Отвези меня домой

Глава вторая

Пробуждение было трудным, но необходимым — тело настоятельно требовало посещения туалета. Кое как разлепив глаза, Егор обнаружил себя в доме, лежащим ничком на собственном диване без рубашки и ботинок, но в джинсах и носках.

— Опять нажрался вчера, зараза, — констатировал он и попытался сесть.

Попытка удалась.

Теперь нужно было встать, набросить что-нибудь на плечи, сунуть ноги в старые растоптанные туфли и выйти на воздух, потому что туалет находился во дворе. Впрочем, процедура была привычной и, уже возвращаясь к дому, Егор к собственному удивлению обнаружил, что утро тёплое и солнечное, небо синее, а желудок требует пищи.

Ни хрена себе! — удивился он про себя и даже остановился, поражённый этим открытием. Такого с ним наутро после обильных возлияний давно не случалось. Обычно организм требовал срочной опохмелки, с отвращением отказываясь от какой бы то ни было твёрдой пищи.

Это я ещё, наверное, не протрезвел, неуверенно предположил Егор, взглянув на часы, которые показывали девять утра, и внимательно прислушался к себе.

Немного побаливала голова и хотелось пить, но, почему-то, не пива, а обычной холодной колодезной воды.

Егоров дом был подключён к городской водопроводной сети, однако во дворе имелся и колодец, вырытый ещё дедом Егора в те времена, когда водопровод был недоступной роскошью для владельцев частных домов данного района города. Вода в колодце неизменно оставалась чистой, холодной и удивительно вкусной, поэтому водопроводом Егор пользовался исключительно для стирки, уборки и помывки, а воду для приготовления пищи всегда старался брать из дедовского колодца.

Колодезный сруб размещался между туалетом и баней, возле большой старой черешни, и Егору пришлось вернуться от крыльца назад.

Скрипнул ворот, мятое двенадцатилитровое ведро на цепи легко пошло вниз, с плеском черпануло воду, наполнилось… и вот уже нужно приложить немалое усилие, чтобы вытащить его из тёмной прохладной глубины на свет божий.

Этот процесс всегда доставлял Егору удовольствие. Было в нём что-то древнее, неизменное и надёжное, как сама земля под ногами и небо над головой.

Напившись, он, повинуясь безотчётному порыву, вдруг скинул в молодую траву старый армейский китель, который перед выходом набросил в доме на голые плечи, снял джинсы и трусы и, задержав дыхание, вылил одним махом на себя полное ведро ледяной чистейшей влаги.

Крякнул, зачерпнул второе ведро и повторил процедуру.

Стало хорошо, но есть захотелось ещё сильнее. Егор натянул трусы, подхватил остальную одежду и вернулся в дом.

В доме пахло давно не мытыми полами, пылью, перегаром и застарелым табачным дымом.

— А вот хрен вам! — громко решил хозяин, растираясь полотенцем, после чего распахнул во всех трёх комнатах и на кухне окна и принялся сооружать себе плотный завтрак.

В холодильнике, как ни странно, оказался пяток яиц, не сильно пожилая обезжиренная колбаса и остатки маргарина. Обычно Егор не употреблял яичницу по утрам, но сейчас есть хотелось буквально зверски, и он, брезгливо покосившись на оставшееся пиво и чекушку водки, вытащил продукты из холодильника и поставил сковородку на огонь.

После холодного обливания и обильной еды снова потянуло в сон. На сегодняшний день Егор всё равно никаких дел не планировал и поэтому, подчиняясь требованию организма, разложил диван. Постелил постель, лёг и на ближайшие два часа утратил всякую связь с окружающей его действительностью.

Вторично за это утро он пробудился, когда подаренный другом Володькой Четвертаковым три года назад «Ориент» на его руке показывал без четверти двенадцать.

Прежде чем подняться, Егор внимательно оценил своё состояние. Всё оказалось в полном порядке. Голова не болела и вообще не ощущалось ни малейших признаков похмелья. Он стал вспоминать и пришёл к выводу, что последний раз организм вёл себя подобным образом лет, эдак, девять-десять назад, не меньше.

— То ли водка случайно попалась настоящая, то ли день сегодня такой… благоприятный, — предположил вслух Егор, так и не сумев найти никакой иной более конкретной причины своему хорошему самочувствию. — Ну, раз так…

Он поднялся, оделся, убрал постель и включил на полную громкость транзистор «Океан», который неизменно был у него настроен на радио «Маяк», и, сам себе удивляясь, принялся за уборку.

Грязи в доме за последний месяц накопилось прилично, но решимость плюс энергия победили, и через два часа пыль исчезла, вымытые полы заблестели, а в прихожей образовались два вместительных пластиковых мешка, один из которых доверху был набит разнообразнейшим мусором, а второй — пятьюдесятью двумя пустыми пивными и водочными бутылками. Егор ухватил мешки за края, пятясь, выволок их на крыльцо и удовлетворённо закурил. Теперь предстояло оттащить мусорный мешок к мусорным контейнерам, которые располагались на другой стороне улицы, в квартале от его дома. Это уже были сущие пустяки, и ничего не мешало постоять, а то и посидеть на сухом, нагретом весенним солнышком деревянном крылечке собственного, только что чисто убранного дома и с наслаждением выкурить сигарету, ощущая себя хозяином не только вышеупомянутого дома, но также города и мира.

Он курил, оглядывая знакомый до камушка двор и привычно отмечая то, что давно необходимо сделать по хозяйству. Теперь, после благополучно завершённой уборки, он искренне верил, что с сегодняшнего дня действительно начинает — уже начал! — новую жизнь, как и обещал себе, пьяному, вчера. Кстати, а что было вчера? Он отчётливо помнил как сначала пил днём на набережной портвейн и пиво в компании друзей— художников, чьи мастерские располагались тут же, в бывших складах некогда знаменитого дореволюционного купца Парамонова. Потом он пошёл домой, по дороге прихватив, опять же, пива и водки. Дома, разумеется, продолжил уже в одиночку… Нет, решительно не вырисовывалась не только концовка довольно отвратительного вчерашнего дня, но даже его середина. Например, отчего он так сравнительно рано ушёл из «Ракушки», где они все сидели? Поссорился по пьянке с кем-то из приятелей? Вообще-то прецеденты бывали, но вчера, вроде всё было хорошо… Или нет? А во сколько он вырубился? Мысль о том, что с сегодняшнего дня непременно начнётся новая жизнь он помнил, но вот что происходило в голове и вокруг неё до этой мысли и сразу после… Ладно, ну его к лешему! В конце концов новая жизнь именно для того и начинается, чтобы забыть о старой. А если он кого вчера и обидел, то можно и извиниться. Не впервой. Да, во дворе, пожалуй, тоже нужно начать с генеральной уборки — вон сколько всякого хлама за зиму накопилось… И, кстати, со вторым мешком тоже нужно что-то придумать. Как-никак — это, хоть и не большие, но деньги, тем более, что во всём доме вряд ли наберётся и десять рублей по всем карманам. То есть, выбрасывать жалко. Но и тащить всю эту гору посуды чёрт знает куда на собственном горбу… Конечно, можно воспользоваться садовой тележкой, но это как-то… недостойно как-то это человека, твёрдо решившего — более того, начавшего! — жить по-новому. С другой стороны — какого чёрта?! В доме жрать нечего, а ему, видите ли, неудобно бутылки пустые на тачке к приёмному пункту отвезти! Чистоплюй хренов! Стоп, подумал он, ведь у меня же есть автомобиль, который ещё неделю назад, кажется, двигался…

Взгляд Егора переместился на машину.

Старая, ещё отцовская «копейка» образца 1974 года сияла на дневном солнце чисто вымытыми синими боками.

Чисто вымытыми…

— Это что же, я вчера машину умудрился помыть? — неизвестно у кого спросил Егор и, спустившись с крыльца, обошёл автомобиль кругом, производя внимательный наружный осмотр.

Этот ВАЗ-2101, как уже было говорено, достался Егору Хорунжему в наследство от отца, сошёл с конвейера в городе Тольятти в далёком 1974-м году и за свою долгую и многотрудную жизнь пробежал полмиллиона километров всего с одним капремонтом, который был сделан этому ветерану отечественной и автомобильной промышленности ровно десять лет назад. На сегодняшний день машина буквально разваливалась на части и едва дышала. Егор, в отличие от своего отца, отнюдь не был страстным автолюбителем, хотя сидеть за рулём автомобиля ему нравилось и он, в общем-то, имел понятие о том, как устроен двигатель внутреннего сгорания и даже мог при нужде произвести не очень серьёзный ремонт своему пожилому четырёхколёсному другу. Однако после смерти папы для Егора наступили трудные времена, а значит и для старенького «жигулёнка» тоже. Какое-то время машина, отлично отлаженная умелыми отцовскими руками, исправно доставляла нового хозяина в нужные места, но у Егора вечно не хватало денег на самые необходимые запчасти и, если бы не закадычный друг Володька Зубровин, бывший автогонщик и мастер на все руки, автомобиль давно можно было бы выбросить на свалку. Впрочем, на данный момент он был недалёк от этой печальной участи: вконец изношенные детали требовали уже не ремонта, а замены, хозяин же последний год только и делал, что выкарабкивался из очередного запоя с тем, чтобы впасть в следующий, и до машины, разумеется руки у него не доходили.

Обойдя «жигуль» кругом и в очередной раз с болью в сердце отметив грубую и длинную царапину на правом переднем крыле (не вписался по пьянке в ворота) и помятое заднее левое крыло (та же самая причина), Егор ощутил жалость к старой машине. Всё-таки я свинья, подумал он. Нельзя так обращаться с механизмом, верой и правдой прослужившим его семье и ему самому более четверти века. Завтра же хотя бы для начала клапана отрегулирую. Опять же бензонасос нужно менять срочно — вот-вот сдохнет окончательно. Колодки тормозные тоже… да и всё остальное… Ох, блин, где же денег напастись на всё это?! И к Вовке неудобно обращаться, и так я ему хрен знает сколько должен и деньгами, и просто… Но почему она такая чистая?

Он отчётливо помнил, что последний раз садился за руль ровно неделю назад. На улицах было тогда довольно слякотно и, конечно, помыть машину после поездки он так и не удосужился. Неужели он вчера всё-таки… Нет, ну конечно! Егор с облегчением хлопнул себя по лбу. Вчера же прошёл сильный дождь, который и смыл грязь, а он, возвращаясь домой в хорошем подпитии, этого, разумеется, не заметил, а сейчас, вот, протрезвел и сразу всё понял.

Ну хорошо, шепнул Егору внутренний голос, пусть дождь. Но ведь ты знаешь, как обычно выглядит автомобиль после городского дождя. Грязь-то, конечно, смывается. Но ведь остаются потёки! А где они, милостивые государи, а?! Где? Тут похоже, что кто-то уже после помывки прошёлся по корпусу сухой тряпкой — вон как бока блестят!

— Мя— э-у!

Егор повернул голову и увидел своего кота Тихона. Серый безобразник, видать, только что вернулся после ночных похождений.

— Что, жрать, небось хочешь? — спросил Егор.

Тихон, однако, вопрос проигнорировал, не отреагировав даже на волшебное слово «жрать». Немигающим жёлтым взглядом он уставился на машину, и его нервно ходящий из стороны в сторону хвост, явно свидетельствовал о том, что кот явно чем-то озабочен.

— Тишуня! — позвал Егор, хорошо знающий характер и привычки своего любимца — Ты кого там увидел?

Он присел на корточки и заглянул под машину.

Так. Два пожухлых окурка, камни, щепки, пробившиеся сквозь трещины в асфальте травинки. Ничего одушевлённого. Странно.

— Ну, — повернулся к Тихону Егор, — и что сие должно означать?

Но кот уже утратил интерес к тому, о чём ведал только он сам и, гордо задрав трубой шикарный хвост, поднялся по ступеням на крыльцо, брезгливо обогнул мешки, лапой подцепил край двери, потянул её на себя, открыл и неторопливо скрылся внутри дома.

— Вот же паразит, — с любовью сказал вслед ему Егор, поднялся и, открыв багажник, загрузил в него оба мешка.

Как ни странно, двигатель завёлся сразу.

До пункта приёма пустых бутылок, что располагался неподалёку от известного в этих местах пивного бара под кодовым названием «Женева», было от дома Егора чуть больше километра по очень плохой дороге. Можно было, конечно, выехать на трассу, но это означало сделать изрядный крюк во-первых, а во-вторых, Егор не захватил с собой права, о чём, впрочем, вспомнил уже когда выбрасывал по дороге мусор.

Пятьдесят рублей, полученные после сдачи бутылок, вдохновляли.

А не погонять ли мне сегодня королей, подумал Егор, возвращаясь на третей скорости к дому, машина, вроде, тянет, клапана я всё равно решил регулировать завтра, бензонасос, колодки и всё прочее тоже пару дней подождут, а раз уж день складывается так удачно, то грех не воспользоваться случаем. Да и деньги нужны: через три дня день рождения и хорошо бы принять гостей как полагается.

Он вспомнил свой прошлый день рождения, который состоялся только потому, что друзья принесли выпивку и закуску с собой, и поморщился. Нет, уж тридцать пять лет надо встретить достойно.

Дома он высыпал Тихону остатки «Фрискаса» (не грусти, заработаю — куплю ещё), надел последнюю чистую рубашку (черт, стирки накопилось…), взял права, запер ворота и выехал на трассу, ведущую к центру города.

Извозом Егор занимался редко, хотя город, в котором родился и прожил всю жизнь, знал наизусть, а с рулём и педалями научился управляться в двенадцать лет. Просто к самому процессу таксовки у него не лежала душа. Однако время от времени, когда с деньгами становилось совсем туго, он выезжал на улицы города в поисках пассажиров.

Обычно ему не очень везло.

То ли потрёпанный вид автомобиля снаружи, то ли хмурый вид его хозяина внутри, а скорее и то и другое вместе создавали вокруг машины некую не очень комфортную ауру, которую, видимо, подсознательно чувствовали потенциальные клиенты и поэтому голосовали ему только тогда, когда уж совсем некуда было деваться.

Так было всегда, но только не сегодня.

Не успел он вывернуть из переулка на проспект Стачки, как тут же подвернулся первый клиент в аэропорт, пообещавший раза в два больше денег, чем это расстояние на самом деле стоило.

И ведь исполнил обещание!

Возле самого аэропорта пассажиров ловить было бесполезно и, что самое главное, небезопасно — тут работала своя мафия, которая с «чужаками» разбиралась решительно и быстро. Однако, отъехав буквально на двести метров, Егор посадил клиента в центр, который тоже заплатил хорошо.

Так и покатило.

Можно было подумать, что все, кому сегодня нужно было куда-то быстро доехать, стремились непременно воспользоваться услугами Егора и заплатить при этом по высшей таксе.

Стоило ему высадить очередного клиента, как через десять метров на обочине с нетерпеливо поднятой рукой его поджидал следующий.

Азарт охватил Егора. Он забыл о неотрегулированных клапанах, изношенных тормозных колодках и бензонасосе, о времени, усталости и голоде — ему фартило, и он намеривался воспользоваться своей удачей до последней капли бензина.