Охота на судьбу

Глава 23. Особое имерское подразделение[19]

Окутанный мраком нескончаемый тоннель, над которым располагался некрополь, вел отряд повстанцев по направлению к северному выходу из катакомб. Если бы не продолжающее свое действие зелье ночного зрения, ни один из членов отряда не пробежал бы и пары метров, споткнувшись об одну из бесчисленных зияющих в полу дыр.

— Все-таки гильдия некромантов не та, что раньше, — бурчал на бегу Рахсан, перепрыгивая очередную дыру в полу.

— А, по-моему, самый раз! — пыхтел Альхазир, — еще бы чуть-чуть, и их песенка снесла бы нам крышу! Да, Зильриз?

Некромант как всегда вежливо отмолчался, слегка улыбнувшись.

— Всем тишина! — грозно прогудел Эмиль, — шутки кончились.

«А вот до этого валять дурака было уместно», — синхронно врезалось одинаковое умозаключение в две легкомысленные головы, покоящиеся на плечах Рахсана и Альхазира.

Неколько минут отряд бежал в полной тишине, лишь поступь нескольких пар ступней о каменные плиты выдавало присутствие в этом месте людей. И вот, тянущийся к выходу длинной черной змеей тоннель начал круто заворачивать то в одну, то вдругую сторону, напоследок и вовсе превратившись в развилку.

— Стойте! — внезапно воскликнула Эхмельзара, и отряд, чья жизнь во многом зависела от молниеносной реакции на любые возникающие волнения в окружающей среде, будь то спуск тетивы или еле слышимый стальной скрежет, в тот же миг остановился.

— Я ощущаю впереди магию, — промолвила жрица.

— Какого свойства? — с живостью спросил Эмиль.

— Не могу сказать, — сказала Зара, — она завуалирована. Для того, чтобы ее проявить, мне будет необходимо произвести обнаружение.

— Не стоит расходовать энергию понапрасну, — произнес воитель.

— Могу с уверенность сказать, что впереди нет темной магии, — высказал свое мнение Зильриз.

— Что же, это уже кое-что, — ответил Эмиль, — магия иных направлений не свойственна некромантам. Тем более, какой смысл оставлять за собой заклятие, если ты уверен, что твой враг находится впереди, — рассуждал воитель.

— А вдруг они все же боялись удара в тыл? — почесал голову Альхазир.

— Это исключено, — возразил Эмиль, — они целенаправленно шли с севера и юга по направлению к центру катакомб, то есть в церемониальный зал. Некромнаты не выставили позади себя заслон из мертвецов. Они были уверены, что мы в зале. Это была спланированная ловушка, — рассудил он.

— Ловушка — это точно, — бубнил себе под нос Рахсан, уже ковырявшийся возле разломанных плит чуть впереди по коридору.

— Что ты сказал, Рахсан? — спросил Эмиль.

— Говорю, не очень-то они нас ценят, магическая ловушка, но не ахти какая, — проворчал вор, — тут, видно, несколько плит специально повытаскивали, чтобы мы сделали прыжок на те, что уцелели, а на них наложено заклинание, но, какое, понятия не имею — небось обездвиживание или оцепенение, — подытожил Рахсан.

— Не ахти говоришь, — задумчиво произнес Эмиль.

— Ага, потому как рядом с ловушкой должна была быть выставлена засада, а ее нет, значит либо они нас совсем не уважают, в чем я, конечно же, сильно сомневаюсь, — хмыкнул Рахсан, кивнув головой в южном направления, — либо любят до беспамятства, потому преградили нам путь и просто предлагают воспользоваться другой дорогой, — закончил вор, указав на два, расположенных противоположно друг другу, тоннеля.

— Согласен, — подтвердил Эмиль, — значит это не некроманты, но и не обычные подразделения фашхарана. Последние просто бы бросились в бой и не стали бы создавать такие сложные алгоритмы действий по нашей поимке. Они предлагают нам разделиться, — продолжал воин, бросив взгляд на развилку, — тем более, что погоня только способствует принятию нами такого решения.

— Насчет погони это наврядли. Те, после такого разгрома, теперь семь раз подумают, прежде чем нас преследовать, — хмыкнул Альхазир.

— Погоня это не самое страшное, что нам предстоит, — сказал Эмиль. Полагаю, ловушки или даже засады ожидают нас, как в том, там и в другом тоннеле. Причем это будут не просто солдаты.

— Гильдия убийц? — с тревогой произнес Рахсан.

— Нет, — хмуро ответил Эмиль, — я думаю, они хотят взять нас живыми.

От слова «живыми» вора попросту передернуло, ибо Рахсан прекрасно сознавал, что за пленением обязательно последовали бы многочисленные пытки имперских дознавателей, причем не телесные, а духовные, которые неминуемо приводили к чистосердечному признанию.

— Ага, я тоже заметил, что они с нами чересчур сюсюкаются, — промолвил Альхазир.

— Особое имперское подразделение, — отрезал Эмиль, — их почерк.

— Это очень серьезный противник, — подала голос до сего момента хранившая молчание Зара.

— Нам не впервой, — подбодрил членов отряда Эмиль, — у них нет цели убить нас, во всяком случае, сразу, и это нам на руку.

— Все же странно, — выразила сомнение Эхмельзара, — почему особый отряд не атаковал нас совместно с гильдией некромантов в зале? Ведь в этом случае у них имелись все шансы одолеть нас.

— Здесь нет ничего странного, Зара, — умиротворенно произнес Зильриз, — гильдия некромантов не очень ладит с государственным аппаратом, хотя и принадлежит к нему.

— Ты хочешь сказать, что они действуют сами по себе, охотясь на нас? — спросил Эмиль.

— Скорее, они выполняют имперский приказ, но делают это отдельно от остальных сил, рассчитывая только на свои собственные возможности, — промовил некромант, — чрезмерная гордыня и жажда власти всегда были больным местом гильдии.

— И сегодня это не было исключением, — поглаживал лезвие кинжала Рахсан.

— В таком случае нужно выбирать направление, и выбирать прямо сейчас, — отчеканил Эмиль.

— А может, обезвредим ловушку и пойдем прямо? — предложил Альхазир.

— Тогда они будут знать, что мы выбрали этот путь, — сказала Зара, — по волнению магии.

— Что ж, прекрасно, — произнес Эмиль, — Рахсан обезвредит ловушку, а мы выберем один из двух оставшихся путей.

— А это мысль, — ухнул Альхазир, — пускай думают, что пошли прямо.

— Я так понимаю, нет никакой разницы, какое из ответвлений мы выберем, — сказал Зильриз.

— Конечно, налево! — воскликнул Рахсан, ковыряясь с ловушкой, — я туда всегда ходил и, как видите, все еще жив!

— Все. Время поджимает. Идем. Всем быть начеку, — пропустил мимо ушей реплику вора Эмиль и повел отряд в левый проход, — я и Альхазир идем впереди, Рахсан — замыкающий, Зара и Зильриз по центру.

Особое имперское подразделение славилось своими «специфическими» методами выполнения поставленных перед ними задач, характеризующихся тщательной продуманностью, внезапностью, а, что самое главное — результативностью. Нет, без сомнения, первое место на пьедестале могущества по праву занимала гильдия убийц, являясь одним из самых элитных государственных учреждений империи, перед которым ставились более сложные задачи, и члены которой превосходили уровнем боевой подготовки «особняков» (такое прозвище закрепилось за особым имперским подразделением в стране). Тем не менее, для решения требующих определенной деликатности задач привлекались именно «особняки». Взятие живьем высокопоставленных офицеров Сенвильской армии; выявление диверсионных групп врага; дезинформация противника; контрреволюционная деятельность — вот некоторые из множества задач, которые ставились перед особым имперским подразделением.

Петлявший с завидным постоянством, подобно юркой змее, тоннель таил в себе опасность для отряда на каждом новом повороте. Группа Эмиля с большой осторожностью двигалась по темной утробе катакомб, уделяя особое внимание возможному появлению по ходу следования ловушек или того хуже — засады. Как ни странно, за время пути отрядом не было обнаружено ни одной ловушки магического или механического свойства.

Наконец, за следующим поворотом извилистого коридора показалось небольшое помещение, от которого исходило еще два тянущихся вдаль тоннеля. Проход к маленькой зале был полностью перекрыт узорчатой паутиной, очевидно, сотканной подземными пауками. Для нескольких вооруженных человек данные особи, менее агрессивные и не такие крупные, как скальные пауки, не представляли особой опасности, однако, при группировке в большую стаю из десяти и более существ, вполне могли представлять угрозу даже для хорошо снаряженного отряда. Заприметив оставленный его любимыми существами прямо посреди прохода знак, Рахсан с отвращением фыркнул и на всякий случай оглянулся, дабы убедиться в отсутствии позади многолапых силуэтов.

Эмиль уже приготовился разрубить ятаганом возникшую на пути у отряда помеху, как внезапно был остановлен подскочившей Зарой, чья рука крепко обхватила согнутый для удара локоть воина.

— Остановись, — прошептала она.

— Ловушка? — с пониманием спросил Эмиль.

Кивнув, Эхмельзара подошла к паутине поближе и, зашептав заклинание, провела ладонью по воздуху вблизи узора в виде круга, расположенного в самом центре рисунка. То, что последовало далее, никак не могло обрадовать членов повстанческого отряда, надеющихся выйти сухими из воды.

За мнимой паутиной, являющейся не более чем колдовской иллюзией, не было никакого помещения, лишь тянущийся вдаль коридор, в котором укрылись для совершения внезапной атаки члены особого имперского подразделения.

В тот же миг метко пущенный арбалетный дротик впился в шею стоящей впереди Зары и, сраженная паралитическим ядом, жрица, немало удивившись подобному исходу, рухнула в объятия успевшего подхватить ее Эмиля.

Занявшему позицию в тылу Рахсану тоже приходилось несладко. Несколько теней, отделившихся, подобно пещерным сталактитам, от каменных сводов потолка катакомб, бесшумно спрыгнули на пол в каких-то двадцати шагах позади отряда.

«Три тени, три выстрела, узкий коридор, две руки, два кинжала против трех целей, расстояние метров в пятнадцать, так быстро сократить не удастся, метнуть два ножа не вариант», — в одну секунду пронеслось в голове вора.

Последующие действия Рахсана могли вызвать множество вопросов у непосвященного в тактику ведения сражения в узких пространствах обывателя.

В один момент, размотав повисший у него на шее пустынный платок, вор, вскинув правую руку с зажатой тканью ввысь, укрылся ей, подобно фокуснику, и зигзогообразными движениями устремился вперед по направлению к теням, не забывая раскручивать перед собой кусок ткани. Три синхронно пущенных арбалетных болта, начиненных ядом, не заставили себя долго ждать, пройдя сквозь наспех сотворенную ширму. Подбитый, словно журавль в небе, Рахсан, затрепыхавшись под не сумевшей защитить тело занавесью, спикировал вниз, грохнувшись на каменный пол.

Тыл был с легкостью прорван, и три тени плавно поплыли вперед, наметив себе следующую незащищенную цель — некроманта Зильриза, который в этот момент пытался сотворить заклинание. Переступив через накрытого тканью Рахсана, три, облаченных в черные одеяния, человека, отбросив в сторону разряженные арбалеты, с голыми руками двинулись прямиком к стоящему к ним спиной некроманту. При внимательном наблюдении, насколько могла позволить темень катакомб, становилось понятно, что оружие у данных господ все же имелось, однако было довольно специфично для обычного воина. Боевые рукавицы — ударно-колющее средство, совмещающее в себе как кастет, так и выдвижной стилет, составной частью которого также являлись металлические наручи, дабы уберечь руки обороняющегося от удара кинжалом и коротким мечом. Превосходное оружие для подготовленного бойца и абсолютно бесполезное для дилетанта. Впрочем, к последним члены особого имперского подразделения относились наврядли.

— Прости, — стиснув зубы, процедил Эмиль, вынужденный использовать беспомощную жрицу в качестве щита.

Очевидно, враг не торопился израсходовать все выстрелы сразу, пытаясь найти брешь в защите. Еще один дротик врезался в повисшую, словно тряпичная кукла на руках у воина, Зару, войдя жрице в плечо, чуть не задев Эмиля.

Остальные члены отряда не стояли на месте. Быстро снарядив арбалет, Альхазир, ловко вынырнув из-за живого щита, произвел выстрел навскидку, который, судя по раздавшемуся в глубине тоннеля вскрику, нашел свою цель.

Тем временем Зильриз, запустив руку в подвешенный на поясе мешочек с прахом, с холодным спокойствием шептал себе под нос заклинание. Увлеченный магией некромант, конечно, подозревал, что позади него происходит неравный бой между Рахсаном и бойцами империи, однако передовая требовала его немедленного участия, и потому Зильризу оставалось надеяться, что вор сумеет прикрыть ему спину.

Чувствуя свое превосходство перед «раскрытыми мятежниками», три тени без лишней поспешности плыли к некроманту, словно змеи перед смертельным броском. Увы! Самоуверенность порой может сыграть злую шутку даже с профессионалами, которые, проявив непростительное легкомыслие, не удосужились проверить состояние нейтрализованной ими жертвы. Не дойдя каких-то пару-тройку шагов до Зильриза, двое бойцов, находящихся по бокам от центрального, неестественно дернулись и тут же упали на каменный пол с застрявшими в затылках рукоятями метательных ножей. Из-под продырявленного куска ткани, валяющегося на каменном полу, выглядывал корешок книги с заголовком «Сказания о любви» с тремя торчащими из него арбалетными дротиками.

Нападавший, находившийся посередине, нужно отдать ему должное, среагировал не только быстро, но и очень разумно. Ухватив не закончившего читать заклинание Зильриза за плечо, он развернул колдуна лицом к противнику и, приставив к его горлу стилет, воспользовался некромантом в качестве живого щита.

Рахсан, в планах которого зрела затея добить врага третьим броском кинжала, явно не ожидал от него столь быстрой реакции и потому просто застыл на месте, скалясь на своего соперника. В этот момент вор очень сожалел, что не научился у Хасима «стальному вееру»[20].

— Оружие на землю, — с завидным спокойствием промолвил захватчик.

Вор не шелохнулся. Более не делая предупреждений, враг плотнее прижал стилет к незащищенной шее некроманта, давая понять, что он не склонен предаваться длительным беседам. Лицо Зильриза в этот момент не выражало и тени страха, лишь сосредоточенность, а губы некроманта беззвучно двигались, продолжая создание заклятия.

Разгневанному Рахсану ничего не осталось, кроме как подчиниться требованию противника. Разоружив вора, захватчик вполне разумно решил развернуться чуть вбок, дабы создать себе дополнительный угол обзора за тем, что находилось позади него.

— Оружие на землю, — с тем же хладнокровием произнес враг, так, чтобы его требование смогли услышать остальные члены отряда.

Растерянный Альхазир хмуро уставился на «новую проблему» не выпуская из рук арбалет.

Эмиль, продолжавший удерживать беспомощную жрицу, в тело которой впился еще один отравленный дротик, бросил мимолетный взгляд через плечо и, увидев развернувшуюся позади него неприятную картину, тяжело вздохнул.

— Это ваш выбор, — ответил неприятель на игнорирование его требований и приготовился привести свою угрозу в исполнение.

Мало, кто мог заметить, как щепотка пребывающего на пальцах некроманта праха посыпалась вниз, просочившись сквозь еле заметную щель в мягкой обуви нападающего, добравшись до кожного покрова на ноге.

Отряд повстанцев не без ужаса взирал на приговор, который вот-вот должен был свершиться над их товарищем.

— Черт с тобой! — первым не выдержал Альхазир, бросив арбалет на землю.

Чувствуя свое превосходство, члены особого имперского подразделения заскользили вперед, дабы взять сдавшуюся крепость без боя.

К великому сожалению соратников имперца, захватившего пленника, акция устрашения не состоялось, и потому осаду замка пришлось продолжить.

Ко всеобщему удивлению, Зильриз преспокойно высвободился из цепких объятий замершего на месте захватчика, который теперь более походил на каменную статую, пытавшуюся обхватить незримый предмет, повисший в воздухе. О наличии признаков жизни скульптуры могло свидетельствовать лишь лихорадочное вращение глаз в глазницах.

Крайне опасное для жизни жертвы заклинание темной школы — трупное окоченение, сковывало объект заклятия, не позволяя ему совершить ни одного движения. Помимо сокращения циркуляции крови в организме жертвы, заклинание также могло вызвать затруднения в дыхательной функции или полную его остановку, что, в свою очередь, приводило к смерти.

— Отлично! — не задавая лишних вопросов, в унисон проголосили Альхазир и Рахсан, устремившись на передовую.

— Зильриз! — крикнул Эмиль, мимо уха которого просвистел отравленный дротик, — Нужна помощь!

Некроманту не нужно было повторять дважды. Склонившись над телом одного из убитых вором имперцев, Зильриз осыпал лицо покойного прахом из своего мешочка и тихонько запел мрачную песнь.

Как правило, для того, чтобы «создать» мертвого бойца, опытному некроманту требовалось время, пока бездушная оболочка пропитается темной энергией и будет пригодна для сражений. Но в редких случаях, когда душа погибшего еще не успела достаточно далеко удалиться от тела, и было необходимо срочно предпринять какие-либо действия, мастера некромантии прибегали к «возврату». Отвратительное для жизненного цикла, заклятие, на время возвращающее душу живого существа обратно в тело. Данное заклинание не имело ничего общего с воскрешением, тем более, что последнее не было под силу ни одному живому существу на Фархорне. Исследования показывают, что возвращенная в тело после смерти посредством сотворения заклятия душа испытывает неимоверные страдания и претерпевает негативные изменения, заболевая, подобно телесной оболочке. Именно душа, выхваченная из «последнего путешествия», в сущности, оказывалась в неволе у колдуна, и именно ее энергия заставляла мертвое тело выполнять приказания некроманта.

Словно подвешенное за незримые нити, тело погибшего воина, рывком поднялось с земли и, неестественно склонив голову набок, по велению некроманта помчалось в атаку на своих бывших товарищей.

Укрываясь за только что созданным колдуном движущимся щитом, Альхазир то и дело посылал арбалетные болты из-за спины зомби в противника.

— Мерзавцы! — зашипел Рахсан, метнув кинжал в отскочившую тень.

Разгневанный вор был крайне раздосадован утратой книги «Сказания о любви», чтение которой частенько находило отклик в ранимой душе головореза.

— Зильриз! Зара уходит, — ледяным голосом промолвил Эмиль, перенося парализованную жрицу в тыл.

Из тела заклинательницы торчали четыре жала пропитанных паралитическим ядом арбалетных дротиков, количества которых было вполне достаточно для того, чтобы отправить человека в мир иной.

— Зара умела останавливать действие яда магией. Противоядия у нас нет, — рассуждал Зильриз, — четыре дротика с паралитическим ядом, менее грамма вещества на каждый из дротиков. Смертельная доза около двух грамм.

Эмиль, не смея прерывать некроманта, покорно ожидал решения, разглаживая спутавшиеся пряди черных волос на голове у бесчуственной Зары.

— Если сопротивляемость организма будет повышена, — продолжал Зильриз, — то яд не сможет оказать летального воздействия на организм.

— И как нам это сделать?

— Пожалуй, дополнительная энергетическая подпитка может дать такой результат, — подытожил некромант, — ведь все показатели человеческого организма, в том числе иммунитет и сопротивляемость воздействию извне, повышаются.

— Что для этого нужно? — с решимостью промолвил Эмиль.

— Кровь, — ответил Зильриз, — а точнее, сам процесс оставления ею тела.

Эмиль молча поднялся с пола и, закатав рукава рубахи, протянул некромнату руки, демонстрируя проступающие вены.

— Уйдет слишком многи крови, Эмиль, — покачал головой Зильриз, — менять одного умирающего на другого не лучшая затея.

— Режь, — процедил воин.

Однако некромант более не обращал внимания на своего сортаника, как бы смотря сквозь него, он остановил взор на обездвиженном противнике.

Не вдаваясь в долгие подробности, Зильриз уверенно обошел стороной озадаченного Эмиля и, подойдя к зажатому в тисках темного заклятия имперцу, тихонько произнес.

— Твоя энергия как раз подойдет, уважаемый.

Тут же, на глазах у недоумеваюещго врага, некромант вытащил из-под полы одежды ритуальный нож и резким движеним полоснул лезвием по зависшей в воздухе руке. Не теряя времени даром, Зильриз, обхватив ладонью раскрытую рану, зашептал заклятие, придвинувшись к беспомощному врагу вплотную, смотря ему прямо в глаза.

Некогда храброго и отважного члена особого имперского подразделения обуял дикий ужас. Лихорадочно вращающиеся глаза, изо всех сил пытающиеся вырваться из своих орбит, продолжали безуспешно наворачивать круги вокруг своей оси. Обильно льющаяся из раны венозная кровь, оросив рукава балахона некроманта, пропитывала одежду заклинателя, оставляя на ткани темные пятна.

С каждым произнесенным словом заклинания, с каждой пролитой каплей крови, жизнь покидала неудачливого имперца, который, поменявшись с колдуном местами, оказался пленником некроманта.

— Хей! Да они бегут! — вопил Альхазир, посылая вдогонку покидающим поле боя теням, арбалетные болты.

— Ненадолго их хватило, — фыркнул Рахсан.

Подконтрольный Зильризу «полумертвый боец», так и не догнав своих бывших соратников, сбавил обороты, в конце концов, и вовсе остановившись посреди тоннеля. По — видимому, измученная душа страстно желала покинуть противную ей оболочку, дабы, наконец, взойти на тропу предназначения. Не всякой душе, в особенности после таких происшествий, удавалось отыскать лазейку, связующую два бытия, земное и божественное. И потому таким заблудшим сущностям оставалась лишь одна роль — скитание в образе призрака, не знающего покоя.

— Ну, как она? — участливо спросил Альхазир, подойдя к Эмилю, на что последний лишь сосредоточенно кивнул головой.

Тем временем забрызганный алым Зильриз, закончив первый этап ритуала, склонился над Зарой и, положив ей окровавленную руку на лоб, зашептал последнюю часть заклятия.

Собственно говоря, заклинание не имело никаких внешних проявлений, как и большинство заклинаний школы некромантии, поэтому прошло без всяких вспышек и тому подобных явлений, присущих стихийному направлению.

— Тело приняло энергию, а значит, она поправится, — сказал Зильриз, — но ей будет нужно время.

— Спасибо, — произнес Эмиль, и в глазах воителя блеснул огонек признательности.

— Что делаем дальше? — с наигранно-скучающим видом проблеял Рахсан, в глубине души радуясь, что обошлось без потерь, — тех разбили, этих разогнали…

— Особое имперское подразделение не отступает из страха, — серьезно ответил Эмиль, — значит, это часть их плана.

— Они хотели оценить наши возможности? — предположил некромант.

— Я думаю, наши возможности были оценены еще на этапе первого боя.

— А, может, все-таки они просто пошли за подмогой? — принял участие в обсуждении Альхазир.

— Говорят тебе, не боятся они, — проворчал Рахсан.

— Хорошо бы, если только за подмогой, — почесал подбородок Эмиль, — нужно выдвигаться, — добавил он с решимостью после некоторой паузы, — прошу проявить особое внимание при передвижении!

— Особому подразделению и внимание соответствующее, — скаламбурил Альхазир и был удостоен целого ряда колкостей от Рахсана, касающихся соответствия уровня высказывания интеллекту говорящего.

— Зару несем попарно, — продолжал раздавать приказы Эмиль, — сначала я и Рахсан, затем Альхазир сменит Рахсана.

— Я полагаю, это излишние трудности, — промолвил Зильриз, — премногоуважаемый противник хорошо нам помог, но, полагаю, обстоятельства требуют повторного обращения к нему за помощью, — закончил некромант, устремив свой пронизывающий холодный взгляд на замеревшее обезкровленное тело имперца.

Неутомимая, подгоняемая плетью разразившейся войны, вереница гоблинов, с высоты птичьего полета больше походившая на целеустремленную, шустро перебирающую своими многочисленными лапками гусеницу, ползла на юг Мирфгейта, в надежде ухватиться за спасительный стебель цветка, вздымающегося над объятой хаосом войны землей. Ряды волков и кабанов под управлением седоков двигались в сопровождении пеших гоблинов, нагруженных всевозможным скарбом. Более тяжелая ноша, включая опоры для шатров и иной строительный материал, покоилась в телегах. Одна из повозок была предназначена для особого груза — огромной клетки, сделанной из древесины тикого дерева, в которой гостил черный медведь. Тот самый, который не так давно не нашел возможности найти общий язык с псом по кличке Рык.

Члены отряда Раэля, находящиеся в середине вытянувшегося копьем племени, разбились на маленькие группы и вели беседу по интересам.

Кэлли, тихонько посмеиваясь, слушала рассказ Мьялы о чудесной пыльце предгорных цветов — пыльняков, которая была способна избавить человека от аллергии.

— Вот незадача, если у кого-нибудь будет аллергия на эту пыльцу! — хихикнула девочка.

Время от времени Мьяла бросала мимолетные взгляды в сторону Раэля, последний разговор с которым состоялся у девушки на привале вечером. Утренее приветствие, конечно, было не в счет. Человек-загадка, появившийся из ниоткуда и теперь сопровождавший Мьялу, за очень короткое время крепко привязал к себе юную девушку. Или она привязалась к нему? Над этим вопросом еще предстояло подумать.

«Словом, чужестранец мне симпатичен», — подумала девушка, перебирая многочисленные положительные качества Раэля, и на ее щеках тут же проступил румянец.

«Только вот очень замкнут. Да еще эта его потеря. Время вылечит», — рассудила Мьяла, — «не пропадать же теперь такому мужчине в одиночестве!».

Раэль тем временем рассказывал Кервилу принцип охоты на волков «на засидках».

— Так это ведь уйма времени уйдет! — причитал мальчик, — найти подходящее место, где проходят волчьи тропы; подготовить место для засады; замести следы, да еще и ждать, пока волки придут!

— Для нетерпеливых есть еще два способа, — улыбнулся Раэль, — «охота с поросенком» и «охота скрадом». Только оба этих варианта тебе не подойдут.

— Это почему же?!

— Потому, что первый превращает охоту в развлечение, а не в способ пропитания, а второй предназначен для опытных охотников, — ответил Раэль, — посему, давай остановимся на чем попроще.

— Эх, — вздохнул Кервил и после недолгой паузы задал вопрос, очевидно, уже давно пытающийся вырваться наружу, — а, кроме меня, ты кого-нибудь обучал охоте?

Пожалуй, это было не совсем то, что в действительности хотел спросить мальчик, но начало было положено в нужном направлении.

— Нет, — коротко ответил Раэль, — не успел.

— Ну, это ничего. Получается у тебя хорошо, — улыбнулся Кервил.

— Спасибо.

— А на твоей родине, там ведь много снега, и охотятся, наверно, иначе, — не то спросил, не то подытожил мальчик.

— С Мирфгейтом я, конечно, знаком мало. Различия из-за погодных условий есть. Но, в целом, повадки животных схожи. Потому принципы охоты, о которых я тебе рассказал, применимы и здесь, и там, — пояснил Раэль, — снег, конечно, показывает след куда лучше, но зато, если уж заметет…

— А ты жил там один? — спросил Кервил напрямик, уставившись на охотника своими зелеными глазами.

— Нет, у меня была семья, — ответил Раэль, помрачнев.

— Была? А что с ними случилось? — наивно спросил мальчик.

— Я вынужден был оставить их, — с трудом промолвил охотник.

— Ну, тогда правильно говорить не была, а есть! — сказал Кервил, — когда все это закончится, и мы одолеем орков, ты вернешься к себе домой! А я… то есть мы с Кэлли…, - запнулся мальчик.

— А поселок? У вас есть там родня? — участливо спросил Раэль.

— Никого. Несколько знакомых, — лик Кервила омрачился, — но мы им не нужны.

— Мы что-нибудь придумаем, я обещаю, — сказал охотник.

Вспомнив последнее, данное Раэлем обещание, перед освобождением из гоблинской тюрьмы, лицо мальчика чуточку просветлело, словно кто-то приподнял занавесь зашторенного окна.

— Ну как успехи у охотников? — вклинились в беседу подошедшие Мьяла и Кэлли.

— Неплохо, — с наигранной небрежностью, подергивая за тетиву букового лука, ответил Кервил, украдкой поглядывая за реакцией своей подруги, — мне теперь ни волк, ни орк не страшен.

Девочка, хорошо знающая своего друга, подыграла ему, восхищенно охнув.

Зато Раэль отреагировал на фразу мальчика с изрядной долей скептицизма, покачав головой, и печально вздохнул.

— Мы так с тобой заучились, что совсем забыли про Рыка! — воскликнула Кэлли, ухватив друга за руку.

— А ведь верно! — подтвердил Кервил, — они с этим громилой слишком много времени проводят вместе.

— Кервил! — притопнула ногой девочка, — не с «этим», и не с «громилой», — строго заметила она, — у него есть имя, и он наш товарищ. Впредь, чтобы я этого больше не слышала от тебя!

— Ладно-ладно, — примирительно произнес мальчик, — как скажешь. Буду звать его по имени. Но товарищем он мне не станет.

— Пошли, — сказала Кэлли, пропустив последнее высказывание Кервила мимо ушей и напоследок подмигнув Мьяле.

Дождавшись, пока дети отойдут на почтительное расстояние, Мьяла перешла в наступление.

— Ты извини, что я вчера так на тебя насела с этими распросами.

— Все в порядке, — ответил Раэль.

«Ох уж эта немногословность», — подумала Мьяла, — «хоть за клещи берись!».

— Я все хотела спросить, а ты надолго с нами? — с надеждой спросила девушка.

— Боюсь, что нет, — промолвил охотник, — я должен найти способ покинуть Мирфгейт.

— Тебе тут совсем не понравилось? — с горечью произнесла Мьяла, — Ой! Да, о чем это я! — воскликнула она, словно сказала какую-то глупость, — это все из-за войны! Война закончится, это ведь временно! — махнула рукой девушка, — у нас тут такая красота! Тепло! А какие у нас замечательные реки и леса! — с воодушевлением перечисляла она достоинства Мирфгейта.

— Мирфгейт очень уютное место, — согласился Раэль, — но я не могу остаться здесь, как бы этого ни хотел.

— Н-н-но почему?

— Все не так просто, — начал было охотник, стараясь избежать нежелательных подробностей, при этом не обидев девушку.

К счастью для Раэля и к огорчению для Мьялы, ответу так и не суждено было прозвучать. В самый неподходящий момент разговор был прерван подоспевшим гоблином, который передал охотнику приглашение от вождя незамедлительно прибыть к нему.

— Извини, надо идти.

— Конечно, — печально улыбнулась Мьяла, — расскажешь потом, как все прошло.

«Ох, как же все непросто с этими мужчинами!» — причитала девушка, глядя вслед удаляющемуся охотнику.

Тем временем племя гоблинов сделало привал прямо на пути следования, даже не удосужившись свернуть в лес, что могло означать лишь крайнюю необходимость такой остановки.

Добравшись до головы вереницы, Раэль обнаружил стоящих вокруг небольшого деревянного столика вождя и его помощников, которые решили провести совещание прямо посреди дороги, не разворачивая шатер.

В числе помощников также находился и переводчик, знакомый Раэлю по последнему совету гоблинов.

— Все в сборе. Хорошо, — кивнул Курзык подошедшему охотнику, — Грыкс пояснит, в чем суть дела.

— Мы в половине дня пути от болот, — начал новоиспеченный генерал, — таким образом, к вечеру мы будем на месте. Следуя предложенному Раэлем плану, разведкой была составлена карта топи. Вот, прошу ознакомиться, — сказал Грыкс, ткнув пальцем в южную часть карты, где располагалась болотистая местность.

— Да мы же тут все потонем, — хмыкнул Узур.

— А это что? — спросил охотник, пропустив реплику гоблина мимо ушей, и указал на небольшие круги начерченных палочек возле топи.

— Это березовая роща, ее протяженность около трехсот метров, а сразу за ней болота, — ответил Грыкс.

— Где наиболее благоприятные места для переправы? — продолжал Раэль.

— Боюсь, что нигде, — хмуро ответил Грыкс.

— А я говорил! Довериться человеку было ошибкой! — ворчал Узур, глядя на вождя.

— Где расположены наиболее короткие расстояния между участками суши? — конкретизировал свой вопрос охотник, совершенно не считаясь с мнением опонента.

— Вот в этих точках, — пометил угольком соответствующие места на карте Грыкс.

— Где сейчас, по данным разведки, находится армия орков?

— Вот здесь, — поставил чуть западнее закорючку на карте генерал, — они будут у топи примерно в одно время с нами. Их разведка в курсе нашей дислокации. Еще есть время повернуть назад, — не без надежды в голосе обронил последнюю фразу Грыкс.

— От людей никаких известий?

— От них дождешься! — фыркнул Узур.

— В таком случае, позвольте изложить мне план действий, — немного подумав, объявил Раэль.

Вождь молча кивнул.

Все-таки для настоящего вождя племени гоблинов умение слушать и, что самое главное — выцедить из услышанного самое важное, были крайне необходимыми качествами. Учения Гар-Выр-Мара, к бесспорному счастью для племени, оставили свой отчетливый след в душе предводителя, о чем могли свидетельствовать поступки вождя.

План Раэля не был экспромтом. Куда там охотнику до Сенвильских военных стратегов! Все было проще некуда и основано лишь на полученном Раэлем еще в молодости опыте переправ через ручьи на Фросвинде. Как-то раз они с отцом даже спасли целую Сенвильскую экспедицию ученых, решивших откапать какие-то безделушки в заснеженных горах! Поднялись представители науки без проблем, а вот на обратном пути тружеников интеллектуального труда встретили прорвавшиеся из ниоткуда горные ручьи, перекрывшие им дорогу домой. На поиски пропавших без вести были брошены опытные следопыты из числа местных охотников. Через пару деньков озябшие и голодные ученые были выужены из природной западни усилиями двух охотников — юного Раэля и его отца. Кстати сказать, в предгорных районах было не так уж и много деревьев для того, чтобы соорудить переправу. Потому разрешение ситуации с болотами виделось Раэлю куда более простым делом. Ну, за исключением армии кровожадных орков, которая шла по пятам.

— Необходимо послать отряд гоблинов к березовой роще. Я думаю, бойцов пятьдесят будет достаточно, — повел свою речь Раэль, — разобьем их на небольшие группы, для того, чтобы не привлекать внимания вражеской разведки. Отряд должен быть снаряжен набором инструментов.

— Забор будешь строить? — гыкнул Узур.

— Почти, — снисходительно улыбнулся охотник, — срубленные деревья пойдут для переправы. В указанных точках, — показал Раэль на карту, — необходимо будет соорудить мосты. Причем все должно быть сделано к нашему приезду. Поэтому приказ необходимо отдать немедленно.

— А в этом что-то есть, — почесал подбородок Грыкс, одобрительно кивнув головой вождю.

— Кроме того, я прошу дать мне десяток гоблинов под командование. Необходимо сделать некоторые оборонительные приготовления.

— Хорошо, — выразил свое согласие Курзык, — действуйте.

— Если все пройдет, как задумано, мы переправимся через болота, после чего сожжем мосты, оставив армию орков позади, — добавил Раэль.

Состроив грустную мину на своей морде, Узур заметно приуныл, прикрыв свой единственный глаз.

Да! Недооценил он чужака!

Проникающие сквозь паруса плывущих по небу серых облаков, редкие лучи утреннего солнца освещали омываемый чередами пенящихся волн берег моря. Рядом с побережьем, прямо под открытым небом, на поросшем ухоженной травой холме, за резным столом из красного дерева, друг напротив друга восседали двое собеседников, ранее уже появлявшихся в летописи. Один из них, он же маг-хранитель Фросвинда — Грициус, пребывал, по всей видимости, в превосходном настроении и с большим аппетитом уплетал печеную форель, не забывая между делом пропустить глоток-другой вина пятидесятилетней выдержки, собранного с Сенвильских виноградников. К слову сказать, подобный напиток более подходил для королевского стола, впрочем, по мнению Грициуса, магический пикник тоже был мероприятим не из последних.

Его коллега, маг Сэндк'ха — Визиф, сидел напротив и, по всей видимости, не очень-то разделял хорошего настроя своего опонента, даже не притронувшись к еде.

Грициус, казалось, не замечал нацеленного на него сверлящего взгляда коллеги, продолжая предаваться гастрономическому удовольствию.

— Ну, и долго я буду ждать?! — не выдержав, процедил сквозь стиснутые зубы Визиф.

— О-о! — не спеша пережевывая «легкий завтрак», воскликнул Грициус, — я думал, ты занят тем же, чем и я — трапезой!

— Какая, к черту, еда! — вспыхнул маг, — ты что сюда, поесть пришел?!

— Но ведь, когда же еще выдастся такой случай! — с десткой наивностью раскинул руками Грициус, намекая на окружающую обстановку.

Не выдержав, Визиф с размаху стукнул кулаком по столу и, побагровев, зло уставился на своего собеседника.

— Ладно-ладно, — примирительно поднял руки Грициус, — раз ты так реагуриуешь, давай обсудим дела, а потом уж и потрапезничаем, и в картишки заодно перекинемся, если только стол не рухнет под твоими ударами.

Тяжелый загробный вздох, вылетевший из легких Визифа, мог означать, что угодно, только не одобрение. Впрочем, для его жизнерадостного коллеги это явно не было препятствием.

— Ну, так вот, — начал Грициус, — я кое-что раскопал про нашего загадачного мага. И тут, как всегда, есть новость хорошая и новость плохая, — таинственно улыбнулся колдун, — с какой начать?

— Давай с плохой, — проворчал Визиф.

— Этот маг является хранителем, — ответил Грициус.

— Хранителем? Значит, силен, — рассуждал Визиф, — но зачем ему понадобилось помогать этому дураку? Неужто, что-то пронюхал? — бормотал себе под нос смуглолиций.

— Как насчет хорошей новости? — прервал размышления своего коллеги Грициус.

— Ах да, — рассеянно промычал Визиф, — ну давай, порадуй.

— Это маг хранитель Мирфгейта!

— Что-о-о-о?!!! — вскочил Визиф со стула, словно ошпаренный, — и это, по-твоему, хорошая новость?!

— Ну, а почему же она плохая? — невинно промолвил Грициус.

— Да ты совсем с ума сошел?! — рвал и метал вспыльчивый маг, — этот хранитель и наша цель находятся в одном месте! Если они встретятся, и этот волшебник завладеет браслетом…!!! — похоже, Визифу попросту не хватило воздуха закончить гневную тираду, и он плюхнулся обратно на стул.

— Ах, ну, если с этой стороны посмотреть на проблему, то, конечно, выходит не очень, — состроив задумчивую физиономию, пробормотал Грициус.

— А с какой же, черт возьми, стороны нужно посмотреть на проблему, чтобы эта паршивая новость стала хорошей? — выпалил, набравший новую порцию воздуха в легкие, Визиф.

— Ну, к примеру, мы сможем убить двух зайцев сразу…

— Каких еще зайцев? Это же маг-хранитель! Ты его собрался убить что ли?!

— Это я образно, — виновато промолвил Грициус, — магу мы просто дадим понять, что эта вещь принадлежит нам, вот и все.

— И как же мы это сделаем?

— Я возьму это на себя, — услужливо произнес Грициус, — Вильгас, он же хранитель Мирфгейта…

— Вильгас?! — перебил его Визиф, — что за дурацкое имя?!

— Ну, на самом деле его настоящее имя — Вильгельм. Личность нелюдимая. В совет магов Фархорна не входит.

— Еще бы, такого бы я запомнил, — фыркнул Визиф.

— Я попробую с ним связаться и объясню суть дела.

— А, если он не ответит или пошлет тебя ко всем чертям?

— Тогда я прибегну к иному способу убеждения, — протянул Грициус.

— Ну-ну, поглядим, — пробурчал Визиф и с неохотой принялся за лежащую перед ним на блюде форель, — желательно, чтобы наемники разыскали нашего удачливого олуха раньше, чем он отыщет этого сердобольного отшельника, решившего сунуть свой нос в чужие дела.