От Андалусии до Нью-Йорка

49 Евреи и сахар

В романе Бальзака «Евгения Гранде» есть место, непонятное большинству современных читателей. Хотя дело происходит не столь уж давно — в посленаполеоновские времена во Франции. Старик Гранде укоряет своего племянника-мота Шарля, что тот пьет кофе с сахаром — это слишком роскошно, достаточно наливать в кофе побольше сливок и будет вкусно. А все дело в том, что столь привычный нам сахар даже в те времена был роскошью, которую даже состоятельные люди могли себе позволить только в праздник — как теперь черную икру. А ведь в это время сахар уже начинали (благодаря стараниям Наполеона) делать из сахарной свеклы, а не только из сахарного тростника. В прежние же годы, когда Европа получала один лишь тростниковый сахар, он был еще дороже. Главным сладким продуктом в Средние века был в Европе мед, а не сахар. А любили тогдашние люди сладкое ужасно. Может, потому, что было это малодоступно. И даже стало еще менее доступно в начале XVI века. Разведение сахарного тростника в самых южных районах Европы, занесенное туда арабами, прекращается. Это, видимо, не связано с выселением арабов. Ибо упадок этой отрасли произошел и в Марокко, например, куда эти арабы и бежали и где до начала XVI века эта отрасль процветала. Возможно, имели место климатические изменения. Но как бы то ни было, спрос на сахар возрос. И цена на него — тоже. И когда попадали европейцы в эпоху великих географических открытий в заморские южные страны, то сахаром они, конечно, интересовались. В Индии сахар был. Даже не только тростниковый, но и пальмовый (он был похуже). Сложность была в том, что люди в Индии вовсе не были дикарями и не собирались отдавать свои товары за всякую ерунду. А европейские товары были хуже индийских. Европа ничего в Индию ввезти не могла. Кроме серебра и золота (и так будет еще долго. Только в конце XVIII века, когда в Англии создадут машинную промышленность, английские товары начнут проникать в Индию, и то благодаря дешевизне, а не качеству). Чисто военный захват азиатских стран тоже был делом еще невозможным в широких масштабах — там люди не считали огнестрельное оружие громом небесным. А так как на одного европейского солдата в Индии легко выставляли 100, а ехать в Индию было далеко (вокруг Африки), то на первых порах европейцы (португальцы) захватили только несколько прибрежных городов, которые и превратились в военные базы. Опираясь на них, они вытесняли с моря арабских купцов (на море технический перевес европейцев уже в XVI веке был подавляющим). В глубь же Индии захватчики-европейцы стали проникать только в XVIII веке. Это будут уже англичане, и этого ждать надо было еще лет двести от времен, здесь описываемых. Короче говоря, тогда, в XVI–XVII веках, надо было за сахар платить. Но так как платить никто никогда не любит, естественно возникла мысль вырастить сахарный тростник в других, подходящих по климату местах. Мысль эта возникла еще во времена Колумба. Тростник завезли на Карибские острова и начали выращивать. Неясно, у кого возникла идея привезти для этого негров. Приписывают эту идею знаменитому гуманисту, епископу Лас Касосу. Он хотел так спасти индейцев. Потом он ругал себя за эту идею. Зря ругал. И без него догадались бы. Ибо работорговля никогда до конца не исчезала в Европе, а на Пиренеях тем более — там от арабов научились использовать негров в качестве рабов (и не только негров, но сейчас нам важны негры). Итак, все было: почвы и климат подходили идеально, проблему рабочей силы разрешить сумели. Только сахара не было. В коммерческом количестве.

Освоение новой отрасли — дело нелегкое. Тут надо много упорства и терпения. А преобладавшие среди первых поселенцев полубандитские элементы ждать не желали и быстро махали на все рукой. Но вот появились мараны в Бразилии. И лет через тридцать пошли оттуда в Лиссабон первые корабли с сахаром. Сенсацию это событие вызвало всемирную и приравнивалось современниками к открытию богатых золотых копий. А на самом-то деле в истории мировой экономики это было больше, чем открытие золотых копий. Ибо впервые в истории Европа начала снабжаться за счет колоний продуктом, который нельзя было произвести в Европе. Притом, что в самой этой колонии этого продукта первоначально тоже не было, но европейцы смогли его там завести. Дальше-то подобные переселения нужных растений и животных (интродукции) для снабжения Европы станут делом самым обычным. Но в первый раз это людей поразило. И послужило примером для дальнейшего. В том числе и для разведения сахарного тростника в других областях Вест-Индии.