Оружие Танита (ЛП)

ВЫСАДКА УРАНБЕРГ, ФЭНТИН, 224.771, М41

Сразу после полуночи, в первом часу 224-го, штормы Скальда завихрились в облачных океанах к северу от Сиренхольма. Дрожащие, перегретые огневые завесы, протяжённостью в дюжины километров, с треском взметнулись в небеса, окрашивая их в тошнотворные цвета и образуя призрачные кольца.

Видимость и радиус действия сканеров составляли менее пяти километров. Столпы вздымавшейся гари заслонили звёзды. Ядовитое сердце Фэнтина возроптало на ночь.

Штормы были предсказаны флотскими ауспексами дальнего действия и смутными предчувствиями астропатов контингента. Это было то, чего ожидали тактики.

Дирижабли «Зефир» и «Разящий» вышли на исходные позиции за несколько часов до полуночи. Держась близко к густому скоплению высококучевых облаков сорока километров в ширину, они встали в мелком воздушном заливе, называемом Подветренными Каналами, практически в мёртвой точке великой воздушной пустыни Западных Континентальных Пределов.

На лётной палубе «Зефира» адмирал Орнофф приказал начать вылеты.

Орнофф благоразумно использовал дирижабли для проводимой им политики еженощных налётов. Выпуская стаи бомбардировщиков с носителей, менявших своё местоположение, он гарантировал, что защитники Уранберга никогда не смогут определить, откуда ждать следующего налёта. Вражеские разведывательные эскадрильи искали дирижабли днём, надеясь подстеречь их, прежде чем те смогут выпустить свои армады, но Западные Континентальные Пределы были обширны и Орнофф пользовался кучевыми облаками постоянных штормов Скальда в качестве прикрытия.

Ночной налёт 224-го планировалось провести на Уранберг с юго-востока, преодолев расстояние до цели приблизительно в триста сорок километров. Они будут использовать преобладающие воздушные течения Пределов для достижения максимальной скорости, держась в ультрафиолетовой пустоте, где тропосфера переходила в стратосферу.

Включая истребительное сопровождение «Молний» и «Тандерболтов» Имперского Флота, количество летательных аппаратов, участвующих в налёте, составило около шести сотен. Тридцать матово-серых «Мародёров» фэнитинских ВВС взяли на себя роль наводчиков, идя в заметном отрыве от основного строя с осветительными минами и зажигательными снарядами. Через шесть минут за ними шла большая волна более чем трёхсот тяжёлых бомбардировщиков. Большинство из них были под завязку забиты шестимоторными «Магогами», выкрашенными в неотражающий чёрный. «Магог» представлял собой пропеллерный атмосферный аппарат, стоявший на вооружении в течение столетий, но в волне шла и пара дюжин «Бегемотов» – устрашающих древних гигантов фэнтинской бомбардировочной авиации.

За первой волной шла вторая группа «Мародёров» из Имперского Флота и урдешских полковых эскадрилий. Зелёный пятнистый камуфляж первых отличался от выкрашенных в серебристый снизу и бежевый сверху последних. Все семьдесят были загружены боеприпасами объёмного взрыва.

В третьей волне насчитывалось около двухсот машин. В основном «Магоги», вместе с двадцатью урдешскими штурмовыми «Мародёрами» и тридцатью фэнтинскими «Сорокопутами». Эти штурмовики и видавшие виды одномоторные, с загнутыми крыльями реактивные «Сорокопуты», являлись отдельными пикирующими бомбардировщиками, которые завершат налёт нанесением высокоточных ударов с малой высоты в зоне поражения, причиняя тем самым значительный ущерб.

В рядах второй волны летели четыре бледно-синих фэнтинских «Мародёра», которые вообще не несли бомб. Ларисель-1, 2, 3 и 4.

Кершерин и остальные десантники проверили Призраков одного за другим, осматривая каждую деталь вплоть до шнурков на ботинках и кнопок на карманах.

Все бойцы групп «Ларисель» были одеты в улучшенную разновидность стандартной танитской формы. Вместо уставного белья их снабдили прорезиненными костюмами на шёлковой подкладке, которые не только обеспечивали изоляцию от экстремального холода, но и защищали от воздействия коррозионной атмосферы. Поверх него они надели чёрный танитский китель, брюки и разгрузки, а сверху – кожаный десантный комбинезон на молнии и кольчугу. Лёгкое снаряжение, обычно носимое в сумке или рюкзаке, было распределено по карманам кителя, разгрузки и туго затянутого комбинезона. Также бойцы надели перчатки и ботинки, затянули краги на запястьях и лодыжках, чтобы создать герметичное уплотнение.

К тому времени Призраки уже вспотели в жарком и чрезмерно тяжёлом снаряжении. Они поднимали руки, чтобы немного ослабить ремни и обвязки, которыми крепилась разгрузка. Бойцов также снабдили поясными мешками для дополнительной экипировки с карабинами крепления ламп, сигнальных огней, смотанного троса, укороченного лазпистолета, зубчатого ножа-секача и танитского клинка. Их камуфляжные плащи были туго стянуты маскировочной сеткой вокруг связки трубчатых зарядов и гранат и упакованы в вещмешок, горизонтально закреплённый на разгрузке и свисавший на уровне паха. Полевые аптечки, рационы и энергоячейки для лазганов и лазпистолетов были сложены в карманы на голенях.

Не каждый нёс лазган. За исключением четырёх снайперов с лонг-лазами, укрытыми в чехлы со стропами, Майло, Кокоера, Мэрина и Варла вооружили пушками У90. Огнестрельный боезапас занимал куда больше места, так что они четверо распределили между собой в наголенных карманах запасные энергоячейки для оружия остальных членов отряда, тогда как каждый из остальных бойцов нёс сумку с барабанными магазинами. Для высадки их У90 зарядили меньшими магазинами на двадцать пять выстрелов и закрепили изолентой. Барабанные магазины повышенной ёмкости, которые находились в сумках у всех, были слишком громоздкими для прыжка с ними. У оружия, вроде лазганов, стволы закупорили сургучными пробками во избежание засорения при посадке.

Призраки нанесли на лица камуфляжную раскраску, проверили гарнитуры и вставили в уши. Затем надели шерстяные шапки и приготовили воротники комбинезонов под шлемы. Варл поцеловал серебряную аквилу на цепочке, висевшую у него на шее, прежде чем спрятать её и застегнуть воротник кителя.

Шлемы Призраков были из чёрной стали со встроенными визорами. Внутри у них имелся кожаный подшлемник, размер которого регулировался подбородочным ремешком. Края подшлемника заправлялись под воротники и застегивались на молнию. Баллон, закреплённый на разгрузке спереди, будет подавать кислород в шлем в ходе десантирования.

Наконец, им взвалили на спины прыжковые ранцы, зафиксировали и запитали для окончательной проверки. Основное вооружение было закреплено поперек груди. Страховочные ремни осмотрели еще раз. Кершерин произнёс краткую, но проникновенную молитву за них всех.

Призраки немногое могли увидеть, а услышать – и того меньше, за исключением потрескивания вокса. Под весом снаряжения было трудно ходить, и они шаркали кругами, неуклюже давая друг другу пять на удачу.

Как только четверо фэнтинских десантников приготовились – эта процедура заняла куда меньше времени, обслуживающая команда сопроводила их по пятой лётной палубе «Разящего» к четырём «Мародёрам» и занесла внутрь на руках.

- Фес! – услышал Майло стон Адаре. – С меня уже довольно.

«Мародёры», используемые для высадки, были полностью разоружены для выполнения задачи, за исключением носовых орудий. Обычно им требовалось шесть членов экипажа, включая стрелков, но в этот раз их экипаж включал лишь двух человек из лётного персонала – пилота и навигатора, которые заменяют остальных. Носовые орудия перевели под управление пилота, а навигатор должен координировать высадку вместе с офицером-десантником на борту. Экипаж уже был на местах в кокпите над кабиной, завершая последние проверки и благословения.

Члены отряда выгрузили свою нелёгкую ношу на голый пол кабины.

Вылеты прошли гладко. Орнофф посчитал это добрым знаком. Один «Магог» буквально только что вернулся, доложив, что бомбы сброшены, а другой прервал выполнение задания, воксировав о критическом отказе приборов. Первый благополучно сел на взлётной палубе «Зефира». Второй, вероятно, ослепший, пролетел мимо дирижаблей и ушёл на восток, в горящие облака. Его больше не видели.

Налёт начался всего с двумя авариями. Это был лучший показатель с начала бомбардировок Уранберга. На мостике «Зефира» Орнофф испытывал нарастающую уверенность. Он призвал старшего экклезиарха дирижабля и приказал провести импровизированную благодарственную службу.

Перелёт сопровождался большим шумом, холодом и турбулентностью, чем тот, что запомнился Призракам в ходе высадок на Сиренхольм. Они были гораздо выше и шли значительно быстрее. Вскоре после резкого набора высоты, когда температура воздуха и давление в кабине упали, и изморозь покрыла металлические поверхности, все бойцы начали ценить многочисленные слои своей одежды.

За иллюминаторами открывался удивительный вид, несмотря на малое их количество и ограниченный визорами шлемов обзор. На борту каждого «Мародера» имелся работающий тактический экран офицера, который заливал темноту кабины прохладным зелёным светом, отображая подробную схему строя налёта.

В группе «Ларисель-1» Варл подался вперёд, борясь с весом своего тела. Он включил вокс и обратился к фэнтинцу Унтеррио, который настраивал экран.

- Это – волны бомбардировщиков?

- Ага, - ответил Унтеррио. Даже используя вокс, он повышал голос, чтобы перекричать шум двигателей и постоянный рёв ветра. – Мы здесь, в этой цепи.

Варл присмотрелся, пытаясь сфокусировать взгляд через линзы визора. Он понял, что каждое мутное изображение, получаемое от сигналов радара, состояло из сотен точек и сопровождалось числовым символом.

- Все машины имеют свой код системы «свой-чужой», - объяснил Унтеррио. – Это помогает нам быстрее находить врага. Было время, когда вражеские стервятники, скрывавшиеся в облаках, могли прокрасться в звенья бомбардировщиков и выжидать своего часа, идя в строю, выбирая жертвы. Теперь, если не дал код, то ты – законная добыча.

- Усёк, - сказал Варл.

Все стало ясно. Он оглядел кабину и увидел остальных членов первого отряда – Бэнда, Вадим и Бонин вслушивались и с интересом смотрели.

- Где остальные десантные машины? – воксировал Вадим.

Унтеррио поднял затянутую в перчатку пятерню и указал точки на экране.

- Это – «Ларисель-4», сержанта Маколл. Это – аппарат сержанта Адаре, «Ларисель-3». Здесь, просто скрытый за значком флотского «Мародёра»… «Ларисель-2». Птичка капрала Мэрина.

Варлу потребовалось несколько секунд, чтобы понять изображение на скачущем, мерцающем экране. Казалось, что четыре десантных машины были рассредоточены среди волны бомбардировщиков.

«Мародёр» накренился, и показалось, что его двигатели замерли и неровно заработали.

- Что это было? – воксировал Варл, его голос на канале звучал сухо и жёстко.

- Турбулентность, - ответил Унтеррио.

В группе «Ларисель-3» рядовой первого класса Кардинал давал подобные разъяснения по данным на экране для Майло и Дойла. Несса и Адаре, похоже, полностью абстрагировавшись от мира, играли в камень-ножницы-бумагу. Их смешки разносились по вокс-сети, когда их облачённые в толстые перчатки руки выбрасывали повторяющиеся жесты игры.

Ларкин жалел, что здесь нет иллюминатора, в который можно было смотреть. Он сидел на голом полу кабины самолета, несущего группу «Ларисель-2», и глядел на остальных. Кершерин изучал круглый дисплей целеуказателя. Кёрен и Мэрин болтали. Маквеннер выглядел так, будто заснул.

- Сколько ещё? – спросил Ларкин Кершерина.

- Сорок минут, - ответил фэнтинец.

Сержант-разведчик Маколл не был создан для полётов. Но он всё же не оспорил решение Гаунта взять его на это задание. Маколл не занимался такими вещами. И он знал, что когда придёт время и они доберутся до цели, он будет тем самым человеком, что нужен для подобной работы.

Но полёт… Это фесов кошмар! Он никогда не залезал выше верхних ветвей деревьев нал, пока Гаунт не забрал танитцев с планеты. Космические путешествия, которые он, как и Колм Корбек, проклинал, хотя бы не были похожи на полёт.

Полет куда хуже! Вибрация, гнев стихии, бьющей в корпус. Казалось, будто воздух и вправду не хочет дать забыть о том, что ты на высоте восьми километров лишь по милости физики.

И ожидание. Оно убивало разум. Ожидание действия. Ожидание момента. Оно позволяло возрасти страхам. Оно давало людям время поволноваться о предстоящей борьбе. Схватки – сущий ад, но там хотя бы есть настоящие враги, люди, которых ты можешь подстрелить. Здесь врагами были время и страх, воображение и турбулентность… и холод.

Маколла стало подташнивать. Он ненавидел ожидание так же, как ненавидел вес, который вынужден тащить. Он чувствовал себя привязанным к металлическому полу. Когда придёт время и дадут сигнал прыгать, он не был полностью уверен, что сможет подняться.

Маколл оглядел кабину самолета группы «Ларисель-4». Бэббист, фэнтиский боец, боролся с экраном. Тот продолжал мерцать и дёргаться перед ним, не демонстрируя ничего, кроме зелёных помех. «Скверные экраны», - решил Маколл. Если Бэббист не заставит его работать, они останутся слепыми.

Кокоер и Ноур откинулись так, будто спали. Ноур, наверное, действительно спал. Он порой отключался так во время ожидания перед боем. Дёрганый, и уже наадреналиненный Рилки, снайпер отряда, разбирал и собирал стрелковый механизм своего лонг-лаза, привыкая к обращению с ним в тяжёлых перчатках. Маколл хотел схватить его и сказать, чтобы тот перестал, но знал, что это была стратегия преодоления стресса.

Он включил вокс и подался вперёд.

- В порядке, Рилки?

- Ага, в норме, - протрещал снайпер, его руки повторяли процесс снова и снова. – Вообще-то, я фесово побаиваюсь, серж. Я едва сдерживаюсь, чтобы не проблеваться, только не в этом шлеме.

- Было бы ужасно, - согласился Маколл. Он услышал смех Рилки.

- Я занимаюсь этим, только чтобы отвлечься от тошноты, - добавил Рилки, быстро показывая планку спускового механизма, прежде чем вставить её на место. – Фес, мне дурно. Мой желудок взбесился. Как вы справляетесь, серж?

- Смотрю на тебя, - сказал Маколл.

В тридцати минутах от цели, неопознанный контакт замерцал на экранах, и десять истребителей сопровождения рванули к югу, чтобы отыскать его.

- Возможно, лишь большой выброс огня из Скальда, - сказал Призракам Унтеррио. – Мы в порядке.

«Мародёр» вновь опасно накренился, в пятый или шестой раз за время полёта. Другие, похоже, больше не замечали тряски, но Бонин был уверен, что это не турбулентность. Острая проницательность, которую взрастил в Бонине и всех танитских разведчиках Маколл, била во все колокола в его голове.

Он поднялся, медленно и тяжело, и зашагал вперёд по направлению к низким ступеням, ведшим в кабину. Унтеррио ссутулился над экраном с Варлом и глянул на Бонина, когда тот прошаркал мимо, недовольный тем, что танитец передвигался, но не остановил его.

Бонин заглянул к лётчикам. Казалось, что они борются с управлением.

- Проблемы? – воксировал он.

- Нет, - сказал пилот. – Ничуть.

Бонину показалось, что он узнал голос.

- Вы уверены?

- Да! – огрызнулся пилот, и обернулся, чтобы взглянуть на него. За визором кислородной маски лица было почти не видно, но Бонин узнал глаза коммандера Джагди.

- Привет, - сказал он.

- Рядовой-разведчик Бонин, - ответила она.

- Я думал, вы ранены?

- Перелом обработали и заспицевали, и я вся в гипсе. На «Мародёре» можно летать и однорукой. Не то, что на «Молнии».

- Как бы то ни было. Главное, что вы в порядке. Вы здесь как доброволец?

- Да, они искали добровольцев.

- Мы вам, должно быть, понравились, - рискнул Бонин. Она не ответила. – Двигатели не должны так работать, не правда ли?

Она вновь обернулась к нему.

- Ладно, не должны. У нас проблема с зажиганием. Но я не позволю ей повлиять на задание. Я доставлю вас туда.

- Уверен, что доставите, - сказал Бонин.

Удача им сопутствовала, пока Уранберг не показался на горизонте. Примерно в десяти километрах скальд-шторм внезапно ослаб и исчез, опуская свои огни в нижние слои и оставляя воздух чистым.

Защитники Уранберга засекли их практически сразу. Истребители подошли к ним спустя две минуты.

Облачные охотники прошли через строй на форсаже по направлению с севера на юг. Два подбитых «Магога», в огне, прочертили крутое пике в Скальд. Флотский «Мародёр» исчез в вихре осколков и воспламенившегося газа.

Когда вражеские аппараты сделали вираж для следующего захода, они встретились с сопровождением имперских истребителей. Через смотровую щель Майло мог видеть строчки трассеров и ярких вспышек, мерцавших на фоне облаков.

Яркая вспышка внезапно загорелась позади и пролетела вперёд, оставляя кабину в темноте.

- Что это было? - спросил Адаре.

- Наводчики только что подсветили цель, - сообщил пилот. – Пять минут. Будьте готовы.

Все Призраки с трудом встали на ноги. Кардинал прошёл среди них, выдёргивая кислородные шланги, которые соединялись с источником на борту, и подключил их к их собственным баллонам.

- Теперь вы на внутренних, - воксировал он. Они кивнули в знак того, что поняли.

Затем он по очереди открыл крышки на каждом прыжковом ранце и активировал переключатели. Подъёмная сила, благословенное избавление от тяжести, подействовала. Рёв снаружи был так громок, что они не могли даже расслышать турбины.

Кардинал переключил собственный кислородный шланг и повернулся спиной к Нессе, чтобы та активировала переключатели его прыжкового ранца. Дойл подошёл к заднему люку и положил руку на открывающий рычаг. Все они смотрели на экран.

Первая главная волна пересекла громаду Уранберга, уже подсвеченного сигнальными огнями и зажигательными бомбами. Медленно плывя по воздуху, «Магоги» начали сбрасывать бомбы, и каждая расцветала пожаром.

Под стаей бомбардировщиков и по сторонам от неё, истребители вели смертельный танец с врагом в яростном воздушном бою, преимущественно ориентируясь по радарам. Наземные батареи уже заработали в полную силу. Цветочные узоры зенитного огня украсили воздух. Ракеты били ввысь. Батареи «Гидр» залили небо трассерами.

Один из «Магогов» взрывом разнесло на части, и лишь мотор продолжал вращать его пропеллер, в огне летевший вниз подобно комете. Другой поймали прожектором, и обстреливали зенитками, пока тот не развалился. «Бегемот», подбитый в основание крыла ракетой, охваченный пламенем, медленно снижался перед городом, и врезался в край купола Бета, вызвав взрыв, который выбросил столб пламени высотой более пятисот метров.

Другому попали в открытый бомболюк. Взрыв поглотил самолёты по обе стороны от него.

По знаку Бэббиста, Ноур рывком открыл боковой люк «Лариселя-4». Ураганный ветер ворвался внутрь, заставив всех пошатнуться. Ноур шагнул назад, увидев, как флотский «Мародёр», летевший в строю рядом, внезапно загорелся и резко повернул к ним.

Подбитый самолёт, изрыгающий пламя из-за кабины, прошёл мимо них лишь в нескольких метрах и ушёл вниз, его огненный след оставлял спираль, пока тот ускорялся на пути к погибели.

Всё, что Ноур успел разглядеть за секунды, пока «Мародёр» не удымил прочь, были пилот и передний стрелок, молотившие по стеклу кабины, пытаясь вырваться, пока огонь пожирал занимаемые ими места.

- Приготовиться к высадке, - прокричал Маколл.

Ноур встрепенулся. Он не мог выбросить из головы картину горящего, молотящего по стеклу пилота.

- Готовы.

Бэббист проводил Кокоера и Рилки к люку.

Зоны десантирования для «Лариселя» были выбраны очень тщательно. «Ларисель-1», отряд Варла, высаживался на главные газовые фабрики, в то время как «Ларисель-4», под командованием Маколла, – на жилые купола фабрики к северо-западу. Подразделение Адаре, «Ларисель-3», высаживалось после вторичных газовых фабрик, и отряд «Ларисель-2», под контролем Мэрина, прыгал на купол Бета.

По ним вели зенитный огонь со стороны города. Первая волна «Магогов» отбомбилась по куполу Бета. Контуры пульсирующих огней бились внизу: точками или гроздьями. Раскалённое пламя яростно взмывало в ночи, и побочные взрывы струились по куполам.

- Пошли! – сказал Кардинал.

Майло выпрыгнул из «Мародёра». Его сразу захватило сильным боковым ветром, мощный удар спутной струи вновь и вновь разворачивал его. Его швырнуло и оглушило, в то время, как он дал полный газ. Казалось, ничего не изменилось.

- Ослабь, ослабь… – сказал по связи Кардинал, едва слышимый сквозь ревущий ветер.

Уранберг увеличивался очень быстро и пугающе. Майло рванул рукоятку управления тягой. На тренировках всё было замечательно, но ничто не могло подготовить его к прыжку в пустоту с такого рода боковым ветром. Его определённо унесло от места высадки.

Майло видел Нессу и Адаре, пролетевших мимо него, аккуратно управляшихся со своими тягами. Он скользнул вслед за ними, в то время как ветер вгрызался в его маску.

Обширный, тускло-серый купол вторичной фабрики вырос перед ним, маленький город сам по себе. Он приземлился.

Ларкин отключился, как только вышел из люка. Отчасти из-за страха, отчасти – из-за молотящего ветра. Он пришёл в себя, почувствовал, что всё тело дрожит, и не увидел ничего, кроме маслянистой тьмы.

- Ларкин! Ларкин!

Он понял, что падает на спине. Он рванулся выправить своё положение, с силой надавил на кнопку управления прыжковым ранцем, так что та сломалась и запала внутрь, как пробка. Ветер гремел, бил и завывал в его ушах. Не было и следа Маквеннера, Кершерина, Кёрена или Мэрина. Покалеченные, испещренные выстрелами края купола Бета мерцали сотнями огней. Ларкин попытался сконцентрироваться на нём, стараясь сопоставить увиденное с тщательно заученным изображением городского ландшафта и зоны высадки в своей голове.

Затем он увидел Мэрина, прошедшего мимо него в двадцати метрах. Тот выглядел зажатым и неуклюжим, но всё ещё держал управление. Сжимая рукоятку, Ларкин двинулся за сержантом.

Самолет отряда «Ларисель-1» был в двух минутах от зоны высадки, сильно вибрируя, он прорывался сквозь зенитный огонь, когда двигатели окончательно отказали. Джагди крикнула бойцам, чтобы все выходили, борясь за то, чтобы удержать нос самолёта направленным вверх как можно дольше. Они вышли: Вадим, Унтеррио, Бэнда, Варл. Бонин заколебался, и вновь вскарабкался по лестнице в кабину. «Мародёр» начало неистово трясти.

- Пошли! – сказал он. – Двигайтесь! У вас обоих есть парашюты. Пошли!

Джагди оттолкнула его. Произошёл яркий взрыв справа от фонаря кабины, и шквал металлических и стеклянных обломков обрушился на них. Бонин даже не взглянул на второго пилота – он уже был мёртв.

- Джагди! – проревел он, хватая её.

Погибая, «Мародёр» перевернулся днищем кверху и вошёл в необратимое падение «ласточкой». Бонина перевернуло вверх тормашками, прижало к крыше, ремни прыжкового ранца почти придушили его.

Борясь с растущей перегрузкой, Джагди рванула рычаг, который выстрелил разрывные болты в фонаре кабины, и повреждённый фонарь окончательно сорвало. Она расстегнула свои привязные ремни, и с силой потянула Бонина, рывком затаскивая в кабину. Сила встречного воздушного потока довершила остальное, вытягивая их обоих вверх и прочь из падающей машины и выбрасывая в небо.

- Мы над целью? – спросил Маколл.

- Я не знаю! – сказал Бэббист.

- Мы над целью?

- Чёртов целеуказатель отрубился! – крикнул Бэббист, борясь за то, чтобы остановить мерцающее, дёргающееся изображение.

- Нас подобьют, если мы не будем осторожны, - сказал Ноур.

- Мы пошли, пошли сейчас! – решил Маколл.

- Но…- начал Бэббист.

- Мы пошли сейчас же! – Маколл двинулся к люку. – Давай! Выстроились и пошли!

Дикий удар – словно что-то врезало ему по уху. Маколл покачнулся и осмотрелся. В полу кабины тлела дыра, где её пробила крупнокалиберная очередь, убив Бэббиста на своём пути наверх. Ноура сбило с ног, и Рилки и Кокоер пытались поднять его.

- Пошли! – прокричал Маколл. Сноп искр ослепил его. Ещё одна очередь изрешетила кабину, разрывая корпус. Он услышал вопль Рилки и крик Ноура:

- Мы падаем! Мы падаем! Мы падаем!

Варл приземлился куда жёстче, чем хотел бы, и несколько секунд лежал на армированной секции крыши, хватая ртом воздух, и получив несколько ушибов. Унтеррио появился над ним, сгрёб его и поднял.

- Фес, - сказал Варл.

Они были на громадной крыше производственного здания, примыкающего к главной газовой фабрике, высоко над Уранбергом, и лишь фабричные трубы и скала Уранпика возвышались над ними. Небо ярко неистовствовало, но теперь налёт казался очень далёким.

Бэнда приземлилась на примыкавшую к ним секцию крыши ниже, и когда они спускались, чтобы воссоединиться с ней, используя тягу ранцев, чтобы оттолкнуться по направлению к Бэнде как на пружинах, они услышали Вадима, экстренно вызывавшего по воксу.

Унтеррио заметил молодого вервунца на смотровом проходе дымовой трубы. Он указывал в небо.

- Там! Там! – сказал он.

Варл посмотрел. Он не знал, что ищет, затем увидел то, что уже приметили зоркие глаза Вадима. «Мародёр», примерно в полутора километрах, петлёй поворачивал на юг. Это, должно быть, птичка Маколла, «Ларисель-4», идущая к фабричным кварталам.

Затем он понял, что они горели.

- Фес, им лучше бы… - начал он. «Мародёр» взорвался в полёте. Большой шар белого света раскрылся в воздухе и затем сгинул.

Маколл, Рилки, Ноур, Кокоер… просто исчезли. Жизненно необходимые люди, друзья...

Целый отряд закончил, прежде чем они смогли начать.