Осколки Иль-Яфи (СИ)

Глава 18

До горбольницы, где лежала девочка, ехали на маршрутке. Сашка глазел по сторонам, пока вдруг не обратил внимание на ребенка, сидевшего за Янкиной спиной. У мальчишки лет пяти были распахнуты глаза, как два блюдечка, и в них читалось такое изумление, что Сашка невольно перевел взгляд на Янкин рюкзачок. Что-то ему подсказало, что причина кроется там. Причина ухмылялась, строила рожицы и косилась в разные стороны, поблескивая своими глазами из натуральной бирюзы.

Сашка мысленно чертыхнулся и тихонько толкнул Янку локтем.

— Яна, Мурза веселится.

Яна быстро сняла со спины рюкзачок и положила его на колени.

— Я кого-то сейчас закрою на молнию, — прошипела она.

— Скучно свами, — зевнула мартышкина морда и сама скрылась в глубине сумки.

Опустились сумерки. Вдоль асфальтированной дорожки, ведущей к центральному корпусу больницы, горели фонари. Янка и Сашка немного прошлись по ней и свернули к другому зданию. Входная дверь стояла закрытой, как и ожидалось. Девчонка окликнула вахибея. Тот выкарабкался наполовину из рюкзачка, моргнул и тихо прошелестел скороговоркой.

Воздух едва вздрогнул, чуть всколыхнув пятачок реальности.

— Идите, — сказал Мурза.

— Куда? — Янка и Сашка переглянулись.

— Куда-куда. Куда глаза глядят! — Проворчал вахибей. — Прямо, и не сворачивая.

Ребята опять переглянулись. Дверь по-прежнему стояла запертая. Но не верить вахибею — потом засмеет. Не хотелось. Янка неуверенно дотронулась до дверной ручки — металлической, устойчивой. Как ей показалось… И чуть не споткнулась, потеряв опору. Рука провалилась сквозь двери.

— Идите, бестолковые.

Сашка тихо прошептал в ухо:

— Давай, вместе, и глаза закроем.

— Да что же такое! Мне вас пинками поторопить?!

Сашка нащупал Янкину руку и потянул ее… В широкую металлическую черную дверь. Они оба закрыли глаза. Зажмурились, что было силы, и сделали шаг.

— Открывайте глаза.

Они были внутри. Маленький холл освещался бледной лампочкой. Вправо уходил коридор, перед ним — широкий лестничный проем на второй этаж. Ребята подошли к ступенькам, как сверху послышались шаги. Кто-то спускался вниз.

— Мурза, — окликнула Янка, чувствуя оторопь.

— Ну Мурза я, Мурза, и дальше что? — Вахибей обернулся на нее из рюкзачка. Сверху появилась медсестра в бледно-голубой форменной одежде. Женщина посмотрела сквозь девчонку и прошла мимо.

Прошла в полуметре от них.

Даже не бросив взгляда.

Янка выдохнула.

— Идем, что ли, — проворчал вахибей. — Или ты думала, что маг второго наяка будет тут махать руками, завывать волчьим воем, совершать ритуалы на шести гробах, чтобы только накрыть себя мороком. Уф!

Поднялись на второй этаж. У сестринского поста стояли две девушки. Одна из них отошла от стойки и зашла в палату, другая двинулась по коридору. Прошла мимо Янкии Сашки, не осознавая чужого присутствия, не видя перед собой посторонних. Янка подумала, что, находясь в мороке, они — пустое место…

Что такое морок? Пространственный аппендикс? Девчонка мотнула головой. Все равно ей этого не постичь, разве что, лет через сто.

Нужная палата располагалась в другом конце коридора. Дверь стояла полуоткрытой. Янка с Сашкой осторожно вошли, огляделись. В комнате было две кровати, одна из которых пустая. На другой лежала девочка лет четырнадцати, с закрытыми глазами и кислородной маской на лице.

Янка подошла к ней. Вахибей тут же выбрался из рюкзачка и прыгнул на кровать. Сел на живот, опустил лапы на ее грудную клетку. Через минуту, вахибей вскинул головой.

— Положите свои ладони на лапы, и молчите.

Янка присела на уголок кровати. Сашка подошел с другой стороны. Стоило прикоснуться к мартышкиной лапе, как в глазах заплясали искры. Янка проморгалась и посмотрела на лицо больной. Потом пробежалась взглядом по груди девчонки. И на животе, в районе диафрагмы увидела черный кружок, вращающийся по оси. Почему-тов голове пронеслось — черная дыра.

Кругляш наливался чернотой, медленно набухал, увеличивался и вновь сжимался.

Словно дышит, подумала Янка.

А потом появился тонкий золотистый ореол, окаймляющий кружок.

— Теперь смотрите внимательно, — сказал Мурза.

Золотистый ободок начал вращаться, набирать скорость… И поглощать черную дыру, сжимая ее круг за кругом. Янка не знала, сколько это продолжалось, она просто заворожено наблюдала, до самого конца, пока ореол не превратился в яркое золотистое пятнышко, полностью «съев» наложенный знак смерти.

— Ну и прекрасно, — как ни в чем не бывало, сказал вахибей.

— Все? — Спросил Сашка, на лице которого блуждала загадочная улыбка.

— Все. Пусть немного поспит. А мы идем домой.

Выйдя из больницы, Янка набрала номер Михаила. Когда тот отозвался, рассказала ему хорошую новость и передала то, что велел Мурза — его семья должна исчезнуть.

— Насть, пошли, потанцуем.

Анатолий, молодой человек из соседнего офиса, был хорош. Не зря ее коллега, Людмила, тоже пригласила его на день рождения в клуб.

— Нога болит, — состроила жалобное лицо девушка. Парень сочувственно кивнул. Сегодня, на работе, она действительно подвернула ногу. Но не сказать, что это было страшно, скорее, повод, чтобы отстали.

Огромный зал ночного клуба горел бликами и вспышками фантастической иллюминации — разноцветными шарами, фигурами светодиодной подсветки, потрясающими коллажами с картинками во все стены. Девушки из группы поддержки ди-джея, с томной пластикой пританцовывали на галереях.

Яркие огни, блеск, музыка, взгляды… Настя держала на лице улыбку, как держит флаг молодой знаменосец. Но чувствовала, что скоро устанет от этой ненужной затеи. Зачем она сюда пришла? Сидела бы сейчас дома или в сарайке, где столько нужно прочитать, изучить…

— Ну, Настя, идем, что ты как вдова сидишь, — подбежала именинница и начальница в одном лице. Да, именно это лицо и уговорила ее погулять, как следует. Таким лицам сложно отказать.

— Нога, Люд, реально больно. Пляшите с девчонками, а я буду вами любоваться.

Начальница безнадежно махнула на нее рукой и убежала назад, в толпу танцующих. Большой кожаный диван в форме подковы, на котором сидела Настя, подсвечивался цепочкой фонариков. Девушка помахала танцующим коллегам, поглазела вокруг, и обратила внимание на эти шарики, вмонтированные в спинку дивана. Они стояли на коротких ножках и проводами уходили куда-то в боковину солидного лежбища.

Настя тихонько пошевелила пальцами, посчитав их количество. Светодиоды в плафонах перемигнулись, пробежались волной. Насте показалось этого мало, она прищурилась, и с ее губ слетел беззвучный шепоток. Восемь шариков вспыхнули разноцветными огоньками.

— Как неосторожно. А вдруг кто-нибудь заметит. Не боишься?

Голос раздался из-за спины. Девушка вскинула голову и увидела молодого мужчину, в легком светлом костюме, тонкой рубашке с вальяжно расстегнутыми пуговицами до груди. Он был хорош. Темноволосый, с красивыми глубокими глазами, ровными чертами лица. Но взгляд — холодный, отталкивающий, прятался за откровенно фальшивую улыбку. По роду своей деятельности, Настя знала такой тип людей, и не только мужчин…

Взгляд девушки застыл на его груди, где под планкой рубашки мелькнул знак. Ее знак! Настя непроизвольно расширила глаза. И весело, заразительно рассмеялась. Ну Рома, ну молодец! Удружил, так удружил. Отдубасил мужика, а разбираться пришли к ней. Понятно, значит, перед ней стоит убийца. Ладно, разберемся.

— Да ты не стой, садись. Рассказывай, как нашел меня.

Владлен на мгновение растерялся. Он знал, распознать его дар очень трудно. Это удалось только той девчонке, в тот день, когда ему влепили знак… Он усмехнулся, понятно. Она увидела свое тавро. Плохое начало.

Владлен присел на диван.

— И как тебя зовут, Василиса Прекрасная?

Настя с ехидцей ответила:

— А ты значит, Кащей Бессмерный, — и подумала, что несет банальщину, но сейчас лучше потянуть время.

— Ты всегда такая?

— Не обращай внимания, — Настя перестала смеяться. — Это не я тебя искала, а ты, так, что излагай. Что надо?

Владлен откинулся на спинку дивана, оглядел зал.

— Красивые у тебя подруги, наверное, хорошие, надежные, в трудную минуту помогут.

Настя незаметно сделала легкий пас ладонью. Удачно она поиграла фонариками. И сейчас эту игру можно продолжить. А намек она поняла.

— Откуда ты взялся?

— А что, не нравлюсь?

Девушка помотала головой.

— Не-а.

— Зря, я мог бы тебе пригодиться.

Настя усмехнулась.

— Мои подруги сейчас вернутся с площадки, займут диван, и ты не успеешь сказать, зачем меня нашел.

— Не займут, Настя. Они будут танцевать столько, сколько нужно мне.

— Все-таки, ты знаешь, как меня зовут, — кивнула девушка и внимательно присмотрелась к танцевальной площадке.

Пространство окутывала незнакомая, практически невидимая даже ее зрением, пелена, внутри которой, подчиняя сознание людей, крутилась спираль. Она разглядела эту хитрую штуку, только включив волшебный взор, которому ее обучила Янка. Спасибо, девочка.

— Так, откуда знаешь меня? И своего имени не говоришь.

— Владлен.

Настя медленно откинулась на спинку дивана.

— Ты слышала обо мне? — Владлен удивленно вскинул бровью. Ее реакция была слишком очевидной.

— Что ты ходишь вокруг да около, что тебе надо?

— Для начала, расскажи о знаке на моей груди.

— Удобная штука, освобождает от зова. Больше я ничего не знаю. Изучаю, мне кажется, я еще не до конца раскрыла потенциал этой штуковины.

— Есть возможность убрать?

— А что, он мешает общению с Факхом?

Владлен опять на секунду растерялся. Она знает Факха. Откуда? Кто нашептал? Он точно знал, что колдун не испытывал ее на способности. Пауки, активизирующие дар, действуют произвольно, по наитию, распознавая осколки с помощью наложенного заклинания Иль-Яфи. И даже сам Факх уже забыл, сколько магических существ он выпустил в этот мир. Триста-четыреста. А сколько из них сумели выполнить свою задачу? Скачок в иное жизненное пространство не безопасен.

— Ты знакома с Факхом?

— Не прикидывайся, тебе прекрасно известно, что нет. Но от его навязчивых существ я избавилась. Так зачем тебе нужно убрать мой знак?

Владлен насмешливо рассмеялся.

— «Мой знак!» Молодец, я вижу, в тебе есть здоровое тщеславие. Мы сможем подружиться.

— Навряд ли, я — одиночка.

— Не зарекайся. Так, сможешь убрать знак? Только не играй со мной. Ты же умная девочка. Надеюсь.

О! Начинать дружбу с угроз — плохая затея, подумала Настя и опять как можно незаметней повела ладонью, активируя еще два светящихся фонарика на спинке дивана.

— Не знаю. Не пробовала.

— А если постараться? — Владлен склонился ближе к Насте. — Если хочешь, я заплачу хорошие деньги. Я понимаю, на тебе нет вины за того парня. Так как?

Настя вздохнула.

— Это может быть опасным.

— Объясни.

— Для начала посоветуйся с Факхом, нужно ли это делать. Просто скажи, что мой знак — это знак фойры. Запомнишь? Обязательно ему это скажи, а потом посмотрим, захочешь ли ты еще раз встретиться со мной.

Владлен скривил губы.

— Девочка, ты или глупа, или… — он вдруг замолчал, уловив в ее глазах непонятный блеск. Властный, глубокий, придавивший его силой.

— Или, Владлен. Или. — Настя не оторвала взгляда и ближе склонилась к собеседнику. — Просто спроси Факха. Ты не забыл? Знак фойры.

Владлен почувствовал странную слабость. Он повел плечами, пытаясь стряхнуть с себя неприятные ощущения. Хлопнул ладонью по колену, и встал.

— Спрошу. Но потом мы встретимся.

И ушел. Девушка напряженно замерла, наблюдая, как он пересек зал и свернул в холл, где был выход из клуба. И только тогда расслабилась, чувствуя, как тихонько дрожат ладони. Потом схватила чистую салфетку, обошла диван и пригляделась к трем фонариками, рядом с которыми он сидел.

— Есть, — удовлетворенно прошептала она. На гладкой поверхности одного из них она обнаружила два волоска. На соседнем нашелся еще один. Легкое действие, схожее с магнитом, сработало. Настя аккуратно завернула трофей в салфетку и погладила фонарики, тихо прошептав «спасибо». В одной книге, обнаруженной в сарайке, она прочитала, что предметы, отзывающиеся на заклинания, имеют память. И очень полезно оставить в этой памяти свой хороший образ. На всякий случай.

Спрятав салфетку в сумочку, Настя обернулась.

— Хватит вам уже танцевать, — пристально посмотрела она на вьющуюся спираль, и резко ударила в ладони. Над головами танцующих вспыхнули странные светящиеся лохмотья, и растворились.

— Волоха обещала побить Витю Дорохина, — Лизка, смурная, толкнула входную дверь и чуть не ударила мальчишку на площадке.

— Смотри куда лезешь, — огрызнулся пацан и юркнул в школу.

— Ты видела? — Обомлела девчонка. — Догоню ведь.

Янка поморщилась.

— Отстань от ребенка. Так, что там Волоха?

Лизка бросила злобный взгляд в сторону убегающего пацана и повернулась к подруге.

— Помнишь, мы в пятом классе ездили в зоопарк? Так вот, Витя по неосторожности толкнул ее на решетку вольера с обезьянами. Она запомнила.

— А он точно по неосторожности ее тогда толкнул?

— Говорит, что да. А еще по неосторожности сказал, чтобы она поздоровалась с родственниками.

— Однако, — покачала головой Янка. — Только не пойму, почему она только сейчас решила его побить? Надо было сразу, в пятом классе. Толкнула бы его в террариум к змеям, или к жабам.

Лизке задумчиво пожала плечами, а Янка широко улыбнулась.

— А мне уже ничего не испортит настроение. Химия, прощай! Навсегда!

Девчонки вышли из школы и направились во двор соседнего дома, где был припаркован Лизкин жук.

— Поедем куда-нибудь? У меня дома перфоратор с бородатыми дядьками. Надоели.

— Что, прямо бородатые? Где вы их берете.

— Да ну, это я так. Просто дядьки с перфораторами. У папы опять в голове новые проекты по поводу ремонта. Поступлю в институт и перееду в общежитие, я ему вчера так и сказала.

— А он?

— Сказал, что переедет со мной, вместе с ремонтом.

Янка вырулила на дорогу. Все равно, чтобы там не ворчала подруга, настроение было отличное. Легкий отвод глаз, который она незаметно проверила на Лизке, на отце, даже на консьержке, дал стабильный, положительный результат.

— Поехали в кино? — Предложила Лиза. Янка была не против. Поискав в интернете, выбрали кинотеатр, где шла новая картина.

Несмотря на будний день, в кассе стояла очередь. Взяли билеты и на два часа погрузились в мир крутых погонь вперемешку с любовными коллизиями. На обратной дороге решили заехать в салон модного платья, проще говоря, в ателье, где Лиза заказала наряд на выпускной бал.

— Ты Максу рассказала про девчонку, ну ту, из больницы?

— Нет, Сашка, наверное, уже рассказал.

Лизка задумалась.

— Слушай, а что будет с Сашкой?

Янка помолчала. Вопрос слишком сложный. Вопрос, который ни на день не оставлял ребят, ни ее, ни парней.

— Честно говоря, я уже задумываюсь о том, чтобы поговорить с отцом, по поводу опеки. Но, если мы не решим вопрос с Владленом, ничего не выйдет. И без помощи Насти тоже ничего не получится.

— Потому, что она юрист?

— И поэтому тоже. На сегодняшний день Настя самая продвинутая из нас. Мурза предположил, что ее талант тянет на второй наяк.

— А твой уровень?

Янка поморщилась.

— Пока третий. Там, в своем мире, они обучаются магии не меньше восьми лет, потом практикуют. Он рассказывал, что с годами навыки развиваются, причем, можно прыгнуть с шестого на четвертый. Прилично так.

Янка вырулила с проспекта на Телецентр. И тихо чертыхнулась. Лизка беззвучно ахнула.

— Ян…

— Нормально.

В нескольких метрах, впереди, у обочины удобно пристроился экипаж ДПС. Гаишник с суровым лицом коротко махнул жезлом.

— Попались, блин, целый год без приключений. Ян, что делать? — Лизка умоляюще обернулась на подругу… и застыла изваянием. Ее бы в музей, подумала Янка, и табличку подписать — «Изумленная».

Янка открыла окно и приветливо, с материнской заботой на лице, улыбнулась офицеру. Тот по форме доложил свое имя.

— Предъявите ваши документы, — корректно, но строго произнес он.

Янка неспешно порылась в своем рюкзачке и вытащила маленькую записную книжку.

— Пожалуйста, — сказала девчонка, с умилением и добротой. Гаишник внимательно пролистал «документ» и вернул его.

— Все в порядке, Марианна Дмитриевна. Счастливого пути.

Минуту в машине стояла тишина. Лизка притихла и молчала, Янка спокойно проехала до перекрестка и остановилась на светофоре.

— Да, убери ты ее наконец! — Не выдержала подруга.

— Ой, извини, задумалась, — как ни в чем не бывало, сказала Янка и тихо засмеялась. Вот ради таких моментов и стоит заниматься магией.

— Яна, почему мымра? Другую морду не могла выбрать?

— Ты ничего не понимаешь, твоя мымра самый подходящий вариант.

— Ну да, чтобы побыстрее от нее избавиться.

— Какая ты злая, Елизавета… Еще и мордой обозвала.

Лизка покачала головой, помолчала и с шумом выдохнула.

— Надо подумать над твоим образом. Сотворить что-нибудь этакое, экзотическое, нестандартное.

— Лиз, вот ты всегда такая умная, а сейчас ерунду говоришь. Чем неприметней, тем лучше, чтобы увидел — и забыл.

— Мудрая ты наша, — Лизка покосилась на подругу и вздохнула. Все же, к такому невозможно привыкнуть.