Паутина времён.

Глава 3

Александр сидел в просторном конференц-зале, чьи панорамные окна, словно огромные экраны, выводили на показ завораживающую картину небоскрёбов мегаполиса. Свет, пробиваясь сквозь них, играл на безупречно отутюженных деловых костюмах, окружающих массивный стол из полированного темного дерева. Их силуэты казались выточенными из бронзы, каждое движение выдавало уверенность и силу. Здесь собрались сливки общества: влиятельные люди, способные одним росчерком пера менять ход как финансовых, так и политических событий.

– Итак, господа, – произнёс Александр, медленно водя кончиком пальца по краю бокала, чей кристалл отбрасывал блики, – наши последние достижения... как минимум, заслуживают похвалы. Однако есть еще несколько вопросов, которые нам предстоит решить в самое ближайшее время.

Пока разговор вращался вокруг цифр и графиков, его ассистент, молодой человек в безупречном черном костюме, почти бесшумно скользнул вперед, демонстрируя Александру последние данные на своем планшете.

– Вот последние отчеты по проекту, – произнес ассистент, его голос звучал тихо, но отчетливо. – Также есть обновления по делу Майкла и его работе над заменой Константина.

Александр кивнул, сохраняя невозмутимое выражение лица, но его взгляд стал острее и внимательнее. Он отпил глоток воды из бокала, в его глазах мелькнула мысль о том, что скоро все изменится.

– Господа, думаю, на этом мы можем завершить нашу сегодняшнюю встречу, – сказал Александр, окинув взглядом присутствующих. – Все идет по плану. Теперь осталось лишь утвердить окончательные шаги.

Партнеры, как один, кивнули в знак согласия. Некоторые обменялись едва уловимыми взглядами, в которых читалось нечто, скрытое от непосвященных, после чего начали без спешки покидать зал. Один из мужчин, высокий и седовласый, остановился у выхода и сделал последний комментарий:

– Мы рассчитываем на вас, Александр. Если все пойдет по плану, мы получим полный контроль над проектом.

– Можете быть уверены, – с уверенной улыбкой ответил Александр, его взгляд был тверд, как гранит.

Когда партнеры ушли, Александр, повернувшись к ассистенту, спросил:

– Как у нас с Константином?

Ассистент скользнул пальцами по планшету, демонстрируя графики и данные.

– Майкл показывает хорошие результаты. Но профессор Вей Линь слишком поддерживает Константина, и это может создать проблемы. Нам нужно убедить его, что Константин больше не подходит для этой роли.

Брови Александра сошлись к переносице, придав его взгляду тяжести:

– И ты уверен, что Майкл сможет его заменить?

– Да, – подтвердил ассистент, не отрывая взгляд от планшета, – но нужно время, чтобы подготовить все так, чтобы переход был гладким. Можем использовать связи в правительстве, чтобы надавить на Вей Линя.

Александр медленно кивнул, словно взвешивая каждое слово.

– Позаботься о том, чтобы все было безупречно. Я хочу, чтобы Константин оказался вне игры до того, как он почует неладное. И позаботься, чтобы эта информация дошла до Вей Линя так, чтобы он не смог ей возразить.

Ассистент отметил указания на планшете, его лицо оставалось бесстрастным.

– Какие еще дела на сегодня? – спросил Александр, поднимаясь с кресла.

– Встреча с нашими контактами в министерстве через два часа, – ответил ассистент, – и нужно рассмотреть отчеты по строительному проекту в Европе.

Александр плавно поднялся с кресла, потянувшись, как ленивый хищник перед охотой.

– Что ж, время не ждет. Готовься, выезжаем через час.

С этими словами Александр покинул конференц-зал, а ассистент, как тень, следовал за ним, проверяя свои записи, и уже обдумывая следующие шаги. План был выверен до мелочей, оставалось только следить за его исполнением, как за движением шестеренок хорошо смазанного механизма.

***

Когда Константин подъехал к подъезду Алины на своем черном, как вороново крыло, внедорожнике, вечер выдался удивительно теплым и ясным для ноября. Воздух был свеж, с легким ароматом опавших листьев, но без привычной для этого времени года колкости. Свет фонарей, словно золотые монеты, рассыпанные по мостовой, мягко освещал улицу, создавая уютное и интимное настроение.

Алина уже ждала у входа, накинув на плечи легкую замшевую куртку цвета осеннего неба, которая подчеркивала ее стройную фигуру. Она сразу заметила приближающуюся машину и, не дожидаясь, пока Константин остановится, уже шла навстречу, одаривая его ослепительной улыбкой.

(Алина.)

– Опоздал! – поддразнила она, открывая дверь и устраиваясь на пассажирском сиденье, - как всегда.

Константин усмехнулся уголком рта, отмечая, как ее глаза вспыхнули озорством.

– Знаешь, это не опоздание, - проговорил он, - это особый стиль - подъехать ровно тогда, когда вечер становится совершенно идеальным.

Он остановил машину, и его взгляд задержался на Алине - уличный фонарь, словно луна, высвечивал ее профиль, делая его еще более загадочным.

– Ну-ну, - улыбнулась Алина, поправляя выбившуюся прядь волос. - В любом случае, сегодня необыкновенно тепло для ноября, ты заметил?

– Да, погода решила сделать нам подарок, – согласился он, трогаясь с места и наслаждаясь легким ароматом ее духов, наполнившим салон. – Может, это добрый знак?

Алина звонко рассмеялась, ее смех заполнил салон машины, а их разговор продолжался в легком, непринужденном тоне. Она вдруг вспомнила:

– А помнишь тот наш вечер на побережье, когда ты пытался сделать мне сюрприз, а я, как всегда, все испортила? Ты приготовил романтический ужин, а я опрокинула бокал красного вина на скатерть.

Константин усмехнулся, мысленно возвращаясь в тот день.

– Ну, зато получилось весело, - его глаза светились теплом воспоминаний, - ты тогда превратила хаос в импровизированное торжество, умудрившись даже посмеяться над моим кулинарным провалом.

– А ты на следующий день чуть не спалил гриль на заднем дворе, – Алина звонко рассмеялась, вспоминая этот неудачный кулинарный эксперимент.

Они продолжали обмениваться теплыми воспоминаниями и шутливыми подколками. С каждой новой историей вечер становился все более теплым и душевным, и былое напряжение между ними постепенно испарялось, словно дымка в утреннем небе.

Дорога к отелю, извиваясь змеей между живописных холмов и лесов, дарила их поездке особое очарование. С каждым километром город оставался позади, а окружающая природа становилась все более завораживающей. Алина, прильнув к окну, с детским любопытством рассматривала проплывающие мимо пейзажи - лес в полумраке, очертания далеких гор, небо, где начинали проступать первые звезды.

– Останови здесь, - сказала она вдруг, указывая на небольшой участок с потрясающим видом на долину и зазубренные силуэты гор на горизонте. - Я хочу сделать несколько фотографий для Инстаграма.

Константин, слегка улыбнувшись ее прихоти, плавно свернул на обочину.

– Инстаграм... – пробормотал он с легкой иронией, - ну ладно, давай, твори свои шедевры.

Алина, словно профессиональная модель, вышла из машины, достала телефон и начала позировать на фоне заходящего солнца. Константин смотрел на нее, ловя каждый ее жест и восхищаясь ее непринужденностью. Ему вспомнилось, как в начале их отношений его это немного забавляло, но сейчас он видел в этом особую прелесть ее натуры.

– Давай, сделаем селфи! – сказала она, вернувшись к машине, - Так, чтобы все наши друзья завидовали.

Константин с легким вздохом вышел из машины, подошел к ней и сделал несколько снимков, которые запечатлели их обоих на фоне заката. Алина, посмотрев на фотографии, довольно кивнула.

– Все, теперь можно ехать, – сказала она, убирая телефон, довольная результатом.

Они продолжили путь, и Алина, погрузившись в свой телефон, начала выкладывать фотографии в социальную сеть, словно желая поделиться с целым миром своим настроением, а Константин, наслаждаясь умиротворяющим пейзажем, мысленно рисовал картину предстоящего вечера.

Когда они подъехали к отелю, его величие поражало с первого взгляда. Здание, возвышаясь над холмами и лесами, с огромными панорамными окнами, отражало последние лучи заходящего солнца. У входа их уже ждал вышколенный персонал, готовый мгновенно избавить от любых забот.

– Это место… просто волшебное, – прошептала Алина, оглядываясь по сторонам, когда они вошли в просторный холл отеля. Мягкий свет, изящная мебель и уютная атмосфера окутывали их теплом, словно старинная сказка.

Константин, любуясь ее восхищением, нежно улыбнулся.

– Я знал, что тебе понравится, – произнес он, пока они шли к своему номеру.

Константин и Алина вошли в номер, который оказался еще более прекрасным, чем они могли себе представить. Огромные окна во всю стену открывали захватывающий вид на темнеющие горы и леса, омытые мягким светом заходящего солнца. В комнате царил уют, пахло чистотой и свежими цветами. Все, от мягкой мебели до изящных светильников, создавало атмосферу безмятежности и расслабления.

Алина, словно околдованная, медленно обвела взглядом комнату, чувствуя, как напряжение покидает ее. Она опустилась на мягкий диван и, прикрыв глаза, выдохнула с облегчением.

– Здесь так хорошо... это именно то, что мне было нужно, - сказала Алина с удовольствием, - Кажется, все напряжение улетучилось.

Константин подошел к ней, его взгляд, наполненный нежностью и желанием, не отрывался от ее лица. Он тихо сел рядом, притягивая ее к себе, пока между их телами не оставалось ни малейшего зазора. Алина не сопротивлялась, ее дыхание стало глубже, когда он нежно провел рукой по ее плечам, вызывая легкую дрожь.

– Расслабиться? - прошептал он, наклонившись к ее уху, его голос был наполнен чувственностью и намеками. - Может, я помогу тебе… расслабиться по-настоящему?

Прежде чем Алина успела сказать хоть слово, Константин накрыл ее губы своими. Поцелуй был сначала нежным, словно бабочка коснулась цветка, но затем стал более страстным, словно огонь вспыхнул и поглотил их обоих. Их губы слились в горячем танце, и в этом поцелуе проявилась вся глубина их желания. Алина подалась вперед, обвивая его шею руками, а ее пальцы скользнули по его спине, притягивая его к себе еще ближе.

Теплота их тел, словно два источника, сливались в одно целое, согревая друг друга. Константин, словно одурманенный страстью, нежно поднял ее на руки, крепко прижимая к себе и уже в следующее мгновение они упали на кровать, растворившись в своих объятиях, забыв обо всем, кроме желания, которое поглотило их обоих. Каждый их поцелуй становился все глубже и чувственнее, а руки блуждали по их телам, словно в поисках новых удовольствий, в этой буре страсти и наслаждения.

На утро, все еще уставшие, но с улыбками на лицах, они спустились на завтрак, который для них подали позже обычного, словно желая продлить их ночную сказку. Алина, с растрепанными после сна волосами, выглядела умиротворенной, и ее глаза, словно два сапфира, блестели, когда она смотрела на Константина.

– Ну что, – проговорила она, нежно касаясь его руки, – как тебе наша ночь?

Константин усмехнулся, его взгляд был полон нежности и воспоминаний о прошлой ночи.

– Думаю, я не мог бы придумать ничего лучше, – ответил он, встречая ее взгляд, и его губы тронула едва заметная улыбка.

Они, заказывая ароматные блинчики и свежий кофе, с удовольствием делились планами на этот день, предвкушая новые удовольствия.

– Итак, сначала у нас совместный массаж, потом бассейн, – проговорил Константин, просматривая расписание, – а затем я смогу заняться своими делами, пока ты будешь наслаждаться женскими процедурами.

Алина, откинувшись на спинку стула, с удовольствием улыбнулась:

– Да, я выбрала несколько процедур, которые мне показались особенно интересными. Думаю, это будет идеальное завершение нашего уикенда.

Они продолжали беседовать, обсуждая разные мелочи и вспоминая яркие моменты прошедшего вечера, пока не наполнились энергией. После легкого и приятного завтрака, они, как одно целое, направились в спа-центр.

Массаж, бассейн, сауна – все это проходило, словно в замедленной съемке, создавая ощущение блаженства и расслабления. Тело Константина, словно истомленное путником, наконец-то расслабилось от многомесячной работы, в то время, как Алина, с сияющими глазами, наслаждалась каждым мигом долгожданного отдыха. После их совместных спа-процедур они, словно две птицы, готовые взлететь в разные стороны, разошлись: Алина отправилась на выбранные ею женские программы, а Константин, по совету работника отеля, отправился в специально оборудованный зал для занятий Вин Чун.

В просторном, тихом и прохладном зале, Константин начал отрабатывать движения, словно погружаясь в медитацию, сосредотачиваясь на своем дыхании и внутреннем равновесии. Однако, как бы он ни старался, мысли снова возвращались к Алине и их отношениям, и невидимая тревога щекотала его сознание.

"Когда именно это началось?" – мысленно спрашивал он себя, пытаясь распутать клубок прошлых событий. Он вспоминал начало их отношений, когда все было так легко и понятно, когда каждый момент рядом был наполнен страстью, и когда они, казалось, дышали одним воздухом. Но со временем, однако, стало заметно, что они все больше смотрели в разные стороны. Алина погрузилась в мир социальных сетей, светских вечеринок и дорогостоящих вещей, тогда как для него все это никогда не имело никакого значения.

"Может, я упустил момент, когда нужно было обсудить это?" – думал он, оттачивая одно из движений, словно это могло дать ему ответы на терзающие его вопросы.

Он сделал глубокий вдох, стараясь сосредоточиться, но предчувствие чего-то неотвратимого давило на него, словно невидимый груз.

Вечерний зал ресторана отеля, наполненный теплым светом свечей, казался настоящим сказочным дворцом. Приглушенная музыка, доносящаяся издалека, смешивалась с ароматами изысканных блюд, создавая атмосферу неги и расслабления. Алина, с сияющими глазами, выглядела очаровательной, и казалось, будто бы она купается в этом мире красоты и роскоши.

– Это место просто потрясающее, - с восторгом сказала она, откинувшись на спинку стула. - Я даже не могу передать, как мне здесь все нравится. У тебя действительно безупречный вкус!

Константин, слушая ее, слегка улыбнулся, хотя его мысли уже начинали ускользать. Он пытался сосредоточиться на ее рассказах, но внезапная вибрация телефона вырвала его из ее чар. На экране появилось уведомление: "Более 50% файлов расшифровано".

"Наконец-то," - мелькнула в его голове, и его пальцы машинально потянулись к телефону. Он открыл сообщение, словно зачарованный, и начал изучать данные. Алина сразу же заметила, как его внимание переключилось, и ее лицо помрачнело, как темная туча.

– Ты серьезно? – ее голос, лишенный нежности, был полон раздражения. - Мы сидим в таком прекрасном месте, а ты снова с головой в своем телефоне?

Константин, осознавая свою оплошность, попытался оправдаться:

– Извини, просто это важные данные, я хотел бы только проверить…

Но Алина не стала слушать, ее голос, словно звонкий хрусталь, становился все более требовательным:

– Ты обещал, что мы проведем время вместе! Я уже устала от того, что ты вечно зациклен на своей работе и своих проектах!

Константин, глубоко вздохнув, попытался успокоить ее:

– Алина, это не надолго. Буквально пара минут и я вернусь.

– Не хочу ничего слышать! – она резко перебила его и встала из-за стола. – Если ты не можешь провести со мной нормальный вечер, то я лучше пойду в номер! И, пожалуйста, не беспокой меня!

Она стремительно направилась к лифту, оставляя Константина за столом в полном одиночестве. Он смотрел ей вслед, чувствуя, как вечер внезапно приобрел привкус горечи. Вздохнув, он решил дать ей время успокоиться, и, понимая, что больше не может оставаться в этом удручающем месте, покинул зал.

После этого напряженного разговора, Константин решил направиться в зал для игр, где гости отеля собирались, чтобы скоротать вечер за маджонгом. Ему сразу понравилось это место – тихая и в то же время напряженная атмосфера, наполненная некой загадочностью, словно идеально подходила для его размышлений.

Константин сделал глубокий вдох и вошел в зал, где царила тихая атмосфера концентрации, нарушаемая лишь тихим щелканьем фишек для маджонга. Константин с удивлением заметил, что здесь, несомненно, собрались профессионалы, погруженные в таинство игры. Они, казалось, понимали друг друга без слов, и каждый их ход был выверен и отточен, как будто они играли в эту игру целую вечность.

Когда Константин, с легкой улыбкой, подошел к столу, его встретили взгляды, похожие на рентгеновские лучи. В воздухе витал запах терпкого чая и едва уловимый аромат табачного дыма, перемешанный с запахом старого дерева от стола для маджонга. Один из игроков, пожилой мужчина с седыми висками и острым проницательным взглядом, кивнул ему, как будто подбирал подходящее слово для незнакомца.

– Новичок? – спросил он, в его голосе чувствовались нотки насмешки и уверенности.

– Посмотрим, – спокойно ответил Константин, присаживаясь за стол и чувствуя, как прохладные фишки ложатся под его пальцы.

В первых нескольких раундах Константину откровенно не везло – фишки складывались против него, и умелые соперники, как кошки, играющие с мышкой, отбирали у него выигрыш, не оставляя ему шанса. Один из них, мужчина с резкими движениями и смуглой кожей, с каждым ходом словно наносил удар, и он, собрав очередную комбинацию, произнес, словно ядовитую стрелу:

– Может, стоит поучиться прежде чем садиться за стол?

Константин лишь слегка улыбнулся, не выказывая раздражения или разочарования. Он не отвечал на провокацию, а вместо этого начал наблюдать за каждым игроком. Один из них, мужчина в потертом пиджаке, выдавал свое волнение легким подрагиванием пальцев перед каждым важным ходом. Другой, толстый и потливый, инстинктивно начинал водить пальцем по фишкам, когда его рука собирала сильную комбинацию, как будто пытался согреть их перед ударом. Пожилой мужчина казался более спокойным и опытным, но даже он иногда действовал слишком рискованно.

"Это игра не только на удачу," – думал Константин, пристально наблюдая за каждым их движением, – "это стратегия, психология и умение читать своего противника".

Следующие несколько раундов Константин играл как шахматист, взвешивая каждый ход, как если бы от него зависела судьба мира. Ему нужно было время, чтобы просканировать соперников, но как только он понял их манеру игры, все изменилось. Он стал собирать комбинации, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, скрывая истинные намерения до самого последнего момента. Постепенно, словно тонкий ручеек, его ходы начали приносить результат.

– Ты оказался не таким простым, как я думал, – проговорил пожилой мужчина, когда Константин, наконец, выиграл первый раунд.

– Только разогреваюсь, – коротко ответил Константин, его глаза, словно два черных камня, оставались холодными и сосредоточенными.

Теперь игра шла по его правилам. Каждый ход, словно выстрел снайпера, становился более точным, и соперники начали терять уверенность. Мужчина с резкими движениями сжал челюсти так сильно, что побелели костяшки пальцев, его движения стали нервными и хаотичными, и он больше не делал таких уверенных и наглых ставок, как в начале игры.

– Ты слишком тих, – прошипел он, как змея, - Неужели так серьезно относишься к этой глупой игре?

Константин лишь слегка усмехнулся.

– Каждый ход имеет значение, – его голос звучал спокойно и твердо.

С каждым раундом Константин, словно опытный хирург, все точнее и точнее вскрывал их тактику. Его спокойствие раздражало его соперников. Они видели в нем не просто противника, а что-то более таинственное и опасное. Пожилой мужчина сделал несколько слишком рискованных ходов, как если бы бросал все на карту, но Константин, словно кобра, воспользовался его ошибками и, словно молния, наносил сокрушительные удары. Напряжение за столом поднялось до предела, и каждый участник чувствовал, как с каждым новым ходом приближается развязка.

Последний раунд. Константин, как будто в тумане, собрал свою идеальную комбинацию. Соперники застыли, словно статуи, понимая, что он снова на пороге победы. Мужчина с резкими движениями, словно ужаленный, резко поднял на него взгляд.

– Ловко, – произнес он с ноткой зависти в голосе. – Но это еще не конец.

– Это ещё не конец игры, – ответил Константин, сделал последний ход, словно ставя точку в каком-то тайном послании. Его соперники, с опущенными взглядами, смотрели на фишки, пораженные его мастерством.

Игроки, не проронив ни слова, поднялись из-за стола. Пожилой мужчина, поклонившись ему с неким уважением, произнес:

– Ты хорошо играешь. Нечасто встретишь такого достойного противника, – но его взгляд, при этом, оставался холодным.

– Спасибо, – ответил Константин, снова погружаясь в свои мысли, и чувствуя, как его тело охватывает ледяная волна спокойствия.

Он почувствовал то холодное спокойствие, которое всегда дарила ему игра, – она была для него не просто развлечением, но и настоящим испытанием для ума. Вспомнив, как отец учил его играть, он понял, что каждая партия – это не только тактика, но еще и терпение, умение выжидать нужный момент и, что самое главное, сохранять контроль над собой.

"Здесь, за этим столом, я могу контролировать все," – думал Константин, словно ныряя в глубины игры, и, погружаясь все глубже, он словно забывал о времени и обо всем, что произошло с ним за последние дни.

Константин, как будто в броне, вошел в номер, чувствуя ледяное спокойствие, оставшееся после игры в маджонг. Это чувство, как спасительный лед, защищало его от любых эмоций, кроме равнодушия. Он наслаждался этим чувством контроля, точно так же, как когда-то наслаждался моментами, проведенными с отцом.

Но войдя в номер, его окутала тишина, от которой бегали мурашки по коже. Алина сидела на кровати, обняв свои колени, ее глаза были полны боли, обиды и разочарования.

– Ты серьёзно? – ее голос дрожал от гнева, а по щекам катились слезы. – Я думала, что ты просто на пару минут отвлечешься, а в итоге, ты просто ушел играть, забыв обо мне! Ты совсем меня не слышишь, не чувствуешь!

Константин, не двигаясь с места, вздохнул, и его лицо оставалось спокойным, как будто ничто не могло нарушить его ледяное равновесие.

– Ты сама попросила меня не беспокоить, – его голос был тих, как шепот, но Алина слышала его, – Я лишь подумал, что так будет лучше для нас обоих.

– Дать мне время?! – ее голос поднялся до крика. – Я хотела, чтобы ты был рядом, а ты просто сбежал играть в свою глупую игру! Ты не понимаешь ничего!

Константин, сохраняя внешнее спокойствие, чувствовал, как внутри его все дрожит – слова Алины, как ледяные иглы, вонзились в самое сердце. Он осознавал, что её гнев был вызван не только его уходом на игру, но и всем тем, что творилось между ними в последнее время. Он не понимал, как ей объяснить, как показать свою боль, и как донести до неё, что он тоже страдает от этого разлада.

– Я просто не хотел тебе мешать, – произнес он, его голос был наполнен нежностью, но не доходил до сердца Алины. – Думал, так будет лучше.

Алина, поднявшись с кровати, как раненая птица, и видя его ледяное равнодушие, не смогла больше сдерживаться – ее руки задрожали, словно листья на ветру.

– Я устала от этого, Константин, – с отчаянием произнесла она, – Ты всегда такой... отстраненный, холодный. Ты никогда не позволяешь себе проявлять свои чувства. Иногда мне кажется, что ты просто убегаешь в свой мир, и я никак не могу тебя достать оттуда!

Её слова, словно острый нож, ранили его сердце, но он снова не смог найти нужных слов, и его привычное ледяное спокойствие не позволило ему показать, как он сопереживает ее боли. Он сделал шаг навстречу Алине и осторожно притянул ее к себе, как будто боясь разрушить ее нежную хрупкость.

– Прости, – только это он смог произнести, и, словно утопающий, цепляющийся за соломинку, поцеловал ее.

Этот поцелуй был наполнен страстью, отчаянием и надеждой, словно единственный способ выплеснуть все невысказанные слова. Их тела снова слились в горячем порыве, словно в последней попытке спасти их отношения от окончательного краха, и ночь снова поглотила их обоих.

Утром, когда первые лучи солнца, словно крадучись, проникали в номер, заливая его бледно-желтым светом, они вместе спустились на завтрак. Атмосфера, словно скованная льдом, не позволяла сделать и глотка свежего воздуха, и каждый шаг отдавался болью в их сердцах. Константин, не притрагиваясь к еде, сидел молча, словно глубоководная рыба, скрывшаяся от внешнего мира, оставив в тени свои тревоги и размышления.

Алина, словно хищник, готовящийся к прыжку, старалась скрыть свое раздражение под маской холодной отстраненности. Ее взгляд был как лезвие бритвы, готовое порезать тишину.

– Слушай, Константин, – ее голос прозвучал сухо, словно треснувший лед, и она отодвинула свою тарелку, как будто пища душила ее, – я много думала… Может, нам стоит сделать паузу?

Константин оторвал свой взгляд от чашки кофе и посмотрел на нее, и его лицо оставалось невозмутимым, как будто она попросила у него рецепт запеченной курицы. Но внутри он почувствовал резкую боль, словно кто-то вырвал из его груди сердце. Однако, внешне не показав никаких признаков волнения, он тихо кивнул:

– Если ты думаешь, что так будет лучше, – его голос был словно тихий шелест ветра.

Эти его слова, словно спичка, поднесли к бочке с порохом – Алина, вспыхнув, ощутила в себе волну негодования, готового вырваться наружу. Она сжала губы до тонкой белой линии, и ее руки, словно стальные тиски, сжались в кулаки.

– Ты никогда не борешься за нас, – ее голос дрожал от злости и разочарования, – тебе просто все равно! Ты всегда и со всем соглашаешься, – она говорила, словно проклинала его. – Ты никогда не показываешь, что тебе хоть что-то важно!

Константин, тяжело вздохнув, чувствовал, как его привычное спокойствие лишь усугубляет ситуацию, и словно в тумане пытался найти верные слова.

– Это не так, – его голос был тих, как шепот, – Я лишь считаю, что пауза поможет нам разобраться в себе.

Алина, как будто больше не выдерживая его присутствия, отвернулась к окну, устремив взгляд в пустоту, и словно лед, сковавший ее душу, навеки закрыла рот молчанием.

Дорога назад была мрачной и тихой, как могила. За окнами автомобиля проплывали тусклые фонари и темные улицы, похожие на призраки. Константин, словно управляемый невидимой силой, вел машину молча, погрузившись в свои мысли, а Алина, отвернувшись к окну, скрестив руки на груди, как будто желала защититься от него невидимой стеной, смотрела вдаль со взглядом, полным тоски и отчаяния.

После нескольких долгих, мучительных минут молчания, Константин, словно набравшись смелости, чтобы посмотреть в лицо своему врагу, наконец-то решился заговорить:

– Алина… – его голос прозвучал тихо, почти неуверенно, как будто он не был уверен, что она его вообще слышит. Он, как будто ища ответ, попытался подобрать правильные слова. – Я знаю, как тебе сейчас, и … прости меня за то, что я так часто отстраняюсь. Мне и так сложно рассказывать о своих чувствах, но поверь мне, это вовсе не значит, что я ничего не чувствую и что ты мне не важна.

Алина, словно нехотя, медленно повернула голову в его сторону, и ее глаза, наполненные сомнениями, казались выжженными от разочарования.

– Ты говоришь это сейчас, но твои поступки кричат об обратном, – ее голос был полон горечи и сарказма. – Каждый раз, когда у нас появляется возможность побыть вместе, ты делаешь все, чтобы отдалить нас друг от друга. Мне все чаще кажется, что ты живешь в другом мире, и у меня нет туда пропуска.

Константин, стиснув руль так сильно, что побелели костяшки пальцев, ощутил, как тяжесть непонимания давит на него с огромной силой, словно гора, и не дает ему дышать.

– Я понимаю, что так выглядит, – он посмотрел на нее, но почти сразу отвернулся обратно на дорогу, и его голос был наполнен болью, – и возможно, что я правда частенько ухожу в себя, но, клянусь, это совсем не значит, что мне все равно. Просто... я не знаю, как выразить то, что у меня на душе. Мои эмоции... они как пленники, и я привык прятать их, словно драгоценности. Это часть меня.

Алина, глубоко вздохнув, как будто выдыхая всю боль и разочарование, снова посмотрела в окно, погрузившись в темную бездну своих переживаний.

– Я устала пытаться разгадать тебя. Ты всегда такой спокойный, ледяной, и я просто не знаю, как дальше с этим справляться, – ее голос задрожал и срывался на полушепот.

Константин, плавно замедляя ход автомобиля, пытался найти нужные слова, способные смягчить ее боль, но все попытки казались тщетными.

– Я не прошу тебя ждать меня вечно, – прошептал он с горькой усмешкой, – Но, прошу тебя, попробуй понять, что я такой, какой есть. И что я пытаюсь измениться. Просто мне нужно немного больше времени, чтобы показать тебе, как сильно ты для меня важна.

Алина, погрузившись в свою темноту, промолчала несколько томительных, тягучих минут. Затем, с тоской, прозвучавшей как приговор, тихо произнесла:

– Может, время – это все, что нам обоим нужно.

Ее слова, как холодный туман, повисли в воздухе, и Константин почувствовал, как в его душе разливается беспокойство. Он понимал, что, несмотря на все его попытки объяснить себя, пропасть между ними становилась все глубже и шире.