Осколки Иль-Яфи (СИ)

Глава 17

Янка победоносно подняла ладонь.

— Ну, что, братва? Мурза печать одобрил. Я, конечно, пойму, если вы откажетесь, но… — Девчонка потянула паузу.

— А что, правда, больно?

— Зато надежно, Сань, любое лекарство горькое, а соленые слезы прочищают глазные канальцы.

— Ну, ты загнула философию, — фыркнул Макс. Для себя он решил этот вопрос однозначно. Да. После визита Факха, его уже не надо уговаривать. — Давай с меня начнем.

— Как скажешь, — хитро повела бровью Янка.

На другом конце старого стадиона мальчишки гоняли мяч и до ребят доносились их крики. Макс бросил осторожный взгляд по сторонам, поднял ладонь.

Через несколько секунд, парень, выпучив глаза, присел на скамью. Потряс в воздухе рукой и облегченно вздохнул.

— Ух ты! Нормально.

— Что, больно? — Санька заметно побледнел.

— Ты зуб когда-нибудь дергал? Вот, примерно так.

— Максим, — укоризненно скривилась Янка. — Саш, ты же не ребенок. Знаешь такое слово — надо? Так вот, тебе как никому другому — надо.

— Надо, Саня, надо, — поддакнул Макс и вдруг сморщился, натужно простонал и тихо повалился на скамью. — Помогите.

— Ну да, я поверила, — Янка насмешливо фыркнула. — Вставай, сейчас вдвоем будем Сашку держать.

Сашка испуганно перевел глаза с одного на другого.

— Макс, ты что? Макс!

Максим зыркнул из-под прищуренных глаз и засмеялся.

— А-а, купился.

— Да ну вас!

— Ладно, пошутили, — встал со скамьи парень и серьезно посмотрел на Саню. — Все, теперь твоя очередь. Ты что, боишься?

— Так не пойдет, — покачала головой Янка. — Никакого принуждения. Если не хочет — я не настаиваю.

— Санек, — удивленно вскинул бровью Макс. — Я не понял!

— Ладно, — мальчишка потряс ладонью, будто стряхнул градусник и поднял ее перед Янкой. — Я готов…

Через секунду Сашка сморщился, как сушеная груша, присел на корточки. И вдруг, простонав, повалился на землю, не разгибаясь, в позе эмбриона. Его лицо побледнело, дыхание сбилось. Мальчишка беспомощно открыл рот и захрипел.

— Саша, — вскричала Яна и склонилась над ним. Максим тихо чертыхнулся.

— Что делать, скорую?

— Да, он бледный, не дышит.

Сашка закатил глаза…

И тихо, язвительно, мелко захихикал.

— А-а, купились! Уел я вас, — вскочил, как ни в чем не бывало, и изобразил мартышку, чем-то отдаленно напоминая скачущего по дивану Мурзу. Янка сердито показала кулак. Максим скривил нижнюю губу и отключил смартфон.

— А за это сейчас ответишь, — парень метнулся к Сашке и влепил ему щелбан.

— У-у, — скуксился пацан, но, продолжал язвительно хихикать. Хотя, щелбан заметно болел.

— Что за шуточки, ты же нас напугал. Саша!

— Ян, ну извини, — пряча ухмылку, виновато сказал он и с насмешкой покосился на Макса.

— Покажи ладонь, не больно?

— Нормально.

— Идем.

Ребята пересекли угол стадиона и направились к тропинке. Сегодня днем, Сашка, как и обещал, научил Янку и Макса парочке буквенных комбинаций, скрепленных очень любопытными символами. Сочетание волшебных слов позволяло укрываться в невидимую пелену.

Те же слова, но с другим знаком, создавали иллюзию, то, что принято называть мороком. Был и третий вариант этого заклинания — легкая, ненавязчивая зыбь, отводящая взгляд, совсем уже простой способ воздействия на людей. Мальчишка предупредил, что на волшебников эти приемы не действуют. Чтобы спрятаться от них, нужны более серьезные методы.

— Откуда ты все знаешь? — Удивился Максим, когда Сашка объяснил им принципы работы заклинания. Тот пожал плечами.

— Оно внутри. Иногда, кажется, что я все забыл, а сейчас, с Мурзой, вспоминаю. Хотя, мороку сам учился. Помнишь, я рассказывал про десантника? Захочешь выжить на улице — и не тому научишься.

Ребята выбрались через дыру в решетчатом заборе и двинулись к торговому центру. Янка предложила пироженки или стрелялки-симуляторы в ТЦ. Сашка выбрал второе.

Огромный центр, точно пчелиный улей, тихо жужжал людскими голосами. Ребята немного побродили по длинным коридорам, заглядываясь на витрины, и свернули в нужное крыло, где по одну сторону располагались помещения с различными автоматами, по другую — небольшой кинотеатр.

Сашкины глаза заблестели. Он прыгнул в кресло «кабины сверхзвукового самолета» и нажал кнопку пуска. Янка, чтобы не скучать немного погоняла «по трассе», потом вместе с Максом освоила битву с роботами.

Через час Максим предложил перекусить. По эскалатору поднялись на третий этаж и выбрали место на галерее. Макс и Сашка обсуждали свои впечатления от гонок и боев. Янка молчала, слушала их и ковырялась в пирожном, думая о том, что сегодня Макс веселый, и ей интересно на него глядеть, на его отросшую челку, падающую на глаза, на грубоватую ухмылку, когда он спорит с Саней, встречаться с его простодушным взглядом, который он частенько бросает на нее.

Они уже собрались уходить, когда одновременно, все трое, почувствовали приближение человека. Вокруг было много людей. Но тот, кто приближался к ним, выделался по-особенному. Ребята тревожно переглянулись и повернули головы. Он не скрывался, наоборот, казалось, специально «включил лампочку», сигнализируя о своем приближении.

Михаил был спокоен. Подошел к столику, на секунду задержался, оглядывая ребят и сел на свободный стул. Сашка напряженно застыл. Макс наоборот, расслабленно откинулся на спинку сидения и насмешливо вскинул бровью. Янка удивленно уставилась на таксиста.

— Здравствуйте, прошу дать мне возможность поговорить.

— Привет, — лениво ответил Мкс. — Может, еще и руки друг другу пожмем? — Спросил он и поднял ладонь. Знак, отпечатанный на ее тыльной стороне, сверкнул на одно мгновение, и исчез. Михаил поморщился.

— Это важно. — Мужчина нахмурился, опустил глаза. — Я понимаю, вы можете мне не верить, но это действительно важно. Хотя бы для тебя, Саша.

— Говори, — ответил за всех Макс.

Сашка не двигался. На него накатила странная оторопь. Страх вперемешку с желанием вдарить кулаком в скулу этот ненавистной рожи… И опять страх.

— Я знаю, почему Владлен в тебя так вцепился. Знаю о свойствах твоей магии. В том, другом мире таких, как ты называют хиссенами.

— Мы знаем, — ответила Янка. Михаил недоверчиво сдвинул брови.

— Откуда?

Янка и Максим одинаково насмешливо усмехнулись.

— Ну, положим, мы тебе этого не скажем, — вежливо улыбнулся Макс. — Что-то еще?

— Он — только одно крыло. Есть его пара. В том мире одиночка не выживает. В нашем мире дар мутировал. Но Владлен говорит, что рано или поздно, пацан умрет.

— Все когда-нибудь умрем, — сказал Макс. — Ты не удивил.

— В течение года.

Сашка, сдерживая себя, сжал кулаки и резко повернул голову.

— То есть, Владлен мне жизнь спасал в подвале? А ты пробирки ему подносил. Лекарства от моей смерти искали? Спасители.

— Я такой же подневольный, как и ты. Я такой же раб.

— Я — не раб.

Михаил горько скривился.

— Да, мальчик, ты прав, ты — не раб. Твоя пробирка с кровью взорвалась. И вторая, и третья. Знал об этом? По большому счету, что тебе бояться? Убегай, скрывайся, проживешь, может, еще и найдешь второе крыло. Тогда ты станешь орлом, никакой Владлен тебе не помеха. Да и сейчас, у тебя есть друзья, хорошие, надежные. Они помогут.

— Ты меня на слезу пробиваешь? — Зло сказал Сашка.

Таксист посмотрел на ребят и вздохнул.

— Да тут хоть пробивай, хоть не пробивай… Дочь умирает. Владлен, через кровь, на нее заклятие наложил. Не выживет. И я, видимо, ему больше не нужен. Тебя не привел, приказ не выполнил. Вначале убил меня в подвале, потом выпустил.

— Как так? Вначале убил, потом отпустил, — ошарашено поводила глазами Янка.

— Неубиваемый я, он сам так сказал. Зверь я. Наверное, если только сердце вырвать или башку снести, тогда помру. Не знаю. Но то, что он меня убил — помню.

Над столом повисло молчание.

— Нам жаль, но у нас нет возможности тебе помочь, — ответил Максим.

Михаил помялся.

— Есть, ребята. Он смог бы, — и таксист покосился на Сашку. — У него кровь особая.

Пацан, скривив неприятную гримасу, повернулся к нему.

— А вот ты сидишь тут с нами, разговариваешь, мирно так, и совсем не хочешь никому в горло вцепиться? Совсем-совсем?

Таксист угрюмо уставился в одну точку.

— Я, Саша, врать не буду, обычно зов изводит так, что сердце заходит. Но нет на мне убийств. Хоть чем могу поклясться. Я признаюсь вам, когда меня корежит, уезжаю в Васюковский заповедник, и там охочусь. В шкуре, натурально-первобытным способом.

Когда до ребят дошло, о чем он говорит, они замерли и ошеломленно уставились друг на друга. Было в сказанном что-то дикое, жуткое…. И красивое одновременно. Неистребимое за тысячелетия, от древней охоты. Но давно уже перемолотое жерновами цивилизации.

Янка быстро, за мгновение окинула таксиста волшебным взором. И увидела переплетения бирюзовых и темно-коричневых узорчатых нитей. Не таких, как у Владлена и Романа.

— Зайчиками, значит, питаешься, — презрительно сказал Сашка.

— Иногда, — спокойно подтвердил Михаил. — Но это когда совсем зверя нет. Мне в такие минуты равный нужен. Чтобы или я его, или он меня, и делу конец.

— Ты же неубиваемый, — ухмыльнулся Макс.

— Так, может быть, он голову мне отгрызет вместе с хребтом, тогда и отмучаюсь… Раньше надо было так сделать, с моей смертью Владлен отстал бы от дочки. Она ему без меня не нужна.

— Ну, я же говорю — на слезу пробивает, — процедил Сашка и порывисто встал.

— Стой, — остановил его Макс. Встал вместе с ним и отвел в сторону.

— Погоди кипятиться. Сань, не злись на меня, но в чем-то твое положение лучше, чем его. Ты жив-здоров и силён. И тебя никто не бьет по почке. Ну, это я образно.

— Ты не понимаешь, Макс. Они меня в клети держали. Владлен ставил опыты. До рвоты, такие, что кишки кипели. А этот ему прислуживал.

— Да я не заступаюсь за него. Но ты знаешь, когда человеку руки выворачивают, он ломается. Погоди, Сань, сейчас важнее другое. Что-то он не договаривает, знает и молчит. Выжидает. Так, что, просто знай — ты сильнее его, а он сломан, посмотри сам, приглядись.

— А зачем он нам? — вспыльчиво зашептал Сашка. — Он — хмырь. Ты что, и вправду собрался ему помогать?

— Для начала нужно узнать, с чем он сюда пришел.

Сашка неуверенно мотнул головой. Макс похлопал его плечу и сказал:

— Мы просто его послушаем и вместе покумекаем. Обещаю, твой голос будет решающим.

Ребята вернулись за столик. Михаил поднял глаза, посмотрел на Макса. Он уже выделил его как главного.

— Я вам не все сказал про Сашу. Да и про вас и про других. У Владлена в саду есть особый прибор, с виду как большой барометр. Сделан на заказ, по проекту Факха. Вы, ребята, наверняка знаете, кто такой Факх.

Михаил обвел всех глазами и понял, что это имя всем знакомо.

— Встречались, — кивнул Макс.

— Владлен говорит, что этот прибор — маяк. Он улавливает магические флюиды и указывает местоположение осколков на несколько километров вокруг.

Ребята озадаченно переглянулись.

— Тогда он знает, где найти всех? — недоверчиво нахмурилась Янка. — Да ну, что-то не верится.

— Нет, конечно, — мотнул головой Михаил. — Я же говорю, маяк работает в радиусе нескольких километров. Его дом в пригороде. Так, что тут бояться нечего. Но, вот если прибор сделать мобильным, тогда всем станет немножко хуже. Поодиночке, он достанет всех.

— Я так поняла, что сейчас этот прибор стоит где-то в доме, как памятник, и сдвинуть его не представляется возможным. Так? — Спросила Яна.

— Да. Только не в доме, а в саду. В том мире такие приборы устанавливают по просьбам богатых людей, не наделенных даром. Внутри устройства драгоценные камни и редкие металлы, не всякий может себе позволить. Так вот, Факх обещал помочь с мобильностью. Владлен как-то хвастался, что скоро у него будет особый амулет, который исправит этот недостаток.

— Что за амулет? — Спросила Яна.

Михаил наморщил лоб, вспоминая, и ответил:

— Он назвал его Свирелью. Почему — не знаю. С его помощью Владлен перенастроит прибор и сможет установить его, к примеру, в автомобиле.

За столиком повисла тягучая пауза. Если это случится, то…

— Но главная цель — вторые крылья хиссенов. Сашина половинка в городе, по иному быть не может, так сказал Факх. Обе половинки всегда рядом друг от друга.

— Почему?… Почему это так важно? — Чуть дрогнувшим голосом спросил Саня.

— Я не знаю точно, но вроде бы ваши возможности с другим крылом на порядок выше остальных осколков. Владлен выберет одного, а другого убьет. Поэтому ты так важен для него. Он рано или поздно тебя достанет.

Сашка иМакс одновременно откинулись на спинки стульев.

— Чертовщина, — пробормотал парень. — Пиявка, нелюдь… Погоди, — Он рывком склонился над столиком. — Если ты нас нашел, то у тебя точно есть какой-то план. Не может не быть.

По лицу таксиста пробежала тень, он вскинул голову и сказал:

— Плана нет, но есть соображения. У Владлена не все так блестяще, как может показаться.

— Есть слабые места? — Спросила Яна.

Михаил кивнул.

— Есть… Есть за что ухватиться. Но один я не потяну.

Ребята переглянулись. В глазах каждого читалось сомнение. И тревога. Как быть? Спрятаться в ракушку или попасть в ловушку? Или с дубиной пойти против танка.

— Мы должны подумать, — решительно сказала девушка.

— Моя дочь… Сколько мне ждать?

— Решим сегодня.

Мурза ворчал, пыхтел, скрипел как телега. Его уязвленная гордость кипела и испаряла ненависть.

— Он хохотал надо мной, он выставил меня дураком. Этот ничтожный акбей третьего наяка, высмеял меня. Меня! Активиозиуса второго наяка! Обозвал болтуном, выдумщиком и выгнал из покоев юфина Мехри.

Янка, нахмурив лоб, сидела на диване, рядом, усевшись на паласе, пялился в окно Сашка. Их план был простым и, казалось, верным — пресечь деятельность Факха, умерить, так сказать, его аппетит и поставить в известность Совет юфинов.

— А кто он такой, этот как его там? — Спросила Янка.

— Акбей Сайи, секретарь, пешка, шавка. Никто! — Вахибей раздраженно дернул плюшевым тельцем и прыгнул с полки на пол.

— Ты сказал про Свирель?

— Да. О, я бестолковый! Я все сделал неправильно. Нельзя было ничего говорить этому ничтожному лакею. Нужно было дождаться юфина, но он будет во дворце только завтра, а я связан печатью Эфтизы, и дальше дворцовой стражи мне дороги нет.

— Ну, не все так плохо, Мурза, юфин появится во дворце, и ты встретишься с ним. Дело серьезное и он должен тебя выслушать.

— Не знаю, — мрачно проговорил вахибей. — Тут тоже не все так просто. Печать Эфтизы… Охо-хо. Она — изгнанница, и во дворце до сих пор есть ее враги, из тех, кто сейчас у власти. Откровенно говоря, я немного рисковал, являясь туда.

— И как быть?

— Как задумали, юфин Мехри — честный человек, я верю ему и обязан предупредить. Он — хранитель Свирели, а этот артефакт слишком ценен, чтобы подвергать такой опасности… Нее, что-то здесь не так, не пойму, даже ума не приложу, для чего Факху Свирель. Если он хотел с его помощью преобразовать геозитрон, то артефакт почувствует темный зов и не отзовется.

— А как работает этот артефакт? — спросил Сашка и присел на корточки. Вахибей мечтательно вздохнул.

— Свирель преобразует чистые, небесные звуки, пробуждает настолько тончайшие флюиды, что на них не реагируют даже маги второго, первого наяка. Но отзываются далекие звезды… Эх!

Янка и Сашка вытянули лица и тихонько засмеялись.

— Мурза, а какой у артефакта функционал?

— Да, чтобы вы понимали! Функционал! Свирелью можно настроить такие артефакты — ого-го!

— Мурза, объясни нормально, ну пожалуйста!

Вахибей покачал головой и уселся на паласе рядом с Сашкой.

— Свирель — преобразователь и настройщик баланса магической силы. С ее помощью следят за перегрузками магических субстратов, когда создают сложнейшие артефакта для работы юфинов. Она создает гармонию, снимает напряжение, если бунтуют магические волны, у нее много задач. Поверьте, это бесценный инструмент… И если он попадет в руки Факха! О-о!

— Будем надеяться, что у него ничего не получится, — сказала Янка, немного подумала и спросила: — А какой у Факха наяк?

Мурза презрительно скривил мартышкины губы.

— Третий. И то с натяжкой. Я сильно подозреваю, что без кожаного мешочка там не обошлось.

— Что за кожаный мешочек? — Нахмурилась Янка

— Уф! Кошелек, конечно.

— Проще говоря, взятка.

— Ну, проныра! Тепленькое местечко нашел. Туда кого попало, не берут, только за заслуги, но, получается, и за хорошую мзду. Как он меня бесит!

Тренькнул Янкин смартфон. Девчонка посмотрела на номер и вздохнула.

— Он. Ну что?

— Ладно, поможем. Но объясни ему потом, что надо делать.

Янка кивнула и ответила на звонок. После встречи с Михаилом, девчонка пришла домой и все рассказала вахибею. О маяке, о Свирели, о неизвестной дочери таксиста, которая лежала под капельницами в больнице, без надежды, что выкарабкается. Но, как раз последняя новость для вахибея была не самой страшной. Это не проблема, сказал он и обещал помочь.

— Идемте, — поднялась с дивана Янка, поговорив с таксистом. Девчонка сунула мартышку в рюкзачок и закинула его на спину.

Мурза покряхтел, посопел и высунул голову.

— Отлично. Хоть на твоей горбушке прокачусь.