Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни.

Глава 22. Заминка на выезде

Раннее утро я встретила очень хмурая. Нос, со вчерашнего чайного конфуза, немного саднило и Куч решил спать со мной на кровати. Тушка не малая уже, а посему, лежать пришлось прижатой к стене. Не выспалась опять.

Виктор вчера пытался выпытать где мы с Василеной пропадали, но я прикинулась шлангом, а знахарка сидела с непробиваемым выражением лица. Можно в разведку идти!

— Тебе помочь? — Василена уже встала и начала сборы.

— Попробую сама выбраться. — перевернулась я на спину, потесняя собаку. — Друг мой ситный, ты бы свалил что ли? Поди завтрак всем закажи.

Ухо Куча дернулось, голова медленно повернулась ко мне.

— Давай-давай! Мне одеться нужно, а при мальчиках я стесняюсь.

Пес подскочил, вылизал мне лицо и стартанул на выход. Знахарка еле успела дверь отворить. В этот момент мимо нашей комнаты проходили папа, Виктор и дед Митяй.

— Ой, девочки, а можно к вам в гости? — попытался протиснуться к нам дед, но его за шкирку вытащил обратно в коридор папа.

Подушка, которую я прицельно кинула в наглого односельчанина пролетела мимо деда Митяя и врезалась в лицо Виктора. Травница резко захлопнула дверь. А не такое и ужасное утро, оказывается. Настроение уверенно подпрыгнуло на уровень "почти счастлива".

Завтрак проходил в молчании и косых взглядах в мою сторону. А стоило такого внимания только тот факт, что я отсела от нашей компании за отдельный стол. Надоело быть прижатой.

Собирались в обратный путь весело переговариваясь. Папа вчера умудрился продать все свои изделия, кроме моей табуретки и столика, который исполнял роль прилавка. Пустые сани были загружены только теплыми вещами и провизией, которую владелец таверны собрал нам в дорогу.

— Олена, — папа уселся на край саней и обернулся ко мне. — Мы будем проезжать ворота, дак ты держи Куча. Там опять будет стража с собаками. Всякое может случиться.

— Там же милые таксы. Что случиться-то может?

Оказалось, может. И собаки здесь ни при чем!

На выезде стояли не те отличные ребята, что пропускали нас внутрь, а озлобленные черти. Не меньше! Нашу охрану задержали, а караван начали по одному пропускать. Один беловолосый, из тройки стражей, пристально всматривался в лица, проходил мимо прочих саней и остановился рядом с нами.

— Вы двое! — он ткнул пальцем в меня и Василену — На выход!

— А что случилось? — папа встал в полный рост.

— Не ваша забота. Вылезайте. Разбираться будем!

— Что значит — не моя забота? Это моя невеста и моя дочь! — возмутился папенька.

Народ загалдел. Куч зарычал на мужика и попытался цапнуть за руку, которую тот протянул в мою сторону.

— Марк, помогай вытащить этих шарлатанок! — крикнул он напарнику и попытался снова протянуть ко мне руки.

Я не стала сидеть смирно и схватила за ножку боевой табурет. Василена просто отползла подальше от этого ненормального.

— Иди сюда! Я тебе покажу, как с уважаемыми людьми разговаривать надобно! — зарычал этот оборотень без погонов.

Второй, который Марк, подошел с другой стороны, схватил Василену за талию и вытащил из саней. Видя такой произвол, я швырнула свой снаряд в этого мерзавца. Мимо! Надо бы потренироваться в метании табуретками. Папа дернулся на выручку травнице. Первый схватил меня за руку и резко дернул на себя. Я влетела к этому бугаю в объятия и стукнулась лбом о его нос. Разбила? Подняла голову вверх. Не разбила, а жаль. Какая я кровожадная…

— Что тут происходит? — раздался за моей спиной властный голос.

Мужик выпустил меня и встал по стойке смирно. Я брякнулась на коленки у его ног. Поклонились и будет! Вставая, я стукнула кулачком под коленку этому домогателю. Мужик дернулся, но устоял. Развернулась и уставилась на того, кто урезонил заварушку одним вопросом.

Высокий, плечистый мужчина с темным коротким ежиком волос грозно смотрел на нас. Точнее на гвардейца, что меня вытащил. Затем повернулся ко второму. При этом пола его черного пальто распахнулась и я успела заметить какие-то нашивки на груди. Большая шишка, видимо.

Краем глаза я увидела, как между саней лавировал, пригнувшись, паренек в черном капюшоне. Тимур?! А он что тут делает?

— На каком основании вы остановили этих женщин? — пророкотал большая шишка в сторону служивых.

— Поступило заявление от травника о мошенничестве этими двумя. — гаркнули сзади мне в ухо.

— И доказательства имеются? — подбежала к нам Ясмина.

Виктор только-только вырвался из окружения стражей и тоже подскочил к нам.

— Только заявление. — зыркнул в ее сторону белобрысый.

— Отстранен до выяснения обстоятельств. — ровно приказал большой начальник и повернулся к Марку — А ты — в казарму! На ответственное дело вернешься после отработки наказания.

Мужики ушли. Я уже было обрадовалась, как взгляд большого начальника остановился на мне. Колючие глаза просканировали с головы до кончиков валенок. Я выпрямилась, вздернула подбородок, уперла левую руку в бок, а правую ногу выставила вперед. Пусть полюбуется на меня в выгодной позиции.

Тимур хрюкнул из-под наших саней. Скосила глаза в его сторону и дернула плечом. Мол, не отсвечивай, а то уши торчат.

Начальник кивнул папе и развернулся, уводя с собой Виктора.

— Ясмина, а что это было? — прошептала я рыжей подруге.

— Не знаю. Виктор расскажет, наверное. — внимательно наблюдая за стражами, ответила она.

— Вы вчера дорожку перешли травнику, а Торин — его внук. — вылез Тимур из-за саней.

— Кто такой Торин?

— Тот, кто тебя схватил.

Папа хмуро слушал и следил за нами, прижимая к себе Василену.

— А ты кто такой и чего тут делаешь? — схватила Ясмина парнишку за капюшон.

— Я отца привел. Вчера вечером услышал, как травник с сыном треплется. Вот и рассказал все маме, а она отцу. — затрепыхался Тимур.

Из рассказа парня вышло следующее. Вчера, после нашего с Василеной отъезда из гостеприимного дома, Тимур отправился на разведку к дому травника. Там на заднем дворе растет большое дерево, как раз напротив окна на втором этаже аптеки. Вот с него-то юный разведчик и добыл информацию о "мошенницах" и должном наказании для оных. Сам к отцу не пошел, а отправил мать, потому как Тимур наказан и должен был сидеть дома безвылазно. Риата Власовна вняла сыночке и донесла инфу до мужа. И вот, мы имели честь лицезреть главнокомандующего армией Малых Колоколов в действии, так сказать.

— То есть, это был твой отец? — уловила я главную мысль.

— Ага!

— То есть Виктор — твой брат? — тихо спросил папа.

Тимур кивнул.

— А что за история с травником? — повернулся ко мне папочка.

Нас начали обступать наши односельчане. Я даже не успела глазками моргнуть, как присоединился Виктор.

— А это я тебе, Владияр, с удовольствием расскажу! — зыркнул он на меня и встал рядом с моим отцом. — А ты домой! — приказал Тимуру — И быстро, пока отец не заметил.

Тимур сморщил нос, но, посмотрев на меня, хитро улыбнулся.

— А Олена маме понравилась. И бабушке тоже!

Папины глаза не сулили мне ничего хорошего. Я же только ласково, почти влюбленно глянула на Тимура:

— Не забудь — через несколько лет будет наша свадьба.

Теперь и взгляд Виктора меня ужалил.

— А что вы смотрите? — поморгала я. — Раз уж я всем старшим родственникам пришлась по душе, то надо брать от них лучшее!

И, резко повернувшись, схватила Тимура за воротник и чмокнула в щеку.

— Фу-у! Не делай так больше! — покраснел паренек и свалил, петляя между саней.

— Я жду объяснений. — папенька хмуро уставился на меня, потом на Василену, а после развернулся к Виктору.

Односельчане обступили нас плотнее, жадно прислушиваясь.

— Позднее. — буркнул тот и отправился к своему коню.

— А молодец Оленка! — влез дед Митяй. — Не растерялась! Вон какого парнишку подцепила. Аж цельный сынок армейского начальника! О как!

Народ загалдел, обсуждая такую интересную меня. Велея прошла мимо и фыркнула:

— На мальца глаз положила? Не слишком?

— Не переживай. Я подожду пока он подрастет. — оскалилась в улыбке я.

— Ну-ну.

Ржавая, покачивая филейной частью, проплыла к своим саням.

— Я просил не влезать никуда. — пропыхтел папа и взялся за поводья.

Всю дорогу до дома со мной никто не разговаривал. На обеденном привале Виктор пообщался с папой и ими двумя было принято решение наказать меня игнором. Как итог — я неплохо так выспалась, обнимая тепленького Куча.

В Речное въезжали когда вечер наступил. Я спрыгнула и побежала к соседям за детьми, но они уже увидели нас и бежали к нам навстречу. Когда мы наобнимались, папа увез травницу с детьми домой, а я пошла топить печь. Ужин сам себя не приготовит.

Куч завозился у дверей и заскулил. Неужели начал проситься в кустики? За это надо поощрить маленького. Я поставила на печурку картошечку в чугунке, дабы не остыла до возвращения папы, и отправилась на вечерний выгул.

Уже стемнело. С неба светила довольно яркая полная луна, изредка прикрывающаяся тучками. Ветер легко трепал длинную юбку. Тишину разрывал лишь скрип снега под валенками и лапами собаки. Будто косточки похрустывали. В окнах соседних домов виднелся свет от свечей. Мрачненько и атмосферненько.

Куч нырнул в сугроб и завозился там, пристраивая свою попу для своих больших дел. Скромняшка какой! Я стояла тихо и смотрела в небо, погружаясь в свои далекие мысли. Почему так сложилось? Почему со мной? Почему мне выпал еще один шанс? Почему… Еще много почему.

Тишину разорвал скрип снега и отворяемой калитки за спиной. Я резко обернулась и заметила, как некто проскользнул в мастерскую папы. Это еще что такое?! Ворюга? Не в мою смену!

Крадучись, я оставила Куча в куче с кучей и устремилась к дверям в обитель папиного таланта. Там зашуршали. Под коленку мне уперлось что-то мягкое. Куч! Лапа собаки легла мне на юбку, а я чуть кирпичный заводик не открыла! Вдох-выдох и я резко открыла дверь.

— А ну, выходи тать незваный!

— Не знал, что тати могут быть зваными. — прошептали в ответ. — Оленка, не шуми. Это я — Игнат.

Я вошла внутрь. Вперед меня проскочил Кучик и рванул в сторону парня. В лунном свете, что проникал через окно, мне открылась дивная картина — Игнат под столом со стамеской в руке и собака, ухватившая парня за низ тулупа и вытягивающая того из укрытия.

— А что это вы тут делаете?

Глупый вопрос, но другого не было.

— От Серафима Фомича прячусь.

— Неожиданно! А что сделал-то?

— С Вериокой гулял, а он заметил, да собак на меня спустил.

— Мы жеж только приехали! Ты когда успел с ней на променад сгонять?

— Дак я сразу к ней. — Игнат завозился под столом. — В Колоколах сладостей купил и вот.

— А ты может вылезешь? — я наклонилась и заглянула под стол — Неудобно разговаривать. Будто ты предо мной несравненной поклоны отбиваешь.

— Застрял. — пропыхтел парень и резко дернулся. — Убери собаку! Он мне сейчас штаны на заду прогрызет.

Я отозвала Куча, затем схватила за ворот Игнатового тулупа и дернула на себя. Парень вылетел и подмял меня под свою тушку. Лежим. Много думаем.

— Надеюсь, ты не потребуешь нашей скорейшей женитьбы? — пошутил Игнат.

Меня аж как током дернуло.

— С ума что ли сошел?

— Это было немного обидно. — ответил он и встал с меня.

Игнат взял меня за руки и поставил на ноги.

— Уж простите великодушно! Но ты — не мой человек. — и добавила — Да и меня ты долго не выдержишь. Лучше скажи-ка мне, — перевела я тему обратно — Ты чего у нас прятался? Насколько я помню, дом купца в другом конце села.

— Ага. Только собаки меня гнали так, что хорошо, что я в соседнее село не удрал! — Игнат осмотрел свой тулуп и уставился на меня — А ты чего мне ворот оторвала?

— Слабость я испытываю при виде воротов. Сразу дернуть хочется. — "покаялась" я — А что поделать? У каждого свои тараканы в голове. У меня — воротники, у тебя и братца твоего — сестрички-близняшки. — и пожала плечами.

Игнат покраснел. Мы вышли на улицу и двинулись к калитке.

— Пойдем что ли, алиби тебе предоставлю.

— Чего это? Болячка какая? — не понял парень.

Я аж поперхнулась холодным воздухом.

— Это значит, что я скажу, что мы с тобой вместе гуляли в то время, когда зазноба твоя с ухажером прогуливаться изволила. А сейчас мы прогуляемся и может кто еще это увидит.

Парень встал и развернул меня к себе лицом.

— Я не согласен! Вдруг Вериока что не то подумает?

— Не надо было бегать тогда. И прятаться у меня дома.

— Дак я ж от собак!

Я призадумалась. Получается, что Игнат не хочет "спалиться" перед папенькой Вериоки, но и другого подставлять не желает. А вдруг Серафим Фомич найдет этого "другого" и он понравится будущему тестю? Что же делать?

— Что тут происходит?

Голос отца меня заставил подпрыгнуть. Эк я задумалась, что не заметила приближения лошади с санями!

— Это не то, что вы подумали! — быстро ответил Игнат.

С саней спрыгнул Виктор и встал в позу. Ноги на ширине плеч, руки сложены на груди… Аполлон, не иначе!

— Ну почему же? — ласково улыбнулась я всем и вцепилась в рукав Игната. — Как раз именно то!

Парень принялся вырываться из моей хватки. Только прибывшие молча наблюдали за нами. Разрядил ситуацию Куч. Он принял нашу суету за игру и начал бросаться на парня, толкая передними лапами. Второй толчок отправил Игната в канаву у дороги. Я летела следом, так как не расцепила рук на его рукаве. Опять лежим, но уже в снегу.

— Тебе так нравится в сугробах валяться? — вытащил меня Виктор.

— Безумно! — отфыркивалась я.

— Ей еще нравится воротники отрывать. — подсказал из снега Игнат. — Странная девка, как по мне. Но ты Виктор, не теряйся! Просто дай ей вороты свои драть и она твоя!

Я обалдела. Это что еще такое?

— Куч! — щенок преданно заглянул мне в глаза. — Он твой! — я указала на лежащего в снегу.

Кучик, не долго думая, подбежал к пытающемуся улизнуть парню и поднял заднюю лапу. Умничка! Я была отомщена.

Папа сидел на санях и бесстыже ржал. Игнат, громко ругаясь, оттирался снегом и шустро перебирал ногами в сторону своего дома. Виктор отряхивал меня и странно улыбался. Куч весело гарцевал.

— Убери от меня руки! — оттолкнула я соседа. — Лыбится он еще! Папа, уводи Смолку и идем домой ужинать!

— Командовать научилась? — уставился на меня Виктор. — Мне отец это сразу сказал. С первого взгляда определил.

— Папа, как ты мог так про меня сказать? — охнула я и повернулась к исчезающему на участке соседей отцу. — Я же трепетная фиалка! Итить вашу за ногу!

— Это мой отец сказал, а не Владияр.

Я смерила парня презрительным взглядом.

— Больно твой отец разбирается!

— Иначе бы не получил свой пост. — заступился за родителя Виктор.

— Вот-вот! В мужиках он может и понимает, а в слабом женском — ни шиша! — я ткнула пальцем парню в грудь — Тебя-то не поставил ни на какую должность. Даже по родственным связям.

— Меня в городе считают простым солдатом. О том, что главнокомандующий — мой отец, знают лишь несколько человек. И жители Речного. Но я просил молчать, чтобы не пихнули меня на кабинетную работу. — Виктор схватил мою руку и посмотрел в глаза — Мне нравится, что ты интересуешься мной.

Дальше прошло как в тумане! Я пихнула свободную руку в карман тулупа, прихватила снега, что набилось туда, когда я с Игнатом валялась в заснеженной канаве, и смачно провелась комком по морде этого городского потомка высокопоставленного батеньки. Еще пнуть хотела, но меня оттащил подбежавший папенька. Уже дома папа усадил меня на стул и спросил:

— Ну и что это было?

— А чего он? — веско ответила я.

— Вот сбежит, и где потом искать его будешь?

— Я?! Ты никак головой где ударился?

Даже встала и осмотрела папину голову на предмет ушибов. Ничего.

— Мать твоя такая же была. — вдруг высказался отец. — Также не принимала меня. Вообще. Только когда я не пришел в очередной раз к ней свататься, она сама явилась.

— Ну ты, конечно, сравнил! Себя и этого. — возмутилась я. — И вообще! Ты не забыл сколько мне лет?

— Семнадцать.

Я задумалась. Ну да, мне семнадцать. Но мне и семьдесят пять!

— Я забываю, что ты, на самом деле, бабуля. — улыбнулся папа.

— Я тоже порой забываю. — призналась я. — Со всеми забываю, а с этим резко вспоминаю.

Мы помолчали. А что тут сказать, когда дельный совет еще придумать надо? Лучше поесть да идти кормить скотину. Дела всегда отвлекают от всех мыслей.

Снился мне Виктор. Я от него бежала, я его била, я на него орала… Разок даже нажала на кнопочку ядерного чемоданчика. Только улыбка была в ответ. Аж бесит! Негодяй!