Паладин. Начало

Глава 9, в которой за мной приехали

Следующий день провел в трактире. Ансель ко мне с заданиями убить десять саблезубых зайцев не лез, Барт тоже дрова заготавливать не просил, кормили и содержали бесплатно. Я как мог пытался им отплатить, поэтому делился полезными мелочами и лайфхаками из земной жизни.

Не все было применимо, но идею термоса для сохранения тепла я им подал, да и по кухонной утвари несколько задумок, которых в нашем мире капитализма и магазинов на диване было придумано не в пример больше. Многое из-за магии оказалось не актуально, но в любом случае нагло пользоваться своим положением посланника божьего, которому вроде как все здесь должны, мне претило.

Ансель, наконец принес мне карты, имевшиеся в деревне только у главы. Его я тоже решил порадовать и поделился примитивными схемами механики полностью деревянного кресла-качалки, подсмотренной у родителей на балконе. Штука оказывается была местным известна, но в вариантах несравнимо сложнее и потому попадалась только у аристократов.

Первым делом изучил карты окрестных земель: ничего примечательного в них, разве что остатки небольшого форта, который, судя по пометкам, исследован вдоль и поперек.

После ознакомился с картой Омира и Империи. Детализация на крупных картах оказалась очень слабая. Даже реки и озера изображены больше «они здесь есть», нежели с формой и точным расположением естественного препятствия. При возможности летать, подчинять птиц и насекомых или левитировать магически это казалось крайне странным, о чем не преминул спросить сидящего со мной и тянущего эль старосту:

— Ансель, а почему у вас карты такие не детали… без подробностей? Где там овраг какой, или ручей? Очень уж все просто показано.

— Так это наш местный умелец Ромус с баронской карты срисовывал. Единственный, кто хоть так рисовать умел. Ушел к барону за лучшей долей, а нам вот это осталось. У барона Дерека то все совсем иначе, даже леса да опушки точно показаны, — поделился Ансель, после чего забежавший с каким-то важным донесением парнишка позвал его и на выход.

Попрощавшись со старостой, переключился на вопросы к что-то неспешно нарезающему Барту. Хотелось разъясненить несколько непонятных моментов по свитку о богине.

Первым выведал все известное по паладинам. Барт рассказал много нового. Судя по описанию трактирщика, в реальности класс лишался множества игровых условностей и являлся той самой «имбой» из игр, поскольку способности зависели только от личных навыков и качеств человека, вставшего на этот путь. Поэтому талантливый паладин мог побеждать в бою воинов, лечить лучше многих лекарей, а своей магией раскалывать замковые стены.

Ограничения реальная жизнь все же накладывала: тяжелые и жестокие тренировки по всем направлениям и дисциплинам сразу отсеивали многих, прошедших не менее тяжелый отбор. Постоянное нахождение на острие атаки жреческого отряда также долгой и счастливой жизни или увеличению поголовья не способствовали, и такие товарищи были наперечет. Даже в столичном храме Империи паладинов насчитывалось не больше ста, в различных храмах по всей Варне и того меньше — от одного до десяти человек в лучшем случае.

Я же, увидев, как рассчитываются с Бартом соседи по столу, активно до этого «греющие уши», вспомнил, о чем вчера забыл почитать. Вот что дармовые харчи с людьми делают. Начал мучить Барта еще и вопросами для знакомства с финансовой системой Империи Варн.

Имперской валютой, как снова мне удружил понятийный аппарат, был золотой. Ценился он достаточно высоко и крестьяне в захолустных деревнях могли его в жизни и не увидеть. Материалы отличались от земных, но визуально монеты похожи на наши, ибо физика и химия улетели в новый мир со мной. Золотой здесь также всему голова и менялся один к ста на серебряный, который, в свою очередь, менялся на сто красных. По итогу от валюты того же ВОВ отличия состояли только в меди и тратить силы на пересчет и запоминания не пришлось.

— Неимперские валюты тоже в ходу, но до нашей глуши добираются редко. — Барт достал из-под стойки и бросил мне красивый кругляш с руной из какого-то, похожего на белый мрамор, камня.

— Аналог золотого от подгорных. Из-за отдаленности от гор у нас здесь торгуется аж 1 к 11. На границе курс ощутимо ниже. Порталом не переносится, как и золото, поэтому довезти его сюда — то еще приключение.

Интересно. Диэлект… димагетик? Или все из-за сложностей перемещения для обычного люда по громадной территории Варны, а также издержек при телепортации тяжелых грузов на большие расстояния, жадно высасывающих недешёвые накопители маны? Вопрос не праздный, ибо так можно делать местное благосостояние. Также валюта однозначно проседает во время распрей и воин, ибо воспользоваться ей становится проблематично… Попаданец — спекулянт, мммм, надо будет подумать.

Банки и ростовщики наличествовали. Важным отличием от типичного средневековья оказалось наличие артефактов оплаты, очень похожих на земные карты и даже их превосходящих в практичности. Магия зашивалась практически в любой памятный предмет для клиента Банка и позволяла бесконтактно расплачиваться в любом месте, где есть артефакт твоего Банка, просто поднеся свою зачарованную и персонализированную безделушку, по типу кольца или браслета, к артефакту- считывателю и произнесению суммы. Проще, чем таскать мешок с золотом, для толстосумов, например.

Как человек, проработавший больше десятка лет в банковской сфере, я очень заинтересовался, как это удалось реализовать, но провинциальный трактирщик рассказать об этом мог очень мало. Да и считывателей, сиречь земных терминалов, в Прилесной и даже в столице баронства Зоркого не было.

Плавно перейдя от финансов к истории про то, как однажды на Брата навалились лихие люди, когда он вез целый сундук с золотом, даже не заметили, как дверь отворилась, и на пороге таверны возник Крон.

— Лотар, в деревню прибыл караван из баронства. Даже Герес, старший сын Дерека, с ними прибыл!

О как. Большая честь! Прямой наследник. Если я верно в политике понимаю.

Крон после этих слов немного смутился, видимо, понимая, что местные правители птицу божественного полета, как я, не должны сильно впечатлять. Но я то таковой по факту не являюсь, да и зазнайкой никогда не был, поэтому кивнул гонцу и начал собираться.

Встал, поблагодарил засобиравшегося Барта, которому, очевидно, стало срочно необходимо готовить деликатесы для баронских посланников, после чего вышел следом за моим провожатым.

На улице творилось столпотворение. По центральному тракту, улицы к которому облепили местные, неспешно что-то вещая, двигалась колонна из двадцати всадников и вереница крытых повозок. Перед нами с Кроном все расступались, поэтому я благодаря новым знакомцам прошел в первые ряды и смог вдоволь налюбоваться появлением местной знати.

Первое, на что я обратил внимание — это местные хорты. Высокие, ростом с земную лошадь, стройные и грациозные псы различных светлых окрасов, мало похожие на известные земные породы. В голову неожиданно пришли воспоминания бешеных гиен-переростков, на которых показывали орков в различных фильмах и игровых роликах. Но нет, здесь по спокойному и благородному виду местные ездовые животные дали бы фору самым редким и дорогим земным жеребцам. Вопрос слабой спины местная эволюция решила, также как и строение лап и конечностей в целом было иным, не земного происхождения.

Сами всадники также выглядели на радость любому киноделу. Все стройные, при этом как бодибилдеров, так и излишне упитанных среди колонны не наблюдалось. Облачены в одинаковые легкие полированные кирасы и походную одежду темно-серых тонов. Многие несли щиты. Все были вооружены различным добротным оружием: от мечей и копий, до луков и арбалетов. Видимо, многообразие орудий умерщвления было продиктовано богатым разнообразием местной живности, которая могла напасть на тракте и без туманов.

Прикрываясь своими телохранителями, в голове въезжающей колонны ехал Герес. Отличался от своих сопровождающих он только богатым плащом из белого меха какой-то, видимо, северной твари.

У всех на кирасах красовался открытый круглый глаз небесно-голубого цвета с четырьмя зрачками, напоминающий шаринган из известного аниме. Видимо, местный символ зоркости от какой-нибудь особо удачливой в делах охоты птицы.

Вспомнил недавнюю атаку вирма, и меня аж передернуло. Надеюсь, здесь такие крупные летающие твари редкие гости. Морды вирма я так и не разглядел, поэтому, вполне возможно, именно от такой твари и есть этот зрачок. Как в деревню втащили ту сбитую гадину я не увидел, да и на останки смотреть не ходил: сон, а после учеба местным реалиям была важнее.

Отдельный интерес у меня вызвали открытые шлемы, похожие на полированные стальные яйца с вырезом под лицо. Магия давала местным ремесленникам гораздо больше свободы самовыражения, да и материалы здесь, как я уже понял, — не чета старым земным. Такая форма мало, что была данью овальной местной моды, так по моим прикидкам еще и усложняла процесс фиксации головы в челюстях не самых крупных местных хищников. Самые крупные, судя по свиткам, могли, не напрягаясь, проглотить несколько всадников вместе с хортами, этим шлемом и частью тракта.

Поискал по колонне глазами магов: на привычный по фильмам и играм внешний вид никто не походил. Отличная военная хитрость — попробуй идентифицируй лекаря или мага этой слаженной группы, чтобы снести его первым. Всегда удивляли условности с только тканевыми одеждами для магов в играх. Ладно, в некоторых механиках металлы мешали магии, но для чего такие ограничения вводились — мне всегда было не понятно. Видимо, не одному мне, в том же ВОВ это убрали в одном из обновлений сокращенно называемом ДАО. А у остальных? Если маг, значит, задохлик? Или чтобы не сковывать движения? Однако походная кираса, один из вариантов которой сейчас был надет на весь отряд, особо движения не сковывала. Для воинов подвижность, в моем понимании, даже важнее, чем магам, потенциально справляющимся небольшими жестами рук.

Очнулся от созерцания из-за настойчивого подергивания за рукав. Оглянувшись, увидел бледного Крона, скороговоркой вещавшего:

— Лотар, прошу проследовать за мной к Главе. Не пристало вот так вдоль дороги тебе караван встречать. Идем за мной.

Кивнув парню, ускорил шаг, и мы вернулись к таверне. У порога стояли все мои знакомцы, включая Онору и еще нескольких малознакомых симпатичных девушек. Меня быстро разместили между братьями, что-то поправили в одежде и волосах, что для меня стало культурным шоком, после чего все замерли как изваяния.

Приближаясь, Герес немного ускорил своего хорта, сделав это явно не шпорами и не ногами. Ментальная связь? Встав перед нами на расстоянии шести метров, отчего я даже проникся ароматами местной псины, снял шлем и, пробежав взглядом по толпе, остановился взглядом на мне.

Не зная местных правил этикета, я продолжал стоять, не отводя взгляда от изучающего меня первого виденного за обе жизни дворянина или аристократа. Всегда забывал, чем они там отличаются.

Парень был молодым, худощавым или жилистым, с длинными русыми волосами и внешне очень походил на Гриффита из моего любимого аниме «Берсерк». Точно выиграл бы роль, если бы это аниме взялись экранизировать.

У меня даже закралась мыслишка, что я все же брежу, находясь в коме: больно много визуальных и понятийных совпадений с моим прошлым миром. С другой стороны, то картинка, а это просто женоподобный молодой человек. Вопросы больше к моим ассоциациям, которые, как у любого человека, ищут в новом уже знакомые образы. Так, например, в чужих детях мы часто узнаем их родителей, хотя до пяти лет они в большинстве вообще ни на кого из родителей не похожи.

В установившейся тишине первым заговорил Ансель:

— Будь здрав, Герес! И отцу твоему и семье твоей покровительства Богини! Благодарим, что откликнулись на наш зов.

Продолжая разглядывать меня, Герес негромко ответил:

— И тебе, и твоим людям ясной погоды и богатого урожая, Ансель. Это и есть твой гость?

— Все верно, знакомься. Лотар прибыл к нам по воле Богини, — ответил Ансель.

— Приветствую тебя, Герес. Рад нашему знакомству — улыбаясь, дежурно протянул я, не спуская взгляда с парня и стараясь отделаться от наваждения, что передо мной — герой старого аниме и манги.

— И я приветствую тебя и благодарен воле Безликой за её посланца, — сухо отчеканил аристократ.

Ох, недобрый взгляд какой. Чую, я ему на гриву, или в его случае скорее перья, уже наступил. Одним фактом своего существования. Ну ничего, от того только интереснее.