Орёл, несущий копьё [СИ]

Арка 3. Глава 4. Выгодный союз

В Вене царила золотая осень, безукоризненно шедшая этому городу, — он сиял, ослепляя великолепием, в лучах последнего в этом году тёплого солнца.

Сияла и Эльза; когда Макс спустился в столовую их дома, она поднялась ему навстречу, улыбаясь.

— Доброе утро.

— Доброе, — сдержанно отозвался он. Но всё же, когда супруга подошла и поцеловала, не мог не ответить.

— Вы поздно встали, Максимилиан, — сказала Эльза после того, как поцелуй прервался. — Или долго не спускались?

— Второе. Я заканчивал последние приготовления.

— Когда вы уезжаете?

— Сейчас. Домовики уже отправили вещи, а я зашёл проститься.

— Но вы ведь позавтракаете со мной, верно?

— Я уже пил с утра кофе.

— Прошу вас.

Макс поразмыслил немного и всё же кивнул. После двух недель ничегонеделания ему не терпелось окунуться в действо, подготавливаемое Адлером по поручению Тёмного Лорда, но всё же и с Эльзой обсудить некоторые вещи стоило.

Они сели за стол, и домовики тотчас же подали завтрак. Макс не был особенно голоден, но всё же взял тост и ломтик сыра.

— Как долго мы теперь не увидимся? — спросила Эльза; она не стала, как сделала бы другая, придавать тону оттенок грусти и печально смотреть на него, вопрос прозвучал вполне буднично.

— Не могу сказать точно, — ответил Макс. — Я полагаю, в ближайшем будущем нам предстоит много действовать, и свободное время может появиться нескоро.

— Понимаю, — кивнула она, и Макс знал, что она действительно понимает, а не делает вид. — Если потребуется некое содействие, вам стоит только написать.

— Разумеется, — ему было необходимо, чтобы она встретилась с рядом людей, но то через пару недель. — Чем намерены заняться, пока меня не будет?

— Начну принимать гостей, — Эльза приподнялась и поправила цветы в стоявшей на столе вазе, которые уже некоторое время неудовлетворённо рассматривала. — Мы с вами с самой помолвки прожили почти что затворниками, а свет наверняка хочет обмусолить подробности нашего брака. Стоит дать этим стервятникам выгодную нам информацию, пока кто-нибудь вроде фрау Дрезднер не придумал что-то своё.

— Перестаньте, все прекрасно знают, что это брак по расчёту.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Знаете, после церемонии нашей помолвки подруги и кузины подходили ко мне и спрашивали: «Между вами действительно что-то есть?», — Эльза улыбнулась. — Мы хорошо отыграли, гости были очарованы.

— Хотите продолжить в том же духе? — Макс вскинул бровь. — Мы не собирались этого делать.

— Если подумать, это притворство выгодно, — она легко пожала плечами и продолжила откровенно: — В вас сложно разглядеть хорошие стороны, Максимилиан, но благополучный и крепкий брак, основанный на любви и взаимном уважении, может стать таковой. Людям стоит показать, что лишь в политике вы так грозны и жёстки, но дома, с семьёй, становитесь другим. Это поднимет ваш рейтинг в глазах масс.

— Вы полагаете, мне есть дело до масс?

— Вы всё-таки собираетесь однажды вершить судьбы миллионов, и будет лучше, чтобы эти миллионы шли за вами сами, а не подгоняемые плетями.

Макс помолчал, задумавшись. В словах Эльзы был определённый резон, хотя подобные методы ему никогда не нравились — он предпочитал фальшивым улыбкам кнут.

— Я не так талантлив по части лицемерия, как ваш кузен, — сказал он, наконец, — но постараюсь отыгрывать хорошо.

— Это не ваш стиль, я знаю, — произнесла она, — поэтому поделюсь с вами техникой, которая должна облегчить задачу. Приложите все усилия, чтобы поверить в свою ложь. Стоит начать искренне верить — и маска станет лицом, а притворство превратится в правду.

— И кто же сказал вам это? — скептично уточнил Макс.

Эльза тонко улыбнулась.

— Ваша матушка.

— В самом деле?

— Именно так, — подтвердила Эльза. — В вечер перед нашей помолвкой, пока вы были с отцом и братом. В момент, когда моя мать отвлеклась, ваша сказала мне это; я тоже, как и вы, отнеслась с недоверием, однако баронесса заметила, что её собственному опыту я могу доверять.

— Мне кажется, вы опять принимаетесь романтизировать, — с недовольством проговорил Макс. — Я уже говорил вам, что брак моих родителей — политический альянс.

— Вы видите то, что хотите, и не замечаете прочего, — возразила она. — И если раньше я могла поверить вам на слово, то теперь, понаблюдав… Просто союзники не смотрят друг на друга так, когда пропадает необходимость играть перед публикой, Максимилиан. Извините, но в этой области я понимаю больше вашего.

Раздражение мгновенно вспыхнуло в нём — он не привык, чтобы кто-то помимо родителей и Георга так с ним говорил, — однако Макс поспешил его подавить.

— Вам нет нужды извиняться, Эльза, — по возможности ровно возразил он. — Если бы я не хотел, чтобы жена дополняла меня и компенсировала мои недостатки, я бы выбрал безвольную куклу без собственного мнения.

— Тогда попробуем?

— В этом есть смысл, — пусть и без большой охоты, согласился Макс.

— Отчасти поэтому я и спрашивала, когда вы вернётесь, — продолжила Эльза, — дам я приму сама, но для большого вечера необходимо ваше присутствие.

— Я дам вам знать, как только что-то прояснится.

— Конечно, — она помолчала немного и сменила тему: — Сегодня мне пришло письмо от тётушки — сестры отца; она замужем за сыном министра, как вы помните. Тётушка пишет, что министр Диттнер болен: проклятие, наложенное на него во время того покушения трёхлетней давности, вновь дало о себе знать, как его ни сдерживали. Целители обследовали министра и пришли к выводу, что он не протянет больше года.

— Значит, не больше года… — проговорил Макс; это было быстрее, чем они рассчитывали.

— К тому же, он стар, и смерть может прийти в любой момент, — серьёзно добавила Эльза.

— В таком случае исполняющим обязанности министра до выборов станет Александр Штайнер.

— Шансы которого быть избранным на должность министра на постоянной основе очень высоки.

— Тогда стоит присмотреться к должности второго заместителя министра. Сейчас её занимает Кленц — неамбициозный, приземлённый, преданный Штайнеру. Однако если его заменить, скажем, бароном Баумхауэром, наша партия может составить конкуренцию Штайнеру и его сторонникам.

— Барон ещё не принял сторону ни «Марша», ни «Ассоциации», — кивнула Эльза. — Его сфера влияния охватывает всю центральную и часть восточной Германии, так что он ждёт хорошего предложения.

— Я поговорю с отцом об этом.

— Тогда я встречусь с троюродным братом; если мне не изменяет память, он был приятелем с сыном барона. И, кажется, я могла бы попытаться через тётушку узнать, нет ли какого-то компромата на Кленца.

Макс усмехнулся

— Вы понимаете меня лучше, чем я рассчитывал, — признался он.

— Это хорошо или плохо? — с лукавой улыбкой уточнила Эльза.

— Пожалуй, хорошо.

С моря задувал холодный ветер, а небо было хмурым и серым — резкий контраст с тёплыми красками, преобладавшими сейчас в австрийской столице. И вместе с тем Макс был рад такой перемене — Вена расслабляла его, а терять хватку ему было нельзя. Уже сейчас ставки в игре, которую они вели, стали очень высоки.

Когда он вошёл в дом, первым навстречу ему выбежал Локи; завиляв хвостом, дог ткнулся мордой ему в бок, и Макс потрепал его по голове. «Стоит отправить его в Вену, здесь он только мешает, — отстранённо подумал он. — Да и потом, Эльза упоминала, что ей нравятся собаки. Пусть лучше смотрит за Локи, чем заведёт какую-нибудь болонку». Вызвав домовика, он отдал соответствующие распоряжения и прошёл в гостиную, где застал Георга и Адлера, склонившихся над чем-то, лежавшим на журнальном столике.

— Кто вернулся, — поднял голову, Адлер улыбнулся, но, улыбка эта была странной, настораживающей. — Рад тебя видеть, Макс. Как прошли две медовые недели?

— Удовлетворительно, — прохладно ответил он и более дружелюбно кивнул обернувшемуся брату. — Размышляете над планом? — спросил он, вовсе не желая продолжать обсуждение своего брака.

— Готовим идеи для вечернего совещания, — откликнулся Адлер, принимая смену темы. — Присоединяйся.

Макс обошёл диван, загораживавший ему обзор, и увидел разложенную на невысоком столе подробную карту сельской местности. На ней в разных местах были расставлены шахматные фигуры.

— А где замок?

— Вот, — Адлер водрузил за пределами карты шахматную доску и поставил на неё белого короля. — До него несколько километров. Если будем действовать быстро, его защитники не успеют вмешаться.

— Однако Тёмный Лорд требует не просто налёт, — возразил Георг. — Он желает взять и удержать эту позицию.

— Мы можем пойти в авангарде и взять её, а удерживают уже пускай Пожиратели, — пожал плечами Адлер. — Всё-таки в этом специфика нашей группы, и Тёмный Лорд это знает.

— Согласен, — сказал Макс. — Хочу лишь уточнить одну деталь: Тёмному Лорду нужна сама деревня или только позиция для предстоящей атаки на Хогвартс?

— Приказа на зачистку не поступало, — сказал Георг. — Наша цель — захват, так что население по возможности нужно оставить нетронутым, лишь показательно расправиться с парой наиболее ярых бойцов.

— Я хочу начать атаку отсюда, — Адлер взял чёрного ферзя и поместил его внутрь огороженного участка на пригорке рядом с деревней. — Здесь кладбище, и Аларикусу будет проще поднять мертвецов, находясь с ними рядом; так как поселение древнее, мёртвых должно быть много — это будет хорошим подспорьем в атаке. Кроме того, с этого холма Хогсмид как на ладони.

— Действительно, позиция выгодная, — Макс сложил на груди руки, критично изучая взглядом карту. — Где собираются сделать опорный пункт Пожиратели?

— Они вовсе собираются чуть ли не трансгрессировать на главную улицу деревни и сразу начать бой, — хмыкнул Адлер. — Впрочем, это мне сказал Роули; лорд Малфой обещал, что сегодня на собрании будет присутствовать Долохов, который и возглавит операцию, и от него я рассчитываю услышать более разумные мысли.

— Антонин Долохов ведь из наших, — вспомнил Макс. — Он тоже заканчивал в своё время Дурмстранг.

— Насколько мне известно, он учился одновременно с Лаубе и Фихтнером и ничуть не уступает им во владении магией, — подтвердил Георг. — Он примкнул к Тёмному Лорду ещё в первую войну и входит в число его наиболее доверенных сторонников.

— Что означает, что нам необходимо непременно завести с ним контакт, — заметил Адлер серьёзно.

Макс кивнул, а вот Георг задумчиво и внимательно посмотрел на Гриндевальда.

— Значит, — продолжил Адлер, то ли не заметив этот взгляд, то ли сделав вид, — не будем наносить удар издалека; Аларикус поднимет трупы, и мы тихо и максимально незаметно подойдём к деревне следом за ними, после чего начнём представление.

— Это будет нелёгкий бой, — мрачно заметил Георг. — В таком формате и масштабе Семёрка ещё не работала. Кроме того, из нашей группы сражаться будем только мы с вами и Деян — Влад останется прикрывать Аларикуса, я полагаю.

— Именно так.

— Кстати, где Деян? — уточнил Макс; спрашивать, почему для обсуждения плана не позвали Штайнера и Тода, не имело смысла.

— В Лондоне, — откликнулся Адлер, продолжая разглядывать карту. — Он сейчас вместе с Лестрейнджами охотится на Нимфадору Тонкс — племянницу Беллатрисы, сотрудницу Управления мракоборцев и члена Ордена Феникса, организации Дамблдора. А что касается боя… уверен, мы справимся. Стоит быть внимательными и не слишком лезть на рожон — за счёт трупов у нас будет хотя бы первое время преимущество в числе, да и Пожиратели Смерти вступят в сражение, — он помолчал несколько секунд и продолжил: — Предлагаю работать парами: я с Деяном, вы вдвоём.

— Так удобнее и безопаснее, — согласился Макс.

— Значит, наш план готов, — Адлер поднялся и провёл по волосам рукой. — Вечером посмотрим, что скажут на него герр Долохов и его коллеги. И да, Макс, раз ты вернулся, пойдёшь со мной.

Макс утвердительно склонил голову, и Адлер попросил его быть готовым к семи и вышел. Когда они остались вдвоём, Макс перевёл взгляд на брата.

— Поднимемся ко мне?

— Конечно.

Они перешли в комнату Макса и там, заперев дверь и поставив заглушку, расположились в креслах.

— Министр Диттнер болен, — без предисловий сообщил Макс, — и Штайнер может занять его кресло.

Георг кивнул.

— Очевидно, именно так и будет, если мы не вступим в игру. Но откуда у тебя информация о болезни Диттнера?

— От Эльзы. Её тётка, которая замужем за сыном министра, написала.

После этих слов брат заметно помрачнел; Макс нахмурился.

— В чём дело?

— Ты уверен в том, что информация надёжна? — прямо спросил Георг.

— Да. Эльза бы не стала меня обманывать.

Георг скептично хмыкнул.

— Она тебе не нравится?

— Отнюдь, — отозвался он. — Мне не нравится то, что другая её тётка носит фамилию Гриндевальд, а сама Эльза в детстве немало времени проводила в компании Адлера, — он помрачнел ещё больше и проговорил видимой с неохотой: — Можешь верить, можешь нет, но у меня нехорошее предчувствие касательно него. Не знаю, откуда оно, но я знаю, что Адлер принесёт нам одни лишь проблемы.

Макс посмотрел на брата с удивлением — редко когда он говорил так, апеллируя эмоциями, а не фактами. Однако нельзя отрицать, что его предчувствия, как и предчувствия матери, зачастую оказывались верными. «Возможно, стоит прислушаться, — вдруг подумал Макс. — Адлер на самом деле не такой уж надёжный союзник… Хотя, я вполне уверен в том, что смогу при необходимости контролировать его. Нет, не нужно сомневаться; Адлер мне понадобится — он станет грозным средством устрашения наших врагов». Почему-то ему вспомнилось, как ещё в школе, уже целую, кажется, вечность назад Эберт Оллард и Викинги часто ему вслед шептали: «Цепной пёс Грина». «Скоро я сделаю так, что Адлер станет моим цепным псом, — подумал Макс, чуть улыбнувшись в предвкушении. — Нужно лишь правильно выбрать ошейник, поводок и намордник».

Внимательно наблюдавший за ним Георг сузил глаза.

— Я до сих пор не знаю, что ты задумал и какова на твой взгляд роль Адлера в реализации наших дальнейших планов, — заметил он.

— Сейчас не время говорить об этом, — Макс не хотел пока обсуждать это с братом. — В любом случае, ты можешь не переживать насчёт того, что Эльза станет играть за него — они не ладят.

— Так говорят все, — отозвался Георг. — Но я не готов верить на слово.

Макс посмотрел на брата серьёзно и строго.

— Понимаю причину твоего беспокойства, Георг. Однако с женой и её связями я разберусь сам.

— Как угодно, — проговорил он, как показалось Максу, с затаённой обидой и отвернулся к окну.

Некоторое время они молчали. Георг по-прежнему смотрел в окно, и Макс, устав сидеть без дела, стал доставать из чемодана, доставленного из Вены, некоторые инструменты — он собирался до вечера продолжить исследование одной занятной вещицы, попавшей к нему.

— После того, как операция в Хогвартсе будет завершена, нам следует уделить внимание происходящему в Германии, — негромко сказал Георг. — Сейчас наступил важный момент, от которого будет зависеть, по какому пути мы пойдём в дальнейшем.

— Я знаю, — ответил Макс, возвращаясь и вновь садясь рядом с ним. — Я думал о том, что нашим идеальным кандидатом в министры станет барон Баумхауэр.

— Он влиятелен и умён. Никто не подумает, что он марионеточный министр, да он им и не станет — это одновременно и плюс, и минус для нас.

— Нужно только найти, чем его можно прижать и держать, и отрицательная сторона будет ликвидирована.

— Значит, нужно искать такую вещь, — произнёс Георг, — и обсудить всё с отцом. Ты уже написал ему?

— Ещё не успел, — ответил Макс. — Я сам узнал только пару часов назад и хотел сперва обсудить это с тобой, чтобы понять, совпадают ли у нас позиции по данному вопросу.

— Да, совпадают, — сказал Георг уже более мягко. — Мы действительно должны действовать, и действовать быстро. И по поводу кандидатуры Баумхауэра я согласен.

— Тогда напишу родителям, — Макс перешёл за стол и взял пергамент и перо. — Предложу им встретиться в воскресенье в Вене — нам с Эльзой всё равно нужно устроить приём, и он станет хорошим поводом нам с ними собраться вместе и обсудить.

— Тогда не буду отвлекать, — Георг тоже поднялся и шагнул к выходу; уже у двери он остановился. — Кажется, тебе стоит пригласить на обсуждение также и Эльзу, Максимилиан. Всё-таки теперь она часть нашей семьи.

Он ушёл прежде, чем Макс успел что-либо сказать. «Георг прав, — понял он. — Теперь у нас есть ещё один человек, на которого мы можем рассчитывать». Эта мысль доставила Максу неожиданное удовольствие, и он занялся письмом родителям. Закончив его и отправив, юноша уделил время эксперименту, а в семь часов встретился с Адлером и отправился в Малфой-менор.

Обсуждение плана атаки с Пожирателями Смерти заняло всего полчаса — Антонин Долохов оказался крайне деятельным магом с острым взглядом и твёрдой рукой и предпочёл не разводить лишних дискуссий; выслушав предложение Адлера, он сухо кивнул и озвучил, как именно тактика действий Семёрки должна быть вписана в его собственный общий план боя. Максу его тактические решения понравились; пришлись по вкусу они, похоже, и Адлеру. Прочие Пожиратели, если и имели отличные мнения, держали их при себе — как позже, провожая юношей, пояснил лорд Малфой, недавно освобождённый из Азкабана и несущий на себе отчётливые следы пребывания в нём, Долохов в их организации имел непререкаемый авторитет. Ему благоволил Тёмный Лорд, его мнение принимала в расчёт даже взбалмошная мадам Лестрейндж, для которой помимо хозяина никто не был указом. На собрании она бросила лишь пару фраз, но Максу и их хватило, чтобы составить своё мнение; позже верность его оценки подтвердил Деян, который вернулся в особняк у моря вместе с Максом и Адлером — их с Лестрейнджами охота была приостановлена до выполнения операции, назначенной на следующую ночь.

Когда они вернулись в особняк, Адлер собрал всю группу; не разводя церемоний, он вручил Георгу бывшее кольцо Петара и записную книжку со знаком Сатурна — вот и всё принятие в Семёрку. После Адлер рассказал всем об итоговой тактике и продемонстрировал направления атак и позиции на карте, разъяснил, что кому предстоит делать. «Из него бы вышел первоклассный командир карательного отряда, — думал Макс, стоя чуть в стороне и больше наблюдая за Гриндевальдом, чем слушая информацию по второму кругу. — Жаль, что в нашей демократичной Европе мне его создать не получится. Впрочем, его существование можно ведь не афишировать, в самом деле…»

Окончательно день стал удачным, когда Макс, вернувшись к себе, нашёл на столе два конверта, доставленных домовиками.

Максимилиан,

Твоя информация опередила моих осведомителей на три часа — это достойный результат. Всё же ты был прав, когда настаивал на браке с Эльзой — она входит в семью всего две недели, но уже доказывает свою полезность. Не далее как сегодня в обед я имел разговор с её отцом, и он обещал мне содействие в продвижении идей «Марша» во Франции, где у нас до сих пор существуют определённые затруднения.

Ваша с Георгом идея мне также импонирует. Как ты и просишь, мы с вашей матерью прибудем в Вену в воскресенье для обсуждения; я желаю, чтобы твоя жена также присутствовала при нём.

Отец

Второе письмо было перевязано лентой и написано изумрудными чернилами.

Дорогой супруг,

Получила записку об удобном для вас времени приёма и уже начала подготовку. Также я связалась с троюродным братом и договорилась с ним о встрече на завтра — если удастся что-то узнать о Баумхауэре, немедленно вам сообщу.

С любовью,

Эльза

P.S. Локи великолепен — всегда хотела большую собаку! Обещаю хорошо заботиться о нём.

«Стоит поверить — и притворство обернётся правдой, значит?» — мысленно усмехнулся Макс, ещё раз пробежав взглядом письмо. Он знал, что его жена упёрта и приложит все силы для того, чтобы их брак стал таким, какой будет выгоден им обоим.

Всё действительно складывалось прекрасно.

Сумерки уже давно сгустились, и в деревне, на которую Макс смотрел с вершины пригорка, огни горели лишь в некоторых домах да двух барах — члены Семёрки хорошо изучили по карте расположение зданий и заведений в деревне, и теперь, на местности, Макс безошибочно угадывал, где что. Хогсмид раскинулся к северу от их позиции, за ним было озеро; на противоположной его стороне — Макс знал, но не видел — находился замок, который однажды им тоже предстоит штурмовать. Западнее холма проходила железная дорога, оканчивавшаяся станцией «Хогсмид». Восточнее были только горы.

Юноши расположились посреди кладбища.

— Как считаешь, — произнёс Адлер, неспешно подходя и останавливаясь рядом с отошедшим от остальных Максом, — справимся без проблем?

— Разве что с минимальными, — отозвался он и бросил короткий взгляд через плечо туда, где некромант расчерчивал пентаграмму. — Тод может не выдержать, — негромко сказал Макс. — На этот раз он собрался поднять слишком много трупов.

— Аларикус считает, что справится, — просто ответил Адлер.

Спорить с ним Макс не стал: его некромант — его забота. Среди своих сторонников в будущем видеть Аларикуса Тодлера Макс в любом случае не хотел.

— Уже без десяти полночь, — сказал Адлер, взглянув на часы, и добавил громче, обращаясь на сей раз ко всей группе: — Пора начинать. Удачи нам всем.

В этот момент Аларикус зашептал заклинание. После первых же фраз что-то темнее ночи, чернее тьмы в сердцах и помыслах любого из них сгустилось вокруг некроманта — чудовищная, непостижимая сила. Сердце забилось чаще, и Макс с большей силой сжал волшебную палочку — он не покажет свой трепет перед магией Смерти, особенно теперь, когда Адлер стоит рядом.

Тьма сгустилась над головой Тода, а затем медленно расплылась по старому кладбищу и, зависнув над каждой могилой, неторопливо опустилась в неё. Почти минуту не происходило ничего, но после земля зашевелилась, и разметались её комья вперемешку с камнями, и под чёрное, безлунное небо стали выбираться мертвецы. По большей части это были скелеты, некоторые — с остатками кожи или могильными червями, копошащимися в глазницах и ещё не выпавшими от движения; было и полдюжины относительно свежих трупов на разных стадиях гниения. «Отвратительно, — подумал Макс и вынужден был ради справедливости добавить: — но, как и требуется, устрашающе».

Они четверо двинулись следом за армией мертвецов — Макс и Георг держались с правой стороны от хвоста колонны, Адлер и Деян — с левой. Была без двух минут полночь, когда они вступили в деревню — тихо, без единого лишнего звука. Переглянувшись, братья одновременно вскинули палочки и создали маски, которыми по обычаю Семёрки закрыли лица.

Когда они достигли главной улицы, большая часть мертвецов свернула налево, к центру деревни, а небольшая группа повернула направо, к окраинам, — за ней и последовали Макс и Георг. Они медленно двигались между домами в сторону нескольких отдельно стоявших коттеджей и продолжали идти, пока в другом конце деревни не прогремел взрыв, слепяще полыхнувший во тьме, — это люди Долохова подорвали Визжащую хижину, местную достопримечательность, чтобы поднять с постелей спящий Хогсмид.

После этого сигнала скелеты в один момент начали греметь костями — их было много, и шум поднялся жуткий, и под него мертвецы повалили к домам, раздирая двери и врываясь в них и в окна. Подав Георгу знак, Макс побежал к самому дальнему коттеджу, возле которого было мало скелетов. В окнах дома уже зажёгся свет и мелькали силуэты, а затем в атакующих полетели беспорядочные заклинания. Заняв удобную позицию, Макс выждал момент и выпустил оглушающее — чары достигли цели, и один из защитников дома вывалился прямо из окна второго этажа, но был подхвачен двумя скелетами, которые шустро потащили его прочь.

— Папа!

— Тэд! — раздались два одновременных вопля.

Практически тут же из дома выскочили две женщины, мать и дочь, и принялись лихорадочно прорываться через мертвецов, разбрасывая слабые чары. Макс без труда обезоружил обеих, после чего скелеты утащили орущих и отбивающихся женщин, а юноша поспешил на помощь брату, который схлестнулся в бою с противником из соседнего дома. Вдвоём они быстро сразили мага и ворвались в здание, обезоружили и при помощи скелетов выволокли на улицу всех его заспанных обитателей. Кто-то пытался трансгрессировать, но барьер, поставленный Пожирателями вокруг деревни, этого не позволял. «Этот бой легче, чем я думал, — мысленно фыркнул Макс, без труда расправляясь с новыми оппонентами. — Удачное время для нападения, слабые противники из рядовых волшебников… Интересно, а города брать сложнее намного?»

Сражение его опьянило, и Макс начал входить во вкус. Его Тёмная сущность, которую он давно признал и с которой сроднился, шептала, что не стоит ограничиваться такими слабыми, скучными действиями — и Макс согласился с ней и следующего выскочившего на него мага встретил сотворёнными из влаги в воздухе ледяными шипами — они вонзились в тело и пробили его насквозь. Лёд и кровь… потрясающее сочетание!

— Брат! — окрик Георга донёсся словно бы издалека. — Остано…

Макс прослушал окончание фразы, наслав вихрь острых ледяных осколков на новую группу защитников, которую сдерживали скелеты. Волшебники закричали от боли, и Макс поднял палочку, готовя новые чары, как вдруг его резко дёрнули за плечо.

— Стой! — Георг говорил неестественно для него резко, глаза сверкали в прорезях маски сталью. — Не позволяй Тёмной жажде крови управлять тобой.

— Я и не… — начал Макс. — Пригнись! — брат среагировал мгновенно, и Макс над его головой выпустил заклинание в волшебника, выбежавшего из-за угла, однако тот проворно выставил щит. Оттеснив Георга за спину, Макс на пробу бросил парочку Секо, но и их противник без труда отбил, после чего ответил разрядом молний такой силы, что юноша был вынужден прикрыться одним из самых своих сильных щитов. «Это не может быть простой житель деревни! — Макс видел краем глаза, как брат отразил выпад другого противника, зашедшего с противоположной стороны. — Неужели мракоборцы?»

Враг не дал ему времени подумать, сменив диспозицию и атаковав шаровой молнией, — Максу вновь пришлось защищаться. Когда удар был отбит, он, ни секунды не медля, бросил Бомбарду в стену дома, рядом с которой противник стоял, — она взорвалась, и маг был ранен осколками и пошатнулся, но сумел отбежать прежде, чем второе заклятие достигло его. Макса и самого зацепило каменной крошкой, разлетевшейся во все стороны, левый бок под разорванной мантией полыхнул болью, но юноша не позволил себе обращать внимание на неё и, несколькими быстрыми выпадами заставив врага отступить и укрыться за углом дома, на несколько секунд отвлёкся, чтобы поддержать атаку Георга — шквал ветра, камней и костей попавшихся на пути скелетов смёл противника и бросил на стену дома, размозжив голову. После братья вдвоём сосредоточились на оппоненте Макса и минуту спустя одолели его.

Среди криков напуганных жителей деревни, истошных визгов женщин, которых волочили по улице скелеты, неподалёку раздался взрыв безумного, неудержимого хохота — Беллатриса Лестрейндж была поблизости. Она смеялась, и смеялась, и смеялась, и в то же время над крышами домов взвилось пламя.

— Выходи-и-ите! — нараспев протянула Беллатриса, поджигая всё вокруг. — Выходите все сами, иначе сгорите живьём!..

— Белла, уймись! — рявнул на неё подоспевший муж, Рудольфус. — Вспомни приказ Тёмного Лорда!

— Смерть пары грязнокровок не опечалит Тёмного Лорда! — заспорила с ним женщина.

В подожжённых домах кричали; из некоторых и вправду стали выскакивать жители, но часть людей была заблокирована в горящих зданиях. «Огонь разрушительней льда», — с некоторой заворожённостью подумал Макс, пока Лестрейнджи препирались, не замечая ни их с братом, ни вопли. Он и сам не собирался ничего предпринимать, однако Георг поднял палочку и наколдовал водный поток, обрушившийся на огонь, туша костры.

Лестрейнджи обернулись. Беллатриса посмотрела на Георга с недоумением, быстро начавшим сменяться негодованием и злобой, но Рудольфус мелко кивнул юношам, и они зашагали дальше по главной улице в ту сторону, где ещё шёл бой. Скелеты следовали за ними, гремя костями, проверяя каждый дом по пути их следования, даже те, в которых не было на первый взгляд признаков жизни, и нередко возвращались оттуда с добычей. Жители этой части Хогсмида, кажется, уже устали сопротивляться; многие из них шагали за своим эскортом сами, но словно бы в забытьи, на многих перекошенных от испуга лицах блестели слёзы. Кто-то ещё пытался сражаться, но Макс и Георг быстро лишали их палочек и всякой надежды на то, чтобы вырваться. «Стоит отдать Аларикусу должное, — думал Макс, наблюдая за тем, как скелеты сгоняют жителей к центру деревни, — его мастерство возрастает». Перед боем Макс был уверен, что скелеты не продержатся дольше пяти минут — но нет, прошло уже никак не менее четверти часа, а они всё ещё в деле, хотя их и стало меньше, а оставшиеся двигались медленней.

К тому времени, как братья, отвлекаясь на редкие очаги сопротивления, добрались до центральной площади Хогсмида, сражение закончилось уже и там. Волшебники и волшебницы, согнанные туда со всей деревни, затравленно озирались, опасаясь даже предположить, что последует дальше. Миновав эту толпу, которую стерегли скелеты и человек пять Пожирателей, Макс и Георг поспешили к последнем месту, откуда неслись звуки боя — к проулку, в котором стоял один из деревенских баров.

Адлер и Деян были там вместе с Долоховым и ещё одним Пожирателем, которого Макс не знал, и вели бой с семью противниками — в проулок было сложно войти из-за мелькавших во всех направлениях вспышек. Переглянувшись, братья включились в сражение, взяв на себя мага в очках и высокую волшебницу. Те оказались неплохи, но расклад «один на одного» был для них куда менее удобен, чем бывший до этого «два на одного». Понимая это, Макс, чтобы не тянуть время, сразу перешёл к мощным заклятиям; его оппонент уклонялся и защищался, но Макс, улучив момент, трансфигурировал стоявшую у стены бара за спиной противника бочку в большого пса и заставил его напасть сзади. За шумом боя враг не услышал топота лап по земле и вскрикнул, когда челюсти сомкнулись на его ноге — он отвлёкся, и Макс завершил дело Авадой. Быстро и просто.

Он огляделся по сторонам. Деян тоже уже закончил со своим противником и теперь помогал Георгу, а дальше Адлер и Долохов сражались с тремя волшебниками. Макс сделал было шаг в их сторону, но тут Долохов сделал движение палочкой, Адлер его повторил — из палочек вырвались тонкие Тёмные цепи; они обвились вокруг противников, крепко их сковав.

— Хах, бывает же такое, — хохотнул второй Пожиратель Смерти, державший под прицелом палочки ещё двух врагов. — Спустя пятьдесят лет вновь бой Гриндевальд против Дамблдора!

— Что? — Макс не видел его лица за маской, но и так знал, что Адлер нахмурился.

— Аберфорт Дамблдор, — Пожиратель кивнул на старика с упрямым взглядом, скованного цепями. — Брат Альбуса.

Аберфорт колюче посмотрел на застывшего Адлера.

— Стало быть, теперь отродье Гриндевальда прислуживает Волан-де-Морту? — он сплюнул. — Стоило всю семейку тогда, в сорок пятом, посадить в Нурменгард, все ведь знали, что от вас добра не будет.

Адлер ничего не ответил и отвернулся.

— Тёмный Лорд захочет допросить его, — сказал Долохов, снимая маску и откидывая с головы капюшон. — Мэтьюз, доставь его на базу и приставь охрану.

— Хорошо, — кивнул Пожиратель и занялся исполнением приказа. Аберфорт сделал попытку вырваться, но Адлер, среагировав быстро, оглушил его, и старик упал на землю. В это время в проулок вошла группа скелетов; они двигались уже почти через силу — видимо, силы Тода были на исходе. И всё же мертвецы взяли под руки схваченных магов и потащили их на площадь под наблюдением ждавшего у выхода из переулка Рабастана Лестрейнджа. Когда Мэтьюз с Дамблдором на плече создал портал и исчез, Долохов сказал юношам:

— Можете возвращаться. Дальше мы сами.

— Как угодно, — голос Адлера звучал безукоризненно ровно; Макс знал, это бывает, когда спокойствие Грина напускное. — Когда нам прибыть в менор?

— Вас вызовут, — Долохов помолчал немного, пристально вглядываясь в глаза Адлера, и добавил: — Вы оправдываете ожидания.

— Делаем всё, что в наших силах, для служения делу Тёмного Лорда, — ответил Адлер и, коротко кивнув, направился в сторону главной улицы; Макс с Георгом и Деян последовали за ним.

Деревня не была в огне, но следов боя хватало. Везде лежали кости, виднелись следы заклинаний, дорога во многих местах была раскурочена. Землю перед витриной одного из магазинов, в который явно попала Бомбарда, устилал слой ярких обёрток конфет, пастилы, желатина и прочих сладостей. Рядом со входной дверью, словно лакей, стоял скелет с оторванной по локоть правой рукой и проломленным черепом; в зубах он сжимал большой леденец на палочке.

— Псих, — прошептал Георг, неотрывно глядя на скелет, пока они проходили мимо. Тот не остался в долгу, медленно поворачивая голову им вслед.

Они прошли по краю площади, куда согнали уже всех жителей и защитников Хогсмида. Пришедший следом за юношами Долохов прошёл через толпу — все пятились, расступаясь, при его виде — и остановился в центре, намереваясь держать речь. Что он собирался сказать, Макс знал («Эта деревня теперь под властью Тёмного Лорда…»), но слов не слышал — они прошли дальше и ещё пару минут спустя вышли из деревни, после чего по тропинке поднялись на холм.

Луна и звёзды всё ещё были закрыты тучами, и если в деревне было светло от вспышек огней и чар, то здесь, на кладбище, царил мрак. Ступив на его территорию первым, Адлер зажёг свет на конце палочки, и остальные последовали его примеру. Между разворошённых могил они пробрались к месту, где оставили Тода и Влада; некромант по-прежнему был в круге пентаграммы, медленно и тяжело дыша — он держался последние минуты. Влад оказался поодаль; прислонившись спиной к надгробию, он сидел, спрятав лицо в руках. Рядом с ним лежало тело, вырванное из тьмы светом палочек.

— Влад, — позвал его Георг.

Штайнер вздрогнул и отнял руки от лица, на котором был написан ужас.

— Он пришёл сюда, — прошептал он, — догадался, что некромант может скрываться на кладбище… Аларикус сосредоточен на контроле, не мог драться, и я… мне пришлось…

— Успокойся, — Адлер подошёл ближе и протянул ему руку. — Ты сделал то, что должен был.

Влад потупился и несмело принял его помощь. Адлер поднял его на ноги и перевёл взгляд на тело.

— Чем это ты его так? — негромко спросил он.

Сделав шаг в сторону, чтобы могилы не загораживали обзор, Макс увидел, что лицо мертвого волшебника изуродовано: кожа вместе с мясом слезла, обнажив кости черепа.

— Едкая смесь, — Влад трясущейся рукой достал из кармана флакон с насадкой-распылителем. — Разъедает органику.

Адлер усмехнулся; он развеял маску и растрепал волосы, подставляя лицо ночному ветру.

— Все справились с задачей превосходно, — сказал он, — хотя здесь и было больше мракоборцев, чем мы ожидали.

— Либо они знали об атаке, — проговорил Макс, — либо её предвидели.

— Что в любом случае означает, что они начали работать, — усмехнулся Адлер. — Впрочем, на сей раз это им не помогло. С учётом того, что никто из нас не ранен серьёзно, это задание можно назвать очень удачным…

Он сделал паузу — в небе над Хогсмидом вспыхнул и завис огромный, светящийся зелёным череп, изо рта которого высовывалась извивающаяся змея. Пожиратели Смерти оставили на месте битвы свой знак.

Сбоку от Макса послышалось движение — Аларикус прекратил контроль над мертвецами и завозился, но почти сразу же потерял сознание от истощения сил.

— Теперь точно всё, — сказал Адлер. — Возвращаемся.