Огни мёртвого города

Глава 46, в которой герой попадает туда, куда ему давно было нужно

Костя сразу же почувствовал облегчение. Такие же чувства отразились и на лице старика.

— Да, — сказал тот. — Это наш сотрудник. Заместитель Иваныча.

При этих словах парень немного удивился.

«Значит, я теперь заместитель. Вместо Славика».

Как реагировать на это, очередное, повышение в должности, он не знал.

— Ну, отлично, — сказал усатый, развязав руки Косте. — Одной, или даже двумя проблемами меньше. В общем, так, сейчас машина пойдет на Завод. Поедете туда, вам ведь тут нечего делать, так?

— Так, — кивнул Никитич.

— Ну, тогда, ждите. Скоро поедете.

Усатый уже повернулся, чтобы уходить, но Костя задержал его:

— Подождите! — сказал он. — Надо еще вот что…

Он быстро рассказал о побоище возле недостроенной котельной в овраге.

— Мы проходили там утром, — задумчиво проговорил Никитич. — Там все живы были. Всё в порядке было.

— Ладно, — сказал усатый, глядя Косте в глаза. — Я не в курсах про этот пост, но я выясню этот вопрос.

— Надо похоронить там наших!

— Займёмся!

С этими словами усатый с напарником покинули комнату.

— Ну, рассказывай, — сказал Никитич, присев за один из столов.

— Да я-то, что, — хмыкнул Костя. — Я ничего. Вот, пришел. Ты-то как, Никитич? Что тут вообще было-то?

— Да-а-а… — протянул старик и досадливо махнул рукой.

Из его рассказа Костя узнал, что вчера днем и вечером партизаны вывели всех беженцев из этого лагеря на юго-запад, в лагерь возле железнодорожной станции имени Максима Горького. Ночью, же, появились какие-то договоренности между, как выразился старик, «европейской оккупационной администрацией» и партизанами. Согласно ним, мирные беженцы пропускались на правый берег реки Дон. Этот, царицынский, лагерь, наряду с аэропортом, партизаны передавали представителям оккупантов, в лице воинства атамана Лисицына. По этим же договоренностям, в лагере оставалось немного партизан, которые должны были встретить разные возвращающиеся отряды, вышедшие из лагеря накануне. По приказу Иваныча остался тут и Никитич, ожидая прибытия Кости.

— Ну, а дальше всё просто, было, — грустно усмехнулся старик. — Как они лагерь заняли, видят, что нас мало, ну и навалились, суки. На подвал нас.

— Понятно, — пробормотал Костя. — А теперь-то мы куда?

— Ты слышал же? Поедем на Завод. Там сейчас главный штаб. Там Иваныч.

«Вероятно, там и дядя Юра! — подумал парень, чувствуя, как в нем растет нервное возбуждение. — Наконец-то увижусь с ним!»

Тут же он вспомнил про Бориса.

— Слушай, Никитич! — сказал Костя. — Тут вот какое дело!

Он быстро и сжато рассказал про Бориса и про их совместные приключения. Упомянул и группу Первого с тем, что нужно доложить высшему руководству об их объединении. Старик эту информацию выслушал задумчиво.

— А ты в нём уверен? — прищурился он. — Уверен, что этот твой Борис тот, за кого себя выдает?

— На все сто!

— Ну, смотри…

Открылась дверь и в комнату заглянул усатый, так не снявший свою балаклаву. Он поманил рукой Костю.

— Пойдем, на минуту. Расскажешь про трубу эту…

Он провел Костю в другой конец здания, в комнату рядом с той, где собирался банкет для атамана. Войдя внутрь, Костя увидел троих мужиков в военной форме, с лицами, закрытыми балаклавами.

Не представляясь, они пожали парню руку, и тот подробнейшим образом рассказал о том, что недавно видел возле недостроенной котельной.

— Когда ты там был? — спросил один из мужиков.

— Да вот, несколько часов прошло.

— Ладно. Разберёмся.

Усатый увлек парня прочь из комнаты.

— Слушайте, — сказал ему Костя в коридоре. — Я сейчас с Никитичем поеду, а вы тут останетесь?

— А что?

— Да я к тому, что там, у трубы этой, наши, как герои погибли. Надо их похоронить.

Усатый досадливо крякнул.

— Я тебе, Костя, обещать ничего не буду. У нас тут никто не знает, что там за подразделение оборону держало и с какой целью они вообще там разместились. Но я скажу точно, если там и правда кто-то их атаковал, да еще и с бронетехникой, то это дело серьёзное. И мы это дело конкретно разберем! Ну и похороним, конечно же.

Выйдя из коридора в вестибюль, Костя увидел там ждущего их Никитича. Выйдя на улицу, Костя показал на стоящего в шеренге пленных Бориса.

— Я не против, берите, если хотите, — сказал усатый. — Но под вашу ответственность.

— Да, конечно! — сказал Костя.

После этого усатый сходил и привёл Бориса. Костя даже не успел его представить Никитичу, как усатый увлек их куда-то в сторону. Отойдя от дома, пройдя мимо палаток лагеря, они увидели кучку людей. Там стояли несколько молодых парней в гражданской одежде, пара женщин в военной форме, какой-то крепыш, рядом с которым стоял дорогой чемодан, а также лысый однорукий дедок. Навстречу подошедшим шагнул коренастый тип в балаклаве:

— Кто из вас едет?

— Они трое.

— Ждите.

— Ладно, — сказал усатый. — Ни пуха вам.

Он пожал руку Никитичу и Косте, после чего пошел назад к административному зданию.

Костя быстро развязал руки Борису и познакомил товарищей. Почему-то Никитич уставился на Бориса с подозрением и начал выспрашивать того об его партизанском опыте: где он вступил в партизаны, в какой группе был и в каких делах принимал участие. Борис успел рассказать только, что вступил в партизаны он в одной из школ тракторозаводского района, как послышался звук мотора, к ним подъехала маршрутка «газель» с выбитыми окнами и без боковых и задних дверей.

Все быстро полезли внутрь. Никитич с Борисом заняли двойное место, а Косте досталось одиночное рваное кресло возле выбитого окна по правую сторону маршрутки. Едва только все расселись, как фургон тронулся с места и, не останавливаясь в воротах, на большой скорости покинул лагерь.

Маршрутку сразу же затрясло на грунтовой дороге. В выбитые окна залетал ветер и поднятая пыль. Трясясь на дрянном кресле и глядя в выбитое окно, парень видел зеленые деревья и какие-то одноэтажные дома в отдалении.

«В принципе, всё не так уж и плохо, — думал Костя. — Денёк ещё тот выдался, но, возможно, сейчас всё наладится. Едем мы в главный штаб. Даже если дяди Юры там и не будет, что вряд ли, то будет Иваныч. С ним порешаем дела по объединению с соратниками Бориса, а это весьма важное дело. А там, глядишь и с дядей Юрой я как-то пересекусь, выясню ситуацию и вообще…»

Между тем маршрутка выскочила на широкую, четырехполосную магистраль, быстро её пересекла и рванула дальше по проселочной дороге. Что за улицу-дорогу они пересекли, Костя не понял. Вокруг мелькали бетонные заборы, заросли деревьев, отдельные коттеджи. Справа вдруг показалось кладбище. Явно не заброшенное. Что это за кладбище и какому городскому району относится, Костя не знал.

Кладбище быстро скрылось из вида и маршрутка заехала на улочку между бетонными заборами. Впереди показались две БМП, стоящие одна за другой. Микроавтобус остановился.

Слева, к двери водителя подошли трое каких-то типов в военной форме, без опознавательных знаков. Еще один солдатик прошелся с правой стороны маршрутки. Они коротко переговорили, после чего маршрутка рванула дальше.

Промчавшись по переулку, неожиданно вылетели на весьма широкую шестиполосную дорогу. По солнцу Костя определил, что повернули за запад. Парень сперва удивился такой большой дороге тут, но затем вдруг вспомнил.

«Эге! — подумал он. — Да это та самая, как там её, шоссе Авиаторов, ведущая к аэропорту, по которой в тот день меня везли в кузове грузовика вместе с Никитичем».

Парень скосил глаза на старика. Тот сидел с напряженным лицом, глядя по ходу движения. Чертовски захотелось спросить у него, та ли это дорога-улица, но Костя решил не лезть с глупыми вопросами.

Между тем, водитель свернул куда-то вправо, на одну из улочек. По сторонам потянулись бетонные корпуса и заборы. Миновали несколько заброшенных железнодорожных веток. Водитель весьма уверенно вел авто по узким, плохо асфальтированным, проездам.

Костя призадумался.

«Наверняка мы сейчас едем на Спартановку, а то и на саму ГЭС. Таким макаром, петляя по узким улочкам, ехать до севера города весьма долго. Возможно, куда больше часа. Но это ничего. Главное, что я сейчас на финальном отрезке пути к дяде! Главное, чтобы тут, с нами, по дороге ничего не случилось».

Микроавтобус вдруг вильнул в сторону и остановился перед ржавыми широкими воротами. Костя не успел ничего подумать, как ворота начали быстро раскрываться, открыв проезд в какое-то большое помещение. Парень увидел вооруженных людей. Маршрутка двинулась вперед и остановилась. Весьма удивленный Костя видел, как вооруженные мужики закрывают за ними двери. Через секунду он еще больше удивился, поскольку пассажиры начали выбираться наружу. По их спокойному и деловитому виду, парень понял, что они приехали.

«Ни фига себе!» — только и подумал Костя.

Он настроился, что главное командование находится где-то на севере города, в районе ГЭС, они, оказывается тут.

«Хотя не факт, что тут главное командование, — подумал Костя, — вылезая из маршрутки вслед за Никитичем и Борисом. — Возможно здесь только часть сил. Но, наверняка Иваныч тут, так что и это не плохо!»

Хотелось бы, чтобы и дядя Юра оказался здесь, но для начала и Иваныч сойдет. Главное организовать тут слияние отряда Бориса с партизанами, а дальше, видно будет.

Ступив на бетонный пол, парень огляделся. Все вышедшие из машины, направились куда-то в сторону. Навстречу им шли вооруженные бойцы. С некоторыми они поздоровались, а некоторых остановили, расспрашивая. Один из приехавших парней поднял руки, явно для обыска. Костя внимательно наблюдал за ними, но его отвлек Никитич:

— Так, ребята, — сказал старик. — Стойте тут, пока. А я метнусь, найду пока Иваныча.

Костю немного удивило, что они не сразу все вместе пойдут, но перечить он не стал. Никиктич, между тем, быстрым шагом двинулся прочь, пожав руки нескольким вооруженным парням, которые уже обыскали паренька и теперь двинулись к Косте и Борису. Смотрели они немного настороженно и оружие держали лишь немного приопустив стволы.

— Здорово, парни, — приветствовал их один из бойцов, мужик неопределенного возраста. — Вы кто будете?

Борис молчал и Костя быстро ответил:

— Да свои. Партизаны.

Он коротко рассказал, что они вернулись с задания, и упомянул Никитича и Иваныча. Боец выслушал его, морща лоб, а затем кивнул и сказал:

— Я вас понял. Но мы вас не знаем, а вы ведь в курсе, что у нас тут произошло?

Костя не понял, о чём тот, но выдавать свою неосведомленность о текущих делах не хотелось, и он лишь протянул:

— Ну…

— Поэтому, давайте мы вас осмотрим, — сказал мужик. — Оружие при себе есть?

— Нет.

К ним приступил еще один боец, достав черный портативный металлоискатель. Костя видел раньше таких у полиции во время митингов. У Кости ничего не обнаружилось, а вот у Бориса выудили из ботинка нож.

— Это что? — поинтересовался главный патруля.

— Не видишь что ли? Нож, — ухмыльнулся Борис. — Партизаны мы или кто?

— Ясно.

Боец с металлоискателем ещё поводил по одежде Бориса, но ничего не нашел.

— Ладно, парни, — сказал главный, отдавая нож. — Ждите пока тут.

Они пошли прочь. Цех почти опустел. Все приехавшие и водитель фургона ушли. Осталась только кучка вооруженных охранников. Бойцы, делавшие обыск, подошли к ним, начали тихо говорить, то и дело оглядываясь на двух новоприбывших у маршрутки. Надо сказать, что смотрели они весьма подозрительно.

Однако Костя на это не обратил внимание. Явно, что они на месте, среди своих, и Иваныч где-то рядом. А возможно, где-то рядом и дядя Юра!

Борис стоял молча, не делая попыток о чем-то поговорить, а вот Костя вдруг почувствовал небывалый прилив энергии. Он чувствовал себя как чемпион перед выходом на спортивную арену.

«Сейчас начинается главное! — возбужденно думал он. — Надо чётко доложить обо всём прошедшем Иванычу. Потом решить вопрос с объединением с отрядом Бориса, решить вопрос с убитыми у Трубы, а тогда уже можно и о дяде поинтересоваться».

Через несколько минут показался Никитич. Он направился было к маршрутке, но его окликнули часовые, что-то спрашивая и показывая на Костю с Борисом. Старик переговорил с ними и продолжил свой путь.

— Сделаем так, — сказал он без предисловий. — Я сейчас с Костей к командиру схожу. А ты тут пока покури. Мы за тобой потом придем, — посмотрел он на Бориса. — Хорошо?

Тот пожал плечами, мол, давай так…

Кивнув Борису, Костя вместе со стариком пошел прочь.

— Слушай, — проникновенным голосом сказал Никитич. — Расскажи мне, что ты про дядю своего слышал тут?

— В смысле, слышал? — не поняв вопроса, немного удивился парень.

— Ну… Последнее время, какие у тебя известия про него? Где он сейчас?

— Да я откуда знаю-то? — Костя удивленно посмотрел на Никитича. — Это ты мне скажи, где дядя Юра сейчас? Он разве не тут?

— Да я про то, что, может, слухи какие до тебя доходили про него?

— Да какие там слухи-то? Я же ведь все эти дни его и не видел ведь!

— Я понял.

— Так, где он сейчас? Тут или как?

— Вот он тебе объяснит сейчас, — старик показал рукой куда-то вперед.

Разговаривая, они вышли из зала и оказались в длинном коридоре, освещенном лампами, стоящими на треногах. Костя вспомнил, что точно также же лампы стояли на улице в городищенском лагере.

В синеватом их свете парень увидел впереди командира. Иваныч, улыбаясь, шел им навстречу. Уже подходя к нему, командир бросил взгляд на старика и Костя краем глаза заметил, что старик отрицательно покрутил головой.

— Здорово, Костя, — Иваныч сильно пожал парню руку и обнял его.

— Молодец! — командир похлопал парня по плечу. — Наконец-то! Я уж тут весь день переживал!

Костя скромно потупил взгляд и хмыкнул, типа, да чего уж там, переживать за меня…

— Ты тут, говорят, не один пришел? — спросил Иваныч.

— Да! — оживился парень. — Там Борис ждет. Он просто отличный…

— Понял-понял, — улыбаясь, командир опять похлопал парня по плечу. — Сейчас поговорим, и расскажешь про него. Никитич, вон, побудет с ним.

Молча, старик развернулся и двинулся прочь.

Иваныч же повел парня по полутёмному коридору. Пройдя немного, они зашли в одну из дверей и оказались в полностью пустой комнатке. Свет сюда проникал через грязное зарешеченное окно. На полу из мебели стояли друг напротив друга два древних стула.

— Вот тут и поговорим, — сказал командир, уверенно присаживаясь на один из стульев. — Давай, Костя, садись и рассказывай.

Усевшись на стул, парень на секунду задумался, с какого момента вести рассказ, но быстро сориентировался и решил начать отчет со вчерашнего выхода с базы на задание.

Он рассказывал спокойно и достаточно подробно. Командир слушал внимательно и почему-то не задавал вопросов. Лишь когда парень дошел в повествовании до «опознания» тел парней у сейфов, Иваныч досадливо поморщился и сказал, глядя в сторону:

— Жалко мне Славика. Привык я к нему. Когда мы начинали работу, то он мне как-то не глянулся. Но тогда выбирать не из кого было. И мы с ним как-то быстро сработались. Парень он башковитый оказался, всё на лету хватал… И вот на тебе!

Костя хотел поддакнуть и как-нибудь высказаться про случившееся в той бандитской квартире, но удержался. Жалостливой болтовнёй товарища не вернешь, а что до Ильдара и его мотивов… Чего о нём вообще вспоминать. Есть дела посерьёзнее!

Поэтому парень продолжил повествование, подробно рассказав про Бориса, его соратников и их дальнейшие приключения…

Закончив отчет, парень сразу же обратил внимание командира на произошедшее возле Трубы и прямо сказал, что надо там похоронить павших.

— Понятия не имею, что там произошло и к тому то подразделение относится, — ответил Иваныч. — Но, ты прав, Костя. Негоже их там бросать. Я сейчас сообщу, кому надо. Но давай, сперва с твоим новым знакомцем разберемся.

Парень не возражал.

— Значит, ты веришь этому Борису, и веришь, что они к нам присоединиться хотят?

— Конечно! — Костя с жаром повторил рассказ про подвиги товарища и рассказал об отряде Первого и о своей уверенности, что от объединения все только выиграют.

— Понятно, — кивнул командир. — Меня тоже этот отряд заинтересовал. К тому же, у нас тобой задача не только бабло искать, но и «вербовать» всех встречных, толковых людей. Это долг каждого партизана! Я сообщу это самому главному командованию!

Услышав про «самое главное командование», Костя сразу же подумал о дяде Юре, но решил не лезть сейчас с расспросами, а спросить о дяде чуть погодя, когда возможность представится.

— Вот что, — сказал Иваныч. — У меня к тебе, Костя, сейчас последний вопрос. Очень важный и ты хорошенько над ним подумай.

Парень с готовностью кивнул.

— Вот этот Борис, — говорил командир. — Он, судя по всему, хороший человек?

— Конечно! — чуть не воскликнул Костя. — Он мне сколько раз жизнь спасал! Да если бы не он, я бы и не дошел сюда!

— Хорошо! И я тебя попрошу — ещё раз прокрути в голове все свои приключения с ним, вспомни его поведение, поведение этих его коллег. И вспомни, не было ли в их поведении, чего-то странного, что не соответствовало их словам.

— Это как? — удивился Костя.

— Ну, допустим, есть человек. Он всем улыбается, корчит из себя добряка, но ты, к примеру, ему на ногу случайно наступаешь и он, на секунду, преображается. Орет на тебя матом, замахивается со зверской рожей, а через секунду снова берет себя в руки и опять начинает улыбаться, прикидываться добряком. Вот и ты вспомни, может было что такое, когда лишь мгновение он вел себя «странно», словно на секунду с него, так сказать, «слетала маска». Может, проскользнуло что? Понимаешь, о чём я?

— Ну-у… — протянул Костя. — Примерно я понимаю, но прямо скажу. Ничего такого за Борисом я не замечал.

— Это хорошо! Но ты, всё-таки, подумай хорошенько. Может не он, а его друзья так себя проявили. Подумай, не спеши!

Парень сильно призадумался, вспоминая события сегодняшнего дня. Много херни всякой произошло, но подозревать, что Борис не тот, за кого себя выдает, поводов не было абсолютно.

— Нет, — решительно сказал Костя. — Ничего такого не было. И он, и Кириллыч, и Первый… По-моему, они достойные ребята. Хотя, конечно, ты сам, ну и остальные наши главные, должны будут сперва сами с ними поговорить.

— Понятно, — кивнул командир.

— Кстати…, — сказал Костя, решивший все-таки спросить про дядю.

Не успел он задать вопрос, как дверь открылась, и в комнату заглянул какой-то тип в военной форме.

— Мужики! — хриплым голосом сказал он. — Давайте! Начинаем ведь уже!

Видя, что командир встаёт, Костя тоже поднялся со стула.