Оябун. Том 2

Глава 30

С утра возился с овчаркой. Глазные капли, перебинтовать, накормить, вынести на улицу. Потом устроил на мягком матрасике и занимался рядом. Нобу полуприкрыв глаза лежала расслабленной тушкой, но при этом поводила ушами и настороженно ловила чужие запахи. Ничего, освоится. И привыкнет к бешенному графику хозяина. Благо — бегать пешком из конца в конец Токио не придется — на машине будут возить.

После завтрака зашел на закрытый раздел, проверил сообщения. Все — в кодах, без имен и привязки к территории. Но видно, что люди начали работать, тайные пружины толкнули лавину событий. Вечером оценю, насколько это все в публичном пространстве шарахнуло. Хочется верить, что не зря столько времени выстраивали пирамиду и помогали идиотам бежать к успеху. По итогам: чужие производства уйдут в минус, абэноши за рубежом получат по голове, на год-полтора большая часть крупных исследований будет заморожена. Когда местная информация всплывет и наши «доброжелатели» спохватятся, первый этап проекта должен быть выполнен. Включая работу созданных медицинских центров по стране.

Все. Зарубежные проблемы отодвинул в сторону, вернулся к домашним делам. И после разгребания документов у меня встреча с человеком, вживую гонявшему недоделанных шиноби по округе. Забавно — насколько старые легенды и желание заработать на дешевой популярности сумели раскрутить несколько мелких кланов на международной арене. Спроси у кого: «что вы знаете про ниндзя?» — тут и черепашек вспомнят, и черные костюмы с кучей метательного железа. Копни глубже — и вся шелуха осыплется. Начиная с того, что большую часть кланов наемных убийц вырезал еще Токугава в семнадцатом веке. И заканчивая тем, что настоящие шиноби не рубились на мечах с вражеской охраной. Они маскировались под крестьян, торговцев и наемных батраков. А когда было нужно, чаще использовали яды или нож, воткнутый в спину. Позже — огнестрельное оружие. Я ради интереса даже покопался в собранных документах: ни одна из современных школ «единственно правильных ниндзя» не уходит корнями в реальные кланы шиноби. И уж тем более, не использует англоязычную кальку с американского языка. «Ниндзя» — тьфу, за такое японцы засмеют. И в четырех наиболее популярных музеях по Ниппон — перепевы с дешевых романов, описывающих трехсотлетний бардак.

Нет, убийцы остались. Но они себя так топорно не рекламируют и работают куда изящнее. Вот от них вместе с разного рода гастролерами и надо будет подстраховаться.

Лишний раз отметил для себя, что серьезные люди предпочитают встречаться в дорогих ресторанах. Публика там обычно давно знакомая, чужое лицо сразу заметно. Журналистов на порог не пускают. Хотя — если уж совсем надо зашифроваться и у тебя какой-нибудь важный пост в министерстве — тогда закрытый клуб. Но мой собеседник с властями поддерживал холодный нейтралитет, насколько я понял. Поэтому мы обедали в самом обычно суши-баре в Шиоиричо. В этом районе флотилия подводников квартирует неподалеку и прочие вертолетоносцы. Поэтому матросы часто на ужин приходят сюда. Благо, в районе полным-полно ресторанчиков на любой вкус. Индийская еда, итальянская, барбекю и ведьма в ступе. Но мы выбрали «классический Ниппон» — все свежее, привычное и дешево. К вечеру меню пополнят листочком с перечнем пива, народу прибавится. Пока за столиками почти никого нет.

— Интересно, чем я мог заинтересовать тайную руку микадо?

Мэсэйуки Янагида выглядит внешне лет на шестьдесят. Хотя ему уже восемьдесят четыре. Невысокий, бритый налысо. Обветренное морщинистое лицо. Никаких особых примет, вроде шрамов, татуировок или чего-нибудь подобного. Настроен благодушно, пытается между делом напихать в мою сторону «колючек». Вряд ли специально старается обидеть или рассердить. Скорее всего — по привычке пытается прокачать незнакомого человека. Я улыбаюсь в ответ, стараясь не свалиться в словесную пикировку. Он меня в этом развлечении сделает сразу, насколько понимаю.

— Что вы, Янагида-сан, где я и где высокопоставленные чиновники. Будь я сыном Сюнъити Судзуки, не платил бы налоги, как отец, гулял по вечеринкам и радовался жизни. А так — приходится вкалывать и не мечтать о карьере «мальчика с золотой ложкой».

Насчет налогов — это факт. Журналисты начали копать, но еще не все материалы добыли. Похоже, министр финансов Ниппон в самом деле решил забить на выплаты государству, как и его семья. Поэтому не стоит удивляться, что японцы правительством крайне недовольны и доверяют единственному человеку на Олимпе. Но шутки-шутками, можно и к делу переходить. Тем более, что свою порцию я уже доел, остался только чай.

Кладу на стол листочек, начинаю медленно вычеркивать строку за строкой:

— К сожалению, мне нечего вам предложить из того, чем завлекают большие корпорации и кугэ. Вы из старой семьи. Ваши предки вручили богине дары, когда она впервые шагнула на земли Ниппон. Здоровье у всех родных — отменное. Дети давно закончили университеты и у каждого успешное дело. Вы не связаны обязательствами с кем-либо. Значит деньги, дешевая слава, кусок земли на Хоккайдо или что-нибудь подобное не заинтересуют.

Старик одобрительно кивает в ответ. Типа — вижу, подготовился к беседе, информацию по другой стороне собрал. Продолжаю, убрав исчерканный листок в сторону:

— А что у меня? Родословной впечатляющей нет. Детей тоже. Здоровье приходится периодически латать, чтобы от свинцового отравления ласты раньше времени не склеить. Корпорация в зачаточном состоянии… Разве что дурацкой популярностью могу похвастать. Но мы с вами понимаем, насколько журналисты любят жареные факты на пустом месте в кучу сгребать…

Допив чай, отодвигаю пиалу в сторону. Ладно. Настала пора для серьезного разговора. Я — неправильный японец, мне проще не прятать множество смыслов за паутиной слов. Поэтому перестав улыбаться, захожу с приготовленных козырей.

— Похоже, у меня, в отличие от вас, нет накопленных богатств. Зато — что у меня есть?.. У меня есть клан. Герб, дарованный тэнно. Не чиновником из префектуры, а лично Сыном Неба. И никто, кроме него, не имеет права лишить клан Исии земель и обязанностей, возложенных на меня… А я, глава клана, имею полное право принять присягу у вассального рода, даровать ему собственный герб и надел в моих владениях.

Это древняя практика, практически забытая за ненадобностью в Ниппон. До момента, когда государство мигрировало в сторону капитализма, существовала огромная система сдержек и противовесов. Включая разные формы вассалитета. Если разбирать этот запутанный клубок упрощенно, то любая Семья, пронизанная родственными узами, может преобразоваться в Род. Род, скрепленный частично общей кровью, попутно сцементированным каким-то большим делом. Будь это профессия рыбаков, торговцев, крестьян или бандитов с большой дороги. Главное — Семья обычно заканчивается на двоюродных братьях-сестрах, реже уходит дальше. В Роду может быть несколько десятков семей, особенно если это все выходцы с одной территории и от общих предков. А вот Род уже входит в Клан. Который подминает под себя целую провинцию или больше. Фактически вся сила старой аристократии строится на таких Родах. Иногда — даже не имеющих общих корней, но принятых в Клан по политическим, военным или еще каким-либо мотивам. И я, как глава Клана, имею полное право наделять необходимыми официальными атрибутами тех, кто будет мне служить. Но, что еще немаловажно, если я сделаю это с одобрения прямого господина, семья старика получит признание человека, кто олицетворяет собой Ниппон. Не все кугэ этим могут похвастать.

Забавно — вроде бы сто лет всего прошло, как подобными вопросам заморачивались вплоть до кровной мести. А уже молодые — забыли. Даже редко кто из нынешних директоров корпораций помнит об этом и считает важным. Или — их заставили забыть?

Улыбка пропала. Охотник за шиноби смотрел на меня совершенно серьезно, пытаясь понять, не шучу ли я.

— Долгие годы мы конфликтовали с чиновниками, кто пытался заставить нас работать на власти. Не нанять, как обычно происходило в прошлом, а заставить… Микадо будет против вашего предложения.

Микадо. Не «дайдзё тэнно». Подчеркнуто — еще раз показать, что Мэсэйуки Янагида и его родные находятся в состоянии крайне формальных отношений с кланом Акихито. Нет, никакой ярко выраженной фронды или оппозиции. Просто существуют в собственном мире и не собираются потерять независимость ради интересов даже столь высокопоставленного человека.

У меня подозрение, что конкретно на этого старика завязаны очень многие люди, кто представляет собой второй или третий скрытый слой в Ниппон. Свои традиции, веками отлаженные контакты по всей Азии, пренебрежение показухой и пустыми привилегиями. За это их пытаются исключить из устоявшихся отношений между аристократами. Все, как обычно. Любая стая защищает своих и старается по возможности выжить с захваченной территории чужих. Не могут решить вопрос силой — начинают показательно игнорировать. До открытой войны неприязнь не доводят, чтобы не пролилась кровь. Но в гости не ходят и подарков на праздники не присылают.

— Давайте так, Янагида-сан. Я встречусь с Сыном Неба и получу официальное разрешение на герб вашему Роду. Если у меня будет результат, сможем мы продолжить беседу?

— Если клан Исии будет готов признать мой род вассалами со всеми надлежащими правами, как было в эпоху Кофун, я соберу совет и мы рассмотрим ваше предложение.

Силен старик. Упоминает законы того времени, когда государство только-только начало формироваться. Хотя вассалы тогда уже были. И я более чем уверен, что если я в самом деле официально со всеми положенными приседаниями дарую ему герб вместе с цветком хризантемы, то все аристократы выпучат глаза и высунутся из личных владений с вопросом «а какого хрена сейчас произошло⁈»

— Я вас услышал, Янагида-сан. Как вам будет удобнее, чтобы я смог сообщить последние новости?

Помолчав, старик вручил мне визитку. Белый кусочек картона с номером телефона. Больше ничего. Но прежде чем мы закончили, я услышал очень важный вопрос:

— Насколько понимаю, будущий Род должен будет отвечать за безопасность работников корпорации и клана?

— Совершенно верно. Вооруженная гвардия у меня есть. Но обычно враги уничтожают самураев не в честных схватках. Наши враги предпочитают убивать ночью, в постели. Вот вы и будете защищать клан от этого.

Да, если я пробью герб для «людей из древних времен», у меня будет полноценная служба безопасности. Проблема одна — надо убедить императора, что это не блажь мальчишки, а серьезное решение, нацеленное на далекое будущее. Надо напрашиваться на встречу завтра вечером во дворце. Никакие посредники такие проблемы решить не смогут.

Дома перед сном успел пролистать новости, оценил сводный отчет по результатам наших диверсий. Неплохо получилось. Мало того, я могу сказать, что приложил руку в лучшем случае к трети неприятностей, которые шарахнули по нашим «заклятым друзьям». Остальное — сами. Особенно студенты. Им так понравилось, что до сих пор штурмуют один из кампусов, разграбив попутно все винные магазины в округе. Пусть развлекаются. Нужные мне образцы и компьютерные диски уже с курьерами отправились в долгую дорогу. Ведущие финансовые и промышленные кланы в Штатах после первых же массированных залпов расчехлили собственные отделы пропаганды и вечерние газеты украсили аршинные заголовки. Похоже, война компроматов только набирает силу. Посмотрим, чем закончится. Не забывая подливать керосинчика при случае, само собой. Главное — в двух крупных концернах выделенные деньги для политиков в Ниппон спешно перебросили на другие проекты. Некогда с косоглазыми разбираться, когда кресло под задницей зашаталось. Что и требовалось.

Сижу на заднем дворе клуба. Кеико Кодзима пристроилась рядом на матрасике. Положила голову собаки себе на колени и осторожно гладит. Я изредка поправляю, подсказывая, как это сделать лучше. Нобу сидеть пока не может, слишком слаба. Но морду уже пытается держать. И больше не срыгивает желудочным соком. Кушает пять раз в день мелкими порциями с рук, пьет сколько хочет. С одного бока мы часть шерсти аккуратно вычесали, на другом пока трогать не стали — там коростины еще не отвалились, кожа не восстановилась. И снова — мазь, бинты, целебные воздействия. Я пробежался руками по всему организму, оценил объем накопившихся повреждений и общую тенденцию. Поправится. Не так быстро, как можно ожидать, но ничего фатального я не обнаружил. Если уж у младшей Сугахара онкологию давлю вполне успешно, то истощение и старые травмы тем более исправлю.

Ладно. Теплым воздухом подышал, на звезды посмотрел, янки изрядно втихую подгадил — неделю можно считать успешно завершенной. Можно идти отдыхать. Завтра понедельник. А он, как обычно, будет развеселым.

Весь день бутё Осаки решал проблемы. Накопилось за выходные. Только-только решишь отдохнуть пару дней — и обязательно накосячат. Но Джуничи Мацуда не жаловался. Карал при необходимости, давил несогласных и в который раз демонстрировал, что на его территории стоит прислушиваться к единственному мнению. Чужое толстяк записывал при возможности в блокнотик. Чтобы потом умникам кости переломать, когда руки дойдут. Мацуда ничего не забывал. И пустых страничек в блокноте еще много.

Но к ужину вроде аврал закончился, по телевизору показывали любимое шоу. Однако настроение никак не желало улучшаться.

— Как у нас по планам?

— Все хорошо, господин.

— А у соседей?

— С утра были весточки от «кротов». Старик из Йокогамы окончательно спятил. Сливает деньги на дурацкие проекты. Транжирит на нищебродов, приказал уменьшить сборы с лавочников. Еще любимчик затеял съемки порнофильма на складах. Бухнули туда огромные средства. Результат — пшик. Мало того, их делами заинтересовалась налоговая, начали проверку. Скоро придется откупаться от ревизоров.

— Порнофильм? Похоже, в самом деле, на старости лет ветер остатки мозгов выдул.

— Еще их боевики грызутся с чужими диаспорами. Переругались с корейцами, китайцами и прочей швалью. Полиция накрыла несколько притонов, зацепив заодно и доки с кораблями. Обнаруженную контрабанду вывозили грузовиками. Речь идет о том, что на юге Токио вот-вот развяжут большую войну группировок. Все, кто еще не до конца сошел с ума, забеспокоились. Пока волну недовольства гасят, но через пару месяцев это выплеснется наружу. К зиме оябуну Инагава-кай придется принимать меры.

Подумав, бутё Осаки согласился с помощником. Да, Сэйдзё Инагава придется собирать большой совет и разбираться, почему в столице его подчиненные мышей не ловят. И как бы «капо ди тутти капи» не пытался прикрыть друзей, спрятать подобного рода провалы будет сложно. Вполне может быть, что уже к зиме Джуничи Мацуда сможет выдвинуть свою кандидатуру на выборы нового главного босса. Главное — не упустить момент.

— Значит, у нас все хорошо.

— Да, господин. Доходы стабильные, потерь нет. Под вашим руководством сыновья и братья работают, придерживаясь устоев и заветов предков. А молодой выскочка скоро свернет шею.

После ужина ночной повелитель Осаки стоял на балконе в дорогом халате и пытался понять, что же его грызет изнутри. Тихо, настойчиво и противно. Словно прыщ вскочил на заднице — самому не выдавить, но сидеть толком не дает и постоянно раздражает. Ведь вроде все хорошо. Планы выполняются шаг за шагом. Врагов в ближайшем окружении больше нет, ближайшие перспективы радуют и ничего не предвещает проблем. Но на сердце неспокойно.

Неожиданно он понял. Новая любовница. Вчера расслаблялся, брал ее в привычной манере — жестко, без сантиментов. И хотя стонала, изображала восторг, а отражение в темном стекле выдало стерву — лицо было недовольное. Вот оно что — подсознание заметило потенциальную угрозу и неповиновение, а он никак понять не мог.

Обдумав возникшую идею с разных сторон, Джуничи Мацуда успокоился. Точно. Всего-навсего паршивая шлюха. А он уже накрутил себя, напридумывал разное… Ничего. Пару раз попользуется новым телом и поменяет. Из желающих служить великому человеку очередь на улице выстроилась. Будет возможность выбрать помоложе и посмазливее… Теперь можно и отдыхать. Проснуться утром с довольной улыбкой на губах. Потому что приснилось, как у ног лежит мертвый бывший глава Инагава-кай, а рядом с поклоном выстроились другие главари клана. Скоро, уже скоро. Ради такого можно полгода и потерпеть.

Встреча у императора была назначена на десять вечера. Я был рад, что вообще время для меня выкроили.

Зато было чем порадовать. Первый доклад по одаренным. Сколько людей прошли первоначальную терапию, какие результаты. Сколько диагностов уже заработало и сколько в планах. Текущие задачи на стройке, предполагаемые сроки завершения и опыт использования дирижаблей.

Отдельные бумаги — что за бардак творится у иностранцев. Разумеется — мы там никак не участвуем. Все в рамках «посмотрите, как злые гайдзины обижают удравших за долларом абэноши».

Через двадцать минут листочки у меня почти закончились, задумчивый Акихито-сама подвел промежуточный итог:

— Очень хороший доклад, Исии-сан. Мне понравилось, что вы не зацикливаетесь на личных проблемах, а стараетесь думать и работать на перспективу… Кстати, про инцидент на Окинаве, — услышав такое, я постарался задавить мелькнувшую мысль «за покойников взгреют». — Посол Соединенных Штатов пытался на меня давить. Ховард Бейкер требовал, чтобы власти нашли убийц морпехов и выдали на расправу. Правда, под конец визита чуть-чуть утратил апломб. Потому что ему были предоставлены доказательства вины американских солдат. Послу была вручена нота, в настоящий момент Вашингтон уведомлен о наших рекомендациях по сокращению личного состава вне баз дислокации. На Окинаве до сих пор режим повышенной опасности и треть гражданского персонала отправили домой.

— Отличная новость, господин. Насколько я понимаю, это первый шаг на долгой дороге.

— Я думаю, они возьмут паузу. Подождут, когда волна уляжется и снова пришлют визитеров.

— К тому времени должна сократиться поддержка в правительстве от продажных политиков. В газетах уже вторую неделю задают неприятные вопросы в их адрес.

— Да, баталии за Палату Представителей будут жаркими… Насколько я понимаю, Исии-сан, у вас еще есть какой-то вопрос?

Конечно есть. У меня последний листочек слева лежит. Как намек на продолжение беседы.

— Господин, я прошу у вас разрешения даровать вассальный герб роду Янагида.

Похоже, моя просьба была абсолютно неожиданной и для Сына Неба, и для его помощника. Потому что нахмурились оба одновременно.

— Разве клану Исии нужно одобрение для того, чтобы включить в свой состав семью или род? Вы совершенно независимы в этом вопросе.

— Совершенно верно, господин, — кланяюсь. Затем через десять секунд выпрямляюсь и продолжаю давить ситуацию в более выгодном для меня ключе: — Со времен Мейдзи-сама императорский дом не поздравлял публично другие семьи со столь важным событием. Официальный герб, врученный с лентой хризантемы — это знак признания заслуг и верного служения Ниппон. Род Янагида тысячелетиями стоял на страже наших границ. Признать это и поздравить с обретением герба — знак всем, кто следит за общественной жизнью страны.

Император молчит, я ощущаю его легкое раздражение. Пацан учит жизни человека, которому каждый день любой встречный кланяется и признается в вечной любви. Но мне особо терять нечего. И репутация босяка играет на меня. Я в эти «ты меня сильно-сильно уважаешь» играть толком не обучен. Можно сказать, до сих пор о скатерть грязные руки после еды вытираю.

— Я могу ошибаться, Акихито-сама, но вижу ситуацию в черно-белом ключе. Нас бьют, пока мы поодиночке. Пока каждый из японцев думает исключительно о себе и ближайшей родне. Собрав граждан в одно целое, мы сбросим иноземное ярмо и станем сильными, как было прежде. Мы станем независимыми… Не сочтите за лесть, господин, но возглавив это движение, вы превзойдете Ода Нобунага, Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. Они собрали давным давно вместе земли, прекратив темные века разобщения. Вы же соберете в одно целое — народ.

Император Акихито молчал. Долгих пять минут. Прикрыв глаза, размышлял, отрешившись от окружающего мира. Я сидел молча, выпрямив спину и ожидая его решение. Ощущая, как медленно мужчина успокаивается, как исчезают нотки раздражения, замещаясь спокойствием и безмятежностью.

Наконец, дайдзё тэнно открыл глаза и произнес:

— Молодые воспринимают окружающий мир во всех красках. Вы, Исии-сан, видете все в мельчайших деталях. И не закостенели в традициях, многие из которых были сформированы под давлением извне… Я, Сын Неба, заявляю. Клан Исии имеет полное право с моего одобрения принять вассальную клятву у рода Янагида. Во благо Ниппон.

Низко кланяюсь.

Когда нахал ушел, молчавший советник позволил себе осторожно озвучить возникшие сомнения:

— Господин, Исии-сан пытается вами манипулировать.

— Все бы так манипулировали, Фудзивара-сан. Посмотри на него. Парень живет в дешевой комнате в рок-клубе, хотя мог бы снять пентхауз. Он все добытые деньги вкладывает в людей, кто рядом с ним. Для себя — берет минимум, чтобы не выглядеть уж совсем белой вороной. Да, он не из благородной семьи и плюет на многие условности. Да, за это ему прилетает. Потому что веками у нас говорят: «торчащий гвоздь забивают». Неправильных людей общество старается перекроить под себя. Но именно Исии-сан делает все возможное, чтобы страна пошла по новому пути.

— Этот путь заставит пролить много крови, господин.

Император медленно поднялся и устало посмотрел на вскочившего помощника:

— Ты знаешь, что альтернатива намного хуже. Не только у мальчика есть умные люди… Мы стоим на краю пропасти. На краю окончательного порабощения: культурного и физического. И если для того, чтобы избавиться от иноземного ярма, мне придется принести одаренного в жертву… Ниппон пойдет на это. Я пойду на это. Как это было пятьдесят лет тому назад… Самое главное — Исии-сан это тоже понимает. Но идет по выбранному пути.

Семья Янагида обосновалась позади буддийского храма Джохо-джигандзи. Узкая асфальтовая дорога, уходящая в горы. Обрывистые склоны вокруг и лес. Храм — старый, рядом с ним большое кладбище. А позади, прокатив по неприметному ответвлению, можно добраться до усадьбы. Если бы не парковочный пятачок у ворот — вообще, будто в древний Ниппон попал. Хотя, Канагава вся такая — горы, леса, парки и пешеходные дорожки для любителей по камням гулять.

Я заранее позвонил, поэтому хоть и полночь на дворе, но меня встречали. Двое парней моего возраста — в юката, с широкими поясами. В глазах — нечитаемый вопрос, типа «нафига чужаку здесь понадобилось». Я оставил охрану у машины, прошел дальше один. Даже секретаря не взял.

Старик встречал на ступенях дома, с интересом разглядывая мою усталую рожу. Я, не считая нужным выплясывать положенные реверансы, с легким поклоном двумя руками протянул ему конверт, повязанный изумрудной лентой с вышитой белоснежной хризантемой:

— Янагида-сан, я, как глава клана Исии, прошу вас рассмотреть мое предложение о получении герба вассального Рода. Данное решение одобрено лично дайдзё тэнно час назад.

Умеет Мэсэйуки Янагида покерфейс держать. Ни один мускул не дрогнул. Но — я смог ощутить, что внутри у него бушует настоящий ураган. Там дикая смесь: недоверие, сомнение и радость, всепоглощающая радость.

Молча опустившись на колени, хозяин поместья принимает от меня конверт, кланяется еще раз и хрипло произносит:

— Завтра вечером я соберу семью и мы дадим ответ на ваше предложение… Могу ли я просить об одолжении?

— Слушаю вас, Янагида-сан.

— Мне обещали, что я могу обратиться с личной просьбой к наставникам храма Мэйдзи. Я уверен, они не откажут провести торжественную церемонию на их территории. Если мы согласимся принять ваши цвета, Исии-сан, готовы ли вы сделать это там?

Похоже, не зря старик с родней обосновался именно здесь. Пусть один из самых популярных храмов Токио и не является буддийским, как местный. Но связи между монахами наверняка налажены отлично. И какие именно долги могут предъявить святым отцам к оплате — лучше в такие тайны нос не совать.

С другой стороны — официальная церемония в столь известном месте рванет в новостях мощнее атомной бомбы. Плохо ли это для меня? Нет, мне это точно проблем не создаст. Скорее, еще раз подчеркнет, насколько крутой герб появился в Ниппон.

— Для меня будет честью, если мы встретимся по столь значимому поводу именно там.

— Хай, Исии-сан. Завтра к девяти вечера семья даст вам ответ.

Парни в этот раз сопровождали меня с куда большим почтением. Видимо, вставший на колени патриарх — это из разряда падения небес на землю. Поэтому склонились в глубоком поклоне и не разгибались, пока мы не уехали.

В машине я постарался привести мысли в порядок. Значит, что имеем на текущий момент?

Гвардия осваивает полученное оружие и пошла отрабатывать боевое слаживание. Корпорация пока больше проедает денег, чем их зарабатывает, но для столь короткого срока уже демонстрирует неплохие успехи. Лучше всех «выстрелили» айтишники. Хотя я не был уверен, что мое послезнание по части задач может хоть чем-то помочь. Но здесь явно сработал эффект неожиданности с точки зрения ведения проектов. В руководстве — молодые, кому не по рукам бьют, а спрашивают «еще какие идеи есть?». Это влияет на общий настрой в коллективе и позволяет делать то, о чем в закостеневших крупных конторах даже не догадываются. Как это — разрешить студенту-недоучке говорить, как правильно писать код? А приседания перед дедушкой, кто застал еще времена глиняных табличек? Вот и получается, что пока соседи на квадратных колесах дремлют на заросшей травой автостраде, мои бравые перцы уже на вездеходах продираются к светлому будущему.

Авантюра с акциями. В ближайшее время начну подгребать деньги с вложенных на вырост активов. Там удалось выдержать баланс между возможным интересом налоговой в Штатах, включая жулье с Уолл-Стрит, и наличными. Как говорил своим — выходить из сделки будем до момента, когда набежит куча желающих сорвать куш. Им и продадим наши пакеты. Не на самом пике, но практически с максимальным успехом. А когда с той стороны задумаются, что это за пузырь лопается у них в руках, я уже все обналичу, выведу и хвосты обрублю.

С личными головорезами в Азии повеселимся. Не лично — есть кому доверить столь важный процесс. Зато у триад часть активов экспроприирую. Чтобы не хвастали богатством и монополией на криминальном рынке. Здесь все просто — кто проспал, тот сидит у разграбленной делянки.

По итогам развлечений — пусть у меня суммарный баланс пока отрицательный, но жирок еще остался и двигаться ускоренными темпами вперед. А значит — финансы позволяют держаться на плаву и даже чуть-чуть грести в намеченную сторону. Все, как и планировал.

Письмо в обед от инженеров было — «детские болячки» диагностов долизали, можно начинать обкатывать мелкую серию. Значит — первые пролеченные врачи могут проходить инструктаж и выезжать в свои больницы. Две точки мы с генералом Ито согласовали, там госпитали под его патронажем. Палаты с охраной уже оборудованы. Поэтому — можно давать добро.

С дочерью Мунэто Абэ на удивление хорошо получилось. Профессор не просто двух ассистентов для ее обучения предоставил. Он девочку формально «изъял» из окружения и к себе в центр забрал. Будет проходить укрепляющую терапию и под присмотром начнет тренировать дар целителя. Благо — пациентов полно, отточит диагностические навыки и будет книжки умные читать. Я еще со своей стороны присмотрю, чтобы у наследницы древнейшего клана проблем не было. И даже не ради благодарности от Абэ. Скорее — есть у меня ощущение, что именно этот ребенок по итогам возглавит структуру, в которую получится объединить людей с нестандартными навыками лечения. Диагносты — это хорошо. Но абэноши куда качественнее разного рода болячки способны давить в зародыше. И я один на весь Ниппон не разорвусь в качестве доктора. Да и не собираюсь афишировать свои навыки. Лучше пусть другие стараются. Мне всего-то нужно чуть-чуть подтолкнуть их в эту сторону. И наставнику плюсик в карму. Мысль о том, что младшей Абэ всего одиннадцать — мелькнула и рассыпалась после залпа железобетонных аргументов. Во-первых, мы не сразу ее на должность продвигать станем. Во-вторых, у старых семей детство для подрастающего поколения кастрировано в зародыше. На них висит ответственность за будущее, накопившиеся за века блистательные свершения и надежды родственников. Поэтому если девочка к совершеннолетию уже будет звездой в целительстве — на нее и давить особо не получится. Потому что — одно дело затюканный подросток под гнетом «ты обязан». И совсем другое человек, успевший кому-то жизнь спасти и поверивший в собственные силы.

В Семье — первые дни аврала закончились, пошла рутина. Да, я все еще «нахальный выскочка», но перезнакомился со всеми и процесс притирки запущен.

Ощущение — будто я тот самый тигр, затаившийся в камышах. Медленно и аккуратно собрался в комок, лапы поджал, напружинился. Цель — вижу. Все лишнее и суетное отброшено за ненадобностью. Похоже, я выхожу на финишную прямую длиной в полгода. И мои стоны про то, что времени не хватает, покажутся лепетом по сравнению с ближайшими днями. Мы начали забег на перегонки со смертью. Без права на ошибку и поражение.

Можешь начинать молится, охотник. Тигр уже готов к прыжку.