Пернач V

Глава 7

Я очень быстро понял, что вписался в дебильную авантюру. Ехать позади пяти фур было очень, очень дурной затеей. По бокам колонны двигалось по три мотоцикла, дозор и прикрытие, и я, на своей чахотке. Меня в облаке пыли даже не было видно! Пыль забила глаза, уши, рот, нос, и кажется набилась даже в задницу, я не мог ни вздохнуть, ни пернуть. Да черт с вами, ублюдками! Я сместился в сторону, так чтобы не быть в середин облака пыли, и жить стало на порядок легче. Стараясь не грохнуться, я протер слезящиеся, полные песка глаза, и покрыл всех матом на три слоя. Я не особо людь, но вот эти — точно нелюди.

Ехали мы долго, в основном — по старой разбитой в хлам дороге, иногда сворачивая в сторону, но потом возвращались обратно. Ехала колонна быстро, снижая скорость только перед серьезными преградами, поэтому мой ослик был на пределе. Я надеюсь он не сломается. Потому что если сломается — мне кранты. Нет, трогг нас прокормит, но пешком идти — срака полная.

“Здесь мало дичи”, тут же доложил он.

Вот откуда ты это знаешь? Не видно ж нифига!

“Знаю”.

Ну знаешь — и ладно, гордись теперь. Уникум. Лучше б молчал!

“Как скажешь”, спокойно известил меня трогг.

А я не мог понять, шутит он, или серьезно. Похоже, серьезно. Иначе уже съязвил бы. Вот теперь — точно. Нет, молчит. Обиделся что ли? Опять молчит. Ну и ладно. Ну и не очень-то хотелось. Ехали мы долго, иногда в стороне попадались руины деревень, справа на горизонте я даже город разглядел, но остался равнодушен. Как-то охладел я к лазанию по руинам… Охладел. Нечего там искать. Нет, наверняка можно найти что-то редкое, интересное, уникальное, может даже артефакт какой, но шанс очень маленький. И… Я не хочу искать это. Я хочу найти кое-что другое. Да.

Ехали мы долго, я вел мотоцикл на автомате, даже в голове было пусто. Когда солнце поднялось в зенит караван сделал остановку на заброшенной парковке трейлеров. Рядом были руины заправки, и кирпичные коробки кафе и мотеля. Я сполз с мотоцикла и осмотрел себя, мой цвет стал равномерно рыжим от пыли, отрехнувшись, как собака, я поднял облако рыжей пыли, и принял более-менее нормальный цвет. Осмотрев пилотов-разведчиков, я увидел что они полностью замотаны в тряпки и носят очки. Опытные, подготовленные, не то, что я… Увидев Альба, я сплюнул рыжей слюной и направился к нему.

— Альб! Какого черта?! Зачем ты поставил меня в конец колонны??

Тот уставился на меня с непониманием.

— Я чуть не сдох от пыли!

На лице главного появилось понимание, чего я к нему пристал.

— Так не обязательно было в хвосте ехать. Ты мог ехать сбоку, главное — не перед ведущим.

Меня аж перекосило.

— А сразу ты это не мог сказать?!

Он поднял левую бровь вверх.

— Я думал ты знаешь. Ты сказал, что опытный путешественник.

Я аж сдулся. Ну и что я ему возражу, чем упрекну? Сам дурак… Мдаа…

— Иди, у заправщика топливо дают мотоциклам. — Альб кивнул в сторону грузовика, в фуре которого стояла бочка.

Ну я и пошел. Мне дали две литровые бутылки горючки, строго приказав горючку не пить, а тару вернуть. Вылив топливо в бак, я заметил, что он полон примерно на две трети. И заправок я нигде не видел… Даже поселков, где можно было попытаться купить топливо. Да и вообще… Пустошь появилась только сейчас. До этого худо-бедно цивилизация была.

Колонна начала готовиться к отбытию, и я принялся судорожно соображать, как укрыться от пыли. Покопавшись в сумке, я обнаружил грязную тряпку, в которую была завернута моя еда. Что ж, делать нечего. Второпях съев те крохи дряблых овощей, которые там еще оставались, я замотал тряпкой морду, прикрыв рот, нос, и уши, завязав узелок на затылке. Надеюсь не улетит… Усевшись на мотоцикл, я пнул по кик-стартеру, и принялся ждать старт.

Через несколько минут колонна тронулась, и я опять погрузился в облако пыли. Мать вашу за ногу, чего мне в соло не ехалось? На что я рассчитывал? Уж точно не на это. Да в жопу этих старьевщиков, или кто они там, главное чтоб не каннибалы. Решил найти свой мотоцикл? Сработал хватательный рефлекс “а вдруг”? Нет его. Хотелось бы, конечно, но этого точно не случится. И все бы ничего, но эта пыль… Тряпка, намотанная на морду, конечно спасала, дышать было чуть чуть легче, по крайней мере песок комками не выплевывал, но глаза мне “спасибо” не скажут точно.

Погрузившись в пучины отчаяния, я не заметил, что мы все больше времени едем по старому асфальту, и пыли стало немного меньше. Правда, разницы я не заметил, но все же. Пейзаж стал особенно унылым и мрачным, я заметил, что пулеметы на грузовиках стали крутиться активнее, а мотоциклисты разошлись в стороны, и явно настороже. Интересно. Чего они боятся? Как оказалось, все было не зря. Когда головной дозор проскочил развалины очередного придорожного поселка, из-за руин выпрыгнуло штук шесть-семь мотоциклов и две багги с оружием.

От едрить ж колотить, мать вашу за ногу, понятно теперь, чего колонна напряглась. Сто процентов засада здесь не первая, и не последняя. Турели начали работать по атакующим, но дистанция была метров пятьдесят, поэтому эффект оказался минимальным. Дозорные мотоциклы нырнули на другую сторону дороги, прикрывшись бортами грузовиков, не успел только один, которого снял стрелок-пассажир багги с какой-то винтовки. Мотоциклисты сблизились с грузовиками и кинули в них горшки с зажигательной смесью, три снаряда достигли цели, у одной машины вспыхнул борт, у второй кабина, от чего грузовик вильнул и слетел с дороги на правую сторону, что спасло его от наступающих, третьему траку прилетело в турель. Я слышал, как стрелок заорал дурниной, а чуть позже начали взрываться патроны к пулемету. Двух налетчиков на мотоциклах успели снять, еще один промахнулся, последний не торопился метать свой снаряд, и ехал параллельно колонне.

А вот я оказался примерно в центре этой вакханалии, между дикими рейдерами и колонной машин. И растерялся. Я не умею так воевать! Что мне делать?! Решение пришло в мою голову само-собой. Ну, как само-собой, мне его подсказал трогг. Да, этот парень не промах. Он изучил мою память и знал как применить то или иное. И он не боялся действовать. Я рванул за последним рейдером на мотоцикле, который все еще держал горшок с зажигательной смесью в руке. Кажется, в меня начали стрелять, но благо пулеметов у них не было. Я кое-как сблизился с последним ублюдком, он заметил меня, обернувшись через правое плечо. В моей левой руке оказался пернач, и трогг со всей силы ударил рейдера, попав ниже правого плеча.

Наездник вскрикнул от боли, потерял управление и упал, от чего его снаряд взорвался, и бедолагу окутало пламя. Багги мчались параллельно колонны, одну удалось подбить, она подпрыгнула на камне, оставляя за собой шлейф черного дыма, и нырнула в яму, кувыркнувшись там. Еще двух мотоциклистов сбили стрелки и разведчики вооружившиеся цепями, которые вынырнули между грузовиками и включились в бой. Я просто наблюдал за происходящим, а трогг оценивал обстановку, и направил мотоцикл к последней оставшейся багги. Выстрелы двух пулеметов стихли, похоже стрелки израсходовали боекомплект, последний выцеливал мельтешащих мотоциклистов, и работал двойками, но и он опустел и заткнулся. Стрелял теперь только рейдер в багги, у него оказался однозарядный обрез ружья. И кажется я понял, что задумал трогг.

Догнав петляющую багги, трогг резко оттолкнулся от мотоцикла, и прыгнул, приземлившись прямо позади стрелка, он вцепился одной рукой в трубу защитного каркаса багги, а второй схватил опешившего стрелка за волосы, и резко дернул. Несчастный заорал, и я увидел клок выдранных волос в своей руке. Трогг недовольно рыкнул, и обратным движением саданул стрелка в ухо, от чего тот потерял связь с реальность, приобрел совершенно осоловелый вид, и качнулся как болванчик. В это время водитель багги заметил зайца, и резко вильнул, пытаясь сбросить нас, чего ему не удалось, зато чуть не вылетел со своего гнезда стрелок, который от маневра пришел в себя, схватился за дуги, и возмущенно заорал, в ответ на это трогг опять саданул его по тому же уху, и бедняга вырубился. Схватив его за кожаный жилет, трогг катапультировал несчастного за борт, отчего жертва ушла в кювет по замысловатой траектории.

Остался только водитель, который отчаянно вилял, пытаясь отделаться от нас, но быстро понял, что его план не сработает, и принял решение разбить машину об грузовик, похоронив и себя, и нас. Трогг рванулся к водителю, и одним ударом кулака в затылок сломал ему шею. Машина опять вильнула, но потеряла ход, и осталось только удержаться, и постараться не умереть. К счастью, багги, ткнулась в яму, и застряла.

Колонна тормознула чуть впереди на дороге, я насчитал четверых разведчиков из шести, подожженные машины тушили тряпками и песком. Я вытащил труп водителя, забрался на место пилота, и попытался разобраться в управлении. В принципе, ничего сложного… Потыкав рычаг переключения передач, я понял, что работает он снизу вверх: т. е сначала идет задняя, потом нейтраль, потом передачи с первой по четвертую. Три педали, никаких приборов, только четыре проводка, два из которых скручены, два — нет. Видимо, зажигание и стартер. Я выжал сцепление, замкнул два провода, и двигатель запустился. Да, угадал!

“Надо найти второго, у него оружие”, напомнил мне трогг.

Да, точно. Где-то он тут валяется, не далеко… “Не далеко” оказалось метров семьдесят. Хоть весь бой и прошел быстро, но ехали-то мы не пешком. Заглушив свой трофей, я подошел к телу стрелка, и заметил, что он еще жив, хоть и очень плох. Трогг не стал думать, а просто проломил голову несчастного ударом пернача. Да и правильно. Он-то нас жалеть не стал бы, а вот я его — пожалел. Все еще мягкий. И никогда уже не исправлюсь. Осмотрев тело, я нашел четыре самодельных патрона двенадцатого калибра, и странную штуку, старательно вырезанную из дерева. Изделие напоминало кривую звезду с семью лучами, и было очень затерто. Интересно. Есть ли в этой финтифлюшке смысл, или это просто брелок?.. Я спрятал находки в сумку, и подобрал ружье.

Даа, если у последнего владельца ружья жизнь была далеко не легкая, то оружие повидало столько деорьма за свою жизнь, что и не описать. Одноствольные дробовик, переламывающийся как двустволка, для выстрела надо взводить курок. Вещь, сделанная кустарно, но сделанная мастером: очень аккуратные формы, приклад потрескался, но был замотан проволокой и тряпкой, ствол — короткий, видимо обрез, так как нет мушки. Может быть ее и не было, кто знает? К основанию приклада привязана веревочная петля, которую можно использовать как оружейный ремень. Переломив ствол, я увидел в нем пустую гильзу, и заменил ее целым патроном. Отлично! У меня есть огнестрел.

И новый транспорт. Кстати, как там мой мотоцикл? Коник обнаружился еще дальше в обратную сторону, и я сразу понял, что он погиб: вилка погнута, переднее колесо вывернуло восьмеркой, руль с левой стороны загнуло вниз. Жаль… Я уже привык к нему. Но что я знал точно — в баке осталось топливо, и прилично топлива! Но как слить его я не придумал, поэтому просто взял коника за руль, и потащил к машине. Возьму его с собой, авось что придумаю.

Пока я собирал трофеи и возился со своим барахлом, пытаясь засунуть мотоцикл на место пассажира в багги, старьевщики собирали свои трофеи. Я заметил, как из подожженного грузовика вытащили обгоревшего водителя, положили на землю, а потом добили. Штошь… Не самый худший выход, сомневаюсь, что это головешку можно было поставить на ноги. Подбитую багги они сожгли, а мотоциклы, и целые, и поврежденные, собрали и засунули в одну из фур. Я корячился со своим коником, но никто не хотел мне помочь. В очередной раз попытавшись поднять мотоцикл я с удивлением обнаружил, что он легко подался. Что за хрень?.. Трогг?

“Смотри-ка, догадался”.

Да тут без вариантов. Хмм, ведь трогг — создание скверны, и скверна в прошлой жизни делала из меня машину для убийства. Уж не знаю, какую цену я за это платил, но теперь я сам машина для убийств, двадцать четыре на семь. Удобненько. И думается мне, что мои возможности сейчас не ниже прошлых.

“В прошлый раз тебе давали большую силу, не переоценивай меня”.

О как. Ладно. Показное геройство нам противопоказано, мы его просто не переживем. Понял. Еще бы научиться пользоваться тем, что у меня есть сейчас…

“Это моя задача, не забивай себе голову”.

И тут я понял, для чего меня подселили к троггу. Он — тело, которое способно выжить, и не дать убить меня. До сих пор не понимаю, почему и для чего тут я, но раз так… То и ладно.

“Почти угадал, молодец”.

Вот ведь! Этот клоун точно знает больше меня, но не скажет. Ладно. Все всё знают, кроме меня. Ладно, нелюди, всех вас на чистую воду выведу!

“Ага, давай”.

Издевается…

“Помни, кто помог тебе затолкать мотоцикл”.

Помню, помню… Ты тот, кто всегда рядом, на кого я могу положиться. Да. Непривычно.

“Ничего, это временно”.

Что временно?? То, что мы вместе?

“Непривычно — временно. Скоро привыкнешь. А вместе мы, пока смерть не разлучит нас”.

Как трогательно… Ладно, на чем мы там остановились? Мотоцикл надо привязать… Хотя, вроде держится. Переднее колесо зацепилось за трубы вокруг места стрелка-пассажира, и мотоцикл надежно заякорился. Штош, нашим проще. Занимаясь своими делами, я не заметил, как ко мне подошел Альб в компании Буля и еще двух вооруженных боевиков. Он молча наблюдал за мной, пока я наконец не обратил внимание, что не один.

— Ты помог нам, ценю. — сказал мне главный.

Я усмехнулся.

— В ответ рассчитываю получить равноценную услугу.

— Какую же?

— Мне надо попасть в Самару. И мне нужно, чтобы меня там приняли.

— Хорошо. Мы будем там завтра.

У меня в голове шевельнулась интересная мысль.

— Альб, мой мотоцикл купите? — кивнул я на подбитого коника.

— Мы нет, но я сведу тебя со скупщиком в городе.

— Хорошо.

Это меня вполне устраивает. Надо там покрутиться, авось чего хорошего узнаю.

— Выезжаем скоро, будь готов. Поедешь за первым грузовиком.

Буль немного задержался пристально посмотрел на меня, потом наставил указательный палец, сказал “пух!”, согнув руку в локте, подмигнул, и отправился за Альбом. Понятно. Меня приняли, но на мушке держат. Хорошо.

Это для меня честь, конечно, но это не то, чего хотелось! Но, это очень хорошо. Я поднимусь со дна, и найду тебя. Я найду тебя, и ты мне ответишь за все. За все, Лия. Я не чувствовал злобы, не знаю, что ей двигало, но очень хочу узнать. И в этот раз она не уйдет от ответа.

“Тебя жизнь ничему не учит. Она прострелит тебе голову еще раз”.

Нет. Нет. Я точно знаю, что нет. Наверное… Надеюсь… Посмотрим. Колонна тронулась, и я занял свое место. Пыли стало меньше, но все равно ехать было тяжело. Багги был значительно шустрее моего подбитого ослика, прямо таки охотно отзывался на газ, а вот тормозов там практически небыло. Хоть якорь выкидывай… Так и якоря нет. Бедааа…. Но ничего, это не страшно. Доеду до Самары, а там что-нибудь придумаю, да и дальше-то один поеду, нафиг мне эти тормоза.

Ехали мы долго, без остановок, где-то быстрее, где-то медленнее, пробирались через ямы, объезжали завалы, и форсировали мелкие лужи радужной воды. Ближе к закату я увидел руины большого города на горизонте, и понял, что мы у цели. Недалеко от развалившейся развязки слева я увидел руины высокого супермаркета. Кое-где сохранился облезло серый цвет, стены украшали старые и новые следы пожаров и рваные раны. За развязкой справа в низинке оказались остовы двух автосалонов, один поменьше, другой большой. Эти руины оказались обитаемы: проемы окон укреплены, внутри свет от костров и электричества, снаружи прожекторы. Мдаа, Самара в цивилизационном плане ушла далеко вперед от той-же Уфы.

Потом мы углубились в корявый лес, за которым просвечивала частная застройка. После леса показалась цивилизация былых времен: многоэтажки, и магазины. Точнее — останки цивилизации. Город был мертв, и разлагался, я не видел признаков жизни. На развязке мы ушли направо, и углубились в городскую застройку. Когда-то тут было зелено, но эти времена давно прошли. Вскоре я увидел большой купол далеко слева, и не мог понять что это. Но чем ближе мы были, тем яснее становилось — это огромный стадион, и едем мы именно туда.

Огромный купол украшали дыры, кое-где их пытались латать строительным мусором, но не везде. Мы проехали по большой парковке, и оказались около укрепленных ворот. Баррикады из кирпича и обломков бетонных блоков, утыканные заостренными штырями и трубами, небольшие бойницы, электрические фонари освещали в сумерках пространство перед воротами. Колонну опознали, и собранные из металла створки медленно отворились, пропуская нас внутрь. Я ехал и крутил башкой: мне еще не доводилось быть в таких местах. Да, Базар был похож, но масштаб далеко не тот, и организация другая. Людей здесь было меньше, на многоярусных трибунах ютились лачуги, и чем выше — тем они были богаче: больше, и материалы лучше. Капитализм, как он есть. На поле стояли грузовики и палатки, по краю — торговые точки.

Наша колонна выехала на поле, и заняла свободное место, грузовики поставили в ряд, и я понял, что здесь безопасно: машины не выставили в оборонительный круг. Приткнув свою багги рядом, я вылез, и осмотрелся. Караванщики занялись разгрузкой и обслугой машин, Альб с Булем и еще одним охранником куда-то отчалил. Я же пока просто отдыхал, крутя башкой, и наслаждаясь свежим воздухом, не наполненным пылью. Снял с морды тряпку, тщательно вытряс, и убрал в сумку, эта штука мне еще пригодится. Надо понять, что здесь и как, как происходит торговля, какие деньги в ходу, какие товары ценятся, что можно купить, и где можно продать. Наблюдения за окружающими мне пока никакой информации не дали. Из товара у меня только покалеченный мотоцикл, и надо бы с него слить топливо, чем я и занялся.

Допив остатки тухлой воды в одной из своих бутылок, я хотел сделать из нее чашку, отрезав горлышко, и наполнять ее перевернув мотоцикл. План не очень простой, но надежный, но и он споткнулся об одну маленькую, но важную вещь: у меня не было ножа. Тьху! Ладно, это подождет. Я никуда не тороплюсь, могу задержаться тут на пару дней. Надо только как-то устроиться… Мне нужна информация, много. Но где ее брать я не представлял.

Покрутив пустой головой по сторонам, я пошел наугад к краю поля: там я видел торговые палатки, а торгаши, как известно, кладезь информации. Особенно, если их заинтересовать материально. Дойдя до торговых рядов я увидел палатки со стройматериалами, и запчастями для разнообразной техники. Вот сюда-то мне и надо! Я подошел к небольшому сарайчику, в котором заметил детали мотоциклов: двигатели, бензобаки, рули, колеса и сиденья. Все то, из чего можно собрать мотоцикл, при наличии волшебного сварочного аппарата. За прилавком сидел жилистый дядька унылой внешности, с совершенно лысой головой. Даже бровей и ресниц не было! Одет он был в видавшие виды матерчатые штаны, и брезентовый фартук на голый торс, обут в самодельные шлепки, вырезанные из старой покрышки.

— Эй дядька, у меня есть мотоцикл на запчасти, надо? — ляпнул я первое, что пришло в голову.

Продавец отреагировал далеко не сразу. Он смотрел куда-то в сторону поля стадиона, мимо меня, и только спустя несколько секунд перевел взгляд на мою персону, и еще через семь секунд смог сфокусироваться. Закралась крамольная мысль, что этот клоун под веществами.

— Что там у тебя есть? — промямлил он, растягивая слова.

— Мотоцикл, небольшой, в аварию попал. — попытался пояснить я.

— Неси, показывай. — промычал тот.

У него дефект речи? Или из мозгов в теле только костный? Кажется, зря я сюда зашел. Но… Что-то меня подтолкнуло показать свой товар именно этому персонажу. Может быть потому, что в соседних лавках было движение, а его обходили стороной? Не знаю. Вернувшись к машине, я обнаружил, что вокруг нее шныряет какой-то малолетний шкет вида оборванного, который при виде меня резво испарился. Хорошо, что у меня воровать нечего, воруют тут похоже все, что не приколочено. А что приколочено — отрывают и воруют. Не нравится мне тут. Не нравится.

Попыхтев и слегка поматерившись самыми черными словами, я разгрузил мотик и потащил его к скупщику. Дааа, тяжелая это работа, из болота тащить бегемота. Мотоцикл становится тяжелой ношей, когда переднее колесо не крктится, даже когда вес небольшой. Благо, тащить было не далеко. К скупщику я приполз изрядно запыхавшимся. Скупщик придирчиво осмотрел инвалида, и по морде было видно, что он очень недоволен.

— Старый. — промямлил он, — Колесо плохое, вилка плохая, руль плохой.

Ага. Тут все плохое, а хуже всего — ты.

— Движитель плохой, со дня на день умрет.

Тут уж у меня в жопе булькнуло.

— В смысле “плохой”? Ты что несешь?! Я от перевала на нем приехал, и если б в аварию не попал — уехал дальше!

— Тааа не далеко бы ты уехал, поверь. Я таких видел много, и ни одного живого не осталось.

Я вылупился на противного мужика. Но если этот хрен не врет, то уехал бы я не далеко. Однако…

— Сколько дашь?

Скупщик задумчиво поскреб подбородок, выудил из-под прилавка стремный корявый ножик и положил передо мной. Короткое зазубренное ржавое лезвие, сделанное судя по всему из лопаты, рукоять сделана из плотно намотанной тряпки. Глядя на это щедрое предложение я не знал, что сказать.

— Вот. — поторопил меня наглец.

— Ты знаешь, сколько этот мотоцикл стоит? — шипяще спросил я.

— Знаю. — ответил скупщик, пожав плечами.

— А это не потому ли к тебе никто не ходит, потому что ты даешь пыль за хороший товар?

От моих слов скупщик немного дернулся и прищурил на треть секунды левый глаз, и я понял, что угадал.

— Моя цена справедливая. — обиженно пробормотал он.

— Для тебя справедливая, для меня — нет. Дай мне цену, которая меня устроит.

Торгаш набычился и начал натужно сопеть, а мне сделалось страшно: как бы его инфаркт не хватил.

— Ладно, хорошо. — наконец отмер он, — Даю нож, и еще патрон.

У меня аж челюсть отвисла.

— Три патрона!

Глаза моего оппонента округлились и полезли на лоб.

— Это очень много!

— Тогда нож, и пять патронов! — обнаглел я, чем выбил упыря из душевного равновесия.

Скупщик сначала покрылся красными пятнами, потом набрал солидный красный цвет по все поверхности равномерно, уши аж засветились.

— Да я!.. Да мне!.. Да за пять патронов!..

— Хорошо, давай ни мне, ни тебе: нож и три патрона! — рявкнул я и протянул ему руку.

Тот злобно зыркнул на меня, и пожал протянутую ладонь. Три патрона — это хорошо! Нож, хоть и плохонький — это тоже неплохо, это вещь нужная и полезная. Я смотрел, как скупщик нагнулся под прилавок, и где-то там копался. Наконец он вынырнул, и положил передо мной три патрона. Пистолетных.

— Мне нужны ружейные! — рявкнул я.

— Ружейные — дороже! — рявкнул он в ответ.

Мать перемать! Пистолетные! Куда они мне?! В жопу пихать, или кидаться?! Немного успокоившись, я понял, что даже пистолетные патроны — это валюта. Да. Деньги. Сгребя их в кучу, я ссыпал добычу в карман. Не жили богато — нефиг начинать. Три патрона. Этого даже за ночлег заплатить не хватит, не говоря уже о том, чтоб еще и на пожрать осталось. Но зато у меня есть нож. Я пощупал приобретение, лежавшее в сумке. Бутылку резать мне теперь не надо, сливать нечего… Блин, про горючку-то я забыл! Тьху. Погрузившись в свои мысли, я почувствовал, как меня кто-то подергал за рукав.

— Эй! — шепнул неизвестный.

Посмотрев по сторонам, я никого не увидел.

— Я тут!

И только теперь я увидел ребенка, мелкого мальчишку, лет от пяти до семнадцати. Ну да, выглядят тут, мягко говоря, не очень. Ежик темных волос на голове, одежда из латанного-перелатанного мешка из-под муки, босые ноги. А вот глаза — светлые, ярко-серые.

— Чего тебе? — спросил я это чудо.

— Эй, ты если продать чего хочешь, ты сюда не ходи, ты туда ходи. — ребенок ткнул пальцем куда-то в дальний угол.

— Это почему это? — не понял я.

— Тут тебя надуют, а там заплатят честно!

Я прищурил один глаз, глядя на ребенка.

— Тут меня надуют, а там зарежут. Да? — издевательски спросил я.

Мальчишка стушевался, и я понял, что угадал.

— Ах ты гаденыш мелкий! — рассвирепел трогг.

Нетнетнет! Не надо!

“Это почему это?”, повторил он мою же фразу, да еще и с той же интонацией.

Нельзя детей обижать, они еще маленькие, ума у них нет!

“А нас, значит, обижать можно!”, я чувствовал ярость в словах трогга.

Нас тоже нельзя! Он не понимает, что делат!

“Вот ты деревянный!”, выплюнул он, “Тебя жизнь вообще ничему не учит!”.

Я задумался над словами трогга. А ведь правильно. Даже в мое время дети были убийцами, и зачастую самыми хладнокровными и безжалостными. Но я не знаю местных правил, раньше-то за убийство самого шлепнут, и фамилии не спросят. А теперь? А тут как? Вопросов больше, чем ответов. Но проверять что к чему методом тыка почему-то не хотелось.

— Никто там не режет. — пробубнил пацан.

— Что, только грабят? — продолжал трогг.

— В рабство продать могут… — выдал мелкий засранец.

Ах вот оно что! Убивать не будут, но хорошего все равно ничего не будет.

— Ах ты мелкий гаденыш! — взревел трогг, чем обратил на себя внимание всех окружающих.

Я заметил, что к нам двигаются трое вооруженных людей. Вот блин, допизделся, приплыли. Повезет, если это охрана, а не бандюки.

— Что за вопли? — поинтересовался старший, одетый в кожаную броню с металлическими вставками и вооруженный пистолетом парень.

На вид ему было лет двадцать пять, но это значит, что по факту ему лет пятнадцать. Спутники его выглядели попроще, и броня не полная, без металла, но оружие посолиднее: помповые дробовики, один с обрезанным стволом, второй с обрезанным прикладом. На вид они были чуть помладше.

— Вот этот шкет меня в засаду заманить хотел! — рявкнул трогг, глядя на “старшего” из группы, и указывая пальцем на пацана.

— Какой шкет? — удивился старший.

Трогг посмотрел в сторону своего вытянутого пальца, и заткнулся. Потому что там никого не было.

— Не ори, дядя. — посоветовал мне старший, и стража пошла по своим делам.

Вот нечисть! Свалил! Тут уже и у меня булькнуло. И этот мелкий точно видел, что я получил деньги! Ох даа, времена меняются, но под этой луной все неизменно. К черту все! Надо купить пожрать, и идти спать. Завтра я уезжаю к чертям собачьим. Не понравилась мне Самара, вот прямо сразу не понравилась. Идя вдоль торговых палаток я смотрел на ассортимент, продавали все: от гандона до патрона. Строительный мусор, гнутые ржавые гвозди, самодельный и древний инструмент, детали для техники, в одной крупной лавке продавали даже “движители” разной степени задроченноости, от относительно свежо выглядящих, до покрытых коррозией и окислом. Наткнулся на лавки с барахлом погибшей цивилизации: истлевшая одежда, побитая и относительно целая посуда и бытовая техника, даже почти целый унитаз продавался, всего лишь с одной трещиной.

Уставившись на это чудо, я почувствовал, что кто-то тронул мою сумку, взмахнув рукой и обернувшись, я увидел улепетывающего подростка, и обнаружил на сумке небольшой надрез. Вот!.. Мрази! У меня и так только три патрона, хер ли вы ко мне пристали, нелюди?! Я перевесил сумку и ружье на живот, и взялся за нее руками. Буду убивать, но не отдам ничего!

“Ето мы одобрямс”, квакнул трогг.

Ууу, нелюдь!

“От нелюдя слышу”, парировал он.

А ведь у меня еще четыре патрона к ружью. И они стоят дороже. Так я богат, ахахаха! Эта мысль подняла мне настроение, и я улыбнулся, чем отпугнул какого-то шедшего мимо мужичка. Да! Я такой! Тут мой взгляд упал на ларек с едой. Да, типичная будка из говна и палок с высоким прилавком и печкой. А за прилавком… Я не поверил своим глазам. Девушка! Да еще и… Симпотичная! Худая, фигура — доска два соска, форм нет ни так ни эдак, черное пятно скверны выглядывало из под одежды из мешковины на груди слева, и пятнышко на правой щеке, уходящее к шее. Волосы до плечь, даже расчесанные и как-то ухоженные, миленькая мордаха.

Я вспомнил Сойру. Да, чем-то похожи, но Сойра бойчее, как-то агрессивнее, а эта повариха мягче, спокойнее, и именно поэтому перед ее харчевней была куча народу, торгаши, зеваки, какой-то боевой люд. Мест у прилавка было пять, и все они были заняты, и за ними явно очередь, построенная по праву сильного, а не кто за кем занял.

“Понравилась?”.

Да не в этом дело… Кого я обманываю? Да, понравилась. Были бы у меня мои бабы — не обратил бы внимания. Да кого я опять обманываю?! Обратил бы, но не так остро. Моих баб у меня больше нет… И… Я надеюсь, что они живы. Те, кого я не видел мертвыми. Мое настроение стремительно пошло вниз.

“Да не переживай ты так”, подбодрил меня трогг, и двинул к жральне.

Ой-ой-ой-ой-ой, что-то сейчас будет!.. И мои предчувствия меня не обманули.