Пари

Глава двадцатая: Вика

— Эй, осторожнее там!

Я смотрю, как грузчики таскают коробки, куда я сложила посуду и весь декор, который привозила из разных уголков мира и заказывала у мастеров ручной работы. Еще не хватало, чтобы все это превратилось в груду осколков только потому, что мне пришлось экономить и нанимать обычную бригаду, а не специальный сервис перевозки.

Боже, почему в этом мире все так… дорого стоит?!

— Это очень хрупкое стекло! — Вылетаю наперерез здоровяку в не очень свежем зеленом комбинезоне, когда он уже почти забрасывает коробку внутрь грузовика. Еще секунда — и он просто швырнул бы ее туда, как мяч. Да меня бы после такого просто инфаркт разбил бы! — Если я найду хоть малюсенькую трещинку или царапину, я вашу контору по щепкам разнесу!

— Так может того, — эта помятая рожа протягивает коробку мне, — сами погрузите, а мы с мужиками на перекур?

Я уже открываю рот, чтобы высказать все, что я думаю об их «сервисе», но вовремя осекаюсь, потому что к нам идет расфуфыренная мадам — моя соседка снизу, хозяйка какой-то эксклюзивной модели авто, ради которого выкупила сразу три места на парковке, чтобы рядом с ее драгоценной тачкой не было даже пыли. Я мысленно прошу ее просто пройти мимо, как она делала каждый раз до этого, но сегодня определенно не мой день, потому что мадам замедляет шаг и разглядывает грузчиков с видом крайней брезгливости.

— Виктория, добрый вечер. — Она провожает взглядом двоих, которые несут мои чемоданы. Уверена, точно так же обращает внимание на их засаленные рукавицы. — Вы нас покидаете?

— Перебираюсь загород, — говорю первое, что приходит в голову.

— Насовсем, я так понимаю?

— Ага. — Я пытаюсь выдавить из себя беззаботную улыбку, но за последние дни столько всего случилось, что я исчерпала весь годовой лимит. Поэтому просто держу лицо. — Иногда нужно сменить обстановку, чтобы…

— Вика, блядь, что тут происходит?! — слышу противный, но знакомый голос Марата, почти одновременно с раздражающим визгом тормозов.

Мадам кривится так, будто попала под грязевой душ, и торопливо заходит в подъезд, откуда слышу ее недовольное возмущение «сумасшедшими соседями». Главное теперь найти в себе силы не нацарапать прощальное «Чао!» на ее драгоценной тачке.

Я делаю глубокий вдох, разворачиваюсь на каблуках и наблюдаю картину, как Марат, прыгая вокруг блондинистой женщины неопределенного возраста, одновременно пытается дать отмашку грузчикам прекратить. Ее лицо кажется мне знакомым, хотя я уверена, что раньше мы никак не пересекались.

— Что ты творишь?! — Марат напирает на меня, изображая таран, но я крепко стою на своих двух. — Я разрешил тебе выехать, а не воровать мою собственность!

Чего?!

Нет, у меня никогда не было иллюзий на его счет, и за последние дни узнала много нового о степени гниения его жалкой душонки, но моему без пяти минут бывшему мужу снова удается меня удивить.

— Твоя собственность? — говорю сипло, потому что даже горло деревенеет от возмущения. — Ты совсем умом тронулся?

Марат выхватывает из рук грузчика коробку, потом подскакивает к машине и начинает сгружать оттуда остальное. Я настолько в шоке, что даже пошевелиться не могу, и просто смотрю, как он выдыхается буквально за минуту, не достав и трети уже сложенного.

— Так чего делать-то, барышня? — высовывается бородатый мужик преклонный лет, который у них тут за старшего.

— Верните все обратно в дом! — визжит Марат.

— Делайте то, за что вам платят, — говорю я, напоминая, кто заказчик и от кого им получать расчет.

Смешно смотреть, как Марат начинает скакать перед ними козлом, сначала пытаясь убедить, а потом угрожая, что все они пойдут по статье как соучастники кражи чужой собственности.

В конце концов, бородатый дает отмашку на перекур.

— Ты. Ничего. Не получишь, — шиплю прямо в ликующую рожу Марата. — Это мои вещи! Я заплатила за все! Это все принадлежит мне!

— Тебе не принадлежать даже трусы, которые на тебе сейчас надеты!

— Нет, Марат, на этот раз у тебя ничего не получится! Радуйся, молодец, тебе удалось провернуть фокус с машиной и квартирой, но я не оставлю тебе ничего, потому что каждая полка и каждая чашка, и даже держатель для туалетной бумаги — я купила сама!

В наш спор влезает неприятное покашливание, и я, оглянувшись на женщину, которая приехала вместе с ним, в который раз пытаюсь понять, откуда мне знакомо ее лицо. Но потом я вдруг понимаю, что мне не столько знакомо ее лицо, сколько эти странные брови, вроде бы и по-модному густые и явно сделанные мастером, но на ее лице смотрящиеся до нелепого… молодежными. С такими бровями женщина ее лет смотрится словно школьница с кандибобером на голове и в искусственной каракулевой шубе.

Я видела эти брови над солнцезащитными очками.

В моей машине.

Мои губы сами собой растягиваются в злорадную усмешку, хотя внутренний голос подсказывает, что лучше держать рот на замке и сосредоточится на Марате, который примчался сюда явно не для того, чтобы предложить мирные переговоры.

— Приехали извиниться и вернуть мне мою машину? — Выгибаю бровь и делаю лицо а ля «только попробуй сказать что-то другое».

Она отвечает мне кислой физиономией, вздыхает и разворачиваясь к Марату бесцветным голосом спрашивает, что тут происходит.

— Вынуждена напомнить, что в условиях покупки квартиры стояло сохранение ее дизайна с учетом всей бытовой техники и декоративных украшений. — Она достает из своей явно не паленой «Биркин» файл с документами и начинает совать бумажки прямо в рожу Марату. — Марат Эдуардович, может, укажете мне пальцем, в каком именно пункте этого документа и на каких условиях это обязательное условие можно отменить?

— Это просто недоразумение. — заискивающе лебезит мой почти_бывший муж. — Татьяна Викторовна, я все улажу. Вам совсем не обязательно быть здесь сейчас.

Из моей груди раздается нервным смешок. А потом громкая икота, совершенно не специальная, но абсолютно неудержимая. Громкое «Ик!» Вырывается из моего рта буквально раз в десять секунд.

— Может, вам к врачу? — слегка брезгливо предлагает Татьяна-Как-Ее-Там.

— Ага, к психологу — лечить нанесенные вами глубокие моральные травмы.

Она делает вид, что не понимает мою иронию (а может и правда настолько высокого о себе мнения, что не принимает ее на свой счет), снова трясет бумажкой перед Маратом и требует объяснить ему происходящее.

— Когда вы устраивали мне экскурсию, Марат Эдуардович, уговор был такой — я покупаю квартиру как есть!

«Устраивал экскурсию?» — мысленно переспрашиваю я, пытаясь справиться теперь уже с двумя проблемами — икотой и глубоким шоком. Хотя, казалось бы, после всех выходок Марата, я благополучно прошла и освоила все его стадии.

— Экскурсию? — говорю севшим голосом. — Вы шастали по моей квартире?!

— Она не ваша, — цинично поправляет Татьяна-Забыла-Отчество. — Или я чего-то не знаю?

Она снова таращится на Марата, а тот, багровея от злости, пытается выхватить из моих рук коробку. Я одергиваю руки, крепко сжимаю челюсти и так, чтобы слышал только он, шиплю:

— Мне плевать, что ты наплел этой курице, но ты не получишь ни одной моей вещи. Или, клянусь, я затаскаю тебя по судам даже за чайные ложки и солянку!

— Ах ты сука! — Он снова пытается отобрать коробку, но я, вывернувшись, от всей души вдавливаю каблук ему в ногу, отчего Марат тут же взвизгивает.

— Марат Эдуардович, вы тратите мое время, — влезает «покупательница».

Прямо интересно, кто она и что у нее в голове? Нормальный человек уже давно уехал бы, потому что очевидно — с квартирой не все так гладко, как пытаются продать, но Татьяна-Забыла-Отчество, видимо, привыкла идти по головам.

Я кривлюсь от неприятного послевкусие этой фразы.

За последние дни Лекс применял ее трижды, но в отношении меня.

Бр-р-р-р.

— Ты прямо сейчас уберешь руки с коробки, сделает три шага назад, потом возьмешь за руку свою барышню и вы просто исчезните из этого дня, — говорю Марату, но на этот раз так, чтобы его спутница это точно слышала.

А она, судя по кривлянию ее рта, слышит. И, не дожидаясь реакции моего почти_бывшего мужа, разворачивается к машине. Но только сообразив, что это — его машина, начинает нервно вызывать водителя по телефону. Марат тут же бросается к ней, пытается наплести про недоразумение и что-то про то, что у меня не в порядке с головой.

— Либо решайте проблему, Марат, — она мерит его уничижительным взглядом, — либо сделки не будет. Вы знаете как я не люблю лишнее внимание, но благодаря вашей неорганизованности, сейчас на меня не пялится только слепой.

Ну, это она преувеличивает, потому что интерес к происходящему потеряла даже моя любопытная соседка на неприкосновенной тачке. Единственные, кому есть дело до происходящего — грузчики, но даже они, судя по лицам, не так, чтобы в восторге от градуса эпатажа. Наверное, приходилось быть свидетелями более «горячих» переездов.

Марат, с трудом уговорив Татьяну задержаться, снова переключает на меня внимание, но к тому времени я уже успеваю подогнать грузчиков начать делать свою работу, за которую они, между прочим, берут почасовую оплату. Ему не хватает смелости орать и распускать руки в сторону мужиков, вдвое больше его, так что она снова набрасывается на меня с матами.

Я просто обхожу его по широкой дуге, и стараюсь сконцентрироваться на то, чтобы все было погружено в строго определенной последовательности. Еще не хватало, чтобы тяжелые коробки с посудой раздавили коробки с винтажными бокалами!

— Баста! — наконец, не выдерживает Марат и начинает размахивать руками. Становится на пути грузчиков и те снова недовольно оглядываются в мою сторону. — Все, стоп!

— Продолжайте погрузку! — командую я.

Марат мерзко улыбается и я нутром чую, что эта подлая змея уже что-то задумал. Да он и не скрывает, через мгновения вытаскивая увесистый кошелек, который так напичкан купюрами, что едва застегивается. Достает сразу несколько, пафосно держа их пальцами с видом хозяина мира, спрашивает, сколько я обещала им за работу. Я даже не успеваю толком сформулировать причину, по которой такой переход на сторону врага может стоить им профессиональной репутации, а Марат уже производит расчет, добавляя сверх того щедрые чаевые.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мне остается только беспомощно кусать губы, когда эти предатели с утроенной скоростью начинают таскать коробки обратно в дом.

— Ну вот, Викуся, — злобствует Марат, — все снова получилось по-моему. А посмеешь открыть рот…

Я не даю ему закончить.

Краем глаза замечаю идущего как раз за ним грузчика с коробкой, на которой моей кривой рукой маркером нарисован значок в виде елочки. Это коробка с новогодними украшениями — не просто игрушками, которые можно раздобыть в каждом супермаркете, а уникальные шары, винтажные игрушки ручной работы, некоторые из которых, я уверена, существуют в единственном экземпляре.

Набираю воздух в легкие и на всем ходу пру прямо на Марата. Толкаю его ладонями в грудь, а он, не успев подготовиться к отпору, только зря размахивает руками, пытаясь сохранить равновесие, но все равно с размаху падает на грузчика, а тот, в свою очередь, сбивает с ног идущего за ним.

И все это «домино» валится на землю.

Коробки взлетают вверх и падают прямо на Марат, посыпая его градом стекла.

Воображаю, сколько времени ему теперь понадобиться, чтобы вытащить из своей рожи каждый осколок! Если бы мое финансовое положение не было таким печальным — я бы любые деньги отдала за возможность наблюдать за его мучениями в первом ряду!

И пока происходит эта неразбериха, я хватаю с грузовика еще одну коробку, из последних сил тащу ее к шокированной Татьяне и со всего размаху бросаю на землю, прямо ей в ноги.

— Ты ненормальная?! — орет протеже Марат, пытаясь заглушить печальный звон разбившегося французского сервиза, которым я так ни разу и не воспользовалась, а держала в шкафу просто для создания на кухне элегантной атмосферы.

— Ну, вы же хотели, чтобы я вернула все ваше — вот, получите и распишитесь.

В эту минуту я наконец-то понимаю, что чувствуют женщины, в припадке злости бьющие посуду и вообще все вокруг, потому что это точно приносит облегчение. Хотя сервиз и игрушки, и все остальное, что успело пострадать, безумно жаль. Ни я, ни хрупкое стекло не заслуживает такого варварского отношения!

— Ну, — отряхиваю руки с видом человека, исполнившего свой гражданский долг, — надеюсь, вы будете жить в моей квартире не долго и не счастливо.

Кстати, я как раз об этом позаботилась, так что Татьяну ждет еще парочка «приятных сюрпризов».