Оябун. Том 2

Глава 18

Я умный мальчик, я домашнюю работу заранее выполнил. Почитал обзоры, оценил уровень страданий разнокалиберных кинокритиков на тему «Ниппон в разрухе, искусство подохло». Полистал собранную выжимку на толпу «режиссеров третьего плана». Что еще сказать. Да, проблема есть. И, судя по моей памяти, будет только усугубляться.

Времена титанов вроде Куросавы и Имамуры в прошлом. Резко набравшее популярность телевидение вышибло с рынка творцов, сведя все к низкопробному контенту. Ту же «Легенду о Нараяме» знают больше на западе, чем у нас. Кстати, Куросава во времена безденежья на родной земле снимает в СССР «Дерсу Узала». Такеши Китано после «Фейерверка» в девяносто седьмом уехал из Ниппон и вернулся только на днях. Хотя — признанный гений и лидер авангардного кино.

Но мне для будущего проекта не нужны глыбы. Мне нужна пара идиотов, кто потребляет разного рода вещества и творит рекламу для зомби-ящика. Как я понимаю, без такой «стимуляции» снимать весь этот трэш невозможно. И, да, братья из Семьи подтвердили, что дурь в огромных количествах именно подобным «творческим личностям» и уходит. Чемоданами… Как у них только здоровья хватает не сторчаться за пару лет. Хотя, там ротация пустоголовых постоянная. Отрицательный отбор в действии. Вот из этих персонажей я и буду выбирать.

Ресторан Туфу Юкай считается приличным заведением. В центре Токио, рядом с огромным парком. Внутри — несколько залов. Для местных, для европейцев с большими столами и креслами, в подвале собственное хранилище для дорогих вин и разных вкусняшек. Кухня на любой вкус. И ценник… Но я изображаю «фиг пойми какого отпрыска», поэтому оплачиваю фуршет. В гости через правильных людей приглашены пятеро восходящих звезд телевидения, они с собой притащили еще кучку прихлебателей и двух артисточек. Я даже имена не потрудился выяснить: Первая и Вторая. Первая примелькалась на зомбоящике и вот-вот в тираж уйдет. Поэтому будет рвать глотки за любой шанс снова мелькнуть на экранах. Вторая — любовница уважаемого юриста. Дяденька пока еще не списал наштукатуренную даму с баланса, поэтому даже готов вложиться в кинокарьеру. Волчицы считают себя продвинутыми хищницами с закосом под «а-ля Уеропп». По мне — их даже в бордель не возьмут.

Усевшись во главе стола, посмотрел на прибывших и понял — это не я вырядился под Голливудского сутенера. Это я только-только попытался приблизиться к местным перекошенным стандартам очень узкой и больной на всю голову тусовки. Вычурные костюмы в ультрамариновых расцветках, залакированные прически, куча украшений. Все «дорохо-бохато» по их меркам. По мне — сборище мелких жуликов, проскочивших момент потребления кокса на более тяжелые галлюциногены. Ладно, будем работать с тем, что есть. Как говорил один серьезный человек с трубкой: «Других кадров не подвезли».

— Коннитива. Визитные карточки у вас есть, поэтому вы знаете, кто я. Времени мало, давайте сразу перейдем к делу.

Визитки мне склепали близняшки. Потом ходили кругами и все же попросили оставить пару для коллекции. Очень уж вычурно: в мешанине красок, с золотым тиснением, моим крохотным фото, где я задницу пристроил на спортивном авто. Специально художнику показал образцы и попросил намешать с закосом под миллионера. Вырви-глаз, зато не выбивается из общей картины. Я ведь кто? Мажор, который взлетел на непонятных мутных схемах и теперь хочу странного. А кто у нас отвечает за странное на ТиВи, мечтая пробраться в большой метр? Вот эти самые попугаи.

— Значит, так. Шуршики у меня есть, за наличными дело не станет. Но родня хочет, чтобы я занялся делом, а не просадил наследство по кабакам Кабуки-тё. Поэтому — будем делать фильм. Андеграунд. Чтобы взорвать рынок. Серьезные люди под это дело подписались, дадут бойцов для массовки. Место для съемок тоже получилось найти. В Йокосуке станцию начинают реконструировать, кусок территории отдадут на три месяца. Отлично получается для натуры. Ничего даже ломать не надо — старые склады, отвалы породы и все такое.

— А что снимать будем? Мелодраму? — без спроса высунулся самый нахальный. Значит, минус ему. Он и потом попытается что-то поперек линии партии пихать. Но пока осаживать не стану, я же весь неформальный, рубаха-парень.

— Будем снимать фантастику. И ужасы. И еще обязательно батальные сцены. Типа — будущее после атомной войны. Красавица, которую местные людоеды выкрали, а бравые ребята отбивают назад… Я же говорю — андеграунд.

Боюсь, сам не до конца понимаю, что за чушь несу. Потому что намешать столько жанров в кучу и подать под видом прорывных идей — это да, это чемодана дури не хватит. Не только режиссерам — но и зрителям придется выдавать для лучшего восприятия.

Минут двадцать меня пытались прогнуть на какие-нибудь детали. Я же в ответ озвучивал свое представление о будущем шоу. Сгребаем пару самых головастых, под них — наемную группу с оборудованием. Гении рулят процессом по мере понимания, я отстегиваю деньги на пиротехнику и эффекты. Сначала — ключевые сцены с пиу-пиу, затем все остальное. В процессе придумаем. Заметив у не до конца добивших мозги капли сомнения, делаю ход конем:

— Вы точно не в теме. Коппола «Апокалипсис» снимал точно так же. Сначала вертолеты и напалм по деревне, а потом сел и слепил остатки. Это — прогремело на весь мир. Не будем придумывать фигню и ползти в закостенелых рамках, последуем вслед за ним. Мордобой отснимем, под него я получу остальное финансирование и продолжим… Вот ты и ты — что снимали? Еще раз, я на бумажку запишу… Кстати, эти двое, они вроде как звезды, да? Нормально, рожи смазливые. Значит, возьмем двоих. Будут сестры. Финальная сцена — катанами станут людоедов кромсать. Очень сексуально должно получиться.

Да, это не «Безумный Макс» семьдесят девятого года, это будет куда эпичнее. Главное, из запланированного минимального бюджета на ближайший месяц не выйти. Потому что часть этих денег я вложил в термальную станцию. Спонсировал развитие новых технологий и максимальное ускорение реконструкции. Заодно мы туда с оябуном несколько молодых парней пристроили на временную работу. Поднаберутся опыта, затем уже профильное училище и карьерный рост. Будущие инженеры никак с Семьей не связаны, это начинает работать программа «помоги соседу». Улучшаем имидж и попутно готовим кадры для контор, куда войдем в качестве инвесторов. Ниппон вместе с остальным миром барахтается в кризисе, поэтому отличная возможность часть белых активов пристроить в реальную экономику. Заработаем и позже наличные втихую отмоем. Все как обычно.

— Все. Значит, в среду жду вас по этому адресу. Ты, ты, звезды и еще оператора тащите, пусть натуру смотрит. Домики для группы я закажу, их установят. Вот это — на личные расходы, — вручаю пухлые конверты. Там не так много, как кажется. Но зато — я сразу демонстрирую, кто будущую шоблу кормить-поить станет. — Все, приятно было познакомиться… Да, чуть не забыл. У меня там может быть тур к арабам, хочу вложиться в нефтепромыслы. Поэтому в среду познакомлю с человеком, кто станет за вами присматривать. На нем же все контакты с хозяевами территории и решение возможных проблем.

Сидящий сбоку Масаюки ухмыляется. Телевизионные наркоманы грустнеют. Но они ошибаются. Телохранитель не будет им нервы портить, мне его жалко. Зато Масаюки успел с утра познакомиться с будущим надсмотрщиком и вполне представляет, какой шабаш мы организуем на предстоящих съемках. Потому что про Контадино Томабэти — это полный отвал башки.

Начнем с того, что он наполовину итальянец. Мама умудрилась где-то подцепить вирус хиппи, съездила по карьерным делам в Штаты, там забеременела от случайного знакомого. В итоге дома родила это чудо. Возьмите Дэнни ДеВито в молодости, с черной курчавой шевелюрой, уменьшите еще его рост сантиметров на десять, добавьте взрывной темперамент и получите Контадино Томабэти. У мужика шило в одном месте, поэтому он за не столь долгую жизнь успел несколько раз объехать земной шарик и поработал с кучей людей в самых разных сферах человеческой деятельности. Преимущественно — с криминальным уклоном. Когда итальянские карабинеры решили задать вопросы про удачно взломанный банк, Контадино слинял в Азию. Оттоптавшись там на местных мозолях сдрейфовал домой. Разумеется, столь интересный человек не мог просто так ходить в офис и протирать там штаны. Поэтому успел частным подрядчиком отметиться в куче разных специфических дел, и я его выдернул по рекомендации к себе.

— Мне надо будет взрывать, стрелять и за это еще деньги дадут? — восхитился полукровка, когда я озвучил будущий проект.

— Да. Только без жертв. Мне гарантировали, Томабэти-сан, что вы умеете держать язык за зубами. Поэтому — вот наши настоящие цели. А вся пиротехника, съемка и телевизионные звезды в кадре — исключительно в качестве дымовой завесы. Заодно парней научите гранатами кидаться. Насчет пистолетов-автоматов я пригласил трех специалистов из «Блэквотер». Разошлись с руководством во взглядах на дележ трофеев и теперь взяли творческий отпуск. На вас — организация процесса и общее руководство. На них — учеба. Все граждане Ниппон, проблем не будет.

— Очень интересно… А что вы планируете на будущее, после завершения этого проекта?

Позитивно настроенный человек, думает о перспективах.

— Вам хочется пострелять или решать возможные проблемы за неплохие деньги?

— Предпочел бы второе. Я видел, что остается от человеческой головы, когда туда прилетает крупный калибр.

— Тогда после завершения съемок можно будет обсудить позицию кризисного менеджера в частной военной компании. Я буду открывать ее где-нибудь в Малайзии. Центральный офис заявим в свободной экономической зоне в Корее. И человеку, который станет моей правой рукой в новой фирме, придется на месте разруливать все возможные проблемы.

— ЧВК? Вас не придушат еще в зародыше?

— С чего бы это? К арабам и в Южную Америку не полезем. Там пусть янки резвятся. Нам вполне хватит работы в Африке и в Азиатском регионе. Чем мы хуже китайцев? Они только начали, вполне успеем вместе забраться на перспективный рынок.

— И какие проблемы могут ожидать?

— Разные. Я бы сказал — неожиданные… Потому что когда нарколаборатории меняют хозяев, почему-то всегда находятся люди, недовольные этим процессом. Вот поэтому я и советую присмотреться к консультантам. Вполне может быть, что эти трое — первые кандидаты на будущие позиции. Заодно я проверю, как у вас, Томабэти-сан, получается руководить людьми с кучей тараканов в башке. Справитесь с актерами и киношной толпой — запросто сможете построить бывших вояк и наемников. Тем более, что опыт у вас нужный есть.

Вот этот бравый «недо-итальянец» и станет долбать по башке всем и каждому на съемках будущего фильма. А я через эту площадку прогоню за месяц-два основной костяк боевиков для Семьи, кто в будущем хотя бы сможет правильно в руках пистолет с автоматом держать. Гвардия — этих у меня учат настоящие вояки. Для кобунов и сятей вполне подойдут головорезы на вольных хлебах. Опыта они успели поднабраться в Эфиопии, Афганистане и Косово. Пусть теперь передают. Им за это приличные деньги платят, между прочим. И все это — не в полевом лагере в джунглях, а на юге Токио, в цивилизации. С утра курсантов вздрючил, в обед стружку снял, в пять вечера контору на клюшку и отдыхать. Не жизнь — малина.

Я же дома переоделся, отправил с курьером золотое барахло и поставил галку в списке задач. Продажных и абсолютно оторванных от жизни балбесов в качестве ширмы организовал. Две звездульки будут поддерживать нужный градус идиотии. Все платежи — строго через бухгалтерию. И теперь пусть кто хочет ломает голову, как именно борекудан собирается отмывать миллионы через съемки артхаусной шизофрении. Нет, будь у меня такая задача, я бы исхитрился и провернул схему-другую. Но в данном случае поступим проще. «Ты знаешь, что я знаю, что ты…». И пусть у людей мозги плавятся в попытках найти второе и третье финансовое дно.

Заодно еще перспективного кадра под себя подгреб. Увы — деление на «японцы-остальные уроды» никуда не делось. Когда мне советовали присмотреться к Контадино Томабэти, то попутно крутили пальцем у виска. Типа — как можно доверять полукровке. Я же людей проверяю в деле и оценку даю не за родословную. Хотя стоит заметить, что зачастую именно собаки с долгой родословной демонстрируют огромный букет болячек, топая дорогой вырождения. Мне куда лучше подходят безродные, подобранные в канаве. Злые, ориентированные на результат, с отличной памятью и умением ценить поддержку, оказанную в трудную минуту. Я сам такой — босяк с городского дна. И я уверен, что в недалеком будущем коротышка мне сделает «хорошо» во времена передела рынка наркотиков у соседей. Потому что слишком триады зажрались, надо делиться.

Ликвидаторы к поставленной задаче подошли скрупулезно и вдумчиво. После обеда Чо Сугахара показала расчерченный план базы, место дислокации мишеней, разведанные маршруты патрулей и еще кучу собранной и частично систематизированной информации. Главное — удалось выяснить, что завтра утром один из троицы летит в Штаты на награждение. Не знаю — за убийство медаль получит или еще за какие «подвиги», но вернется только ближе к концу июня. Это означает, что мы вынуждены все планы сдвинуть на неделю. Но я расстраиваться не стал, поступил проще:

— Принял. Предлагаю доделать кусок с местным легендированием — под кем вы там по округе будете рассекать. И считайте, что у вас еще есть время на детализацию. Чтобы потом без накладок.

— Какой из вариантов выбираем? Парни предпочитают первый: зайти ночью, залить в окна казармы снотворный газ и затем уже провести показательную экзекуцию. Мне кажется более перспективным сработать под проституток. Их регулярно на базу завозят для частных вечеринок. Слепить фальшивые личности, подвесить через закрытый форум янки. Более чем уверена, что награжденный захочет проставиться по возвращению. Вот там их и накрыть.

— Что будет с девушками, которых придется использовать в качестве приманки для привлечения клиентов?

— Не будет девушек. Там отдельный домик специально для подобного рода «развлечений» оборудован. Вот здесь. Камер нет, от периметра мы доберемся до места — никто не заметит. Процедура у гайдзинов отработана до мелочей. Внутрь запускают «мамочку», та вызывает клиентов через чат и дает возможность выбрать по фотографиям проститутку. Затем вызванивает их, кто-то из старших на вечеринке подтверждает на КПП количество. С провожатым следующую партию провожают до места.

— Вот оно как. Значит — если у вас, Сугахара-сан, есть доступ в чат, то вы запросто всю троицу можете пригласить на смотрины. Зашли — командой на месте приголубили и вернулись за периметр до того, как народ начнет чесаться на месте… Да, если это в деталях проработать, шанс успеха выше. Газовая атака по казарме — огромный шанс, что кто-то проснется, со второго яруса слабо надышавшись. И потом вам придется устраивать бойню в помещении, где как минимум половина морпехов на вопли глаза продерет… В любом случае — выдвигайтесь на Окинаву, окапывайтесь и уточняйте. Какой вариант выбрать — на ваше усмотрение. Мне важен результат.

Поклонившись, отпустил командира «чистильщиков». Девочка взрослая, справится. Ради таких вот «хирургических манипуляций» я ее и взял.

Вздохнув, уложил на стол пачку документов и тетрадей, занялся рутиной. Читать отчеты, кроить новые схемы, готовиться к экзаменам. Школьникам чуть проще — они хотя бы процентов девяносто моей нагрузки получат только на рабочем месте. Зато у меня уже оплаченная учеба в Токийском Университете. Куда не факт, что пойду. Может, секретаря вместо себя отправлю, как подрастет. Потому что корпорация у меня уже есть, наемных работников тоже полно. И тратить время ради корочек «бывший студент — вобла сушеная» нет никакого желания.

Когда ближе к одиннадцати вечера заканчивал, позвонил Горо Кудо. Голос уставший, но очень довольный.

— Как сам, Горо-тти? Живой?

— И тебе не хворать, ужасный Тэкеши-сан… Да, ноги переставляю, хотя и с трудом.

— Вы где сейчас отжигаете?

— В Нагойя. Второй концерт откатали. Как обычно — двоечку. Первый бесплатно и сборы на благотворительность. Сегодня — уже за денежку… Полный стадион, брат. Ты был прав, предложив не связываться с клубами. Народу толпы, с утра по музыкальным колонкам в газетах статьи о новых айдолах. Фанаты успели больше двадцати филиалов по Ниппон сделать, с регистрацией в местных префектурах. Через них предзаказы билетов делаем и атрибутику продаем. На майки-кепки и прочее отдельного человека пришлось сажать, там объемы каждый день растут. И это только официальные клубы.

— В фан-клубы как народ набирают? За деньги?

— К ёкаям деньги, этим пусть задроты занимаются из любителей хентая. Принимают только тех, кто рядом с домом на социальных проектах успел отметиться. Шикарно работает — видел присланные фото, как в школах вешают плакат «Бэби Кавай» и рядом список волонтерских позиций. Из которых больше половины уже вычеркнуты — занято желающими… Сегодня в конце концерта на сцену поднялся мэр Нагойя, вручил грамоту за поддержку города и патриотическое воспитание молодежи. Я затупил поначалу, но Рика Като выручила. Показала на камеру грамоту и спрашивает: типа, мы работаем для вас и ценим поддержку. Но скоро в другие города приедем — и вам там слабо? Я думал, нас от восторга со сцены снесет, народ чуть угомонился только через полчаса… Фух, устал.

— Так это здорово. У вас фанаты не просто любители световыми палочками махать, а действительно что-то полезное делают… Да, тут телефон клуба пытались оборвать. Ты же на автоответчик в офисе поставил, так по любым контактам разные уроды ломятся, даже сюда. Все хотят спешно подписать контракт с восходящими звездами. «Сони» паузу взяла, им надо вставленный в одно место кактус переварить. А мелочь разная уже бегает кругами.

— И что мне им сказать? — в голосе приятеля послышалась неуверенность.

— Мне тебя учить? Не ожидал… Скажи им, что пешее эротическое путешествие бесплатно организуешь. Гони нафиг этих проходимцев. Шакалье думает, что ты лох педальный и на тебе можно деньги заработать. Работай по плану, продвигай тур. Когда вернешься — тогда и сядем прикинуть что и как. Жина Хара ваш самый верный поклонник, мониторит все, куда дотянуться может. Хвастала перед ужином, что на радио вы опять в топах и даже ролик первый по местному ТиВи крутили — выступление в Ниппон Будокан. На сайте нарезка видео только успевает рекорды по скачиваниям обновлять… Поэтому не заморачивайся. Приедешь, еще пару-тройку раз дополнительные тиражи дисков отштампуешь и будешь девочкам английский дрессировать. Когда посчитаем потенциальную цену и куда именно стоит заглянуть, вот тогда снимем трубку и позвоним правильным людям. Они нам должны. И за определенный процент будут рады помочь с юридической и прочей поддержкой.

— Сколько нам оставят? Процентов двадцать?

Фыркнул в трубку:

— Сколько-сколько? У них рожа не треснет? Больше половины запросишь. Процентов семьдесят на первый раз. И после долгой тяжелой торговли на пять процентов уступишь. Еще головастых людей заранее с собой выгребай, пусть на месте все премудрости осваивают. Чтобы второй раз уже собственной командой рулить, без посредников. А если «Сони» начнет носом крутить, тогда отправим сосать лапу. На них свет клином не сошелся.

— Йй ё [ согласен], Тэкеши-сан. Ладно, не буду отвлекать. Пойду праздновать.

— Удачи вам. И не волнуйся, у тебя все получается. Если какие-то заморочки появятся, звони. Разрулим.

— Оясуми насай [ спокойной ночи]. Привет ёкаю передавай.

Само собой передам. Как только увижу, так сразу. Пока моя нематериальная составляющая дремлет где-то. Может в машине. Может еще где. Не показывался.

Время настолько спрессовалось, что его можно резать ножом. Не успел краем глаза заметить мрачные рожи горожан, в понедельник утром ползущих на работу — а уже брюхо после обеда рулады выводит. И на стройку заглянул, и по делам сто кругов намотал. И теперь стою вечером за ангаром, демонстрирую усвоенное мастеру меча. Ютака Хикито в целом доволен прогрессом и что я после ранений настолько быстро восстановился. Будет продолжать делать из зародыша самурая что-нибудь приличное. Поэтому проходим новое, я стараюсь лишний раз не шокировать наставника дурацкими вывертами. Под конец обычное: «какие вопросы?»

О, вопросов у меня куча. И пока младший брат Митсуо Хикито гоняет моего телохранителя, я начинаю идти по небольшому списку. Там штук сорок «почему», не больше.

Вот это движение — оно чем обусловлено? Так исторически сложилось или есть глубинный смысл? Ведь если противников несколько, я теряю темп. И скорость вот здесь и здесь.

А это с какого фига намудрили? Например, я чуть шаг продлю — и вот уже новая связка. Которая разрушалась предыдущим возвратом на старую позицию.

Одним словом, еще час разбирали. Но в голове стало теперь все куда более организовано. Поблагодарил, раскланялись, пошел умываться.

Вечером братья навестили отца. Пусть легендарный Аоки Хикито и передал бразды правления сетью школ сыновьям, но в свои шестьдесят пять присматривал за делом всей жизни и старался быть в курсе последних событий. Поэтому после того, как закончился первый пузатый чайник, поинтересовался:

— Как обстоят дела у твоего ученика, Ютака-сан? Делает успехи?

— Хай, ото-сан. Особо радует, что не пытается зазубрить показанное, а осмысливает и задает вопросы по всему изученному материалу. Не бежит раньше наставника, но разбирает любые не до конца понятные моменты.

— И когда будет готов выйти с тобой на пробный поединок? — усмехнулся старик. Но Ютака не стал переводить все в дружескую пикировку и ответил абсолютно серьезно:

— Он не станет со мной сражаться мечом. Достанет пистолет и убьет. Оружие практически всегда с ним… Человек, которому дайдзё тэнно разрешил защищать императорскую семью, не будет рисковать понапрасну.

— Я пошутил.

— Гомен-насаи, Хикито-сэнсей, я не сразу тебя понял… Как я говорил Митсуо-сан, если бы ученик выбрал путь меча как основную дорогу, он бы стал одним из лучших мастеров в Ниппон. Но у него огромное количество дел и разных интересов. Одаренному нет необходимости заниматься только одним. Для него мои уроки — дополнительная возможность самосовершенствоваться… Кстати, пара его вопросов заставили меня задуматься. Попробую найти ответ самостоятельно. Если не получится, спрошу у тебя, ото-сан.

— Это интересно. И что за вопрос, если не секрет?

— Мы начинаем с дзедан-но-камаэ. Атака, сбив, движение кистью. Исии-сан пытается понять, зачем мы чуть доворачиваем клинок в этой точке. Он уточнил, как надо себя вести, если продолжает атаку и движется вперед.

— Противник достанет его в бок или спину.

— Проблема в том, что атакующий успевает разорвать дистанцию, действуя на максимальной скорости. Я изучал эту связку, когда мне исполнилось тридцать лет. Он же увидел потенциал, отрабатывая основу… Мы три раза отработали это в паре, с разным ускорением. И парень прав — он выигрывает долю секунды, если не переходит в оборону, а продолжает нападать и двигаться вперед. Доля секунды — что для него равносильно второму удару. Я видел, он чуть сдержал движение. Работай в полную силу в настоящей жизни — я бы лишился правой руки.

Задумчиво сделав очередной глоток, Аоки Хикито спросил:

— Занимаетесь только по понедельникам? Хорошо… Попроси разрешение, я хочу посмотреть лично. Мне надо понять, кто берет уроки: любитель впустую сотрясать воздух или будущий мастер. Я видел сотни молодых людей, кто задавал тысячи вопросов. А еще выходил на татами против ученика самого Суми Мастакэ. Мы тогда практиковали синкен-сёбу, бои без ограничений. Кстати, мой спарринг-партнер первым из своего класса выполнил Тачакири — непрерывные бои по пять минут против тридцати трех противников… Пошел служить в полицию и погиб, после землетресения помогая разбирать завалы… Так вот — я с ним успел о многом поговорить. И о том, что кендо отличается от кендзюцу. Наша семья — преподает первое. Убийцы практикуют второе. Может быть, Исии-сан подсознательно тянется к «технике меча», дабы использовать оружие как еще один инструмент в работе.

— Если это так, мы не сможем его тренировать?

Подумав, старик предпочел не давать немедленный ответ:

— Пока не готов вынести решение. Мне надо увидеть собственными глазами. Кроме того, я сомневаюсь, что выбранный микадо юноша покроет позором свое имя и нашу школу. Просто надо разобраться, что именно он хочет и какие цели ставит перед собой. Все же традиции кендо — это не просто физкультура. Это тяжелый труд и работа над собой. Без этого все превращается в профанацию и махание палкой. Что касается запрещенных на соревновании техник, так и полиция тренируется по измененным правилам. Поэтому — не будем торопиться. Свозишь в гости, там уже будем думать.

Обещанный дождик просыпался ранним утром вторника. Прогноз, как обычно, скорректировали задним числом. Зато на завтра — слабая облачность и влажная духота.

Провожаю в порту рыболовецкий траулер. На нем четверка потрошителей плывет на Окинаву. Завтра к вечеру доберутся. Контакты, новые документы, оборудование — все в кофрах. Оружие получат на месте — отобранные экземпляры уже заложили в тайники.

— Удачи вам. Я знаю, все получится.

Мы в глухом углу, где ни камер, ни посторонних. За спиной высокий сарай. Сбоку горы ящиков. Предо мной — четверо в брезентовой застиранной рыбацкой робе. Обоюдный поклон и боевики гуськом поднимаются по сходням на борт. Еще один поклон — в этот раз капитану. Кстати, я его помню, отец с ним рыбачил вместе. Но я в то время и не догадывался, что мужик с короткой седой бородой как-то связан с Инагава-кай. И это хорошо, на самом деле. Я не знал — и другие не знают. Пусть так и будет. Не всегда нужно выпячивать свою принадлежность к борекудан. Зачем лишнее внимание таможни или полиции? Пусть другими делами занимаются. Например — наших конкурентов гоняют.

До школы мелькнул по ключевым точкам, стараясь особо народ не смущать. Джинсовый костюм, ботинки для туристических походов, пластиковая каска и яркая жилетка — как раз по буеракам лазать. Оценил объемы выполненных работ, затем вешки для будущих этапов. Одновременно сунул нос на западный участок, где аккуратно снимают дерн и начинают кусок территории выравнивать с определенным уклоном. Формально — для облагораживания прилегающей к парковке местности. На самом деле — убираем возможные слепые зоны и ямы, куда могут прятаться нехорошие люди. Землю укрепят, удобрения добавят, дерн уложат и красиво все декоративными крохотными оградками оформят. В оградках датчики слежения. В глубине территории еще «монки» модернизированные присобачим. Плюс — у парковки кроме подземных, еще два надземных этажа и крыша. На крыше куча разного рода «будочек» под технологические нужды. И углы будут бронированы под будущие скрытые огневые точки. Благодаря которым я любую часть ровненького газона свинцом залью.

Отловил начальника генштаба:

— Кадзиясики-сан, что будем с куском леса между нами и школой делать?

Парк — он не всю зеленую территорию занимает. Есть еще небольшой аппендикс, принадлежащий городу. С севера — перерабатывающий центр. С юга — жилой массив и куча огородиков. На западе — старшая школа Сакэй Йокогамы. На востоке — мы. А в центре — лес, который вроде как никому особо не нужен. Деревья, разные папоротники, травка. Зверье мелкое бегает по своим делам. А где бесхозное зверье — там и разного рода мутные личности могут шляться. Что мне категорически не нравится.

— Я встретился с людьми из префектуры, они готовы обсудить возможность создания парка на этой территории, господин.

— А оно нам надо? Нет, парковка стоит позади центра переработки, новую дорогу сбоку делаем. Еще центру дополнительную ветку электрическую пробрасываем. Но парк… Меня вполне устроит, если наоборот — высадим туда кустов как можно больше, дорожки пешеходные оставим старые рядом со школой и огородами. Остальное все — превратить в дебри непроходимые. Поле датчиков развернем, камеры незаметно влепим. И объявим уголком нетронутой природы. Места для официального отдыха у нас в плане на южном участке. Вот пусть там префектура и бодается насчет детских площадок, горок и прочего.

— Понял.

— Я подозреваю, что нас хотели растрясти на какой-нибудь местный мутный проект, чтобы отчитаться потом. Натрави на них дедушку из экологов. Чтобы не зря каждый день к нам в гости катался. Пусть встанет грудью на защиту уникального лесного массива. В данном конкретном случае я его всячески поддержу. Заодно нашим головорезам будет где по кустам полазать, потренироваться. А если чиновникам все равно, какой отчет рисовать, пусть шапку поменяют. Будет не «облагороженный парк», а «нетронутая природа». И куча штампов от департамента защиты природы.

— Хай, господин.

Все. Теперь можно и дальше. Благо, первый интерес к данному участку личных владений утолил, можно ждать, когда облицовку паркинга закончат. Тогда я наверняка еще в будочку на крыше сяду и постреляю из чего-нибудь большого. Исключительно с целью проверки, осталось ли у меня дурное умение сшибать комара на трех сотнях метров. Главное, ненароком в Сакэй Йокогамы окна не побить. Не поймут — с чего бы это я в школе новых вентиляционных отверстий наковырял.

В физкультурном зале аншлаг. Что забавно — большая часть толпится именно рядом с дальней стороной, куда мы обычно для тренировки маты раскладываем. Десять знакомых лиц. И еще тридцать два кандидата, желающих познать тайны «скажи „бака“ ближайшему хангурэ, поиграй в смертника». Дикие люди, мало их домашними заданиями грузят.

Меня с поклоном встречает Кацуо Накамура, старшеклассник-сэмпай. У него последний год обучения, он сейчас шуршит словно электровеник на любых припашках. Набирает благодарственные грамоты, которые потом на стол приемной комиссии университета стопочкой выгрузить. Там любят общественников, спортсменов и отличников. Как три перпендикулярных мира могут в одном человеке объединиться — даже не представляю. У меня бы при всем желании что-нибудь отвалилось из-за нехватки времени.

Сэмпай уже в дзюдоги. На шаг позади — еще два здоровых лба. Похоже, это те самые ученики из его спортивной школы, кто будет помогать преподавать азы борьбы. Самозащита — она многогранная. Чем больше знаешь и умеешь, тем потом в жизни легче будет.

Поздоровался с другом:

— Коннитива, Кацуо-сан. Пусть желающие поучаствовать в процессе маты уложат. Я пока переоденусь.

— Хай, Тэкеши-сан.

Мы запросто, по именам. Лишний раз дать понять всем новичкам, какая именно иерархия выстроена в крохотном коллективе. Для японца такие мелочи говорят намного больше, чем любой бэйджик на груди.

Вернувшись в зал, полюбовался картинкой. Маты — как по ниточке, ровнехонько. Буквой «П» по их краю новенькие. «Старички» — замыкают прямоугольник, вытянувшись вдоль стены. Справа от них — трое дзюдоистов.

Оставив пока мою гвардию чуть в стороне, босиком прохожу в центр и начинаю:

— Я видел школы, где младших учеников заставляли стоять все занятие и смотреть, как старшие отрабатывают приемы. Я видел школы, где воспитывали силу духа бесконечными отжиманиями и тупым выполнением приказов. Зачастую — глупых приказов… Я много что видел. Но из личного опыта уяснил следующее. Нельзя человека насильно сделать счастливым. Нельзя человека научить чему-то, если он в этом не заинтересован. Тупо зазубрить — да, возможно. Но понять, принять и в будущем использовать — нельзя… Поэтому правила в моей группе очень простые. Выполнять упражнения, которые вам показали. Стараться изо всех сил. Если что-то непонятно — спрашивать у старшего. Он не знает — не стыдно с этим вопросом подойти к инструктору… Я не отчисляю за то, что кто-то не может отжаться пятьдесят раз на кулаках. Я отчисляю тех, кто не хочет учиться и пришел сюда ради самоутверждения… На татами все равны. Среди вас нет никого, кто умнее других. Сильнее — запросто. Физически выносливее — возможно. Но любого можно победить, если видишь его слабые стороны… Как и меня. Поэтому я учусь каждый день. И пытаюсь передать знания вам.

Молчат, слушают. Для местных традиций — на грани фола. Учитель всегда прав — это закон. Вздумал взбрыкнуть или тупишь — проваливай. И вполне может быть, что из новичков многие откажутся, попробовав себя на излом. Это не когда заставляют и бьют палкой по спине. А когда ты спрашиваешь себя — а оно мне надо? Через не могу и не хочу? Проливая пот и набивая синяки и шишки? Без показухи, красивого пояса на стене и кучи выигранных медалей?

— Я разобью вас сначала на группы по общим физическим показателям. Через месяц-полтора запросто перетасую. У каждой могучей кучки будет один из учеников, кто уже начал у меня заниматься. Считайте его ходячей копилкой знаний, у которой можно узнавать все, что нужно во время тренировки. Старшие инструктора под моим руководством будут показывать наиболее сложные упражнения и помогать там, где не справляются младшие… Вы все учитесь на отлично, поэтому господин директор одобрил ваши кандидатуры. Надеюсь, никто не опозорит меня в его глазах, решив забросить учебу… И последнее. Все занятия бесплатны. Любой, кому не нравится, может в любой момент уйти. Это надо вам, в первую очередь. Я просто пытаюсь помочь начать долгий путь.

Все. Вводную получили, теперь можно начинать разминку, я же пока познакомлюсь с дзюдоистами. Вполне возможно, что именно с ними у меня будут главные трудности. У них — свои наработанные привычки, правила, определенные ожидания. У меня же — правило одно: смотри пункт первый. Моя группа, мои погремушки. Хотя — поживем-увидим. У спортсменов в наставники полные неадекваты обычно не попадают. Какой-никакой отбор существует. Да и жизнь на татами потихоньку заставляет лишнее эго прятать внутрь. Или оттопчутся на нем беспощадно.

— Хэруми-сан, легкая пробежка, пять-шесть кругов. Кодзима-сан замыкающая. Хаджиме!

Пока телохранитель уводит за собой выводок школьников, кланяюсь парням, представляюсь:

— Коннитива, меня зовут Тэкеши Исии. Я веду занятия по общей физической подготовке и началам самообороны. Официально курс одобрен в префектуре Йокогамы, Силах Самообороны и императорской канцелярии. Моя задача — помочь школьникам Мейхо поверить в собственные силы, улучшить показатели выносливости и лучше узнать друг друга. Многие уже в свободное время продолжают общаться и помогают друг другу с учебой… В мою задачу не входит подготовка к будущим соревнованиям или наставничество для спортивной карьеры. Это — в профильных додзе. Здесь же — мы берем интересные приемы из любых известных стилей, строим на их основе комбинацию для простейшей самозащиты и учим не сжиматься от страха, когда на тебя кричат «Отдай деньги, урод».

За пять минут, пока школьники разминались, узнал имена и выслушал минимальные пожелания. Заодно озвучил, что именно я ожидаю от новых инструкторов. И за что буду жевать загривки беспощадно. Вроде пришли к консенсусу. Им занятия в группе — плюс клубу и бонусы перед властями. Мне — часть техник парни смогут показать в деталях и научат базе по падениям и кувыркам. Еще — как уходить из захватов и подниматься, если тебя уронили и пытаются толпой задавить на земле.

Мэнэбу Саката — высокий, почти под два метра. Очень пластичный и гибкий. Я ощущаю его любопытство и заточенность под результат. Почему-то мне кажется, что он долго здесь не задержится. Парень настроен на карьеру, а у нас детский сад и возня в песочнице.

Джеро Кумагаи — больше похож на медведя. Наверное, пытается оправдать фамилию. Квадратный, но не грузный. Явно очень сильный. Оценил моих «шкафчиков», очень внимательно прочел копию лицензии на стене. Настроился на серьезную работу. Вполне возможно, что задержится подольше.

Когда завершили занятия и распустили школьников, задал стандартный вопрос:

— Поспарринговать на минималках никто не хочет? Я просто покажу, чем именно будут заниматься те, кто освоит азы.

Саката задумался и не решился выходить первым. Похоже, боится потерять чувство собственного достоинства перед мелькающими у раздевалки подростками. Кумагаи с поклоном вышел на татами. Абсолютно непробиваемый парень. Ему не себя, красивого, демонстрировать. Ему хочется влиться в процесс и приносить пользу. Одобряю.

Встав перед ним, начинаю бегло рассказывать и одновременно показывать:

— Я базирую курс на армейском рукопашном бое. Сюда входят элементы из русских стилей, израильских, южно-американских. Ключевые параметры: эффективность поражения противника и завершение схватки в кратчайшие сроки. Во время боя действует правило трех секунд. Если за три секунды ты не улучшил свою позицию, не ликвидировал прямую угрозу — ты проиграл. В ситуации, когда тебя атакует более сильный — надо шевелиться и быстро. Когда нападают несколько — выстраивай их в цепочку, заставляй мешать друг другу… Отработал по врагу — сорвал чужую атаку и удрал. Мы не гонимся за рекордами и победами. Это не чемпионат. Наша цель — выжить. Это единственный критерий любых действий. Ученики обязаны вернуться домой. Если прикрывают семью — значит, дать близким шанс оторваться и покинуть опасное место. Только так… Поэтому — я буду рад, если вы подскажете на месте, какие из ваших техник можно использовать для этого. Например, я нападаю…

За десять минут прошлись по минимальной базе. Что и как можно сделать при ударах в глаза, горло, пах. Оптимум при захвате одежды. Если упал — то как правильнее подняться, не схлопотав в голову. Пару раз друг друга бросили на маты, я заодно оценил железные мышцы Кумагаи. Закончив обзор, еще раз поклонился и предложил:

— Аригато гозаймасу, на сегодня будем закругляться. Предлагаю встретиться еще раз втроем, обсудить детали. Можно у вас в клубе, можно на моей территории.

Договорились, что завтра вечером заеду к ним в додзе. Позер Саката не удержался, попытался подпустить крохотную шпильку:

— Исии-сан, насколько вы оцениваете будущие успехи учеников в случае реальных проблем? Смогут ли как-нибудь защитить себя?

— Если будут стараться — то да, смогут. Главное — это сменить психологический настрой с жертвы на бойца. Кстати, в школе моих учеников перестали буллить. Даже это уже хороший результат.

— И с минимумом приемов и навыков они справятся?

— Саката-сан, на спортивных состязаниях вы победите меня в десяти схватках из десяти. Я это даже не обсуждаю, я это знаю… Но в случае драки насмерть, я пройду сквозь вас за полторы секунды. Потому что вы — умрете. И это тоже — факт. Примите как данность. Будет желание — можно завтра проверить… Сайонара, мне пора бежать.

Снимая в раздевалке мокрую от пота дзюдоги, сэмпай Кацуо Накамура подошел к задумчивому молодому мужчине и тихо произнес:

— Мэнэбу-сан, ты можешь сделать ошибку, которую часто совершают посторонние люди. Они оценивают Исии-сан как школьника и мажора, которому все с неба падает.

— Я пока ничего не сказал.

— Да, просто я тебя знаю уже лет восемь, как пришел в клуб. И могу в половине случаев предположить, о чем ты думаешь. Ты контролируешь лицо только в момент схватки на татами. В остальных случаях я кое-что «читаю». Так вот — Исии-сан сирота, живет один и поддерживает родного дядю. Насколько я его успел узнать — он никогда не хвастает достижениями. И не обещает того, что не может сделать. Но если сказал — выполнит. Не взирая на любые преграды… И у него большое личное кладбище. Десятки умников, кто пытался его убить. Только Исии-сан жив и здоров. А умникам порвал глотку и закопал без сожаления… Хочешь проверить себя? Поспаррингуй завтра. Убедись, что я ничего не выдумываю.

— А ты?

— А мне прошлого раза хватило, потом ходил и кряхтел, потирая отбитые бока… Исии-сан в одиночку свою охрану уработает и только чуть-чуть вспотеет. Посмотри на них и скажи себе — сможешь ли ты это повторить? Нет?.. Кстати, такой лицензии в нашем додзе нет. И ее выдают не за красивые глаза. Просто, информация к размышлению.

На выходе из школы зашебуршал телефон, стоящий на беззвучном режиме. Ответил на звонок, чуть-чуть удивившись про себя — вроде все тихо-спокойно, с чего бы это с Олимпа вылавливать мелкого хулигана:

— Коннитива, Фудзивара-сан. Чем могу быть полезен?

— Коннитива, Исии-сан. Найдется у вас полчасика для личной беседы? Надеюсь, не отрываю от чего-нибудь срочного?

— Не отрываете, господин советник. Я как раз собирался на обед.

— Отлично. Приезжайте в клуб «На Холмах», заодно пообедаем.

— Хай, Фудзивара-сан. Через полчаса буду.

— Жду вас.

Вот так. Советник императора по специальным вопросам хочет меня видеть. Интересно, что за возможные неприятности он мне приготовил?