Ош. Смертные души

Глава 29. Апостол

Санти полулежала на своём троне, запрокинув голову, и крутила в руках пустые ножны. Кожа её лица заметно разгладилась и лишилась мертвецкой желтизны, сделавшись почти белоснежной. Лишь тонкие веки, сомкнутые на пустых глазницах, темнели, будто два круга, нарисованных углём на простыне.

— Пять душ? — повернула принцесса голову в сторону прохода, когда четвёрка вернулась в склеп. — И лишь одна без хозяина, — села она ровнее. — Впечатляет.

— Ты ожидала иного? — спросил Ларс, подойдя ближе с головой секуратора в руках.

— Признаться, я не рассчитывала встретить вас вновь. Его душа, — протянула Санти раскрытую ладонь в сторону Олега, — дай её мне.

— Не так быстро, — остался тот стоять на месте. — У нас был уговор.

— Сомневаешься в твёрдости королевского слова?

— Я лишь хочу получить нужное нам в обмен на нужное тебе. Свою часть сделки мы выполнили, ждём того же с твоей стороны.

— Поверь, — наклонилась Санти вперёд, словно приготовилась к прыжку, — я заберу всё, что у вас есть, немедля, если так пожелаю. Но, — откинулась она на спинку трона, — вы всё ещё можете быть мне полезны в нынешнем виде. Наверное... Я же для вас — единственная надежда. Наверху сейчас пир, — плотоядно улыбнулась принцесса, указав пальцем в потолок. — Они пожирают его тело и мечтают о ваших душах. Иного выхода отсюда не существует. О да, — обратила она безглазый взгляд на Ларса, — твои мысли не держатся в голове. Так что же, — развела принцесса руками, вернув своё внимание Олегу, — ты всё ещё хочешь торговаться?

— Отдай, — кивнул голландец в ответ на немой вопрос. — Она права, сейчас не лучший момент.

— Надеюсь, нам не придётся об этом пожалеть, — протянул Олег лежащую на ладони душу и шагнул вперёд. — Могу очистить её.

— Нет!!! — сорвалась Санти с трона и в один прыжок оказалась возле Олега, так быстро, что тот едва не упал от неожиданности. Когти латной перчатки безошибочно сомкнулись вокруг искрящегося янтарного шарика и подняли его. — Нет, она идеальна.

Душа упала в ладонь принцессы, яркий свет заструился сквозь облачённые в броню пальцы, потёк по руке, плечу, шее... Лицо Санти засветилось, как и всё тело, словно стало прозрачным сосудом наполненным рассветными лучами солнца. Очертания глазниц и рта сделались неразличимы из-за льющегося наружу ослепительного сияния. Кожа приобрела поразительную гладкость и свежую белизну, локоны белокурых волос зашевелились, становясь гуще и наливаясь блеском.

— О-о... — опустилась принцесса на колени и поднесла руки к лицу. — Направь меня, Владыка.

Металлические когти погрузились во всё ещё сияющие глазницы. Распахнутый рот остался безмолвен, лишь влажные хлюпающие звуки раздираемой плоти и скрежет металла по костям наполнили склеп. Тёмная густая кровь заструилась по идеальной коже, всё больше и больше, превращаясь из ручейков в багровые реки, утекающие под воротник кирасы, чёрные комья содержимого глазниц поплыли по ним, словно обломки кораблей. Наконец, окровавленные пальцы покинули череп Санти и протянулись в сторону Ларса, роняя на пол тяжёлые капли.

— Голову, — прошептала принцесса.

Получив желаемое, она ощупала лоб секуратора и одним молниеносным движением рассекла его от виска до виска. С треском содранная кожа открыла большие пазухи выше надбровных дуг. Медленно и осторожно, скребя по кости, пальцы принцессы погрузились в них и вышли наружу, сжимая нечто красновато-сизое, мягкое и густо покрытое слизью. Трепещущие губы Санти сложились в улыбку. Руки поднесли таинственные органы секуратора к лицу принцессы, веки широко распахнулись. С гадким чавканьем сизое нечто вошло в пустующие глазницы и завертелось в них, словно ожило. Тело Санти скрутило судорогой, руки её нелепо заломились, шея захрустела, противоестественно изогнувшись, гортанный звук вырвался изо рта вместе со щелчком вывернутой из суставов челюсти.

— Что происходит? — поднял меч Дик.

— Не знаю, — выставил Ларс перед ним ладонь, неотрывно наблюдая за корчащейся на полу принцессой. — Держитесь подальше, ничего не предпринимайте.

Санти затрясло, будто в эпилептическом припадке, кровь забурлила вокруг сизой мерзости, расплёскиваясь по исказившемуся лицу, но вскоре всё закончилось. Принцесса затихла, лёжа на спине, с распростёртыми в стороны руками. Кровавые слёзы катились из закрытых «глаз».

— Э-э... — сделал Олег осторожный шаг вперёд после долгой молчаливой паузы. — Кто-нибудь хочет проверить пульс?

— Может ещё искусственное дыхание сделать? — хмыкнул Дик. — Она мертва, и так понятно.

— Нет, — помотал головой Ларс, склонившись над Санти. — Её тело не может умереть, пока едино. Душа его не покинула.

— А может, сделаем его чуть менее единым? — провёл Миллер большим пальцем по острию клинка.

— И что потом?

— Ну, как обычно — очистим и поглотим, узнаем всё, что надо.

— Хочешь поглотить проклятую душу? Мы даже не уверены, можно ли её очистить. К тому же, предполагаю, что она окажется слишком сильна, и попросту сотрёт личность любого из нас. Не говоря уж о том, что без помощи Санти нам отсюда не выбраться, мы разворошили улей.

— И что ты предлагаешь, — спросил Олег, — просто ждать, пока она очнётся?

— Нет, ждать мы тоже не можем. Рано или поздно, секураторы найдут нас, и вряд ли что-то их остановит. Надо привести принцессу в чувства.

— И кто будет сказочным принцем? — усмехнулся Миллер.

— Я, — опустился Ларс на колени возле бездыханного тела, не зная с чего начать.

— Просто двинь ей по роже, — поделился мыслью Дик.

— Господи... Ты чертовски скверно воспитан, — осуждающе указал Ларс пальцем на Миллера, после чего сел поудобнее и занёс руку.

— Смелее. Она, вроде, не против пожёстче. С француженкой сработало.

— Заткнись.

Ладонь Ларса, со звоном врезавшись в щёку Санти, сбила с лица облачко кровавых брызг, но искомого эффекта это не произвело.

— Ничего.

— Двинь ещё раз. Ты будто девчонку шлёпнул. В ней фунтов четыреста!

— Я не буду её больше бить! — вспылил Ларс, сняв руку с шеи принцессы. — Оплеуха не запустит сердце.

— Оно запустилось даже будучи разрублено мечом, — указал Олег на дыру в кирасе. — Что с ней такого могла сделать эта дрянь из головы?

— Откуда мне знать? Может, она повредила её мозг. Я не представляю, как это работает. Но если душа внутри, значит тело ещё не умерло. Ты, — кивнул Ларс в сторону Миллера, — вроде грозился мне прямой массаж сердца сделать?

— Ну... — замялся тот.

— Не переживай, начнём с непрямого. Помоги снять кирасу.

— А эта твоя чёрная хреновина из рук не справится? — поинтересовался Олег. — Останавливает она неплохо, — приложил он ладонь к груди, нахмурившись.

— Тут другой случай. К тому же, это небезопасно. Для меня.

Разделавшись с ремнями, Ларс и Дик аккуратно убрали грудной панцирь.

— Чёрт, ещё и кольчуга, — недовольно пробурчал Миллер.

— Не помешает.

— Смотря для чего. Формы неплохие.

— Знаешь, — поднял на него взгляд Ларс, — не исключено, что она всё слышит.

— Кхм... Давай продолжим. Говори, что делать.

— Искусственному дыханию в полиции учат?

— Я готов, — положил Дик скрещенные ладони на прореху в кольчуге.

— Хорошо, — вздохнул Ларс, обтёр рукавом окровавленные губы принцессы и резким движением вправил ей челюсть.

— В сказке было иначе, да? — улыбнулся Миллер.

Ларс приоткрыл Санти рот и, глубоко вдохнув, припал к нему губами. Дик, дождавшись выдоха, всем весом навалился на грудь, но даже его сил не хватило, чтобы достаточно глубоко продавить рёбра.

— Помогите ему! — крикнул Ларс перед очередным вдохом.

Олег и Жером, побросав оружие, навалились Миллеру на плечи, и грудная клетка принцессы поддалась.

Набравший воздуха Ларс снова наклонился ко рту Санти и едва успел отпрянуть, когда принцесса резко села, перепугав своих реаниматоров. Латная перчатка клацнула, обхватив сзади шею голландца.

— Что ты делаешь? — распахнулись перед ним «глаза». В них не было ни белков, ни радужки, ни зрачка, только сплошная зеленовато-синяя субстанция, затянутая безостановочно переливающейся кровяной плёнкой.

— Я... Это искусственное дыхание. У тебя сердце остановилось.

— Вот как? — облизала Санти губы и уронила взгляд на лишённую брони грудь.

— Непрямой массаж сердца, — поспешил объясниться Дик. — Медицина... Понимаешь?

— Тебе нравится? — снова перевела принцесса взгляд на Ларса, продолжая держать того перед собой за шею, как котёнка.

— Что? Ты не так поняла...

— Глаза. Тебе нравятся мои глаза?

— О... Да, они... очень красивы.

Пальцы принцессы чуть сильнее сдавили шею голландца, и его собственные глаза округлились, а лицо обмякло.

— Синий, — произнесла Санти, смотрясь в Ларса, как в зеркало. — Он не идёт мне. Но могло быть и хуже.

Хватка ослабла, и Ларс вернул себе живое выражение лица.

— Что это было? — выдохнул он.

— Не волнуйся, — улыбнулась Санти. — И... — провела она языком по рту голландца, — мне понравилось.

— Взаимно, — сглотнул тот, освободившись из отнюдь не нежных объятий.

— Что ж, — поднялась принцесса, села на трон, закинув ногу на ногу, и изящным движением убрала волосы от окровавленного лица, — у вас, кажется, были вопросы ко мне? Я готова ответить.

— Если позволишь, я обойдусь без лишних предисловий, — вышел вперёд Ларс, утирая холодную испарину со лба.

— Конечно, мой милый пилигрим, — улыбнулась Санти.

— Палач Мо — это имя о чём-то говорит тебе?

— О да. Хочешь его уничтожить?

— Ну... — слегка растерялся Ларс от столь прямого вопроса.

— Конечно хочешь, — поднесла Санти к глазам когти своей перчатки, оценивая «маникюр». — Твои мысли так очевидны. Однако я не знаю, где он сейчас. Насколько ты мог заметить, этот склеп долгие века оставался моим единственным пристанищем. Так что последние новости, которые я получала, чуть менее свежи, чем хотелось бы.

— Скала и Мо — одно лицо?

— Да, если мыслить теми примитивными категориями, к которым вы привыкли. На самом же деле от Рихарда осталось не так много прежнего уже в нашу последнюю встречу, — отвела принцесса взгляд в сторону, и что-то блеснуло в её глазах. — Но даже та крохотная толика была восхитительна.

— Это он проклял и казнил тебя?

— Он отдал приказ. Приговор привёл в исполнение мой отец, — верхняя губа Санти приподнялась, обнажая зубы. — Король Латарнака, презреннейший из рода Шазар.

— За что?

— За то, что не забыла, кто я есть, и не стала лизать сапоги апостолу Тьмы!

— Ты говоришь о Рихарде?

— Он требовал слишком многого, а мой отец давал это ему, не раздумывая. И однажды...

— ...Рихард потребовал тебя, — закончил Ларс фразу, сам того не ожидая.

— «Стань моей правой рукой», — сказал он, — «Будь подле, когда миры падут к нашим ногам». Мой прекрасный Рихард...

— Чёрт подери, — хмыкнул Дик. — Лучшего предложения руки и сердца я не слышал.

— Он заблуждался, — покачала головой принцесса. — Ища могущества, Рихард зашёл слишком далеко, туда, откуда нет возврата. И я не последовала за ним. Палач Мо... — печально улыбнулась она. — Тьма забирает всё, даже имя, стоит только впустить. Это происходит не сразу, постепенно, и даже сильнейшие склонны терять грань. Рихард, как и мой отец, забыл разницу между служением и преклонением. Мня себя повелителем, он стал рабом Тьмы. Молот тяжёл и могуч, он крушит стены цитаделей и черепа королей, но не по своей воле, а повинуясь хозяину. И, тем не менее, — обвела Санти взглядом всех четверых, — ваша затея безумна, она приведёт в небытие. Почему вы желаете уничтожить Палача Мо?

— Таково пророчество, — почти извиняясь пожал плечами Ларс.

— И что же суждено вам?

— Сокрушить не имущих смерти. Так оно гласит.

— Но кто они?

— Одни называют их Пожирателями, другие — Детьми Оша, ты — апостолами Тьмы. Правда, кое-кто считает, что речь идёт обо всех обладателях великих душ, и мы должны уничтожить заодно всю высшую знать Союза.

— Союз?

— Земли людей, базбенов, нолнов и рукунов объединили силы, чтобы дать отпор армиям Пожирателей, атаковавшим их границы пять веков назад.

— Я многое пропустила. Кто одержал верх?

— Сложно сказать. Пожиратели отступили, но в Союзе разразилась междоусобная война за душу одного из них. Нет, это был не Рихард, — поспешал ответить Ларс на невысказанный вопрос принцессы.

— И что же, вы идёте на верную смерть лишь ради исполнения пророчества? Я не назвала бы вас столь фанатичными адептами веры.

— Нет, мы определённо не фанатики.

— Так что движет вами?

— Надежда. Единственная надежда, что обретение силы, заключённой в душах Пожирателей, позволит нам вернуться домой.

Глаза Санти удивлённо округлились, и звонкий серебряный смех наполнил погребальную камеру. Он становился всё громче и безумнее. Голова принцессы запрокинулась, а плечи сотрясались от безудержного хохота.

— Что смешного? — спросил Олег, когда Санти, наконец, совладала с собой.

— Я помогу вам отыскать Палача Мо, — поднялась она с трона, всё ещё улыбаясь и покачивая головой.

— Ты говорила, что не знаешь, где он, — проводил Ларс взглядом идущую к выходу принцессу.

— Да. Но знаю того, кто нам расскажет.

— Эй!!! — воскликнул Миллер, когда Санти одним лёгким движением вырвала меч из его рук.

— Он великоват тебе, а мне ещё понадобится.