Пернач V

Глава 3

Я открыл глаза и осмотрелся. Какого черта, где я?? Слева от меня лежало поле, а справа простирался кривой лысый лес. Твою ж мать! Что случилось?! Где моя избушка и гнездо?? Я положил руку на живот, прислушался к своим ощущениям, и мне все стало понятно. Трогг опять охотился. Только куда он меня припер? И молчит, заррраза!

— Эй! Где ты там? — негромко спросил я, но в ответ получил тишину.

Спит, что ли? Всю ночь шнырял, а теперь в отключке, посмотрите на него! Я сплюнул под ноги. Усталость не ощущалась, уже хорошо. Пройдя вдоль леса, и за небольшим поворотом увидел деревню, обнесенную добротным забором. Что за хрень? Перед запертыми воротами я увидел укрепления с заточенными кольями, остановился перед ними и осмотрелся.

— Эй, люди! Есть кто живой? — крикнул я.

Поселок мне казался вымершим, и я начал беспокоиться не получив ответа. По крайней мере растерзанных трупов нет, а значит тут живут не рейдеры. Уже хорошо. Над забором показалась лохматая голова и посмотрела сначала на меня, потом по сторонам.

— Люди добрые, пустите путника! — взмолился я.

— Ээ, путник, ты откуда взялся-то? — спросила меня голова, и в компанию к ней появилась еще одна, в чепчике из брезента.

— С перевала пришел. — честно признался я.

Лохматая голова наставила на меня видавший виды обрез.

— Знаем мы таких, знаем. Ты подходи поближе, чтоб я тебя сразу насмерть убил.

— Ты зачем так говоришь?! — возмутился я, ибо быть убитым сразу меня как-то не возбуждало.

— Так я знаю, кто тут ночами ходит! — ответил мне лохматый.

— Так не ходил я ночью! Я в лесу на дереве ночь пересидел! — соврал я совершенно не задумываясь.

— Пересидел он, ага. — включился в беседу чепчик, — И квыдра тебя не тронула, угу.

Кто такая эта квыдра представления я не имел, и как оно выглядело — не знал.

— Никакой квыдры не видел. — признался я.

— Странно, странно. — протянул чепчик.

— А что это за поселок-то, как называется? — спросил я.

— А ты зачем спрашиваешь? — поинтересовался лохматый.

— Так я в Полесье иду, из Елаги, заплутал наверное. — врать начал не задумываясь, хотя только что сказал, что с перевала.

— И чего ж тебе в том Полесье надобна? — спросил чепчик.

— По делу торговому отправили.

— А нет у нас никаких торговых дел. — грубо отрезал лохматый.

Эээ стой. “Нет у нас никаких торговых дел”? Так это и есть Полесье?

— Как нету? Пустите меня!

— Иди отсюда, задолбал! — проворчал чепчик.

Тут-то у меня говно в жопе и закипело.

— Бралга позови! — рявкнул я, — С ним разговаривать буду!

Обладатель чепчика перехватил ружье и прицелился в меня, зажмурив один глаз.

“Убьем его?”, спросил меня трогг, и его вопрос застал меня врасплох, я растерялся и стоял столбом.

В это время за воротами я услышал шаги, и знакомый голос.

— Вурси, Пакля, что опять у вас происходит, штраусы трахнутые?! — рявкнул Бралг, — Сдайте оружие, валите на поле, раз на страже стоять не можете!

Лохматый с чепчиком заметно приуныли, а затем их сдернули с помоста у стены и судя по всему пару раз пнули.

— Там пришел какой-то, говорит по торговым делам с Елагой… — забубнил один из болванов-стражников.

— Ну?! Ты эти дела сам решать собрался? — староста был сильно не в духе.

— Нееет!.. — проблеяли в ответ.

— Пшли вон! — рявкнул Бралг.

Минуту спустя он сам выглянул над забором. Даа, четыре года были не легкими, староста поседел, лицо прорезали морщины, появилось два новых шрама, но он был узнаваем.

— Ты кто и какого хрена чешешь про Елагу? — грозно спросил он меня, а в это время стражники в нормальной броне и при оружии открыли ворота, окружили меня и выкрутили ласты.

Я не сопротивлялся, ибо понимал, что договориться шанс выше, чем пытаться трепыхаться, и раз сразу не положили — значит разговаривать будем. Дав коленом под дых меня потащили в сарай, где тщательно привязали к столбу. Надо что-то думать, ибо в то, что Андатр — это я, не поверит никто. Но ничего хорошего в голову не приходило от слова “совсем”. Через несколько минут пришел Бралг и два крепких охранника. В руках староста держал нож самого жуткого вида.

— Так что там с Елагой? — спросил он меня.

— Вот и у меня вопрос: что там с Елагой, Бралг? Какого хрена торговля встала? Что тут произошло за те четыре сезона, пока меня не было?! — уж не знаю, зачем это сказал.

Бралг прищурился и поиграл ножом.

— Что ты несешь, нечисть? — злобно протянул он.

— А то. Четыре сезона назад Андатр пропал. Что произошло с клубом? Что происходило в Полесье? Где Пекарь?

— Ты слишком болтлив, но мне стало интересно. И с чего ты Андатра припомнил? Тебе до него какое дело?

— Самое прямое у меня до него дело. Что тебе рассказать про Андатра? Как бандитов Каспера убили, как Дрищ в Полесье прижился? Трайк Каспера где?

Бралг задумался на минуту.

— Врешь ты все, нечисть, и то, что Андатра трогаешь, этого тебе делать нельзя.

Староста подошел ближе, и я понял, что сейчас меня будут резать. Но тут случилось странное: за сараем я услышал звуки борьбы и женский крик. Это остановило Бралга, и он кивнул подручному посмотреть, что там происходит. Минуту спустя стражник вернулся, и подошел к Бралгу.

— Женщина принесла сообщение от слепого, что путника, который утром явится убивать нельзя, и требуется доставить к Пекарю.

Староста почесал бороду, и уставился на меня пронзительным взглядом.

— Я с тебя глаз не спущу. — процедил он.

А во мне проснулась злоба.

— Ну так пошли со мной! Слово слепого — закон.

Бралг цикнул, и кивнул подручному, тот сноровисто отвязал меня от столба, сразу видно — опыт имеется, и смотал веревкой руки так, что дернуться особо не получалось. Дорога до дома слепого была мне знакома, но Полесье изменилось. Дома стали больше, деревня заметно разрослась, но вид имела заброшенный: кое-где окна зияли пустотой, стены покосились, крыши проваливались. И людей почти не было видно. Похоже, жопа в этом мире наступила значительно шире, чем было до этого. Все познается в сравнении…

Дом слепого так же обветшал, но было заметно, что за ним следят. Бралг почтительно постучал, и дождавшись ответа отворил протяжно скрипнувшую дверь. Внутри практически ничего не изменилось, да и сам Пекарь выглядел точно так же, как и четыре сезона назад, когда я видел его в последний раз. Слепой поднял голову, и “посмотрел” мне в глаза.

— Я ждал тебя.

Я думал он добавит “чистый”, но нет.

— И тебе привет, Пекарь, давно не виделись.

Бралг слушал нас, нахмурив брови, и не мог понять, когда это я мог успеть подружиться со слепым, и почему он был не в курсе этих событий, хотя поселок держал в руках крепко, и был в курсе всех дел.

— Рассказывай, что здесь произошло. — попросил, нет, потребовал я, сев на табуретку.

Чем еще больше вывел из равновесия старосту, и он сделал шаг ко мне, но слепой остановил его жестом.

— Много всякого произошло. Четыре сезона назад жизнь шла хорошо, поселок разрастался, шла торговля. Но потом пришел Конец, и мор. Земля перестала родить, люди начали умирать, ремесленники не могли произвести товар.

Я слушал, и кивал.

— Да, понимаю. Вы ведь живете за счет скверны, я видел. А потом скверна дала сбой.

— Неправильно ты говоришь. — строго сказал слепой, — Неправильно. Древние покинули нас.

Древние покинули? Странно. Древние, и скверна — вроде бы одно и то же, но разные вещи, конфликтующие одно с другим? Я почувствовал, что мой шаблон немного треснул.

— Нет, постой! Как там, кстати, насчет того, что я иду не по тому пути?

— Нити путей закрыты. Их больше нет.

И тут меня поразила догадка. Так все-таки путями заведовала не скверна! Но когда со скверной произошли какие-то проблемы, вся эта хрень перестала работать! От этого мне стало очень сильно не по себе. Но капсулы? Почему техники связаны с капсулами? Не вижу связи, но она есть! И черные капсулы?.. Хран. Мне нужен этот вредный старик.

— Что еще? — подтолкнул я Пекаря.

— Ничего. Земля давала ничтожно мало плодов, люди умирали. Людей почти не осталось.

— Я слышал, что в поле работают. — вспомнил я.

— Да. Но вызревает урожай раз в сезон, а раньше вызревал шесть раз! И урожая мало, земля не родит.

Похоже, эти аборигены начали познавать земледелие с основ, и получается у них плохо.

— Что еще скажешь?

— Более ничего, но я рад, что ты все еще жив. Мать хранит тебя.

Опять какая-то Мать…

— Кто это — Мать?

— Это все сущее. — загадочно сказал слепой, и заткнулся.

Бралг стоял столбом и переваривал. Если у меня шаблон треснул, то у него порвался в клочки, и чую я, предстоит мне допрос с пристрастием. Я окинул комнату взглядом, вспоминая былое, как хамил слепому, как мы ночевали у него толпой… И мой взгляд упал на ящик в углу. Голова. Ключ в замке, где я его и оставил. Интересно, как там у нее дела… Я встал с табуретки, от чего Бралг дернулся — хотел меня ловить, но слепой опять остановил его жестом.

— Этот человек не опасен, — сказал Пекарь, — не причиняй ему зла.

Староста с подозрением зыркнул на меня, а я взял ящик, поставил его на стол, открыл крышку, и встретился взглядом с головой. Голова не изменилась ни на грамм. Все такая же, как в тот день, когда мы первый раз увиделись.

— Привет, братюня, как дела? — совершенно на автомате проговорил я.

“И тебе привет! Ты можешь слышать меня, я знаю”, сказала голова у меня в мозгу.

У меня аж глаза из орбит вылезли и рот открылся. Какого?! Что за черт!!

“Мы с тобой одной крови, брат”, сказала голова.

Да не хочу я быть с тобой одной крови!

“Хехехе”, продолжала голова, “ох я и поотрывался! Ни о чем не жалею!”

Я захлопнул крышку ящика. Надо было сжечь его еще тогда! Откуда я получил способность слышать эту нечисть?! Трогг??

“Это не я”, прозвучал в голове голос трогга.

“Эй!”, опять раздалось из ящика.

Вот не было печали! Бралг с интересом наблюдал за мной, мои маневры не скрылись от него. А вот слепой остался безучастен. То ли ничего не знал, то ли ему было наплевать..

“Эй! Давай поговорим! Ты чего!!”, не унималась голова в ящике, но я запер его, взял и поставил на место. Надо бы его сжечь.

Нафиг. Нафиг. Не надо нам такого. А вот с новыми способностями разбираться надо. Интересно, что еще я теперь умею? Помимо путешествий по ночам. И ведь тело вымоталось, я чувствую усталость. Значит шляться двадцать четыре часа в сутки у нас не выйдет. Не каждый день, хотя бы. Я подошел к Бралгу.

— Пойдем, староста, нам нужно многое обсудить.

Я заметил, что прием у слепого произвел на главу поселения впечатление, но его недоверие никуда не делось. Но мне было на это положить, мне нужна информация, и чем больше — тем лучше. Я направился к таверне, староста шел за мной. Таверна стала выглядеть хуже, здание пришло в упадок. За все годы жизни со скверной люди вообще разучились работать… Но ничего, это им еще предстоит освоить заново. Интересно, как там у механиков Фила дела? Надо будет заглянуть. За барной стойкой был незнакомый мне парень среднего возраста. Среднего — это от двадцати до сорока, на вид. А по факту ему могло быть и двадцать пять максимум. Плохо молодежь стала выглядеть, плохо. В зале было совершенно пусто. Усевшись за стол, я поставил локти на столешницу, а подбородок упер в сцепленные пальцы.

— Что же ты за птица-то такая? — спросил меня Бралг.

Я пожал плечами, и ответил вопросом на вопрос:

— Что тебе до того, дядька?

— Не хочу я со всякими птицами непонятными разговаривать. — ответил он.

— Понимаю. Нож под ребро, и в канаву. Понимаю. — я даже кивнул для убедительности, — Но мне нужно найти Андатра. Я знаю, что он пропал, и от клуба нет вестей, но мне нужно его найти.

Божечки, что я несу? Не нужно мне ничего. Сдохнуть хочу, с гарантией. А пока не сдох — хочу заглянуть в изнанку этого мира.

— Андатра ищешь? А зачем? — спросил Бралг.

— У меня для него важное послание. — соврал я не моргнув.

— Так оставь послание мне, я передам. — точно так же соврал Бралг.

Мы уставились друг на друга. И каждый понимал, что оппонент лжет. И что мне делать? Рассказать, что я — Андатр? Есть ощущение, что не стоит. Мне подарили еще одну жизнь не для того, чтобы я об этом всем растрезвонил. Я это… Чувствую. Да, я — фигура на чьей-то шахматной доске. Надо это признать. А что? Щяс перначем себе по лбу стукну, и откинусь. Хороший план, не люблю я таких интриг, не нравится мне.

“Не стукнешь”, строго сказал трогг.

И я понял, что он не шутит. И тут страшная догадка пронзила мой мозг. Нас тут двое не просто так! Это просчитанный ход! Я — бомба замедленного действия! И когда я достигну определенной цели, в игру вступит он! Я схватился ладонями за виски и сильно их потер. Трогг молчал, но я понял, что угадал. Все, все в этом мире идет по сценарию. Капсула с медведем, первая смерть, вторая, все прописано! Слепая — проводник скверны, скверна дала ей команду стрелять, я должен был переродиться! Нет, этого не может быть, потому что не может быть никогда!

— Скажи мне! — крикнул я, но трогг молчал.

— Что тебе сказать? — недоуменно вылупился на меня Бралг, а я обрел связь с реальностью.

Утерев выступивший на лбу пот, я сфокусировал свой взгляд на собеседнике.

— Скажи мне, что черт возьми произошло! Что случилось с Полесьем, с Елагой?

Бралг опер ладони на край столешницы, и оттолкнулся от нее, вытянув руки и откинувшись немного назад.

— Рассказать, говоришь? — протянул он, — Ну так слушай. Три сезона назад случился Конец. Земля перестала родить, всякие твари — размножаться, ремесла пришли в упадок, ничего не получалось. Начался голод, люди стали жрать друг друга, рейдеры сбивались в кровавые стаи, которых раньше не было.

Я слушал и переваривал. Нет, ведь были рейдеры, которые убивали и грабили, и сжирали трупы, что поменялось-то?

— Человек стал самым ценным товаром. Живой человек — особенно ценным. Он может храниться дольше. Потеряло цену все, нападали друг на друга с камнями и палками, лишь бы убить и сожрать. Вырезали целые поселки. Полесье… Мы удержались, но погибло много людей. Начали учиться выращивать брюкву заново, Пекарь нам подсказывал, но его советы не помогали. Два сезона голода ушло на то, чтобы чему-то научиться. Умерло еще много людей. Елага пала. Ее разгромили и разграбили банда “кровавых”, это мы узнали отправив туда разведчиков. Вернулся один, раненый, и рассказал что там происходило… Людей резали и ели. Там был ад.

От этой новости мне поплохело. В Елаге должны были быть Фарг и Арда… Неужели погибли, не спаслись?! Черт! Я поднял глаза на рассказчика.

— В окрестностях нет людей, а те, что есть — нелюди. Поэтому тебя встретили именно так, не обижайся. — закончил рассказ Бралг.

— Чего уж там… — протянул я, — А Дрищ?

— Дрища убили еще в первый сезон после конца, он дрался с напавшими рейдерами до последнего.

Похоже, из тех, кого я здесь знал, не осталось никого, кроме Пекаря и Бралга. Соломка еще, но я не хотел с ней видеться, ее дочь погибла у меня на глазах. Дааа, все познается в сравнении. Когда думаешь, что хуже некуда, жизнь быстро покажет, что всегда есть куда хуже.

— Бралг, мне нужно хоть какое-то оружие, и мотоцикл. И это, пернач мой верни. И накормите меня кто-нибудь, жрать охота — сил нет.

Бралг уставился на меня как на дурачка.

— Еда стоит очень, очень дорого. — процедил он.

— Я расплачусь. Не сейчас, не сразу, мне надо сначала найти Андатра, он сможет все решить. Он — избранный.

Ой, понеслооо… Но, кажется, мой спич произвел впечатление.

— Кто он?.. — не понял меня староста.

— Избранный! Это тот, кто сможет изменить весь мир!

Бралг почесал бороду.

— Так может он уже это сделал?

Тут уже почесал бороду я.

— Нет… Нет. Избранные не делают плохо.

— Все-то ты знаешь! — хмыкнул он.

— Не все, но многое. — многозначительно произнес я.

— Оружия у меня нет, но есть один старый мотоцикл. Горючки бак насобираем, но больше нет. — сказал староста, и поднялся из-за стола, — И да, жрать у нас нечего.

Я вздохнул, а трогг усмехнулся. Это хорошо, конечно, что он нас кормит, но как-то так неприятно. Неприятненько как-то. Без него я бы сдох с голоду. Но вот вода нам нужна.

— А вода есть? — поинтересовался я.

— Вода?.. — протянул Бралг, и крикнул бармену: — Вин, налей ему воды.

Я поднялся из-за стола, достал из своей котомки пустую бутылку и подошел к бармену. Да, молодой, но выглядит плохо, изможденный, худой. А ведь тут все такие, как-то в глаза не бросилось, но реально все. Тот же Бралг осунулся, черты его лица стали острее. Я протянул бутылку, и он наполнил ее мутной водой. Я понюхал горлышко, вода отдавала тухлятиной.

— Это специально для меня такая вода? — поинтересовался я.

— Мы все такую пьем, другой нет. — отрезал староста, и я понял, что он не шутит.

Даа, раньше было лучше. Я спрятал бутылку в сумку, хорошо, что у меня еще есть две бутылки с относительно чистой водой.

— Пойдем. — позвал меня Бралг, и я потопал за ним к выходу.

Мы прошли через деревню к дому старосты, он распинал кучу мусора, откинул старый сгнивший брезент, и я увидел эндурик, один из тех, что мы отбили у Каспера. Это лучше, чем ничего.

— Вот. У нас еще два мотоцикла есть, получше, но их я не дам.

— Спасибо тебе и на этом, староста.

Бралг скрылся в доме, вышел с двумя полторашками с горючкой, и осторожно перелил их в бак. Вместе с тем, что там было, получилось почти под горлышко. Этого мне хватит на много километров, эти маленькие пушки-пердушки горючку нюхают. Я запустил двигатель, и сел в седло.

— Бралг, у слепого в углу под столом стоит ящик с головой, сожги его.

Бралг странно посмотрел на меня и кивнул, затем привязал лоскут зеленой ткани на руль. На воротах стояла уже другая стража, увидев зеленый “пропуск”, приоткрыли одну створку, и выпустили меня на волю. Я вспомнил про Храна, как он там? Заехать что ли? И свернул в знакомый лес. Но сколько я не колесил по лесу, не обнаружил следов Торчиллы. Вход в бункер оказался наглухо завален обрушенным бетонным перекрытием. Что же тут произошло?.. Вернувшись на Дорогу, я открыл газ и понесся вперед, в неизвестность. Мир успел измениться. Надо добраться до Фила, дальше что-нибудь придумаю.