Отблески, выпуск 5

«Могучая кучка»

Опера А. П. Бородина «Князь Игорь» не сходит с подмостков сцены музыкальных театров нашей страны без малого сто лет. В разное время ее оформляли многие замечательные художники.

Слева представлен эскиз костюма к этой опере, выполненный Константином Коровиным в 1914 г. Справа — эскизы костюмов, предложенные в 1934 г. Федором Федоровским.

Александр Головин. Портрет Ф. И. Шаляпина в роли Бориса Годунова в одноименной опере М. П. Мусоргского. 1912. Холст, темпера. Государственный Русский музей. Ленинград.

Михаил Иванович Глинка в последний приезд свой из-за границы редко выходил из дома, мало кого принимал — только самых близких знакомых да друзей-музыкантов. В его доме, в узком кругу, друзья пели, играли на фортепияно, обсуждали новые музыкальные сочинения, беседовали о путях развития русской музыки. Однажды давний знакомый Михаила Ивановича, известный дипломат, любитель и исследователь музыки Улыбышев представил Глинке своего юного друга Милия Балакирева. Скоро Балакирев стал очень близким человеком в доме Глинки...

Балакирев был блестящим пианистом и дирижером. Он знал наизусть почти все произведения Бетховена, Шопена, Глинки, Шумана, Листа. Особенно часто исполнял он Шопена, исполнял по-своему, и Шопен в его исполнении звучал всегда мужественно, трагично.

Первые же выступления в публичных концертах принесли Балакиреву громкую славу. Среди ближайших друзей его вскоре оказался В. В. Стасов — человек яркий, талантливый, широко образованный, с передовыми взглядами на общественную жизнь, на литературу и искусство. Стасов называл себя учеником великих русских революционных демократов Белинского и Чернышевского. Он увлек молодого Балакирева чтением самых передовых в то время журналов («Современник» Чернышевского и «Колокол» Герцена)...

В 1855 году Балакирев появился в Петербурге, а к 1860 году вокруг него и Стасова уже собралась группа музыкантов и композиторов.

Сначала к молодому Балакиреву примкнул композитор-любитель инженер Цезарь Кюи, затем юный гвардейский офицер, талантливый пианист и импровизатор Мусоргский. Балакирев стал давать им уроки композиции, теории музыки, разбирал их произведения, знакомил своих друзей с творчеством Глинки, Шуберта, Шумана, Шопена, Бетховена, играл свои сочинения. Через некоторое время в кружок Балакирева вступил талантливый музыкант, морской офицер Римский-Корсаков, а потом и профессор химии Бородин, человек необычайно даровитый и образованный. Большим другом кружка был композитор старшего поколения, соратник Глинки А. С. Даргомыжский. «Великим учителем музыкальной правды» называл его Мусоргский.

Никто из членов кружка, кроме Балакирева, вначале не относился всерьез к своим музыкальным занятиям. Однако Балакирев и Стасов, ставшие идейными вождями кружка, заставили всех — и Мусоргского, и Римского-Корсакова, и Бородина — по-новому взглянуть на свои сочинения. Они поставили цель — выражать в музыке самые передовые идеи своего времени, приблизить творчество к народу и народное искусство сделать достоянием русской классической музыки. Этот кружок в русской музыке сыграл примерно такую же роль, как «передвижники» в русской живописи.

«...Сколько поэзии, чувства, таланта и умения есть у маленькой, но уже могучей кучки русских музыкантов»,— написал однажды Стасов о своих друзьях композиторах. С тех пор кружок и стали называть «Могучей кучкой».

Из книги Н. КОЛОСОВОЙ «Здравствуй, музыка!».

М., «Молодая гвардия», 1964.