Падальщики

Глава 15

На этот раз у Алисы не было времени долго приходить в себя. И хоть похороны Мирославы друзья организовали без нее, Алиса не допускала и мысли пропустить их, не попрощаться с той, что была ей лучшей подругой много лет. Антон накачал ее лекарствами, и уже утром следующего дня Алиса была в состоянии ходить и не отключаться.

Перед отъездом она зашла к Леону. Удивительным образом ему удалось вчера остановиться. Не смог сопротивляться, когда она сама хотела забрать тьму, но умудрился позвать на помощь отца Димитрия, когда понял, что не справляется. И пусть Алиса забрала немного, он все равно чувствовал себя лучше. По крайней мере, в логове появилось электричество, а птицы больше не парили бешеной воронкой над крышей. О том, чтобы Леон мог выйти из защищенной комнаты или хотя бы снять цепи, не было еще и речи, поэтому разбитое окно просто заколотили. После новогодних праздников вставят новое, пока же оставалось мириться с этим.

Леон не спал, когда Алиса вошла. Увидел ее, нахмурился. Глаза его все еще были залиты черным, под кожей шевелились темные вены, но он был доступен контакту.

– Не делай так больше никогда, – вместо приветствия сказал он, следя за тем, как Алиса подходит ближе, садится на кровать. – Я мог убить тебя.

– Я знала, что не убьешь.

– Ты надеялась. Но не знала.

– Пусть так. – Она не собиралась спорить. – Но я не могла потерять еще и тебя.

Леон закрыл глаза, тяжело вздохнул. Затем снова посмотрел на нее, едва заметно шевельнул рукой. Алиса протянула к нему свою, сжала пальцы. Ощутила кожей его шрам. Такой же, как был на ее собственной ладони.

– Мне очень жаль, – шепотом сказал Леон.

Алиса кивнула, но так и не смогла ничего ответить.

– Влад еще вчера поехал в город, – продолжил Леон. – Он за все заплатит.

– Спасибо.

– Это минимум, что я могу сделать.

– Ты и так сделал много, – наконец сказала Алиса.

– Денис отвезет тебя.

– Не нужно. Софи сказала, что отвезет.

Алиса видела, что на этот короткий разговор ушли все его силы, поэтому не стала больше задерживаться. Поцеловала холодный лоб и направилась к выходу из комнаты.

– Алиса! – позвал Леон, когда она уже открыла дверь.

Алиса обернулась.

– Возвращайся скорее. Ты нужна мне.

Алиса знала, что он имеет в виду не передачу тьмы. Едва ли он отдаст ей еще хоть каплю в ближайшее время. Улыбнулась.

– Обязательно.

Софи уже ждала ее. Они молча выехали из логова. Температура снова поднялась выше нуля, дорога давно оттаяла, только на обочинах еще лежали грязные сугробы. Алиса прислонилась лбом к стеклу, глядя на них и ни о чем не думая. У нее все еще болела каждая мышца, мысли в голове путались, поэтому она была благодарна Софи за то, что та не стала ни включать музыку, ни отвлекать ее разговорами. И только когда Пропащая долина осталась далеко позади, Софи нарушила молчание.

– Тебе нельзя возвращаться в Логово.

Алиса оторвалась от окна, удивленно повернулась к Софи.

– Почему?

Та ответила не сразу. Несколько минут смотрела в лобовое стекло, то беззвучно шевеля губами, то качая головой, будто вела какой-то диалог внутри себя.

– Я не готовилась к этому разговору так скоро, – наконец призналась она. – И не хотела говорить сейчас, Алиса, поверь. Не хотела говорить, когда твоя подруга… Не хотела делать тебе еще больнее, но у меня нет выбора. Ждать больше нельзя, прости.

– Софи, я не понимаю!

Софи глубоко вдохнула.

– Я расскажу все. С самого начала. Иначе ты не поверишь. Если вообще поверишь. Но я говорю правду, клянусь тебе. Выслушай меня до конца, пожалуйста.

Если бы Алису можно было напугать еще сильнее, Софи это непременно удалось бы. Алиса молчала, не зная, что еще сказать, и Софи наконец начала:

– Тогда, на самом первом собеседовании, я намеренно унижала тебя. Знала, что тебя позовут на второй этап, ведь ради тебя все и затевалось. Ты должна была получить эту работу, остальные кандидаты – лишь спектакль. И для тебя, и для всех, кто живет в логове. Других никогда не рассматривали на эту должность, только тебя. И я надеялась, что в тебе окажется достаточно гордости, чтобы обидеться на меня и не пожелать приходить на второй этап. Но ты пришла.

– Мне очень нужны были деньги, – сказала Алиса.

– Ты пришла, – кивнула Софи. – Я бы даже не звонила тебе, сказала бы, что ты отказалась, но звонить пришлось при Антоне, он настоял. Вряд ли подозревал меня в чем-то, просто ему не терпелось знать, что ты ответишь. Тогда я поселила тебя в самую страшную комнату в доме. Думала, ты сбежишь. Остальные сбегали и из обычных. Но ты опять осталась. И сколько бы я ни унижала тебя, сколько бы ни издевалась, ты не обращала на это внимания. Тогда я нашла Анну. У меня родственники живут в том районе, от них услышала ее историю. Раз не получилось обидеть тебя, я решила напугать. Знала по опыту, что полтергейст – одна из самых страшных потусторонних штук. А уж когда все обернулось одержимостью… Я в свое время едва не уволилась после первого обряда экзорцизма. А ты еще и идеальный приемник. Я подозревала, что демон, учуяв тебя, забудет обо всех своих жертвах и захочет вселиться именно в тебя.

Алиса слушала и не верила своим ушам. Она с самого первого дня знала, что не нравится Софи, но никогда не думала, что до такой степени.

– Ты хотела меня убить? – с трудом проговорила она.

– Я хотела напугать. Заставить тебя бежать без оглядки. Знала, что Леон не позволит демону причинить тебе вред, но надеялась, что ты будешь достаточно напугана. Однако ты опять не испугалась. Ты очень смелая, Алиса.

Алиса не знала, похвала это или упрек. Она думала, что с Софи у них наладились отношения, и слышать сейчас все эти слова было так… странно, пугающе и очень больно. Она не подозревала, что основная боль еще впереди.

– Тогда я решила, что нам надо подружиться, – продолжала Софи, изо всех сил сжимая руль и глядя прямо на дорогу. – Что потом, когда настанет время все тебе рассказать, если по-другому не выйдет, подруге ты поверишь больше. Я подбросила тебе книгу про души. Надеялась, ты поймешь, для чего Леон хочет использовать тебя, и хотя бы это тебя напугает.

– Я догадалась не сразу, – тихо призналась Алиса. – Я не слишком умна.

– Затем я ограбила твою квартиру.

Вот тут Алиса не выдержала, повернулась к Софи, не сдержав шумного выдоха.

– Ты? Это сделала ты?

Софи кивнула.

– Забрала деньги, украшения. Оставила эту надпись на стене.

– Я думала, это Антон, – пробормотала Алиса. – Думала, это он хотел заставить меня помочь Леону. Ограбил, чтобы мне очень нужны были деньги.

Софи скривилась.

– Да, это пошло ему на руку. Тогда я решила использовать свою оплошность. Несколько раз подбрасывала кулон в те места, где ты могла бы найти. А ты никак не находила. Когда я увидела вас с Леоном на террасе в его день рождения… Когда вы целовались… Я отправила Влада в библиотеку, сказала, что Леон просил проверить кое-что в определенной книге. Знала, что он покажет тебе, вы же друзья. И он наконец нашел кулон.

Алиса хорошо помнила тот вечер. Она ведь подозревала всех. И Антона, и Леона, и самого Влада. Всех, кроме Софи.

– Я хотела, чтобы ты подумала на Леона. Ты ошибаешься, Алиса, ты очень умна. Просто доверчива. Я хотела, чтобы ты подумала на него, решила, что это он хотел обманом заставить тебя помочь ему. Но, наверное, было уже поздно, да? Ты уже влюбилась и готова была верить во что угодно, только не в его виновность?

Да, Алиса не хотела думать, что к ограблению причастен Леон…

– Зачем? – глухо спросила она. – За что? Я так тебе не нравлюсь?

Софи мотнула головой.

– Они хотят убить тебя. Антон и Леон.

Алиса отпрянула, не веря тому, что услышала.

– Что?

– Я знаю, в это сложно поверить. Особенно теперь, когда Леону удалось то, что он задумал, когда ты влюбилась в него, но я говорю правду, Алиса. Я рассказала тебе все, чтобы ты убедилась: я не лгу.

– Я не понимаю…

– Леону осталось немного.

– Я знаю. Он говорил. Он умирает. Его тело не выдерживает того количества тьмы, с которым он контактирует.

Софи нетерпеливо махнула рукой.

– Это не так. Ему осталось немного, потому что весной заканчивается его контракт с демоном. Тот дал ему тринадцать лет. Намного больше, чем демоны обычно дают при сделках. Тринадцать лет взамен на то, что Леон будет поставлять ему души. И эти тринадцать лет заканчиваются весной. После этого метка, защищающая Леона от Падальщиков, исчезнет, и они придут за ним. Если Леон чего-то и боится в этой жизни, то их. Он не хочет доставаться Падальщикам. Это… это на самом деле страшно, такая смерть. И еще неизвестно, что происходит потом, после смерти. Леон боится. Но есть некий ритуал… Который позволит ему выжить. Я не знаю, что за ритуал, Леон держит записи под особым замком, мне не удалось прочесть. Но я знаю, что для этого ритуала нужна ты. Они хотят отдать Падальщикам тебя вместо него.

Алиса думала, что больнее уже не бывает. Погибла ее подруга, едва не умер тот, в кого она впервые в жизни влюбилась. Оказалось, бывает. Бывает такая боль, которая не дает даже вдохнуть, бьет наотмашь, а у тебя даже нет сил увернуться.

– Откуда ты знаешь это все?

Алиса не была уверена, что это она спросила. Голос казался странным, чужим.

– Я нечаянно подслушала разговор Антона и Леона, – призналась Софи. – Давно, еще до того, как ты появилась в логове. Я не знаю, как они вышли на тебя, но план был такой: привести тебя в Логово, сделать помощницей Леона. Убедиться, что ты именно та, кто им подходит. Затем влюбить тебя в Леона, чтобы ты была готова на все ради него. А потом провести ритуал. Наверное, они не сказали бы тебе, что ты не выживешь после него, но ты определенно понимала бы, что он опасен. И если бы не любила, не согласилась бы.

Ты лжешь! Ты намеренно лжешь! Это не может быть правдой. Не может…

– Зачем ты рассказываешь мне это? Разве, выбирая между мной и Леоном, ты не должна была выбрать Леона? Меня ты даже не знала…

– Я не выбираю между тобой и Леоном, Алиса, – покачала головой Софи. – Я выбираю себя. Я случайно узнала о готовящемся убийстве. И я не хочу каждый день смотреть в зеркало и видеть ту, что промолчала. Что ради денег и хорошей работы оглохла, ослепла и наплевала на совесть. Я не такая, и я выбираю себя. Если бы я ничего не знала, это одно. Но я узнала. И у меня не осталось выбора. Я люблю Леона, но не могу позволить ему убить человека. Каждый должен отвечать за свои ошибки самостоятельно. Если бы я рассказала тебе сразу, ты бы не поверила. Еще и к Леону пошла бы. Он бы уволил меня и убедил тебя, что ты мне просто не нравилась и потому я его оклеветала, вынуждая тебя уйти. Они бы придумали, как изменить свой план. Поэтому я пошла иным путем. Не думала, что придется рассказать так быстро, да еще в такой день. Хотела тянуть подольше, чтобы у него потом просто не осталось времени уговорить тебя. Но тянуть уже нельзя. Ради него ты сделаешь что угодно, я вижу. Это то, чего он и хотел.

Алиса отвернулась к окну. Руки дрожали, и она сжала пальцы в кулаки.

Это не могло быть правдой. Не могла она так ошибиться, не распознать такую дикую, такую жестокую ложь.

И тем не менее Алиса понимала: Софи не лжет.

Дышать стало трудно.

– Останови машину, – попросила она.

– Алис…

– Останови. Пожалуйста. Мы уже в городе, у меня еще есть время до похорон. Мне нужно пройтись. Пожалуйста.

Софи послушно съехала на обочину. Алиса открыла дверь, спрыгнула в грязный сугроб, чавкнув грязью.

– Алиса, мне жаль! – донеслось из салона.

Алиса ничего не ответила, не обернулась. Просто молча пошла вперед, не глядя под ноги.

– Я уж думала, ты меня больше не позовешь, – томно протянула Анжела, входя в комнату.

Леон и не позвал бы. Теперь, когда Алиса забрала у него самую опасную часть тьмы, когда ему ничто больше не угрожало, он мог несколько дней проваляться в постели и оклематься самостоятельно. Но демон остался на свободе. Даже второй ритуал не был завершен, не говоря уже о третьем. А значит, у Леона не было времени отдыхать.

– Мне сказали, что после последнего раза ты заявила, что больше не будешь этим заниматься, – хмыкнул Леон.

Анжела улыбнулась, подошла ближе, без спросу плюхнулась на кровать рядом с ним, не подумав даже снять сапоги.

– Я передумала. Знаешь, такую машинку себе присмотрела – конфетка, – она причмокнула пухлыми губами. – Без тебя мне ее не купить. Так что я вся твоя.

– Сегодня только тьма, – предупредил Леон.

Анжела приподнялась на локте, заглянула ему в глаза.

– Значит, мне не врали, когда сказали, что у тебя появилась подружка?

– Кто сказал?

– Слухами земля полнится, – улыбнулась Анжела. – Ладно, тьма так тьма, хотя ты мне нравишься, ты знаешь об этом? Я б с тебя даже денег не взяла.

– В предыдущие разы брала.

– Ну, ты предлагал, не отказываться же.

Леон ничего не ответил. Молча перевернул ладонь, предлагая не тратить время зря. Анжела со стоном легла обратно, обхватила его пальцы.

– Лучше бы ты был нормальным и просто спал со мной, – вздохнула она, закрывая глаза.

– Я бы тогда с тобой не спал, – не удержался Леон и прежде, чем отпустить тьму с привязи, спросил: – Попросить подготовить для тебя комнату?

Анжела мотнула головой, не открывая глаз.

– К себе поеду. Не люблю твой страшный дом.

Леон не стал уговаривать. Тьма, почуявшая добычу, рвалась с цепи, ему было трудно сдерживать себя.

Как Анжела уходила, Леон, как обычно, не слышал. Проснулся к вечеру, заметно отдохнувший. И хоть сейчас его состояние было далеко от того, когда Алиса забрала всю тьму, Леон уже вполне мог функционировать. После душа и плотного ужина собирался заняться делами, но в кабинет зашел Влад, и по его виду Леон сразу понял: у того плохие новости. Впрочем, Влад вернулся с похорон молодой девушки, какой у него должен быть вид?

– Как все прошло? – спросил Леон.

Влад пожал плечами.

– Как обычно проходят похороны? Разве что очень тихо: никто не бросался на гроб и не причитал. Они все… очень сильные.

Иначе они бы не выжили.

– Как Алиса? Она приехала с тобой?

– Нет. Сказала, останется дома.

Что-то тревожное шевельнулось в груди, но Леон не дал ему оформиться в слова. Алиса имеет право немного побыть в одиночестве.

– Что-то еще? – спросил он, внимательно разглядывая лицо старого друга.

Влад кивнул.

– Мой знакомый наконец нашел ниточку, ведущую к тому, кто отправил письмо Анне Алексиной.

Леон насторожился. Неужели его подозрения были верны и это кто-то из тех, кто вхож в дом? Влад вытащил из кармана маленькую, сложенную вдвое бумажку.

– Это еще один почтовый адрес отправителя.

Леон не имел привычки тянуть, поэтому развернул быстро.

– Софи?

Влад кивнул.

– Но зачем это ей?

– Не знаю. Я не спрашивал. Сразу к тебе пошел.

– Она… уже в логове?

– Да. Мария Антоновна сказала, что у себя.

Леон сунул бумажку в карман, решительно направился в другую часть дома, где находились спальни персонала. Стучать не стал, открыл дверь без спроса. И сразу увидел лежащий на кровати чемодан, в который Софи складывала вещи.

Почему решила уехать сейчас? Как узнала, что о ее предательстве стало известно именно сегодня?

– Куда-то собираешься? – поинтересовался Леон, входя в комнату.

Софи выпрямилась, спрятала руки за спиной, посмотрела на него с вызовом.

– Увольняюсь.

Леон приподнял бровь. Подошел ближе. Видел, что Софи напряглась, следит за каждым его движением.

– Тебя перестала устраивать зарплата? Или кто-то предложил тебе больше? Кто? Ради кого за моей спиной ты строишь козни?

Софи бросила взгляд на стоящего в дверях Влада, нахмурилась. Наверное, в ее голове что-то не сходилось, потому что она вдруг отыграла назад:

– Не понимаю, о чем ты.

Леон вытащил из кармана бумажку, протянул ей.

– Это ты написала письмо Анне Алексиной. Ты предложила ей обратиться ко мне за помощью. Если бы просто хотела помочь, пришла бы ко мне. Не пряталась бы, не заметала следы. Так для чего ты это сделала?

Софи вздернула подбородок, сложила руки на груди. Не ответила.

Леон шагнул ближе, схватил ее за плечо и притянул к себе.

– Я спросил: для чего ты это сделала, – тихо, но угрожающе повторил он, глядя ей в глаза.

– Мне больно, – сквозь зубы процедила Софи, отвечая ему таким же взглядом.

– Леон… – попытался остановить его Влад, но Леон не обратил на него внимания.

– Я задал вопрос.

Софи еще несколько секунд молча выдерживала его взгляд, а затем медленно произнесла:

– Я знаю про Алису.

Леон дернулся, будто от удара. Оттолкнул от себя Софи, сделал шаг назад. Бросил взгляд на ничего не понимающего Влада. Не стоило звать его с собой, но теперь поздно. Теперь, кажется, все поздно. Разом встали на места все кусочки пазла, нашлось объяснение странному поведению Софи с того самого дня, как Алиса устроилась на работу. Он думал, Софи ревнует, а оказалось, она все знала. Леон неплохо изучил характер своей помощницы за эти годы, чтобы понимать: если Софи узнает, она сделает все, чтобы этого не допустить. В том числе поэтому Антон настаивал на особой секретности. Никто в логове не должен был даже заподозрить, что Алиса получила работу не просто так. Спектакль с собеседованием устраивался не только и не столько для Алисы. Но Софи все знала.

И Алиса… Алиса не вернулась сегодня в Логово…

– Ты ей рассказала?

– Да.

Леон на секунду прикрыл глаза, пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

– Народ, что происходит? – послышался настороженный голос Влада. – О чем я не знаю?

– О том, что Алиса появилась в нашем доме не просто так, – сказала Софи. – Леон и Антон нашли ее, чтобы отдать Падальщикам. Заменить Леона на нее, ведь так?

Замолчи! Немедленно замолчи!

Леон не произнес ни звука. Какая теперь разница? Какая теперь разница, если Алиса все знает. Если Алиса знает версию Софи. И ему уже никогда не рассказать свою. А впрочем… разве его версия чем-то отличается?

Влад смотрел на него так, будто видел впервые и не мог поверить в то, что услышал.

– Леон, это правда?

Он снова промолчал. Слова теперь не имели значения. Удивление в глазах старого друга сменилось отвращением.

– Ты трус, – бросил он. – Никогда не думал, что скажу это, но ты трус, Леон.

Леон наконец разлепил губы:

– Убирайтесь. Оба. Чтобы к вечеру ни одного из вас не было в доме.

Не дожидаясь их ответа, Леон вышел из комнаты.

Это конец. Теперь уже окончательный.

Когда демон предложил ему сделку, Леон ни о чем не думал. Он просто хотел выжить. Лишь несколько лет спустя разобрался, на что подписался. Узнал, кто такие Падальщики и что с ним станет через тринадцать лет. Но даже тогда не испугался. Настоящий страх пришел после смерти музыканта. Леон понял, что не хочет, ни за что на свете не хочет закончить жизнь в лапах этих тварей. И если бы можно было отмотать время назад, он умер бы там, под одиноким деревом. Но теперь было уже поздно.

Он начал искать варианты. И нашел один древний ритуал, позволяющий обмануть Падальщиков, подбросить им другую жертву. Возможно, сам не решился бы, но о его поисках знал Антон. И он не мучился сомнениями. На то, чтобы найти подходящую жертву, ушел почти год. Время утекало сквозь пальцы, и Леон почти отчаялся, когда Антон сказал, что нашел подходящую девушку. Его внучка, которая была с ним близка, как-то поделилась рассказом об одной знакомой. Уже по тому, что она содержит сестер и мать, которая ее когда-то бросила, стало понятно, что она способна вмещать в себя тьму. А уж когда Антон рассказал про видения, сомнений не осталось. Леон знал, что означают эти видения: в девушке настолько много места, что она способна считывать будущее других людей, видеть его. Это очень, очень редкий дар. Настоящий алмаз. Так Алиса появилась в его доме. Дело осталось за малым: влюбить ее в себя.

– Ты должен это сделать, – настаивал Антон, когда Леон предлагал просто провести ритуал. – С ее согласием у нас несравнимо больше шансов. Тебе что, трудно немного постараться? Ты богат, хорош собой, загадочен, любая дурочка влюбится, если приложишь немного усилий.

Приложить усилия Леону ничего не стоило. Но проблема состояла в том, что Алиса дурочкой не была. Да, она влюбилась, и довольно быстро, но в процессе соблазнения что-то пошло не так. Алиса оказалась умной, бесстрашной, упрямой. На нее нельзя было не смотреть, ею нельзя было не восхищаться. Она спала на его плече в новогоднюю ночь, а Леон смотрел в потолок и думал, как паршиво все обернулось. Этого не должно было случиться. Он не должен был ничего испытывать к ней. И если первое время он еще мог обманывать себя, что всего лишь жалеет ее, то теперь отчетливо понял: то была не жалость.

Возможно, Леон никогда не был готов к ритуалу, не был готов забрать чью-то жизнь. Да, когда-то он убил Кристину, но сделал это неосознанно. Тьма тогда управляла им. Может быть, в глубине души он надеялся, что не доживет до конца контракта, поэтому в последнее время старательно напитывал себя тьмой, не давая отдыха. Надеялся, что ему не придется принимать это сложное решение.

А может быть, он просто пытается оправдать себя, и в действительности он гораздо чудовищнее, чем думает. Ведь даже после той ночи он не был уверен до конца, что не передумает в последний момент, не испугается. Сможет встретить Падальщиков и взглянуть им в глаза в конце своей жизни.

Так кто же он на самом деле?

Леон сам не понял, как оказался в библиотеке. В камине уютно потрескивал огонь, на подлокотнике кресла лежала книга. Ее книга. За которой она не вернется.

Леон размахнулся и отшвырнул книгу в сторону. В следующую секунду, уже без его помощи, книги начали вылетать с полок, падать на пол. Вырванные страницы кружили в воздухе, летели в камин. Огонь жадно потрескивал, пожирая те, что доставались ему. Лопались стекла в шкафах, вместе с бумагой падали на пол осколки. Тьма снова проникала под кожу, но Леону было все равно. Откуда-то сверху свалилось что-то железное, звякнуло о паркет. Леон остановился, посмотрел на предмет. Длинная железная кочерга с рукояткой на одном конце и оттиском для клейма на другом. Он понятия не имел, откуда в библиотеке взялось тавро, он никогда не держал лошадей. Рисунка на нем, кстати, не было, обычный железный круг. То, что ему сейчас надо.

Леон сунул железный стержень в камин, подождал, пока круг на конце раскалится добела. Поднес к голове, к тому месту, где стояла защитная метка. Запахло жжеными волосами, но он, не давая себе передумать, прижал железо к коже.

Ему показалось, что стержень прошил голову насквозь, вышел с другой стороны. Он закричал, не сдержавшись, упал на колени, выронив тавро. Несколько долгих минут ничего не видел и не слышал вокруг, ощущал только невыносимую боль в том месте, где, казалось, больше не было головы. А когда снова начал различать звуки, услышал топот ног, удар двери о стену, а потом и голоса:

– Леон?! Леон, что случилось?

– Что ты наделал, боже мой!

Леон не смотрел на вошедших. Упирался в пол коленями и ладонями, царапал ногтями паркет, до хруста сжимал зубы, чтобы не закричать снова. Боль разрывала голову, хотелось сделать что-то, чтобы она прекратилась.

Они еще не знали, что он наделал.

– Убирайтесь, – наконец прорычал он. – Все! Вы уволены. Через час здесь никого не должно быть, слышите? Никого! В том числе и охраны!

Дверь снова захлопнулась, отделяя его от встревоженного гула голосов. Леон перевернулся на спину, посмотрел в потолок. Боль продолжала пульсировать в висках, но уже не мешала думать.

Вот и все.

Он думал, что у него еще несколько месяцев.

Теперь у него несколько дней.

Продолжение следует…