Перемещенный

Глава 9

Форсайт зажмурился и почувствовал, как главная лаборатория закружилась вокруг него; каждым своим призрачным суставом ученый ощущал движение воздуха. Адриан все еще не мог понять, каким образом его тело реагирует на все, что с ним произошло. В его нервной системе не было и намека на физическое повреждение, что более двух лет назад подтвердили светила в области медицины, нанятые на деньги Сорда. Анализируя свои ощущения, то возбуждение, которое охватило его после рассказа Сорда о месте, называемом Межветрие, он пришел к выводу, что с эндокринной системой тоже все в порядке. Но почему он продолжает чувствовать себя словно парализованным? Почему, когда глаза его открыты, физические ощущения проникают лишь сквозь шею, голову и два пальца левой руки? Почему, стоило ему зажмуриться, возникала иллюзия чувства всего тела? Почему в ним такое сотворили? Почему Сорд это допустил? Весь мир сейчас пришел в движение. Почему?

— Адриан, с тобой все в порядке?

Форсайт открыл глаза, и ощущение вращения испарилось. Перед ним, внимательно всматриваясь в лицо ученого, склонился Сорд. Адриан коснулся пальцами левой руки вмонтированной в ручку кресла панели и отстучал: «Нормально».

— Если хочешь, можем сделать перерыв, — предложил Сорд. Лицо Галена было покрыто капельками пота, на голой груди запеклась кровь. Но в глазах читалось то же выражение подъема, которое чувствовал сам Форсайт. Дьявол, на это раз они подобрались совсем близко. И как Сорду только могло прийти в голову прерваться хотя бы на мгновение?

— Нет, нет, нет, — проскрежетал синтезатор.

— Хорошо, — Сорд выставил руки перед собой. Адриан видел, что они все еще дрожат после пережитого. — Я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— Угомонись, Сорд, — сказала Ко. Она стояла позади испытательного кресла, в котором незадолго до этого находился Гален. В руках, затянутых в хирургические перчатки, японка держала ватный тампон, смоченный в дезинфицирующем растворе. — Или ты собираешься истечь кровью?

— В другой раз, — отозвался Сорд, вновь усаживаясь в кресло.

— Продолжай, — поторопил его синтезатор.

— Осторожней! — Гален дернулся, когда Ко попыталась прочистить раны на его плече, оставленные существом по имени Дмитрий.

— Хочешь заняться этим сам? — Мелоди бросила окровавленный тампон в пластиковое ведро.

Форсайт коснулся клавиши повторения, и синтезатор вновь поторопил Сорда. Ученый поражался, насколько спокойно Гален относился к вспыльчивому характеру молодой женщины, не взирая на то, что сам Форсайт чрезвычайно высоко ценил ее услуги. Если бы Ко не настояла на том, что большую часть времени она будет жить вне Голубятни, Адриан был уверен, что сейчас у них с Сордом дошло бы уже до рукопашной. Однако все это лишь отсрочивало, но отнюдь не предотвращало, подобного инцидента.

— Ладно, ладно, — Гален содрогнулся, когда Мелоди промыла три рваных отметины на его плече. — Я рассказывал тебе о торге с Танту. Ну, это скорее не ее собственное имя, а название клана, к которому она принадлежит. Во всяком случае, за время нашего пребывания там все называли Мартина «Аркадий».

— А тебя как называли? — поинтересовался Форсайт.

Сорд на мгновение запнулся.

— Мартин не позволил мне воспользоваться своим именем, — наконец произнес он. — Он только сообщил Танту, что я человек и… пару раз она назвала меня «недоноском» — иронически, я полагаю.

— Другое, — скомандовала Ко, разворачивая Сорда таким образом, чтобы дотянуться до его второго плеча.

— Как бы там ни было, — продолжал тем временем Гален, — Мартин мне после растолковал, что все расчеты при торговле велись в кристаллах. Когда Танту потребовала в качестве гонорара за снятия заклятия с Буб пятьдесят «целых», это означало, что она хотела заполучить драгоценный камень весом в пятьдесят карат. Цена, на которой они сошлись — двадцать в двух — означает, что Мартину нужно было бы уплатить ей двумя кристаллами общим весом в двадцать карат. То есть, это могло быть пять и пятнадцать или два по десять «целых».

— Тип кристалла? — отстучал на клавиатуре Форсайт.

— Какой-то красный кристалл. Мартин не знает, как его называют люди.

— Рубины? — вставила Ко, распечатывая новую упаковку ватных тампонов.

— Думаешь, мне это сразу не пришло в голову? — бросив взгляд на Мелоди через плечо, съехидничал Сорд. — Мартин сообщил, что даже ему известна разница между рубинами и по-настоящему ценными кристаллами.

Ко залила дезинфицирующим раствором все четыре кровавые отметины на плече Сорда и улыбнулась, когда он содрогнулся.

— О, прошу прощения, — голос ее звучал подозрительно дружелюбно.

Сорд повернулся к Форсайту.

— Как бы там ни было, Мартин провернул хорошее дельце в торговле с этой женщиной, и они сговорились о цене. В Первом Мире вместо рукопожатия проводят костяшками пальцев по кулаку собеседника. Тот, чей статус ниже, сжимает кулак сильнее.

Фонема за фонемой ученый выстучал на клавиатуре новое слово: «Воинственный».

Сорд кивнул:

— Да, похоже, ритуальный боевой жест. Должно быть, произошел именно от этого. Во втором Мире люди пожимаю друг другу руки, тем самым показывая, что у них не оружия; посвященные же в Первом Мире обмениваются между собой легкими тычками, чтобы подтвердить свое равенство между собой. Пожалуй, это единственное приемлемое объяснение.

Пальцы Форсайта вновь пришли в движение:

— Милитаристская культура.

— Как и то, что «может оказаться опасной» — верно? — уточнил Сорд.

— Нам это уже известно, — Ко, упершись в плечо Галена, сухим тампоном снимала с него излишки раствора.

— Дальше, — проскрипел синтезатор.

— Ну, а потом дело расстроилось. Танту что-то сказала мне по поводу… Кристалла Превращения… да, Кристалла Превращения Аркадий, и очень встревожилась, когда я не понял, что имеется в виду. И вообще, она все время находилась настороже. Первое, что заявила Танту — так это то, что у нее возникли подозрения по поводу некоего надувательства с нашей стороны.

— А почему? — спросила Ко, отрывая полосу пластыря от катушки.

Сорд пожал плечами, и тут же его плечо перекосилось от боли.

— Не знаю. В беседе между собой она и Мартин называли то, что случилось с Буб, «мягким заклятием». Причем Танту чрезвычайно скептически отнеслась к тому, что кому-то вдруг пришло в голову использовать столь сильное заклятие для того, чтобы сделать невидимой обычную домашнюю кошку.

— А что же, по ее мнению, нужно было сделать с кошкой? — лучезарно улыбаясь, поинтересовалась Ко.

— Танту предполагала, что Буб превращается в рептилию или змею, — вполне серьезно ответил Сорд.

— О…

— Словом, когда я признался, что не имею ни малейшего представления о Кристалле Превращения, Танту буквально охватило безумие.

— И она обозвала тебя «недоноском»? — Ко наложила чистую ватную повязку на раны.

— И она обозвала меня … ничего не знающим выскочкой-недоноском. Кроме того, Танту распознала в Мартине половинника, и тут же заявила, что он не Аркадий. Сказала, что он… этот…как его… Сейшен. Тогда Мартин на нее набросился, и тут появился Дмитрий.

— Вышибала, — заметил Форсайт.

Сорд усмехнулся:

— Ты совершенно прав, Адриан. Вышибала Межветрия. Совершеннейший нечеловек. Мартин сказал, что он из клана Ронин.

— Клана Ронин или просто Ронин? — уточнила Ко.

— Просто Ронин, — подумав, согласился Сорд. — А, ты имеешь в виду что-то типа японского самурая, работающего по найму? Отличная мысль — в этой скелетине лояльности ни на грош.

Он задумчиво покачал головой, в то время как Мелоди крепила ватную повязку на место. Затем тихо добавил:

— Дмитрий — это тот, кто убил Маркуса Асквиза.

— Повтори, — проскрипел синтезатор.

— Подробнее, пожалуйста, — вставила Ко.

Упорно глядя себе под ноги, Сорд продолжил:

— Он что-то сделал с выдранными из моей головы волосами… сжал их меж ладоней.

Сорд поднял голову и посмотрел на Форсайта.

— У него голубая сила, которую скелет сфокусировал на волосах. Я… я это прочувствовал.

— Что прочувствовал? — Ко обошла кресло и остановилась перед Сордом.

— Тепло, — пояснил Гален. — Тепло, переданное им в этот клок волос.

— ССЧ? — спросила Ко. — Ты что же, утверждаешь, что этот Дмитрий способен… индуцировать его у других?

— Я ничего не утверждаю. __ Сорд резко поднялся. — Я это чувствовал. И я это слышал.

— Слышал? — переспросила японка.

— Тот же чертов звук, что и на последней пленке Маркуса. Пение без слов. Помнишь его? Оно слышится в записи дважды. Техник, нанятый мною из акустической лаборатории ФБР, сообщил только, что этот звук вызван не телефонной системой или автоответчиком. Это каким-то образом связано с процессом сгорания. Должно быть связано, по крайней мере.

Форсайт коснулся джойстика и подъехал ближе к Сорду.

— Ты видел других, похожих на Мартина. Почему же ты считаешь, что там не могло быть других, похожих на Дмитрия? Почему ты так уверен, что это именно его рук дело? — пальцы Адриана на приборной доске непрерывно шевелились, вводя в синтезатор новые слова и их комбинации.

Гален опустился рядом с креслом ученого на колени и своей рукой накрыл его ладонь.

— Потому, что я это чувствую, Адриан. Я прочел это в его… Глазах. Если, конечно, их можно назвать глазами… Асквиза убил именно Дмитрий.

Ко аккуратно укладывала аптечку:

— В чем дело, Сорд? Тебе удалось уловить что-то необычное в этих магнитофонных записях их Первого Мира?

— Знаю, что в это трудно поверить, — Сорд снова поднялся, — но я побывал там. Это именно так.

Мелоди стянула хирургические перчатки и, скомкав, бросила их в пластиковое ведро.

— Я верю в то, что вижу, Сорд. Ты выследил Мартина, поскольку Транк скормил тебе несколько малоправдоподобных сведений, и я верю в существование Мартина. Говоришь, твой адвокат самопроизвольно…э-э… воспламенился? Я видела полицейские фотографии и верю в то, что он мертв, и в его смерти было замешано значительное количество тепла. Но, поскольку я не могу с полной уверенностью утверждать, ч т о именно убило Асквиза, то незачем говорить, что результатом его гибели явилось «самопроизвольное сгорание человека» или как там его. Я руководствуюсь только тем, что вижу, слышу, могу попробовать или пощупать. Если нечто находится прямо передо мной, я в него верю. Но все эти объяснения… кланы… кристаллы, и…

— Мы вышли из Межветрия на другую улицу, а, Мелоди? В пяти кварталах от того места, где вошли. Что-то… переместило нас.

Ко покачала головой:

— Ну и что здесь такого? Ты ведь не знаешь, как далеко завел тебя Мартин.

— Ну, а как насчет кристалла Буб? — прервал ее Сорд. — Ведь ты не можешь не признать, что он срабатывает?

— Что-то срабатывает, Сорд. Какая-то штуковина. Может быть, кристалл. Или ошейник. Или какое-нибудь сочетание того и другого, о котором мы даже не подозреваем. А может быть, даже просто каприз Буб — она делает себя прозрачной для фотонов, когда с нее снимают совершенно бесполезный ошейник. Да, феномен реален — нет вопросов — но использовать все, что ты наговорил, в качестве объяснения… не знаю…

Форсайт развернул кресло лицом к Мелоди. Никогда прежде ему не доводилось видеть ее в столь эмоциональном состоянии. Похоже, молодую женщину беспокоило еще что-то, но ученый слишком мало знал о ее личной жизни, чтобы понять, что именно. А Сорд, как обычно, был слишком одержим своими поисками, чтобы обратить на это внимание.

— Мартин в это верит, — заявил Гален, скрестив руки на груди.

— У Мартина уровень интеллектуального развития пятилетнего ребенка, — парировала Ко. — Кто знает, что ему наплели те, кто его воспитывал? Большинство пятилетних верят в Санта Клауса и Щелкунчика.

— Ну, может быть, и так. Вполне возможно, все здесь основано на легендах Первого Мира. Именно об этом и упоминал Асквиз. Время от времени кланы попадают в переделки, совершают ошибки, и тогда рождаются легенды!

— Ладно, давайте отдыхать, — Ко, неглядя, открыла дверцу шкафа и зашвырнула в него аптечку, ни мало не беспокоясь, куда именно попадет коробка.

Но Сорд уже вошел в раж. Повернувшись к Форсайту, он буквально вцепился в ручки кресла ученого:

— Адриан, это должно быть именно так! Во всем этом есть смысл! Целая плеяда сверхъестественных существ… Особей, отличных от нас… Ну, ты меня понимаешь — как кроманьонцы, неандертальцы и… посвященные, назовем их так. Их особые способности, особые условия позволили им развиться быстрее. Каждое последующее поколение воспроизводилось исключительно в пределах своего клана, скрытно от всего остального мира. Когда население планеты не отличалось численностью, сохранить все в тайне было достаточно легко. Но когда обычное человечество принялось расширять свое жизненное пространство, возникли первые трудности. Сталкиваясь с посвященными, люди, не зная толком, кто это, вместе с тем видели достаточно, чтобы дать пищу своему воображению. Так возникли легенды — все легенды. Оборотни, вампиры, ведьмы, колдуны, демоны…

В глазах Сорда вспыхнул свирепый огонь, словно все, о чем он говорил, Гален видел перед собой.

— Только не забудь «зеленых человечков» и Лохнесское чудовище, — язвительно вставила Ко.

Сорд резко повернулся к ней:

— Черт, а почему бы и нет?

— Ладно, Сорд, не заливай, хватит.

Гален шагнул к ней и схватил женщину за плечи.

— Я не заливаю! Я был там! Я видел их в Межветрии! — Голос его понизился до шепота, словно он хотел, чтобы японка лучше поняла все сказанное им. — Они — это то, что я помню, то, что было у меня отнято. И я принадлежу к ним!

— Нет, не принадлежишь! — вскинулась Мелоди. — Это безумие! Ты не похож на Мартина, ты не похож на Жа-Нетт. Ты всего-навсего обычный человек. Мужчина. Все эти твои искания не более чем придурь, и с каждой минутой становятся все безумнее.

Резко дернувшись назад, она освободилась от его хватки:

— Танту, Межветрие, Ронин… Все это не может быть серьезно… Просто не может!

Сорд никак не отреагировал на ее неожиданный взрыв. «Неужели он действительно видел все, о чем говорит?», пронеслось в голове у Форсайта. «Или он сказал Мелоди еще что-нибудь, что ее расстроило и чего я не уловил?»

— Я говорю вполне серьезно, — просто ответил Гален. — Умереть мне на месте.

— Умереть! — Ко быстрым яростным жестом вытерла глаза. — Вот именно, Сорд. Да ты знаешь, что эти раны на твоих плечах едва не задели артерию?.

Мелоди резко мотнула головой. Форсайт видел, что она с трудом сдерживает слезы.

— Черт возьми, Гален, сегодня ночью ты чуть не погиб!

Сорд поднял руку — в его голосе прозвучало замешательство: он, наконец, уловил то, что скрывалось за ее гневом:

— Мелоди…?

— Это больше не игра для богатого парня. Это жизнь. И смерть, которая тоже стала реальностью. — Отвернувшись, японка бегом бросилась к лестнице, ведущей на первый этаж.

Сорд смущенно повернулся к Форсайту:

— Адриан? Что я должен…?

— СТОЙ! — выстучал ученый на синтезаторе, больше, чем обычно, проклиная свою немоту.

По глазам собеседника Гален понял, что Адриан борется сам с собой.

— Стоять… и ожидать твоих пояснений? — тихо спросил Сорд.

— Нет, — отозвался синтезатор. — Ждать возвращения Мартина.

— Он был слишком напуган, — покачал головой Гален. — Не думаю, что он вернется, Адриан.

— Он должен вернуться — хотя бы ради Жа-Нетт.

— Но ведь они оба половинники, — возразил Сорд. — И не принадлежат к нашему миру.

Пальцы левой руки ученого пришли в движение, вводя новые фонемы в память компьютера, и через несколько секунд механический голос синтезатора изрек:

— Равно как и ты, Гален Сорд.