Острые перья

Глава 1

Хотя в этот вечер

Я в гости не жду никого,

Но дрогнуло в сердце

Когда всколыхнулась под ветром

Бамбуковая занавеска.

(Одзава Роан)

В пятницу вечером дверь в его квартиру распахнулась, впуская незваного посетителя. Сигнализация не сработала: это означало, что у вошедшего был комплект ключей и код — но Ринджи находился в командировке, примерно в ста километрах от Токио, и разговаривал с братом по телефону десять минут назад.

Оставалась лишь одна кандидатура на роль того, кто мог так бесцеремонно ворваться в его обитель.

Наоми.

Арен встретил бывшую супругу у входа в гостиную, облокотившись на высокую антикварную вазу эпохи Мин. Предмет искусства никогда ему не нравился, но Наоми была в восторге от бронзового монстра с флоральным орнаментом.

— Милая, ты не ошиблась дверью?

Наоми смерила супруга презрительным взглядом: рубашка расстегнута, волосы растрепаны, в правой руке дымящаяся сигарета.

— Это наша общая квартира, — парировала она. — Как и ваза, которую ты вот-вот уронишь.

— Ты не часто балуешь меня визитами. Расскажешь, по какому поводу такой праздник? — усмехнулся Арен, запуская ладонь в глянцево-черные волосы.

— Ты не один? — Наоми стрельнула взглядом в сторону спальни, где таинственно мерцал приглушенный свет.

— Расстроишься, если я отвечу «да»?

— Ни капли, — деловито ответила она, снимая с острых плеч пальто. — Но буду крайне раздосадована. Нам надо поговорить.

— Прошу, — он жестом указал на гостиную, добавив с издевкой: — Чувствуй себя как дома.

Не снимая обуви, Наоми прошла в указанном направлении — каблуки ее туфель звонко цокали по полу, серьги-подвески плавно покачивались в ушах, тонко позвякивая в такт. Следом тянулся шлейф горьковатых духов, навевающих мысли о пряных травах и кострах, разведенных в ночи.

Сев на диван, Наоми закинула ногу на ногу — разрез на черном, наглухо закрытом платье обнажил бедро и узкую полоску кружев. Арен рассеянно отметил, что бывшая жена по-прежнему обожает носить чулки.

В женщине напротив ему было до боли знакомо все — от темных волос, рассыпанных по плечам, до капризного изгиба губ, накрашенных приглушенно-алым, — но в то же время она оставалась непостижимой загадкой, тайной, сокрытой за семью печатями.

Арен знал, почему Наоми предпочитает закрытые платья и никогда не обнажает верх — два уродливых вертикальных шрама на ее спине почти достигали плеч, уродуя белоснежную кожу. Он знал, что она терпеть не может ярко-алый, считая его вульгарным — но без ума от бордового и винного. Знал, что Наоми способна испытывать только чистые эмоции без примесей — если она ненавидела, то со всей страстью, если улыбалась — то могла затмить солнце.

Но Арен до сих пор не знал, почему она решила развестись с ним. И это сводило его с ума.

— У меня проблема, — Наоми заговорила прежде, чем он успел произнести банальное «Чай, кофе, что-нибудь покрепче?». — Нужна твоя помощь.

— Очень интересное начало, — хмыкнул Арен. — Если бы мне давали по сто йен каждый раз, когда я слышу эту фразу, то я был бы миллионером.

Наоми же, напротив, выпрямилась еще сильнее, и поджала губы.

— Ты уже миллионер.

— Всего-то пара миллионов, — скучающим голосом поправил Арен. — Имелось бы больше, если бы ты не потребовала одну треть. Знаешь, дешевле было убить тебя.

— И чего не убил, пули пожалел?

— Не хотелось портить репутацию и воевать с твоей родней.

Наоми фыркнула.

— Репутацию, которая грязнее самого вонючего бомжа в Санье? Не смеши.

— Твое мнение? — вежливо поинтересовался Арен.

— Не убил, потому что за год жизни с тобой у меня накопилось достаточно сведений, чтобы создать тебе и твоему брату массу проблем.

— Ты всегда была стервой, Наоми. Не напомнишь, почему ты решила, что я стану помогать тебе?

— Все по той же причине, — ухмыльнулась она.

— Старый добрый шантаж, — задумчиво протянул Арен, глядя на тлеющую сигарету, и поднял на взгляд на жену. — Ну?

— Мне нужны деньги, — призналась она.

Арен расхохотался. Наоми с раздражением выдохнула, дожидаясь, пока бывший супруг перестанет смеяться, как безумный.

— Это не смешно, — процедила она. — Не размахивай сигаретой, мне нравится этот диван.

— Можешь забрать его и катиться к черту, — любезно предложил Арен, с весельем смотря на супругу. — Самая лучшая пара для тебя.

— Поверь, если бы я знала другое решение проблемы, то не обратилась бы к тебе, — пропустила она остроту мимо ушей. — Мне тоже не доставляет удовольствие общение с тобой.

— Стало быть, я — твоя последняя надежда, раз ты притащилась сюда? — прищурился Арен.

Наоми обреченно кивнула.

— Да.

— Занимательно, — Игараси подался вперед, упираясь локтями в собственные колени, — и даже лестно, но я говорю тебе «нет». Проваливай, Наоми. И оставь ключи.

— Мне действительно не к кому больше обратиться.

— Правда? — Арен недоверчиво изогнул бровь. — Поругалась с папочкой?

Наоми поджала губы.

— Это тебя не касается.

— Ты права, — легко согласился он. — Меня это не касается, так что уходи.

— Ладно, — дрогнувшим голосом сказала она. — Можешь хотя бы принести мне воды? В горле пересохло.

Он смерил ее недовольным взглядом. Наоми не привыкла отступать — по правде, она была капризной, взбалмошной и не знающей отказа. Смирение в ее глазах вынуждало думать о том, что все происходящее — лишь игра. Ему оставалось лишь подыграть.

— С лимоном? — спросил он, направляясь на кухню, и тут же разозлился на себя.

— Ты помнишь, — усмехнулась Наоми. — Да, пожалуйста.

— Разумеется, ведь прошло всего три месяца, — грубо ответил Арен.

Он с силой захлопнул дверцу холодильника, так, что полки задребезжали. Вонзил нож в округлый желтый бок, кромсая неповинный цитрус. Тот в отместку брызнул кислым соком прямо в лицо. Чертыхнувшись, Арен бросил толстый ломтик в бокал, наполнил его водой и вернулся в гостиную.

— Держи.

Наоми молча забрала бокал, сделала несколько жадных глотков. Разглядывая темноволосую макушку и острые плечи, Арен заметил, что бывшая жена сильно похудела. И стала нервной, дерганой — беспрестанно оглядывалась и беспокойно крутила кольца на руках.

— У тебя все в порядке? — неожиданно для самого себя спросил он. — Имею в виду… Здоровье как?

— Все хорошо, — тускло ответила Наоми. — Слушай, Арен…

Она прикрыла глаза, будто пыталась бороться с навалившейся сонливостью.

— Ты же присмотришь за Рикой, если что?

— Зачем мне присматривать за твоей сестрой? Разве ей что-то угрожает?

— Нет. Это я так, к слову, — повертев в руке опустевший бокал, Наоми улыбнулась. — Мало ли.

— Я не любитель шарад и загадок, — теряя терпение, напомнил Арен. — Если что-то случилось — говори. Нет — тебе пора домой.

Наоми чуть помедлила, ожидая сама неизвестно чего — но лицо бывшего мужа осталось таким же: язвительным и выражающим неприязнь к ней.

— Ладно.

Он проводил ее до дверей — и уже у выхода напомнил:

— Ключи.

Она швырнула связку на пол.

— Да подавись.

Ухмыльнувшись, Арен потушил сигарету о дорогую вазу, которую выбирала Наоми, и бросил окурок внутрь. Прошипев ругательство, бывшая супруга выскочила за порог, напоследок от души хлопнув дверью.

— Дрянь, — пробормотал Игараси, направляясь на кухню за порцией виски.

Настроение было вконец испорчено — Наоми всегда умела все портить: начиная с машин, которые она разбивала раз в два месяца, и заканчивая их браком. Общественность, конечно, была на ее стороне, не ведая, что именно Ито Наоми выступила инициатором развода.

Арен выглянул в окно как раз вовремя — бывшая жена уселась в свой автомобиль и выехала со двора так, словно за ней черти гнались. Водила она отвратительно — единственный грех, который за ней водился, так что Игараси предполагал, что Наоми скорее врежется в кого-нибудь на парковке, чем вляпается в настоящие неприятности.

К понедельнику неприятное послевкусие от встречи с Ито — в мыслях Арен старательно называл ее по фамилии, — почти бесследно испарилось. К вечеру он, погрязнув в мелких делах, скорее всего уже бы забыл о ней, если бы в офис не заявилась сестра Наоми.

Охрана, разумеется, ее не пропустила. Пришлось спускаться и лично давать указания — взбешенный, Игараси дождался, пока Рика поднимется к нему в кабинет, и с порога рявкнул:

— Вы что, сговорились?

— И тебе доброго дня, — Рика спокойно прошлась и уселась в кресло.

Она была не похожа на Наоми: черты ее лица, как и весь облик, был мягче — волосы не темные, а каштановые, глаза — светлые, губы чуть тронуты нежно-розовым блеском.

Игараси всегда казалось, что на небесах что-то перепутали, и старшей должна быть Наоми, а не Рика, посвятившая жизнь медицине и спасению людей. Характер у нее тоже не сахар, но до младшей сестренки было далеко.

— Я прошу прощения за то, что отвлекаю тебя от дел, — она напряженно сжала ремешок сумки, которую поставила на колени, — кое-что случилось.

— Говори, — поторопил Арен, думая о том, что ему еще предстоит встреча с управляющим.

Следующая фраза враз разбила все планы на остаток дня — как шальная пуля, рикошетом отлетевшая от стены и вонзившаяся ему в висок.

— Наоми пропала.

— Это шутка? — мрачно переспросил он.

Рика вздохнула.

— Я уже была в полиции. Наоми объявили в розыск.

— Я видел ее в пятницу — и трех дней не прошло. Какой, на хрен, розыск? — с каждой секундой Арен злился все больше. — Клянусь, Рика, если это шутка, я откручу вам головы, насажу на пики у ворот своего дома и буду отслеживать направление ветра по вашим волосам.

— Мы договорились встретиться в субботу утром. В пятницу вечером Наоми звонила мне, она была чем-то расстроена и хотела поговорить, но на встречу она так и не пришла. Я подождала до обеда, а потом поехала к ней — у меня были ключи от ее квартиры, — не обращая внимания на угрозы, монотонно заговорила Рика. — Дома ее не оказалось, но… Там была кровь. Много крови. Я звонила ей на телефон, но безрезультатно, к вечеру обратилась в полицию. Мне сказали, что надо подождать, что должно пройти еще какое-то время…

Она судорожно выдохнула, в уголках глаз заблестели слезы. Арен нахмурился — не могла Рика так натурально сыграть отчаяние.

— В воскресенье я обратилась к родителям. У отца есть связи в полиции, ты же знаешь, — старшая Ито поморщилась, — Наоми так и не вернулась, и я не понимаю, что делать!

— Что сказали в полиции?

— В квартире разлита кровь Наоми, разбит стеклянный столик. Больше никаких следов нет. Они опросили соседей, но никто ничего не видел. Тебя, наверное, вызовут на допрос, — прикусила губу Рика. — Как бывшего мужа.

— Да, Наоми всегда умела доставлять неприятности, — едко прокомментировал пропажу жены Арен. — Ты пришла, чтобы сказать об этом?

— Я пришла, чтобы ты помог найти ее! Я знаю, ты можешь, — глаза Рики гневно заблестели. — Игараси, не будь таким придурком хотя бы раз в жизни!

— Рот, — предупредительно поднял бровь Арен. — Закрой свой рот. Наоми приходила ко мне в пятницу с какими-то глупостями — около десяти вечера.

— Мне она звонила в одиннадцать. Что тебе сказала моя сестра?

— Просила помочь с деньгами, — Арен еле слышно выругался, понимая, что выглядит как самый настоящий ублюдок. — Я выгнал ее.

Рика поперхнулась воздухом от возмущения.

— Да как ты… Впрочем, зачем я спрашиваю, — с горечью пробормотала она. — Ты никогда ее не слушал.

— Твоя милая сестренка кого угодно доведет до белого каления. Если бы я ее слушал, то сейчас бы лежал в смирительной рубашке и пускал слюни на подушку.

— Давай не будем об этом сейчас, — попросила Рика, сильнее стискивая ремешок сумки. — Я не хочу тратить силы на выяснение отношений. Пожалуйста, Арен. Что еще она говорила?

Игараси наморщил лоб, пытаясь вспомнить что-то полезное из того яда, который сочился с бордовых губ Наоми.

— Кажется, она просила позаботиться о тебе. Словно подозревала, что произойдет нечто нехорошее.

— Что? — взвизгнула Рика. — И ты ее выгнал?

— Это же Наоми, — Арен откинулся на спинку кресла, — я сам временами хотел ее убить.

— Какой же ты мудак, — Ито покачала головой, — не представляю, как Наоми жила с тобой.

— Отлично, судя по отчетам с моей карты.

— Знаешь, как-то она обронила странную фразу: я думала, что уже никогда не буду счастлива, а потом мы развелись, — ухмыльнулась Рика. — Я тогда подумала, что она демонизирует тебя, но теперь вижу, что сестра была права на твой счет.

— Она так сказала? — удивился Арен. — Не поверишь, мне на ум приходила такая же мысль после развода.

— Так ты поможешь? Найти ее, — Рика с беспокойством вгляделась в лицо Игараси.

Ее пальцы побелели от напряжения, под глазами обозначились темные круги. Арен вдруг четко осознал, что Ито, вероятно, не спала нормально с момента пропажи сестры, и держалась сейчас из чистого упрямства.

— Я попробую, — уклончиво ответил он. — Но не думаю, что это связано со мной. Все знают, что мы были женаты — никто не посмеет тронуть мою жену, даже бывшую. У нее были конфликты с кем-то в последнее время?

— Нет, — растерянно покачала головой Рика. — Насколько я знаю, нет. Но у Наоми тяжелый характер… Кто-то вполне мог затаить обиду.

— И острый язык, — неприятным тоном подметил Арен. — Ключи от ее квартиры все еще у тебя?

Рика кивнула.

— Тогда поехали, — Игараси поднялся, одновременно набирая сообщение водителю, — хочу лично взглянуть на место преступления.

Она побледнела еще сильнее.

— Считаешь, что ее убили?

— С вами никто не связывался? — проигнорировал Арен ее вопрос, идя по коридору к лифту. Секретарша проводила его спину мечтательным взглядом. — Никаких требований, никаких звонков?

— Нет. Ничего.

— Со мной тоже. Значит, не похищение, — пробормотал он, ткнув пальцем в кнопку первого этажа. — Крови много?

— Не знаю. Там коврик… Почти все впиталось, понять трудно.

Рика закрыла лицо руками, прислонившись к стенке лифта, простонала вслух:

— Хоть бы она нашлась!

Арен с неприкрытой жалостью глянул на нее. Рика была разбита — и способна только на причитания. Он прекрасно понимал, почему она пришла к нему — надеялась переложить всю ответственность за поиски сестры на его плечи, а самой — только жалобно заламывать руки да метаться без пользы.

В квартире бывшей супруги стоял тяжелый запах ее духов, который Арен ненавидел всей душой. За год совместной жизни аромат так въелся в стены и одежду, что когда Наоми убралась из его дома, Арен на протяжении двух месяцев все еще ощущал эти мерзкие тяжелые ноты вокруг, которые сейчас ударили по защитному кокону, в который он поместил все воспоминания о супруге.

— Вот, — Рика включила свет и прошла вперед по коридору.

Арен за ней не спешил — он ни разу не был здесь, потому с интересом огляделся. Интерьер соответствовал характеру Наоми — все темное, мрачное, строгие лаконичные линии и ни малейшего проблеска света. Даже лампы светили исключительно приглушенно — Наоми терпеть не могла яркий свет, — потому ему не сразу удалось увидеть темно-бурые засохшие пятна крови на коврике в ванной.

От стеклянного столика в гостиной напротив роскошного серого дивана остались только осколки, усыпавшие острой крошкой пол. Арен сделал шаг вперед, слыша, как хрустит стекло под подошвой, и поморщился.

— Что думаешь? — с надеждой спросила Рика, глядя на него так, будто он должен немедленно разгадать, где находится Наоми.

— Ее сумка была здесь?

— Да, — кивнула Рика. — Документы, ключи, бумажник — все в квартире.

— Одежда?

— У Наоми обширный гардероб. Нам не удалось установить, в чем она была, — покачала головой Рика. — Я не знаю всех ее вещей.

— А телефон?

— Его забрали на проверку, но отцу уже сказали, что там нет ничего подозрительного. В последние дни она общалась только со мной.

— Только с тобой? А работа?

— Наоми не работала после развода.

— Кто бы сомневался, — ухмыльнулся Игараси. — И чем же она занималась целыми днями?

Рика пожала плечами.

— Жила.

Арен иронично выгнул бровь. Зная характер Наоми, она бы скорее умерла, чем добровольно обрекла себя на существование в четырех стенах.

Он еще раз пробежался взглядом по стенам, проверил тумбочки в спальне, заглянул в ящики стола — пусто, не считая всякой дребедени в виде тюбиков крема и заколок. Коллекция украшений оказалась на месте, как и несколько пачек банкнот, брошенных небрежно на туалетный столик; Арен вдруг замер, поняв, что его насторожило.

— А где оружие?

— Что? — Рика непонимающе уставилась на него.

— Оружие, — терпеливо пояснил Арен. — Антиквариат.

Наоми с ума сходила по предметам искусства — однако в настоящий экстаз ее приводили вещи, обагренные кровью. Она с упоением разыскивала сэнсу-тэссен — веер, пропитанный ядом, клинки, убившие тысячи невинных людей, картины, о которых ходила дурная слава.

На день рождения она преподнесла Арену массивный старинный перстень с александритом, внутри которого переливались гранулы белого порошка — и это, как живо поинтересовался Ринджи, оказался не кокаин, а смертельный яд.

— Можешь отравить меня, если возникнет желание, — рассмеялась тогда Наоми. — Умирать обычной смертью я не хочу.

Желание возникало сотни раз, но яд все еще был внутри громоздкого кольца, оттягивая указательный палец — доказательство потрясающей выдержки Арена.

— Не знаю, — растерялась Рика. — А оно должно быть здесь?

— Это вы? — Арен проигнорировал ее ответ, обратив внимание на фотографию, которую сначала не увидел — она пряталась в самом углу ящика.

На снимке две девочки прижимались друг к другу, улыбаясь фотографу. Одна из них точно была Рика — каштановые волнистые волосы и светлые глаза, вторая — очевидно, Наоми, — смотрела грустно и куда-то вверх. Здесь их сходство, которое он не замечал в жизни, было очевидным — одинаковые носы и ямочки на подбородке.

— Да. Это мы с Наоми, — Рика, подойдя ближе, заволновалась и забрала снимок у него из рук. — Мне тут тринадцать.

— Наоми, значит, двенадцать?

— Да-да, — кивнула она. — Наоми двенадцать.

— Подожди, — Арен жестом остановил Рику, собирающуюся убрать снимок в свою сумку. — Дай сюда.

Она неохотно вернула ему фотографию. Пару секунд Игараси рассматривал снимок, гадая, что ему не понравилось — внутри что-то зашевелилось, возникло странное чувство — будто слово вертится на языке, но он никак не может его вспомнить.

— Что такое? — не выдержала Ито. — Почему ты так смотришь?

— Почему этот снимок лежит здесь, в ящике стола?

— Понятия не имею, — Рика вытаращила глаза. — Что именно тебе кажется странным?

— Наоми не сентиментальна. В квартире нет ни одной фотографии, кроме этой. Когда мы жили вместе, я не замечал, чтобы она…

— Ты дома-то вообще бывал? — резко перебила его Рика. — Наоми вечно была одна.

— Я был ее мужем, а не нянькой. У взрослых людей есть такая обязанность — ходить на работу, — язвительно заметил Игараси. — Кто-то же должен был оплачивать капризы твоей сестры.

— У нее были и свои деньги, — пробормотала Рика, поморщившись. — Не выставляй ее содержанкой.

— Зарплата музейного работника не покрывала и трети расходов Наоми, — Арен протянул снимок обратно, — это уже не имеет значения. Почему ты сразу не позвонила родителям?

Старшая Ито поджала губы и отвела взгляд в сторону, помедлила немного, но нехотя призналась:

— Наоми страшно поругалась с отцом. Я думала, что она вернется сама и…

— Разозлится, когда узнает, что ты нажаловалась папочке, — кивнул Арен. — Ясно. А это что?

Он нахмурился, глядя на гладкое черное перо, лежащее под снимком. Блестящее, с заостренным кончиком, оно так и притягивало взор, выбиваясь из общей картины.

— Что? — Рика подошла ближе, взглянула на перо. — Похоже, птичье.

Она аккуратно взяла находку в руки, предположила:

— Воронье?

— Я не орнитолог. Пойдем, здесь больше нечего делать.

Арен шагнул к выходу, стремясь быстрее покинуть квартиру, в которой удушливо пахло духами и еще чем-то, что он затруднялся определить. Рика взволнованно поспешила следом, на ходу спрашивая:

— А как же Наоми? Что же теперь? Ты заметил что-нибудь полезное?

— Разве я похож на сыщика? — Арен устало взглянул на нее.

Он не до конца понимал, почему Рика смотрит на него так, будто он обязан что-то сделать. Они с Наоми — чужие друг другу. Знакомые незнакомцы. Ее пропажа — не более чем досадное происшествие, которое принесло ему немного грусти и кучу хлопот — в ближайшее время его непременно вызовут в полицию.

— Но…

Рика уставилась на него, прикусив губу до крови — он видел, как алая капля показалась из прокушенной плоти.

— Я сделаю, что могу, — Арен нажал кнопку вызова лифта. — Мои люди проверят, нет ли Наоми в борделях, прошерстят притоны, хотя вряд ли найдут ее там. Остальным пусть занимается полиция.

Это все было так глупо, по-идиотски — и вполне в духе Наоми: заявиться к нему, бросить нелепое заявление о том, что ей нужна помощь, словно он должен немедленно броситься ее спасать, а потом — исчезнуть.

Чем больше Арен думал, тем сильнее убеждался в том, что это какой-то дешевый фарс. Ну, да — в стиле Наоми.

Не исключено, что она вообще не пропадала. Его бывшая жена была эгоистичной до мозга костей и считала себя чуть ли не центром вселенной — поначалу это забавляло, позже — начало утомлять.

— Я позвоню тебе, если полиция что-то узнает, — Рика продолжила смотреть на него умоляюще. — Хорошо? И ты позвони мне, если будут новости.

Ему ничего не оставалось кроме как кивнуть — глаза Рики переполняли страх за сестру и отчаяние. Арен много раз видел такой взгляд, но никогда — в зеркале; а сейчас он почему-то остро представил себя на месте Ито, и это вынудило немного приспустить завесу холодного равнодушия.

Мысли о бывшей жене преследовали его на протяжении всего оставшегося дня — пока разговаривал с управляющим, он думал о том, что Наоми, вероятно, либо вляпалась в гигантские неприятности, если ее заявление — не бред воспаленной фантазии, либо решила таким образом проучить… Кого? Его? Родителей? Подобной жестокости, при всей ее тяге к оружию, раньше Арен не замечал.

Наоми могла быть циничной, экзальтированной, истеричной — но не жестокой.

— Все нормально? Какие-то проблемы в ресторане? — Ринджи, зашедший к нему в кабинет, чтобы обсудить текущие дела, резко осекся на середине фразы и внимательно взглянул на брата.

— Так заметно? — недовольно сдвинул брови к переносице Арен.

Он считал, что пропажа Наоми не могла отразиться на его жизни — их уже ничего не связывало, кроме жалкого куска воспоминаний, однако Ринджи уверенно кивнул:

— На тебе лица нет.

Между бровями Арена пролегла морщинка, пальцы чуть крепче сжали лист бумаги, содержащий отчет о прибыли.

— Сегодня ко мне приходила Рика Ито.

— Сестра Наоми? Зачем?

— Наоми пропала, — Арен сказал это и внезапно осознал, что его бывшая супруга действительно пропала.

Ее нигде нет — если бы он захотел увидеть ее прямо сейчас, то не смог бы этого сделать. И, скорее всего, никогда не сможет.

Горло сдавила невидимая рука. Игараси был реалистом и прекрасно понимал, что раз требований о выкупе никто не выставил, то Наоми с вероятностью в девяносто процентов мертва.

— Что? Объясни, — потребовал Ринджи. — Что значит — пропала?

Арен рассказал все, начиная с визита бывшей супруги в пятницу и заканчивая встречей с Рикой сегодня — на протяжении пересказа лицо брата становилось все более мрачным и обеспокоенным, выдавая тревогу за жизнь Наоми.

Ринджи терпеть не мог — как он их сам называл — пустоголовых эгоистичных дурочек, однако — парадокс — Наоми ему нравилась. Несколько раз он защищал ее — во время бракоразводного процесса именно Ринджи уговорил брата не принимать поспешных решений, благодаря чему Наоми удалось оттяпать немало денежных средств и остаться при этом целой и невредимой.

— Ты уже связался с Макото? — уточнил Ринджи.

Арен кивнул. Макото, старый друг их семьи, имеющий непосредственное отношение к якудза, не сказал ничего дельного.

— Да. Безрезультатно, — добавил он, опережая следующий вопрос брата.

— Но ведь куда-то же она делась, — резонно заметил Ринджи. Встал, бесцельно обошел кресло по кругу и выругался: — Почему ты не выслушал ее?

— Было не очень интересно, — признался Арен. — Я решил, что это один из способов Наоми потрепать мне нервы.

— Давно ли она трепала тебе нервы? — рявкнул брат. — Три месяца прошло с вашего развода, и с тех пор Наоми почти не беспокоила тебя.

— Вот именно — почти, — Арен потер виски. — Расслабься, Ринджи. Не исключено, что Наоми сама устроила этот спектакль.

— Чего ради?

— Понятия не имею.

— Кровь свою она тоже разлила?

— Наоми обычно внимательна к деталям. Ее любимый фильм — «Исчезнувшая».

— А ты обычно не такой мудак, — Ринджи уселся в кресло, закатывая рукава рубашки. — В ее квартире не было ничего необычного?

— Нет. Разве только… Перо.

— Перо?

— Птичье перо в ящике. Похоже на воронье.

— Зачем Наоми воронье перо?

— Не знаю, — с раздражением повысил голос Арен. — Может, это какое-то особенное перо. Наоми была помешана на всяком старье и древних вещицах.

Еще одна странность — в квартире, кроме этого пера, не было ни одного антикварного предмета, но у Наоми была обширная коллекция — она забрала ее с собой, когда съезжала.

— А что камеры?

— В ее доме нет камер.

— А в твоем — есть, — остро взглянул на брата Ринджи. — Помнится, она хотела остаться жить там, но ты отказал ей.

— Мне оттуда ближе до работы. Не делай из меня чудовище, — он устало вздохнул. — Наоми — взрослая девочка. Могла бы прикупить квартиру в хорошем районе, благодаря мне ей это было по карману.

— На суде ты сказал, чтобы она не смела даже показываться тебе на глаза.

— Ее это, кстати, особо не останавливало, — хмыкнул Арен, повертел в руках телефон и рассеянно отметил: — Не понимаю, чего ты хочешь от меня?

— Твоя жена пропала, а ты сидишь тут и делаешь вид, будто ничего особенного не произошло.

— Бывшая жена, — поправил Игараси.

Ринджи скривился, как от зубной боли.

— Пусть так. Но она тебе не чужой человек.

— Уже — чужой, — резко отозвался Арен. — Можешь помочь с поисками, раз тебя так беспокоит судьба Наоми, но мы оба знаем — шансов почти нет. Три дня прошло, требований о выкупе не последовало, кровь в квартире указывает на сопротивление.

— Ты недавно утверждал, что Наоми пролила ее сама.

Арен закатил глаза.

— Вполне может быть.

— Это ты меня пытаешься убедить или самого себя?

Арен дернулся, хотел что-то ответить, но под взглядом брата осекся — Ринджи знал его лучше всех. Порою казалось, что даже лучше него самого.

— Меня вызывают в полицию завтра, — Игараси отшвырнул мобильный, будто он был виноват во всех бедах. — Посмотрим, что скажут доблестные полицейские.