Патруль

Глава 11

Мы присели передохнуть возле нескольких деревьев, растущих кучно, одно подле другого. Конечно, особо высокими эти деревья никак не назовешь, да и листьев (длинных и узких, растущих среди уже ставших мне привычным колючек) на них было совсем немного – похоже, какие-то животные постоянно объедают эту чахлую зелень. Тени от деревьев тоже было не ахти сколько, но все же это была хоть какая-то защита от жаркого солнца. Еще нам очень хотелось пить, только вот вокруг не было даже намека на ручеек, и потому приходилось беречь нашу воду, ту, что была во фляжках. Мы позволяли себе по глотку, не больше, хотя от того зноя, что стоял над землей, беспрестанно хотелось пить.

Я уже давно хотела устроить привал, но брат Владий лишь качал головой – не будем останавливаться, потом передохнем. Тут в полдень на землю опускается жуткая жара, солнце палит вовсю, и в это время на открытом месте лучше не оставаться, нужно сидеть в тени, или найти какой-нибудь укромный уголок. Ну, на этой равнине укромных уголков что-то не наблюдалось, хорошо еще, что нашли хоть какую-то тень.

Куда мы направлялись? Дело в том, что незадолго до того, как наш корабль отправился на Черный Континент, инквизиторы выяснили в военных архивах то примерное место в Лонгве, где какое-то время стоял военный лагерь. Теперь мы отправились именно туда, а прибыв на предполагаемое место, будем прикидывать, куда стоит пойти дальше.

Надо сказать, что с утра мы прошли довольно большое расстояние, только вот частенько двигались не по прямой: брат Владий то шел в сторону, то огибал стороной какой-то кустарник, сплошь покрытый необычными, чуть голубоватыми листьями, а иногда нам вообще приходилось обходить стада животных, которых на этой равнине, покрытой кустарником и травой, встречалось немало. Ко всему этому надо было учитывать и то, что подле таких стад хватало хищников, от которых нам тоже следовало держаться подальше.

Вначале я не могла понять, отчего инквизитор выбирает такой неудобный маршрут, лишь потом сообразила, что брат Владий обходит все места, где есть песок, выбирает самую сухую почву с короткой колючей травой, на которой не остается следов. Его можно понять: здешние жители – хорошие следопыты и умеют читать следы на земле, так что, по возможности, их лучше и не оставлять. Что же касается кустарника с необычными голубоватыми листьями, то, как сказал брат Владий, в таких кустах, как правило, обитают ядовитые пауки (здесь есть и такие), от укуса которых можно отправиться на Небеса. К тому же этих пауков никак не назовешь мелкими, и потому под кусты с голубоватыми листьями часто прибегают на охоту здешние ящерицы, для которых эти пауки являются едва ли не самой любимой едой. Хотя эти ящерицы и считаются неядовитыми, но отличаются довольно-таки немалыми размерами, а их укусы очень болезненны, да и ранки, нанесенные зубами ящериц, как правило, воспаляются, болят и долго не заживают. В общем, если не хочешь лишних неприятностей на свою многострадальную шею, то лучше держаться как можно дальше от подобного кустарника.

Вообще-то ходьба на жаре крепко выматывает, и сейчас я с тоской думала о том, что вскоре нам придется идти дальше. Да тут шевелиться не хочется, не говоря о чем-то большем! Зато брат Владий, в отличие от нас, был куда больше привычен к здешнему климату.

– Дайте-ка мне еще разок глянуть на этот ваш рисунок... – обратился он к Себастьяну. – Еще разок надо бы на него посмотреть.

– Да, конечно... – Себастьян протянул лист пергамента, который мы забрали у Макса (да пребудет его душа на Светлых Небесах!). – Хочется надеяться, что тот, кто копировал это послание с оригинала, воспроизвел его как можно более точно.

– А я скажу так – ну и отвратительный же почерк был у того человека, кто в свое время рисовал и составлял эту эпистолу!.. – проворчал брат Владий, в который раз рассматривая пергамент. – Тут переводчик нужен, не меньше...

Инквизитор прав: у предка Сташи с почерком, скажем так, были серьезные проблемы, да и с изображением рисунка, где спрятано изображение Вухуду, дела обстояли ничуть не лучше. Конечно, большую часть текста можно прочесть без особых сложностей, и в то же время надо хорошо подумать, что могут означать отдельные слова, потому как разобрать их совершенно невозможно.

– Согласен... – вздохнул Себастьян. – Каллиграфии тут и близко нет...

– А вот мне интересно – каким таким образом это послание попало в руки заклятых врагов короля?.. – поинтересовалась я.

– Мне кажется, это понятно... – пожал плечами Себастьян. – Грег, найдя это письмо, по своим каналам дал знать кое-кому из знакомых, что продаст некую ценную бумагу, и даже намекнул, что в этой самой бумаге сказано. Ну, а среди определенного сорта людей такие сообщения разносятся моментально. В итоге заинтересованные господа за хорошие деньги наняли опытного человека, чтоб он раздобыл нужный документ – это выходило куда дешевле, чем платить огромные деньги за послание, которое может оказаться ничего не значащей бумагой.

– Знающие, как видно, были те люди, раз сообразили, что к чему... – покачал головой брат Владий. – Что касается моего мнения о том, что тут написано... Вот, смотрите: тот человек, что в свое время составил бумагу, написал, что их отряд шел в деревню, название которой он забыл, но точно помнит, что оно начиналось на букву Д, верно? Я скажу так: в Лонгве, вернее в тех местах, куда мы направляемся, есть четыре небольшие деревушки, название которых начинается на эту самую букву, так что сложно определить, в направлении какой из этих деревень нам следует продвигаться.

– Думаю, те, кто сейчас отправился на Черный Континент на поиски изваяния Вухуду, тоже не знали, куда точно нужно идти, потому их и разбили на отдельные отряды, правда, я так и не понял, сколько было тех отрядов – то ли четыре, то ли пять, то ли шесть. На мой взгляд, это не совсем верная тактика, но тут уж ничего не поделаешь – тот, кто принимал решения, счел, что так будет верней и надежней. Ну, то, что кажется правильным издали, не всегда оказывается таковым в действительности. Как я понял из слов Макса, в каждом из отрядов было по нескольку человек, только вот те люди оказались совсем не готовы к тому, с чем им придется столкнуться на Черном Континенте.

– Четверо белых людей, которых мы видели принесенными в жертву у разрушенного храма в джунглях – они тоже из числа тех, кто отправился за статуей Вухуду?

– Да... – кивнул головой Себастьян. – Я, правда, не совсем разобрал то, что мне говорил тот умирающий парень у храма, но понять кое-что все же было можно. По его словам выходило, что их захватили вскоре после того, как они отправились к цели, причем все произошло так внезапно, что никто из всей группы не оказал никакого сопротивления, да и нападавших было слишком много. Затем несколько дней захваченных людей держали связанными, а потом вместе с другими пленниками привезли к храму. Еще тот умирающий молодой человек просил передать своему отцу, что жалеет о своем непослушании и безрассудном решении направиться сюда – дескать, расплачиваюсь сейчас за неуемное тщеславие и грех гордыни... Правда, больше ничего тот парень мне не сказал, даже имени своего отца не успел произнести – скончался...

– Знаешь, я вспомнила, как звать того молодого человека... – а ведь и верно, его имя не так давно внезапно всплыло у меня в памяти. – Мы с ним как-то раз встречались, вернее, нас познакомили, только вот он произвел на меня далеко не самое лучшее впечатление. Виконт Гриннис, а вот имя его я, к сожалению, не помню. Высокомерный тип, и не очень приятный в общении. Это, знаешь ли, не тот человек, о котором остаются хорошие воспоминания.

– Гриннис, Гриннис... – задумчиво произнес Себастьян. – А, вспомнил! Если мне не изменяет память, то виконт происходит из небогатого и не очень знатного рода... Кстати, тот самый господин Макс, который скончался сегодня утром – его семья тоже не может похвастаться значимым состоянием, хотя род старинный. Конечно, не сказать, что они бедны, словно церковные мыши, но, тем не менее, вынуждены ограничивать себя буквально во всем... Для таких людей, чтоб поддерживать свой статус на должной высоте, есть только два выхода: удачно жениться, или же пойти на службу, государственную или военную. Ну, с женитьбой каждый решает сам, но понятно, что у богатых невест есть свои приоритеты, которым бедные (пусть и родовитые) женихи не всегда соответствуют. Что же касается службы, то тут тоже далеко не все так просто. Конечно, многие из родовитых, но небогатых аристократов идут в армию, или же находят иное место, где можно сравнительно неплохо заработать на жизнь. Внешне все выглядит достойно, только вот спустя какое-то время многие из таких людей внезапно осознают, что служба безденежна (во всяком случае, они твердо уверены, что платят им куда меньше, чем они того заслуживают), и к тому же еще очень обременительна. Естественно, идет разочарование, зависть к тем, кому в этой жизни повезло больше, появляется раздражение, копятся обиды, желание доказать всем, что ты чего-то стоишь... Увы, но каждому из нас хочется получить все разом и целиком...

– Это вы к чему говорите?.. – покосился брат Владий.

– Да к тому, что все прекрасно вписывается в простую схему: те, у которых, как говорится, на горизонте нет, и не просматривается иных, более удачных перспектив, частенько склонны ввязываться в такие вот сомнительные предприятия, в надежде на то, что авантюра закончится удачно, и им удастся ухватить удачу за хвост. Конечно, если влезаешь в нечто, похожее на заговор, то должен отдавать себе отчет и о том, что в случае неудачи можешь потерять все, причем вместе с жизнью, только каждый все одно надеется, что удача повернется к нему лицом.

– Вы имеете в виду, что они решили примкнуть к той особе, которая утверждает, что именно ее сын – настоящий наследник?.. – поинтересовался инквизитор.

– А то кто же еще?.. – даже удивился Себастьян. – Сейчас она со своим сыном – главные возмутители спокойствия в стране.

– Вопрос: куда смотрит тайная стража?

– Ну, они делают, что в их силах, только вот народ в окружении той особы собрался умный, серьезных ошибок они не допускают, да и круг приближенных ограничен, и все держат язык за зубами – знают, чем может повернуться излишняя словоохотливость. Не стоит забывать и о том, что речь идет о сводном брате короля... К тому же там все далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд, только сейчас об этом мне бы не хотелось говорить.

– Я все одно не могу понять, отчего такие проблемы с этой дамой?.. – продолжал брат Владий. – Конечно, вы нам уже рассказывали эту историю, но я не понимаю, отчего у нее такие последствия? Если уж на то пошло, то король такой же мужчина, как и все другие, простите меня Святые Небеса за такие слова! Ну, пообещал красотке, что женится, посулил признать ребенка – так что с того? Мало ли что можно обещать, особенно если к тому времени в голове вовсю заклубился любовный туман, и мысли идут только в одном направлении! Если уж на то пошло, то следует признать, что некоторые мужики дают клятвенное слово едва ли не каждой особе, с которой любовь крутят, кулаком себя в грудь бьют, разве что на иконы не божатся, только вот все одно вести бедняжку в церковь не торопятся. Так и получается, что все права есть только у законной жены и детей, рожденных в браке, освященном церковью.

– Совершенно верно... – согласился Себастьян. – Только вот король дал эту клятву прилюдно, и свидетелей тому оказалось немало, а уж если учесть, что королевские клятвы должны исполняться, то... Ну, сами понимаете. Хорошо еще, что у Его Величества хватило толку не подписать по этому поводу обязательство, хотя прекрасная дама не один раз подсовывала ему бумагу с обещанием жениться и признать родившегося сына законным наследником – дескать, любовь моя, поставь вот здесь свою подпись только для моего спокойствия!..

– Сына... – удивилась я. – А если бы родилась девочка?

– По законам нашей страны девочки не имеют права на трон, так что в этом случае хоть признавай, хоть нет, а конец один – в будущем ее ожидает брак с каким-либо знатным аристократом, и не более того. Ну, может случиться и так, что она станет аббатисой в каком-нибудь монастыре, если у нее появится желание присоединиться к церковной жизни. Что касается упоминаний о сыне, то прекрасная дама была настолько твердо уверена в том, будто у нее родится именно мальчик, и никто иной, что, в конце концов, это стало вызывать некие неприятные слухи.

– Что, прекрасная дама для нужного результата прибегла к помощи колдовства?.. – невесело усмехнулся брат Владий.

– Вроде того... – уклончиво отметил Себастьян. – Ходят какие-то разговоры, но сказать можно все, что угодно.

– Тем не менее, в итоге король передумал жениться на очаровательной особе с большими запросами... – брат Владий повертел в руках пергамент. – Похоже, тут никакое колдовство не помогло.

– Ну, у Его Величества есть свои маги, которые охраняют его от чужого колдовства, так что любая попытка воздействовать на короля магией будет сразу же замечена, и тому, кто решился на подобное, не позавидуешь.

– А магов нельзя подкупить? Или вдруг они столкуются между собой?

– Совершенно исключено... – только что не фыркнул Себастьян. – Тут причина совсем в ином, никоим боком не касаемо презренного золота. Как я понимаю, королевские маги только что не грызутся между собой за право быть первым среди равных, и в этом-то все дело, то бишь они не станут подвергать сомнению свою репутацию ради не ахти какого количества золота. Брать деньги за то, чтоб не заметить явного колдовского воздействия – э, нет, для согрешившего мага итог выйдет себе дороже! Подобный промах враз заметят конкуренты, и обязательно укажут на него всем остальным, а подобный удар по самолюбию вынести тяжело. И вообще: если кто-то из придворных чародеев заметит хоть оттенок чужого влияния, то сию же минуту мчится докладывать об этом королю, а если того нет на месте, то и королеве, потому как считается, что она должна быть в курсе возможных проблем.

– Уже легче.

– Да, так вот, возвращаемся к нашему разговору. Когда стало понятно, что Его Величество охладевает к своей фаворитке, то ее родственники пришли в негодование. Они находились едва ли не в полной уверенности, что после смерти больной жены короля их родственница без промедлений наденет себе на голову корону – и тут такой облом! К тому времени родня прекрасной дамы, заранее считая себя родственниками будущей королевы, стала вести себя крайне бестактно, требуя себе земли, замки, чины, должности, привилегии, и тому подобное, да и сама фаворитка не отказывала себе ни в чем, загружая работой портных, ювелиров, сапожников, и прочих мастеров. Вдобавок ко всему, она стала бестактно вести себя и с Его Величеством, беспрестанно закатывая ему скандалы и сцены ревности, причем пренебрегая всеми правилами приличия, могла позволить себе безобразное поведение даже в присутствии придворных или иноземных послов. Более того: считая себя без пяти минут королевой, она стала присутствовать на заседаниях королевского совета, где, как, впрочем, и повсюду, не преминула доказать свою властность и значительность, участвуя в обсуждении налогов, распределении должностей, и тому подобных решениях, причем позволяла себе весьма бестактно одергивать Его Величество. Как вы понимаете, подобное совершенно недопустимо, и вряд ли хоть кому-то может понравиться. Вполне естественно, что спустя какое-то время любовь короля значительно ослабла, и даже рождение сына ситуацию исправить уже не могло. Его Величество стал уделять внимание иным дамам, более милым, добрым, и без таких неуемных амбиций, а вскоре и вовсе дал понять фаворитке, что ее присутствие и неподобающее поведение начинают его тяготить. Видя, что она теряет власть, дама враз сменила тактику, ведь скандалы не делают женщину привлекательней в глазах мужчины. Увы, было уже поздно.

– Понимаю... – кивнул головой брат Владий. – Кстати, вы упоминали, что дама ранее была замужем. И как же на все происходящее реагировал ее супруг?

– Ну, когда у короля был страстный роман с его женой, бедняга был вынужден закрывать глаза на все происходящее, и делать вид, что он является снисходительным мужем, не придающим значения маленьким шалостям супруги. Естественно, что после смерти королевы и рождения ребенка, дама быстро развелась со своим мужем, попытавшись при этом ободрать его, как липку, и во многом задуманное у нее получилось, во всяком случае, супруг после получения развода стал далеко не так состоятелен, каковым был совсем недавно. Однако у прекрасной дамы дела тоже обстояли далеко не блестяще. Узнав, что ведутся переговоры о сватовстве овдовевшего короля с богатой иноземной принцессой, фаворитка поняла, что все ее планы и намерения летят коту под хвост, и потребовала от короля исполнения его клятвы, то бишь жениться на ней, и признать родившегося ребенка законным наследником.

– И как же отреагировал на это король?

– Достаточно резко. Да, он виноват, и признает себя нарушителем клятвы, но у него на это есть все основания. Прежде всего, ребенок был рожден в двойном адюльтере, то бишь в результате супружеской неверности родился ребенок, причем брак его матери с ее мужем в то время еще не был расторгнут. Понятно, что не может быть даже речи о том, чтоб признать этого ребенка наследником короны – подобное никто не поймет, тем более что ребенок носит имя ее бывшего супруга. Более того: в данный момент будущее династии не определено, и потому король намерен жениться на другой, и только те дети, рожденные в законном браке, будут претендовать на престол. Если уж на то пошло, то Его Величество начал осознавать, что отныне в руках бывшей фаворитки имеется подходящее средство для раздувания интриг, ссор и притязаний из-за ребенка, рожденного без соблюдения принятых формальностей. Правда, король все же рассчитывал на то, что у дамы хватит ума и деликатности согласиться с огромными отступными, которые она получила в виде извинения за все произошедшее. Более того: ей было предложено место фрейлины при королеве, подарен роскошный дворец, ее родню продолжали осыпать милостями...

– Как я понимаю, отвергнутой особе этого показалось мало?

– Совершенно верно. Кое-кто посчитал, что она смирилась со своей участью, но те, кто знал характер прекрасной дамы, понимали – все еще далеко не окончено. Так и случилось, только ее выходка в церкви, перед венчанием короля и его невесты, перешла все границы разумного и допустимого. Судите сами: одетая в невероятно роскошное платье, едва ли не сплошь усыпанное бриллиантами, она в самом начале церемонии, на виду у всех гостей, в сопровождении своих многочисленных родственников, подошла к королю, и громогласно заявила о том, что ждет от него исполнения обещания жениться, и сию же минуту готова идти под венец, как ей это было обещано заранее! Пока Его Величество и все остальные приходили в себя от изумления, а потом и безо всякого пиетета выставляли ее вместе с родственниками из церкви, эта особа успела наговорить очень много неприятного как королю, так и его невесте. Слух о том скандале прокатился по всем странам, и о нем помнят даже сейчас.

– А как повела себя в той ситуации невеста короля?.. – спросила я.

– Очень достойно. Наверняка эта молодая девушка была до глубины души потрясена всем происходящим, но ее выдержке и воспитанию можно только позавидовать, а заодно мечтать о том, что оказавшись в непростой ситуации, ты сможешь повести себя подобным образом. Со стороны казалось, что невеста уделяет нахалке не больше внимания, чем надоедливой мухе – прилетела, пожужжала, и убралась прочь. Мол, досадно, конечно, но с насекомыми ничего не поделаешь, они ж создания неразумные... Знаете, именно с того неприятного эпизода отношение к невесте, а потом и к королеве, враз поднялось на небывалую высоту, и держится таковым до сих пор. Что же касается фаворитки, теперь уже бывшей, то с того момента для нее закончилось очень многое. Король отобрал у дерзкой особы подаренный дворец, и отправил даму вместе с сыном в провинцию, причем в весьма отдаленное имение, строго запретив ей покидать его пределы. По-полной всыпали и ее многочисленным родственникам.

– Вообще-то красавице очень повезло, что она так мягко отделалась... – пробурчал брат Владий. – В иных странах за подобное и в тюрьму посадить могут, не говоря о чем похуже.

– Король не хотел продолжения скандала: мол, уехала дебоширка – и все, теперь о ней можно забыть, потому как к словам неразумной женщины с нездоровой психикой не стоит относиться серьезно, так что пусть отдохнет, придет в себя. Оно и понятно, ни один человек в здравом уме не решится на подобное. Однако самой даме, с глазу на глаз, было заявлено в весьма жестком тоне, что отныне, даже за попытку покинуть свою вотчину, она сразу же окажется в застенке, и этот приказ короля не обсуждается. Более того: Его Величество просто мечтает увидеть бывшую фаворитку в тюремной камере-одиночке, так что только от нее самой зависит, где она окажется впоследствии.

– Ох, что-то я сомневаюсь, что после этих слов дама взялась за ум... – покрутил головой брат Владий. – Судя по вашим словам, не такой она человек.

– Верно... – кивнул Себастьян. – Как выяснилось позже, она наняла едва ли не десяток крючкотворов, которые по ее просьбе перекопали все законодательство страны, причем с древних времен, и сумели отыскать там пару прецедентов, когда слово, прилюдно данное королем, перевешивало другие обязательства. Именно опираясь на те прецеденты, дама и начала войну с королем, сначала незаметную, но постепенно все более расширяющуюся. По слухам, эта война вовсе не безуспешна, и к нынешнему времени у нее уже есть немало сторонников. Так и до заговора недалеко.

– А ее сын?

– Не поверите, но о нем известно не так и много. По слухам, живет в одном особняке с матерью, замкнут, до сих пор не женат, с королевским двором не поддерживает никаких отношений, а они тем более не желают ничего слышать о нем. Говорят, что тот человек много времени уделяет молитвам о справедливости и благополучии родины. В то же самое время его не назовешь человеком, рьяно исповедующим религию, хотя его мать утверждает, что ее сын часто покидает дом именно для того, чтоб лишний раз побывать в святых местах, и надолго там задерживается.

– Но ведь им же запрещено покидать имение!

– С той поры прошло немало лет, и суровое содержание несколько смягчилось, во всяком случае, по отношению к сыну бывшей фаворитки. Так, молодому человеку дозволено путешествовать по стране, но в то же время приказано и близко не приближаться к столице.

– Хм, я, конечно, человек сторонний, многое не понимаю, но мне все одно что-то не нравятся его поездки... – протянула я.

– Ну, не тебе одной... – подосадовал Себастьян.

– Кстати, не знаешь, на сегодняшний день, сколько той даме лет?

– За шестьдесят. Судите сами: ее сыну тридцать восемь, а ребенка она родила, когда ей исполнилось двадцать пять лет. Думаю, что сложить цифры не составить труда.

– А к власти рвется по-прежнему... – подосадовала я. – Знаете, каждый из нас может много говорить о своем превосходстве и о каких-то правах на что-то, которое у него незаконно забрали. Ну, разговоры – разговорами, а вот чтоб от них перейти к действию, то есть к полномасштабному заговору – для этого нужны средства, и немалые. Раздобыть их пустыми разговорами и абстрактными обещаниями – дело совершенно нереальное, вряд ли хоть кто-то рискнет давать большое количество золота на сомнительное предприятие. И потом, если даже случится чудо и дело выгорит, то деньги все одно отдавать надо, причем понятно, что одним возвратом денег (пусть даже и с хорошими процентами), дело не ограничится.

– Верно... – согласился Себастьян. – И вот теперь мы подходим к главному: внезапно заговорщикам становится известно о том, что у них появилась возможность получить огромные деньги, которые помогут им осуществить все их далеко идущие планы. Желающих отправиться на поиски изваяния Вухуду, а потом и за алмазами, долго искать не пришлось: многие заговорщики сами только что не рвались на Черный Континент, чтоб добраться до спрятанного идола. Возможно, в глубине души каждый надеялся разжиться горсткой алмазов – там, где обещают дать целый мешок драгоценных камней, подобные потери будут просто незаметны.

– Вот-вот... – я невольно улыбнулась. – Знаешь, в Тупике есть что-то вроде забавной поговорки, которая звучит так: если от многого взять немножко, это будет не кража, а только дележка.

– Ох, что-то я очень сомневаюсь в том, что заполучив такие сокровища в руки, кто-то захочет с ними расстаться!.. – сделал вывод брат Владий.

– Эти опасения имеют под собой все основания, но тут тоже есть немало сложностей... – продолжал Себастьян. – Для начала надо отыскать изваяние Вухуду, с которым просто так к жрецам тоже не заявишься – мол, давайте-ка быстренько поменяемся баш на баш, как вами и было обещано заранее! Жрецы прекрасно знают цену алмазам, и, по-возможности, постараются обойтись без такого вот... обмена, желая заполучить изваяние безвозмездно. Именно поэтому заговорщики пришли к решению, что те, кто сумеет раздобыть изваяние, постараются доставить его в условное место, на корабль под названием «Рассветная звезда», который будет ждать их в порту. Обмен должен произойти на нейтральной территории, но в такие подробности Макс, увы, посвятить меня не успел...

– Нет, ну надо же такое придумать – перевозить гору алмазов на судне! Да если корабельная команда хоть краем уха услышит о том, какие богатства появились на их корабле, то знаете, что будет?.. – горько усмехнулся брат Владий. – Сразу же после выхода из порта моряки отправят за борт всех пассажиров, и с той поры вполне обоснованно начнут считать себя богачами.

– Меня тоже это смущает... – не стал отпираться Себастьян. – Но, очевидно, теми, кто стоит во главе заговора, был продуман и этот вариант развития событии. Лично мне не очень понятно, почему на Черный Континент для поисков изваяния были отправлены такие маленькие отряды, численностью в четыре-пять человек? Один большой отряд куда лучше и надежней!

– Э, не скажите!.. – брат Владий снова развернул пергамент. – Большой отряд чужаков отследить куда легче, а вот у маленькой группы, при определенной доле везения, есть возможность проскочить незаметно. Правда, тут тоже имеются определенные сложности, причем немалые – примеры мы уже видели своими глазами. А еще мне думается, что люди в большом отряде, отыскав изваяние Вухуду, возможно, сами бы попытались совершить обмен со жрецами, и, допускаю, это бы могло получиться. Только вот в этом случае вряд ли многие решились бы расстаться с тем богатством, что пришло к ним в руки – все же, судя по всему, те, кто сюда отправились, не были состоятельными людьми. Ну, а когда речь идет о таких деньгах, то полностью нельзя доверять никому!

Ага... – подумалось мне. – Ага, как же, в этом у меня тоже сомнений нет! Да там все переругались бы еще в то время, когда стали делить камни! Наверняка дело бы дошло до кровавых схваток! Впрочем, если б даже камни сумели поделить полюбовно, и люди возвращались назад с карманами, туго набитыми алмазами, то и в этом случае каждый человек глядел волком друг на друга, и мечтал только о том, как бы еще увеличить доставшиеся ему сокровища за счет содержимого карманов своих друзей-приятелей. Вернее, уже бывших друзей... Ох, боюсь, немногие дошли бы до побережья живыми и здоровыми!

– Это все интересно и познавательно, но давайте поговорим лучше по делу... – брат Владий по-прежнему не выпускал их рук пергамент. – Знаете, что я вам скажу? Кажется, я догадываюсь, куда нам сейчас надо идти. Жаль, что вы мне так поздно рассказали мне о том, зачем приехали сюда – я бы по своей карте быстрее сориентировался по месту, а так придется восстанавливать дорогу по памяти. Как вы заметили, брать с собой в дорогу карту я не стал – не хочется таскать лишнюю тяжесть, да и незачем, а если со мной что случится, то и карта пропадет.

– Мы понимаем...

– Да ладно... – махнул рукой инквизитор. – Давайте сложим вместе все имеющиеся факты. Итак, что у нас есть? Где в Лонгве когда-то находился военный лагерь – это я знаю лишь примерно, но мне точно известно, где находится разрушенный храм Вухуду. Стало быть, много лет назад оттуда ранним утром вышли жрецы, взяв с собой изваяние Вухуду, чтоб перевезти его в более надежное место, а с другой стороны из военного лагеря вышел отряд, направляющийся в селение, название которой начинается на букву «Д». Прикинем расстояние, которое можно пройти за несколько часов до наступления дневной жары, а заодно посчитаем, где в округе находится такая деревня, и до которой можно дойти и вернуться за один день. Я вам уже говорил, что в округе находится четыре деревушки, название которых начинается на все ту же букву «Д», но два селения можно смело откинуть – они находятся достаточно далеко от этих мест. Из двух оставшихся деревушек я выбираю ту, которая называется Доххто. Причин этому несколько, в том числе и та, что неподалеку от Доххто есть небольшой оазис, то бишь зеленая рощица и ручеек... Впрочем, у второй деревушки он тоже имеется.

– Но вы, тем не менее, сделали свой выбор.

– Я почти уверен, что солдаты отправлялись именно в Доххто. Зачем? Мне кажется, они должны были э-э-э... доходчиво дать понять местным жителям, что не стоит так резко конфликтовать с военными. Если это действительно так, то затея заранее была обречена на провал. Жители этого селения всегда славились ярой приверженностью Вухуду. Хотя почему славились? Они и сейчас верные последователи кровавого Бога, и очень не любят чужаков, причем это едва ли не в равной мере относится как к белым людям, так и тем своим соплеменникам, кто недостаточно восхваляет Вухуду. Кстати, знаете, как у них принято приносить жертвы кровавому Богу? На жертвоприношениях во славу Вухуду, помимо обычных способов умерщвления, в Доххто часто сжигают людей живьем, что, вообще-то, делать не принято, но в то же время и не запрещается. Вы рассказывали, что солдаты на второй день сожгли убитых жрецов, верно? Так вот, именно это и помогло направить поиски изваяния Вухуду мимо этого места. Обнаружив в свое время обгоревшие до неузнаваемости тела людей (вернее, то, что от них могло остаться) неподалеку от Доххто, никто и подумать не мог, что это не очередное жертвоприношение, а останки пропавших жрецов, которых все так разыскивают, и уж тем более никому не могло придти в голову, что рядом спрятан их священный идол.

– И сколько же времени у нас уйдет, чтоб добираться до того оазиса, то есть до рощицы?

– Если ничего не произойдет в дороге, то окажемся там завтра, во второй половине дня.

– Что ж, неплохо... – заметил Себастьян. – А вы хорошо знаете здешние места...

– К несчастью... – пробурчал брат Владий. – В свое время мне пришлось здесь побывать, и воспоминания остались далеко не самые лучшие.

– Пытались нести нашу веру и в эти края?

– Не только... – судя по тону инквизитора, говорить на эту тему он больше не хотел, а мы и не настаивали.

Когда жара чуть ослабла, мы вновь отправились в путь. Ох, как тут не помянуть добрым словом прохладные дни нашего короткого северного лета! Хотя об этом сейчас лучше не думать, а не то идти будет еще тяжелее. Лучше по сторонам смотреть, а не то мало ли на кого можно напороться!

Увы, так оно и произошло, но рано или поздно мы должны были встретить здесь людей. Мы прошли всего с получаса, когда на нашем пути, словно вынырнув из-за высокого куста, появились двое темнокожих мужчин, и у каждого в руках было копье с длинным железным наконечником. Естественно, копья были направлены в нашу сторону – дескать, лучше вам не шевелиться. Это понятно – если только сдвинемся с места, как нас могут легко насадить на острие. Ясно, что это охотники, и еще совсем недавно они сидели в засаде, подстерегали добычу, и мы вышли прямо на них. Ого, а эти люди настроены всерьез! Я уже знала, что это копье, какое находится у каждого в руке, называется ассегай, и детей с раннего детства учат им владеть, так что можно не сомневаться в том, что в случае чего хоть одного из нас успеют ранить, или, не приведи того Боги, убить. Одновременно с появлением этих двоих чуть зашуршала трава сзади – понятно, там еще двое, и тоже с копьями наперевес. Видимо, считают, что уже взяли нас в плен. Конечно, в случае чего я надеюсь на свои силы, но пока что не стоит лезть вперед, пусть лучше Себастьян займется своим делом – об этом мы договаривались заранее.

Меж тем один из охотников что-то заговорил, брат Владий попытался ему ответить, но охотник резко перебил его. Лично мне понятно, что требуют эти люди, но нам необходимо немного потянуть время, чтоб Себастьян успел взять их под свой контроль.

– В чем дело?.. – спросила я, прикидываясь испуганной.

– Требуют, чтоб мы бросили на землю наше оружие, и отправились с ними... – перевел брат Владий.

– А зачем?

Вопрос, конечно, глупый, и сейчас я только что не рыдала в три ручья, изображая страх, а про себя отсчитывала мгновения, надеясь, что Себастьян поторопится. Впрочем, сами охотники тоже не спешили, и у них не было желания калечить пойманных людей – и так ясно, что чужаки сопротивляться не станут, сделают все, что прикажут – вон как испуганы! Пусть лучше пойдут сами, да в родную деревню не грех вернуться с такой добычей. Тем временем брат Владий пытался о чем-то поговорить с охотниками, и хотя те ему не отвечали, я стала замечать, что копья понемногу наклоняются вниз, да и сами люди становятся какими-то безразличными. Следует сказать спасибо Себастьяну, у него, кажется, все получается, как надо...

Так, теперь все четверо охотников опустили свои копья на землю и смотрят вперед ничего не выражающим взглядом. Тем временем брат Владий по-прежнему о чем-то расспрашивал одного из охотников, который, судя по всему, был тут за старшего. Весь разговор занял минут пять от силы, после чего охотники, захватив свои копья, снова направились в те кусты, за которыми прятались ранее, а мы, немного подождав, отправились своей дорогой. Лишь отойдя на довольно большое расстояние, брат Владий поинтересовался:

– Как они, позже не вспомнят нас?

– Не должны... – покачал головой Себастьян. – Я им велел поспать с полчаса, и забыть нашу встречу. Хотя быть полностью уверенным в чем-то тоже нельзя, но я, кажется, справился...

– Наше счастье... – брат Владий огляделся по сторонам. – Здесь неподалеку деревня, где живут эти люди, так что желательно как можно быстрей миновать это место.

Да, вот еще проблема на нашу шею! В здешних местах лучше не встречаться с людьми, но если это произошло, то не будешь же убивать каждого, кто может встретиться на нашем пути! Конечно, в нынешнем заторможенном состоянии четверых охотников я смогла бы расправиться со всеми ними меньше, чем за минуту, только вот делать этого не стоит. Если эти четверо сегодня вечером не вернутся к себе домой, то завтра могут отправить людей на их поиски, и вот тогда-то нас сумеют выследить, и жалеть точно не станут. Лучше уж разойтись мирно.

– О чем вы их расспрашивали?

– Спросил, что происходит в округе, только вот знают они немного. Говорят, что сейчас в здешних местах отчего-то появилось много белых людей, и, по слухам, все они ищут изваяние Вухуду. Правда, в это никто особо не верит, но ведь разговоры идут не просто так! Еще болтают о том, что некоторых из этих дерзких чужаков уже отправили на жертвенный камень. Заодно расспросил охотников, где тут еще могут находиться такие, как они...

– Значит, говорите, белые люди ищут изваяние Вухуду?.. – вздохнула я. – Ох, боюсь, кто-то из пойманных заговорщиков проболтался о том, за какой нуждой они пожаловали на Черный Континент. Наверное, тот человек надеялся спастись, если расскажет правду. Невесело...

– Нам придется невесело, если нарвемся на других охотников, а их в округе немало... – проворчал брат Владий. – В общем, помалкивайте и идите вперед. Да, и по сторонам смотрите во все глаза...

На отдых мы остановились часа через три, когда идти уже было невмоготу. По счастью, к этому времени мы пересекли равнину, и теперь находились в каком-то лесочке, где росли деревья, на которых колючек было куда больше, чем листьев. Да что у них тут за земля такая, если вместо листьев растет невесть знает что?! Впрочем, здешним жителям это кажется как раз правильным. Сейчас меня куда больше беспокоило другое – в моей фляжке осталось от силы пара глотков воды, и у мужчин вряд ли больше. Как не растягивай наши скудные запасы воды, но жара и усталость свое дело делают.

– Как-нибудь постарайтесь потерпеть до вечера... – брат Владий ответил на наш незаданный вопрос. – К тому времени мы дойдем до источника. Есть тут особенный, с очень чистой водой, о нем знают немногие.

– Хорошо бы добраться поскорей... – вздохнула я.

– Доберемся. Вот еще что я бы хотел вам сказать... – брат Владий обратился к Себастьяну. – Вы лихо управились с четырьмя охотниками, но... Видите ли, тут есть и такие, кто плохо поддается магии.

– Такие люди есть везде... – развел руками Себастьян.

– Я о другом. На здешнюю жизнь имеют огромное влияние колдуны и жрецы, а у них тут своя магия, которой вы, господин патрульный, вряд ли владеете, так что схваток нам желательно избежать, потому как неизвестно, чем может закончиться подобное столкновение. Знаете, у нас уже были невеселые случаи.

– Брат Владий, я хотел у вас кое-что спросить... – Себастьян поудобнее устроился на земле. – Когда мы только ступили на землю Черного Континента, и пришли в здание Святой Инквизиции, нас встретили довольно настороженно, и даже, можно сказать, с недоверием. Если честно, то меня это несколько удивило – такое впечатление, что наши люди сидят там, словно в осаде, хотя должны радоваться любым вестям с родины...

– Во многом так оно и есть... – кивнул головой брат Владий. – Наверняка вы обратили внимание на то, что здесь даже инквизиторы относятся с опаской к некоторым из тех, кто обращается к ним за помощью. Здешние колдуны чувствуют в нас немалую угрозу своему владычеству, и потому предпринимают все, чтоб избавиться от нас, причем не брезгуют никакими методами. Знаете, к нам уже не раз приходили люди, внешне совершенно обычные, но присланные как раз для убийства всех, кто находился в здании Святой Инквизиции. Колдуны их посылают на это дело, или, как говорят здесь, зомбируют, и остановить зомбированного человека практически невозможно... Хорошо еще, что все эти случаи обошлись без большой крови, хотя потери в наших рядах, конечно, были... Я уж не говорю о том, сколько раз нам подкидывали ядовитых змей и прочую мерзость, от которой скончалось несколько братьев. Приносили колдовские вещи, прикоснувшись к которым, люди заболевали, присылали отравленные овощи и фрукты...

– Сочувствую...

– В письме, которое вы принесли, есть приказ оказать вам всяческую помощь. Поверьте, мы бы рады это сделать, только вот здешние возможности для этого ограничены. Те из наших братьев, кто не боится ходить среди местных, и знает здешний язык – таких можно пересчитать по пальцам одной руки, у нас каждый человек на счету. Впрочем, если вспомнить писание применительно к нашим условиям, то можно сказать, что мы еще только-только начинаем сеять добрые семена в сухую почву, и впереди у нас непочатый край работы... Все, хватит болтать, давайте передохнем, а потом снова в путь.

Не знаю насчет Себастьяна, а я еле дотянула до вечера, вернее, до того времени, пока мы не оказались в какой-то холмистой местности, где не было ничего кроме песка и нагревшихся за день обломков базальта. Вообще-то я рассчитывала, что мы отправимся дальше, но брат Владий велел нам спрятаться среди нагромождений этих серых камней, лежать там, не высовываясь, и помалкивать. Делать нечего, пришлось заниматься этим, казалось бы, ненужным делом, и, чтоб хоть как-то скоротать медленно тянущееся время, я смотрела на мелких жучков, бегающих по камням у нас перед глазами. Во фляжке не было ни капли воды, хотелось пить просто невероятно, но надо терпеть.

Солнце уже почти зашло, и я, в очередной раз оторвавшись от рассматривания разноцветных жучков, чуть не ахнула от удивления. Не так далеко от нас из-за камней показался человек, за ним еще один, и еще... В лучах заходящего солнца было видно, что это обычные обитатели этой страны – темноволосые, с густыми шапками волос на голове и с копьями в руках, у многих при себе ножи... Откуда они тут взялись? Ведь только что никакого не было! Впрочем, думаю, брат Владий чуть позже ответит нам на этот вопрос.

Не прошло и минуты, как прочь от нас уходили шестеро мужчин, которые до этого времени, похоже, сидели в засаде. Люди как люди, но вот один из них поневоле приковывал к себе внимание – высокий красавец с потрясающей мускулатурой и невероятно прекрасным лицом! Он настолько выделялся из числа остальных мужчин, что они на его фоне просто терялись! Глянь со стороны – просто молодой Бог, сошедший на нашу грешную землю! Интересно, кто это такой?

Я мельком глянула на брата Владия, который находился рядом со мной, и поняла, что он тоже смотрит на красавчика, только вот в его взгляде была самая настоящая ненависть. К этому времени я уже привыкла к сдержанности инквизитора, а сейчас он только что кулаки не сжимает! Кажется, брат Владий с трудом сдерживает себя... Осторожно дотронулась до его руки, и он невольно вздрогнул, а мне только и оставалось, что покачать головой – мол, не стоит нервничать, и необдуманных поступков тоже делать не стоит. В ответ инквизитор лишь нахмурился и отвернулся – мол, не отвлекай! Ну и хорошо...

Меж тем мужчины выстроились цепочкой, и куда-то направились, причем красавец шел первым. Несколько раз он оглядывался, но, по счастью, ничто не привлекло его особого внимания, и лишь когда тот небольшой отряд скрылся за валунами, брат Владий, скрипнув зубами, негромко произнес:

– Пошли...

Когда мы оказались возле того камня, рядом с которым появлялись мужчины, то я увидела, что на земле, посреди бесцветных серых глыб находится что-то вроде провала, или широкой трещины. Теперь понятно, откуда показались те люди... Тем временем брат Владий поднялся с земли и направился к провалу, бросив нам на ходу:

– Будьте внимательней и ноги берегите. Сейчас и без того темнеет а тут спускаться круто и неудобно, оступитесь – можно переломать руки-ноги...

Вообще-то мог бы и не предупреждать, это и так понятно. Несколько каменных плит вели в темноту, но, по счастью, кое-что рассмотреть было еще можно. Небольшой спуск – и мы оказались в небольшой пещерке, вернее, на краю крохотного подземного озерка с чистой водой. А еще тут было прохладно и легко дышалось...

– Что это?.. – не выдержал Себастьян.

– В здешней местности иногда встречаются такие вот источники, только они являются тщательно охраняемой тайной... – брат Владий подошел к воде. – Не уверен, что об этой воде знают даже в соседней деревне, ведь в здешних местах вода – это настоящая ценность, а уж когда ее так много... Кстати, вода тут просто замечательная, но это вы сейчас и сами поймете. Надеюсь, с той поры, когда я тут был последний раз, ничего не изменилось...

Инквизитор оказался прав, а может, мы просто очень хотели пить, но каждый из нас оторвался от воды только тогда, когда понял, что более не в состоянии проглотить ни капли. Тишина, покой, прохлада, и нет удушающей жары... Как же мне хотелось остаться здесь хотя бы на несколько часов, но вместо этого пришлось наполнять фляжки и снова выходить наружу, в быстро темнеющий вечер.

– Куда мы сейчас?.. – спросила я.

– Идем вперед... – махнул рукой инквизитор. – Впереди небольшие холмы, и если успеем до наступления темноты оказаться подле них, то там и остановимся на ночь.

– А эти люди... – Себастьян осмотрелся в сумерках. – Они нас не заметили?

– Не думаю... – брат Владий пошел вперед. – Мы прятались достаточно далеко за камнями, ветер был слабый, и дул в нашу сторону, так что заметить нас там или учуять наше присутствие вряд ли у кого-то получилось.

До холмов мы дошли уже в полной темноте, и там сумели устроиться среди все тех же базальтовых глыб, расположенных на склоне холма. Тут, конечно, довольно неудобно, и огонь не разведешь, но переночевать все же можно – вряд ли здешние хищники будут ночью бродить среди этих безжизненных камней, хотя в этих местах ни за что ручаться нельзя...

Мы уже привычно распределили дежурство, но спать мне пока что не хотелось – уж очень жарко сегодняшним вечером, вернее, уже ночью. Вокруг ставшая уже привычной тишина, только подают голос песчаные сверчки, над нами черное небо, усыпанное звездами, иногда доносится рев какого-то зверя... Да, это не привычная мне северная сторона! Конечно, сейчас надо спать, но мне отчего-то хотелось немного поговорить: вообще-то я не большой любитель разговаривать на отвлеченные темы, но иногда, после тяжелого дня, появляется желание просто пообщаться, выговориться, или же побеседовать на сторонние темы. И потом, особенная темнота южной ночи настраивает тебя на лирический лад.

– Брат Владий... – негромко спросила я. – А те люди, что сидели под землей, у подземного источника...

– Они там не всегда сидят... – не дослушал меня инквизитор. Судя по голосу, ему тоже не спалось. – Признаюсь: когда мы приблизились к тому месту, то я и сам с великим трудом сдержался, чтоб прямиком не отправиться к воде, но все же сумел удержать свой порыв. Наверное, сработала многолетняя привычка быть осмотрительным. Могу сказать только одно – хорошо, что мы туда не сунулись. Знаете, к таким вот подземным источникам ходят как люди, живущие рядом, так и животные, но обычно охранники возле воды не дежурят. У меня, конечно, есть предположения, что эти люди могли там делать, но не думаю, что вам это интересно.

– Брат Владий, вы говорили, что такие вот подземные озера – это тщательно охраняемая тайна, и местные меньше всего желают, чтоб о ней знали посторонние... – вступил в разговор Себастьян. – Вы меня, конечно, извините, но лично вам откуда известно об этом источнике? Мне кажется если бы я даже прошел рядом с той расщелиной в камнях, то мне все одно и в голову бы не пришло, что всего в нескольких шагах от меня может быть вода!

– Просто я один из немногих чужаков, кому это известно... – в голосе инквизитора промелькнула горечь.

– Скажите, а кто был тот мужчина, на которого вы смотрели с такой неприязнью?.. – не отставала я. – Я имею в виду высокого красавца...

– Это вас не касается!.. – чуть повысил голос брат Владий, и фраза прозвучала настолько резко, что у меня пропало всякое желание продолжать разговор. Повисла неловкая пауза, и я мысленно ругнула себя – не стоит лезть в чужую душу, тем более что далеко не каждый желает рассказывать другим о своих проблемах. Однако не прошло и минуты, как брат Владий вновь негромко заговорил:

– Прощу прощения за свою несдержанность. Дело в том, что я и сам несколько растерян – просто никак не ожидал увидеть этого человека. Долгое время я искренне надеялся, что он уже на Небесах, но, судя по всему, некоторые туда не торопятся.

– Несколько необычное заявление.

– Какое есть... – устало вздохнул брат Владий. – Я думал, что все уже прошло, осталось в прошлом – но нет! Так поневоле и вспомнится высокопарная фраза из какой-то старой книги, которая звучит примерно так: осколки прошлого ранят достаточно больно.

– Я, право же, не хотела...

– Не стоит извиняться – вы не сделали ничего дурного, а вот мне, пожалуй, следует объясниться, чтоб впредь между нами не осталось недомолвок... – инквизитор на минутку умолк. – Это произошло уже давненько, восемь лет назад. Как вы, наверное, уже поняли, здесь на виду едва ли не каждый белый человек, прибывающий в эту страну. Приезжают в основном мужчины, женщин мало, а те дамы, которые все же решается приехать на Черный Континент – они уже в возрасте. Проще говоря, красивых и милых женщин отыскать здесь практически невозможно. Впрочем, по-большому счету, им тут делать нечего...

– Сюда приехала какая-то девушка?.. – спросил Себастьян.

– Не какая-то, а самая лучшая на свете... – тоска в голосе брата Владия говорила сама за себя. – Ее мать умерла, дома с родственниками возникли какие-то сложности, и она решила переехать к отцу, который занимался здесь огранкой алмазов, и получал очень неплохие деньги. Конечно, для молодой девушки подобный переезд очень рискован, на него отважатся немногие, но она никогда ничего не боялась, а может, просто не думала о возможных опасностях, относилась к жизни легко и непринужденно, видела в людях только хорошее. Наверное, это прозвучит глупо, но я влюбился в нее с первого взгляда, сразу же, как только увидел. Она нравилась очень многим, и я даже мечтать не мог, что из всех своих поклонников она выберет меня, хотя там были куда более красивые и богатые люди. Святые Небеса, какие только я тогда глупости не совершал, чтоб ей понравиться, и, что самое невероятное – я сумел это сделать!.. Больше того – я даже собрался снять сан и покинуть лоно церкви... Мы понемногу стали готовиться к свадьбе, и уже было решено, что вскоре после бракосочетания мы все покидаем Черный Континент и возвращаемся к себе на родину. К тому же она плохо переносила здешнюю жару...

– Потом что-то случилось?

– Увы... Однажды моя невеста увидела Шембонго...

– Кого?

– Того самого красавца, которого мы все видели несколько часов назад. Тогда он приехал на рудник по поручению своего отца, привез на продажу горсточку алмазов. Чего уж там греха таить, внешне парень хоть куда – сын вождя, от него глаз не оторвать, уверен в себе, умелый охотник... Вдобавок ко всему Шембонго неплохо знает наш язык, так что многие переселенцы поневоле вынуждены иметь с ним дело. Не без оснований считается, что он – самый красивый человек в этой стране, и число разбитых им женских сердец не поддается счету, а его самомнение просто зашкаливает. Главное, Шембонго знает, как обращаться с женщинами, чтоб они с него восхищенных глаз не отводили, и были готовы на разные безумства ради его прекрасных глаз... Все так, но мне даже в голову не могло придти, что моя невеста может настолько потерять голову от здешнего красавца, чтоб отправиться вслед за ним едва ли сразу же после того, как только он поманил ее пальцем. Уж не знаю, что там у них произошло, но когда к вечеру Шембонго уехал, то выяснилось, что моя невеста отправилась вместе с ним, причем сделала это совершенно добровольно, по собственному желанию. Правда, она попыталась извиниться и дать разъяснения в оставленной мне короткой записке, но многое ли можно прочитать в нескольких строчках?!

– Что сказал ее отец?

– Он был в шоке от всего произошедшего. Впрочем, все остальные тоже.

– И как поступили вы?

– Знаете, почему я так хорошо знаю Лонгве?.. – вздохнул брат Владий. – Да потому что Шембонго родом как раз из этих мест! Когда моя невеста пропала, я, спустя недолгое время, отправился вслед за ней, сумел добраться до деревни, где она в то время жила, и мы встретились... Я просто хотел увести ее с собой, нечего ей здесь делать.

– Умение прощать дано не каждому... – негромко произнес Себастьян.

– Да, согласен, в какой-то мере моя гордость была уязвлена, но потом я понял, что на свете существует нечто выше мелочных обид... – кажется, брату Владию даже сейчас было тяжело вспоминать о произошедшем. – Если уж на то пошло, то каждый из нас может совершить ошибку или необдуманный поступок, за который позже ему будет стыдно, а получить прощение за свой промах нужно каждому из нас. Гордыня и гордость – разные вещи, и если первая – это смертный грех, то вторая должна быть свойственна каждому, кто считает себя сильным человеком. Иногда же стоит утихомирить и свою гордость. Чтоб преодолеть все сложности, которые могут встретиться на твоем пути, надо просто правильно взаимодействовать с окружающими, не выпячивая свою гордыню, и принимая другого человека таким, каков он есть.

– Когда вы встретились, то, что она сказала?

– Сказала, что я ничего не понимаю в жизни, а она любит Шембонго так, как никого и никогда не любила раньше! Дескать, все то время, что они вместе, она ходит и поет от счастья, окружающее сияет новыми красками, и мне не стоило совершать такой долгий путь, чтоб вернуть бывшую невесту, потому что бросать любимого человека она не собирается. Еще мне было сказано, что она уже вышла замуж, и ее вполне устраивает здешняя жизнь, и потому я должен уйти, ведь мое присутствие сердит ее мужа. Увы, все мои слова, уговоры и взывание к здравому смыслу ею совершенно не воспринимались – боюсь, там было наведено что-то вроде любовного дурмана. Я попытался, было, увезти ее силой, но... Скажем так: надо сказать спасибо Небесам за то, что мне вообще позволили покинуть те места. Хотя, если вдуматься, подобное благородство вполне объяснимо: каждому из мужчин в глубине души приятно испытать чувство победы над соперником, и потому побежденного можно отпустить живым на все четыре стороны, ведь он все одно вчистую проиграл.

– Что было потом?

– Много чего... – неохотно отозвался брат Владий. – Я пытался следить за ее жизнью, только вот сделать это было совсем непросто. До меня доносились только кое-какие слухи – и не более того. Прошло четыре года, и мне доподлинно стало известно, что моей бывшей невесте живется не просто плохо, а очень плохо. Она чужая в той деревне, едва ли не изгой, часто болеет, муж ею пренебрегает... Я снова добрался до Лонгве, сумел встретиться с ней...

– Вам это позволили?

– Я сказал вождю племени, что отец этой женщины желает получить назад свою дочь, и предлагает за нее два десятка коз и десяток коров. Вас что-то удивляет? Напрасно: в здешних местах платить за то, чтоб получить себе женщину, или вернуть ее в семью – это обычное дело. Два десятка коз и десяток коров – это очень хорошая цена за красивую молоденькую девушку, а уж если речь идет о женщине с двумя детьми, которых надо кормить и растить, то подобный выкуп считается немыслимо щедрым предложением.

– Что сказал вождь?

– Он обещал подумать.

– А муж вашей бывшей девушки?

– В тот день его не было в деревне.

– Что сказала ваша бывшая невеста, когда узнала, для чего вы пришли в Лонгве?

– В основном она плакала, говорила, что скучает по отцу, да и выглядела усталой, изможденной и постаревшей. Такое впечатление, что от прежней жизнерадостной девушки осталась всего лишь тень. К тому же, как оказалось, бедняжка живет впроголодь. За все эти годы она так и оставалась одинокой, чужаком в здешних местах, а у ее красавца-мужа к тому времени имелось еще с пяток жен, которые ненавидели друг друга, однако все вместе на дух не переносили белую женщину, которой их муженек иногда оказывал знаки внимания. Еще нужно упомянуть, что у нее уже было двое маленьких детишек... Знаете, что меня поразило? Эти дети постоянно обмазывали себя черной грязью...

– Зачем?!

– Чтоб не отличаться от остальных деревенских ребятишек. У них была более светлая кожа, черты лица несколько иные, и этих двоих непрерывно дразнили, а то и поколачивали, вот бедные детишки и пытались стать похожими на остальных... Я сказал ей, что отец ждет ее назад, да и я буду рад, если она вернется, тем более что нашу помолвку никто не отменял...

– Снова скажу, что вы – благородный человек.

– Да при чем тут какое-то благородство?! – только что не вспылил инквизитор. – Бедная девочка ни в чем не виновата! Просто она человек с открытой душой, и видела мир в розовом цвете! К сожалению, при столкновении с реальным миром такие люди полностью беззащитны, и судьба к ним безжалостна!

– Судя по вашему голосу, все пошло не так?

– Не так пошло все. Прежде всего, бывшая невеста сказала, что все еще любит своего мужа, и ей бы не хотелось лишать детей отца, но я все же надеялся, что она передумает. К тому же мне хорошо известны здешние нравы: если я предложу вождю дополнительно еще пяток коз, то вопрос решится сам собой, и женщину вместе с детьми просто выставят из деревни – мол, за тебя заплатили, так что уходи отсюда!.. Однако утром в деревню вернулся ее муж, и наотрез отказался отдавать жену, причем ни о какой любви и речи не было – Шембонго сказал «нет», и на этом разговор был окончен! Знаете, есть люди, которые не желают отдавать ничего из своего, и неважно, о чем идет речь – о женщине, или об имуществе. Пусть даже предмет торга тебе уже давно не нужен, но все одно будет так, как я сказал!

– И что было дальше?

– Я был вынужден уехать. Кстати, именно тогда, перед отъездом, бывшая невеста рассказала мне, где неподалеку от их деревни находится подземный источник, и как можно его отыскать – мне почему-то кажется, что раскрывая одну из тайн этого племени, она словно пыталась извиниться передо мной. Еще она просила передать отцу, что когда-нибудь надеется с ним свидеться и познакомить дедушку с внуками.

– Если я правильно поняла, то ничего этого не произошло?

– Через какое-то время я узнал, что моя бывшая невеста умерла, причем скончалась вместе с детьми. Подобное тут не считается чем-то необычным – здешний климат мало подходит для белых людей, но я все одно решил выяснить, что именно произошло. Мне дали знать, когда в город приехал один из жителей этой деревушки, и я сумел хорошо его прижать, а заодно предложил этому человеку хорошие деньги за то, чтоб он рассказал, что случилось с моей бывшей невестой. К сожалению, сбылись мои самые дурные предположения: оказывается, Шембонго отвез ее вместе с детьми к разрушенному храму Вухуду, и они были принесены в жертву на какой-то очень значимой церемонии.

– Но это же его дети!

– И что с того?.. – устало бросил инквизитор. – Здесь бесконечно чтут только своих Богов, пытаются их умилостивить всеми возможными способами, а жертва жизнью не значит ничего. Ритуальные убийства – это неотъемлемая часть жизни Черного Континента, и никаких успехов в искоренении этих страшных обычаев пока что не замечено. Конечно, сейчас такие убийства стараются не демонстрировать открыто, так что будем считать это хотя бы каким-то достижением... Что же касается детей, то их у этого красавца столько, что и не сосчитать, а особой любви к своим отпрыскам он, похоже, не испытывает. Двумя детьми больше, двумя меньше – для него это без разницы. К тому же, если я правильно понял, моя бывшая невеста ему особо никогда не нравилась – слишком маленькая и худенькая, однако иметь подле себя белую женщину – это престижно, и поднимало его самооценку в глазах соплеменников.

– А тот человек, что рассказал вам о том, что произошло... Он не мог вас обмануть?

– Мог, но не стал... – судя по всему, брат Владий и сам не раз думал об этом. – Насколько я понял, он и сам с трудом выносит Шембонго, но вынужден почтительно смотреть на этого заносчивого и высокомерного сына вождя, который ни во что не ставит мужчин своей деревни, и не упускает случая лишний раз показать свое превосходство. Кроме того, этого человека люди боятся – говорят, он тесно связан с колдунами. А уж если учесть, что Шембонго и сам через какое-то время станет во главе племени...

– Вы что-то предприняли, чтоб наказать этого... как его... Шембонго?

– Пытался, но у меня ничего не получилось.

– А где сейчас отец вашей бывшей невесты?

– Узнав, что его дочь умерла, он покинул Черный Континент, уехал на родину – далее оставаться здесь не имело смысла. Его можно понять...

– Вы упомянули, что Шембонго имеет отношение к колдунам...

– Можно сказать и так. Впоследствии я постарался о нем кое-что узнать, и то, что выяснилось, меня не порадовало. Этот человек – большой любитель неких жутковатых колдовских амулетов и оберегов, о которых (спорить готов) вы и не слыхивали. Хотите, расскажу? Для начала ответьте на вопрос: вы знаете, кто такие альбиносы? Я не имею в виду рождение ребенка от черного и белого родителя – речь идет именно об альбиносах, или (как говорит один мой ученый друг), о людях с нарушением пигментации кожи и волос, хотя я и представления не имею, что означают эти слова. Очень редко, но случается, что альбиносы рождаются и здесь, на Черном Континенте. Согласно местным верованиям, рождение такого ребенка – это очень плохой знак, но зато для родителей есть возможность неплохо заработать. Проще говоря, таких детей можно продать, и с хорошей выгодой. Дело в том, что из органов и частей тела альбиноса при должном колдовском умении можно изготовить сильнейшие обереги и амулеты, которые пользуются огромным спросом.

– Кошмар!

– Кошмар это, или нет, но у Шенбонго, по слухам, при себе всегда имеется чуть ли не десяток подобных амулетов. Говорят, именно потому он и неуязвим... Так, все, завязываем со страшилками на ночь, и с никому ненужными разговорами – нам надо отдыхать, а не пугать друг друга перед сном. Об остальном поговорим завтра...

Пожалуй, мне с самого начала не стоило заводить этот разговор с братом Владием, потому как теперь есть реальная возможность вообще не уснуть! Н-да, вот как складывается человеческая судьба... Никогда бы не подумала, что под холодновато-неприязненным отношением к людям в душе брата Владия могут жить такие трепетные чувства! Надеюсь, он сейчас не жалеет о своей несдержанности. В то же время я понимала – не окажись инквизитор в растерянности от вида своего врага, то вряд ли он рассказал бы нам эту историю. Все правильно: иногда человеку надо просто выговориться...

Мы отправились в путь сразу же, как только стало рассветать. Помнится, брат Владий упоминал о том, что сегодня мы может подойти к той рощице, подле которой дед Сташи спрятал изваяние Вухуду. Что ж, тогда нам надо поторопиться.

Через какое-то время каменная пустошь закончилась, и вновь пошли пыльные перелески, если, конечно, их можно назвать таковыми. Все бы ничего, идти можно сравнительно неплохо, только вот нам пришлось сделать большой крюк, отклонившись в сторону – дело в том, что у нас на пути оказался прайд львов, а встреча с этими грозными хищниками для нас ничем хорошим кончиться не может.

На отдых мы расположились в тени невысоких деревьев. До наступления полуденной жары еще есть время, но, тем не менее, надолго затягивать с отдыхом нам не стоит.

– Через десять минут выходим... А это что еще такое?.. – брат Владий посмотрел на трех черных птиц, внезапно взлетевших в нескольких десятков шагов от нас.

– В чем дело?.. – я проследила взглядом улетающих птиц.

– Эти птицы днем вообще стараются не летать... – брат Владий поднялся на ноги. – Их кто-то спугнул...

– Возможно, какой-нибудь зверь?.. – мы тоже встали с земли.

– Сомневаюсь. У этих птиц мяса совсем немного, и оно сильно отдает горечью, и в то же время имеется очень жесткое оперение. Звери на этих птиц, как правило, не охотятся, пробегают мимо, а вот люди стреляют этих птиц как раз ради их оперения – у местных жителей жесткие черные перья в большом ходу...

– Неподалеку люди?

– Не исключаю...

Не знаю, о чем в тот момент подумали мужчины, а лично я на всякий случай только что не вытряхнула ножи, припрятанные в рукавах – достаточно одного взмаха руки, чтоб нож полетел точно в цель. Ладно, посмотрим, а то, что рядом кто-то есть – об этом уже дает знать и Себастьян...

Ждать пришлось недолго. Внезапно неподалеку поднялись с земли несколько человек, и, не особо торопясь, направились е нам. Впереди шел тот самый красавец Шембонго, о котором ночью нам рассказывал брат Владий, а с ним следовали четверо воинов с копьями в руках. Хм, они что, в этих местах постоянно вчетвером ходят? Впрочем, это далеко не самый главный вопрос... Куда интересней узнать, откуда здесь взялись эти люди... Хотя ответ мне и так понятен – шли по нашему следу. А этот Шембонго вблизи выглядит еще красивей, только вот спеси и высокомерия у него столько, что смотреть противно – вон, его только что не распирает от осознания своей значимости и красоты. А еще он позер, каких мало – идет не торопясь, а на губах такая презрительная усмешка, что мне захотелось от души врезать ему по зубам, чтоб от победной улыбки ничего не осталось, а обломки некогда ровных зубов посыпались на землю.

– Алана... – негромко произнес Себастьян. – Алана, работаем, как договаривались заранее.

– Поняла...

Меж тем красавец подошел к нам, и встал напротив брата Владия. Что же касается четверых воинов, то те опять расположились по двое, спереди и позади нас, держа в руках копья наперевес. Ничего нового, первыми нужно будет снять тех, что находятся сзади, чтоб обезопасить спину...

– Ты опять пришел к нам... – заговорил Шембонго, обращаясь к брату Владию. А голос у этого человека гортанный, и в то же время грубоватый, звучит очень неприятно. – Зачем?

– Как ты меня нашел?.. – вместо ответа спросил инквизитор.

– Барабаны... – кажется, Шембонго даже удивился наивности вопроса. – Я всегда знал, что ты придешь в мои края, как и обещал. Только и я обещал тебя встретить...

А ведь точно, барабаны должны были передать то, что инквизитор сопровождает двоих искателей алмазов. Хочется надеяться, что нас до сей поры считают таковыми...

– Боги сказали мне, что ты здесь... – продолжал Шембонго. – Я пошел по твоему следу. Хочу, чтоб ты знал – я мог убить тебя раньше, но не стал это делать, ведь всегда приятно посмотреть на поражение твоего врага. Хотя какой из тебя враг? Ты никто, пыль под солнцем, жалкий червяк, пытающийся укусить своим беззубым ртом. Считай, что я окажу тебе и твоим соплеменникам великую честь, принеся ваши никчемные жизни к ногам великого Вухуду!

Не знаю, что брат Владий ответил красавцу – беседа перешла на местный язык. Разговор длился несколько минут, и я стала замечать, что копья воинов стали медленно опускаться на землю – это уже работа Себастьяна... Казалось, еще несколько минут – и мы сможем мирно разойтись, но не тут-то было! Пожалуй, брат Владий был прав, когда предполагал, что с Шембонго не так просто, и он имеет какое-то отношение к колдунам – во всяком случае, этот человек стал понимать, что все идет несколько не так. Резкий крик красавца стряхнул с воинов сонную одурь, а сам он, выхватив нож, кинулся на брата Владия...

Все остальное заняло всего лишь несколько ударов сердца: я, не оглядываясь, швырнула ножи назад, и в следующее мгновение еще два ножа полетело вперед, затем кувырок вперед и еще один нож, посланный в красавца...

Короткая схватка заняла считанные мгновения, и после ее завершения впору было хвататься за голову – на земле убитыми и умирающими лежали темнокожие воины, и красавец Шембонго бессильно скреб пальцами по земле – у него была перебита нижняя часть позвоночника... По счастью, мы с Себастьяном были целы, если не считать нескольких царапин, а вот брат Владий зажимал руками рану в боку...

Ну, что тут скажешь? Наверняка можно утверждать только одно – вряд ли мы сегодня доберемся до нужной нам рощицы...