Оябун. Том 2

Глава 17

В семь утра я только-только закончил с зарядкой, завтраком и упаковался сплоченным коллективом в машину, как меня вызвонил Фудзивара-сан. Судя по голосу, советник императора был чем-то серьезно озабочен. Я даже поначалу подумал, что угадал с причиной. Потому что первый вопрос был вполне конкретным:

— Исии-сан, не подскажете, зачем вы личного ёкая публике продемонстрировали?

— Сумимасен, не углядел за ним. Молодой еще, очень любопытный. Но мне старшие товарищи подсказали, что беспокоиться особо не нужно, можно использовать исключительно в качестве представительских функций.

— Хорошо. Надеюсь, так и будет.

А вот вторая просьба меня удивила куда больше.

— Постер? С подписями? Это не проблема, конечно. Но вам какой лучше — только айдолов или всю группу целиком? И какие размеры хотите? Я вчера про запас взял на всякий пожарный, у меня несколько штук отложены на будущее… Понял, ребят сегодня попрошу, они завезут… Шитсу-рейши-масу, Фудзивара-сан. Хорошего вам дня.

Однако. Надо будет Горо Кудо сказать, что популярность его проекта бьет все возможные высоты. Кто бы мог подумать…

— Нобору-сан, давай прокатимся в парк. Там сегодня мне обещали показать, как именно дирижабли в кубики играют. Хочу посмотреть.

Первым меня порадовал Дэйчи Харада. Ведущий архитектор спокойно доложил, что вся геологоразведка завершена, внешний контур запущен в работу и вообще, у него начинает проклевываться оптимизм насчет «итого». До этого момента мужик находился в состоянии некоторого охренения от объемов, поставленных задач и сроков.

— Харада-сан, по текущим работам понятно. А когда мы собираемся выдать реальные планы по основному комплексу? Чтобы их утвердить и начать уже ковырять глубже?

— Если поднапрячься, то к началу следующего месяца уложимся. Правда, в общие документы, которые мы хотим использовать для создания утечек, нужно будет добавить еще конюшню и зоопарк. Я не совсем, правда, понимаю смысл этого. Но в пометках «на будущее» это с утра мелькало.

Конюшня — понятно. Явно секретарь решила подстраховаться. Но зоопарк? Кошусь в ее сторону, девочка тут же соображает, о чем идет речь:

— Вы сказали, размером со слона. Вот я и подумала — мало ли.

— Харада-сан, вы там широкими мазками это отразите, с прицелом на очень отдаленное будущее. Типа, мы хотим потом парк развивать для местных детей. Не уверен, что слона потянем, но каких-нибудь уток в пруду и павлина на дорожках сможем запустить. Наверное…

— Понял, Исии-сан. Тогда у меня по текущим задачам все.

Отлично. Время полюбоваться «тетрисом».

Работа стропальщиков завораживала. Над головой — безразмерная туша дирижабля. У них перед носом — кусок железа весом почти в сто тонн. Под руками — металлические канаты, которые цепляли в проушины, а потом через рацию начинали с другими разговаривать на помеси япона-мамы и еще чего-то специфического. Чтобы за десять минут выставить углы, растянуть тракторами правильно тросы и дать отмашку наверх. Хоп — и кубик встает на место. Допуски — буквально сантиметры между стенами. Офигеть…

— А потом что?

— Как только все коммуникации соединяем и проверяем надежность, поверх строительной пеной проходим и все технологические отверстия тоже. Затем по местам устанавливают лампы, монтируют панели и этаж готов. Для парковки нижние два уровня уже закончили. Вообще — эту часть через две недели сдаем под ключ. И для военных согласования завершаем, там похожим образом общежитие достроим под расширенный личный состав и технологические отсеки.

— Общежитие? А на белый свет как смотреть станут?

— Окна прорежем. В итоге по цене на сорок процентов экономим как минимум.

— Шикарно. И по срокам для нас в целом?

— Похожий комплекс в Китае строили, они потратили три месяца.

— А мы?

— Месяц.

Все, беру. Если таким же способом можно что-то похожее для будущих больниц присобачить — я немцев домой просто так не отпущу. Да они и сами не особо торопятся. Карл фон Цеппелин уже протокол о намерениях вдоль и поперек перетряхнул, начал новый контракт верстать. Под это дело даже кого-то из родни припряг, будут еще четыре гиганта собирать, с учетом выявленных мелких замечаний. Пока погода позволяет — пусть работают. Это в сезон штормов и прочей дряни на дирижаблях особо не полетаешь. Но пока солнышко и птички поют — только и слышно над головой «вжик-вжик».

— Что там с документами на подпись? Давайте разберемся и я дальше поеду… Если бы у меня везде так хорошо было, я бы от счастья по стенам бегал.

Ближе к вечеру снова нарисовался в госпитале. Привез с собой еще несколько аппаратов, теперь мы нужды профессора Сакамото полностью закрыли. Я еще чуть подправил отрисованные схемы, опираясь на свой личный опыт. Когда в тебе понамешано разного, лучше начинаешь понимать: куда эту финтифлюшку лучше подвинуть, чтобы резонанс не перекосило и сигнал шел более стабильный. Один раз меня ассистенты наставника попытались поправить, но предложил провести натурный эксперимент. Они свои данные демонстрируют, я свое прямо на месте собираю. В итоге у меня на семь процентов точность картинки выше и аппаратура никаких лишних пиков при генерации лечебного воздействия не показывает. Заткнулись. Хорошо быть первопроходцем, к тебе хотя бы прислушиваются. Но и одновременно — плохо. Потому что пытаются в рот заглядывать и ждут, что я ответы на все вопросы дам. Поэтому стараюсь поменьше из себя «супергуру» изображать и больше личными делами заниматься.

Когда уже собирался на выход, меня перехватил генерал Ито. Тормознул в подсобке, куда я сгружал кучу талмудов. Сакамото-сэнсей все еще пытается меня в качестве ходячей энциклопедии использовать. Да и мне пока еще интересно разные занятные штуки в его тяжеленных справочниках находить.

— Исии-сан, на пару слов.

— Слушаю вас, Ито-сан.

— Я не говорил, ты не слышал… Я обдумал прошлый разговор и посоветовался с кое-кем. Исключительно в рамках общей идеи… Если рядом с базой на Окинаве найдут несколько голов, то я точно расстраиваться не стану. Единственное, о чем хочу предупредить — это не должны быть случайные люди. Речь идет именно о мерзавцах, поднявших руку на офицеров Ниппон.

— Понял. Значит, это будет исключительно инициатива местного населения. И мы с вами сейчас обсуждали сроки запуска первой производственной линии диагностов.

— Кстати, о них. Когда твои инженеры готовы начать ставить это на поток?

— Десять штук в месяц мы можем собирать уже сейчас. Все равно особо сейчас ставить пока некуда, поэтому исключительно для обучения будущего персонала и про запас на склад. Но полноценные цеха закончим монтировать к началу следующего года. Тогда же и детальный план по первым больницам будет готов. Сакамото-сэнсей именно для этого сосредоточился в первую очередь на выгоревших врачах. Они возглавят будущие отделения и начнут работу по намеченной программе.

— Полгода? Думаешь, успеешь? Это же огромная работа.

— Должен, Ито-сан. Нам раскачиваться некогда.

Значит, завтра мне нужно будет слетать на Окинаву. Нужно будет пообщаться с местными «буграми», заодно подключить контакты Семьи на месте. Есть кое-какие наметки, но теперь это все придется собирать в одно целое. И начинать охоту за скальпами. Мне дали неофициальное добро. Меня снова спустили с поводка.

На Окинаву вылетел в пять утра из Нариты. Прибываю в Наха через три часа. Самый ранний бизнес-рейс. Специально такой сделали, чтобы кому по делам надо, успевали до начала рабочего дня уже быть на месте.

Что тут у меня? Значит, крупнейшая военно-воздушная база Штатов в Ниппон и по всей округе. На острове сейчас почти тридцать тысяч чужих вояк и двадцать тысяч членов их семей с гражданским персоналом в придачу. На Кадене сидит восемнадцатое авиакрыло, в которое входит куча разных служб. Это и истребительное прикрытие, и ударные самолеты, заправщики и толпа шпионов, кто болтается в воздухе и подглядывает за китайцами. Но для меня главное — это морпехи, кто занят охраной базы и периодически гадит в соседних городках. Именно среди них спрятались трое убийц, которых мне нужно выследить и наказать. Для этого я собираюсь встретиться с представителями Окинава-кёкурю-кай. Это — отколовшийся от основного клана изрядный кусок молодых и бодрых ребят, кто занимает главенствующее положение в криминалитете острова. Под их присмотром стандартный и привычный набор для борекудан: игровые притоны, проституция, вымогательства, мошенничества, предоставление займов под дикие проценты и махинации со строительством. Единственное, от чего отказались все местные организованные группировки — это наркоторговля. Понятия не имею, почему, но вот такой выверт у местных.

Встречали нас в аэропорту Наха на трех машинах: две сопровождения и микроавтобус для нас, любимых. Едем вчетвером, Нобору оставив дома: я с телохранителем и секретарь с Седой Хэруми. Со всеми соответствующими понтами — в модных дорогих костюмах со значками Семьи, с оружием и катаной. Статус. Мало того, в хвост местной охране аккуратно пристраивается серебристая Тойота Хайлакс Сюрф с затененными стеклами. Там еще четверо «мальчиков». Телохранители положены? Значит, местный филиал конторы предоставит. Толку от них мало, но опять же — мне из императорской канцелярии мягко намекнули, что это минимальный «зонтик», от которого я не могу отказаться. В силу важности проектов, завязанных на шебутного мальчишку. Поэтому или частная шарашка за мой счет, или сопровождение полиции или вояк. Где ценник будет куда как больше.

Старшего в группе от Окинава-кёкурю-кай я в лицо знаю. Был с визитом разок, приезжал насчет таможенных проблем разговаривать. Им в аэропорту чуть-чуть дыхалку прикрыли, поэтому часть грузов пришлось на морские коммуникации перебросить. Поэтому раскланиваемся с ним как старые знакомые:

— Охаё годзаимас, Исии-сан. Босс вас ждет.

— Охаё годзаимас, Утимура-сан. Рад встрече.

— Не подскажете, Исии-сан, вот та машина откуда?

— Взял напрокат. Будут на месте внимание отвлекать. Не волнуйтесь, ребята правильные, проверенные. Централ Секьюрити любезно согласились одолжить на время.

В Ниппон больше двадцати крупных охранных агенств и названное входит в десятку лучших. А еще, в отличие от первой тройки, услуги предоставляют всем. Сэком и Сохо Секьюрити с борекудан стараются публично не контактировать. Им же хуже, я нашел, кто готов за деньги людей выделить. Кстати, джип мне понравился, для разгонных дел можно будет такой взять. Хотя для будущей клановой охраны «бэх» наберу кучу. Они побрутальнее выглядят.

Встреча проходила в центре города. Тут у местной Семьи свой офис. О проблемах разговаривал с Киёси Томинага, оябуном клана. Формально, он по местным иерархическим заморочкам выше меня, потому что я «по ранжиру» старший офицер в одном из районов Токио. Но вот по влиянию и количеству людей в подчинении мы уже сравнялись. Кроме того, за меня просили сверху, поэтому все необходимые политесы соблюдены.

Десять минут на разговоры «о погоде», в течение которых молодой лидер присматривался ко мне. В этой должности он двенадцать лет, многие старики на него свысока посматривают. Поэтому принюхивался, оценивал каждое слово. Убедившись, что я никоим образом не пытаюсь принизить его достижения и лидирующие позиции на острове, чуть расслабился. Почувствовав, что собеседник на самом деле готов к серьезному разговору, начинаю:

— Томинага-сан, у дальних родственников Инагава-кай возникли проблемы с иностранцами. Американцы убили офицера сил самообороны в Кадене. Официально у властей связаны руки и полиция ничего раскопать не смогла. Но я порасспрашивал со своей стороны и есть свидетели. Те, кто видел, слышал и даже опознать ублюдков сможет. Проблема только в том, что они боятся выступать официально. Но по секрету поделятся информацией. Могу я попросить вас и Окинава-кёкурю-кай об одолжении? Я бы хотел встретиться с ними без лишней шумихи. А когда мы вместе будем знать имена, я пришлю группу туристов, кто погуляет в парке, полюбуется статуями и вечером заглянет в гости к убийцам.

— С какой целью, Исии-сан? И насколько это скажется на делах моего клана?

— Американцам подарят отрезанные головы, чтобы не забывали, что они здесь в гостях. Власти выразят официальное сожаление по поводу инцидента и закроют начатое дело через пять минут после того, как положат в папку заявление от руководства базы. К вам и гражданам Ниппон не будет никаких вопросов. Это я гарантирую.

Мужчина с короткой стрижкой внимательно рассматривает меня и взвешивает все за и против. Потому что ему только что открыто сказали, что где-то на самом верху принято очень серьезное решение о смене курса. И если раньше правительство облизывало американцев и давило любые недовольные выступления рассерженных беспределом жителей, то сейчас кому-то выдерут кишки в наказание. И сделают это показательно, продемонстрировав зубы.

— Нужна ли вам, Исии-сан, какая-нибудь помощь во время визита в Кадену?

— Если рядом будет Утимура-сан, это очень поможет. Я с глубоким уважением отношусь к его организаторским талантам и уверен, что он сможет разрешить любые мелкие проблемы на месте.

— Хай. Предлагаю позавтракать, пока готовят машины и собирают людей. Окинава-кёкурю-кай рада помочь братьям.

— Домо аригато гозаймасу, Томинага-сан. Ваша помощь бесценна для нас… Я захватил с собой последние документы о будущем проекте в Малайзии. Ваше участие в нем поможет организовать стабильные каналы поставок из того региона и решит накопившиеся проблемы с таможней.

Все так. У меня там появится собственная ЧВК, набранная из местных головорезов. Боевики прикроют намеченные операции по всему региону, попутно прижмут излишне распоясавшиеся триады. Плюс — поставки полезного минуя всевидящее око пограничников. Ничего особенного, просто чтобы люди спали спокойно и не волновались по пустякам. Как обычно — тебе делают одолжение, не забудь в ответ чем-то помочь. Ведь все мы — борекудан. И пусть конкурируем друг с другом за гору наличных, но при возможости стараемся помогать друг другу. В противном случае государство сожрет и не заметит.

Точка, которая меня интересовала, находилась в Фуругене — к северу от Кадены. Смотришь на юг — там база. На север — жилая застройка и потом поля. Обычно в этот угол американцы не мотаются, но ведь принесла нелегкая. На крохотной площади два ресторанчика — один псевдо-мексиканской кухни и Домино-пицца. Может, поэтому и приперлись, что увидели знакомые названия.

В любом случае — мне надо найти тех, кто в самом деле виноват. Потому что весь «дружественный контингент» мне под нож пустить не дадут.

Припарковав выданный микроавтобус в сторонке, мы на пару с Утимура прошлись по округе. Всю охрану и приданных боевиков из местной Семьи оставили у машин. Нам надо не пугать обывателей, а попытаться их разговорить. Я под это дело даже катану Масаюки отдал.

Осмотрели сарай с двумя приткнутыми катерами и кучей ящиков вдоль стены. Здесь двух японских офицеров месили ногами. Затем прогулялись на квартал к северу и осели там в крохотной лапшичной. Зал на три столика, парковка на пять машин, где кукует чей-то мопед. Хозяин, с поклоном вручивший меню. Устроились в углу, пополдничали и начали разговаривать. Я через многочисленных посредников передал просьбу о встрече и поэтому к нам за стол потянулись ходоки: бабушки, дедушки, пара молодых парней. Все, кто хоть что-то видел, слышал или кому показалось. Через три часа посетители закончились, мы вручили хозяину конверт с компенсацией за доставленные неудобства и вышли на улицу.

— Глухо, — проворчал Утимура, доставая из кармана пачку сигарет. Постоял, покрутил головой и убрал обратно: нет рядом помеченного знаком места для любителей подымить. Просто так на улице будешь смолить — запросто на штраф от проезжающего мимо полицейского нарвешься. И не посмотрят, что ты в «ганга-прикиде», выпишут квиточек и неодобрительно брови нахмурят. Уже три года, как по все стране пытаются бороться с проблемой пассивных курильщиков, загоняя любителей сигарет в жесткие рамки. Вроде даже начали обсуждать будущий закон, где для покупки этой дряни придется получать личную карточку. Несовершеннолетний? Идешь в сад, не дорос еще до возможности успешно отбросить копыта от рака легких.

— Это да, — согласился я с сопровождающим, пытаясь отловить промелькнувшую мысль. — Полиция тут всю округу прошерстила, каждого жителя по десять раз опросила… Проблема в том, что в тот вечер гуляло больше ста морпехов по округе. Прибыли на машинах и даже автобусе. Выехали ужраться, как обычно. А для нас, японцев, чужаки на одну рожу. И единственная отличительная черта — убийцы были в камуфляже. А это — все сто янки…

— Новое хоть что-нибудь удалось узнать?

— Только то, что после конфликта основная группа пошла на юг, где они колеса приткнули. Но трое вернулись. Вернулись, нагнали наших офицеров и напали на них. Момент драки толком никто не видел, потом уже случайно на пострадавших наткнулись… Значит, трое… Слушайте, Утимура-сан, давай еще раз мимо площадки с ящиками пройдемся. Крутится что-то в голове, а понять не могу, что.

— С камер записи полиция сняла. Но их здесь очень мало. И видно только, как потом все машины на базу поехали.

— Я видел картинку. Но все же хочу прогуляться. Надеюсь, что на месте пойму, что мне не нравится.

Увидел. Сразу не понял, за что именно глаз зацепился. А потом сообразил и решительно двинул к серой бетонной двухэтажной коробке с балкончиком. Слева — склады и нарезанные куски промзоны, справа проулок и восьмиэтажная высотка. Кстати, именно ее жители нашли убитого и раненого. Меня же заинтересовало другое.

Крохотный домик, словно шагнувший со страниц постапокалипсиса. Серая бетонная пошарпанная коробка, даже без отделки. Две припаркованные машины. И квартиры, из которых мне нужна с балконом. Нашел дверь, нажал кнопку звонка. Подождал минуту, еще раз позвонил и для надежности еще постучал кулаком по двери. Обычно так не делают — но я знаю, что внутри кто-то есть. И этот кто-то откроет в любом случае. Потому что наверняка уже понял, кто именно явился по его душу.

Парень лет семнадцати. Патлатый, в застиранной майке и пижамных штанах с покемонами. Медленно спустился по лестнице, посмотрел на нас через застекленную дверь, приоткрыл щель:

— Что надо? Я полицию сейчас вызову.

— Поговорить. И расклад простой — или мы с тобой обсудим одну проблему сейчас, или я приду сюда с людьми, кто умеет доставлять неприятности. Полиция же будет ждать, когда мы закончим и твою переломанную тушку можно будет отвезти к патологоанатому. Так доходчиво?

Само собой, обычно борекудан настолько явно законы не нарушает. Если бы братья вламывались в чужие дома без спроса — их бы прижали моментально, несмотря на все заслуги перед властями. Но сейчас ситуация другая. Сейчас у меня свидетель, который не хочет сотрудничать. И которого придется разговорить, играя на грани допустимой агрессии и возможных проблем.

Видимо, наши рожи и одежда перевесили чашу весов в нужную сторону. Или еще трое мордоворотов, кто черными тенями подтянулся к другой стороне улицы и там выстроился рядком.

Вздохнув, пацан развернулся и молча стал подниматься наверх, оставив дверь открытой. Что и требовалось.

Внутри привычная уже планировка — крохотные комнаты, кухонька. Но я по квартире бродить не стал, сразу на балкон вышел. Осмотрел оба столба, на которых держится бетонная крыша, затем прямоугольный брусок «перил». Сюда можно пулемет поставить — и черта с два ты нахрапом вломишься, практически готовая долговременная огневая точка.

Вернулся назад, сел напротив хозяина. Он как раз пытался делать вид, что пытается обедать, но я ощущал, насколько патлатый напряжен и напуган.

— Камеры зачем ставил? Следы крепежа остались.

— Машину зимой разрисовали. Хотел найти, если еще раз сунутся.

— Ясно… Где запись того вечера?

Парень поджал губы, зачерпнул лапши, начал жевать. Я усмехнулся, изобразил пальцами крохотное расстояние:

— У меня осталось терпения вот столько. И с каждой секундой его все меньше. Как только закончится, я уйду. А этот господин останется. И вопросы будет задавать уже он… Итак?

— С камер все равно соседей не видно.

Значит просмотрел результат. И почему-то я уверен, что не стал стирать, оставил на будущее.

— Зато улицу видно. Кто ходил, как выглядел, куда башкой крутил… Я даже готов сэкономить время и перейти сразу к сути. Ты не отдал видео полиции. И никому не рассказал, что у тебя оно есть. Я более чем уверен, что сидишь вечерами и прикидываешь, как бы продать янки… Но пока хватает куцых мозгов, чтобы понять — они тебе ни йены не заплатят. Придут, заберут и организуют еще один труп. Эти уроды только так с владельцами компромата разговаривают… Сколько хотел запросить?

Угадал. Не просто угадал, а явно попал по болевой точке. Парень вскинулся и зашипел, брызгая слюной:

— Да что ты вообще знаешь обо мне⁈ Кто я, чем занят⁈ Вломился в чужой дом, расселся здесь…

— Ага. Еще и мешаю подзаработать… Сколько в планах было?

Моя усмешка подействовала отрезвляюще. Парень буквально сразу «сдулся» и пробурчал под нос:

— Миллион.

— Йен?

— Долларов…

Я повернулся к сидящему рядом мрачному представителю местной борекудан и хмыкнул:

— Вы слышали, Утимура-сан? Миллион вечнозеленых президентов… Губа не дура… Но я так понимаю, если бы один молодой человек только намекнул американцам, что у него есть какое-то видео, его бы прямо здесь и прикопали… Зачем тебе столько бумажек, парень?

— Уехал бы. В Америку. Или Европу. С деньгами везде можно устроиться… Я даже паспорт уже оформил… Подальше из этого болота…

Мда. Теперь мне понятен и внешний вид дома, и бардак в квартире. Еще один представитель вечных мечтателей, кого обществу и родителям положено кормить, поить, всячески ублажать и жопу вытирать при первом намеке на проведенный акт дефекации. Сейчас их еще не так много, но проблема существует. Куча молодых людей, кто выпал из любой активной жизни и считает, что им все и каждый должен.

— Знаешь, что… Миллион я тебе не дам. Он у меня есть, но, если бы ты эти деньги на что-то полезное потратил. Ты же их промотаешь за месяц… Поэтому поступим проще. Конечно, если изображать крутых парней из комиксов, то мне надо ремней у тебя из спины нарезать и забрать все силой… — Идиот сжался от испуга. А что он думал, что сюда пришли плюшевые медвежата, кто конфетками станет угощать? Дурак: — Но я не воюю с японцами, если они не предают страну. С мудаками — тоже не воюю. Даже если эти самые мудаки на соседей наплевали и убийц покрывают… Покажи мне видео, чтобы я увидел товар. И я тебе заплачу сто тысяч долларов. Потом запишешь мне копию и можешь уматывать в свою Америку или Европу.

Компьютер у патлатого был. Стоял в другой комнате, в углу. Заваленный сверху грязными майками. Через десять минут я уже смотрел картинку — мутноватую и явно пережатую с потерей качества.

— Оригинал лучше. Это я сделал, чтобы покупателю показать.

Скорее всего и основной ролик на этом же компе. Но мне уже не столь важно — главное я заметил, погоняв бегунок туда-обратно.

Трое. В камуфляже. Быстрым шагом прошли в одну сторону, затем обратно. И головами крутили. Поэтому Ясуо Кодзима вцепится в загривок умникам в айти отделе и те мне фотографии сделают, с которыми уже можно работать.

— Вижу… Собирайся… — Посмотрев на снова перепугавшегося парня, вздохнул. — В банк поедем, будем тебе деньги переводить. Счет в банке у тебя есть? Платишь же ты как-то за квартиру… И не тронет тебя никто, не дергайся. Клопов-вонючек обычно просто из квартиры выбрасывают на улицу, чтобы не гадили. Много чести — руки о тебя марать.

Через два часа ехали уже обратно в Наха. У меня — копия основных качественных видео на флэшке и на сидюке. Картинку еще раз проверил, затем записи прогнал, чтобы с гарантией. Хорошие камеры у обормота стояли, с двух ракурсов четко всю улицу просматривали. В деталях.

Заметив, что сидящий рядом головорез хмурится, попытался объяснить свои действия:

— Не расстраивайтесь, Утимура-сан. На мой взгляд, мы все сделали правильно.

— Я бы мог помочь. На парня чуть бы надавили и все, отдал бы без разговоров.

— Отдал бы. А потом в районе бы начали говорить, что Окинава-кёкурю-кай живут не по закону. Простого доходягу отпинали, вломившись в чужое жилье без спросу. Минус в карму… В нашем же случае — вы на любые вопросы честно ответите, что заплатили гору денег, чтобы получить нужную информацию. Захотел мерзавец мертвыми торговать — его дело. Мы свой долг выполнили. Завтра уже я буду знать, кто именно эти трое ублюдков. Где живут, чем дышат. В Ниппон все еще или уже удрали. Надо будет, я ребят пошлю и в Штаты, везде достанем. И подарим головы убийц местному оккупационному командованию. Чтобы знали, что терпение у нас закончилось… Молодого идиота же янки сами на ленточки распустят позже. Он проболтается, или они слухи соберут. За дураков американцев не надо держать, когда задница дымится — отлично работают. Так что припомнят ему. Мы же на живом примере продемонстрируем, как иуда пытается воспользоваться кровавыми деньгами. И как они ему поперек глотки встали. Самое главное — даже пальцем для этого не пошевелив.

Утимура молчал почти до самого офиса. Там первым выбрался из машины, придержал открытой дверь и пошел рядом. Надо теперь рассказать местному боссу, как все закончилось. И попрощаться со всеми необходимыми политесами. Перед лифтом мужчина неожиданно для меня поклонился и сказал:

— Аригато гозаймасу, Исии-сан, за преподанный урок. Я теперь понимаю, почему именно вас выбрали вакагасирой. Я вижу только завтрашний день, вы же способны заглянуть на годы вперед… И про «оккупационное» командование я тоже понял. Это очень хорошие новости для нас.

— Тондемонай-десу, Утимура-сан. Рад помочь… Если вдруг мне понадобится поддержка на месте, я обязательно с вами свяжусь. Но это в крайнем случае. Чтобы на любые вопросы полиции вы честно ответили, что ничего не знаете о будущем происшествии…

— За неудачником присмотреть?

— Было бы неплохо. Чтобы его не ограбили, когда он вздумает здесь начать отмечать. Упавшие с неба деньги руки жгут. Поэтому проводить до самолета и пусть улетает. Кому он нужен за границей? Будет узкоглазой обезьяной для местных без нормального знания обычаев и языка. Промотает все и вернется. Или чужие спецслужбы за яйца подвесят, когда на него выйдут… Он — не японец. Ниппон для него «эта страна». Вот пусть и жрет полным горлом чужой рай. Главное — чтобы раньше времени не подавился… Для подобных ему везде плохо. У них нет дома, у них только дурацкая мечта жить хорошо за горизонтом. И помойку вместо квартиры сделает везде, куда ты его не посади…

— Сделаем. Присмотрим и проводим.

Дома вечером Кодзима-старший выдал мне результат. Три фото. Три имени. Краткая биографическая справка по каждому из морпехов. И подтверждение, что они так и сидят на Окинаве. Похоже, их специально не стали перебрасывать домой, чтобы не поднимать волну. Мало того — эти ублюдки в прошлые выходные даже увольнительную получили.

Отлично. Значит, пора позвать на чай милую девушку.

— Сугахара-сан, для вас и парней есть работа. Вот эти люди убили офицера сил самообороны и оставили калекой второго. Я хочу, чтобы вы их нашли, оторвали головы и положили в коробку. На которой на японском и английском написали: «Убийцы». Оставить коробку на территории базы. Если сможете все сделать прямо в расположении — еще лучше. Если сложно — то отработаете ублюдков во время увольнительной.

— Срок?

— Двух-трех недель хватит?

— Более чем.

— Отлично. Контакты местной Семьи я дам, но лучше сделать все с опорой на собственные силы. Подумайте насчет маскировки и то, как лучше добраться на Окинаву. Для самолета можем организовать вам липовые паспорта, но полиция наверняка возьмет их потом на заметку. На корабле — меньше двух суток пути в один конец. Любой рыболовецкий траулер или каботажник. Контакты у нас есть.

— Поняла.

— Завтра к обеду хочу услышать общие детали предстоящей операции. Чтобы я был в курсе для возможной подстраховки. Триста тысяч на оперативные расходы получите завтра же. Надо больше — дам больше. Вопросы?

— Пока нет. Если будут, завтра в обед уточню.

— Отлично. Тогда не буду вас больше задерживать.

Все, здесь я процесс запустил, теперь меня ждут высокие материи. У меня завтра встреча с местной киношной тусовкой. Буду беседовать насчет потенциального блокбастера. Оябун даже готов финансирование на себя взять. Когда я ему идею озвучил, босс предложил через нанятых режиссеров наличные отмыть. Я отсоветовал. Потому что первым делом именно на тему нецелевых расходов и станут проверять. Кто в здравом уме и трезвой памяти поверит, что борекудан вливает деньги на кинопроект просто так? Поэтому — ни йены налево. Все кристально чисто и строго по закону. Пусть ломают голову, как мы умудрились всех обмануть. Больше будут бухгалтерию трясти, меньше станут обращать внимание на то, что на площадке творится.

Наверное, самый большой разрыв шаблона получился у Рей Кавакубо, когда моя подруга передала боссу просьбу. Нет, ответ был положительный, но меня очень хотели посмотреть вживую перед тем, как я поеду вносить сумбур в чужие мозги. Поэтому заказанные на один день костюмы придержали в магазине и зазвали в примерочную.

Что поделать — пришлось прибыть лично. Толпой, потому как последнее время я одинокой тушкой не перемещаюсь. Грозный Исии, его секретарь с шикарными бантами на голове, два телохранителя и еще два мордоворота-контрактника. Водитель остался в машине. Как шепнул Масаюки — будет ёкая молочком кормить и ждать, когда начальство вернется.

— Тэкеши-сан, можно еще раз ключевую идею, — миловидная женщина со следами усталости на лице разливает чай по тонкостенным фарфоровым чашкам. Приподняв свою, я пытаюсь рассмотреть внутреннюю структуру и удивленно качаю головой:

— Это что, настоящая древность? Сколько им лет? Двести или триста?

Очень аккуратно вернув заварочный чайник на подставочку, госпожа дизайнер абсолютно серьезно начинает выговаривать помощнице:

— Хиро-сан, ты не говорила, что молодой человек увлекся антиквариатом. Я бы подобрала что-нибудь более подходящее для встречи.

Поправив непокорный локон, Хиро Симидзу пытается оправдаться:

— К сожалению, Кавакубо-сан, я не знаю все его таланты. Вполне возможно, что он решил еще на этом поприще снискать славу.

Похоже, не я один сижу за столом с ощущением некоторого офигения. То есть как обычно — что-то ляпнул походя, а народ начинает автоматически выстраивать какие-то мутные схемы и просчитывать варианты. Ненавижу Ниппон — тут прямо никто ничего не скажут, обязательно зароют в куче полунамеков и потом обидятся, что ты не смог постичь очевидное.

— Гомен-насаи, дамы. Похоже, я пропустил что-то интересное. При чем тут антиквариат?

— Потому что этот набор подарили мне очень серьезные заказчики за то, что для них была сделана уникальная личная коллекция. Сам понимаешь — глицинию не каждый день вышиваю.

О как — сами Фудзивара озаботились одеждой, которой ни у кого нет. Похоже, завидно стало. Выскочка чуть ли не каждый день в гости к лучшему дизайнеру страны ходит, а у одного из древнейших кланов Ниппон до сих пор даже эксклюзивного поясочка нет.

— Понял. И вы хотели похвастать новинкой?

Бережно подняв свою чашку, Рей Кавакубо делает осторожный глоток и с усмешкой объясняет:

— Я просто забегалась. Хотела выставить на парадную полочку, где у меня собрано разное. И перепутала… Есть такой пунктик, коллекционирую по мелочи вазочки, кувшинчики. Желательно — до эпохи Мейдзи. Тогда построили несколько мануфактур и начали выпекать посуду, словно блинчики. Как сказала моя бабушка, сделавшая первый подарок: «После Эдо мастера почти перестали вкладывать частичку души в свои творения». Наверное, именно поэтому я до сих пор пытаюсь в моих дизайнерских экспериментах оставлять что-то личное… Так насколько давно вы, Тэкеши-сан, стали заниматься антиквариатом?

Загнув пальцы на левой руке, отвечаю:

— Три минуты примерно, Кавакубо-сан. И я абсолютно серьезно. Ничего не понимаю в том, сколько стоит и насколько редкая у вас вещь. Просто я могу примерно ощутить, как давно ее изготовили. Плюс-минус, само собой. Но вот этот набор — он действительно прожил долгую и сложную жизнь. Поэтому и удивился, что вы настолько уникальную посуду решили использовать для чаепития.

— В самом деле?.. Ну и ладно тогда. Ты правильно сказал — это посуда. Посуда должна дарить радость. И мне приятно угощать знакомых, используя… Как ты назвал? Уникальные чашки? Пусть будет так…

С чаем разобрались за десять минут. Одновременно успели пройтись по самым последним Токийским слухам и обсудить прогноз на ближайшую неделю. Обещают грозы. Но короткие. Это хорошо — мне по всей округе бешеным сайгаком мотаться. Конечно, не растаю, но мокрым бегать радости мало.

— Кстати, раз уж ты умеешь «разговаривать с вещами», не мог бы взглянуть на мои сокровища? Исключительно для того, чтобы я могла похвастать.

Легко. С поклоном встал и прошел следом за хозяйкой элитного бутика.

Стеклянные полки в прозрачных кубах. Похоже — здесь что-то из разряда неразбиваемой пленки поверх кристально чистых пластин, чтобы ненароком не размолотили древние редкости. Но мне даже в руки предметы брать не надо, я на расстоянии до полуметра могу прочувствовать структуру того или иного чайничка, вазочки или расписанной тарелочки. Прогулявшись вдоль крохотной выставки, иду назад и замираю посередине.

— Должен вас разочаровать, Кавакубо-сан. Но вот эта вещь и вот эта — новодел. Отлично состарены, стилизованы под прошлое. Но первую сделали лет сорок назад, а последняя появилась на свет максимум десять лет как. Кстати, если хотите, я могу поговорить со знакомыми. У нас есть специалист, который сможет оценить в деталях и даст экспертное заключение. Я оплачу его визит, если хотите с ним пообщаться.

Да, у Семьи есть такие контакты. Потому что должники иногда расплачиваются разными древностями и нам приходится звать уникальных специалистов.

— Насчет вазы у меня были некоторые сомнения, да… А вот соусник никогда не вызывал вопросов…

— Надеюсь, я не сильно вас расстроил. Вылез без спроса. Эксперт трехминутный.

— Наоборот, — женщина почесала мизинцем кончик носа. — Я представляю, какой бы дурой была, начав хвалиться в очередной раз… Домо аригато, Тэкеши-сан. Вы мне очень помогли. Даже без вашего кудесника.

Мне не жалко. Как говорится — наше дело предложить, ваше — отказаться. Но одну вещь все же решил высказать вслух:

— Кавакубо-сан, могу я вас попросить об одолжении? Мне кажется, Симидзу-сан меня поддержит. Вы выглядите очень усталой. Я мало что понимаю в плошках эпохи Эдо, но с людьми вожусь уже больше месяца. Могу проверить, нет ли у вас чего-нибудь запущенного. Будет очень обидно, если вы подцепили какую-нибудь заразу и узнаете про это слишком поздно.

Подруга услышала, что я сказал, и тут же исполнила поклон. Очень личная просьба, на самом деле. Но у меня не так много настоящих друзей. И эта женщина не просто имеет полное право обращаться ко мне по имени. Я любой ее совет выслушаю и приму к сведению, потому что именно она согласилась обшивать молодого идиота, который до сих пор плохо следит за языком.

— Зачем вам это надо? — удивилась супер-дизайнер.

— Скидку хочу, — довольно осклабился в ответ, давая таким образом понять, что правды никто не узнает. Потому что я правду назвал, а играть с многослойными смыслами — не настолько еще японец. За этим к Фудзивара, это у них тысячелетняя история интриг и клановой вражды. Я только в начале этого пути.

— Если вас не затруднит, Тэкеши-сан, то я буду очень рада. В самом деле, поднакопилось разного, вечером еле ноги переставляю.

К счастью, ничего серьезного не было. Даже майку снимать не понадобилось. Пробежал пальцами вдоль позвоночника, приложил ладони к вискам, прислушался к ощущениям. Просто застарелый стресс и хронические переработки. Поэтому прогнал привычно «зеленую волну» по четко видимым каналам, развеял серые пятнышки усталости. Рядом сидела Кеико Кодзима, внимательно следила за манипуляциями. Мы никому не говорим, но девочка теперь тоже может воспринимать чужую ауру и пытается считывать состояние возможных пациентов. С абэноши получается куда лучше — там энергетика мощная и буквально сияет для понимающего человека. С обычными людьми сложнее. Но Кеико старается. Среди своих я даже изредка комментирую — что, где и как. Сейчас — исключительно в качестве «студента на галерке».

— Я закончил, Кавакубо-сан. Могу порекомендовать завершать работу не позже одиннадцати вечера и спать минимум по девять часов ближайшую неделю. Надо восстановиться.

Приоткрыв глаза, пациентка медленно поднимается и подходит к зеркалу. Да, общий вид куда лучше — веки не опухшие, лицо лишней бледностью не отсвечивает. И двигается куда легче — словно скользит над полом.

Повернувшись ко мне, дизайнер выполняет глубокий поклон, затем выпрямляется и говорит:

— Теперь ваши заказы, Тэкеши-сан, я буду делать сама. Примите это как знак благодарности.

Моя очередь кланяться.

Наряд я выбрал, какой хотел. Нужен был китч без меры — вот и постарался. Ядовито-зеленая рубашка. Ярко-оранжевый пиджак с огромными накладными карманами. Фиолетовые брюки. И белоснежные туфли. Плюс — позолоченный широкий пояс. Вылитый клоун. То, что и хотел. Когда вышел из примерочной, народ постарался изобразить каменные лица, давя улыбки. И только хозяйка магазина придирчиво осмотрела меня со всех сторон, после чего в нагрудный карман сунула бархатный черный платочек.

— Когда я была в Нью-Йорке, люди с подобными вкусами вешали на шею золотую цепь.

Будто я это не знаю. Жестом подозвал Масаюки, тот распахнул маленький чемоданчик. Понтовый золотой кирпич «ролекса» и цепь с «гимнастом». Фигурка чужого бога усыпана огромными драгоценными камнями. Никакого стекла — только настоящие караты. Вещи не мои, взял на время в Семье. Нам этот ужас подарили во время какой-то мутной конференции, на которой обсуждали поставки разного рода контрабанды в объемах, превышающих месячную работу Токийского порта. Вот я и взял на пару дней, пустить пыль в глаза.

— Отлично. Теперь образ полный. Если не секрет, кого хочешь поразить в самое сердце?

— На режиссерскую тусовку еду. Надо пару-тройку болванчиков нанять, чтобы сделали мне красиво.

— Тогда абсолютно в тему… Наши любители бахвалиться будущими кинолентами копируют все с дурацкого Голливуда.

— Вот для этого и вырядился… Когда дорасту до возможности спонсировать нормальное кино, тогда оденусь прилично… Хорошего вам вечера и не забывайте — хотя бы неделю надо соблюдать режим сна и отдыха.

Насчет подарка уточнил у Хиро Симидзу. Потому что хотелось понять — а что именно произошло под конец вечера. Подруга объяснила:

— Кавакубо-сан уже лет пять не становится к раскроечному столу. Нет, для коллекции может наброски делать и для себя что-то новое. Но на продажу отдает идею портным, кто работает в мастерской. Разве что может поправить что-нибудь перед показом… Единственные, для кого госпожа делает исключение, это члены семьи… Теперь ты включен в этот круг.

Подумав, признаю себя полным болваном. Ведь и не планировал.

— Да, Хиро-сан. Как-то я неудачно в близкие друзья набился. Ведь ничего такого и не хотел.

— Я знаю. И Кавакубо-сан знает. Как она сказала, ты похож чем-то на ее знакомых с Сицилии. Ты просто живешь и не стараешься понравиться окружающим. Эта черта почти не встречается среди людей ее круга. Все постоянно пытаются просчитывать варианты. Ты же поступаешь так, как считаешь правильным.

Интересная попытка взглянуть на меня со стороны. Надо почаще в гости ходить, может еще что узнаю.

— Понял… Напомни мне, чтобы я при случае не бил древнюю посуду, а прихватывал с собой что-нибудь красивое. Вдруг смогу отдариться…

Все. Теперь надо попрощаться с подругой, ей обратно в магазин. А мне — к киношникам.