Отвези меня домой

Глава двадцать вторая

Нет ничего волнительнее в этой жизни для русского человека, чем встречи со старыми друзьями после долгой разлуки. А уж когда такие встречи происходят на далёкой и чужой земле, то даже едва знакомые на родине люди часто кажутся друг другу чуть ли не близкими родственниками. Особенно, если они находятся в равном материальном положении.

— Тормози, моя умница, — сказал Егор. — Это и вправду Сеня.

— Когда тебя ждать? — осведомилась Анюта, останавливаясь напротив старого коричневого четырёхэтажного дома, метрах в двадцати от поджидающего на тротуаре Ивашевского.

— Не знаю, — честно признался Егор. — Как получится. А что, будешь скучать?

— Я никогда не скучаю.

— Вот и отлично… Слушай, забыл спросить. Я же выпил почти бутылку коньяка, а чувствую себя совершенно трезвым. Твоя забота?

— А как же. Моя. Тебе же сейчас опять пить, вот я решила облегчить твою участь.

— Ну, ты прямо мать Тереза! — восхитился Егор. — Ладно, я пошёл.

— Счастливо, — сказала Анюта и сама распахнула левую дверцу.

Они сидели на большой Сениной кухне за наспех накрытым столом и чокались уже третьей рюмкой хорошей водки «Абсолют». Рюмки у Сени, как отметил про себя Егор, были грамм эдак на семьдесят. Вместительные были рюмки.

— Не верю своим еврейским глазам, — в пятый, наверное, раз повторил Семён, цепляя на вилку кусок колбасы. — Как ты здесь всё-таки оказался?

— Ой, Сеня, и не спрашивай, — махнул рукой Егор и отправил в рот малосольный консервированный огурчик из банки. — Совершенно случайно. То есть, настолько случайно, что если рассказать правду, то даже ты при всём своём живом воображении не поверишь.

— Я, дружище, могу поверить во что угодно. Было бы рассказано талантливо.

— Рассказчик из меня, сам знаешь, весьма посредственный. Опять же красиво заливать всегда было по твоей части, а я так, погулять вышел.

— Ну-ну, не прибедняйся. Погулять он вышел… С такими внешними данными как у тебя и погулять выйти не стыдно. Просто мне всю жизнь приходится свою рыжую еврейскую рожу языком компенсировать. Не говоря уже о росте. Что такое в наше время метр семьдесят?

— Вообще-то средний рост для мужчины в мире, — пожал плечами Егор. — Да и не в росте дело, сам знаешь.

— Хорошо тебе с твоими практически шестью футами так говорить, — вздохнул Сеня и налил по четвёртой. — А нам, маленьким и рыжим евреям…

— Да кончай ты! — не выдержал Егор. — Что случилось, тебе бабы давать перестали? В жизни не поверю, чтобы Семёну Ивашевскому перестали давать бабы. Пусть даже и американские. Ты же у нас мастер, тебе учебники по искусству съёма писать надо!

— Мастер-ломастер, — вздохнул Семён и без тоста опрокинул в рот рюмку. — Через этих самых баб у человека вечно одни неприятности.

— Ну, уж прямо и одни, — усомнился Егор. Его несколько удивили Сенино настроение. Обычно Рыжий после рюмки-другой начинал заразительно веселиться и активно радоваться жизни, а тут, наоборот, как-то погрустнел и даже сник. Первый, несколько нервный восторг по поводу их встречи уже прошёл и теперь, как показалось Егору, на Семена снова навалились какие-то неведомые проблемы.

— Жениться тебе надо, наверное, — неуверенно предположил Егор. — Детишек завести…

— Кто бы говорил! — саркастически воскликнул Ивашевский. — Сам-то ты женат?

— Нет. Но последнее время серьёзно об этом подумываю.

— О! — оживился Сеня. — А что, есть кандидатура? Ну-ка рассказывай!

Что-то в тоне старого товарища, в его взгляде и жестах не давало Егору покоя. Был Сеня явно чем-то встревожен и не очень умело пытался скрыть свою тревогу за расспросами о российско-ростовском житье-бытье.

Вот, блин, подумал Егор, неужели Сенечка снова сел на иглу? Если это так, то надо подключать Анюту. Пусть лечит. Вот как бы только поделикатнее к этому вопросу подойти…

Тем временем Сеня разлил по пятой и в упор посмотрел на Егора своими уже слегка пьяными зеленоватыми глазами.

— Ты, я вижу, думаешь, что я снова на игле? — спросил он с кривой усмешкой.

— Я вижу, что ты чем-то обеспокоен, — честно ответил Егор. — И это твоё беспокойство не даёт нам приятно посидеть, как в старое доброе время. Может, я могу помочь?

— Вряд ли, — опустил глаза на рюмку с водкой Сеня. — Давай лучше выпьем. Одно могу тебе сказать совершенно точно: к наркоте я ни разу за всё это время не притрагивался и вообще уже забыл, что это такое.

— Я рад, — сказал Егор. — Давай выпьем, и ты мне расскажешь. Не хочу хвастаться и заранее обнадёживать, но есть у меня сейчас кое-какие возможности, которые… Во всяком случае, если тебе нужны деньги…

— Деньги есть. Тут другое.

Они выпили, закурили, и Семён рассказал Егору следующее.

Месяца четыре назад он оказался в довольно трудном финансовом положении и однажды по пьянке согласился на очень заманчивое в денежном смысле, но сомнительное с точки зрения нравственности предложение местной русской мафии.

— Они давно ко мне подкатывали, — возбуждённо рассказывал Семён, жестикулируя и сыпля пепел себе на штаны. — Знали, что я хороший фотограф. Я раз отказался, два… А тут что-то совсем с деньгами туго стало да ещё и один должок старый срочно нужно было отдать. И тут снова они. Ну, я и согласился. Мудак.

— Да на что согласился-то?! — не выдержал Егор.

— А я разве не сказал? — удивился Сеня. — Согласился это… порнографические снимки для них сделать.

— Ну и что? С каких это пор в Штатах запрещена порнография?

— Если твоя фирма должным образом зарегистрирована, и ты платишь налоги, то — пожалуйста. Но это была совсем левая порнуха. Есть тут у наших «братишек» один ночной клуб… Там, кроме всего прочего, можно и понравившуюся девочку заполучить на ночь за хорошие бабки. В клубе этом разные люди бывают, и разное в этом клубе случается. В общем, так получилось, что, кроме всего прочего, некоторые мои снимки были потом использованы не только по прямому, так сказать, назначению, то есть, в качестве порнографии. Но и в качестве компрометирующего материала для кое-кого тоже. Причём использованы весьма успешно.

— Шантаж?

Он самый. Когда я узнал, то тут же отказался на них дальше работать. Больно грязное дело. Да и бабки не такие уж большие… а мне как раз пошли заказы из разных солидных журналов. Даже из «Нэшнл географик». Слышал о таком?

Егор утвердительно кивнул.

— Ну вот… Я даже в командировку съездил. В Перу. Представляешь? А эти суки грозятся теперь, что если я не продолжу на них работать, то они разошлют мои порнографические снимки по всем редакциям, с которыми я работаю. С соответствующими комментариями. И всё. Конец мне тогда, как фотографу. Репутация здесь очень много значит, не отмоюсь.

— А как они докажут, что это твои снимки?

— Во-первых, им и доказывать не надо. Это мне придётся доказывать, что я не верблюд. Что ты, в самом деле, как маленький… Презумпция невиновности, она только в американском суде бывает, а здесь до суда дело не дойдёт. Какой, на хер, может быть суд, когда я пока не гражданин США и вообще это действительно мои снимки?! При необходимости они это легко докажут. В общем, куда не кинь… Сам виноват, конечно. Нельзя было с самого начала соглашаться ни в коем случае, а теперь… Коготок, как говорится, увяз — всей птичке пропасть. Давай выпьем.

— Давай, — согласился Егор. — Давай выпьем и подумаем, чем я могу тебе помочь.

— Безнадёжное дело, — покачал головой Сеня. — Откупиться от них невозможно — никаких денег не хватит. Наехать? Они сами на кого хочешь наедут…

— Откупиться и наехать, — весело повторил за Семёном Егор. — А что, это мысль. Нужно сначала попробовать откупиться, а потом, если не получится, наехать. В прямом смысле слова.

— Есть чем? — иронично приподнял рыжую бровь друг Сеня.

— Откупиться?

— Ага. И заодно наехать.

— Поищем — найдём, — с бесшабашной уверенностью выпившего человека заявил Егор. — Наливай!

Выпили за удачу, закусили, закурили, и Егор спросил:

— У тебя какое-нибудь золото в доме есть?

— Это как? — не понял Семён.

— Ну, золото. Изделие какое-нибудь из золота. Кольцо, там, или монета. Цепочка. Просто кусок золота.

— Допустим, есть, — подумав, ответил Сеня. — Десятка царской ещё чеканки. Раритетная вещь, между прочим. Теперь таких не достать. Но она все равно таких денег не стоит.

— А какие, кстати, деньги нам нужны? Ты спрашивал, сколько они хотят за то, чтобы от тебя отцепиться?

— Спрашивал, — уныло кивнул рыжей шевелюрой Сеня. — Плати, говорят, пятьдесят тысяч и свободен. Откуда у меня, скажи, могут быть пятьдесят тысяч?

— А золотом возьмут?

— Хрен их знает… Может и возьмут. Да что ты задумал?

— Бери свою монету и пошли, — скомандовал Егор, решительно подымаясь со стула.

— Куда?

— На кудыкины горы. Увидишь. Хотя на самом деле я не уверен на сто процентов, что получится. Капризная она у меня, потому что. Никогда заранее не знаешь, что ей взбредёт в голову. Но если ты ей понравишься, то всё обойдётся. Ты же умеешь нравиться женщинам? Умеешь. Вот и постарайся.

— У тебя «белочка»? — c надеждой осведомился Сеня.

— Никогда не чувствовал себя так хорошо, — похоронил его надежду Егор. — Пошли, старик, я покажу тебе чудо.

— Грешно смеяться над несчастными людьми, — с укором заметил друг.

— Давай, давай! — подбодрил его Егор. — Иди за монетой, а то передумаю. И помни, что я ничего не обещаю, а только хочу попробовать.

Через пять минут они подошли к мирно приткнувшейся к обочине Анюте.

— Пр-рошу! — распахнул перед Семёном правую дверцу Егор.

Они сели.

— Ты что, машину не запер? — спросил Сеня. — Воистину, псих ненормальный. Тебе очень повезло, что её за это время не угнали. Райончик у нас, надо сказать, тот ещё… И вообще, если ты собрался куда-то ехать, то я не советую. Ты слишком много выпил даже для Нью-Йорка, чтобы садиться за руль, а дорожная полиция здесь, доложу я тебе, несколько отличается от нашего любимого ГАИ и…

— Сеня, — коротко глянул на него Егор, — не трынди. Анюта, ты меня слышишь? Это я пришёл и со мной мой друг Сеня. Семён Ивашевский. Прошу, так сказать, любить и жаловать.

— С кем это ты разговариваешь? — испуганно спросил Семён и оглянулся на заднее сиденье, где, разумеется, никого не обнаружил.

— С кем надо, — отмахнулся Егор. — Помолчи, пожалуйста. Анюта, родная, нам нужна твоя помощь! А-ню-та!

— Так, — раздался из динамика недовольный Анютин голос. — Явились — не запылились. Хороши оба, нечего сказать!

— Ну, Анюточка, — не согласился Егор, — не так уж мы хороши, как тебе кажется.

— Мама, — тихо ойкнул на правом сиденье побледневший, как умеют бледнеть только рыжие, Семён. — Это кто?

— Ну да! — с воодушевлением воскликнул Егор. — Я же вас не познакомил! Анюта, это Сеня. Сеня, это Анюта.

— Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса, — пробормотал Сеня. — Все, с водкой пора завязывать. Тем не менее, мне очень приятно.

— И мне, — вздохнула Анюта. — Ну и что у нас опять случилось?

— Анюта, — проникновенно начал Егор, — знаешь ли ты, что такое мафия?

— Наслышана.

— Так вот, на моего друга наехала эта самая мафия. Надо бы помочь.

— И каким образом?

— Я думаю, надо откупиться и наехать в ответ.

— У тебя есть план?

— Есть, — скромно, но гордо признался Егор. — У Сени имеется одна золотая монета. Ты можешь из неё сделать, скажем… э-э… двести-двести пятьдесят.

— А что так мало? — удивилась Анюта. — Давай уж сразу пятьсот. Двести мафии, триста — вам. Или тысячу. А то буду я из-за каких-то двухсот копий время и энергию тратить!

— Мне не надо, — быстро сказал Сеня.

— Ты чего испугался? — засмеялся Егор. — Это будет честное золото.

— Тогда ладно, — подумав, согласился Сеня.

— В общем, я думаю, надо сделать так, — продолжил Егор. — Мы отдаём им, скажем, двести пятьдесят монет, а для усиления эффекта Анюта их как-нибудь сильно напугает.

— И как же мне их напугать? — весело поинтересовалась Анюта. — Превратиться в какого-нибудь монстра из дешёвого фильма ужасов?

— А что, это мысль, — ухватился было за предложение Егор и тут же покачал головой. — Нет, не нужно, пожалуй. Боюсь, я сам тебя испугаюсь. А оно нам надо?

— Не надо, — охотно согласилась Анюта.

— Э, — нерешительно подал голос Семён, — а, может, вообще никак их пугать не надо? Отдадим деньги и все дела…

— Надо, Федя, — решительно прервал его Егор. — Обязательно надо. Иначе они примут это как нашу слабость и потом вообще не слезут. А если испугать, то сразу будет ясно, что мы с одной стороны от них откупаемся, но с другой, нас лучше не загонять в угол — можем больно укусить. Понятно? А вот как испугать пострашнее… Слушай, Сеня, там стёкол в этом самом клубе много?

— Много. Одни витрины чего стоят… Сплошная стена.

— Гениально! Анюта, у меня идея. Давай побьём им стекла! Но не просто побьём, а… — и Егор коротко изложил свой план.