Окрестности Лондона. Сто миль истории

Глава вторая. Путь по реке к Хэмптон-Корту

Трехчасовое путешествие вверх по реке к дворцу Хэмптон-Корт мы совершим на моторной лодке, а начнется оно от плавучего причала у Вестминстерского моста. Он находится на северном берегу реки, и до него легко добраться и на омнибусе, и на метро.

Замечательный монумент, который возвышается над проезжей частью, посвящен Боадицее и ее дочерям. Храбрая королева иценов изображена на своей колеснице. Она была женой Прасутагуса, который завещал свое королевство одновременно и дочерям, и императору Нерону. Римляне не обратили на завещание никакого внимания, вторглись на территорию иценов и похитили дочерей короля. Его вдова, разгневанная их вероломством, собрала мощное войско, которое захватило и сожгло огромный лагерь Камалодунум — современный Колчестер. Однако в конце концов храбрая женщина потерпела поражение и покончила с собой, приняв яд. Ее увековечил скульптор Томас Торникрофт.

Красивые здания, выстроившиеся на дальней стороне Темзы, — это Каунти-Холл, штаб-квартира совета Лондонского графства. Проект принадлежит Ральфу Нотту, который выиграл открытый конкурс в 1908 г., будучи еще совсем молодым и неизвестным архитектором. Строительство было завершено уже после смерти зодчего, незадолго до начала Второй мировой войны.

Прежде чем пройти под Вестминстерским мостом, наш катер выплывает на середину реки. Это второй транспортный мост, построенный в этом месте; первый соорудил швейцарский инженер Шарль Лабейль в середине XVIII века. Его стоимость была оплачена за счет общественной лотереи (в тот век, когда у людей было меньше предрассудков, такой метод сбора денег на общественные проекты отнюдь не был чем-то необычным). В данном случае лотерея разыгрывалась в Иерусалимском зале, в доме настоятеля Вестминстерского аббатства. Мост простоял почти 100 лет, а потом его заменили современной конструкцией, состоящей из семи железных пролетов. На сей раз средства на строительство нашли куда более прозаическим способом — увеличив налоги на уголь и вино.

С той стороны моста, что обращена к Ламбетскому дворцу, открывается прекрасный вид на готический Вестминстерский дворец, который вздымается над террасой, украшенной балюстрадой. Длина террасы превышает 200 ярдов. Именно здесь члены Парламента в середине лета потчуют своих друзей чаем и клубникой со сливками.

Новое здание Парламента стоит на месте часовни Св. Стефана (Палата Общин), Двора Запросов (Палата Лордов) и Двора Звездной Палаты, сгоревших при пожаре 1884 г. Это был шедевр сэра Чарльза Бэрри, сооружение которого заняло более 20 лет. Часовая башня, Клок-Тауэр, на которой висит колокол, известный во всем мире как Биг-Бен, находится на восточном конце здания, а большая башня Виктории высотой 323 фута заполняет юго-западный угол, возвышаясь над прелестным парком Миллибэнк-Гарденз. Над Центральным залом между двумя Палатами возвышается изящный фонарь.

Прямо напротив Парламента находится больница Св. Фомы — первая лондонская больница, которая построена по современным канонам. Первая больница Св. Фомы, посвященная Св. Томасу Бекету, была основана около 1200 г. В 1552 г. Эдуард VI основал новую больницу в честь этого святого, в Саутворке, и там она находилась до тех пор, пока в 1871 г. ее не перевели на нынешнее место. Статую короля, который даровал больнице Королевскую грамоту, установили на берегу Темзы близ Ламбетского дворца. Современная больница Св. Фомы состоит из семи отдельных корпусов; часть из них сильно пострадала от бомбардировок во время Второй мировой войны. Больница Св. Фомы сыграла заметную роль в совершенствовании ухода за больными: ведь именно здесь возникла Школа сестер милосердия Флоренс Найтингейл. Ее создали на общественные пожертвования в память о самоотверженности мисс Найтингейл, которую она проявила во время Крымской войны, ухаживая за ранеными и больными на Скадарском озере. Сегодня больница Св. Фомы входит в число крупнейших учебных клиник Лондона, а в штате ее насчитывается более 100 врачей и 400 медсестер.

Поодаль от проезжей части стоит старинный дворец Ламбет, который с XIII века служил лондонской резиденцией архиепископов Кентерберийских. Значительная часть нынешнего здания восходит к эпохе архиепископа Чичеле, то есть к периоду между 1414 и 1443 гг. Большие кирпичные ворота, на которые мы сможем бегло бросить взгляд, соорудил кардинал Мортон — безжалостный сборщик налогов Генриха VII. В Ламбетском дворце время то времени собираются Ламбетские конференции, на которые со всех концов света съезжаются епископы «Объединения англиканских церквей всего мира».

Квадратная башня напротив ворот относится к приходской церкви Св. Марии; храм возвели в 1832 г., перестроив уже существовавшее здание. На кладбище при этой церкви находится могила вице-адмирала Блая, командовавшего кораблем королевского флота «Баунти» во время печально известного восстания в южной части Тихого океана в 1789 г.

Красивый мост Ламбет-Бридж — один из самых «молодых» лондонских мостов. Ранее здесь пересекал Темзу довольно бесполезный подвесной мост: он годами оставался закрытым для транспорта, так как ехать по нему было опасно. (Возможно, вам интересно будет узнать, что до постройки дамб при низком уровне воды в районе Ламбета функционировала конная переправа.) Нынешний мост сооружен по проекту сэра Реджинальда Бломфилда, руководил строительством Тофэм Форрест — главный архитектор совета Лондонского графства. Открыли мост в 1932 г.

Великолепные здания, расположенные выше Ламбетского моста, «Темз-Хаус» и «Импириал-Кемикал-Хаус», — это замечательные образцы современной лондонской архитектуры. Они входят в число самых крупных построек, появившихся в столице за последние полвека.

Оба эти здания были сооружены после губительного наводнения 1927 г. Зимой того года, во время необычайно высокого прилива, река вышла из берегов и затопила обширный район, находившийся в непосредственной близости от берега. Вода, бурля и образуя водовороты, буквально поймала в ловушку множество людей, которые спали в полуподвальных этажах ветхих домишек, стоявших вдоль берега реки. Многие тогда погибли. Сейчас трущобы снесены, их сменил длинный сплошной ряд крупных коммерческих центров. Здания, которые мы видим на Миллбэнк, — это малая часть тех сооружений, которые возникли в ходе перестройки поместья герцога Вестминстерского.

Галерея Тейт — это здание в классическом стиле, стоящее на северном берету, там, где река делает изгиб у Воксхолла. Галерея была основана по инициативе сэра Генри Тейта, который сколотил крупное состояние на производстве сахара. В 1890 г. он подарил народу свою коллекцию, включавшую более семидесяти замечательных картин, и пожертвовал 80 000 фунтов на галерею, в которой их предполагалось выставлять. На Миллбэнк было найдено место для застройки (ранее там стояла военная тюрьма). Новая галерея была открыта в 1897 г. С тех пор ее удалось значительно расширить благодаря щедрости покойного лорда Дьювина и мистера Сэмюэля Курто.

Собрание галереи посвящено в основном британскому искусству и художникам, работавшим в Англии, — таким, как знаменитые американцы Уистлер или Джон Сарджент, член Королевской академии искусств. В галерее также имеется превосходное собрание картин французских импрессионистов.

Некоторые залы посвящены английскому пейзажисту Дж. М. У. Тернеру (1775–1851). В них можно увидеть ряд его лучших работ. Одну галерею музея занимают всемирно известные портреты членов семьи Вертхеймер, выполненные в полный рост, — это произведения Сарджента. В музее имеется и представительное собрание английской живописи, где, разумеется, преобладают художники викторианской эпохи. В галерее Тейт можно увидеть многие полотна, которые были любимыми картинами наших дедушек. Это «Отрочество Рейли» сэра Джона Миллэ, «Наполеон на борту „Беллерофона“» сэра Уильяма Орчардсона и «Спасительная гавань» Фреда Уокера. Руководство музея прилагает усилия к тому, чтобы собрание оставалось современным, и поэтому здесь также можно увидеть образцы творчества Огастеса Джона, Уилсона Стира, Ричарда Сикерта, Стэнли Спенсера и Пола Нэша. Стены ресторана при галерее украшены знаменитыми настенными росписями Рекса Уистлера, а всемирно известный «Портрет девочки в белом», созданный его однофамильцем Джеймсом МакНейлом Уистлером, можно увидеть в одной из галерей музея. В залах, посвященных французским импрессионистам, выставлены работы Мане, Моне и Сислея. Собрание галереи Тейт также включает образцы современной скульптуры, вызывающие споры и сомнения, а также работы Родена и Эрика Джилла. Само здание было построено по проекту архитектора Сидни Р. Дж. Смита.

Возле Тейт, как для краткости называют эту галерею, находятся миллбэнкские казармы, Королевский военно-медицинский колледж, а также госпиталь королевы Александры и вереница зданий, образующих часть нового жилого массива, кварталы которого носят имена выдающихся викторианских художников.

Высокая, богато украшенная дымовая труба, которая виднеется на юге, вздымается над знаменитой керамической фабрикой Доултона.

Первый мост под названием Воксхолл открыли в 1816 г. Его построили, чтобы можно было, перейдя через реку, попасть в некогда знаменитый увеселительный сад Воксхолл. Сад был разбит в царствование Карла II и просуществовал до 1859 г. Второй, существующий поныне мост ввели в эксплуатацию в 1906 г., и обошелся он в 600 тысяч фунтов. Он знаменит колоссальными символическими фигурами, которые создали члены Королевской академии искусств — Ф. М. Поумрой и Альфред Друри. Эти фигуры установлены на опорах по обеим сторонам моста, и их можно как следует разглядеть только со стороны реки.

Следующее колено Темзы — это царство коммерции, по крайней мере, южный берег. На нашем пути перед мостом Челся мы увидим железнодорожный виадук, который обслуживает вокзал Виктории и гигантскую электростанцию Баттерси, построенную по проекту сэра Джайлза Гилберта Скотта, члена Королевской академии искусств. Это первая из крупных генераторных установок с претензией на архитектурные достоинства, которые планируется воздвигнуть на берегах Темзы. Проскочив под мостом Челси, построенным в 1858 г. и реконструированным перед самой Второй мировой войной, мы обнаруживаем, что на берегах стало гораздо больше деревьев. Ведь с одной стороны от нас теперь находится парк Рейн-лаг-Гарденз и угодья Королевского госпиталя, а с другой — Баттерси-Парк.

Баттерси-Парк был разбит на береговой полосе, затопляемой приливом. Для его создания использовали землю и щебень, которые остались после сооружения дока «Ройял-Виктория» в 1856 г. Баттерси-Парк — один из прелестнейших оазисов в центре Лондона; здесь имеются декоративное озеро, где можно кататься на лодках, субтропический сад, зверинец, олений заповедник, шлаковая беговая дорожка и обширные площадки для игр. Более чем на полмили до моста Альберта тянется дамба. Часть территории на речном берегу ныне занимает парк Фестивал-Гарденз: его разбили для посетителей выставки «Фестиваль Британии» 1951 г., чтобы им было где отдохнуть.

Именно в парке Рейнлаг-Гарденз, находящемся рядом с Инвалидным домом в Челси, каждое лето проводится знаменитая цветочная выставка. К парку примыкают лужайки и крикетное поле Инвалидного дома. Карл II основал это заведение в 1682 г. для ветеранов армии, получивших увечья на войне, по образцу знаменитого Дома Инвалидов в Париже, учрежденного Людовиком XIV несколькими годами ранее. В комплекс зданий Инвалидного дома входят великолепный обеденный зал и отделанная деревянными панелями часовня. Они были созданы по проекту сэра Кристофера Рэна. Остальные, менее значительные по размерам корпуса достраивал с 1809 по 1817 гг. сэр Джон Соун, архитектор, создавший здание Английского банка. Во внешнем дворе стоит статуя «Веселого монарха»[9] работы Гринглинга Гиббонса. Сейчас в Инвалидном доме живет около 500 пансионеров. Летом они носят яркие алые сюртуки, к которым уже все привыкли на улицах Вест-Энда.

Неподалеку от берега реки раскинулись Ботанические сады. Они составляли часть имения, принадлежавшего знаменитому натуралисту и врачу XVII века, сэру Хансу Слоуну, который был секретарем Королевского общества с 1693 по 1712 гг., а затем в течение четырнадцати лет возглавлял его. Он приобрел поместье Челси и еще при жизни подарил участок земли Обществу аптекарей. Он также завещал государству собрание научных и нумизматических предметов, заложившее основу коллекций Британского музея. Аптекари разводят в саду лекарственные растения. Сад часто посещал великий Карл Линней; здесь также стоит памятник сэру Хансу Слоуну работы Рюйсбрека.

Тенистая улица, которая тянется от Аптекарского сада до моста Альберт-Бридж и далее, к уродливой электростанции Лотс-роуд, с ее мрачными дымящими трубами, — это Чейни-Уок, место, вызывающее множество литературных и художественных ассоциаций. Здесь жили романистка Джордж Элиот, а также Джеймс Мак-Нейл Уистлер — эксцентричный американский художник. Между Альберт-Бридж и мостом Баттерси, расположенным совсем рядом с Чейни-Уок, виднеются развалины церкви Челси-Олд-Черч. Церковь сильно пострадала во время Второй мировой войны, и ее до сих пор ремонтируют. До бомбардировки часовня XIV века еще стояла. К счастью, часовня сэра Томаса Мора, сооруженная в 1528 г., избежала разрушения. Этот канцлер, преемник кардинала Уолси, человек праведный и храбрый, постоянно бывал в Челси-Олд-Черч в период с 1524 по 1534 гг. В ней до сих пор можно увидеть памятник Мору с эпитафией его собственного сочинения. Башня церкви была восстановлена во времена Карла II.

Неподалеку находится Кросби-Холл. Изначально он принадлежал сэру Джону Кросби и стоял в Бишопсгейте, в Сити. Кросби был видным сторонником Эдуарда IV и Йорков в эпоху войн Алой и Белой Розы. Дом сохранился для потомства благодаря тому, что его перенесли в Челси, когда ему угрожало уничтожение. Он сделан из ригейтского камня, крышу поддерживают консольные балки. Есть в доме и старинный камин. Здесь также находится копия с полотна Гольбейна «Сэр Томас Мор с семейством», на котором изображены дочери государственного деятеля, канонизированного несколькими годами позже вместе с епископом Фишером из Рочестера, разделившим его страдания. Ныне в Кросби-Холле устроена столовая для «Федерации британских женщин — сотрудниц университетов». Эта постройка — один из самых блистательных образцов бытовой английской архитектуры XIV века, сохранившихся до наших дней.

Первый мост в Баттерси был сооружен в царствование Георга III между 1771 и 1773 гг. На строительство выделили деньги знатные люди, которые вскоре покрыли все свои расходы, введя повышенные пошлины и не снижая их более ста лет. Этот мост изображен на нескольких изысканных эскизах Дж. М. Уистлера. Его разрушили в 1890 г., а на этом месте возвели нынешний мост по проекту инженера сэра Джозефа Базил гетта, который создал набережную Виктории. Здесь, у грязных берегов, пришвартовано несколько барж и старых морских суденышек: в этих плавучих домах поселилась немногочисленная богемная колония, состоящая из писателей и людей театра, возомнивших, будто Челси — это Латинский квартал Лондона.

В Баттерси на берегу реки стоит старинная церковь Св. Марии, впервые упомянутая в Кадастровой описи Вильгельма Завоевателя 1086 г. Тогда церковь принадлежала монахам Вестминстера. Теперешнее здание — это всего лишь реконструкция средневековой церкви; оно датируется 1775 г. С церковью Св. Марии связано много исторических событий. Здесь венчался великий граф Кларендонский, автор «Истории мятежа», а также Уильям Блейк — мистик, поэт и художник. Знаменитое восточное окно напоминает о семействе Сент-Джон; к счастью, когда церковь отстраивали заново, это окно сохранилось. Шесть поколений Сент-Джонов были погребены в церкви Св. Марии. Самым знаменитым отпрыском этого прославленного семейства был Генри Сент-Джон, впоследствии — виконт Болингброк, который служил государственным секретарем при королеве Анне. После того как ее сменил на троне Георг I, Сент-Джона лишили имущественных и гражданских прав, и ему пришлось бежать во Францию. Позднее его простили, и он, вернувшись домой, поселился в своем родовом гнезде в Баттерси, где и умер в 1751 г. В церкви можно увидеть искусно сделанный памятник, поставленный в память самого Сент-Джона и его очаровательной жены-француженки.

Довольно близко от церкви Св. Марии стоит Олд-Баттерси-Хаус, про который когда-то говорили, что сэр Кристофер Рэн построил его в качестве свадебного подарка жене Болингброка. Сейчас здание используется как частный музей, однако для публики он тоже доступен. За железнодорожным виадуком простирается извилистое колено Темзы длиной почти в три четверти мили, в обрамлении пристаней и фабрик. На берегу стоит еще одна электростанция. Примерно так же выглядит и короткий отрезок выше Уондзуортского моста, который был открыт в 1873 г., как и мост Альберт-Бридж. Прежде чем добраться до моста Патни, мы минуем Уондзуорт-Парк на южном берегу и открытое пространство на северном — участок земли, принадлежавший бывшему клубу поло «Херлингем». Мост Патни-Бридж соединяет современный район Фулем с кварталом Патни, относящимся к району Уондзуорт. Первый мост, носивший название Патни-Бридж, был сооружен в начале XVIII века и заменил собой старинный паром. Мост был деревянный; на нем имелся центральный запор, чтобы пропускать по реке суда. Старый Патни-Бридж просуществовал до 1884 г., когда построили теперешний мост.

На обоих берегам возвышаются церкви, обе они очень интересны. У Фулема долгая история; вероятно, его название представляет собой искаженное «fowl ham» (ветчина из птицы): здесь в несметном количестве водилась всякая водоплавающая птица, и на нее постоянно охотились, особенно на болотах. О церкви, построенной ранее XIII века, записей не сохранилось (она была предшественницей церкви Олл-Сейнтс, сохранившейся до наших дней). Ее массивная квадратная башня была реконструирована в 1880 г. На кладбище при этой церкви покоится много знаменитых прелатов, в том числе епископ Комптон и епископ Хэйтер, а также Теодор Хук — острослов и драматург. Там стоит старинный изящный надгробный памятник неких Джозефа и Изабеллы Мэрр. На верхней половине надгробия начертана надпись, безмерно восхваляющая Изабеллу; на нижней части, оставленной для Джозефа, начертаны слова: «Он тоже скончался».

Церковь на Патни-Бэнк, тоже с весьма примечательной квадратной башней, посвящена Св. Марии и является частью здания, строительство которого было начато в 1302 г. Патни получил свое название от Паттаз-Хит; во времена Средневековья здесь перевозили по реке множество разнообразных товаров. Отец печально известного Томаса Кромвеля, руководившего уничтожением монастырей, держал в Уондзуорте таверну, где варил пиво по собственному рецепту. Томаса Кромвеля предали позору и обезглавили в 1540 г., после чего тело его перевезли в Патни. Оливер Кромвель некогда сделал Патни своей штаб-квартирой. На Патни-Хилле под опекой Теодора Уоттс-Дантона жил и поэт Суинберн, пытаясь поправить здоровье, подорванное излишествами и беспорядочным образом жизни.

Как раз за мостом Патни-Бридж, выше по течению, на реке проводятся ежегодные соревнования по гребле между Оксфордским и Кембриджским университетами. Маршрут гонок лежит от Патни-Бридж до Мортлейка: расстояние между ними составляет четыре с четвертью мили. Соревнования были учреждены в 1829 г., а ежегодными стали в 1856 г. Это самые популярные лодочные гонки в мире: каждый год они собирают сотни тысяч зрителей, которые выстраиваются вдоль берегов реки на протяжении всего маршрута. Обе команды стартуют от неподвижных лодок, стоящих на якоре посередине реки. Несколько недель перед соревнованиями гребцы тренируются, проходя маршрут, который начинается от лодочных сараев, расположенных на суррейской стороне реки в нескольких сотнях ярдов от Патни-Бридж. Здесь находятся знаменитые судостроительные предприятия, где изготавливают гоночные восьмерки — те самые, что участвуют в соревнованиях «голубых» и «синих». Блейзеры кембриджских спортсменов — голубого цвета, а синий цвет атлетов из Оксфорда.

Напротив лодочных сараев на миддлсекском берегу находится Бишопс-Парк, за которым располагается Фулемский дворец — жилище епископов Лондонских. К сожалению, он расположен в низине, и с реки его не разглядеть. Это старинный особняк, которым непрерывно пользуются на протяжении вот уже 800 лет. Самая старая часть существующего дворца датируется 1506 г. Это «Большой четырехугольник», построенный для епископа Фитцджеймса. Бишопс-Парк. который когда-то был епископальным поместьем, ныне принадлежит муниципальному совету Фулема. На северном конце Бишопс-Парка находится Фулемское футбольное поле, принадлежащее одному из знаменитых столичных клубов.

На берегу, относящемуся к территории графства Суррей, находится обширный пустырь, где размещался бывший Рейнлагский клуб поло, а к югу от него — нескольких крупных водохранилищ. Вдалеке мы видим мост Хаммерсмит-Бридж, который был первым висячим мостом через Темзу в районе Лондона. Прибрежные окрестности очень живописны. Прославленный Хаммерсмит-Молл тянется до самого Чизика. На нем расположен построенный в 1780 г. Келмзкотт-Хаус, где художник и декоратор Уильям Моррис установил свой исторический пресс. Из его кабинета открывается вид на реку, а длинная столовая имеет пять окон. Моррис умер в этом доме в 1896 г., в комнате рядом с помещением, где он разрабатывал рисунки своих необычных обоев.

Мы должны следить за тем, чтобы не пропустить постоялый двор под названием «Давз», который служит ориентиром во время лодочных гонок. Говорят, что в его передней комнате Томсон написал свое стихотворение «Зима» — одно из знаменитых «Времен года». Другой прославленный обитатель этих мест — художник Дж. М. У. Тернер. На берегу Хаммерсмита живет и современный литератор — сэр Алан Герберт[10].

Низенький островок возле северного берега — это Чизик-Эйот, место, которого побаиваются рулевые университетских восьмерок, потому что именно здесь команды обычно попадают в бурное течение. Причина в том, что возле Барнз-Бриджа река расширяется и резко сворачивает к югу, после чего берега уже оказываются для лодок слабой защитой.

За широким пустым пространством на левом берегу находится Чизик. Сейчас этот район является огромной жилой окраиной, но в XVII веке он представлял собой прелестную провинциальную деревушку. В преклонном возрасте тут обосновался художник Уильям Хогарт. В эпоху королевы Анны граф Берлингтонский выстроил в Чизик-Парке особняк в палладианском стиле, о котором пойдет речь в третьей главе. Столб, вбитый в речное дно в Мортлейке, около пивоварни, принадлежащей фирме «Уотни», отмечает финиш: тут завершаются соревнования по гребле между Оксфордом и Кембриджем. Однако, хотя во времена Тюдоров здесь варили пиво, позже Мортлейк приобрел всемирную славу как место, где в царствование Якова I стали ткать знаменитые гобелены.

Прежде чем мы доберемся до моста Кью, а также до новенького Барнз-Роуд-Бриджа, нам предстоит миновать еще один железнодорожный виадук. Мы проплывем мимо маленькой деревушки Стрэнд-он-зе-Грин, где прелестные старинные дома отделены от кромки воды только узкой дорожкой. Кью — это район, где находятся всемирно известный ботанический сад, который тянется по суррейскому берегу Темзы более чем на милю, обрамляя удивительно живописный участок реки. Деревья там растут по кромке полей Брентфорда и спускаются к самой воде, где в камышах задумчиво стоят цапли.

В 1781 г. король Георг III купил маленький особняк под названием Датч-Хаус, который переименовал в дворец Кью. Это было здание из красного кирпича, построенное в эпоху Карла II. Оно виднеется на северной оконечности современного Брод-Уока. Формально оно по-прежнему является королевским дворцом. Однако в 1899 г. здесь было решено создать музей, для которого собрали некоторое количество реликвий, связанных с Георгом III, королевой Шарлоттой и их многочисленными сыновьями и дочерьми, после чего дворец Кью открылся для публики. На относящемся к нему участке земли имеются также дома и коттеджи, которые предоставлены различным заслуженным людям в качестве «льготных жалованных резиденций». Лорд Лэнг, архиепископ Кентерберийский, жил на территории Кью-Гарденз в Куинз-коттедже после того, как сложил с себя сан.

О Королевском ботаническом саде идет слава повсюду. Он создавался на базе королевского поместья Кью. В 1841 г. королева Виктория передала эту собственность государству, а в 1897 г., в год своего бриллиантового юбилея, добавила к ней крытый тростником Куинз-коттедж и прилегающие леса.

Хотя Кью-Гарденз является одним из наиболее популярных мест для прогулок в окрестностях Лондона, следует помнить, что это все же не общественный парк. Его первоочередное назначение — изучение ботаники. Каждый год здесь исследуют и идентифицируют десятки тысяч растений, и полученные сведения распространяются по научным учреждениям всего мира. В Гербарии хранится около 8 000 000 засушенных растений. Такими же гигантскими масштабами отличается и библиотека. В хранилищах и на экспериментальных делянках Кью-Гарденз выращивают 45 000 разных растений. Высоченная пагода, стоящая в саду, была построена сэром Уильямом Чемберсом в 1761 г. Пальмарий, в настоящее время закрытый на ремонт, построил Децимус Бертон, который спроектировал ворота Гайд-Парк-Корнер, а также многие дома в Зоологическом саду в Риджентс-парке. Сад Кью красив практически в любое время года, особенно весной, во время цветения тюльпанов, а также в период цветения рододендронов, когда аллеи сверкают сотнями великолепных красок.

Со стороны Брентфорда мы можем мельком увидеть Сайон-Хаус — усадьбу герцога Нортумберлендского; она сразу бросается в глаза: на крыше ее установлен красный лев, символ рода Перси. Льва привезли сюда со Стрэнда, из Нортумберленд-Хауса, разрушенного в 1878 г. Сайон-Хаус построен на месте женского монастыря, основанного в царствование Генриха V. Одно время усадьба принадлежала протектору Сомерсету. Колоннада, обращенная к реке, возможно, является произведением Иниго Джонса, а ворота, несомненно, выполнены по проекту Роберта. Адама, который также стал автором нынешнего внутреннего убранства дома. Большой зал многие знатоки считают шедевром этого великого архитектора XVIII века. Сады, которые раскинулись перед нами, разбил Ланселот Браун по прозвищу Кейпабилити («Дар»). Этот садовник-декоратор, живший с 1715 по 1783 гг., является автором пейзажных ансамблей в Бленхейме, Стоу и Бовуде.

С Кью-Гарденз граничит Олд-Диэр-Парк Ричмонда, где в 1768 г. была возведена обсерватория Кью, которая сейчас находится в ведении метеорологической станции. Здесь расположены знаменитая площадка для игры в гольф и несколько площадок для игры в регби.

И вот мы приближаемся к двум прибрежным городам — Ричмонду и Туикнему. Ричмонд славится заповедником оленей, занимающим 2000 акров и обнесенным оградой еще при Карле I; на лугах здесь по-прежнему свободно бродят большие стада этих красивых животных. Обширные пространства заняты густыми старыми лесами и зарослями рододендронов. Парк находится за крутым холмом, именуемым Ричмонд-Хилл (его можно увидеть с реки, проплыв под изящным Ричмондским мостом).

Город связан с английскими королями со времен Тюдоров. Ворота дворца, построенного Генрихом VIII, выходят на зеленую лужайку. В парке стоит домик под названием Уайт-Лодж, где некогда жили король Георг V с королевой Марией и где родился Эдуард VIII. Одно время Уайт-Лодж также служил жилищем королю Георгу VI и королеве Елизавете.

Плавно текущая река открывает неожиданный вид на каждом повороте своего извилистого русла. Пейзаж городских окраин великолепен в своем благородстве и широте. Продвигаясь дальше, мы мельком увидим красивый Ричмонд-Хилл. Он столь же очарователен, как и девушка, которую он обессмертил.

Лужайки, расположенные перед несколькими большими домами на туикнемском берегу, спускаются к самой воде. Один из этих домиков — Орлинз-Хаус, резиденция герцога Орлеанского, претендента на французский трон, жившего здесь в изгнании. Герцог провел в Англии много лет и умер в 1907 г. Туикнем также является центром Английского союза регбистов, и на огромном стадионе, расположенном в окрестностях города, проводят международные матчи.

На ричмондском берегу реки находится Хэм-Хаус, в прошлом — жилище графов Дайзартских. Сегодня он находится в собственности Музея Виктории и Альберта. Здание было построено в царствование Якова I, но центром моды и культуры стало лишь в эпоху Карла П, когда перешло во владение герцога Лодердейла. Он был членом печально известного «Кабального совета», куда входили Клиффорд, Арлингтон, Бэкингэм, Эшли и Лодердейл. Они попустительствовали тайному Дуврскому договору между королем Англии и Людовиком XIV Французским, по которому Карл II взял на себя обязательство принять римско-католическую веру в обмен на 200 000 фунтов стерлингов. Это было уникальное проявление двуличия, доселе не имевшее места в истории Англии. Лодердейл был главой Шотландского дома Мейтлендов и очень состоятельным человеком. Он устраивал в Хэм-Хаусе роскошные приемы и увеселения и обставил особняк специально для своих экстравагантных празднеств. Современники в пылких выражениях рассказывают о прекрасном вкусе герцога. Ведь при всей его политической беспринципности его суждения об изящных искусствах были безошибочны. Дом сохранился почти в том же виде, в каком остался после герцога, вместе с оригинальной мебелью. По внешнему облику он является блистательным образцом стиля, характерного для эпохи короля Якова I.

Ил-Пай-Айлэнд — это вытянутый в длину лесистый островок посреди реки. Напротив него, на берегу, находится пустой участок, который называется Хэм-Коммон. Он представляет собой общедоступное место для прогулок, с деревенской лужайкой и утиным прудом, с зарослями можжевельника и. прочего кустарника. Там сохранилось и несколько старинных трактиров. Это место служит великолепным примером rus in urbe[12].

На Хэм-Коммон «смотрит» квартал Строберри-Хилл. где с 1714 по 1744 гг. жил Александр Поуп и где он написал «Дунсиаду» и «Опыт о человеке». На 10 000 фунтов, полученные за перевод «Илиады» и «Одиссеи», он построил в Туикнеме дом. Здесь же почти пятьдесят лет прожил блистательный Гораций Уолпол — четвертый сын сэра Роберта Уолпола, первого премьер-министра Англии. Гораций Уолпол дожил до восьмидесяти лет. В 1791 г., когда ему было семьдесят четыре года, он получил в наследство от отца титул графа Орфордского. Он был одним из величайших мастеров эпистолярного жанра в английской литературе. Гораций Уолпол являлся также любителем искусства. В Строберри-Хилл он построил готический особняк — настоящий «замок Отранто» (такой заголовок носил его роман, некогда пользовавшийся широкой известностью). Особняк, который украшают башня, эркеры, наружная лестница и зубчатые стены, причудлив во всех отношениях. Хозяин установил здесь собственный печатный станок и собрал странную коллекцию диковинок и старинных безделушек. В настоящее время в доме размещается педагогический институт, но если подать заявку, его разрешат осмотреть.

Проходит еще несколько минут, и наш катер доплывает до шлюза Теддингтон-Лок: здесь заканчивается фарватер, над которым властвуют приливы и отливы. Это первый из группы шлюзов, которые регулируют уровень воды до самого Оксфорда. До этого места за порядок на Темзе отвечала Администрация Лондонского порта. Теперь же река переходит под юрисдикцию Совета по охране Темзы. Заглянем назад в историю, в 1487 г. Тогда ответственность за навигацию на реке нес лондонский лорд-мэр. В 1857 г., с появлением современных средств водного транспорта, его полномочия были переданы комитету, состоящему из двенадцати хранителей. В 1909 г., когда был принят Акт о Лондонском порте, полномочия хранителей на участке ниже шлюза Теддингтон были переданы новой администрации Лондонского порта. В 1932 г. Актом об объединении был учрежден современный Совет по охране Темзы. Теддингтон — это единственный шлюз, который нам предстоит миновать по пути в Хэмптон-Корт; следующий шлюз находится уже в Моулси, выше по течению, чем великолепный дворец Тюдоров.

До самого города Кингстон-апон-Темз оба берега реки застроены домами. Вы, должно быть, заметили, что почти всю дорогу от Барнза по правому берегу тянулась пешеходная дорожка. У Кингстона она исчезла, но южнее Кингстон-Бриджа на левом берегу появилась тропа, которая идет до самого Хэмптон-Корта.

Когда-то Кингстон-апон-Темз был столицей королей-саксов; камень, на котором, по преданию, их короновали, сохранился до сих пор. Он лежит рядом с местной ратушей. Хотя большая часть нынешнего Кингстона — современная и уродливая, этот город уже более 1000 лет владеет королевской грамотой. Вместе с прилегающим к нему Сэрбитоном он образует сегодня обширную зону застройки. Участок реки, расположенный выше шлюза, пользуется популярностью у яхтсменов, и по выходным здесь можно увидеть множество мелких судов, плывущих на всех парусах. Раньше, когда люди, живущие на берегах рек, поголовно увлекались лодочным спортом и плавали на плоскодонках, в летние месяцы в Кингстоне проводилось много представительных соревнований. Здесь много занимаются греблей; Кингстонский гребной клуб пользуется известностью, которая вышла далеко за пределы округи. Постройка легких судов по-прежнему остается для Кингстона важной отраслью индустрии; этот город, так же, как и Брентфорд, расположенный дальше вниз по реке, внес свой вклад в обеспечение армии небольшими лодками, которые использовались для эвакуации войск с побережья в окрестностях Дюнкерка.

Берег возле Хэмптон-Корта до сих пор пребывает в первозданном состоянии: здесь располагается древний Хоум-Парк и его спутник — Буши-Парк с великолепными аллеями, обсаженными конскими каштанами. В «каштановое воскресенье», когда полностью распускаются свечки, эти места привлекают сотни любителей прогулок со всей столицы. Главная аллея имеет милю в длину. Вдобавок около десяти миль Буши-Парка засажено липами. В парках обитают большие стада ланей и имеется несколько прудов с карпами, напоминающих озеро в Фонтенбло. Именно в Буши-Парке во время Второй мировой войны располагалась секретная штаб-квартира генерала Эйзенхауэра.

Вильгельм Оранский любил Хоум-Парк в Хэмптон-Корте больше любого другого места в Англии, и именно здесь с ним произошел несчастный случай, оказавшийся для него роковым. 20 февраля 1702 г. он ехал верхом под деревьями неподалеку от Лонг-Уотера. Внезапно его лошадь попала ногой в кротовину и споткнулась. Король неудачно упал и сломал себе ключицу. Начались осложнения, от последствий которых он умер спустя шестнадцать дней. Его враги-якобиты были просто счастливы и еще много лет после смерти короля поднимали тост «за маленького джентльмена в черном бархате».

Однако именно Вильгельму III и его супруге Марии (она происходила из династии Стюартов и была дочерью сосланного Якова II) мы обязаны тем, что у нас есть прославленный дворец Хэмптон-Корт в его нынешнем виде. Вильгельм был болен астмой, и туманы лондонской реки усугубляли его недуг. По этой причине он приобрел дом в Гайд-Парке, который ныне называется Кенсингтонским дворцом, где мог укрыться от туманов, которые окутывают Уайтхолл в зимние месяцы. Но этот дом, конечно же, не шел ни в какое сравнение с Хэмптон-Кортом. Это загородное имение было для короля главным источником радости и предметом восхищения. Оно находилось на лоне природы, на краю огромного парка, вдали от столицы с ее грязной, задымленной атмосферой: Именно в Хэмптон-Корте Вильгельм имел возможность отдохнуть от запутанных политических проблем своей эпохи и насладиться свежим воздухом, которым мог дышать без лишних затруднений.

Моторная лодка, на которой мы провели почти все утро, заканчивает свое путешествие на маленькой пристани, недалеко от главного входа во дворец. Всемогущий честолюбец кардинал Уолси построил Хэмптон-Корт для собственного пользования в первой половине XVI века. Что бы там ни говорили его недоброжелатели, Томас Уолси сыграл огромную роль в английской истории, а в стремлений к роскоши и великолепию он мог бы сравниться разве что с флорентийцем Лоренцо Великолепным, жившим в эпоху Высокого Возрождения.

Уолси родился в 1475 г. Он был сыном ипсвичского «мясника и скотовода». Юноша блестяще учился и проложил себе дорогу в оксфордский Модлин-колледж. В 1511 г. он сделался советником Генриха VIII и быстро завоевал его полное доверие. В 1514 г. его сделали сначала епископом Линкольнским, а потом архиепископом Йоркским. Он был человеком необузданного честолюбия и отличался бесстыдной политической всеядностью. Одно время он возглавлял уэльскую епархию, а также Йоркское архиепископство, хотя не сохранилось никаких подтверждений того, что он хоть раз посетил собор в Сомерсете. В 1515 г. Уолси был назначен лордом-канцлером, а папа возвел его в сан кардинала. Сделавшись архиепископом Йоркским. Уолси перестроил лондонскую резиденцию северного примаса в Уайтхолле, превратив ее в гигантский дворец, занимающий площадь двадцать три акра. После конфискации в этом здании в течение полутора веков размещался английский королевский двор. В том же 1515 г. Уолси приступил к осуществлению своих замыслов по созданию дворца Хэмптон-Корт. Богатство кардинала (нажитое, вполне возможно, нечестным путем) было огромно, и денег он тратил больше, чем любой другой человек в любую эпоху. Он основал оксфордский Крайст-Черч-колледж, эмблемой которого до сих пор является кардинальская шляпа. И, не лишись Уолси власти, он создал бы большой колледж и в своем родном городе Ипсвиче. Он безуспешно плел интриги, неоднократно пытаясь добиться того, чтобы его избрали папой римским.

Когда шла подготовка к разводу короля с Екатериной Арагонской, Уолси сыграл в этом значительную роль. Король стремился жениться на обольстительной Анне Болейн и отделаться от своей испанской жены на том основании, что еще до их венчания ее по доверенности выдали замуж за его старшего брата Артура, принца Уэльского (правда, этот брак так и не был реализован). Именно Уолси, вместе с кардиналом Кампеджо, изучал вопрос о том, насколько законным можно считать союз Генриха с его первой супругой. Когда Уолси все-таки не удалось получить от папы согласие на расторжение королевского брака, это настроило Генриха против кардинала. Впоследствии Уолси был лишен всех своих постов, за исключением сана архиепископа Йоркского. Он отправился в Лондон, где ему предстояло ответить на обвинение в государственной измене. По дороге, находясь в Лестерском аббатстве, он смертельно заболел. И хотя этот человек имел больше личной власти, чем любой другой королевский подданный за всю историю Англии, сейчас даже неизвестно, где его могила.

Имения Уолси стали стремительно переходить к новым хозяевам, и король захватил дворец в Хэмптон-Корте. Здание еще не было достроено, и Генрих VIII успешно продолжил воплощать замысел кардинала. После развода с Екатериной Арагонской монарх успел пожить здесь с каждой из следующих пяти жен. По его повелению соорудили великолепную крышу с консольными балками, которая так украшает Грейт-Холл (мы его вскоре увидим). Память об Анне Болейн хранят ворота, носящие ее имя. Здесь же находятся знаменитые астрономические часы, которые Николай Урсиан изготовил для любвеобильного монарха в 1540 г. Огромные кухни Тюдоров, винные погреба и кладовые по-прежнему открыты для публики. И, разумеется, во дворце есть свое собственное привидение.

Именно во дворце Генриха VIII Яков I провел конференцию 1604 г., в которой участвовали епископы и представители пуританского духовенства, желавшие внести некоторые исправления в «Книгу общей молитвы». Им не удалось прийти к соглашению, и вспыльчивый король резко обругал упрямых священников за неуступчивость. В том же году было приказано создать «Авторизованную версию» Библии.

Карл I тоже жил в Хэмптон-Корте. Позднее его некоторое время держали здесь в заточении, после того как корнет Джойс силой захватил его в Холмби-Хаусе в 1647 г. Король отказался пойти на условия, предложенные парламентом, и бежал я замок Кэрисбрук на острове Уайт, откуда его вернули обратно в Лондон, судили и казнили. Позже в Хэмптон-Корте, в свою очередь, поселился Кромвель. Так же поступил и Карл II после Реставрации 1660 г. Свидетельством его пребывания здесь является, в частности, собрание портретов, на которых изображены красавицы его двора. Эти полотна принадлежат кисти Неллера и Лели и висят в парадных покоях.

Затем наступило царствование Вильгельма и Марии, когда сэру Кристоферу Рэну поручили построить в уже существующем дворце Тюдоров великолепный двор Фаунтин-Корт, а также парковый корпус. Примерно в это же время были разбиты изумительные сады с лабиринтом и лужайками, вырыты пруды с лилиями. Роскошные цветочные бордюры не имеют равных во всей стране. Большой виноградник насадили позже (вероятно, в 1769 г.). Однако Нижнюю оранжерею создали одновременно с садами. В ней хранятся картоны Мантеньи, итальянского мастера XV века. Это серия из девяти работ, изображающих триумф Цезаря. Они были выполнены между 1484 и 1490 гг.

Хэмптон-Корт оставался королевским дворцом до восшествия на престол Георга III. Существует легенда о том, почему английские короли перестали жить в этом дворце. Георг II (1727–1760) был в ссоре со своим старшим сыном Фридрихом, принцем Уэльским, который умер в 1751 г. Король не слишком тепло относился к своим внукам, старшему из которых предстояло сменить его на троне и стать Георгом III. Однажды старый король отшлепал маленького принца Уэльского в присутствии его братьев. Мальчик затаил обиду на деда и поклялся, что, став королем, никогда не будет жить в Хэмптон-Корте. Слово свое он сдержал. Перед самой коронацией в Вестминстерском аббатстве он приказал вывезти из дворца всю обстановку и роскошные предметы внутреннего убранства. Он забрал оттуда даже знаменитые картоны Рафаэля, созданные художником для гобеленов Сикстинской капеллы, — сейчас они выставлены в музее Виктории и Альберта в Южном Кенсингтоне. С тех пор король не пользовался этой резиденцией, и большая часть дворца, за исключением парадных покоев и Грейт-Холла, куда сейчас пускают публику, была поделена примерно на пятьдесят отдельных апартаментов. Король предоставлял их лицам выдающимся или просто достойным в качестве «льготных жалованных резиденций». На эти апартаменты немедленно возник огромный спрос. Гораций Уолпол писал в то время, что «их занимают, по милости короля, люди модные, в основном — достойные, и странно видеть, как их настойчиво добиваются люди чрезвычайно богатые».

Доктор Джонсон, который никогда не был человеком богатым, обратился к тогдашнему лорду Харфорду с письмом, прося предоставить ему одни из новых «льготных жалованных апартаментов» в Хэмптон-Корте. На письме значится, что оно написано в Боулт-Корт на Флит-стрит в 1776 г. В нем говорится следушее: «Милорд, будучи совершенно неизвестен Вашей Светлости… некоторые из апартаментов в Хэмптон-Корте сейчас свободны, и сие внушает мне надежду, что я мог бы получить там жилище, если бы Ваша Светлость сделала соответствующий запрос. Подобный великодушный акт я счел бы великой милостью; и я надеюсь, что, ежели пристанище в одном из этих домов будет предоставлено человеку, который имел честь отстаивать интересы правительства Его Величества, то милость сия не будет оказана лицу негодному или недостойному. В силу этого я обращаюсь к Вашей Светлостд с просьбой о том, чтобы мне были отведены в Хэмптон-Корте те комнаты, которые вы, милорд, сочтете для этого подходящими. При сем остаюсь покорным и нижайшим слугой Вашей Светлости, Сэм Джонсон».

Бедному доктору Джонсону не повезло. Лорд Харфорд отказал ему в просьбе, язвительно добавив: «У Его Светлости и так уже накопилось много неудовлетворенных запросов».

Иногда жильцы создавали немало проблем и злоупотребляли своими привилегиями — подолгу не жили в апартаментах и даже пересдавали их в наем за солидную плату. Чтобы положить конец подобным нарушениям, в 1781 г. пришлось издать специальные постановления, и домоправителей уполномочили не давать ключей тем, кто не живет в своих апартаментах. Но, невзирая на принятые меры, одна милая старая леди, например, упорно желала держать в апартаментах любимую собаку, хотя это было против правил. Дама зашла настолько далеко, что впрямую бросила вызов власти, заявив. что не подчинится «лорду управляющему’ двором, лорду-распорядителю, всей гофмаршальской конторе вместе взятой, а также первому уполномоченному. со всеми его инспекторами и клерками, как бы ни щеголяли они своим парадным нарядом — шутовским колпаком и дудкой». Столкнувшись со столь решительным сопротивлением, власти разрешили старой леди держать у себя собаку.

Другой твердолобой чудачкой была пожилая дама. которая отказалась отдать гобелены, который лорд управляющий двором затребовал для нового Букингемского дворца. Она заявила, что если он будет настаивать, то она сожжет свое жилище. Домоправитель посоветовал оставить гобелены там, где они есть, потому что старая леди была вполне способна осуществить эту угрозу.

В «льготных жалованных апартаментах» Хэмптон-Корта жило много знаменитых личностей. Одной из них была графиня Морнингтон — мать первого герцога Веллингтона и его брата, маркиза Уэлсли. Оба сына, которых она называла Гракхами, часто навещали ее в маленьком садике, носящем ее имя. Неподалеку от него находится укромный уголок, где женщины, проживавшие в апартаментах, обычно собирались поболтать, и Железный Герцог метко назвал его «уголком мурлыканья». В наше время в большом доме, который стоит надо рвом, к югу от главного входа, жил фельдмаршал лорд Бердвуд. В числе обитатель ниц Хэмптон-Корта были также вдовы лорда Вулэли и графа Робертса.

Современные «льготные жалованные апартаменты» стоят вдалеке от главного дворца и, естественно, закрыты для публики. Однако оставшуюся часть величественного здания можно осмотреть за скромную плату в один шиллинг. Пейзаж и архитектура этих мест — возможно, красивейшие в Англии.