водить по полу шваброй, как вдруг рядом что-то мелькнуло. Борис бросился на казачка и сбил его со стула на пол. Костя сперва оторопел, но затем понял, что надо что-то делать, и поэтому он обежал стол и остановился рядом. Борис тем временем, дал длинноволосому по роже, разбив губы в кровь и нанес несколько сильных ударов по телу, так что Костя вздрогнул. Товарищ быстро обыскал врага и вытащил из наплечной кобуры пистолет, похожий на ПМ. После этого он приставил к горлу казака нож или… Костя пригляделся и увидел, что в руках у Бориса обычные канцелярские ножницы, которые тот, вероятно, заимел во время мытья одного из кабинетов.

— Костя! — быстро проговорил товарищ. — Давай в коридор. Там копошись, чтобы видели, что ты на месте. Если кто пойдет сюда, дай знать.

— А как это… сделать-то? — не удержался от глупого вопроса парень, чувствуя себя на редкость тупым.

— Кашляй, если идут.

— Понял, — кивнул парень, открыл дверь, выбежал в коридор и присел рядом с ведром.

Быстро поразмыслив, он отложил швабру, снял с нее тряпку и, присев на корточки, стал водить ею по полу. Борис, тем временем, говорил пленнику, водя перед его лицом ножницами:

— Вот только заори мне или дёрнись, я тебе вот это в глаз засуну!

— Мужик… ты… чего… не… надо… — бормотал длинноволосый.

— Ты кто вообще такой? — спрашивал Борис, в котором уже ничего не осталось от робкого мужичка, и голосе которого зазвучал металл. — Ты кто, вообще, по жизни? Под кем ходишь?

— Я это… мы тут… я человек Лисицына!

— Какого Лисицына?

— Атамана Лисицына!

— Того самого?

— Ну, да.

— А он где? Здесь?

— Нет. Он в штабе. В аэропорту.

В этот момент Костя заметил в коридоре движение. Из комнаты вдали вышел бугай и остановился, глядя в его сторону. Костя встал на четвереньки и стал драить тряпкой полы, демонстрируя старательную работу. Борис по-прежнему что-то спрашивал, но парень уже не слышал, сосредоточив свое внимание на здоровяке, который постоял немного, глядя в его сторону, а затем медленно вернулся в кабинет. Костя перевел дух и прислушался к тому, что происходит в комнате рядом.

— Слушай сюда, — развязным, бандитским тоном говорил Борис. — Я тебе объясню расклад, чтобы ты в мои траблы въехал. У меня вчера, здесь, уговор был с серьёзными людьми. Сейчас я прихожу, вместо них вы, козлы. Где те, с кем я вчера базарил?

— Да я не знаю… Нам приказали!

Длинноволосый быстро и сбивчиво начал говорить. Водя тряпкой по полу, Костя внимательно слушал. По словам казака, тот был из Ростовской области и давно уже «при атамане». Вчера их перебросили вертолётами в волгоградский аэропорт, где их глава устроил свой штаб. Кто его сюда назначил, длинноволосый не знал. Говорил только, что это какие-то генералы от новой власти и теперь в зоне влияния атамана была вся округа, вплоть до Волгограда. Сами они, как только прибыли в аэропорт, то вместе с дружками получили приказание выдвигаться в этот лагерь.

— Тут уже никого почти и не было! — уверял длинноволосый. — Партизаны отсюда вышли и остальных увели в другой лагерь. Вроде бы он «городищенским» назывался. А тут только лохи были и мы их «на подвал» посадили.

— Да ты не думай! — убежденно говорил он Борису. — Тут, в натуре, одни лохи были, а никого серьезного не было! Отвечаю!

— И где мне их теперь искать? — проговорил Борис, изображая задумчивость. — В Городище?

— Да я не знаю! Клянусь!

— Слушай! — вдруг дернулся казак. — Я ведь сразу понял, что ты не уборщик, а серьёзный пацан. Зачем эта херня, а? Сразу бы сказал, а мы бы порешали. Давай вот как сделаем. Я тебя с атаманом сведу, а ты сам с ним перетрёшь. Может, тебе выгоднее с ним дела делать? А?

Он начал быстро говорить, предлагая идти к его дружкам в другом конце коридора и уверял, что они сразу же предоставят машину, которая отвезет их к атаману и они быстро порешают с ним все вопросы.

— Неплохая идея, — задумчиво проговорил Борис.

— Ну, а я тебе о чем???

— Дай подумать. Закрой глаза.

— Зачем?

— Затем, чтобы не сбежал!

Длинноволосый некоторое время таращился на Бориса, а затем прикрыл глаза. Товарищ повернулся к Косте:

— Чего там?

Парень взглянул и увидел только пустой коридор.

— Никого.

Борис тут же, резко ударил лежащего казака ладонью по горлу.

— Костя, сюда!

Парень бросил тряпку и забежал в кабинет.

— Ноги держи! Всем весом! — велел Борис, сжимая горло длинноволосого.

Костя навалился на колени лежащего, тот страшно захрипел, засучил ногами, затрясся, словно в судороге, и, через некоторое время, затих…

— Фух, — выдохнул Борис, поднимаясь на ноги.

Поднимаясь вслед за ним, Костя взглянул на лицо трупа и вздрогнул от увиденного. Тот лежал, скорчив рожу, выкатив глаза и страшно высунув язык.

«Вот, что бывает, когда удушат», — подумал парень, которого от такого зрелища передернуло.

Борис тем временем выглянул в коридор, вернулся назад в кабинет и открыл платяной шкаф, глянул внутрь, закрыл его и направился к окну. Там он подошел к стоящему у окна шкафу и открыл дверцы нижнего отделения.

— Надо это дерьмо спрятать, — пояснил Борис, снимая полку и кладя её внутрь.

— Берёмся! — сказал Борис, возвращаясь к трупу.

Он подхватил его за руки, а Костя за ноги, и они вдвоем быстро поволокли тело к шкафу, затолкали его в нижнее отделение и закрыли дверцы.