От Пекина до Нью-Йорка

Народы хотят сами определять свою судьбу

Вечером 31 октября 1968 года генеральный секретарь ООН У Тан давал обед в честь министра иностранных дел Алжира А. Бутефлика, прибывшего в Нью-Йорк в связи с XXIII сессией Генеральной Ассамблеи. На обед были приглашены члены алжирской делегации на Ассамблее — послы Алжира в Аргентине и Кувейте и постоянный представитель Алжира при ООН Т. Буаттура. Молодой и способный дипломат, Бутефлика был очень популярен среди представителей развивающихся стран, арабских делегаций. Его выступления имели антиимпериалистический характер, отличались глубоким содержанием, хорошей ораторской формой. Небольшого роста, худощавый, с рыжеватыми усиками, Бутефлика выглядел очень молодо. Ему было немногим более 30 лет. За плечами министра годы борьбы против французских колонизаторов, большая государственная и общественная деятельность. Бутефлика был генеральным секретарем генштаба Армии национального освобождения, а после освобождения страны в 1962 году — национальным комиссаром Фронта национального освобождения в департаменте Оран. С 1963 года он член правительства Алжирской Народно-Демократической Республики, министр иностранных дел Алжира.

Еще днем по радио было объявлено, что президент Джонсон намерен выступить с обращением к народу. Ожидалось, что он заявит о прекращении бомбардировок Демократической Республики Вьетнам и начале переговоров. Этого требовали мировая общественность и население США. Поэтому разговор за обедом шел вяло в ожидании важного сообщения.

Война США во Вьетнаме вызывала широкое обсуждение в ООН, хотя вопрос формально и не стоял в повестке дня Организации Объединенных Наций. ДРВ не была членом ООН и, естественно, отказывалась участвовать в обсуждении этой проблемы. ДРВ и другие социалистические страны настаивали на том, чтобы вопрос решался в соответствии с Женевскими соглашениями 1954 года по Индокитаю.

Женевские соглашения 1954 года предусматривали вывод иностранных войск из Вьетнама, Лаоса и Камбоджи, запрещение создания иностранных военных баз и ввоза оружия, уважение нейтралитета этих государств, проведение всеобщих выборов во Вьетнаме с целью объединения страны.

Вскоре после Женевского совещания 1954 года по Индокитаю США приступили к наращиванию своего военного потенциала во Вьетнаме с целью укрепления марионеточных властей Южного Вьетнама, окопавшихся в Сайгоне. Сайгонские власти сорвали проведение всеобщих выборов, развернув волну террора и насилий против населения. Обстановка на юге все более осложнялась, развернулось широкое партизанское движение. Небольшие отряды патриотов, действовавшие вначале разрозненно, превратились в мощные силы освобождения. В декабре 1960 года был создан Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама (НФОЮВ), объединивший широкие слои населения и различные патриотические организации. Под контролем НФОЮВ оказалась большая часть территории Южного Вьетнама.

Стремясь не допустить выпадения Южного Вьетнама из системы капитализма, США начали открытую военную интервенцию. В качестве предлога был использован инцидент с американским эсминцем «Мэддокс».

В августе 1964 года эсминец «Мэддокс», нарушив территориальные воды ДРВ, вошел в Тонкинский залив и открыл огонь по патрульным судам ДРВ. Защищая границы своего государства, патрульные суда ответным огнем отогнали эсминец в открытое море. Спустя два дня последовала новая провокация американской военщины; США заявили, что вьетнамские корабли сами напали на эсминцы «Мэддокс» и «Торнер Джой» в международных водах[55].

В спешке был созван сенат, который принял так называемую Тонкинскую резолюцию, санкционировавшую принятие мер «для отражения любого вооруженного нападения на силы Соединенных Штатов и для предотвращения дальнейшей агрессии». Так было положено начало варварской воздушной войне против Демократической Республики Вьетнам.

Американская авиация бомбила дороги, порты, предприятия, города, деревни. Одновременно расширялась интервенция на юге Вьетнама: в конце 1965 года там насчитывалось 200 тысяч американских войск. К концу 1968 года операции 585-тысячной армии поддерживал 7-й флот США. Действия Соединенных Штатов были грубым нарушением международного права и Устава ООН, запрещающего не только вооруженное нападение, но и угрозу применения силы. США, отвергая миролюбивые предложения ДРВ по урегулированию вьетнамского конфликта, рассчитывали вооруженным путем заставить вьетнамский народ капитулировать. Вооруженное давление на социалистическую Демократическую Республику Вьетнам преследовало также и более широкие стратегические цели: изолировать Вьетнам, внести раскол в мировую систему социализма. В марте 1965 года Китай отказался выступить совместно с ДРВ, СССР, КНДР и другими социалистическими странами с заявлением, разоблачавшим нарушение США Женевских соглашений 1954 года. Руководство КНР отклонило предложение СССР о проведении конкретных действий по защите ДРВ от разбойничьих налетов американской авиации и предложение о проведении встреч представителей ДРВ, СССР и КНР на высшем уровне для обсуждения мер по отпору американским интервентам.

Американская дипломатия стремилась вывести страну из международной изоляции, «интернационализировать» агрессию во Вьетнаме, укрепить сайгонский режим, прикрыть преступления своей военщины. Но дипломатии США это не удалось. Англия не включилась в войну в Южном Вьетнаме. Франция заняла резко отрицательную позицию. Финляндия и Швеция проявили благожелательность к борющемуся вьетнамскому народу. Лишь такие союзники США, как Таиланд, Австралия, Новая Зеландия и южнокорейские марионетки, решились послать войска в Южный Вьетнам.

Советский Союз с самого начала занял ясную и твердую позицию. Руководствуясь принципами пролетарского интернационализма, правительство СССР заявило о всемерной поддержке Демократической Республики Вьетнам в борьбе против агрессии. Правительство СССР неоднократно обращало внимание правительства США на опасность и бесперспективность агрессии во Вьетнаме. Советская сторона требовала прекратить агрессию, прекратить бомбардировки Северного Вьетнама, вывести войска США и их союзников из Вьетнама и уважать право вьетнамского народа самому решать свои дела.

Мужественная борьба вьетнамского народа, помощь и поддержка СССР и других социалистических стран, а также огромный подъем антивоенной борьбы населения Соединенных Штатов вынудили президента Л. Джонсона отдать приказ о частичном прекращении 31 марта 1968 года бомбардировок Северного Вьетнама и выступить с предложением о переговорах.

В результате пятимесячных переговоров Джонсон обязался объявить о прекращении бомбардировок и других вооруженных актов против Северного Вьетнама с 1 ноября 1968 года.

В публичных заявлениях, в беседах с министрами и послами У Тан активно выступал против империалистической агрессии во Вьетнаме. В канун ожидаемого заявления президента Джонсона о прекращении бомбардировок территории Демократической Республики Вьетнам корреспонденты обратились к У Тану с просьбой заранее его прокомментировать.

У Тан сказал:

— Я должен сначала изучить заявление Джонсона и только потом высказать свое мнение. Вообще Джонсон выступает с большим запозданием. Понадобилось 30 тысяч жизней американцев, невероятное количество жертв среди вьетнамцев, свыше 130 миллиардов долларов расходов, чтобы наконец Джонсон решился на этот шаг…

Заместитель генерального секретаря американец Банч, сын которого был послан воевать во Вьетнам, добавил:

— Наиболее трагичным для США является потеря ими международного престижа и доверия со стороны многих цаций. США показали и свою слабость в борьбе с освободительными движениями…

Во время обеда с алжирцами мы то и дело возвращались к проблеме Вьетнама. Вскоре помощник У Тана передал ему листок бумаги. У Тан зачитывает текст. Президент Джонсон заявил, что с 8 часов утра 1 ноября 1968 года США прекращают бомбардировки территории Северного Вьетнама с воздуха, моря и суши. 6 ноября в Париже состоится встреча представителей ДРВ, США, Национального фронта освобождения Южного Вьетнама и сайгонского режима. В заявлении президента оговаривается, что участие НФОЮВ в переговорах не означает его признания Соединенными Штатами.

У Тан комментирует:

— К этому я призывал более трех лет. Лично я Джонсону об этом говорил в июне 1965 года на юбилейной сессии ООН в Сан-Франциско. Предложение о необходимости вести переговоры с НФОЮВ я выдвинул в разговоре с американским представителем Стивенсоном еще в январе 1965 года, спустя несколько месяцев после так называемого Тонкинского инцидента. Но тогда никто не захотел меня слушать. Не поддержало меня и американское общественное мнение. Летом 1965 года Стивенсон мне говорил, что опросы общественного мнения показывают, что 53 процента населения высказываются против прекращения бомбардировок. А Джонсон очень к этому прислушивается.

Ему заметили, что опросы, проводимые даже авторитетными институтами Гэллапа и Харриса, часто не отражают подлинных настроений народа. Известно, например, что перед съездом республиканской партии летом 1968 года Гэллап и Харрис сообщали, что большинство избирателей поддерживают Рокфеллера, а не Никсона. Однако на съезде республиканцев Никсон получил подавляющее большинство голосов.

У Тан вспомнил о реакции американского правительства на его заявление от 21 сентября 1968 года о необходимости прекращения бомбардировок Северного Вьетнама.

— Меня посетил американский представитель’ при ООН Дж. Болл, — рассказывал У Тан. — Он сказал: «Я очень удивлен Вашим заявлением и высказываю Вам официальный протест». Я всегда сохраняю равновесие, терпение и спокойствие, — продолжал У Тан, — но тут я не выдержал. Я воскликнул: «Я поражен тем, что вы удивлены моим заявлением. Прекращения бомбардировок Вьетнама я требовал в течение трех лет».

Самое удивительное последовало позже. Болл через два дня ушел в отставку, заявив, что хочет помогать Г. Хэмфри бороться за президентский пост. Хэмфри и Болл заявили, что они высказываются за прекращение бомбардировок Вьетнама. Все это шучит как парадокс.

Несмотря на заявление Джонсона, переговоры начались лишь 18 января 1969 года. До этого представитель США в Париже затеял длительный торг, стремясь не допустить полноправного участия в переговорах представителя НФОЮВ. Четырехсторонняя конференция продолжалась около трех лет.

Делегации ДРВ и НФОЮВ в соответствии с программой, опубликованной в мае 1969 года, добивались уважения национальных прав вьетнамского народа, включая право на независимость, суверенитет, единство и территориальную целостность.

В июне 1969 года было образовано Временное революционное правительство Республики Южный Вьетнам. СССР одним из первых признал это правительство. Представители коммунистических и рабочих партий, которые в это время собрались на международное совещание в Москве, объявили о совместной энергичной его поддержке. Временное революционное правительство признали все социалистические государства, ряд стран Азии и Африки. Оно имело информационные бюро во Франции, Швеции, Норвегии, Финляндии, принимало участие во всех прогрессивных международных демократических организациях.

Искусно сочетая все формы борьбы, вьетнамские патриоты наряду с решительными вооруженными действиями активно выступали на политическом и дипломатическом фронте. В ходе длительных переговоров о политическом урегулировании в Париже представители правительства ДРВ и ВРП РЮВ продемонстрировали яркий пример революционной дипломатии — твердость и принципиальность в сочетании с конструктивным подходом и гибкостью. Они последовательно отстаивали коренные национальные интересы своего народа, принципы международного права, активно способствуя разоблачению империалистической агрессии и привлечению мировой общественности, самых различных политических сил на сторону борющегося Вьетнама.

Справедливая борьба вьетнамцев, реалистические и конструктивные предложения ДРВ и Временного революционного правительства Республики Южный Вьетнам встречали поддержку со стороны широких народных масс в США и других странах мира. Я был свидетелем массовых демонстраций американских трудящихся против войны во Вьетнаме. Запомнились мне встречи и беседы с трудящимися из других стран.

Правительство КНР вначале помогало Вьетнаму, опасаясь американской интервенции в Китай. Однако на заключительном этапе войны оно стало тормозить перевозку снаряжения, продовольствия и медикаментов из Советского Союза по своей территории. Пароходы из СССР должны были идти кружным путем, огибая Африку, чтобы затем попасть в Индийский океан и достичь вьетнамского порта в Хайфоне.

У Тан в Москве

17 июня 1970 года У Тан прибыл в Москву. Программа его пребывания включала встречи с Председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным и министром иностранных дел А. А. Громыко.

В ходе этих встреч состоялся обмен мнениями по актуальнейшим проблемам международной жизни. Затрагивалась и очень острая проблема Ближнего Востока.

— После моих бесед в Москве я убедился еще раз в том, что Советское правительство преисполнено твердой решимости добиваться справедливого мирного урегулирования в рамках Совета Безопасности, — заявил У Тан. — Я воздаю должное советским руководителям за их усилия в обеспечении мира[56].

Осуждение У Таном войны во Вьетнаме и Камбодже, подчеркивание необходимости выполнения резолюции Совета Безопасности по Ближнему Востоку вызвали злобные, враждебные комментарии буржуазной прессы. Американская газета «Ин-тернэйшнл гералд трибюн», издающаяся в Европе, поместила статью под заголовком: «У Тан разделяет мнение Кремля».

Эмигрантская белогвардейская газетка писала о «слабости политического зрения» генерального секретаря ООН, влиянии на него советских сотрудников секретариата.

Позднее, после своей отставки, в интервью журналу «Гэл-лери» (январь 1973 года) У Тан говорил:

— Я имел прекрасные личные отношения с президентами Кеннеди, Джонсоном и Никсоном, но я не соглашался со всеми тремя от времени до времени в отношении их внешней политики. Я не соглашался с авантюрой Кеннеди в заливе Свиней[57] и не был согласен с президентами Джонсоном и Никсоном в отношении их политики во Вьетнаме. В результате войны Вьетнам делается пустыней, ибо экология его отравлена. Страдания страны являются поистине беспрецедентными в человеческой истории. Вьетнамская война была грубой ошибкой с самого начала, и, по моему мнению, это является наиболее трагической ошибкой, когда-либо допущенной США. Когда ясно представляешь себе, что четвертая часть южновьетнамского народа является беженцами и что к настоящему времени цифра приближается к одной трети, когда выясняется, что большинство сельской местности страны бомбами превращено в пустырь, когда видишь, что культура, религия и традиционные основы жителей Южной Азии полностью игнорировались во время войны, приходишь к окончательному заключению, что это ошибочная война. Она является наиболее варварской войной в истории.

27 января 1973 года в Париже были подписаны соглашения о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме. Соглашения предусматривали прекращение военных действий, вывод американских и других иностранных войск с вьетнамской земли, отказ США от вмешательства во внутренние дела Вьетнама.

Прекращение войны и восстановление мира во Вьетнаме вошли в историю как важная веха в борьбе народов за свободу и национальный суверенитет, как победа героического и мужественного вьетнамского народа над силами империалистической агрессии.

Патриотические силы освободили и контролировали обширную территорию Южного Вьетнама. Временное революционное правительство осуществляло в освобожденных районах демократические преобразования, предпринимало меры по развитию экономики, культуры и просвещения. 15–17 мая 1975 года героический Вьетнам торжественно праздновал полное освобождение юга своей страны.

Ликвидация военного очага во Вьетнаме создала условия для дальнейшего оздоровления международной обстановки, укрепила позиции социализма в Юго-Восточной Азии, открыла перспективы дальнейшей разрядки международной напряженности.

Совет Безопасности выезжает в Африку

25 января 1972 года «армия» сотрудников секретариата ООН (125 человек), а также несколько послов, представителей африканских стран — членов Совета Безопасности, на зафрахтованном ООН самолете отбыли из Нью-Йорка. Короткая остановка на ночевку в Мадриде — и наш самолет уже над Африкой.

Впервые в истории Организации Совет Безопасности решил провести сессию, посвященную африканским проблемам, на африканской земле, в столице Эфиопии Аддис-Абебе. Это была первая выездная сессия Совета.

Такому решению предшествовали длительные консультации и обсуждения в специально созданном комитете Совета Безопасности о проведении заседаний Совета вне главной штаб-квартиры ООН. Западные делегации, прежде всего Англия и США, выдвигали многочисленные оговорки и предлоги, имевшие целью не допустить проведение сессии в Африке. Американцы говорили о необходимости экономии средств, англичане высказывали опасения, как бы во время отсутствия членов Совета не разразился какой-нибудь международный кризис, и, таким образом, окажись мир под угрозой, некому было бы его спасать. Линия была ясная, хотя прямо никто об этом не говорил.

Вместе с тем американцы и англичане требовали, чтобы обслуживание Совета проходило точно так же, как в Нью-Йорке: немедленный выпуск стенограмм на всех языках, синхронный перевод и т. п. Это требовало направления в Аддис-Абебу почти 100 переводчиков, стенографисток и машинисток.

Прямо выступить против проведения сессии Совета на африканской земле никто не решался. Организация африканского единства официально обратилась в ООН с просьбой провести обсуждение африканских проблем в одной из африканских столиц. Гвинея, Эфиопия, Замбия наперебой предлагали свои столицы в качестве места проведения сессии.

Победителем оказалась Эфиопия: правительство брало на себя расходы по оплате отелей для всех сотрудников секретариата ООН, обеспечение транспортом, охрану. Кроме того, в Аддис-Абебе располагалась Экономическая комиссия ООН для Африки со своим персоналом, оборудованием и помещением для проведения конференций.

После длительных споров, сокращения числа оперативных чиновников и технического персонала, уменьшения размера командировочных удалось урезать смету расходов до 120 тысяч долларов. Сокращение расходов произошло также и за счет найма чартерного рейса. Самую низкую цену предложила компания «Транс уорлд айрлайнс», имевшая, как и все другие авиакомпании, большой дефицит пассажиров в зимние месяцы. Часть билетов на рейс была продана по сниженной цене представителям малых стран, для которых оплата проезда из Нью-Йорка в Аддис-Абебу представляла немалую проблему.

Столица Эфиопии Аддис-Абеба была удобным местом для проведения выездной сессии. В Аддис-Абебе находится штаб Организации африканского единства, играющий важную роль в укреплении сплоченности африканских стран в их борьбе против империализма, неоколониализма и расизма, за полное освобождение всего Африканского континента от колониального господства.

Поддерживая ОАЕ, император Хайле Селассие хотел быть лидером всей Африки. Это он добился, чтобы главная квартира ОАЕ была в Аддис-Абебе, и подарил для. секретариата Организации новое здание. Особняк, построенный для одной из принцесс, был передан для личной резиденции генерального секретаря ОАЕ.

Эфиопия долгие годы боролась за свою национальную независимость. В 1941 году она была освобождена от итальянских захватчиков. Английское правительство в 1942 году навязало Эфиопии неравноправный договор, согласно которому дипломатическому представителю Великобритании в Эфиопии обеспечивалось преимущество перед любыми другими иностранными представителями. Правительство Эфиопии обязывалось приглашать к себе на службу только британских советников. Приложенная к договору военная конвенция обусловливала оккупацию английскими войсками района Огаден и так называемой резервной зоны (около одной трети территории Эфиопии) до тех пор, «пока командование британских вооруженных сил в Восточной Африке в согласии с императором сочтет это необходимым».

Заинтересованные в безраздельном контроле над экономикой Эфиопии, учитывая ее важное стратегическое значение, американцы поддержали требование Эфиопии о выводе английских войск с территории страны. В 1954 году английское правительство согласилось подписать договор об эвакуации английских войск и переходе Восточной Эфиопии под юрисдикцию правительства Эфиопии. Вытеснение англичан еще более расширило экспансию американского капитала.

22 мая 1953 года в Вашингтоне было подписано американо-эфиопское соглашение «о взаимной обороне». В соответствии с соглашением правительство США обещало предоставить Эфиопии вооружение и оказать помощь в обучении ее армии. В сообщении госдепартамента по поводу этого соглашения указывалось, что «президент, принимая решение, учитывал стратегическое положение Эфиопии в районе всего Ближнего Востока». Одновременно было подписано соглашение об использовании вооруженными силами США оборонительных сооружений в Эфиопии. США добились права проводить дноуглубительные работы у побережья, строить гавани, причалы, дороги, необходимые для передвижения американских вооруженных сил, и т. п.

Чрезмерное усиление позиций американского империализма в Эфиопии вызывало растущее беспокойство общественности и правительства страны. Рост оппозиции внутри страны, коренные изменения в международной обстановке, обусловленные ростом сил социалистического лагеря, развалом колониальной системы империализма, заставляли правящие круги Эфиопии искать новые пути самостоятельного развития страны. Принимались некоторые меры для развития национальной экономики, оказания помощи местным предпринимателям, развития энергетической базы. Стремясь несколько ослабить зависимость от США, правительство расширяет связи с другими государствами. В 1956 году Эфиопия установила дипломатические отношения с Болгарией, подписала торговое соглашение с Чехословакией, с другими странами социалистического лагеря. В 1973 году Эфиопия установила дипломатические отношения с ГДР. Однако политическая, военная и экономическая зависимость Эфиопии от США, наличие множества феодальных пережитков по-прежнему серьезно тормозили развитие страны…

28 января 1972 года — торжественное открытие сессии. В Аддис-Абебу прибыли представители африканских и азиатских стран, национально-освободительных движений, большая группа журналистов. На председательском месте высокий молодой африканец с кудрявой шевелюрой — министр иностранных дел Сомали Галиб. Справа от него — Генеральный секретарь ООН К. Вальдхайм, слева — автор этих строк. Присутствуют император Хайле Селассие I, президент Мавритании, тогдашний председатель Организации африканского единства Мухтар Уль Дада. Он садится в специальное кресло рядом с императором. Умное и вдохновленное лицо президента дышит уверенностью и решительностью.

Амфитеатр и ярусы предоставлены в распоряжение дипломатического корпуса. Не без трудностей нам удалось обеспечить место представителю ГДР — Эфиопия не имела тогда отношений с ГДР, ГДР не являлась членом ООН. Представители ФРГ, ревниво следившие за деятельностью дипломатов социалистического германского государства, через американцев высказали «удивление» по поводу приезда представителя ГДР на сессию Совета Безопасности и предоставления ему места в ложе для дипломатического корпуса. Западные державы не признавали суверенитета ГДР. Пришлось приложить немало усилий, чтобы обеспечить соответствующий уровень и достойное место представителям суверенного социалистического государства.

С яркой антиимпериалистической речью выступил президент Мухтар Уль Дада. Он заявил, что Совет стоит перед серьезным испытанием. Народы африканских стран будут судить о его дееспособности по тем решениям, которые он примет по таким жгучим для Африки проблемам, как Родезия, колонии и апартеид в Южной Африке.

Вечером 28 января члены Совета Безопасности и все сотрудники секретариата ООН, от генерального секретаря до переводчиков и машинисток, были приглашены на обед в императорский дворец. Эфиопский императорский двор считался одним из наиболее строгих по своему протоколу. Заместителю заведующего протокольным отделом советскому сотруднику Ю. Зыбанову пришлось ехать в эфиопский МИД и потратить полдня, чтобы получить согласие на то, чтобы на обед было разрешено явиться без смокингов и длинных вечерних платьев: многие технические сотрудники не имели таковых.

На обеде присутствовало свыше 500 человек — более 20 министров иностранных дел африканских стран, приехавших на сессию Совета Безопасности, около 100 послов, а также министры, видные сановники Эфиопии. При входе. в зал — личная охрана императора: огромные черные гвардейцы в защитного цвета обмундировании с широкими белыми кожаными поясами. Высокий зал с красивыми хрустальными люстрами сверкал огнями. Красный ковер покрывал пол дворца, шаги гостей не были слышны.

В конце зала стоял Хайле Селассие. Императору, видимо, было крайне скучно. Он едва смотрел на подходивших и вяло пожимал руки, почти не реагируя на слова гостей. Лакеи в расшитых галунами мундирах, в белых перчатках разносили ни па на серебряных подносах. Спустя полчаса, оживленно беседуя, гости направились в другой зал.

Перед императором стояла золотая посуда. Кушанья ему подносили на золотых блюдах. Суетилась целая армия официантов. Все это стоило огромных денег, которые феодальная знать, возглавляемая императором, выколачивала из народа, переносившего большие невзгоды и лишения. Миллионы крестьян-арендаторов из поколения в поколение обрабатывали помещичью землю и выплачивали владельцам до трех четвертей урожая. Не лучше было и положение городского населения.

Программой было предусмотрено, что в конце обеда, как это принято на дипломатических приемах, Хайле Селассие произнесет короткую речь. С ответным словом должен был выступить генеральный секретарь ООН Вальдхайм.

Однако церемония не состоялась: то ли император забыл, что от него ждут речи, то ли устал от обеда, но речи он не произнес. Никто из приближенных не осмелился ему об этом напомнить. Разлили шампанское. Все подождали, речи не было. Выпили, кто хотел. Император неожиданно поднялся, пожал руку сидевшим рядом с ним генеральному секретарю, своей дочери, некоторым сановникам и направился к выходу.

Гостям ничего не оставалось, как последовать его примеру,

Болезнь века

Повестка дня Совета была сформулирована следующим образом: «Рассмотрение вопросов, касающихся Африки, которыми в настоящее время занимается Совет Безопасности, и осуществление соответствующих резолюций Совета».

13 заседаний провел Совет с 28 января по 4 февраля. На заседаниях развернулась острая политическая борьба развивающихся стран и сил национального освобождения, поддерживаемых СССР и другими социалистическими странами, против неоколониализма.

Формулировка повестки дня давала возможность обсудить в Совете Безопасности наиболее острые проблемы борьбы с политикой колониализма, которая представляет собой, угрозу миру или уже привела к нарушению такового.

Устав ООН налагает на Организацию и ее членов обязанность предпринимать активные шаги в целях содействия достижению независимости всеми угнетенными народами. Это прямо вытекает из провозглашенных в Уставе ООН принципов самоопределения народов, равенства больших и малых наций, равноправия всех людей без различия расы, языка и религии.

В первые годы существования ООН принцип самоопределения пародов, записанный в Уставе ООН, получил дальнейшее подтверждение в ряде резолюций Генеральных Ассамблей. Но тогда лишь немногие страны помимо социалистических занимали последовательные антиколониальные позиции, и резолюции не шли дальше подтверждения принципов. Перелом произошел в 1960 году. Мощный подъем национально-освободительного движения в колониях и зависимых странах привел к освобождению от господства империализма новой группы стран и народов.

В сентябре — октябре 1960 года на XV сессии Генеральной Ассамблеи в ООН было принято 17 новых государств, причем 16 из них африканских. Состав ООН вырос в 1960 году до 99 государств. Объединенная афро-азиатская группа насчитывала 45 государств, в том числе 25 африканских. Большинство из них в недалеком прошлом были колониями, они заняли в основном прогрессивные и антиколониальные позиции. Сотрудничество с социалистическими странами привело к тому, что антиколониальные силы составили большинство в ООН. Радикальное изменение в соотношении сил сказывалось и на позиции латиноамериканских и части скандинавских стран.

Советское правительство выступило с предложением о формальном объявлении вне закона всей колониальной системы империализма путем принятия специальной декларации. По предложению СССР в повестку дня XV сессии Генеральной Ассамблеи в 1960 году был внесен пункт «Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам». Это предложение явилось той конкретной политической программой, которая объединила вокруг себя антиколониальные силы в ООН в целях осуждения колониализма и создания международно-правовой базы требований самоопределения и независимости для всех народов, находившихся под игом колониального господства.

В итоге острой политической борьбы Ассамблея одобрила Декларацию о предоставлении независимости колониальным странам и народам, в которой были отражены главные идеи советского проекта, и в частности требование немедленной и безоговорочной ликвидации колониализма во всех его формах и проявлениях. Положения декларации легли в основу деятельности ООН в области деколонизации. ООН перешла от признания права народов на самоопределение к позиции содействия ликвидации всей колониальной системы в целом. ООН стала с большей активностью вмешиваться в решение вопросов деколонизации. Решения ООН, подтверждающие право народов на независимость, приобрели в ряде случаев (вопрос об Алжире в 1960–1961 годах, об Адене в 1963–1967 годах и др.) значение прямой морально-политической поддержки и материального фактора, поскольку за этими решениями стояло большинство государств — членов ООН. Завоевание независимости рядом стран (Южный Йемен, Гайяна, Науру, бывшие английские протектораты в Южной Африке, Экваториальная Гвинея, Оман, Фиджи и некоторые другие) было осуществлено под влиянием соответствующих дискуссий и решений ООН, хотя, конечно, они не являлись, да и не могли являться решающими. В документах ООН были зафиксированы права на независимость и самоопределение территорий, включая Намибию, французское Сомали и другие более мелкие территории, такие, как Соломоновы острова, Гуам, Виргинские острова и т. и. К настоящему времени все несамоуправляющиеся территории находятся во владении шести колониальных держав (Англии, Франции, Испании, США, Австралии и Новой Зеландии). Противозаконно удерживает под своим контролем территорию Намибии ЮАР.

После долгой и острой борьбы Генеральная Ассамблея в 1965 году признала законность борьбы колониальных народов за свое освобождение, в том числе и вооруженной борьбы.

В решениях Генеральных Ассамблей неоднократно подтверждалось, что колониальное господство угрожает международному миру и безопасности. В резолюции № 2189 (XXI) от 13 декабря 1966 года мировой форум — Генеральная Ассамблея ООН констатировала, что апартеид, как и все формы расовой дискриминации, является преступлением против человечества. Основываясь на этом, антиколониальные силы ООН повели борьбу за применение санкций через Совет Безопасности против колониальных и колониально-расистских режимов.

Наличие в составе Совета Безопасности колониальных держав — Англии, США, Франции, обладающих правом вето, привело к тому, что Совет сыграл значительно меньшую по сравнению с Ассамблеей роль в борьбе с колониализмом. В 1968 году Совет принял решение об экономических санкциях в отношении Южной Родезии. Но это решение не дало должного эффекта., поскольку в нем не предусматривались меры против стран, идущих на нарушение постановлений Совета Безопасности. Против принятия таких мер решительно восстали империалистические державы.

Особенно отчаянным и упорным было сопротивление реакционных сил в вопросах о положении на юге Африки, где, как известно, сложился блок колониально-расистских режимов: ЮАР с ее варварской системой апартеида и фактически аннексированной Намибией и Южная Родезия с расистским режимом белого меньшинства. Под господством белого меньшинства колонизаторов находилось более 30 миллионов человек коренного африканского населения (на территории в 4 миллиона квадратных километров).

Проблема ликвидации колониально-расистских режимов на юге Африки стала предметом длительной и острой борьбы в различных органах ООН. С 1962 по 1980 год положение в Южной Родезии не сходило с повестки дня Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности. Африканские, социалистические страны, поддержанные рядом азиатских и латиноамериканских стран, добивались принятия решения об оказании прямого давления на режим ЮАР, применении принудительных мер, включая экономические санкции.

В 1963 году Совет Безопасности, преодолев сопротивление колониальных держав и их союзников из лагеря НАТО, принял решение о прекращении «продажи и поставок Южной Африке вооружений, боеприпасов, всех военных средств транспорта» (США и Англия не допустили принятия предложения о торговом бойкоте ЮАР). Даже эта резолюция могла быть эффективной, если бы ее добросовестно выполняли прежде всего торговые партнеры ЮАР: Англия, США, ФРГ и др. Члены Северо-атлантического военного блока продолжали военное сотрудничество с ЮАР, нарушая резолюцию Совета Безопасности.

Широко обсуждался в ООН вопрос о Намибии. В.1966 году подавляющим большинством голосов Ассамблея подтвердила право народа Намибии на свободу и независимость и заявила о прекращении действий мандата ЮАР на Намибию. Резолюция создала Совет ООН по Намибии для управления, но он не имел реальных возможностей осуществления своих полномочий из-за сопротивления властей ЮАР. Справедливые принципы, выдвинутые ООН, не были подкреплены практическими мерами по их осуществлению.

В 1971 году Совет Безопасности решил запросить консультативное заключение Международного суда по вопросу о Намибии[58]. До этого суд рассматривал вопрос о Намибии в 1968 году. Решение суда вызвало глубокое возмущение во всем мире (оно было принято восемью голосами против семи). Фактически оно признавало «право» ЮАР на продолжение управления Намибией по мандату Лиги наций, предоставленному ЮАР в 1920 году. Решение противоречило резолюциям Генеральной Ассамблеи, заявившей о ликвидации мандата.

Обращение в суд африканские страны хотели использовать для привлечения внимания мировой общественности к расистской и противоправной политике ЮАР в Намибии.

Международный суд имеет право рассматривать споры между государствами с добровольного согласия сторон и вырабатывать консультативные заключения по любому юридическому вопросу в ответ на запрос органов ООН и специализированных учреждений. Консультативное заключение имеет характер мнения специалистов и носит чисто рекомендательное значение.

С 1945 по 1971 год суд рассмотрел 36 дел и вынес 13 консультативных заключений. Большинство дел, рассмотренных в суде, касалось мелких, второстепенных споров. В урегулировании споров между государствами суд играет небольшую роль. Засилье представителей западных стран привело к тому, что деятельность суда в ряде случаев наносила ущерб делу мира и престижу самого суда. Империалистические круги пытались использовать суд для пересмотра принципиальных положений Устава ООН, для навязывания решений, противоречащих Уставу ООН (в 1962 году суд признал «расходами организации» финансирование содержания вооруженных сил в Конго, т. е. покрытие расходов на эти незаконные операции за счет бюджета ООН. Это означало, что и СССР должен был выплатить огромные суммы за «операцию ООН в Конго», осуществляющуюся в интересах империалистических держав)[59].

К 1971 году положение в Международном суде несколько изменилось. В результате выборов 1969 года развитые капиталистические страны были представлены пятью судьями, социалистические страны — двумя, развивающиеся страны Азии — тремя, Латинской Америки — двумя, Африки — тремя. Место чаикайшйста Веллингтона Ку занял представитель Дагомеи Пинто. Произошли и некоторые другие изменения.

Ведение дела по Намибии от имени ООН было поручено генеральному секретарю. Поскольку это было решение Совета Безопасности и вопрос рассматривался в Совете, политический департамент решил принять непосредственное участие в представлении вопроса. Это вызвало весьма прохладное, если нё^-сказать больше, отношение юридического советника генерального секретаря Ставропулоса (Греция), проводника линии Запада в секретариате. Участие политического департамента стало помехой для ведения маневров в интересах ЮАР и ее империалистических покровителей.

Международный суд в Гааге занимает старое величественное здание Дворца правосудия. Это одно из главных достопримечательностей города. Внутри здания — торжественная тишина и полумрак. Мраморные лестницы, многочисленные коридоры и залы слабо освещены. Вдоль лестниц — скульптурные бюсты великих законодателей и теоретиков права.

Вместе с секретарем суда итальянцем Аквароне идем по коридору. Он рассказывает о перспективах обсуждения вопроса. Слушание дела начинается в феврале, но решение суда трудно ожидать ранее июня — июля.

Наношу официальный визит председателю Международного суда Зафрулле Хану. Большая комната со старинной темного дерева мебелью. Книжные шкафы. Тишина. Престарелый пакистанец говорит медленно и важно. Он не может предсказать результатов обсуждения. Африканские страны при всей справедливости их позиций недостаточно вооружены с точки зрения юриспруденции. Южная Африка подготовила широкую юридическую аргументацию. Она может произвести определенное впечатление на некоторых коллег. Зафрулла Хан не называет, кого в имеет в виду. Спрашиваю его мнение по поводу представленных секретариатом ООН материалов, убедительности нашей аргументации. Председатель суда мнется. Скорее всего не хочет высказывать своего мнения, он предпочитает сотрудничать с юридическим советником генерального секретаря Ставропулосом — представителем западного влияния в секретариате ООН.

Зафрулла Хан не обещает решения суда ранее июня — июля 1971 года, хотя африканские страны высказывали пожелание получить консультативное заключение суда как можно быстрее, чтобы обсудить вопрос в Совете Безопасности до начала сессии Генеральной Ассамблеи.

Помимо секретариата ООН свои мнения в Международный суд представили СССР, ряд африканских и социалистических стран. ЮАР прислала группу юристов (семь человек), в том числе трех известных юристов из ФРГ, нанятых правительством ЮАР для ведения дела. Африканские представители намерены занять своими выступлениями около двух недель. Представление позиции ЮАР — месяц-полтора.

— Несколько лет в суде не было ни одного серьезного дела. Поэтому проблему Намибии будут обсуждать охотно — надо показать мировому общественному мнению, что суд работает, — говорит мексиканский судья Падилья Нерво.

Просторный кабинет советского судьи П. Д. Морозова, моего старого коллеги по работе в представительстве СССР при ООН в Нью-Йорке. Помимо рабочего кабинета есть комната для переодевания. На время заседаний судьи надевают черные мантии и квадратные шляпы. П. Д. Морозов отмечает, что запрос Совета Безопасности в суд некоторые западные страны могут попытаться использовать в качестве прецедента представить суд как апелляционную инстанцию на решения Совета Безопасности, выполнение которых по Уставу является обязательным для государств — членов ООН.

На следующий день первое заседание Международного суда.

Ровно в 10 утра появляется председатель. За ним другие члены суда — в строгом порядке согласно возрасту и сроку избрания. Возраст судей весьма почтенный. П. Д. Морозов в свои 65 лет — один из самых молодых.

С яркой речью выступает нигерийский министр юстиции, представители других африканских стран. Они говорят о политической и юридической несостоятельности позиции южноафриканского режима, удерживающего контроль над народом Намибии вопреки международному праву и решениям международных организаций, из-за того, что Намибия — важный центр добычи алмазов и стратегического сырья. Там господствуют американские, английские и западногерманские монополии.

После заседания оживленный обмен мнениями… Забегая вперед, скажем, что результаты работы суда по вопросу о Намибии вылились в опубликование пухлого тома консультативного заключения. Суть его сводилась к тому, что ЮАР потеряла право на управление Намибией. Намибия должна перейти под контроль ООН или получить независимость. Впоследствии в ходе заседаний Совета Безопасности ряд делегаций ссылались на это заключение.

Расисты Южной Африки перед судом народов

31 января 1972 года выездная сессия Совета Безопасности возобновила работу. Попытки английского консервативного правительства добиться сговора с расистским режимом Яна Смита и таким образом упрочить господство белого меньшинства над миллионами африканцев из Зимбабве были подвергнуты резкой критике. Соглашение английского министра иностранных дел лорда Хьюма с главарем южнородезийских расистов Смитом (ноябрь 1971 года) было отвергнуто народом Зимбабве. Несмотря на террор, угрозы и преследования, африканское население Южной Родезии демонстрировало неприятие этого- сговора.

В основе соглашения лежала теория расового превосходства, теория о так называемой неготовности и неспособности африканского населения управлять своими странами, решать свою судьбу. Об этом откровенно говорил главарь южнородезийских расистов. В телевизионном интервью 1 декабря 1971 года Смит цинично заявил: «В настоящий момент я не считаю, что они (африканцы. — Л. К.) пригодны для управления страной. Какое положение будет через 100 или через 1000 лет, нелегко предсказать».

Представители африканских стран на заседаниях Совета Безопасности и в Нью-Йорке и в Аддис-Абебе заявили, что после подробного изучения соглашения Смита — Хьюма они пришли к выводу, что политическая суть и основа этого соглашения являются расистско-империалистическими. Эту сделку отвергло подавляющее большинство членов Организации Объединенных Наций на XXVI сессии Генеральной Ассамблеи. Организация африканского единства охарактеризовала сговор как «открытое предательство грядущих поколений пяти миллионов африканцев 243 тысячами белых родезийцев, связанных с белым господством и апартеидом».

В то время как английские представители во главе с лордом Хьюмом вели переговоры о закреплении расистских порядков в Южной Родезии, США приняли решение об отмене запрета на импорт хромовой руды из Южной Родезии, нарушив тем самым решение Совета Безопасности о санкциях против режима Смита. «Действия Англии и США в отношении Южной Родезии и других колониально-расистских режимов на юге Африки, — заявил советский представитель Я. А. Малик, — непосредственно связаны с планами империалистических держав по сколачиванию и закреплению на юге Африки военно-колониалистского блока, чтобы поставить заслон на пути национально-освободительных движений африканских народов, все еще находящихся под гнетом колонизаторов и расистов, и угрожать независимости суверенных африканских государств. Советский Союз решительно осуждает сделку Англии с расистским режимом Смита, узурпировавшим власть в Южной Родезии. Советская делегация, как и подавляющее большинство членов Организации Объединенных Наций, выступает твердо и решительно за принятие самых эффективных и действенных мер, направленных на устранение расистского режима в Южной Родезии и на передачу власти ее законному хозяину — народу Зимбабве».

В выступлениях представителей африканских и социалистических стран высказывались требования осудить Англию за то, что она не сумела защитить африканское население Южной Родезии, осудить США за нарушение санкций против Южной Родезии.

Понимая, что такая резолюция не сможет пройти в Совете, три африканские делегации (Гвинеи, Сомали и Судана) внесли довольно умеренный проект, с тем чтобы получить поддержку не только социалистических и развивающихся стран, но и некоторых западных держав.

В резолюции вновь подтверждалось, что положение в Южной Родезии представляет собой угрозу международному миру, и предлагалось срочно созвать конституционную конференцию, на которой африканское население через посредство своих представителей могло бы принять участие в разработке новых предложений, касающихся проблем политического развития страны. Резолюция призывала все государства принять более строгие меры, чтобы обеспечить полное осуществление санкций против Южной Родезии.

Проект резолюции выдвигал самые минимальные требования. Представители СССР и Югославии отмечали слабость резолюции, ее компромиссный характер, но, учитывая пожелания африканских стран, СССР, Югославия и Индия согласились за него проголосовать.

Председатель Совета ставит проект резолюции на голосование. Вспыхивают яркие лампы юпитеров, застрекотали кинокамеры.

— Кто за? — спрашивает, председатель.

Представители СССР, Аргентины, Гвинеи, Индии, Китая, Панамы, Сомали, Судана, Югославии поднимают руки.

Резолюция получает необходимое большинство.

— Кто против? — слышится голос председателя.

Все взоры обращаются в левую сторону зала. Как поведет себя представитель Англии? Посмеет ли он бросить вызов Африке? Лицо посла Колина Кроу наливается кровью. Он медленно поднимает руку. Вето! Гул голосов и возмущенных выкриков.

Один из представителей африканских стран выражает возмущение.

«Африка пробудилась, — восклицает он, — и вето или не вето — ничто не отпугнет и не замедлит темпов нашего движения к свободе, к нашему развитию, к неизбежной революции в Африке».

Слова африканских представителей оправдались. Английским колонизаторам и их империалистическим пособникам не удалось удержать контроль над страной народа Зимбабве. Колониальный анклав — Южная Родезия — был сметен бурной волной народного движения. В 1980 г. на месте колониальной Южной Родезии была провозглашена независимая Республика Зимбабве. Еще один бастион колониализма рухнул.

Пришло время решать следующий вопрос — о политике апартеида правительства Южной Африки. Африканские делегации вместе с Индией и Югославией представили проект, осуждающий политику апартеида. Наиболее важным было положение, призывающее «все государства строго соблюдать эмбарго на оружие Южной Африке». Африканские и социалистические страны добивались, чтобы эмбарго распространялось на все поставки оружия расистскому режиму, так как правительство ЮАР использовало практически все виды поставляемого оружия для подавления народно-освободительного движения.

Резолюция была принята почти единогласно, воздержалась лишь Франция. На деле голосование с осуждением политики апартеида отнюдь не меняло реального содержания политики западных держав в отношении южноафриканского режима.

Около 2 часов ночи 5 февраля 1972 года заседание закрывается. Закончилась выездная сессия. Под утро возвращаемся в отель. Заспанные дежурные хмуро поглядывают на дипломатов, заполнивших фойе. Знают ли они о сессии, интересует ли их что-нибудь? Трудно понять. Иностранцам из западных стран казалось, что политика мало волнует население, для него привычны тяготы жизни, думы о заработке и пропитании.

Внешнее впечатление было обманчивым. В гуще народа назревал протест. Чаша испытаний была переполнена. С конца 1973 года начались выступления студентов в Аддис-Абебе, забастовки рабочих, волнения в армейских частях, которые перекинулись на главную опору трона — императорскую гвардию. Патриотически настроенные офицеры взяли власть в свои руки. В сентябре 1974 года император был низложен. Эфиопский народ доказал, что он, как и другие народы Африки, готов бороться за социальный прогресс, свободу и независимость. Ныне народ Эфиопии, преодолевая многочисленные трудности, успешно идет по пути социалистического строительства.

Панама бросает вызов

Перед зданием Национальной ассамблеи Панамы — большой щит. На нем воспроизведены слова главы панамского правительства генерала Омара Торрихоса: «Каждый должен понять, что народ нельзя заставить стоять на коленях. Мы скорее предпочтем смерть, чем жизнь под иноземным игом».

Эти слова крупными буквами написаны на пяти языках: испанском, английском, французском, русском и китайском — пяти официальных языках ООН. В Панаме ожидали приезда членов Совета Безопасности ООН и представителей многих стран. На 13 марта 1973 года было назначено заседание Совета Безопасности.

Заявление Торрихоса отражало настроение широких слоев народа, не только рабочих, крестьян, передовой интеллигенции, но и национальной буржуазии, страдавшей от американских монополий, хозяйничавших в Панаме многие десятилетия. Оно фиксировало те громадные изменения, которые произошли в Панаме.

Панама издавна была одним из центров международного бизнеса. Вплоть до конца 60-х годов разного рода дельцы-финансисты использовали этот международный перекресток и «налоговый рай» для довольно сомнительных операций с банками и капиталовложениями. И только с приходом к власти генерала Омара Торрихоса обстановка в стране оздоровилась. Правительство решительно пресекает деятельность международных финансовых авантюристов, порочивших престиж Панамы и препятствовавших суверенному развитию и укреплению национальной экономики.

Мне пришлось несколько раз встречаться с генералом. Орлиный профиль, мужественное, коричневое от загара лицо. Генерал по-военному немногословен. Держится просто, с достоинством. Омар Торрихос представлял военных, которых правящие круги в странах Латинской Америки готовили для расправы над собственным народом. Но они повернули оружие и стали на службу национальным интересам собственных стран. Торрихос пользовался большой популярностью в народе и поддержкой вооруженных сил — национальной гвардии.

В начале января 1972 года при обсуждении вопроса о проведении сессии Совета Безопасности в Африке представитель Панамы посол Бойд заявил:

— Моя делегация поддерживает требование наших африканских братьев об обсуждении проблем Африки в одной из африканских стран. Мы надеемся, что следующую выездную сессию Совет Безопасности проведет в Панаме. У нас немало весьма острых проблем, в решении которых наш народ и правительство рассчитывают получить помощь со стороны ООН.

Заявление Бойда оказалось неожиданным.

Все, как по команде, посмотрели в сторону представителя США Джорджа Буша. Ждали его реакции. Было ясно, о каких проблемах говорит представитель Панамы.

В 1903 году США навязали только что образовавшейся Панамской республике договор, по условиям которого часть ее национальной территории отторгалась. На этой территории, делившей страну надвое, создавалась «зона Панамского канала» (шириной 16 километров, протяженностью 81,6 километра). После ввода в действие канала США стали получать от его эксплуатации огромные коммерческие выгоды.

Подсчитано, что с момента пуска канала по нему прошло около полумиллиона кораблей. Это принесло США более 2 миллиардов долларов. Помимо этого США превратили зону канала и крупнейший опорный пункт Пентагона в Карибском бассейне.

Основные статьи договора сохранили силу и ко времени заседания сессии Совета Безопасности. Американизированная зона фактически превращена в колонию США, там содержится 10-тысячный американский гарнизон, настоящие хозяева страны — панамцы подвергаются дискриминации. При ежегодной прибыли от эксплуатации канала в 100 миллионов долларов США выплачивают Панаме ничтожную долю — менее 2 миллионов. Нынешнее поколение панамцев, говорил Торрихос в парламенте, никогда не сможет понять, почему на панамской земле находится территория другой страны со своими законами, своей политикой и своим флагом. Терпение моего народа не безгранично. Конфликт может разразиться в любую минуту.

…Американский представитель сделал вид, что он пропустил мимо ушей заявление панамца. Зато члены Совета Безопасности, дипломаты начали оживленно обмениваться мнениями.

После заседания Совета Бойд подошел ко мне. Молодой, обаятельный, с большими черными глазами, посол неизменно вызывал симпатию.

— Как вы- считаете, — спросил он, — сможем ли мы добиться, чтобы следующую выездную сессию Совет Безопасности провел в Панаме?

Быть беспристрастным, не занимать чьей-либо стороны в вопросах, вызывающих острые противоречия, — обязательное для сотрудников секретариата правило. Поэтому я ответил:

— Конечно, ваше правительство, как любое другое, может потребовать обсуждения вопроса, в котором оно заинтересовано, в том районе, где происходит обострение международной обстановки.

Переходя на дружеский тон, добавил:

— Если ваше предложение поддержит латиноамериканская группа, то даже тем членам Совета, которым, как вы понимаете, не очень нравится эта идея, придется с ней согласиться. Надо иметь в виду, что некоторые страны смогут найти немало всевозможных предлогов для того, чтобы не допустить проведения сессии в Панаме. Возникнет вопрос о расходах, обеспечении технических средств проведения заседаний (перевод, издание протоколов и т. д.), связи со столицами, личной безопасности членов Совета и т. п. Как мне кажется, не менее сложное дело — формулировка повестки дня.

Посол поблагодарил меня.

— Мы изучаем все эти вопросы, — сказал он. — Когда окончательно решим добиваться проведения сессии в Панаме, мы надеемся, что секретариат ООН окажет нам необходимую помощь и содействие. Вас мы рассматриваем как нашего друга.

Прошло несколько месяцев. Бойд при встрече сказал:

— Мой министр направил официальное письмо генеральному секретарю ООН. Мы требуем провести сессию Совета в марте 1973 года.

— Этот вопрос должен решить сам Совет, — заметил я. — Генеральный секретарь ООН не располагает правом созыва Совета Безопасности. Он лишь может обратить внимание Совета на опасную ситуацию в том или ином районе мира.

Бойд просил меня ускорить рассмотрение вопроса Вальдхаймом.

Следует заметить, что в ООН все более складывается практика предварительного обсуждения наиболее важных вопросов, выносимых на сессии Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности, в региональных группах. Существуют группы социалистических, африканских, азиатских, латиноамериканских стран. Западные державы объединяются в группу «западноевропейских и других стран». Помимо стран Западной Европы сюда входят США, Япония, Канада, Австралия.

Кроме того, в последние годы сложилась «группа 77-ми». Это развивающиеся страны Африки, Азии, Латинской Америки. Фактически в эту группу в 1972 году входили 103 страны, но она сохранила наименование «группы 77-ми» по числу стран, впервые подписавших в Африке Декларацию по проблемам экономического развития развивающихся стран. Постепенно эта группа стала обсуждать и политические вопросы. Пользуясь своей многочисленностью, эта группа заметно влияет на решение Ассамблеи. Более 100 государств — это более двух третей голосов, необходимых для прохождения любой резолюции в Ассамблее. В Совете Безопасности, как уже указывалось, другая ситуация. Там многое зависит от позиции постоянных членов Совета, обладающих правом вето. Но и для Совета решения «группы 77-ми» имеют определенный политический вес.

На совещании группы латиноамериканских государств в Нью-Порке в январе 1973 года даже правые, проамериканские режимы не осмелились возражать против предложения Панамы. Бойд подчеркивал, как рассказывали, что Панама намерена привлечь внимание не только к политическим аспектам своих отношений с США, но и к необходимости обеспечения за странами Латинской Америки свободного и суверенного использования своих природных ресурсов без вмешательства извне. В результате переговоров было выработано совместное заявление и договорено об основных линиях ведения дела на сессии Совета Безопасности.

В январе 1973 года вопрос официально обсуждался в Совете Безопасности.

Представители недавно избранных новых членов Совета: Индонезии, Перу, Судана — подошли ко мне до начала заседания. Они интересовались мнением секретариата ООН: нуждается ли решение вопроса о проведении сессии в Панаме в квалифицированном большинстве, т. е. обязательном позитивном го-досевании постоянных членов Совета Безопасности, или же вопрос о месте созыва сессии чисто процедурный? Мой ответ был недвусмысленным: вопрос процедурный. Право вето в данном случае неприменимо.

Панамцы с новой энергией начали работать с делегациями. Не дремали и американцы. Но выступить против всей латиноамериканской группы, поддерживаемой африканскими и азиатскими членами Совета: Гвинеей, Кенией, Суданом, Индонезией, Индией — и, конечно, социалистическими странами, не решились: американский представитель выдвинул несколько оговорок, которые были поддержаны лишь англичанином и частично австралийцем. В принципе вопрос о проведении сессии был решен. Детали поручили выработать специальному комитету.

Панамцы не имели опыта проведения международных конференций и поэтому, естественно, интересовались, как организовать подготовку к сессии, не дать возможности противникам сорвать ее под предлогом отсутствия необходимых условий. Западные страны, как и следовало ожидать, потребовали, чтобы в Панаме было «все так же, как в Нью-Йорке». Это означало: синхронный перевод всех заседаний на пять языков, выпуск на следующий день после заседаний стенограмм выступлений на четырех рабочих языках, немедленное размножение проектов резолюций на пяти официальных языках (включая китайский). Наше предложение расшифровать магнитофонные записи выступлений по возвращении в Нью-Йорк (что резко снижало расходы) было отвергнуто. В Панаму необходимо было брать не только переводчиков, но и машинисток, печатников, техников и т. п. Всего около 120 человек. Учитывая стоимость авиабилетов, суточных, перевозку технического оборудования и т. п., расходы составляли четверть миллиона долларов. И это при финансовых трудностях ООН!

Панамские власти прекрасно понимали ситуацию. На первом же заседании специального комитета посол Бойд заявил, что панамская сторона берет на себя расходы по оплате отелей для всех сотрудников секретариата ООН и делегаций, бесплатно предоставляет транспорт, охрану, обеспечивает по возможности все техническое оборудование и т. и. Это сокращало расходы почти наполовину.

Некоторые делегации в беседах с Бойдом высказывали беспокойство по поводу личной безопасности. Особенно настойчиво вел себя китаец. Китайский представитель при ООН Хуан Хуа сказал, что в Панаме имеется «группа враждебных КНР элементов», которая вдохновляется и финансируется посольством Тайваня. Бойд заверил китайца, что МИД Панамы порекомендует представителю Тайваня на время заседаний Совета взять отпуск или выехать в командировку. Что касается личной безопасности китайской делегации, то, сказал Бойд, панамское правительство гарантирует полную безопасность: будет дана личная охрана и приняты все меры предосторожности.

Бойд сообщил также, что делегациям будет предоставлен лучший отель «Панама» с бассейном, хорошими ресторанами, казино и т. и. Все делегации получат служебные помещения, имеющие телетайпную и телеграфную связь с любой столицей. По просьбе Бойда политический департамент направил в Панаму группу специалистов, чтобы оказать помощь и проверить готовность к приему Совета Безопасности.

Доклад группы был обнадеживающим. Панамские власти делали все, чтобы обеспечить работу Совета. О том интересе, который панамские власти проявляли к организации сессии, свидетельствует хотя бы то, что упомянутую миссию, состоящую из второстепенных чиновников, принял президент республики! Достаточно было взглянуть на посвежевшие лица членов миссии, чтобы прийти к заключению, что в Панаме их не обижали.

Миссия информировала: зал Национальной ассамблеи переоборудуется. Изготовлен стол — точная копия всем известного по многочисленным фотоснимкам подковообразного стола Совета Безопасности в штаб-квартире ООН. Предусмотрены места и для делегаций не членов Совета, для прессы и публики.

Гигантский «Боинг», на котором мы летим, делает круг над городом. С высоты виден и Панамский канал — яблоко раздора между Панамой и США и главная причина созыва сессии Совета Безопасности. Видны шлюзовые сооружения, невдалеке — ангары, взлетные площадки, радарные установки и отгороженные от кварталов города группки коттеджей для американских офицеров, служащих компании Панамского канала и их семей, солдатские казармы.

Самолет подруливает к аэропорту. На флагштоках трехцветные национальные флаги Панамы и голубые полотнища с эмблемой ООН. Душная теплота тропиков окутывает нас. Слышны громкие звуки мелодичной музыки. Большая группа девушек, одетых в яркие национальные костюмы, с гирляндами цветов вокруг головы грациозно исполняет танцы. Так встречают панамцы. В аэропорту нам показали газеты. Наибольшее внимание уделялось представителям СССР и КНР — панамцы рассчитывали на их поддержку.

На сессию прибыли десять министров иностранных дел стран Латинской Америки, большая группа послов — представителей социалистических, африканских, азиатских и латиноамериканских стран. Послы Болгарии и Чехословакии использовали свое пребывание в Панаме для активных консультаций и налаживания отношений с панамским правительством. В результате была достигнута договоренность об установлении дипломатических отношений Панамы с Болгарией и Чехословакией. Это стало определенной морально-политической поддержкой борьбы панамского народа за свой суверенитет и независимость.

Согласно программе в первый день работы члены Совета Безопасности должны были поехать на пароходе посмотреть канал, шлюзы и другие сооружения сразу же после официального открытия сессии. Первое заседание, о котором будет рассказано ниже, близилось к концу, но никто из членов Совета и руководителей секретариата ООН не получил приглашений. Я обратился к Бойду. Тот сконфуженно сказал.

— Пока идут переговоры. Неясно, когда они кончатся.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что всю ночь накануне и утром 13 марта шли бурные дебаты между панамцами и американцами — кто будет приглашать? Кто действительный хозяин на канале — Панама или США? Обе стороны, настаивали на своем праве разослать приглашения.

В конце концов, когда до закрытия заседания оставалось 20 минут, всем нам в срочном порядке вручили сразу по два приглашения на поездку по каналу: одно — от имени панамского министра иностранных дел Тэка и второе — от американской делегации при ООН. При въезде в зону американские часовые требовали предъявления приглашений от американской миссии, но на пароходе хлебосольными и внимательными хозяевами были панамцы.

Открытие заседания произошло без осложнений. Генерал Торрихос в штатском костюме, белоснежной рубашке с ярким галстуком. Произнеся первые вступительные фразы, Торрихос достает из кармана листы бумаги с крупно написанным от руки текстом. Его эмоциональная речь произвела большое впечатление на присутствовавших.

«Я выступаю, — заявил Торрихос, — от имени народа, который не испытывает ненависти, великодушное сердце которого простило обиды и в качестве своей судьбы избрало достижение собственного суверенитета. Тот, кто прав, не прибегает к оскорблениям. С этой высокой трибуны Панама заявляет, что мы не можем согласиться с экономическим подавлением одной страны другой и с политическим, экономическим и культурным вмешательством, поскольку это не что иное, как неоколониализм. Иначе говоря, это колониализм, замаскированный и прикрытый, выражающийся в условиях экономической помощи, целью которой является не развитие нашей страны, а установление контроля над ее народом».

В заключение он сказал: «Я заявляю представителям Соединенных Штатов, что было бы более благородно исправить несправедливость, чем увековечивать ошибку. От мира, который представлен здесь сегодня, мы просим моральной поддержки в этой борьбе, которая увенчается успехом, если ей поможет совесть мира: наш народ уже приближается к грани своего терпения».

В ходе дискуссии с еще более резкими и подробно обоснованными заявлениями выступили министр иностранных дел Тэк и посол Бойд. Они привели потрясающие факты бедности и нищеты страны, подвергающейся эксплуатации со стороны американских монополий, которые выкачивали огромные доходы от использования канала и природных ресурсов страны. Можно было только восхищаться мужеством и смелостью этих людей. Кому не известны многочисленные перевороты и убийства неугодных деятелей Латинской Америки, организованные ЦРУ, разведывательным управлением министерства обороны США?

Еще в памяти у всех свержение президента Кубичека в Бразилии в 1962 году, президента Ареналеса в Гватемале в 1963 году, президента Боша и главы революционного правительства Кааманьо в Доминиканской Республике в 1965 году, президента Альенде в 1973 году.

Прошло немногим более года после сессии Совета, и в июне 1974 года посол Панамы в Коста-Рике Давид Пере заявил, что у его правительства есть доказательства, свидетельствующие о махинациях американской банановой компании «Стандард фрут». Удалось точно установить факт подготовки убийства Торрихоса руками американских и английских наемников, которые вербуются в Нью-Порке и в Лондоне из тех, кто воевал во Вьетнаме, кто принадлежит к организации профессиональных убийц.

Панамское руководство, видимо, хорошо понимало угрозу и, опасаясь возможных провокаций, предприняло ряд предохранительных мер. Не только зал заседаний Совета был под усиленной охраной. На каждом этаже в отеле прогуливались два-три сотрудника службы безопасности, одетых в штатское. Даже в лифтах отеля внимательно осматривали каждого пассажира и иногда спрашивали:

— А кто вы? Зачем вы едете па пятый этаж?

Только в казино не было охраны. Казино с рулеткой, с игральными автоматами: опустишь четвертак (25 центов), повернешь ручку — что-то загудит в машине. Стоп. Ничего не получаешь. Опускай следующую монету…

Некоторые, «более хитрые», разменяв 5 долларов и избрав более сложную комбинацию, обещающую выигрыш до 200 долларов, иногда вначале что-то выигрывают. Но затем входят в азарт и, проиграв в зависимости от самообладания и толщины кошелька еще некоторую сумму, покидают заведение.

Дипломаты не были исключением, тем более что вход в казино находился рядом с входом в ресторан, где мы питались, на первом этаже отеля. Вместе с группой дипломатов после ужина зашли посмотреть. Разменял доллар. Опускал четыре раза монетки по 25 центов. Послушал, как гудит и трещит машина. Ничего не выиграл.

Крупье у рулетки скучающе посмотрел на меня. Ему было ясно, что я не из тех, кто доставит ему работу и заработок. Зато мои спутники оправдали его надежды.

Наутро индийский дипломат сказал мне:

— Что же вы вчера сразу ушли? Там была такая интересная игра. Я пробыл в казино несколько часов и… проиграл 200 долларов. Но это что… Вот Де Розас[60] проиграл вчера за вечер 600 долларов!

В ответ я шутливо заметил:

— У меня нет плантаций в Аргентине. Да и ООН пережинает финансовые трудности…

История свидетельствует

Как принято в практике Совета Безопасности, до выступлений членов Совета слово предоставляется представителям стран, высказавших желание принять участие в дискуссии.

В выступлениях министров иностранных дел и представителей ряда латиноамериканских стран: Кубы, Перу, Коста-Рики, Колумбии, Эквадора — была глубоко проанализирована историческая обстановка, в которой американскому империализму удалось навязать Панаме кабальное соглашение 1903 года о зоне Панамского канала, показаны его юридическая несостоятельность и противоречие основополагающим принципам международного права и Устава ООН.

Наибольшее впечатление произвели яркие и хорошо аргументированные выступления министров иностранных дел Кубы Рауля Рао и Коста-Рики Гансало Фаско.

В XVII и XVIII веках население Панамского перешейка — смесь испанцев, индейцев и негров — все в большей мере осознавало функции своей страны как страны транзитной в силу географического положения. Потребности развивающейся торговли, главными центрами которой были Портобело на берегу Карибского моря и Панама на берегу Тихого океана, уже тогда подсказывали мысль о необходимости строительства канала, который соединил бы воды двух океанов.

Веками страна находилась под испанским владычеством и лишь в 1821 году получила независимость в результате мощного подъема национально-освободительного движения. Молодое государство постоянно испытывало на себе давление со стороны Англии, Франции, Соединенных Штатов Америки, азартно конкурировавших между собой за сферы влияния в Латинской Америке.

В 1846 году США навязали Новой Гренаде (нынешняя Колумбия) неравноправный договор, по которому получили освобождение от пошлин, привилегии и иммунитеты в вопросах навигации и свободного транзита через перешеек. Соединенные Штаты получили экономические и стратегические преимущества, позволившие им построить железную дорогу между двумя океанами. С этого времени США открыто вмешиваются в панамские дела.

Англия, которая вначале исходила из необходимости приостановить процесс экспансии США и вынашивала планы строительства водного пути через территорию Никарагуа, позднее согласилась с ролью соучастника США, стремясь защитить от экспансии свою колониальную империю. Англия заключила соглашение с США в 1850 году (Клейтон-Бульвер), согласно которому в случае строительства через перешеек межокеанского судоходного канала за США и Англией закреплялись равные права на пользование им. Но США стремились избавиться от своего партнера.

Противоречиями между США и Англией воспользовалась Франция. В 1879 году она учредила Всеобщую компанию межокеанского канала, но та обанкротилась в 1888 году. В 1894 году была создана новая компания, получившая концессию на строительство межокеанского Панамского канала. В 1901 году США аннулировали договор с Англией и добились заключения нового, по которому право на сооружение канала переходило к США, а в 1902 году вынудили и французскую компанию продать им концессию.

В 1902 году началась гражданская война в Колумбии, которая привела и к обострению обстановки в Панаме. Отголоски конфликта вызвали к жизни движение крестьянских масс, возглавленное Викториано Лоренцо. Соединенные Штаты вмешались в качестве судьи в борьбу между либералами и консерваторами. В Колумбии мир был подписан на борту броненосца «Висконсин». Американцы расстреляли Викториано Лоренцо и отправили в изгнание либеральных руководителей провинции. Почти сразу же вслед за этими событиями Соединенные Штаты навязали Колумбии договор Херран-Хей, предусматривавший строительство межокеанского канала. Однако положения договора были столь несправедливыми, что колумбийский конгресс отказался его ратифицировать. Президент Теодор Рузвельт решил тогда отбросить в сторону договор и прибегнуть к силе. США послали в зону Панамы флот.

К тому времени США были хозяевами Пуэрто-Рико, Филиппин и Гавайских островов; они уже навязали Кубе военно-морскую базу в Гуантанамо, предназначенную для защиты межокеанского канала. 18 ноября 1903 года была заключена конвенция о канале через перешеек. Статья II договора предусматривала «передачу США на вечные времена права пользования, оккупации и контроля над зоной суши и над зоной, покрытой водой, для строительства, обеспечения, эксплуатации, ремонта и защиты канала». Кроме того, США навечно передавались «ряд островов в Панамском заливе, а также право на использование, оккупацию и контроль над любой частью суши и моря за пределами вышеупомянутой зоны, которая может потребоваться США». Панамский канал вступил в эксплуатацию в 1914 году.

Под давлением освободительной борьбы панамцев за суверенитет в 1936 году был заключен новый договор с США о канале, по которому сумма отчислений за эксплуатацию канала повышалась в пользу Панамы. США были вынуждены отказаться от прав на контроль, использование, оккупацию любых других территорий, но увековечили концессию на зону канала.

Национализация Суэцкого канала Египтом в 1956 году вызвала новый подъем борьбы панамского народа. США снова отвергли требование о признании суверенитета Панамы над зоной канала и прилегающей к ней территории.

Борьба панамцев резко активизировалась в начале 60-х годов. В 1964 году в средней школе города Бальбоа демонстранты попытались поднять наряду с флагом США флаг Панамы. Демонстрация была расстреляна американскими солдатами.

Это вызвало бурное возмущение народа и вынудило панамское правительство прервать дипломатические отношения с Соединенными Штатами, а также обратиться с просьбой в Совет Безопасности и в Организацию американских государств рассмотреть причины конфликта между двумя странами, который ставил под угрозу мир и безопасность на континенте. США вынуждены были согласиться начать переговоры о пересмотре договора 1903 года. Однако предложенные ими в 1967 году проекты новых соглашений по-прежнему игнорировали справедливые требования панамцев. Они базировались на принципе сохранения американской военной оккупации и баз до* 2067 года. Пришедшее к власти в 1968 году правительство генерала Торрихоса расценило эти проекты как неприемлемые.

Трудами многочисленных юристов была доказана полная юридическая неправомочность и невозможность реального существования подобной конвенции в свете международного права и положений Устава Организации Объединенных Наций.

Выступая в Совете Безопасности, министр иностранных дел Кубы Рауль Рао говорил:

— Панама не имеет собственных значительных ресурсов, но, если бы она даже обладала ими, ее основным ресурсом все равно оставалось бы ее географическое положение. Перешеек существует не из-за канала; канал существует из-за перешейка. Доход, получаемый от его использования, должен быть основой независимости и основным двигателем национального развития. Но пока что это только сдерживало независимость, подрывало-суверенитет, способствовало слабому развитию, мешало международной торговле, дискриминировало население теми, кто оккупировал зону, и оскорбляло национальную гордость. Куба считает неотъемлемым и непреложным правом Панамы, которым нужно немедленно воспользоваться, национализацию этого естественного ресурса для блага народа и устранение структур и отношений господства, которые стоят на пути ее развития.

Социалистические и афро-азиатские страны — члены Совета энергично поддерживали законные требования Панамы.

«Именно географическое положение Панамы, — говорил представитель СССР Я. А. Малик, — обеспечившее возможность сооружения на ее территории судоходного канала, который связывает кратчайшим путем два океана, является важнейшим, если не главным, природным богатством Панамы. Мы поддерживаем поэтому стремление народа и правительства Панамы восстановить свой суверенитет над этим природным богатством, использовать это богатство на благо своего народа, для развития своей страны. Мы поддерживаем также стремление правительства Панамы восстановить территориальную целостность своей страны. Ни один народ не мог бы примириться с таким противоестественным положением, когда Территория его страны была бы расчленена на две части территорией, находящейся в руках другого государства. Зона канала, которая в географическом, политическом, экономическом и социальном отношениях принадлежит Республике Панаме, является неотъемлемой частью ее национальной территории. Восстановление суверенитета Панамы над этой зоной является одним из неизбежных и основных факторов в развитии панамской нации и в устранении средоточия постоянной напряженности в Америке.

Панамский канал является в то же время важным межокеанским путем мирового значения, пользование которым, разумеется без ущерба для законных суверенных прав и интересов Панамы, должно эффективно основываться на принципе свободы международного судоходства и служить на благо народов всего мира».

Борьба обостряется

Работа Совета Безопасности широко освещалась мировой прессой. Латиноамериканские газеты на первых полосах помещали отчеты о ходе дискуссий, фотографии генерала Торрихоса, генерального секретаря ООН, членов Совета Безопасности. Мы ежедневно видели свои фотографии в панамских газетах, поэтому нас сразу узнавали, где бы мы ни появлялись. Пристально следила за всеми перипетиями борьбы и североамериканская пресса: вопрос касался военно-стратегических позиций американского империализма в Тихом и Атлантическом океанах. «Нью-Йорк таймс» в воскресном номере за 17 марта, в еженедельном обзоре, куда попадают лишь самые крупные международные события, поместила статью о сессии Совета. Однако вопреки логике газета призывала правительство и нового представителя США при ООН следовать прежнему курсу, подчеркивая важность канала для американского военного присутствия в водах обоих океанов. На помещенных в газетах фотографиях новый американский представитель при ООН Скали, который сменил Буша в марте 1973 года, выглядел весьма озабоченным. И было от чего. Ему предстояло впервые появиться в Совете Безопасности и начинать свою дипломатическую карьеру в сложной и невыгодной для американской дипломатии политической ситуации.

В кругах ООН Скали не знали. Из газет было известно, что он сделал карьеру как журналист, получив признание в правительственных кругах Вашингтона еще во время так называемого кубинского кризиса 1962 года, когда мир был на волоске от войны в результате безрассудных действий американской военщины.

Газеты сообщали о срочной женитьбе нового американского представителя. По мнению журналистов, Скали, которому было за 50 и который слыл закоренелым холостяком, намеревался развернуть широкую представительскую деятельность, в осуществлении которой немалая роль принадлежит жене посла. Не случайно в характеристиках, которые составлялись на американских дипломатов в посольствах и других загранучреждениях США, имелась специальная графа, в которой требовалось давать оценку активности жены в дипломатической деятельности мужа. Ожидалось, что Скали, опытный и ловкий журналист, будет прибегать куда чаще, чем его предшественники, к разного рода трюкам и изощренной демагогии для осуществления политики своего правительства.

Накануне отъезда из Нью-Йорка я спросил Скали, как он представляет себе возможные результаты сессии в Панаме. Скали серьезно посмотрел на меня через очки. Подумал. Затем сказал:

— Я нахожусь в сложном положении. Трудно начинать с такого вопроса. Наша позиция будет определена в пятницу, 8 марта, на совещании кабинета. Президент, Киссинджер и госсекретарь Роджерс, который только что вернулся из Парижа[61], уделяют серьезное внимание проблеме.

В первые дни работы Совета Безопасности делегации Перу и Панамы предложили заранее подготовленный проект резолюции по главному вопросу — о зоне Панамского канала. В нем предусматривалось аннулировать конвенцию 1903 года о канале, поправки к ней и заключить новый договор, предусматривавший обеспечить воссоединение территории, известной как «Зона канала», с Республикой Панамой, прекратив существование вышеуказанной зоны в качестве района, находящегося под юрисдикцией Соединенных Штатов.

Внесены были еще два проекта, касающиеся суверенных прав народов на использование национальных природных ресурсов. Эти проекты хотя прямо и не назвали зону Панамского канала, но подразумевали ее, поскольку канал в выступлениях большинства делегаций рассматривался как основное природное богатство Панамы, которым страна вправе суверенно распоряжаться.

Резолюции были направлены против неоколониалистской политики империалистических держав в Латинской Америке, Азии и Африке. Проекты их были- подготовлены латиноамериканскими дипломатами еще в Нью-Йорке. Делегации СССР, Югославии, Гвинеи заявили о своей поддержке указанных проектов. Однако США и их союзники — Англия, Австралия и некоторые другие страны дали понять, что основной проект о зоне канала для них неприемлем. Начались обычные в таких случаях неофициальные консультации. Приступили к ним в Панаме, затем неофициальные беседы были продолжены на острове Контадора, куда члены Совета выехали по приглашению владельца острова на воскресный отдых.

Контадора — небольшой живописный островок, расположенный невдалеке от Тихоокеанского побережья Панамы. С борта — самолета он выглядит жемчужиной, брошенной в бирюзовые волны океана. Мне рассказали любопытную историю про этот остров. Пять-шесть лет назад предприимчивый делец купил остров у правительства Панамы за 5 тысяч долларов. Получив заем у американского банка, он превратил островок в приятное место отдыха и развлечений. Были проложены дороги, построены рестораны, коттеджи, стандартные домики, небольшой аэродром. Подвели воду, телефонные линии. Часть коттеджей была сразу же продана, другие сдаются по сравнительно умеренной цене — 20 долларов за уик-энд (суббота, воскресенье). Человек со средним достатком может позволить себе раз в месяц слетать на островок, где чистая прозрачная вода, уютные пляжи, масса экзотических растений. Остров оценивают уже в 3 миллиона долларов.

Владелец острова, не без подсказки со стороны правительства, пригласил глав делегаций на сессии Совета Безопасности и руководство секретариата ООН провести на Контадоре субботу и воскресенье. Панамцы рассчитывали в непринужденной обстановке провести консультации, прощупать позицию основных делегаций и добиться выработки проекта, который бы получил поддержку большинства. На пляжах, в ресторанах, на лужайках министры иностранных дел и послы, одетые в легкие летние костюмы, а иногда и просто в купальниках и больших широкополых сомбреро, которые нам вручили при приезде, обменивались и политическими новостями, и мнениями по поводу возможных итоговых документов. Тэк сказал мне, что американцы угрожают применить вето, если проект резолюций, представленный Панамой и Перу, будет доведен до голосования. Это была главная резолюция, ради чего, собственно, панамцы и добивались созыва Совета Безопасности.

Министр выглядел озабоченным и расстроенным. Он заметил, что в сложившейся обстановке необходимо привлечь других соавторов для придания большего веса проекту и тем самым обеспечить широкую поддержку его как членами Совета, гак и представителями основных групп государств. Тэк сказал, что он намерен поработать в этом направлении с делегациями афро-азиатских стран: Индии, Гвинеи, Кении, Индонезии, Судана.

Панамцы, как мне сказал Тэк, очень рассчитывали на дипломатическую поддержку со стороны КНР. Но когда развернулась острая дипломатическая борьба на заседаниях Совета и в ходе консультаций, китайская делегация отошла в сторону. Китайский представитель ограничился кратким формальным заявлением на заседании Совета о праве Панамы на канал.

Панамский представитель Бойд сказал мне:

— Мы надеялись на более активное участие китайских представителей в работе Совета и реальную поддержку нашей позиции… Китайцы могли бы повлиять на позиции некоторых неприсоединившихся государств, если бы захотели.

Проявляя необходимую гибкость, панамцы пошли на смягчение ряда формулировок, сохранив главное требование: переговоры о новом договоре должны вестись на базе признания суверенитета Панамы над всей ее территорией. В новой редакции ключевой второй пункт отмечал «проявленную правительствами Соединенных Штатов Америки и Республики Панамы готовность зафиксировать в официальном документе соглашения об аннулировании конвенции о канале на Панамском перешейке 1903 года и поправок к ней и заключить новый справедливый и равноправный договор о существующем Панамском канале, который полностью отвечал бы законным чаяниям Панамы и гарантировал полное уважение эффективного суверенитета Панамы над всей ее территорией».

Американские дипломаты требовали исключения последних двух строк о гарантиях эффективного суверенитета Панамы над всей ее территорией. Переговоры, неофициальные встречи перемежались с отдыхом, купанием, прогулками вокруг острова на лодках.

Молнии рассекают облака

Между тем панамская делегация, завершив консультации, 20 марта официально внесла новый проект резолюции, содержащий, как указывалось выше, требования ликвидации договора 1903 года и гарантии эффективного суверенитета Панамы над всей ее территорией. Соавторами проекта были Гвинея, Перу, Судан, Югославия и Кения. Впоследствии к числу соавторов присоединились Индия и Индонезия. Становилось ясным, что при голосовании проект будет поддержан 11–12 делегациями. Французский посол, хотя и высказал ряд замечаний, давал понять, что голосовать против не будет. Скали настаивал на исключении требования о восстановлении суверенитета Панамы над зоной.

Поддержка со стороны почти всех латиноамериканских и афро-азиатских стран, подавляющего большинства членов Совета Безопасности создавала выгодную для панамцев ситуацию.

Приближался решающий момент.

21 марта Совет должен был закончить рассмотрение вопроса.

Открытие послеобеденного заседания 21 марта затягивалось. Шло совещание панамской и американской делегаций.

Наконец Тэк появился в зале и подошел к председательскому креслу. Лицо министра было возбужденным, решительным, губы крепко сжаты.

Я спросил:

— Каковы результаты?

Тэк ответил:

— Дальше отступать мы не можем. Американцы настаивают на своей поправке. Мы ее принять не в состоянии. Это было бы неоправданное отступление. Мы бы потеряли уважение среди народов и перестали уважать самих себя.

Я посмотрел в зал. Амфитеатр был забит публикой: дипломаты, журналисты, представители общественности. Члены Совета сидели на своих местах, отсутствовал лишь глава американской делегации Скали.

Как потом стало известно, он звонил президенту. Обрисовал ситуацию. Никсон дал точные инструкции: не пропустить резолюцию, чего бы это ни стоило.

Скали вошел в зал, когда Тэк уже открыл заседание.

Раздается голос председательствующего:

— Ставлю на голосование проект резолюции, предложенный Гвинеей, Панамой, Перу, Суданом, Индией, Индонезией, Кенией, Югославией… Прошу членов Совета Безопасности проголосовать. Кто за проект резолюции? Прошу поднять руки.

Быстро оглядываю членов Совета и подсчитываю число голосующих за. 13 голосов в поддержку резолюции. Среди них ближайший союзник США — Австралия.

— Кто против?

Все взоры устремляются на представителей США и Англии. Камеры телевидения нацелены прямо на их лица.

Помедлив несколько секунд, как бы нехотя, Скали поднимает руку. Вето.

Взрыв возмущения и горечи проносится по залу: США сорвали принятие важного решения, бросили вызов всей Латинской Америке, мировому общественному мнению.

— Кто воздержался?

Английский представитель сэр Колин Кроу поднимает руку. Даже английские консерваторы не осмелились поддержать своего заокеанского союзника.

Без возражений принимается резолюция общего плана, признающая права государств самостоятельно распоряжаться своими природными ресурсами. Тэк зачитывает итоговое заявление. В нем нашли отражение длительные дискуссии, позиции сторон, высказанные в ходе дебатов. Обличительный документ, показывающий изоляцию неоколонизаторов.

Затем министр выступает в качестве представителя Панамы. Говорит он горячо, страстно. Усиленный микрофонами голос Тэка звучит на весь большой зал Ассамблеи. По радио и телевидению его слушает и смотрит вся Панама, ряд соседних стран. Основной лейтмотив заявления: Панама одержала морально-политическую победу. Латиноамериканские страны, а также почти все члены Совета, представляющие четыре континента: Европу, Азию, Африку и Австралию, поддержали Панаму. Срыв американской администрацией умеренной и справедливой резолюции лишь подтолкнет панамский народ на более решительную борьбу за свои права. Борьба не кончена. Она только начинается.

Заседание объявляется закрытым. Все поднимаются с мест. Один за другим к председателю Совета Тэку подходят министры иностранных дел Кубы, Перу, Коста-Рики, Колумбии, представители СССР, афро-азиатских и латиноамериканских стран. Тэк, как бы подводя итоги работы Совета Безопасности, сказал:

— Я думаю, что такое почти единодушное голосование в Совете Безопасности и, что, может быть, еще более важно, проявление солидарности с нами всей Латинской Америки значат больше, чем одобрение резолюции, от которой США откажутся при первом же удобном случае. Мы не питали иллюзий в отношении позиции США, они будут любыми путями держаться за канал, для них канал не только источник больших прибылей, но и важная военно-стратегическая база. Она нужна американцам как для охраны их морских коммуникаций, так и для давления на страны Южной Америки. Мы довольны результатами сессии. Она показала истинное лицо американского империализма и открыла глаза миллионам людей. Кто до этой сессии Совета Безопасности всерьез думал о Панамском канале, кто имел представление о Панаме и знал о ее борьбе? Сейчас этот вопрос поставлен на повестку дня мировой политики. Наша позиция разделяется миллионами людей, и не только в Латинской Америке. Это дает нам возможность продолжить борьбу за свои права.

Жарким, душным утром мы покидали Панаму с верой в будущее панамского народа, которое предстояло завоевать в нелегкой борьбе против сил империализма и местной олигархии. Пророческими оказались слова министра о том, что вопрос о Панамском канале вышел на рельсы мировой политики.

Панамцы продолжают энергично бороться за подлинную независимость и социальный прогресс, опираясь на растущую международную поддержку. 29 августа 1973 года министр иностранных дел Панамы Хуан Антонио Тэк вновь заявил в интервью:

— Революционное правительство Панамы полно решимости добиться отмены договора, в соответствии с которым США пытаются увековечить свой контроль над зоной Панамского канала[62].

Встретившись с единым фронтом латиноамериканских государств и понимая, что не может рассчитывать на поддержку даже со стороны большинства своих союзников, правительство США вынуждено было пойти на возобновление переговоров с Панамой. В начале января 1974 года была достигнута предварительная договоренность о восстановлении «в конечном счете» суверенитета Панамы над Панамским каналом. Весной 1974 года был подписан новый договор, отражающий ряд требований Панамы о восстановлении ее прав. Государственный секретарь США Г. Киссинджер, выступая 2 марта 1975 года, заявил, что «в силу жизненно важного значения канала для США» новый договор «должен предусматривать осуществление управления и обороны зоны канала со стороны США в течение длительного времени»[63]. Этот договор не был ратифицирован сенатом США. После новой серии переговоров был подписан, а затем и ратифицирован в 1978 г. новый договор о Панамском канале. Договор предусматривает постепенную передачу к 2000 году контроля над каналом Республике Панама. В договоре имеется ряд оговорок, позволяющих США сохранить контроль над каналом в «целях обороны». Панаме предстояла еще долгая и нелегкая борьба.

Жертвой этой борьбы стал генерал О. Торрихос — главнокомандующий национальной гвардией Панамы, который 31 июля 1981 года погиб в результате авиационной катастрофы. По мнению панамских политических наблюдателей, причиной катастрофы послужили не погодные условия, а действия агентуры ЦРУ, которое неоднократно организовывало покушения на панамского лидера. Опасаясь за свою жизнь, О. Торрихос имел резиденции в различных районах страны, используя для передвижения самолет или вертолет.

Имеющиеся факты говорят о том, что заговор против Торрихоса готовило ЦРУ США с привлечением кубинских контрреволюционеров, американских офицеров с военных баз в зоне Панамского канала, террористов из реакционных буржуазных партий. Планируя физическое устранение Торрихоса, шпионское ведомство США выполняло указания американских монополий и Пентагона, недовольных прогрессивным курсом панамского правительства.

С именем Торрихоса панамский народ связывает подписание новых договоров о межокеанском канале, которые стали важным шагом на пути полной деколонизации Панамы.