Огни мёртвого города

Глава 43, в которой герой видит попавших в серьёзный замес

Преодолев ещё вереницу частных двориков, перемахнув через очередной забор, товарищи вышли к какой-то большой, четырехполосной дороге, что тянулась по частному сектору. Костя понятия не имел, что это за дорога. В правую сторону, вдали, более чем в километре, виднелись многоэтажные дома. Посмотрев в другую сторону, парень увидел, что дорога делает крутой поворот направо и лезет вверх, на холм, с которого они сейчас сходят.

Пригнувшись, товарищи подобрались к дороге, быстро перебежали её и прошли между автомойкой и шиномонтажной мастерской. Быстрым шагом они вступили на территорию какой-то небольшой промзоны. Правее, в километре от них, показалась знакомая труба недостроенной котельной.

Борис всё также уверенно шел вперед. Костя же только сейчас понял, что дорога, которую они сейчас перебежали, это улица Елецкая. Если идти по ней в сторону Волги, то она упрется в железнодорожную насыпь, прямо за которой находится электроподстанция. Парень вспомнил тамошних партизан — кудрявого Илью, Макара, Макса и Кэпа. Интересно, спаслись ли они? Ведь достаточно было отъехать от подстанции на пару сотен метров, и взрыва можно было не бояться.

«Эх! — досадливо думал Костя. — Были бы эти ребята здесь! Мы бы этим абрекам показали!!!»

Он вспомнил кучу ящиков, которые недавно таскал из дома и поморщился. Вот там, наверняка, сокровища были! Вот бы их добыть и Иванычу доставить. А теперь… Даже если Иваныч ими заинтересуется, через час там никого уже не будет. Ищи ветра в поле…

В стороне, между зданиями, вдали опять мелькнула Труба. Неожиданная мысль пришла Косте в голову. Он тронул товарища за руку, и они остановились.

— Слушай, — быстро сказал Костя. — Тут вон, труба. Там пост у партизан был. Они, наверное, ещё там. Может нам к ним пойти, а?

— Думаешь, там кто остался?

— А почему нет? Они там серьёзно окапывались.

— Да ну… — поморщился Борис. — Я думаю, после взрывов, если там кто и был, то свалил, от греха подальше. Да и вообще, до неё километр где-то. Если там никого нет, то это крюк будет на час почти. Мы и так, вон, сколько с этими уродами времени потеряли.

— Но всё равно, — не уступал Костя. — Может они там свяжутся с лагерем. С Иванычем.

— Постой! Ты уверен, что мы сами до лагеря дойдем?

— Конечно. Тут идти только по оврагу, никуда из него не сворачивая!

— Тогда и говорить нечего. Вдруг у этой трубы какой-нибудь командирчик тупой окажется? Начнет, от скуки, допрашивать, что да как? Кто мы, да откуда? Зачем рисковать? Своим ходом дойдём.

Товарищ двинулся дальше. Идя за ним, Костя подумал, что и правда, кто знает, что за люди у этой трубы сейчас? Но все равно, как-то немного точил душу червяк сомнения. Кто знает, какие сейчас у партизан планы в связи с недавними взрывами? Может этот, царицынский лагерь, свернули уже и Иваныч, может быть, уже совсем в другом месте.

Миновав несколько пустых промышленных дворов, в одном из которых, судя по вывеске, находился пункт приема металлолома, товарищи перелезли через забор и быстро сбежали вниз по крутому склону через очень густые заросли. Выйдя из них, они оказались на двухполосной асфальтовой дороге. За ней, в десятке метров, виднелись стальные гаражи среди кучи деревьев. Явно какой-то гаражный массив.

Дорога шла вниз по склону. Глядя туда, Костя увидел вдали небольшой мост в камышах и узнал это место. Мимо этого моста и проходила тропа, ведущая от лагеря к Трубе.

Перейдя дорогу, Костя быстро рассказал товарищу, что тропа уже рядом.

— Отлично, — кивнул тот. — Пойдем по ней, но сперва, давай осмотрим эти гаражи.

— Зачем?

— Хочу посмотреть, что там делается.

— Слушай, Борис. Тут же вон она, тропинка.

— Да не ссы. Есть у меня идейка одна. Нам ведь бензин в будущем понадобится. В этих гаражах небольшие запасы должны быть. Я не знаю, может где-то целые бензовозы стоят, но и о таких мелочах стоит подумать.

Легко преодолев сетчатый забор, товарищи протиснулись между двумя стальными гаражами и оказались внутри гаражного кооператива.

— Тут видишь, по краю обойдем, ничего страшного, — говорил Борис, направляясь в правую сторону. — Просто глянем.

Там находился конец гаражной улицы и был проезд на другую улицу. Свернув в левую сторону, они миновали несколько улиц, тянущихся к югу. Насколько мог судить Костя, тут всё было в порядке. Ни машин, ни людей, ни раскрытых гаражей не наблюдалось.

Впереди показалась, по всей видимости, последняя улица этого гаражного массива. Из-за гаража слева вдруг показался человек в военной форме. В руках он держал калаш.

— Спокойно, — голосом сказал Борис, немного подняв свой ствол. — Мы с миром пришли.

— Да я ничего… — как-то смущённо усмехнулся мужик. — Проходите.

Завернув за угол, Костя увидел еще четверых бойцов. Трое — мужики средних лет и один парень моложе — лет двадцати пяти. Все в военной форме, с белыми повязками на рукавах. По виду типичные партизаны. У всех в руках оружие. Взгляд Кости заметил небольшой костерок и валяющиеся пустые консервные банки.

— Вы партизаны? — поинтересовался Борис.

— А вы кто?

— Да мы, типа ополченцы. К партизанам идем.

— Это вы там стреляли недавно? — спросил другой мужик.

— По нам стреляли, — кивнул Борис.

Опустив ствол, он начал рассказывать их «легенду» про двух оставшихся в городе дуриков, которых партизаны с электроподстанции направили в партизанский лагерь. Добавил про дезертирство двух сопровождающих и про бегство от мародеров, на которых наткнулись недавно.

— Ну, ясно, — протянул мужик, который первый им встретился.

— Я, кстати, Борис, — товарищ протянул руку мужику.

— Толян, — пожал тот руку ему.

Костя также назвал свое имя, пожал руку мужику и четверым другим, которые представились: Коляном, Серегой, Диманом, и Лёхой.

Насколько Костя мог видеть, мужики, настороженные вначале, немного расслабились.

— Так, значит, вы вдвоем идете? — спросил крепкий Серёга, который по виду, вполне мог быть здесь главным.

— Ну да, — кивнул Борис. — Не думаете же вы, что мы тут с подставой к вам в гости?

— А сейчас вы куда?

— В лагерь же.

Мужики странно переглянулись.

— Серега, скажи им, — сказал низкий мужик, представившийся Коляном.

— А чего тут говорить? — пожал плечами главарь. — Мы партизаны. Были. Недавно. Короче, слушайте. В лагерь вам лучше не ходить.

Из рассказа мужика, Костя понял, что до этих событий тот служил в волгоградском ОМОНе, однако уже на второй день кризиса перешел на сторону партизан. Он и его ребята воевали с китайцами на севере, а также участвовали в нападении на городищенский лагерь. Прошлой ночью его подразделение перекинули сюда, в царицынский лагерь и рано утром их маленькую группу послали в город с каким-то заданием. Несколько часов назад они вернулись в лагерь, но там их ждал сюрприз. Ни своего подразделения, ни знакомых командиров они не обнаружили. Да и вообще лагерь оказался почти безлюден. Администрацию заняли какие-то типы, называющие себя партизанами, но на партизан не похожие.

— Казаки они, — сказал Диман.

— Какие казаки, нахрен! — сплюнул Серёга. — У меня прадед казаком был, настоящим! А это клоуны ряженые!

Осмотревшись, их отряд покинул лагерь и двинулся к городу. В этих гаражах, они сделали привал.

— Не советую вам туда ходить, — говорил Серёга. — Там хер пойми кто у власти, а не наши. Мы ушли оттуда потому, что все вместе были. А вас двоих они стреножат только так.

Слушая его, Борис задумчиво почесывал подбородок.

— Так и чего вы делать собираетесь? — спросил он.

— А вот мы и думаем тут, — сплюнул главарь. — Может, вы нам присоветуете чего?

— Не, мужики, я серьезно…

— А мы тебе что???

— Не, мужики… Ну, допустим, нет там главных. Хер с этим лагерем. А, что, у нас других штабов нет?

— А какие другие? — с надрывом сказал Колян. — Мы были в городищенском лагере. Но до него километров двадцать отсюда. Как-то мне не охота туда по степи тащиться. Хер знаешь, на кого наткнешься. Не хватало на «сафари» попасть. Знаете, что такое «сафари»?

— Знаем, — кивнул Борис.

— Вот! — сказал белобрысый Диман. — А кто знает, что там делается? Может и там уже такие же уроды заседают.

— Не, ну погодите… — задумчиво сказал Борис. — А что, в городе других адресов у вас нет?

— А где? — скривился Серега. — Я хорошо знаю штаб Мельгунова в школе. Но это на Спартановке. Сам знаешь, сколько до туда. А вы взрывы видели? Там, наверное, сейчас одни головёшки остались.

Услышав фамилию дяди, Костя вздрогнул. Наверняка, эти мужики его видели. Чертовски захотелось расспросить их о нём, но он понял, что сейчас влезать в разговор не стоит.

— А кроме этого, хер поймешь, куда идти, — продолжал бывший омоновец. — У нас вон, рация, но там по всем частотам глухо. Может из-за взрывов, а может ещё что…

— И что же делать? — спросил Борис.

— Вы, сперва скажите, что сами делать собираетесь?

Товарищ пожал плечами.

— Я же сказал. Там, на подстанции, партизаны нам сказали, что из города уходить не собираются. Хотят тут жизнь наладить. Но теперь, с этими взрывами, надо из города валить.

— Вот! — сказал Серега и обвел взглядом Костю и Бориса. — Вы, парни, вроде нормальные, поэтому, слушайте, что мы тут надумали. Ситуация у нас сейчас — полная жопа! Где наши не ясно и возможно их уже не осталось. Поэтому, надо из города валить. Но мы тут вот чего подумали. Что если в город заглянуть ненадолго, а? По краю пошаримся немного, может, чего найдем хорошего? Не все же ценности мародеры выгребли. Что думаете?

— Идея неплохая, — пробормотал Борис.

«А ведь этот мужик прав, — подумал Костя. — Какой тут у них ещё выход, при таких делах? Но, с другой стороны, неужто там, в лагере, так плохо, что они решили в мародеры податься? Неужто уже нигде других постов-аванпостов у партизан не осталось?»

Тут ему в голову пришла интересная мысль, и он спросил:

— А вы к трубе ходили?

Все мужики повернулись к нему.

— К какой трубе?

— Да вот к этой.

Парень быстро рассказал про пост у недостроенной котельной.

— Они там окопы рыли. Возможно и сейчас они там.

— Чего-то я не пойму, — сказал Диман. — Ты-то откуда про это знаешь? Вы же, говорите, сидели у себя дома безвылазно.

— Да это он сидел, — кивнул на Бориса парень. — А я, так сказать, вылазку делал. Тут долгая история. Вчера я был в этом, царицынском, лагере. И я вот что предлагаю. Давайте сходим туда, к котельной.

— А они сейчас там? — спросил Диман.

— Я не знаю. Но вчера днем они там точно были.

Мужики переглянулись.

— Ну, если так, давай сходим, — проговорил Серега. — А ты хорошо дорогу туда знаешь?

— Я туда несколько раз вчера ходил. Тут внизу, у моста, в камышах тропинка проходит.

— Ну, идем тогда.

Мужики подхватили стволы и двинулись в путь. Выйдя из гаражного кооператива, они быстро подошли к автодороге и не через несколько минут уже подходили к хорошо знакомому мостику в камышах. Костя показал тропинку, ведущую к башне.

— Ладно, — сказал Серега. — Идите, показывайте, где тут…

Борис шел рядом и молчал. Костя сперва напрягся, что мужики идут позади. Он был уверен, что они не будут стрелять в спину, но всё же… Но затем, его догнал грузный Леха, который пошел рядом, расспрашивая про пост в заброшенной котельной.

Они прошли совсем немного, как почувствовали сильную гарь. Воздух и до этого не был особо свежим. То и дело чувствовался аромат гари, но сейчас это стало ощущаться особенно сильно. Костя вспомнил про марлевую повязку, с которой вышел в свою первую ходку в город, и пожалел, что сейчас у него нет такой.

Знакомая тропа виляла среди деревьев и кустов по краю оврага. Левее же, посредине оврага виднелись большие области сгоревшего камыша.

Еще через несколько минут ходьбы, вдали показалась труба. Вернее, верхняя ее часть. Низ ее, равно как и здание котельной, были скрыты в деревьях и клубах дыма. Через сотню метров, тропу пересекли глубокие полосы-колеи. Они вели откуда-то справа и поворачивали прямо к трубе.

— Опа! — сказал один из мужиков.

Впереди, среди камышей, показалась БМП. Не останавливаясь, они подошли к ней. Один из партизан залез наверх и заглянул в люки.

— Никого, — сказал он, спрыгивая на землю.

Костя же заметил обильные следы крови возле люка водителя. Двинувшись дальше, мужики показали куда-то влево. Глянув туда, в клубах дыма, Костя увидел сгоревший БТР, стоящий среди поля выгоревшего камыша. Стоял он правым бортом к трубе, но башня с пулеметом была повернута в сторону котельной. Посреди средних колес виднелся открытый люк. БТР до сих пор немного дымился.

Партизаны, немного поглазев на него, двинулись дальше. Костя сразу понял, что зря они туда идут. Явно эта техника атаковала пост партизан у Трубы и, скорее всего, этот аванпост уже уничтожен.

«Хотя, — подумал парень. — Может, эти машины принадлежат партизанам, которые атаковали кого-то, кто занял заброшенную котельную».

Идущие впереди мужики вдруг стали смотреть под ноги и тихо оживленно переговариваться. Тут же он увидел валяющиеся на земле вытянутые цилиндры с пистолетными рукоятками. Он видел подобные штуки в кино. Вроде бы это гранатометы такие одноразовые.

— Это что? — спросил он у Бориса.

— «Шмель», — пояснил товарищ. — Реактивный огнемет. Серьезная вещь. А это тубус от него.

— А вон, — показал он рукой. — Это РШГ-2. Серьёзный тут замес был.

Тропа вела вперед между деревьями. Кое-где стали заметны блестящие гильзы. В нескольких местах Костя увидел большие лужицы крови, и даже брошенные автоматы, но тел рядом не наблюдалось.

Огромная труба нависала почти над ними. Партизаны остановились. Серёга велел всем ждать, а сам, вместе с белобрысым Диманом скрылся в клубах дыма впереди.

«Зря мы сюда пришли, — подумал Костя. — Ясно, что этот пост разгромлен и тут вряд ли кто остался».

«Хотя… — подумал он через секунду. — Может и не зря пришли. Кто знает, может в лагере и не знают, что тут произошло. Вот мы и доложим. Ведь Никитич с Романом прошли тут утром и они, наверно, были тут до этого всего…»

В этот момент, от страшной мысли парень чуть не вскрикнул.

«А что, если Никитич и Роман были тут, когда…»

Логика подсказывала, что вряд ли они находились тут во время боя. Они ведь ушли из госпиталя рано утром и если и зашли сюда, то на только минуту…

А если нет? Что, если придут он с Борисом сейчас в лагерь, а там Иваныч скажет, что Никитич не приходил? Что тогда? Опять сюда, к Трубе, бежать, проверять?

— Слушай, — Костя повернулся к товарищу. — Как думаешь, давно вот это было?

— Черт его знает. Я думаю несколько часов прошло. Если бы это было недавно, то мы бы услышали. Может, когда мы у Кириллыча сидели, они тут воевали. Когда Первый пришёл, он говорил про какие-то взрывы в этой стороне.

— А могло это быть раньше? Ещё до того, как ракеты упали?

— Да фиг его знает… А что?

— Да понимаешь… — Костя быстро рассказал про свои домыслы о товарищах. — Хрен знает, — закончил он. — Вроде бы они не должны быть здесь, но кто знает. Может, задержались и…

— Такое тоже может быть, — задумчиво пробормотал Борис. — Я слышал, как они уходили. Еще шести утра не было…

Послышались шаги, и из клубов дыма показались Серега и Диман. При их виде все поднялись на ноги. Разведчики подошли к Косте с Борисом.

— Короче… — сказал командир. — Тут наши были, но всех наглухо, капитально, вынесли. Так что, уходим.

— Погоди, — сказал Борис. — Сегодня утром тут несколько наших проходили. Они рано утром здесь прошли, но кто знает… Надо бы нам глянуть.

— Как они выглядели?

Костя уже открыл рот, чтобы рассказать, но Борис сам уверенно описал Никитича и Романа, которых он, вероятно, хорошо рассмотрел накануне вечером.

— Ну, пойдём, глянете, — сказал командир, после чего все направились к котельной.

Идя вперед, между деревьями, Костя заметил несколько воронок.

— Интересно, — пробормотал один из мужиков. — Они их тут чего, из минометов обстреливали?

Ему никто не ответил.

Впереди, в клубах дыма, показались окопы. Вокруг сплошная выжженная земля. Сильно, почти нестерпимо, воняет чем-то супер-неприятным. Костя подумал, что этот смрад от горелого мяса. От чего же еще? Часть деревьев также обожжена и многие до сих пор дымились. Костя сразу же увидел мертвецов. По виду — типичные партизаны в военной форме. Некоторые держали в руках оружие. Часть лежала без оружия, но по их позам парень легко определил, что они сражались до конца, даже не думая сдаваться.

Закрыв рукавом нос, Костя начал ходить от трупа к трупу, вглядываясь в лица мертвецов. Он смотрел без эмоций, с пустой головой, стараясь только найти тут своих товарищей. Мужики рядом тихо переговаривались. Костя услышал несколько раз фразу «контрольный в голову». Присмотревшись, парень немного удивился. У всех трупов наличествовало ранение головы. Даже у таких, которые явно были мертвы, полностью обгорев. Словно кто-то ходил после боя и стрелял всем подряд в голову. Кровь уже запеклась, что показывало, что со времени боя явно прошло куда больше часа.

Бродя взад-вперед, от трупа к трупу, Костя вдруг подумал, что есть что-то странное здесь. Через минуту до него дошло, что все лежащие в земле и в окопах мертвецы — явно партизаны, которые оборонялись здесь. Но где же атакующие? Парень вспомнил виденные на подходе пятна крови и брошенное оружие. Наверняка, атакующие тоже понесли потери и, судя по дымящимся деревьям и следам от пуль на стене котельной, бой был весьма серьёзный и ожесточенный. Но тогда… где же тела нападавших?

Побродив несколько минут и осмотрев всех мертвых партизан с этой стороны, парень подошел ко входу в котельную. Сбоку к нему приблизился Борис.

— Там их нет, — он показал куда-то в сторону.

— Надо внутри посмотреть, — кивнул парень. — Там они ещё сумки они с собой несли.

Тут же, в голову пришла мысль: а что, если это побоище из-за денег, что были у Романа с Никитичем?

«Да нет, — тут же сам себе возразил Костя. — Вряд ли какие-то силы стали нагонять кучу народу и бронетехнику ради сумки с баблом. Нет. Тут что-то другое».

Он сделал шаг ко входу внутрь, но его задержал за руку товарищ.

— Я первым пойду, — сказал Борис. — И ты сам смотри под ноги. Не хватало нам тут на растяжку налететь.

Проход внутрь был заложен целой баррикадой из мешков с песком, но сейчас, видимо из-за взрыва, разорванные мешки валялись рядом. Войдя внутрь, Костя сразу же увидел тела двух молодых парней. Рядом лежали использованные тубусы от какого-то реактивного оружия. Под ногами кучи стреляных гильз. Много следов крови, словно по полу что-то тащили. Пройдя немного, товарищи остановились, осматриваясь.

Сейчас внутренности котельной сильно отличались от того времени, когда здесь хозяйничали хозяева ходоков.

В разных местах стояли какие-то ящики. Сбоку, у стены Костя увидел два длинных стальных стола. На одном из них стояло какое-то устройство.

— А хорошая у них тут рация. Была… — сказал Борис, подойдя к столу. — Из автомата её… Расстреляли.

Двинувшись вглубь котельной, Костя увидел несколько зелёных ящиков, лежащих на боку. В этих ящиках и рядом на полу, валялись автоматы — черные длинноствольные калаши. Борис нагнулся и подобрал один из них.

— Новьё, — хмыкнул он.

Товарищ подал Косте автомат. Дальше виднелись разбитые деревянные ящики. Там, на полу валялось много стальных светло-коричневых стальных коробок, а также куча маленьких коробочек из бумаги. Костя видел как-то подобные изображения в Интернете и понял, что это цинки с патронами.

Сделав несколько шагов вперед, Борис заглянул за ряд ящиков и хмыкнул:

— Да уж…

Костя, держа автомат за рукоятку, подошел ближе и остановился, увидев трупы. Там, за ящиками, среди коробок с патронами и пустыми черными автоматными рожками лежали две девушки. Одна молодая, лет восемнадцати, а то и меньше, в черной бандане на голове, защитной куртке и таких же штанах. Вторая убитая была еще моложе, лет пятнадцати, одетая в пятнистые армейские брюки и чёрную майку. Обе блондинки, и у обеих в висках след от контрольного выстрела, и часть лица залита застывшей кровью.

Почему-то при их виде Костя застыл на месте, потрясенный. Особенно его внимание привлекла младшая девушка. Ее светлые волосы выделялись на фоне черной майки. Даже залитое кровью лицо, было очень красивым. Видимо, здесь они занимались набиванием патронов в автоматные магазины. Рядом со старшей лежал автомат, а младшая до сих пор сжимала левой рукой автоматный рожок, а правой патроны, которые она так и не успела заложить…

В голове у Кости мелькнула мысль, что эти девушки легко могли свалить на Запад и там хорошо устроиться. С такими-то внешними данными. Но они предпочли остаться здесь, чтобы… Выполнить свой долг до конца!

Пока он таращился на убитых девушек, Борис присел рядом, покопался в куче патронов, затем распрямился, взял у Кости автомат и вставил туда магазин. Затем вернул парню автомат и сунул в руки полный рожок.

Костя же смотрел на девушек в какой-то прострации… В голове вились хороводы из разных мыслей. Глупых и не очень… В себя его привел тихий свист. В котельную вошел Диман.

— Идите, гляньте, — тихо сказал он.

— Что, нашли наших? — быстро спросил Борис.

— Неа… Тут другое…

Борис кивнул Косте и тот, словно на деревянных ногах, последовал за ним к выходу. Покинув котельную, они обошли ее, подойдя к подножию трубы. Костя увидел остальных мужиков, которые стояли и смотрели на какую-то чёрную кучу дымящегося угля. Подойдя ближе, парень вдруг разглядел, что это не куча угля, а…

Остановившись, Костя смотрел и не мог поверить своим глазам. Уж сколько он за последнее время видел ужасов и смерти, но такое…

Рядом с подножием огромной трубы лежала куча обгорелых тел. Костя не мог сосчитать их, ибо они лежали в куче, которая до сих пор дымилась, распространяя смрад, но на глаз там было не менее полусотни мертвецов. Несмотря на то, что ветер дул в противоположную сторону, даже с наветренной стороны стоять было трудно, ибо из-за смрада дышать было нечем, но Костя и партизаны рядом стояли, закрыл руками носы, и не могли оторваться от созерцания страшного зрелища.

«Это же, те самые, кто атаковал котельную, — сразу понял Костя. — Вот такая награда ждала этих павших „героев“. Собрали их тут в кучу и подожгли».

Все тела сильно обгорели, и куча ещё дымилась, распространяя смрад. Взгляд парня выхватил почти полностью сгоревшее тело, из которого страшно торчали обугленные рёбра.

«Кто были эти люди? — думал Костя. — Сейчас даже не определить, кто это: русские или нерусские? Что заставило их прийти сюда, в уже мертвый город и ввязаться тут в яростный бой за эту недостроенную котельную? Кто их заставил и как — угрозами или посулами? И главное — зачем им это было надо?»

Вспомнились убитые девушки в котельной. Они-то воевали за Родину, за Жизнь, за Надежду. А вот эти вот, которые тут… Они за что? За право сгореть в зловонной куче?

Закружилась голова. Навалилась такая тоска, что парню натурально захотелось встать на четвереньки, закинуть голову и завыть. Если бы в его руке был пистолет, он бы не задумываясь, приставил его к виску и выстрелил. Но пистолета нет. В руках только автомат. Костя посмотрел на него.

«Как, интересно, из него застрелиться можно?» — тупо подумал он.

В голове, вместо мозга, словно вата какая-то… Горелая и вонючая…

Мужики рядом зашевелились.

— Уходим, — тихо сказал командир, повернувшись спиной к страшной куче.

Борис, посмотрев несколько секунд на Костю, взял его за руку и увлек следом.

«Куда мы идем, зачем?» — думал парень, шагая под сенью обгорелых деревьев. — «Все равно кончим в такой же вот куче…»

Командир партизан отвел их в сторону, и они остановились в небольшой балке, заросшей деревцами. Рядом, выше по склону оврага, виднелись заборы частных домов. Под ногами валялся какой-то мусор.

— Ну, что, — сказал Серега. — Все видели? Поняли, что нас ждет? Я вам так скажу, парни. Вы можете мне не верить, но у меня интуиция есть! И она мне жизнь уже много раз спасала. Я на Кавказе, в командировках, был два раза. И там она не раз меня спасала. И по службе потом, тоже не раз и не два помогала. И когда все это началось, то я тоже сразу понял, что надо к партизанам идти.

Костя тупо слушал, не понимая ни слова.

— А сейчас, что тебе интуиция говорит? — спросил Борис.

— А то и говорит, что всё, приехали! Игрушки кончились. Нет, это хорошо, что мы тут в партизан поиграли. Китаёз прижали, разных гадов наказали, но видите, какие дела пошли?

Командир кивнул на котельную в клубах зловонного дыма.

— Я вам прямо скажу — закрывают это дело. Хана партизанам. Тут более серьёзные люди процессами рулят. Против лома — нет приёма! Нет, мы можем, конечно, потрепыхаться, но смысл нам вот так, как они, кончать?

— А кого ты конкретно имеешь в виду? — с невинным видом поинтересовался Борис. — Тех, кто в котельной или тех, кто в куче?

— И тех и других! — серьезно ответил Серёга. — Короче! Вы ребята, вроде нормальные, так давайте с нами, как я предлагаю — пошаримся тут, по улицам, немного. В дома позаглядываем…

— Я понял! — перебил его Борис. — Но я вот тебе как скажу, со всем уважением. Ты неплохо придумал, но как командир, должен ведь на несколько шагов вперед глядеть? Вот смотри, допустим, найдем мы какие-нибудь ценности. А дальше что?

— А дальше будем думать, как выбираться отсюда.

— Куда конкретно?

— Куда подальше! В жилые места, на Запад.

Борис кивнул:

— Разумно. Но ты ведь слышал про Дон? Там уже граница сейчас.

— Слышал.

— Одни говорят, что за доном уже Украина, другие болтают, что там какая подмандатная европейская территория.

— И что?

— А то, что не пропустят они нас туда с оружием. А если мы оружие сдадим, то эти ценности у нас любой пьяный патруль отберет. Что, не так?

— Всё верно, — кивнул командир. — Но ведь и мы не лохи полные. Во-первых, к Дону не обязательно бежать. По дороге подумаем, информацию соберём. Может, на юг можно пройти. Или на север. Во-вторых, я не собираюсь туда, сломя голову, ломиться. Можно где-то там, на походах к границе, ценности заныкать, а потом разведать, как перебраться или как оттуда их потом достать.

— Согласен, — кивнул Борис. — Ты правильно думаешь и интуиция тебя тоже, скорее всего, не подводит. И мне нравится твоя решимость, но я вот что тебе предложил бы.

Партизаны молчали, внимательно слушая.

— Во-первых, — сказал Борис. — Мы вам про себя не всё рассказали. Мы не беженцы…

— Да мы уж поняли, — хмыкнул Колян.

— Парить мозги я вам не буду, а скажу коротко. Мы партизаны. У нас есть задание — идти в лагерь. Но вот, что я вам хочу сказать. Как вы, наверное, догадываетесь, что кроме северных партизан, в городе организовались и другие отряды. Один из таких отрядов, как раз неподалёку. Они хорошо организованы, у них есть оружие и они там, серьезные люди. Не криминал, не ушлепки и не мародеры.

— И зачем нам про них знать? — прищурился Серёга.

— А затем, что прямо сейчас они ведут переговоры с северными партизанами по поводу объединения.

— С кем конкретно ведут? С Лучником или с Мельгуновым?

— Деталей я не знаю. Но знаю, что переговоры уже идут и сегодня к вечеру, или, самое позднее, завтра днем, они объединятся. Поэтому я вам и предлагаю идти к ним. Ночлегом и едой они вас обеспечат. Поговорите с ними, посмотрите, что за люди. А завтра уже решите, что делать. Или обратно в свое подразделение или же к ним вольетесь. Ну, и если никуда не захотите, то дезертировать никогда не поздно. Я этих ребят знаю. Если решите уйти — они в спину стрелять не будут.

— И как их найти?

Борис начал объяснять. Рассказал про двенадцатиэтажки, но указал почему-то не дом, в котором была база Кириллыча, а второй дом от Второй Продольной.

— Войдете в подъезд, — говорил товарищ. — Там будет человек. Скажете ему: «Мне дядя Миша нужен, я от Бориса». Они поймут. Про нас расскажете, про вот это, — Борис кивнул на Трубу. — В общем, там правильные люди и никаких подстав.

— Ну, за эту инфу спасибо, — задумчиво проговорил Серега, почесывая подбородок. — Только я вот, что у тебя хотел спросить. Вы сейчас, значит, твердо идете в лагерь?

— Да. Нас ждут там.

— А тот человек, который вас ждет, когда вы с ним последний раз виделись?

— Виделись вчера, а сегодня утром, до взрывов, по рации связывались.

— Его не Игорь зовут?

— Нет. Николай Иванович.

— Такого не знаю. Ладно… Это я к тому, что вы вроде ребята нормальные, и я вам говорил уже и ещё раз скажу. В лагере партизан сейчас нет. А вместо них, какие-то кизяки алкашные. Мы туда кучкой пришли и смогли выйти, они связываться не стали. А вас всего двое. Поэтому я предупреждаю, что они вам там сразу ласты скрутят. Имейте это в виду.

— Спасибо за предупреждение, — сказал Борис, подавая командиру руку для пожатия.

Он и Костя пожали руки партизанам, после чего попрощались и двинулись между деревьев прочь. Отойдя немного, Борис обернулся и облегченно вздохнул.

— В спину не пальнули, так что, спасибо и на этом. Ребята они не пропащие ещё. Надеюсь, Первый наставит их на путь истинный. Ладно, Костя, идем. Мы и так кучу времени потеряли!

Костя, словно в тумане, двинулся за ним. Впереди показалась знакомая брошенная БМП. При ее виде в голове у парня словно молния шарахнула. Он сразу же вспомнил про котельную и про всё, виденное там. Костя замер на месте и сказал:

— Борис! Я никуда не пойду!

— Чего? — удивился товарищ.

Костя взял товарища за руку и быстро заговорил:

— Мы не можем так просто уйти, Борис! Не можем! Ты же видел, как они там со своими, а? Как с собаками! А наши ведь герои! Мы же не можем так их бросить! Не должны! Смотри!

— Тут, — парень показал на частные дворы рядом. — Тут есть лопаты. Возьмем их и сделаем всё, как надо! Похороним их… По человечески! Нельзя уходить без этого!

Борис некоторое время смотрел на парня, а затем сказал:

— Правильно, Костя, так и надо!

— Так ты согласен? Поможешь мне? — выдохнул парень, которого удивило быстрое согласие товарища.

— Конечно! Но ты кое-что упускаешь.

— А?

— Сам смотри. Похоронить их как надо — наш долг! Но, мы ведь не можем их, как тех, в одну яму сбросить. Правильно ведь?

Парень согласно закивал.

— Вот, — говорил Борис. — Они ведь герои и надо, чтобы их не забыли. Не забыли их имена. Но ведь их сперва опознать надо. Так ведь? Мы же их имен не знаем. Документы у них вряд ли есть. Поэтому надо быстро в лагерь идти, там сообщить об этом, найти тех, кто их знает, вернуться, опознать каждого. Каждого! И только тогда уже хоронить.

— Правильно! — выдохнул Костя, который ранее об этом аспекте совсем и не подумал.

— Так что давай, — заторопил товарищ. — Сейчас берем руки в ноги и в лагерь. А там с этим делом, как надо, разберемся.

— Правильно! — кивнул парень.

Быстрым шагом они двинулись в путь.

«Вот блин, — досадливо думал Костя. — Какой же я дурачок, все-таки. Даже до простых вещей додуматься не могу. Мне до Бориса, как до Китая…»

Тут же он подумал, что возможно, Борис предложил это «опознание» ради того, чтобы отговорить его от этих безумных похорон павших, но если вдуматься, то товарищ прав. Тысячу раз прав!!!

Занятый этими мыслями, Костя и не заметил, как они миновали камыши, перешли через дорогу рядом с гаражами, где встретили партизан-дезертиров, и вскоре двинулись улочками среди дачных участков.

Убитые в котельной никак не шли из головы. Костя вспомнил свои мысли-устремления про открытие фирмы в Дубае. Перед глазами сразу показались мёртвые девушки, которые до самой смерти набивали магазины патронами, но не дрогнули, не попытались убежать… Вспомнив их, парень показался сам себе таким мелочным и ничтожным, что выть захотелось. Даже сейчас, он сам должен был показывать дорогу, но Борис, вроде и не бывавший здесь ранее, уверенно шёл в нескольких шагах впереди.

От осознания собственной никчемности и безнадеги, стало так плохо, что захотелось выть. Парень шел, словно робот, совершенно не глядя по сторонам и ни о чём не думая.