Опричник. Канцелярия Государственной Безопасности

Глава 22

Мои шаги отдавались гулким эхом, отражаясь от бетонных плит. Я неторопливо шёл на главную площадь перед административным зданием свечного заводика. Именно там мы договорились встретиться с виконтом Дыевичем. Площадка для дуэли была выбрана умело. На первый взгляд казалось, что во внутреннем дворе мы одни, сопровождающие остались за забором.

По факту я чётко знал, в каких точках разместились сейчас мои архаровцы. И примерно представлял, где находился отряд виконта.

Почему примерно? Потому что утром Призрак не смог отследить перемещение прислужников Дыевича. Видимо, виконт воспользовался каким-то необычным артефактом, который заблокировал проходы на теневые планы. Призрак сумел проскользнуть на третий этаж теней, так сказать. Но на первый так и не смог подняться.

Однако неплохо подготовился виконт, навёл справки о моём отряде. Или просто подстраховался на всякий случай?

Как по мне, это даже хорошо. Если что-то пойдёт не так, Призрак останется не при делах. При таких раскладах меня никто не сможет обвинить в том, что своего врага я убил не по закону мести. Не сам.

Я вышел к площади. Дыевич уже ждал меня.

Мы вежливо поприветствовали друг друга, и заняли позиции. Согласно уговору, мы имели право использовать только собственную силу и ничего кроме неё. На проходной стояли мощные артефактные металлоискатели. Вяземский позаботился, организовал, подготовил, проконтролировал.

Воздух звенел от напряжения. Мы молча встали друг напротив друга, никто из нас не делал первый шаг. Своеобразная минута молчания перед тем как один из нас сгинет в вечности.

Как ни странно, ярость и ненависть, сжигающие меня столько лет, внезапно куда-то исчезли. В голове звенело от тишины и пустоты. Отсутствовали какие-либо мысли и чувства. Я мельком отметил молчание родственников, но скорее обрадовался, чем огорчился такому раскладу. Не будут отвлекать. В моменте боя нужен контроль и трезвый рассудок, а не яростные вопли «Да свершится месть!»

Солнце покинуло линию горизонта, воздух дрожал от наших щитов и аур. Птицы стороной облетали территорию завода. Даже крысы, давным-давно занявшие территорию завода, и те забились глубоко в норы и не отсвечивали.

Убийца моей семьи разглядывал меня как какую-то диковинку, оценивал взглядом. Я внимательно наблюдал за каждым его жестом, движением, следил за дыханием, ожидая, когда он ударит. По правилам, первый «выстрел» за ним.

Но вместо того, чтобы ударить, виконт заговорил.

— Сван, Свар, Свар, — небрежно произнёс противник моё имя. — И чего тебе тихо не сиделось? Не время и не место. Рановато ты вылез из той дыры, в которой прятался все эти годы. Но раз ты сам захотел, то, пожалуй, я тебя… не убью.

Виконт благожелательно улыбнулся и замолчал, давая мне возможность ответить.

Я молчал.

— Разве ты не хочешь узнать, за что уничтожили твой Род, и как так получилось, что могучие дети Сварога исчезли без следа?

— Почему же без следа? Вот он я, стою перед тобой.

Я раскинул руки в стороны, чтоб виконт полюбовался широтой моей ауры. Моя жажда ждала своего часа, я придерживал её глубоко внутри. Виконт прав: не время пока, а место роли не играет. Захотел он сдохнуть здесь, в этом богами забытом месте, так я не откажу ему в такой любезности. Меня родители учили уважать не только старость, но и противника.

— Ты жив только благодаря моей прихоти…

Кажется, виконт начал потихоньку закипать, не наблюдая нужную ему реакцию.

— Твой отец слабак.

Сила внутри меня полыхнула, внешне я не подал вида. Разводит меня, как малолетку, на первый удар. Я давно уже не поддаюсь на провокации. Привык сам их моделировать.

— Да, я был совершенно разочарован его слабостью, — повторил Дыевич. — И это прямые потомки Сварога? Поэтому я решил вырастить себе врага… и получил… это, — виконт пренебрежением скривил губы.

— Опричник? Последний из рода великого Сварога и опричник? Не за Род, не за клан, за царя? Мальчик решил спрятаться за императорскую спину? Обидно. Но ничего… не бойся… Повторюсь, я тебя не убью.

И снова пауза, и снова ждёт вопрос, который я не задам. К чему что-то спрашивать у покойника? Пока виконт болтал, хвастаясь своей силой и великим стратегическим умом, как злодей в паршивом детективе, я осторожно запустил сканирование самого Дыевича.

Однако силён, и такое чувство, что живёт уже не первую жизнь. Но не подселенец точно. И не перерожденец, Аватар родового бога? Сомневаюсь. Тогда что с ним не так?

— Молчишь? Правильно, молчи. Что ты можешь мне сказать?

Вот теперь внимание: кажется, виконт готов ударить, рассчитывая сразу стереть меня с лица земли. Я немного просадил вниз собственную защиту, сделав вид, что вспышка его ярости зацепила мой щит, снесла один слой. Но продолжал молчать.

Вместо разговоров я накачивал свою ауру тёмной силой, заимствованной в последнем двойном Рифте, в том самом, где добыл необычное Сердце.

Внезапно пространственное кольцо на правой руке нагрелось, привлекая моё внимание. Чёрт, как не вовремя, я так и не переложил добычу в сейф, не до того было. И теперь оно пульсирует, тоже напитываясь тёмной силой, которую я прямо сейчас заливаю из своих внутренних энергохранилищ в ауру.

Попытка пресечь наглое воровство не увенчалась успехом. Сердце недовольно полыхнуло и продолжило забирать часть тёмной энергии. Как ни странно, ощущал я себя прекрасно. Основной поток по-прежнему шёл на меня, камень довольствовался тоненьким ручейком.

Интересно, что оно делает и чем мне это грозит в дальнейшем? Никакой опасности я не ощущал, только своего рода связь между моей энергией и энергией Сердца.

Виконт тем временем продолжал вещать.

— Нет, Сварожич, убивать я тебя не буду…

Сила продолжала нарастать вокруг виконта, вот-вот и ударит. Это хорошо, я устал слушать его разглагольствования, ни к чему это. После того как я его убью, узнаю правду без лишних слов. Кто сказал, что я собирался отпускать душу Дыевича?

— Когда ты падёшь, я позабочусь, чтобы ты сумел послать весточку своей сестре… Когда она сдохнет на твоих глазах, а умирать она будет долго, очень долго… Может быть, тогда ты очнёшься и вернёшься в реальность!

Вспышка, и я едва успеваю отклониться в сторону и усилить защиту.

— Ты силён, но разве это сила Сварога? Ты слаб, как и твой отец, — не сказал, а буквально выплюнул слова Дыевич. — Я уничтожил твой Род, неужели этого недостаточно, чтобы стать сильнее⁈

Волна хаоса рванула в мою сторону, я ответил лавой света, запустил дробилку, ломая бетон под ногами Дыевича.

Виконт рассмеялся и поднялся над землёй. За его спиной распахнулись чёрные крылья. Какого демона он творит? Что за сущность впустил в свою душу?

Я снова ударил светом, на этот раз спрятав внутри тёмную стрелу хаоса, напитанную моей силой. Да, любимый многозарядник пришлось оставить дома. Но кто сказал, что я не умею отливать пули из чистой энергии?

Да, все духи рода плачут горькими слезами от такой мизерной эффективности. Потраченной энергии хватило бы на усиление не одного десятка патронов, что куда рациональнее для мастера из рода оружейников и артефакторов. Но выбирать не приходится.

Стрела зацепила виконта, прошила бок, но Патерович словно не заметил удара. Зато я видел, как свет, смешавшись с тьмой, начал расползаться по телу виконта, отравляя магические каналы. Пока это незаметно, но через какое-то время две противоположные силы вступят в противоборства, и виконта накроет адской болью. Я знаю. Я проверял на тех, кто прямо и косвенно виновен в гибели моей семьи.

Виконта взмахнул крыльями, и меня отшвырнуло на несколько метров. Приземлился я неудачно, но успел вскочить на ноги до того, как по мне, хлобыстнула призрачная кровавая плеть. Точнее, ударила она в то место, где секунду назад находился я.

По бетону пошла трещина, завоняло горелым камнем. Куски покрытия буквально плавились на моих глазах. Ох, ни черта ж себе.

Я пропустил энергию через себя, и со все дури топнул по бетону.,в сторону Дыевича покатилась разрушительная волна страха, которую я позаимствовал у высших стржигов.

Но в двух шагах от виконта волна осела серым туманом на землю.

Дыевич расхохотался. Его глаза полыхали алым, зрачки запульсировали, со стороны казалось, что из глаз виконта вытекают красные туманные нити. Туман, который осел на бетон, вдруг поднялся, уплотнился, и в мою сторону двинулись призрачные души. Это ж кого Патерович пустил в свою душу? Такое умение за гранью добра и зла. Это некая концентрация того, что умею я, плюс способность выпускать поглощённые души наружу, вынуждая их раз за разом вступать бой и умирать.

Думать и анализировать я практически не успевал, отбивая атаки виконта. В какой-то момент я осознал: Дыевич одержим. Причём одержим не жаждой убийства, и даже не яростью боя. Он одержим мной. Даже не так. У виконта навязчива идея выяснить, на что я способен. Интересно, зачем это ему?

Я метнул с двух рук с десяток энергетических снарядов, заряженных разнообразными убийственными смесями. Разрыв-трава, бешенство берсерка, медвежья ломка, чёрная кровь, синий огонь… Часть пуль вошла в тело Дыевича, несколько штук сгорели на подлёте. Их словно корова языком слизала. Невидимая такая корова, с широким языком.

Парочка попала в крылья. Клубы тьмы, из которой состояли крылья, полыхнули чистой энергией, и на моих глазах в них появились прорехи.

Дыевича хорошо тряхнуло и отшвырнуло в сторону. Вниз. Но уже через пару секунд он взметнулся вверх и рванул ко мне.

Плети Хаоса заплясали вокруг меня, я с трудом умудрялся отбиваться. Пришлось отступать. Я знал, что за моей спиной в одном из зданий за боем наблюдала Колокольчик. Главное, чтобы графиня не сорвалась на помощь. Иначе всё, конец. По законам дуэли после чужого вмешательства я обязан сложить оружие. В нашем случае прекратить бой и позволить виконту убить меня.

Каждый мой ответный удар распалял виконта всё сильнее и сильнее. Дыевич реагировал очень странно. Он буквально рычал оскорбления в мой адрес.

— Слабак! Мозгляк! Ты никто! Щенок. Сопляк. Слабосилок. Позор Рода. Ты хуже своего отца-ничтожества.

«Контроль и холодный рассудок, Свар! Контроль. Контроль!» Слова отца загрохотали кровью в моих ушах.

Я пошёл в контратаку.

Мои ладони засветились. Из них вылетела серия мощных энергетических пуль с особенной внутрянкой. Кровь плюс концентрированная ненависть, завязанная на парочке проклятий, созданных опять же на крови. Оболочку для этих пуль я отливал, комбинируя, светлую и тёмную энергии. Пространство между оболочкой и сердцевиной заполнил огненными духами, которых раздобыл в одном из рейдов в земли огненных ифритов.

Вся эта убойная смесь, столкнувшись с магией Дыевича, рванула так, что от его крыльев в считаные секунды остались только ошмётки. Виконт рухнул на землю, с трудом отбивая мои атаки. Пули летели со всех сторон, не давая Патеровичу сосредоточиться.

Я искусно маневрировал, стараясь сблизиться с противником, чтобы нанести решающий удар.

Дыевич, видимо, почувствовал, что начинает сдавать позиции. Его попытка прикрыться щитом смерти не увенчалась успехом.

Но едва я поднял руки для последнего решительного удара, как почувствовал неладное. Моё сердце словно кто-то сжал ледяной невидимой рукой. Я остановился, сканируя свой организм, пытаясь отцепить от важного органа огромные чужеродные пальцы. Но клешня и не подумала подаваться. Я запнулся, дыхание сбилось, меня согнуло пополам.

Я задышал часто, пытаясь сопротивляться. Дыхание вырывалось с хрипами, рваными толчками. Во рту появился привкус железа, сердце билось с перебоями. Невидимый противник будто играл со мной: то сожмёт его, то отпустит. В какой-то момент я упал на колени, харкая кровью на искорёженный бетон, чувствуя, как сила по капле уходит из меня.

Дыевич к этому моменту уже более-менее пришёл в себя, крепко стоял на ногах и с презрительной гримасой меня разглядывал.

— Слабак, всё твоё семейство — слабаки. Может хотя бы Ладомира Сварова оправдает мои надежды, когда я сойдусь с ней в схватке. Говорят, в девочке проснулся родовой Дар? Куда только делась детская слабость?

Я сплюнул кровь под ноги виконту, поднял голову, оскалился, хотел броситься на него, но в этот момент невидимая рука снова сжалась в кулак. Я захрипел, хватая остатки воздуха, и завалился на бок. Сила чуть-чуть отпустила, я судорожно вдохнул, снова закашлялся.

Дыевич подошёл ближе и пнул меня в бок.

— Вставай, Сваров. Умри с честью! — рявкнул Патерович.

— Ты же… не собирался… гхы… меня… убивать… — прохрипел я, собирая в кулак тёмную силу и формируя из неё Кулак Бога: один из родовых приёмов, которые я усилил особенностями собственного Дара.

— Верно. Но если ты сейчас же не встанешь, я тебя убью, — благожелательно ответил виконт и тут же заорал, как полоумный. — Вставай, я сказал, вставай и сражайся, как подобает наследнику великого Рода!

Я не отреагировал, продолжая концентрировать силу для последнего удара. С чужой рукой в груди я уже справился, искренне надеясь, что пришелец этого не заметил. Призвав дух отца, я создал иллюзию собственного сердца, для начала сделав вид, что умираю.

Дыевич взбесился, бешено взревел, выкрикнул какое-то слово на неизвестном мне зыке и, видимо, ослабил контроль.

Нечто отреагировало так, как я и думал: ледяные пальцы разжались, потому что хозяин приказал не убивать. После этого я подсунул дух отца, накинув на него иллюзию сердечной мышцы.

— Встать! — рявкнул Дыевич. — Иначе сейчас сюда доставят твою милую сестрёнку. И, поверь, те, кто стоят у входа, мне не помешают. И даже те, кто охраняет вашу хвалёную базу, не смогут встать на моём пути.

Я поднялся, упираясь на одно колено, усиленно делая вид, что слаб. Тёмная энергия сплеталась в длинный толстый жгут, в сердцевине которого билась вся ненависть погибшего Рода и моя собственная ярость.

Жажда убийства клокотала в солнечном сплетении, требуя выхода.

«Рано. Ещё рано, Свар».

«Знаю, отец».

— Знаешь, что я сделаю с малышкой? Нет, не убью. Сначала я с удовольствием с ней поиграю в кошки-мышки. И знаешь что? Она сама, доброй волей, будет делать всё, что прикажу. Почему? — Дыевич издевательски скривился. — Ты даже не хочешь знать, почему? Какой же ты брат после этого? Да ты мерзавец, а не родная кровинушка. Правду говорят, у опричников ни Рода, ни семьи, один царь в голове и его приказы. Псы вы шелудивые, а не потомки достойных родов.

— И как же ты её заставишь? — предполагая ответ, поинтересовался я, одновременно с вопросом поднимаясь на ноги.

— Я покажу ей братца, связанного, избитого, лишённого силы, слабого… — радостно ответил Дыевич. — И пообещаю, что не стану его убивать. Девочки-подростки такие сентиментальные, такие доверчивые, такие… сладкие… — глаза виконта сально заблестели, когда он демонстративно облизнулся.

И в этот момент я ударил. Три отростка стремительно вошли в тело Патеровича. Один оплёл ноги, второй обездвижил остатки крыльев, третий вошёл прямо в сердце.

Виконт удивлённо вытаращил глаза, некрасиво раззявил рот в беззвучном крике. Ещё бы. Внутри него сейчас рванула атомная бомба, практически в буквальном смысле слова. Каждая клеточка, каждая жила его тело, кровяные тельца и остальная начинка организма прямо сейчас сгорали в божественном огне.

Кулак Бога сам по себе неприятен, но усиленный моей энергией и тёмной субстанцией стржигов, накачанный под завязку светом и ядом моей ненависти, он превратился в силу, способную снести с лица земли небольшое государство. Размером с княжество Дыевичей.

А тут всего лишь какой-то человек, пусть и немереной силы, со сложной начинкой.

Дыевич рухнул на колени, закашлялся, продолжая смотреть на меня с искренним изумлением. Губы его дрогнули и растянулись в счастливой улыбке.

— Достоин…

Не понял? Это он мне?

Жизнь вытекала из виконта каплями серого пламени, которое вырывалось из его рта, когда он кашлял. Воняло серой.

— Кто тебя нанял?

Теперь я мог задать этот вопрос.

Не верю я, что виконт действовал сам по себе. Кто-то оплатил и наёмников, и снаряжение, и отход, и взятки другим родам. Да, храбия Дыевич мог себе позволить многое, но такую масштабную операцию по уничижению целого Рода оружейников и артефакторов сложно провернуть в одиночку.

— Скажи, кто тебя нанял. И твоя смерть будет быстрой, — повторил я.

Виконт ухмыльнулся.

— Силё-о-он… но цверги… сильнее, — Дыевич поднял на меня глаза, в которых светилось безумие и радость, и прохрипел:

— Мы все — рабы Судьбы, — Патерович сплюнул серое пламя, утёрся рукавом. — И ты — не исключение.

Виконт захрипел и умер.

— Не так быстро, — ухмыльнулся я и занялся поглощением души Дыевича.

Закончив, я хотел достать переговорник, чтобы дать команде отбой. Но не успел я сунуть руку в карман, как в меня полетели пули. Засада не заставила себя ждать…