Окрыляющая

ГЛАВА 21

— Так что ж ты до сих пор молчала?! — взвыла я и осеклась: понятно, «что». — Ладно. Об этом потом. Как ты про них узнала?

— Один из ваших лучников на стрельбище поранился да в замок вернулся. Он и растрепал, что крестьяне из Горелой деревни у себя чужака поймали. Мол, как баронесса, то есть вы, свою милость деревеньке явила, так и повадились женихи за девками ухлёстывать. А девки носом воротят.

— А чужак за девкой явился?

— Сказал, что за девкой, — хмыкнула Леона. — Да только девка та, на которую он указал, вопила, что в глаза его не видала. Чужаку накостыляли, девке отец плетей выписал, чтобы глазками по сторонам не стреляла при живом-то женихе. И на том бы всё и закончилось. Да только мне неспокойно стало.

— Почему? — задала я ожидаемый вопрос, до хруста стискивая деревянные подлокотники кресла.

Хотелось подогнать болтливую бабу, то и дело подпускавшую в голос таинственности и делающую театральные паузы. Не доклад, а сказка какая-то. Но я понимала, что, рявкнув сейчас, могу упустить что-то важное. Да и вообще стоило посмотреть, по каким маршрутам расходятся слухи в моём баронстве. А воспитанием дорогой советницы можно и позже заняться.

— Знаю я ейного жениха, — пояснила Леона, не подозревая о моих мыслях. — Странным мне всё это показалась. Ну, я и поехала быстренько в Горелую-то. Вас тревожить не стала. А ну как дело яйца выпитого не стоит…

— Выеденного, — машинально поправила я.

— Чего?

— Ничего. Дальше рассказывай.

— Приехала я в Горелую. Есть у меня там сестричка троюродная, да кумушек двое. Посидели, поговорили. Чужак этот не первый был. Третьего дня видели еще двоих, только ловить не стали. Наёмники драконьи с прошлой десятины у границы ошиваются. Только на глаза не лезут. Часть в роще сидит, только дымы и видно. А часть в заброшенной деревне. Тех видно порой, то одного, то другого. Всего человек тридцать.

— Откуда знаешь, сколько, если не показываются?

— Так дымы. И лошади опять же пасутся. Тех я сама видала. Это не клячи деревенские и не кобылки для приплоду. Кони боевые, добрые.

— Понятно. Думаешь, к нам в гости нацелились?

— А чего бы еще соглядатаев гоняли?

— Тоже верно. Мне другое интересно. Куда мои лучники смотрели? Ты один раз там побывала и столько всего выяснила…

Леона гордо вздёрнула подбородок, как бы говоря: «Ну, это же я!» Но мне было не до её самомнения.

— Точно уверена, что это не женихи к девкам бегают?

— Говорю же, знаю я ейного жениха. У них там любовь, свадьба на зимнее солнцестояние назначена. Да и сам жених не последний человек. Десятник стражи вашей светлости. Это десять золотых жалования в год. А потом пенсион в пять золотых. Такое крестьянам великим богатством мнится. Как раз лучник над тем со стражниками и…

— А сколько корова стоит? — задумчиво спросила я.

— Смотря какая. Дойная ли? Стельная или…

— Средняя.

— Тридцать серебрушек.

— М-да… Дороговато мне стража обходится. Это же сколько коров можно купить. И пользы будет больше, чем от дураков этих! У меня шпионы по деревням ходят, а они девок обсуждают!

Я резко встала, и Леона испуганно вжала голову в плечи.

— Пошли. Надо гостей приветить как полагается. Заодно и посмотрю, что в Горелой… Тьфу, ты! В Крайней деревне сделали на мои деньги.

Через час кавалькада всадников выехала из ворот Бельфора. Едва хвост последней лошади покинул подъёмный мост, как упала решётка и застонали, натягиваясь, тяжёлые мостовые цепи. По моему приказу их не имели права открывать до нашего возвращения. Неприятно признавать, но в глубине души я испытала облегчение от того, что брата в замке не оказалось. Ещё утром он укатил в Рижму приводить в порядок тамошний храм.

На этот раз я не форсила во главе колонны в необъятных юбках, а скромно ехала в середине, обрядившись в точно такой же мундир и кожаный доспех, как и рядовые всадники. Только шлем пришлось заменить стёганой шапкой: затолкать отросшие за последнее время волосы под железные ободья мне не удалось. Да еще баронский орден я на всякий случай спрятала под курткой. Мало ли, как повернётся дело.

Поначалу стражники косились на меня, как на заморскую диковинку. Но когда десятник чуть не сломал ноги лошади, на полном скаку влетев в придорожную канаву, потому что больше смотрел на меня, чем на дорогу, моё терпение лопнуло. Я пообещала следующего зеваку оставить без глаз, и играть в гляделки всем сразу расхотелось.

Посоветовавшись с начальником стражи, я взяла с собой двадцать мечников — почти всё, что было в замке. За стенами остался только десяток воинов, не считая полудюжины престарелых ветеранов. Но я надеялась вернуться обратно раньше, чем об этом кто-то узнает. У Горелой деревни стояли тренировочным лагерем еще два десятка лучников. Сорок обученных и экипированных воинов — довольно серьёзное по местным меркам войско. А качественно побряцать оружием было необходимо. Слишком уж обнаглел чёртов дракон.

Конечно, теоретически я обладала отрядом куда большим. Те же отцовские вояки, осевшие в южной области и, между прочим, тянущие из моей казны просто ненормальные деньги. Каждый из них якобы содержал десяток мечников или лучников. В случае войны они должны были бы в течение недели явиться под мои знамёна. Но у меня не было недели. Мало того, я сильно подозревала, что и этих десятков у расслабившихся на дармовых харчах вояк тоже не было.

«Сейчас бы только отпугнуть… — скрипела зубами я, с трудом удерживая узду непривычно сильного боевого коня. — А уж потом я вам покажу, что значит войско, и чем заканчиваются попытки тявкать в мою сторону».

На полном скаку мы влетели в лагерь лучников. Тут же обнялась суматоха. А когда пронёсся слух, что и я прикатила вместе с отрядом, она мгновенно превратилась в жуткий бардак. Мне же оставалось только злиться и клясться ударными темпами провести самую кардинальную военную реформу за всю историю этого сонного баронства.

Когда полуодетые лучники выстроились в подобие кривой шеренги, обозлённый командир стражи выдал такую матерную тираду, что потупились даже видавшие виды мечники. С грехом пополам горе-вояк удалось привести в надлежащее состояние. Но витавший над всем этим слабый запах перегара явственно подсказывал, что если они и будут сегодня стрелять, то точно не в цель.

И тут, словно по заказу, ветер принёс стук лошадиных копыт и залихватское гиканье. Командир стражи покосился на меня, но я только отмахнулась:

— Командуйте, сотник. Главное, уберите этих тварей с моей земли.

Мужчина с заметным облегчением кивнул и принялся раздавать отрывистые команды вперемешку с пинками похмельным лучникам. Он не стал переть на рожон, бросаясь навстречу невидимым пока врагам, а предпочёл подождать их на возвышенности, которую занимал лагерь лучников. Меня поспешно задвинули за широкие спины. Но я и не сопротивлялась: обзор и отсюда был неплох, а случайная стрела, она в любом мире случайная стрела, и от неё никто не застрахован.

Из-за поворота дороги на открытое пространство вылетел чёрный как ночь конь. Всадник так прижался к холке, что я не сразу его увидела. Лишь заметив встречающий комитет, наездник рванул узду, поднимая коня на дыбы. Сразу следом за ним выскочили еще два десятка охотничков.

«Как у себя дома! — прошипела себе под нос я. — Неудивительно, что после таких прогулок на моих полях выживает только чертополох!»

Встрече охотник, в котором я даже на таком расстоянии без труда опознала треклятого дракона, явно не обрадовался. Чёрный конь, сдерживаемый мощной рукой, несколько секунд протанцевал на задних ногах и снова бухнулся на все четыре, только уже хвостом в нашу сторону. Розье погнал животину прямо под переплетение зелёных ветвей.

«Ещё и рощу мне вытопчут!» — взвыла я.

Свита паршивой ящерицы с гиканьем последовала за своим представителем, оставляя в нежном подлеске широкие просеки.

— Сотник! Чего вы ждёте?!

Но сотник уже не ждал. Повинуясь его командам, наш отряд рванулся с пригорка вниз, как пущенный из пращи камень. Со мной остались только двое мечников в качестве охраны. По всем правилам военной науки рощу взяли в клещи. Я слышала, как издалека доносятся крики и глухой топот копыт. Но в данный момент всё, что я могла сделать, это не мешать. С трудом сдерживая нетерпение, я уговаривала себя, что моя работа, а вместе с ней и месть, начнётся позже.

Минут через сорок командир стражи вернулся на пригорок.

— Закончили, ваша светлость, — поклонился он.

— Потери? — уточнила я, припомнив какой-то исторический фильм, до которых была так охоча моя бабушка.

— Двое раненых: наскочили на арбалетные болты, — не замедлил с ответом мужчина, но глаза его сверкнули уважением. — Один болван сунулся в лес верхом, и его снесло веткой.

— Тем лес не помешал, — нахмурилась я.

— Те, похоже, этот лесок как свой кошель изучили, — скривился сотник. — Как стали их зажимать, так какими-то тропками да оврагом почти все ушли. Три трупа нам оставили. И ещё кое-что.

— Что?

— Это лучше бы вы сами посмотрели, — качнул головой мужчина. — Я проведу.

— Хорошо, поехали, посмотрим, — согласилась я, гадая, что такое посеяли под деревьями наглые соседи.

«Может, целую базу там устроили? Для будущего нападения? — размышляла я. Коня вёл в поводу воин, и мне не было нужды отвлекаться на управление своенравной скотиной. — Тогда надо будет тут всё оцепить и притащить этого… Как его? Королевского представителя. Пусть смотрит. В суде пригодится».

Но действительность оказалась куда интереснее предположений.

— Вот, госпожа баронесса, — сотник отвёл низко нависающие ветки, пропуская меня на небольшую полянку. — Что делать прикажете?

На истоптанной траве, кое-где обильно заляпанной свежей кровью, лицом вверх лежало тело. Очень знакомое и, похоже, очень мёртвое тело.

«Вот же чёртов дракон, — только и смогла подумать я. — И тут сумел напакостить!»