Ош. Смертные души

Глава 5. Дом на болоте

Четвёрка путников, заметно ободрённая недавними событиями, шагала через лес, строя на ходу планы дальнейшего существования в Оше:

— Это же невероятно! — всплеснул руками преисполненный оптимизма и уже передвигающийся без посторонней помощи Ларс. — Только подумайте! Совершенно иной метаболизм!

— Теперь понятно, почему жрать не хочется, — вставил Миллер. — Стейк душе не соперник.

— Вот тут не уверен, — поджал губу Ларс. — Похоже, традиционная пища всё-таки нужна. Во всяком случае, я сейчас чертовски голоден, — улыбнулся он, положив ладонь на заурчавший при упоминании стейка живот. — Поглощённая душа выделяет огромное количество энергии, но белки, жиры и углеводы она не восполняет.

— Почему тогда мы не голодны? — спросил Олег.

— Вероятно, энергии нашей собственной души достаточно, чтобы поддерживать организм продолжительное время, если он нормально функционирует. Но большая потеря крови и необходимость восстановления вносят свои коррективы.

— У меня что-то раны не затянулись, — слегка обиженно прокомментировал Жером.

— Понимаешь, — обратился к нему Ларс, стараясь подобрать слова попроще, — твоя душа... твоя собственная душа — она как ядерный реактор, выделяет энергию понемногу и долго. А чужая, поглощаемая душа — она как ядерная бомба. Бабах! Много и быстро.

— Если так, — взял слово Олег, — почему тогда Катарина говорила о Детях Оша? О тех, чьи тела изменились под воздействием огромного количества поглощённых душ, а собственные души стали невероятно сильны? Ведь по твоей логики, это просто моментальный выброс энергии. То есть... без накопления.

— Хороший вопрос, — почесал затылок голландец. — Возможно, часть энергии всё же оседает и аккумулируется. Это всего лишь гипотеза, — развёл он руками. — Я знаю не больше вашего.

Лес тем временем всё больше менялся. Изогнутые ветвистые деревья, напоминающие платан, уступали место здешнему подобию елей — исполинских растений с похожей на растрескавшийся камень корой и почти чёрной хвоей. Воздух стал более влажным и холодным, запах сырости и гнили заметно усилился. Сквозь раскидистые лапы света проникало совсем мало.

— Не нравится мне это, — зябко поёжился Клозен, озираясь.

— Смердит как в силосной яме, — согласился Дик.

— Болото рядом, — подытожил Олег.

Вскоре догадка подтвердилась. За расступившимся лесом показалась чёрная вода окружённая стеной мёртвых деревьев, а посреди неё — островок, почти полностью занятый большим дощатым и с виду давно брошенным домом в два этажа. К дому вела извилистая полоска торфяных кочек, отнюдь не внушающая доверия.

— Обойдём? — спросил Дик, глядя в пустые оконные проёмы.

— Ночь скоро, — поднял Олег взгляд к темнеющему небу. — По мне так лучше здесь переждать, чем в лесу. Что думаете?

— У меня от этого места мурашки по спине, — передёрнул плечами Жером.

— Согласен, — кивнул Ларс. — Это, какие-никакие, а стены и крыша. Даже если там всего один вход-выход, мы, по крайней мере, будем знать, откуда ждать опасность, и останемся вместе, а не рассеемся по лесу в случае нападения.

— Ты на кого учился? — прищурился Миллер, глядя на голландца.

— Я математик. А что?

— Да так, ничего, математик...

Кочки оказались хоть и не слишком надёжно выглядящими, но вполне годными для переправы. Покривившаяся на ржавых петлях дверь была не заперта.

— Чёрт! — сдавленно выругался Миллер, когда гнилая половица громко заскрипела под ногой.

— Если тут кто-то есть, — прислушался Олег, — мы только что известили его о своём приходе. Теперь уж хорошо бы сделать это как полагается. Вечер добрый! — крикнул он в гулкую пустоту. — Есть кто? Хм. Видимо, нет.

— Надо всё проверить, пока ещё что-то видно, — зашагал Дик вглубь дома, с мечом наготове.

— Йех! Дерьмо, — брезгливо скривился Жером, пытаясь оттереть перепачканную подошву о замусоренный пол.

— Свежее? — обернулся Олег.

— Издеваешься?

— Похоже на то, — повёл носом Ларс. — Здесь кто-то недавно был. Или до сих пор тут.

— Миллер! — крикнул Олег в темноту. — Вернись!

— В чём дело? — появился Дик в конце длинного коридора.

— Не будем разделяться. Дом обитаем.

— Что за вонь? — поморщился Миллер, подойдя к остальным. — Француженка обгадилась со страху?

— Отсоси, — парировал Жером, предварительно шагнув за спину Ларса.

— Так, — приподнял руки Олег в примирительном жесте, — давайте не будем собачиться, а вместе прочешем дом.

Первый этаж оказался пуст. В пяти его комнатах обнаружить признаки жизни, помимо найденных Клозеном экскрементов, не удалось, и это всех немного успокоило. Из мебели здесь нашлись только деревянная скамья и стул на трёх ножках, которые тут же были выломаны и приобщены к скудному арсеналу в качестве какого-никакого оружия. Второй этаж таил куда больше сюрпризов.

— Что это? — тронул Дик ногой лежащую у стены тряпку, под которой оказалась солома.

Рядом с лежанкой валялись мелкие обглоданные кости и напоминающая посох сучковатая палка.

— Дик, — позвал Олег, озираясь по сторонам.

— Если будет агрессивным, — отозвался тот.

— Именно.

— Давайте уйдём, — прошептал Клозен, пятясь к дверному проёму и сжимая ножку стула с такой силой, что она скрипела в потных ладонях.

— Оставайтесь на месте, — монотонно выговорил Олег, и снова обратился к неведомому жильцу: — Мы лишь хотим переночевать здесь. Больше ничего. Мы не причиним вам вреда, если вы нас не спровоцируете. Но прошу учесть, что у нас оружие, и мы будем сражаться, если придётся.

После нескольких секунд давящей тишины в дальнем углу послышалось шуршание и посреди темноты возникли два жёлтых огонька.

— Да, оружие, — произнёс странный насмешливый голос с присвистом. — Я не прочь купить. Если оно того стоит.

Из темноты, держа в руках нечто похожее на арбалет, вышло приземистое существо, ростом не выше полутора метров, замотанное в тряпки, будто египетская мумия, поверх которых был накинут драный кожаный плащ с капюшоном.

— Кто вы? — спросил Олег, едва удержавшись, чтобы не отступить, когда существо сделало несколько шагов вперёд и остановилось напротив оконного проёма, из которого в комнату падал скудный свет.

За исключением одежды и арбалета в лапах, таинственный обитатель дома на болоте выглядел точь-в-точь как огромная прямоходящая крыса. В капюшоне имелись прорези, из которых наружу торчали полупрозрачные подвижные уши, по большей части скрытая тенью морда оканчивалась чёрной влажной мочкой носа, под которой красовались два острых как бритва резца. Каждый палец — как на руках, так и на ступнях — украшал длинный и, судя по всему, старательно заточенный коготь. Но мимика и манера двигаться мало чем отличались от человеческих.

— Меня зовут Нигум, — представилось существо, слегка поклонившись, но не опуская нацеленного в гостей арбалета. — Из рода Кхаш. Я — торговец. Странствую в поисках прибыли. Это утлое гнездо служит мне временным пристанищем на пути из Таркара в Швацвальд и обратно, когда такое случается. А что привело сюда вас?

— Не говори ему ничего, — прошептал Олегу на ухо Дик, неотрывно следя за странным существом. — Я не доверяю этой чёртовой крысе.

— Знакомое слово, — хмыкнул таинственный постоялец. — Я не часто его слышу, и, в основном, от свежих.

— От свежих? — переспросил Олег.

— Так здесь называют... не коренных жителей, — крысиный рот растянулся в ухмылке, демонстрируя ряды острых жёлтых зубов. — Как давно вы тут?

— Около недели.

— Тогда ваше удивление выглядит странным.

— Мы совсем недавно покинули... место своего появления.

— Вот как? И где же оно?

— Не твоё дело, — вклинился в диалог Миллер.

— Я бы вам посоветовал быть сдержаннее в словах, — снисходительно улыбнулся Нигум. — И, на будущее, такие, как я, зовутся базбенами. Не крысами. Мене просвещённые мои сородичи могут посчитать подобное оскорблением. Но довольно размолвок, — опустил он арбалет и улыбнулся ещё шире. — Мы ведь здесь не для этого.

— Убери, — положил Олег ладонь на сжимающую рукоять меча руку Миллера. — Ну же.

Дик недовольно хмыкнул, но опустил оружие.

— Итак, — вынул Нигум болт из арбалета и убрал его в висящий на поясе колчан, рядом с которым Олег заметил ножны с внушительных размеров кинжалом, — прошу вас, располагайтесь. — Опустился он на свою лежанку, скрестив ноги, а четвёрке гостей пришлось разместиться прямо на полу, за неимением лучшего. — Можно взглянуть на ваш меч?

— Ещё чего! — возмутился Миллер, убирая оружие подальше от ушлого торговца.

— Он не продаётся, — поддержал товарища Олег.

— Но ведь вы не знаете, что я за него предложу, — делано удивился Нигум.

— Вряд ли это поможет нам сохранить свои жизни лучше, чем меч.

— О, друг мой, бросьте, — отмахнулся торговец. — Вы производите впечатление разумного человека. Неужели четверо крепких здоровых мужчин с дубинами испугались старого немощного базбена? Поверьте, вам ничего не угрожает. Во всяком случае, внутри этого дома. Прошу вас, — протянул он раскрытую лапу, — я только взгляну.

— Никакой сделки, — уточнил Олег, поднимая с пола меч.

— Ты совсем спятил? — перехватил его руку Миллер.

— Спокойно, — поднял Олег свободную ладонь. — Пусть посмотрит. Мы можем помочь друг другу.

— Верно, — кивнул Нигум. — Без взаимовыручки в Оше никак. А я могу рассказать много интересного. И полезного. Ну же, вы ничего не теряете.

— Он прав, — согласился Ларс.

— Дьявол, — отцепился, наконец, Дик от бастарда.

— О, — принял Нигум протянутый ему вперёд рукоятью меч. — Великолепная работа. Сильно изношен, но, если найти толкового мастера, можно привести в порядок. Сталь очень хороша, — со знанием дела провёл он ладонью по клинку. Вы могли бы выручить за него...

— Это не обсуждается, — прервал базбена Олег.

— Ладно-ладно, — осторожно вернул тот меч. — Я просто покажу, что у меня есть на обмен, а вы уж сами решайте. Нельзя запретить торговцу демонстрировать свой товар. Так ведь? — усмехнулся Нигум, расстёгивая невесть откуда взявшийся объёмистый ранец. — Я не заметил у вас поклажи. И вы довольно легко одеты. Полагаю, шерстяные одеяла будут весьма кстати, — выложил он на свою подстилку два туго скрученных рулона. — Они тонкие и очень лёгкие, но невероятно тёплые. Вам понравится. Так же у меня с собою небольшой излишек еды. Уверен, ваши желудки соскучились по работе, — на подстилку лёг холщёвый мешочек, источающий терпкий и весьма аппетитный аромат. — Это копчёная лантия, вкуснейшая рыба из озера Самор, близь Таркара. Вода в нём настолько чистая, что рыбача посреди него с лодки, можно разглядеть свою тень на дне, а глубины там с добрых сорок локтей. А вот и она сама, — вынул Нигум из своего бездонного ранца солидную флягу. — Прекрасно утоляет жажду и придаёт сил. Ага, — снова запустил он руку в ранец, — вот это вам точно придётся по вкусу. Поглядите, — бросил Нигум Дику большой тесак в кожаных ножнах.

— Неплохо, — покрутил Миллер в руках нож с тяжёлым двадцатисантиметровым лезвием в полладони шириной и ухватистой рукоятью из тёмного рога.

— Чрезвычайно нужная вещь, — заверил Нигум. — Может всё. Хоть дрова им коли, хоть головы отрезай. У меня таких десять штук. В Швацвальде расходятся быстрее, чем горячие пирожки. Так, — продолжил он шарить в недрах ранца, — болты вам без надобности, это тоже. А вот это может пригодиться, — извлёк он на всеобщее обозрение огниво, состоящее из небольшого кремня, тонкого кресала и пучка трута в цилиндрическом деревянном футляре. — Смотрите, — ловко чиркнул Нигум кресалом по кремню, и в полумраке вспыхнул яркий сноп искр. — Очень просто.

— А спичек или зажигалки нет? — робко поинтересовался Жером.

— Увы, — убрал Нигум огниво в футляр и передал его Олегу для ознакомления. — Есть спиртовые, но я таким барахлом не торгую, мороки больше. А сера, керосин, порох — это всё не про Ош. Почему я слышал о таких вещах? Да потому, что свежие из вашего мира спрашивают о них чуть ли не раньше, чем задают вопрос: «Как нам вернуться?».

— А это возможно? — подался вперёд Ларс, жадно вслушивающийся в каждое слово базбена.

— Вернуться-то? Хех. Мне лично о таких случаях не известно. Однако поговаривают, что кое-кому это удавалось.

— Как?

— Откуда мне знать? — пожал плечами Нигум. — Я всего лишь мелкий торговец. Такие дела не по нашему уму. Да и кто, кроме вернувшегося, сможет это подтвердить? Был свежачок, был, да и нету. А куда делся — Гахаз его знает.

— Много здесь таких? — спросил Олег, разглядывая огниво. — Ну, свежих?

— Не так чтобы много, но встречаются. Правда, в последние годы всё реже.

— А как они... то есть мы, попадаем сюда и для чего? — снова подключился к разговору Ларс.

— Никто этого не знает. Вы просто появляетесь, то тут, то там. Большинство не доживает и до вторых суток. А уцелевшие рассказывают примерно одно и то же. Дескать, шёл по своим делам, никого не трогал, и тут вдруг всякая чертовщина началась, замуровали, дверь, я в неё, и вот здравствуй, новый дом, — Нигум гаденько захихикал, но быстро взял себя в руки под пристальным и недобрым взглядом Миллера, всё ещё крутящего в руках нож.

— А ты сам как здесь оказался? — спросил Жером.

— Ну, это длинная история. Всё началось одним тёплым летним вечером, когда молодой базбен из рода Кхаш встретил мою мать. А потом долгие пять месяцев в животе, и вот я здесь, — ощерился Нигум.

— Так ты местный? — буркнул Дик.

— Самый что ни на есть.

— Ваш народ всегда жил в Оше? — поинтересовался Олег.

— Это вряд ли. Согласно легенде, наш истинный дом — Ташанда. Холодный мир дремучих лесов и скалистых гор далеко-далеко отсюда. Но это лишь легенда, и никто уже ничего толком не знает. Однако существует теория, согласно которой Ош раньше был заселён только дикими неразумными тварями, а все ныне живущие здесь разумные существа пришли извне.

— И кто они?

— Ош огромен, — развёл руками Нигум. — Я за свою жизнь исходил лишь малый его клочок. Мой родной город — Анхарам. Столица царства базбенов, Горлоха. Это на севере, в Плачущих горах. Ещё севернее, за Ревущим Хребтом раскинулось Великое Ледяное море. Что за ним — одной Шогун ведомо. К востоку отсюда находится Саланса — земля нолнов. Их столица — Лантель. Они не слишком жалуют чужаков, как, впрочем, и мои соплеменники, но с ними можно найти общий язык. А вот за их восточные границы лучше не соваться. Там начинаются владения Газамара и пустоши — скверные места, гиблые. На юге лежит страна рукунов — Занерек. Настоящий рай для торговца. Я уже сколотил бы там состояние, не будь так чувствителен к зною и пыли. Об их берега бьются волны Моря Ветров, и пока что ни один корабль не сумел побороть их бешеный напор. Ну а мы с вами сейчас имеем честь находиться на землях королевства Аттерлянд — вотчины людей. Конкретнее — в герцогстве Швацвальд. До его одноимённой столицы день ходу. И я как раз туда направляюсь, так что вам крупно повезло.

— Вы сказали «королевство»? — уточнил Ларс.

— Именно, — кивнул Нигум. — У них есть король, — добавил он после небольшой паузы. — Монархия. Нда... Давненько я уже не общался со свежими людьми. В прошлый раз это не вызывало вопросов.

— А давно был прошлый раз? — спросил Олег.

— Ну... Хм, так сразу и не вспомню. Давно. Да... Очень давно.

Ларс и Олег многозначительно переглянулись.

— Не сочтите за бестактность, но, сколько вам лет? — продолжил голландец.

— Это не имеет значения, — усмехнулся Нигум. — Мы в Оше. Вы живёте, пока душа не угасла. Или пока её не отняли.

— Но вы ведь называли себя старым базбеном. Стало быть, возраст всё же не пустое слово, даже в Оше?

— Вы наблюдательны. Что ж... это так. Мой век имеет свой конец. Слишком голодные нынче времена. Тело чахнет вслед за душой, и нечем её напитать. Но в былые... — Нигум замолчал, мечтательно улыбаясь. — В былые времена души текли полноводной рекой, и черпать из неё можно было вдоволь. Дни моей молодости обагрены кровью множества битв. Войны сменяли одна другую, как сезоны года. Базбены катились с Плачущих гор стальной лавиной, подминая под себя царства и княжества. Много, очень много смертей. Поля мертвецов. Плодородные поля... Но всё это в прошлом, — печально улыбнулся он, помотав головой, словно отгонял грёзы. — Теперь я рад возможности перебиться раз в неделю остатками души пустотелого. Мир измельчал и закостенел. Проклятый Союз. Большие войны уступили место мелкой пограничной грызне. Но и те урожаи идут в казну. А рисковать своей душой ради чужого бессмертия — это не по мне. Потому я и покинул Горлох.

— А кто же получает все души? — заинтересовался Дик.

— Избранные.

— Вы говорите о Детях Оша? — спросил Ларс.

— Что? — поднял на него взгляд Нигум. — От кого вы о них слышали?

— Нам уже посчастливилось беседовать кое с кем из местных, — ответил за него Олег.

— Хм. Тогда замечу, что этот кое-кто явно не всё рассказал. Самое главное, что вам следует запомнить — никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминайте о Детях Оша в Союзных землях: Аттерлянде, Салансе, Занереке, Горлохе и особенно в Готии, если не хотите сгореть живьём на костре, или ещё что похуже.

— Но почему? Кто они?

— Детьми Оша их называют только демонопоклонники: кочевые племена восточных пустошей, нежить Газамара, орды с Холмогорья на западе, пиратские отродья за Пунцовым проливом, и прочая мразь. В союзных землях у них другое имя — Пожиратели. Три древних как мир и невероятно могущественных исчадия самой тёмной бездны. Полубоги своей грязной паствы. Мой отец ещё помнил времена, когда возглавляемые ими полчища шагали по земле, оставляя за собой лишь пепел и мёртвую тишину. Сейчас они затаились. Поговаривают, что поражение в последней войне вынудило Пожирателей погрузиться в сон, и в нём они пробудут, пока их капитаны не соберут достаточно сил для нового удара.

— Вы говорили, что приняли участие во многих битвах, — нарушил воцарившееся ненадолго молчание Ларс. — Но это была не та война?

— О нет, — усмехнулся Нигум. — Та война окончилась задолго до моего рождения. Объединённые войска пяти земель разбили армии демонопоклонников. Более того, один из четырёх Пожирателей был уничтожен. Иеремия — безумный лорд-нежить. Именно из-за этого и начался раскол. Огромная чёрная душа Иеремии стала предметом спора. Все пять правителей заявили о своих правах не неё. Но разделить душу невозможно. А поглощать — смертельно опасно. Она оказалась столь сильна, что не нашлось ни одного храмовника, способного обуздать разум Иеремии. Самый могущественный из них лишился рассудка, а шестеро прочих — обратились в прах. Но это никого не остановило. Каждый из правителей желал обладать этой душой, не смотря ни на что. Началась война пяти земель. Мой отец был ещё розовоухим сопляком, когда его призвали. Я демобилизовался, когда седина тронула мою шкуру. То затихая, то разгораясь с новой силой, война шла до тех пор, пока не истощила эти земли, пока не поставила их жителей на грань вымирания. И тогда решено было прекратить вражду. Совет пяти земель постановил выстроить крипту на острове Жернов посреди непроходимых Халийских болот, и поставить в охрану гарнизон, собранный из доблестных воинов всех пяти армий. Гарнизон Покаяния. Он и ныне стоит на страже души Иеремии, покоящейся в Ничьей крипте. А пять заклятых врагов подписали мирный договор и возродили Союз Пяти. Наступил мир. Но, видит Шогун, я тоскую по войне, и с каждым прожитым днём всё больше.

— Понятное дело, — убрал Дик тесак в ножны, — если родился и вырос на ней.

— Скажите, — встрепенулся Ларс, будто очнувшись от навеянных историей видений, — а в Ош попадают только представители этих пяти народов?

— Вообще-то, в пяти землях живут четыре народа, — уточнил Нигум. — Королевство Аттерлянд и Маркизат Готия — это всё земли людей. Давным-давно Готия была провинцией Аттерлянда, но маркиз разошёлся во мнении с королём по каким-то богословским вопросам, — усмехнулся базбен, — и Готия отделилась. Лично я полагаю, что оно и к лучшему. Пусть это скопище фанатиков живёт себе обособлено и не мешает жить другим. А что до вашего вопроса, так в последнее время кроме людей я и не слышал о других свежих. Базбенов, к примеру, уже не счесть сколько поколений иначе как естественным путём здесь не появлялось. Не знаю, с чем это связано. Может, кто-то там, — указал Нигум пальцем в потолок, — считает, что вас слишком мало. Как-никак, люди в войне понесли самые тяжёлые потери. Правда, иногда до меня доходят слухи о таких существах, которых в Оше отродясь никто не встречал. А что творится по ту сторону границ — вообще неизвестно. Впрочем, — базбен глубоко вздохнул и оскалился в рабочей улыбке, — мы сильно отвлеклись от темы. Что вам приглянулось из моих замечательных товаров?