Осколки Расколотой Империи

Глава 10

Заходя в гостиницу клана тысячи печатей, я аккуратно прикрыл за собой дверь. Ночь уже давно вступила в свои права, так что мне стоило быть тихим. Пройдя сквозь холл, я под мерное посапывание охранника подошёл к стойке регистрации. Рассчитывал там найти Юми, но неожиданно наткнулся на заспанный взгляд одной из её помощниц. Девушка без единого вопроса протянула мне какой-то ключ.

— Отчего он? — задал я вопрос, предварительно покрутив предмет в руке, ища на нём бирку или что-то вроде этого.

— Госпожа просила вам передать, — широко зевнув, произнесла служка. — Ваша утренняя встреча состоится в особом зале переговоров. Ключ от двери в зал. Дверь найдёте за третьим поворотом на втором этаже. Красное дерево с резьбой, не пропустите. Господин Лими явится к девяти утра, госпожа обо всём договорилась, у него будет свой ключ. На встрече будут присутствовать только те у кого есть ключ и приглашенные ими люди.

Вот и славно. Сжав покрепче в руках ключ, я с большим воодушевлением развернулся на пятках и пошёл в сторону лестницы. Ох Юми, удружила! Я только-только шёл, прикидывая в уме, как будет лучше всего всё провернуть так, чтобы Лими оказался в комнате, где я заранее приготовлю само пространство к нужным мне энергетическим возмущениям. Теперь не грех будет одарить чем-нибудь регистраторшу.

Как и сказала служка, дверь в особый зал переговоров пропустить было сложно. И это не потому что сама дверь была исполнена из благородного красного дерева и покрыта утончённой резьбой. Просто зал переговоров был укрыт печатями ещё более основательно, чем весь остальной гостиничный комплекс. Энергия печатей столь плотно лежала на стенах, полу и потолке этого места, что только незрячий идиот прошёл бы мимо. Что говорить, если подойдя ближе к двери, я неожиданно осознал, что стена вокруг двери слегка светится от перенасыщенности энергией! Как бы это не отразилось на моих планах.

Щелкнувший дверной замок снял несколько печатей. Никакая отмычка тут не помогла бы. Попробуй вставить в этот замок не тот ключ или что-то ещё, сразу же окажешься под ударом. Аккуратно входя под своды невероятно укреплённой залы, я пытался прощупать, если среди всего разнообразия печатей здесь те, что направленны вовнутрь её, а не вовне. Только спустя пять минут, когда я буквально прощупал каждый сантиметр стен, потолка и пола, я смог выдохнуть и слегка расслабиться. Да уж, клан тысячи печатей не зря носит своё название. Страшно представить, сколько они хранят у себя в библиотеках тайн, и сколько людей и нелюдей они за эти тайны убили.

«Не отвлекайся», — раздался в моей голове голос осколка. — «Нам предстоит тяжёлая задача, для выполнения которой у нас пока не хватает знаний и сил. Придётся действовать в унисон, а значит, предварительно сняв барьер. Потребуется слияние.»

Слияние. Это единственное что пришло мне на ум, когда я обдумывал возможный способ поставить Лими на место. Внутри меня, заключено множество разрозненных осколков, каждый из которых несёт в себе частичку меня прошлого. Невероятная сила и почти неисчерпаемые знания о вселенной, вот что сокрыто за слиянием. Сейчас внутри меня нет и четверти осколков, но даже так, когда я сливаюсь с ними, то могу творить удивительные вещи. Артефактор знает что делает, он нарушал договоры скреплённые клятвой на энергии уже не единожды. Лазейка, оставленная кем-то из покровителей, при создании мира, сильно усложняет мне задачу. Я должен сделать так, чтобы энергия не приняла оправдания артефактора, но при этом и не убила его. Придётся постараться.

Застыв на месте, я начал медленно погружаться в себя. Мысли о текущем, прошлом, будущем, все они покидали мою голову. Осознанное слияние, это не тоже самое что слияние на пике эмоций. Когда вокруг тебя творится хаос, опасность, когда тебя накрывает ярость, гнев и жажда убийства, тогда гораздо проще стать единым целым со своими разрозненными частями. В миг ты будто складываешься, как кусочки пазла в единую картину, и вот ты уже готов рвать и метать, творить и разрушать. Сейчас, в полной тишине, в спокойствии ночи, я особо чутко чувствовал барьер. Он был крепок. Уже не столь неприступен как раньше, ведь я пару раз на эмоциях разрушал его, и ему приходилось восстанавливаться, но между тем, он всё также высок, всё также крепок. И без холодной ярости и гнева, он кажется неразрушимым.

В моей голове, я стоял напротив барьера, пытаясь вглядеться в него, понять, что там с другой стороны. Здесь, на моей стороне, были абсолютно все воспоминания из прошлого. Я старался не думать о них, но они были рядом. Мама, папа, эти полустёртые образы были здесь. Друзья, пара подружек, тренера секций и барыги по соседству. Эти образы тоже были здесь, как и другие воспоминания из детства. Но чем ближе к барьеру, тем больше образов из нового мира. Юнона, старуха Ветарсис, наёмники которым я помог у дороги, Ибиса, Вэйсен и многие, многие другие. А что с другой стороны? Что там? Подойдя вплотную к слегка колыщущейся стене, я положил на неё руку и немного надавил. Барьер поддался, с трудом, но иначе не могло быть. Я хозяин своего тела, барьер тоже часть меня, и пусть я не готов его разрушить навсегда, но проникнуть за него я в состоянии. Я прохожу туда, где хранятся остальные мои осколки.

В момент стало холодно. Несмотря на то что всё происходит в моей голове, я повёл плечами, стараясь унять возникшую дрожь и мурашки.

….Мама. Они убили маму. И отца. Всех убили. И меня убьют.

Воспоминания неизвестного ребёнка набатом загремели в моей голове. Вот он, первый осколок. Присоединить его было сложно. Он словно был неготов к слиянию. Он ещё не распрощался с воспоминаниями последней жизни и ранил меня, когда я чуть надавил на него, присоединяя к себе. Было больно, я испытал все переживания того маленького ребёнка, что умер в подвале, сожранный Ёкай после того как те доели его родителей. Я справился, с трудом, но пошёл дальше.

Влево, вправо, поворот. Прыжок! Третье окно справа. Ну здравствуй хозяйский хабар!

Ещё один ребёнок, вернее подросток, затем выросший в вора. Удивительное дело, второй осколок хранился в человеке, чьим покровителем выступала крыса. Осколок был мал, буквально одна тысячная той части, что была у меня. И всё же, человек даже не догадывался, что несёт в себе столь ценный груз. Он не получил от меня ничего, кроме предрасположенности к языкам, и те, ему приходилось учить, а не он начинал понимать иностранцев буквально сразу после пары сказанных ими фраз.

- Я люблю тебя!

- И я тебя люблю!

Воспоминания третьего осколка я стыдливо постарался отогнать от себя. Первая брачная ночь какой-то девушки, не совсем то что я хотел наблюдать сливаясь с самим собой.

Три сотни, они отправили к нам три сотни клановых бойцов пятой ступени! Нам не жить. Нужно вернуться в деревню и увести оттуда дочь! Срочно!

Коснувшись своих глаз, я почувствовал влагу. Слезы сами побежали из глаз. Судьба четвёртого осколка была печальна. Отец не смог предупредить своё поселение. Он не пробежал и сотни метров, как стрела пробила его горло. Он не уберёг своё дитя, не помог никому из своего поселения, и это терзало меня.

С каждым последующим осколком что я присоединял к себе, мне приходилось переживать часть воспоминаний, что они хранили внутри себя. Какие-то воспоминания были хорошими, даже счастливыми, но в большинстве случаев, осколки умирали не своей смертью. И каждый раз, я чувствовал холод смерти, отчаяние, страх и ужас сжимавший осколки, а через них и меня, перед тем как они сливались со мной.

- Это то, отчего мы хотели уберечь нас на ранних этапах восстановления, — раздался рядом со мной голос самого крупного осколка.

Повернув голову, я совершенно не удивился, когда увидел дракона. Здесь, внутри меня, в моей голове, он мог принять почти любую форму, но принял самую правильную для себя.

— Барьер сдерживает поток этой боли, не даёт захлебнуться тебе в ней, — произнёс дракон, медленно обвивая меня хвостом и стремительно уменьшаясь, присоединяясь ко мне. — Постарайся управиться побыстрее. Слияние в момент пика эмоций не столь болезненно, ведь твои эмоции глушат чужую досаду, боль, ярость или страх. Сейчас тебе придётся постараться чтобы удержать контроль.

В следующий момент я открыл глаза и понял про что говорил дракон. Я всё также стоял на том месте где остановился, но при этом ощущал своё тело чужим. Отголоски многих личностей нашли во мне сейчас способ выговориться. Сам того не желая, я в момент вспыхнул яростью на самого себя, а затем и вовсе ударил себя по лицу раскрытой ладонью. Боль ненадолго отогнала чужую волю от моего рассудка. Кажется, всё будет гораздо тяжелее чем я предполагал.

Я смеялся, плакал, бил себя и бил стену, переживал десятки приступов агрессии и апатии. Слияние с самим собой впервые меня напугало. Только боль могла ненадолго дать мне почувствовать себя прежним. Работать не получилось. Как дракон, я был сильнее себя прежнего раз в десять. А как человек, что контролировал тело, я был слабой тряпкой, неспособной даже толком пару слов связать.

— Мама, — без моего на то ведома, рот открылся и дрожащим голосом позвал маму.

Это тот самый мальчишка, спрятавшийся в темноте погреба, звал умершую мать. И от осознания того что ребёнок в осколке так до конца и не упокоился, мне становилось невероятно плохо.

Нужно подавить их, хотя бы ненадолго. Если я не сделаю дело, а они вновь окажутся взаперти, то когда я в следующий раз вновь сольюсь с осколками, ничем хорошим для меня это не закончится. Мне нужно учиться управлять этим состоянием, управлять, чтобы позже, когда я стану сильнее, полностью растворить эти осколки в себе. Сейчас они меня пугают, а позже, если я не справлюсь, сведут меня с ума. Такой исход не для меня, не для меня!

Волна злости смела хор голосов из моей головы. Как и было сказано, мои личные эмоции помогают держать в узде остальные осколки. Но вечно злиться или пребывать в ярости я не могу. Нужно что-то ещё. Может быть, подойдёт колыбельная? Например, воспоминание. Моё воспоминание. Могут же осколки передавать мне свои эмоции, значит, могу и я передать им свои эмоции.

Ложкой снег мешая

Hочь идёт большая,

Что же ты, глупышка, не спишь?

Спят твои соседи,

Белые медведи,

Спи скорей и ты, малыш.

Голос моей матери медленно пел колыбельную песнь и я передавал осколкам свои собственные эмоции. Грусть, теплота, желание спать. Это воспоминание, когда мама пела мне на ночь, то немногое что осталось у меня от неё. Никаких вещей, никаких фотографий, ничего кроме этой песни и пары смутных воспоминаний и образов. Когда мне плохо, я всегда вспоминаю эту песню и то как её руки касались моих волос. И тогда, тёплая волна её доброты смывает все плохие эмоции. Это же подействовало и сейчас.

Чувствуя как стихают голоса осколков внутри меня, я наконец принялся за дело. Первым делом что я сделал, это использовал взгляд покровителя. Пройдясь им по нити, связывающий меня с Лими, я узнал пару интересных деталей. Во-первых, хитрый артефактор имел на руках мою тысячу пушек, но в ближайшее время планировал продать их за огромную сумму денег императору. Не то чтобы я против императора, но это мои пушки. И все же, хорошо что они ещё у Лими, значит, утром я их получу. Во-вторых, смертник уже был готов и последние свои часы жизни проводил с семьей. Они были сыты, неплохо одеты, а дети раба уже сидели без ошейников. Значит, Лими и правда платил своим жертвам достойную цену. Не сказать что я его поддерживаю или оправдываю, но это хотя бы лучше, чем если бы он просто приказал рабу умереть за так. Так, теперь, когда доказательства у меня перед глазами, можно приниматься за дело.

Признаюсь, действовать в слиянии было трудно не только из-за голосов осколков. Мне просто не доставало навыков и знаний. Глазам покровителя было открыто столько всего, но я даже не знал за что хвататься. Энергии раскладывались на десятки составляющих, их можно было двигать, тасовать и смешивать. Я правда рисковать не стал, решив что не стоит менять то что было создано более умными созданиями. Все мои действия в итоге свелись лишь к двум изменениям в договоре. Во-первых, проникнув в нить клятвы, я нашёл алгоритм действий, что приводил в исполнение приговор. Я подправил в этом алгоритме пункт, что отвечает за вину другого человека. Теперь, даже если раб хоть сто раз себя обречёт на смерть по его мнению, Лими от клятвы отсрочку не получит. И второе что я сделал, было связано всё с тем же алгоритмом. Теперь, когда Лими признается, он не сможет уйти от меня дальше чем на пять метров, иначе смерть. Так что мы будем сидеть здесь в этом зале, пока мне не доставят пушки.

Кажется я ведь уже говорил, энергия невероятно похожа на программный код. И если печати с техниками это программы, то нити это ПО, а вот внутри нитей, есть и ещё кое-что. Точно сказать что это, не могу, не хватает знаний, ровно как и то как этим управлять. Вернее как управлять-то сказать могу. Нужно всего лишь иметь глаза покровителя, позволяющие видеть всё что только есть во вселенной. И ещё, обязательно нужна первородная энергия, в просторечие энергия покровителя. Без неё влезть внутрь никак нельзя, даже если видеть ты будешь всё, но вот повлиять никак не получится. В конечном итоге, для меня это пока что только интересное знание, которое толком ни на что не влияет. Влезать в мироустройство я не планирую, но как факт того что могу попробовать, буду помнить.

Заканчивая с нитью договора, я чуть было не поддался желанию взглянуть на нити собственной чакры изнутри, но вовремя остановился. Гул голосов осколков вновь начинал бить по моему сознанию и нужно было заканчивать слияние.

«Отличная работа», — раздался единичный голос осколка дракона в моей голове, после того как я с трудом вернул барьер на место.- «У твоей матери был прелестный голос. Мы обязательно отомстим тем, кто её убил.»

— Ага, спасибо, — произнёс я хмуро, медленно откидываясь на спинку стула.

Сам того не заметив, я прикрыл глаза и уснул. До встречи оставалось не так долго, но мне нужно было хотя бы немного отдохнуть. Пять минут, может десять….

— Ли, — чей-то голос пробился сквозь дрёму.

Тело среагировало само. В одно движение я скинул чью-то руку с плеча, а уже спустя две секунды я прижимаю Юми лапой к полу. Сам не заметил как трансформировался в Райдзю.

— Невероятно! — хлопки за спиной чуть привели меня в чувство и я осмотрелся.

Зал переговоров был залит солнечным светом. Ночью я не заметил, но у дальней стены были шторы, за которыми оказывается были окна на улицу. А ещё, помимо окон я не заметил портальную арку, стоящую у другой стены. В центре комнаты стоял стол и восемь стульев. На одном из них я задремал. На другом сейчас сидит Лими. Никем иным этот человек быть не может, только артефактор может позволить себе носить на каждом пальце по артефактному кольцу и ещё около десятка побрякушек то тут, то там. За спиной у хозяина стоит давешний раб, которого я видел взглядом покровителя и как ни странно квартирмейстер-крыса, с которым я заключал договор. Больше никого в зале не было, разве что побледневшая Юми ещё, которую я до сих пор почему-то прижимаю к полу.

— Извини, — быстро перекинувшись в человека, я подал девушке руку. — Сам не заметил как задремал.

— Ничего, — потупила взгляд девушка, отходя в сторону и садясь за соседний с моим стул.

— Можем приступать? — улыбка Лими была явно не уместна сейчас, но я решил не портить артефактору сюрприз.

— Конечно, — кивнул я ему, садясь за свой стул. — Рад личной встрече с вами. Как никак, вы как-то раз очень мне помогли.

— Право не стоит, — махнул рукой Лими, расплываясь в белоснежной улыбке. — Это была столь сущая мелочь.

Конечно мелочь, никак иначе. Ты же по сути ничего не сделал.

Между тем, Лими отвлёкся и начал вынимать что-то из своей папки, что он держал на столе. У меня выдалось пару мгновений оценить своего делового партнёра. Лицо артефактора напоминала маску. Оно было столь натянуто, словно на его затылке есть пара прищепок, которыми он удерживает свою кожу. Несмотря на то что Лими брат Альфреда-тысячелистника, а значит им примерно одинаковое количество лет, Лими всё же выглядел моложе. Пусть молодость его и была искусственной. В остальном, Лими был простым мужчиной, не очень крупным, не очень худым, не высоким и не низким. Он был средним. Это правильное слово для этого человека.

— Вот наш договор мастер Ли, — между тем, толкнул мне лист бумаги через весь стол Лими. — На нём указан срок в три месяца. Была заключена клятва на энергии.

— Я знаю, — даже не смотря на бумагу произнёс я, продолжая наблюдать за артефактором.

— Так уж сложилось, что в силу обстоятельств не зависящих от меня, я не смог выполнить заказ, — произнёс артефактор, а я сам почувствовал как натянулась нить договора между нами.

Энергия не спит, не дремлет. Она слышит и видит всё, пусть я и не ведаю как это происходит.

— Эрнест, — голос Лими не дрогнул ни на мгновение, когда он позвал своего раба. — Озвучивай.

— Многоуважаемый мастер Ли, я, Эрнест, раб господина Лими, уронил на ногу господина молот, в следствии чего он не смог выполнить ваш заказ, — скороговоркой протараторил раб, явно заранее зазубренный текст. — Я виновен в неисполнении контракта со стороны моего господина и готов понести соответствующую кару!

Выкрикнул и весь сжался. Правильно, не измени я алгоритм клятвы и исполнения наказания, быть бы рабу трупом. А теперь, вон, стоит хлопает глазами и явно не понимает в чём дело.

— Я знаю что заказ не исполнен, — с лёгкой усмешкой произнёс я. — И я знаю кто виноват в его неисполнении. Виновен ты, Лими. Тебе и отвечать.

Дзинь! Звук лопнувшей нити клятвы прозвучала столь громко, что даже в реальности все это услышали. Глаза артефактора на миг наполнились страхом, спустя пару мгновений переросшим в непонимание. Вместо нити контракта, нас с Лими связывала другая связь, более крепкая, а именно, поводок.

— Не только ты умеешь играть грязно, — произнёс я вставая из-за стола. — Теперь, если ты не отдашь мне ту тысячу пушек, что ты держишь на складе в доках, я дёрну за поводок и ты задохнёшься. Попробуешь убежать, задохнёшься ещё быстрее. Попробуешь напасть на меня, сам понимаешь. Я уважаю ум и силу, но презираю подлость. Подставлять себя, я не позволю никому.