Перстни Легатов

Математика Завхозу совершенно не давалась. В отличие от преподавательницы. Посмотрел он на гриву спутанных волос на соседней подушке, и решил, что училище надо срочно менять. И привычки тоже. Нечего в постель затаскивать каждую двадцатилетнюю старушку. Что ему нормальных пятнадцатилетних девчонок мало? Вон, все дискотеки ими забиты. Самый возраст. Уже все можно и ничего не боятся и в жены не набиваются. Последний год остался. Аттестат весной получит и в военное училище пойдет. А на практику полевую сразу в Зону попросится. Вообще-то ему уже вставать пора. Народ не за то ему деньги платит, чтобы он преподавательниц техникума ублажал. Надо по улице пройтись, показать, что он на посту. Сказано – сделано. Взял сумку с автоматом на плечо и пошел на прогулку.

Прямо у дома был первый объект. С него все и началось. Парковка платная. Тогда, сразу по возвращению, он мимо проходил. А два гопника с хозяина деньги трясли. Слово «гопник» - оно советское. Сокращение – городское общежитие пролетариата. ГОП. Обитатели его и были гопники. Терять им кроме цепей было нечего. На свободе и в жизни они были случайно и не надолго, и, чувствуя это, кидались злобно на всех окружающих. Рассадили их по лагерям, общежития по другим ведомствам раздали, но слово зажило самостоятельной жизнью. Тупая тварь с желанием выпить и над слабым покуражиться, вот он – гопа.

Завхоз подобных ребят насмотрелся. Слова на них тратить дело пустое. Присмотрел на куче мусора обрезок трубы и пошел в атаку. Молча прыгнул со спины, одному ключицу перебил, а второму челюсть сломал.

- Еще раз в моем дворе появитесь, искалечу капитально. Все деньги будете на лекарства тратить, - провел он воспитательную беседу.

Полиция пришла через час. К ним он вышел в защитном костюме и с автоматом. Сержант дернулся, но лейтенант его притормозил.

- Документы, пожалуйста, - сказал полицейский офицер нейтрально.

Завхоз приписное свидетельство подал. Туда и автомат, и пистолет были внесены. И личный боевой счет с печатями Департамента. Тут лейтенант побледнел. Подпись Кречета увидел.

- Значит, так договоримся. Твой квартал – твоя земля. А все остальное без изменений. Согласен?

- По рукам, - ответил Завхоз, ничего не понимая.

Когда на следующий день к нему три торговца деньги принесли, он в ситуации разобрался. Как и всюду, бабки с торговцев собирали менты. «Мент» слово советское, польского происхождения. Форма была такая в Великом княжестве Польском у полицейских – ментик. Прообраз плащ-палатки современной. Отсюда и крик: «Менты!». И если к хозяину лавки приходили уголовники в наколках, то это значило только одно. Местные полицейские сами светиться не хотят, и долю свою позже с блатных получат. Разговоры о могуществе воров могут ввести в заблуждение только журналистов и лиц с сезонными обострениями. Ну, они и о «летающих тарелках» всерьез говорят. Бывает.

Кстати, в развитие темы о словах. Некоторые уроды-гоблины, своего языка не знают, за чужой бестрепетно берутся. Слово «мусор» тоже советское. Московского уголовного сыска оперативный работник. И категория. МУСОР третьего разряда. В мире много интересного, брат-сталкер. Это Завхоз давно знал, а после встречи с Кабаном и Епископом убедился окончательно.

Торговцам новая «крыша» понравилась. Деньги сталкер брал и говорил «спасибо», а не «давай еще», как прежние сборщики дани. Серьезных стычек не происходило. Лейтенант всем рассказал, что паренька сам Кречет знает лично. Нрав пана Максима все знали, человек по всей Европе казнокрадов и взяточников из старых правительств расстреливал, личность широко известная. Приедет в город на похороны паренька, придется еще одну могилу рыть, братскую, одну на всех, кто его подозрения вызовет. Уж лучше пусть у него повода для визита не будет.

Хозяйство у Завхоза оказалось неожиданно большим. Десяток магазинов и лавок, парикмахерские и мастерские по ремонту, ателье и два подпольных публичных дома. С ними было больше всего возни. То клиент не платит, то за девушкой родственники приезжают, а она уезжать в деревню не хочет. И так каждый день. Сам он предпочитал девиц городских и самостоятельных. Как подруга, которая у него дома спать осталась. Была бы она еще чуть-чуть моложе, вздохнул Завхоз, а то ведь двадцать лет. Третий десяток пошел, кошмар!

Рядом машина затормозила.

- Здорово, кореш! – заорал на всю улицу Капет.

Раньше его Башка звали, по-простому, потом он до бригадира дорос, и его стали называть на манер французских королей. Капетинг было слишком длинно, сократили до Капета.

- Слышал новости? Мэрию и управу городскую гвардейцы киевские почистили, так их ручные бандиты в Зону решили рвануть, отсидеться.

Дыхание перевел и продолжил:

- И дружок твой Пират вместе с ними. Проводник типа. Девчонок из оружейного магазина заложницами взяли. Им уже лучше в город не возвращаться.

Сталкер долго не думает. Ему прыгать надо. Заскочил Завхоз в машину.

- Гони к городскому военкомату, - сказал бригадиру.

Тот на газ нажал, через две разделительные на встречную полосу вылетел и по ней дальше поехал. Так ближе было. Не тратить же время на развороты, если гнать надо. Затормозили прямо перед железными воротами, пятиконечная звезда в центре навечно врезана и трезубец нарисован. Покажи эти ворота маршалу Тимошенко, поехал бы весь военкомат за полярный круг, с белыми медведями строевой подготовкой заниматься. Крут был старый казак, все Политбюро не смогло его заставить мемуары написать. Не захотел он своего начальника ставки верховного главного командования калом мазать. Так и командовал он Киевским военным округом до самой смерти. Не писатель был хохол, солдат. Умерли бойцы от ран и старости, и рассыпалась их империя.

Зашел парень в двери, постучал в стекло дежурному. Тому скучно было на дежурстве, махнул рукой, в дверь заходи.

- Здравствуйте, пан капитан. Мне бы в Зону или хотя бы в Чернобыль. Или в самом крайнем случае на аэродром под Киевом, к пану Кречету.

Тут у дежурного тоска прошла. Запрос в компьютер настучал, электронной подписью личность свою подтвердил, а информацию о Зоне Умник сразу переключал на себя. Ответ пришел незамедлительно.

- Через час борт к нам сядет. Тебя до Киева подбросят, а там вертолетом до Чернобыля. Сиди здесь, командировочные документы оформлю, потом на склад, оружие получишь и форму с НЗ.

- У меня есть, - ответил Завхоз.

- Оружия и патронов много не бывает. Будет еще, - парировал капитан. – Никто не скажет, что мы группу без оружия отправили, как при СССР.

Выбрал призывник себе «Абакан» в полной комплектации, два «цинка» бронебойных патронов к нему и один ящик патронов к парабеллуму. Калибр девять миллиметров. Пара гранат и нож-стропорез завершили сборы. Костюм и армейские ботинки в рюкзак легли к медикаментам и консервам. Посадил дежурный Завхоза в машину со всем добром, и повез его водитель военкоматовский к самолету. На проходной документы проверили и к резервной полосе направили. Туда уже военный транспортник на посадку заходил.

Самолет попутный был, вез в Киев фрукты. Если не в ущерб делу и не за государственный счет, Гетман людям зарабатывать не мешал. Чем народ богаче, тем страна крепче. Кто не верит, пусть на Швейцарию посмотрит.

Быстро летчики груз и человека забрали и обратно в небо. Вопросов не задавали – не их дело. Через час в Киеве были. Завхоза в первую очередь пересадили на вертолет американский «Апач» и на север к Чернобылю отправили.

А вот там первый сбой случился. Сидит паренек бритый в джинсах, майке и кедах на ящиках патронных, рюкзак армейский и сумка оружейная рядом, и никто его не встречает. Знал Умник о понятии «человеческий фактор», но представить себе, что водитель плюнет на приказ и поедет с девчонкой знакомой в луга и поля цветочки собирать, он не мог. Тем не менее, Завхоз на солнышке сидел, а шофер подружку уговаривал расслабиться на природе. Если не знаешь, что делать, действуй по уставу. Поймал Завхоз погрузчик, забросил в кузов свое добро, сумку с автоматами на колени поставил, мало ли что. Оружие должно быть если не в руках, то, по крайней мере, рядом. Приехал к КПП, а там караул ни сном, ни духом о нем не ведает. Не их это дело. И ящики его они охранять не нанимались, им за это деньги не платят. Такие разговоры Завхоз хорошо понимал. За полсотни гривен договорились. Ящики и рюкзак в углу постоят в целости и сохранности, а его дело их до восьми часов утра забрать или следующей смене деньги дать. А перекусить здесь везде можно. Самый центровой бар – «Пьяная плоть», там гламурненько и готичненько. Два квартала прямо и налево. Мимо пройти невозможно.

Не соврали, черти. Как тут дальше пойдешь, когда прямо на стене плакаты девчонок голых возле шеста в полный рост. Ноги сами тормозят.

Зашел внутрь, меню раскрыл. Закрыл и на выход пошел. Деньги были и не мало, только тратить их на жесты дешевые он не собирался. Ни здесь, ни в Париже, в ресторане «Максим».

- Постойте, уважаемый. Ошиблась девушка, принесла вечернее меню. Вот расценки на дневное время.

Там цены были в два раза ниже, но все равно заоблачные.

- Это, наверное, очень вкусные продукты, если они столько стоят. Ешьте их сами, любезный пан. Где здесь ближайший телефон или военный пост?

Любой бармен всегда психолог. Поставил на стойку трубку, говори, мальчуган. А тебя послушают.

- Алло, справочная? Дежурного по городской комендатуре, пожалуйста. Дежурный? Меня на аэродроме не встретили. Кто я и зачем? Минутку.

Достал из кармана командировочное удостоверение, расправил.

- Направлен в самостоятельный рейд. Основание – распоряжение генерал-майора Найденова. Номер командировки, дата, пункт убытия. Я из группы Епископа, мне на Кордон надо. На разведку, - добавил он.

Завхоз еще говорил, а у дежурного на экране голографическом две точки зажглись. Место расположение собеседника, не теряются разведчики в трудных условиях, сразу выпивку и девиц находят. В баре сидит. И машина на берегу ручья в трех километрах от города. Сразу два патруля свои маршруты бросили. Один за город рванул, а другой, завывая сиреной, к «Пьяной плоти» метнулся.

- Спасибо, - вежливо сказал паренек, - вам бы лучше ценники пересмотреть. Мой старший друг Епископ этот хлев бы просто сжег. И не думаю, что он вас бы выпустил.

На улице он сразу в машину сел и к КПП за вещами вернулся.

- Что, нашел встречающих?! – ухмыльнулся было ефрейтор, да увидев повязки патруля сник быстро.

Скажи сейчас салага про деньги, и все. Накрылся отпуск и увольнительные до конца службы. Лычку с погона сорвут, мама дорогая.

- Нет, комендатура выручает. Хорошо у вас здесь, боевое братство и взаимовыручка, прямо как у нас в Зоне.

Пожал ефрейтору руку, старшему лейтенанту из патруля сказал:

- Отметь парня, может, младшего сержанта ему дадут.

Это Умник уже сам слышал. У патруля его передатчик был. Через секунду у всех сообщения пришли. Пополнение счета. Премия от Департамента за отличное выполнение заданий командования. И у водителя звякнул телефон. Вам письмо. Вы уволены. Иди, жалуйся отцу с матерью. Озабоченный ты наш.

До Кордона было всего пятнадцать километров. Двадцать минут по здешней дороге. И пошла машина по трассе с ветерком. Довезли Завхоза к самой заставе, выгрузили на асфальт прямо у блоков бетонных, и с осознанием выполненного долга и собственной незаменимости вернулись на маршрут.

Паренек два ящика куском брезента укрыл, один за спину на лямках пристроил и в Зону зашагал. Он уже здесь проходил разок, только было их тогда пятеро, а вернулись они вдвоем. Такова цена успеха.

В баре «Веселая плоть» бармен нажимал телефонные кнопки.

- Кстати, у меня сегодня сталкер был из первой двадцатки. Спроси кого хочешь, весь город видел, как его патруль от меня увозил. Кто-кто? Юнец!

А в тихом украинском городе капитан из военкомата нес домой ручной пулемет и снайперскую винтовку. Оружия много не бывает, а пацан за них расписался. День удался. Не зря он прожит.

Любопытный медвежонок гризли сидел под смолистой елью и наблюдал за дрессированными человечками. Если подойти к ним поближе и перевернуться через голову, то на землю начнут бросать очень вкусные белые кусочки, тающие на языке. Только взрослые медведи такое поведение не одобряют. Уже три дня в лесу не пройти от этих зелененьких существ. Всю дичь распугали. Стае волков привозят мясо, прямо к логову сбрасывают, а гризли должны из корыта кашу есть, правда с маслом и сладкую, но ведь несправедливо! Главный человечек замахал лапками, и медвежонок спрятался за куст.

Чрезвычайный уполномоченный представитель президента США бригадный генерал Кеннеди перестал подманивать маленького гризли.

- Представляешь, если мы не справимся, наши славные мишки превратятся в злобных зубромедведей, - сказал он.

- Значит, мы должны справиться, - ответил ему мастер-сержант. – Выжили в Зоне на вашей лужайке, сэр, не погибнем и здесь. Русские информацию дают?

- Наши партнеры – украинцы, - поправил его генерал.

- А в Техасе флаг штата любят больше государственного. Только это не значит, что они не американцы, - пошутил сержант Гонсалес.

Мог себе это позволить. Вся грудь в орденах, одних мексиканских пять штук, три миллиона долларов за рекламу специального снаряжения, не зря он за своим лейтенантом лез к черту в зубы. Кое-что и ему перепало. Он точно знал, что Кеннеди знает русский язык, следовательно, его собеседники – русские.

Зацепили саперы домкратами бетонную крышку и стали ее вверх поднимать. На катки свалили, и пошла она, родимая вбок. А в черной яме заблестела хищно боеголовка. Мина нового поколения. Пошли к ней ученые эксперты. Нет у минеров армейских такого опыта, но и они рядом. Телекамеры привычно индикаторами мигают. Без них только в туалет сходить удается. Все остальное снимают для истории. Умник с Адмиралом примерную схему заряда составили, но что там, в действительности «Монолит» придумал, сейчас ясно станет.

- Всем линиям оцепления, боевая готовность номер один. Мы начинаем, - командует Кеннеди.

Ему для этого и даны полномочия, ничем не ограниченные.

Над головой «Фантомы» кольцо замкнули. Закрыт парк с воздуха. Исследовательская группа датчики вокруг размещает. Умник с Адмиралом всю информацию на своих платах прокручивают. Агентство Национальной безопасности канал связи видит, а расшифровать не может. Понимает, военные в секретность играют. Вот кто конкурентов из ЦРУ победил, догадались в агентстве. Пентагон мышцами играет. И флот с ним заодно. Сейчас ясно стало, кто удар нанес по штаб-квартире Управления. Нет ничего тайного, чтобы не стало бы явным.

- Данные подтверждены на девяносто пять процентов, - с уважением доложили эксперты.

Они-то представляли какой труд стоял за схемой взрывателей чужой бомбы.

- Ждем ответа с «Огайо», - твердо сказал Кеннеди.

Режь провод в металлической оплетке, шепнул голос прямо в ухо. Затем снимайте детонатор. А потом взрывное устройство можно к аэростату цеплять и вывозить из парка.

- Всем три шага назад!

Взял кусачки и вперед пошел.

- С нами отцы основатели и Черный Сталкер, - выдохнул и лязгнул острой сталью. – Минеры, к демонтажу приступить!

Кинулись взрывники вперед, все срезать и откручивать. Выдрали с мясом радиовзрыватель спутниковый и датчик наклона к горизонту. Страховка на случай обнаружения. Все.

Подошел к ним телеоператор и говорит:

- Господин президент, господин вице-президент, будете составлять список правительства, помните, пресс-секретарь у вас есть. Это я, мамы наши американки.

***

Далеко мы не зашли. Не успели ловушку с ямой миновать, как Умник на экран срочное сообщение выбросил. Я вперед метнулся, артефакт перемещения в контейнер убрал и назад к основной группе вернулся. Парный телепорт у меня в сейфе самолета лежит, с тех пор как посуду золотую антикварную в Швейцарию контрабандой перебрасывал. Ну, этот пустячок мы с Умником себе простим. За нами дела и посерьезнее числятся. Мы с ним уголовный кодекс не чтим.

- Брат, - говорю, - тут древностей, половину Африки можно купить. Всех пускать, но на выходе раздевай их догола, чтоб ни одной монетки не утащили.

- Я их сразу туда буду без одежды запускать, - отвечает мне негритенок.

- Дерзай, - соглашаюсь, а сам уже текст читаю.

Овсов базу «Монолита» нашел во внешнем мире. В Центральной Африке. Засели они под Бозумом в десятке километров от города. Места там дикие, как бельгийцы оттуда ушли, воюют аборигены между собой непрестанно. Там Чомбе убил Патриса Лумумбу. И еще сто тысяч человек заодно. Не нравились они ему, очевидно. Самые гиблые края на всем континенте. Своего выхода к побережью нет, работы нет, если бы не пальмовое масло, основной продукт на экспорт, давно бы о них все забыли. Три миллиона населения на всю страну, миллион в столице живет, остальные по деревням. Человека могут убить даже не за ботинки новые, а просто, чтоб съесть. Простота нравов необычайная. Ну и все, что ей сопутствует. Старый добрый сифилис, проказа, относительно новый СПИД, лихорадка Эбола и страж Африки муха цеце, переносчик сонной болезни. И полный набор амеб в воде и клещей в траве. О таком пустяке, как змеи, на общем фоне и упоминать смешно. Особенно девчонок местных жалко. С детства по пальмам лазает, с дерева слезла, сразу в постель, в четырнадцать лет грудь отвисла до пупа, в шестнадцать умерла. И наркотики с самогоном, тоже, естественно пальмовым. Вот он, богоизбранный народ, любуйтесь! Кого любят боги, тот умирает молодым. А ты – Зона, Зона! Есть места хуже и опасней, братишка.

Короче, мы их нашли. Овсов наш полк в самолеты грузит. А мы на три часа полета ближе, и время на сборы нам не надо. Пусто вокруг, чай на столе, все остальное давно находится в нас. Хороша была галера, корпус был у нас резной, и серебряным тритоном нос украшен был стальной. Кинул я клич в сеть легионов: «Добровольцы, на аэродром!». Нубийцы двинулись в полном составе, все, кроме тех, что в Гаэте у мавзолея остались. Немцы сводную роту выделили. Американцы из Испании батальон морской пехоты решили отправить. Они как услышали, что «Монолит» обнаружен, в дикий ажиотаж пришли. Хотели сразу там все с землей сравнять ковровым бомбометанием. Нам пленные нужны, а не трупы, информация и артефакты, утихомирили мы с Умником наших союзников. Взлетели, наконец.

Шли на четырех транспортных «Боингах». С парашютом я до этого не прыгал, поэтому здорово боялся. Выбрасываться решили в трех километрах от городка со средних высот. Бойцы «Черной мамбы» весело скалили зубы, они нашли достойного вождя, они снова в деле.

- Что сообщать мировому сообществу? – спросил Умник.

- Обнаружен лагерь бандитов, по просьбе правительства страны международный корпус по борьбе с терроризмом проводит операцию, - говорю.

- Какая просьба? Почему у меня о ней нет информации? Какой корпус? – он в недоумение как бы впал.

- Спокойно, без паники. Ты спросил, что сообщать народам, я ответил. Мы же с тобой не самые правдивые существа на свете. Не было еще просьбы. В Киеве есть посол или консул Центральноафриканской республики? Узнай.

- Нет, - говорит через секунду.

- А в Штатах или при ООН?

- Есть, - докладывает.

- Давай его на связь, - требую. – И кинь ему на счет тысяч триста долларов. Прямо сейчас.

Соединил меня Умник с дипломатом.

- Здравствуйте, уважаемый, - говорю, - в ответ на ваш призыв о помощи, мы посылаем войска на ликвидацию банды, захватившей часть территории республики. А всякие мелочи мы решим позже в рабочем порядке. Согласуйте с Кеннеди вашу пресс-конференцию. Удачи.

- Спасибо большое за ваше внимание к нуждам нашего народа, - отвечает.

Поговорили конструктивно.

- Давай Роберта на связь.

- Он на совещании у президента.

- Тем более, включи им экран и выведи нашу картинку. Можешь с прямой трансляцией на все телеканалы, кроме порно и спортивных.

- Тридцать секунд, - отвечает.

- Нам еще час лететь, мы никуда не торопимся, - шучу я. – Парни, на нас смотрит вся Америка, подтянитесь.

Тут до меня дошло, что я единственный белый, кроме пилотов во всем самолете. То-то радости будет в политкоректной стране.

- Господин президент, сэр, приветствую вас, - говорю, - разрешите доложить командующему международным корпусом генералу Кеннеди новые данные.

Он кивает от неожиданности, я Бобби подмигиваю, и начинаю. Высаживаемся, захватываем аэродром. Зачищаем окрестности, нет ничего в мире беззащитнее идущего на посадку транспортного самолета. Долби его из любого зенитного комплекса, ты не промахнешься и ему не свернуть. Раз, и готова братская могила. Сразу начинаем атаку на лагерь «Монолита», в это время прилетает подкрепление с флота и с киевской базы.

Тут-то мы их в бараний рог и скрутим. Это план в общем виде. А в частности нас могут при десантировании перестрелять. Но это я вслух говорить не стал. Командир обязан являть для подчиненных образец уверенности и холоднокровия. Хорош бы я был, бегая по самолету и крича: «Все пропало! Спасайся, кто может! Каждый сам за себя!». Представил картинку и захохотал. Негритята, на меня глядя, тоже развеселились. Кто-то начал ритм выбивать, меня на классику потянуло, и завел я древнюю песню времен англо-бурской войны: «Трансвааль, Трансвааль, земля моя, ты вся горишь в огне». Зулусы ее знали, правда, на английском. Так наш хор мальчиков и прыгать начал, с песнями. А танцы нас на земле ждали.

За парашют я не волновался. Тройной контроль гарантировал своевременное открытие. За ноги беспокоился. Парашютисты все время приседают, прыгают с вышки, просто с высоты. А я только бегаю. Переломаю при приземлении лодыжку или ступню, и превращусь в обузу. Парашют хлопнул над головой, развернулось крыло, и увидел я прямо под собой бегущие фигурки. Три обоймы с воздуха расстрелял. Закачался вверх-вниз, не понял в чем дело, но быстро приспособился. Стреляю. Обзор замечательный, словно с вершины холма. К вертолетам на краю аэродрома бегут люди. Успеют или нет? Последнего бегуна прямо в дверце кабины застрелил. Не успел он, не судьба.

- Вертолеты захватывайте, - командую по связи.

А сам стреляю без перерывов. Не глядя обоймы забиваю, бронебойные или снайперские специальные мне все равно. Целям тоже. С вышек всех скосил, а тут и две вертушки в воздух взлетели. У них на борту два ракетных комплекса и шесть пулеметов. Сразу стало на душе легче. Да и мишени исчезли. Можно и осмотреться. Окинул окрестности взглядом.

Я угадал, я на холме. Тысячу лет назад в землю попало семечко и дало росток. Нет, не завод «Росток», ныне «Дикая Территория», а такой зелененький. За тысячу лет он вырос, превратился в огромное дерево, на нем я и повис. До земли метров семь, до ближайшей ветки метра три, а я не Тарзан. Имеется в виду не знаменитый стриптизер. На земле стоят на коленях два зулуса и смотрят на меня во все глаза. Я «винторез» свой погладил, на грудь повесил, запасной парашют на аварийное раскрытие дернул, он на землю упал. Расстегнул крепления нагрудные, вытащил руки по очереди и вниз по стропам соскользнул.

- Пошли, - говорю, - дети природы, нам еще немало народа надо сегодня убить. Омоем копья!

И рванул вперед средним темпом, чтоб дыхание не сбить.

До самого аэродрома они со мной вровень держались. Подбегаю к вертолету, парни его уже заправили, он, оказывается, с пустыми баками стоял, а у меня триста патронов всего осталось, на десять минут активного боя. В передатчик местный щупы от Умника втыкаю, у него свой бой в электронном пространстве.

- Будь осторожен, это «Монолит». Одна из версий гласит, что это супермозг, и, возможно, кристаллический, - его предупреждаю.

- Ну-ну, - говорит мне это создание очень знакомым голосом.

Меня передразнивает.

- Умник, береги себя, мне тебя будет очень не хватать. И о девчонках ты должен будешь позаботиться, если меня убьют. И дела до конца довести.

Винт закрутился, немцы стали полосу к приему наших самолетов готовить, негритята достреливали все, что шевелится, а я с парочкой спортсменов-любителей сел к пулеметам.

- К лагерю, - приказываю пилоту.

Я пущенная стрела, нет зла в моем сердце, но, кто-то должен будет упасть все равно. Ах, зачем, зачем мне эта земля, зачем мне небо без ветра и птиц, я пущенная стрела. Прости. Вышли мы на боевой разворот. Во дворе метались бойцы, а чтоб меня сомнения не мучили, там, в центре два «монолитовца» в костюмах высшей защиты стояли. Ленту на двести пятьдесят патронов выпустил одной очередью. Смерть вам, живущие в норах! Машину на дальнем выезде расстрелял и посадку потребовал. Сели прямо на крышу и пошли мы причинять добро и вершить суд скорый и какой получится. Живых после нас и так не оставалось, а после того как мы на кухню заглянули, решили никого в плен не брать. Жарили они там девчонку на вертеле. Разошлись мы с хозяевами во взглядах и навсегда. Через десять минут три машины с бойцами «Мамбы» подъехали. Один ко мне подбежал, на колени встал, доложил:

- Через полчаса прилетает морская пехота, а через час Овсов.

И о дислокации вокруг коротко. Я это и так знаю. Умник изменения сразу на карту наносит. Всех наших видно. Оставил группу здесь лагерь захваченный караулить, а сам в вертолет со своим экипажем и обратно полетели. Посадку обеспечивать. Зауважали меня негритята.

Сели мы у диспетчерской вышки, вдоль забора покойники двумя рядами лежат. Зулусы при виде меня на секунду на колени встают и дальше делами занимаются.

- Почему в два ряда тела выкладываете?- интересуюсь.

- Просто убитые в бою, и убитые тобой, нашим вернувшимся из вечности великим вождем.

Хорошее пояснение, доступное. Спасибо тебе, Стрелок, только зулусов мне для полного счастья не хватало. Прошел вдоль своих. Метров двести дорожка. У нас трое убитых и с десяток раненых. А вон и «Боинги» летят. Сейчас Овсова дождусь и все заботы на него свалю. Он по званию старше, пусть командует. А я анализировать буду. Мне за это оклад платят.

Приземлились все благополучно, без происшествий. Американцы шесть бронемашин с собой привезли и здесь мы три танка обнаружили. Вывели их на позиции, на душе легче стало. Сейчас можно на равных против всех соседних стран воевать. Шутка. Или всю Африку захватить, кроме Израиля. Это серьезно. Боб Диллан острова Зеленого мыса брал на штык со взводом наемников. Недавно это было по историческим меркам. Просто последняя страничка воцарения на троне бойца. А потом на престол залазили хитрецы. Интересно, сколько они там просидят спокойно? До тех пор, пока ребята на танках не приедут и не скажут: «Пошли прочь». Примерно так в Греции было. Да и во многих других странах.

Обнялись с Овсовым, я ему всех представил, негритята мои печи на заводе строительном разожгли и стали туда трупы вывозить. Нам здесь только эпидемии не хватало. До вечера должны были с уборкой местности закончить. И здесь и в лагере. А мы к детальному осмотру приступили. В полукилометре на север нашли площадку складов. Вокруг кусты сплошной стеной, сверху сеть маскировочная, и что я там говорил о завоевании Черного континента? Эти ребята тоже к подобной операции готовились. Комплексы зенитные, легкие танки, винтовки и патроны штабелями до небес. И отдельно два ангара «егозой» оплетены, и на кольях головы человеческие торчат. Старая добрая традиция. Знак – сюда не ходи, оно того не стоит. Саперов вперед пустили, мин нет. Мы за ними следом.

Вот, нашли логово. Полусфера перехода горит, мы туда не пойдем, на том конце гостей непрошенных неласково встретят. Мы тоже напротив своей полусферы три пулемета поставили. Танк оттуда не выедет, не пролезет, а все остальное мы пулями в клочья порвем. Обезопасили тыл. Рядом лаборатория химическая смонтирована, эксперты нужны, и опять пакеты грудой, только другие. По килограмму весом, зеленоватого оттенка. А я уже это раньше видел.

- Умник, - говорю спокойно, - и Овсов, это наркотик очередной, «слеза бога» называется. Тут его тонны. Давайте решать. Я за то, чтобы его спалить. Разведем костер до неба и попляшем вокруг него.

А они меня обломали. Не сговариваясь, хором сказали:

- В хозяйстве все пригодится.

Плюшкины на мою стриженую голову. Жадины.

- Ладно, - говорю, - у нас демократия, два голоса против одного, ваша взяла. Но мы еще с этой отравой наплачемся, я так чую.

Пока мы складскую площадку осматривали, разведгруппа департамента жилой комплекс обыскивала. И тоже небезрезультатно. Нашли они вход в подвал, штабную комнату, казну монолитовскую, деньги в мешках и коробках, центр связи и тюрьму. Ребята там были битые, в наше время человека после всех локальных войн удивить чем-то трудно, но местным это удалось. Вот и нас с полковником пригласили посмотреть.

Спустились мы вниз, а мне по запаху сразу все ясно. Два коридора крест-накрест. В центре комната для допросов. Выдергивай заключенных из камер и задавай вопросы. В двух дальних от входа половинках сидят целые люди, а у дверей наружу покалеченные, кровью от них несет. Наверняка, ходить не могут, а охране их легче на казнь из камер вытаскивать. В Египте в храме бога с головой шакала такая же планировка была. Помучают пленного молодые жрецы и на жертвенник. Разрежут ему живот и начинают по кишкам гадать. Большие деньги за предсказания брали. Потом вся их кубышка нам досталась. Мы их тоже умело спрашивали. Вспомнил я, как с человека кожу целиком снять и не содрогнулся. У каждого своя судьба. А кому жить в славе или умирать в муках страшных решает сила рук и оружия. Я пока еще жив и мои голоса вместе со мной. Это точно, согласился легат. Давай их на пальмах развешивать, чего патроны зря тратить.

- Тюремную обслугу связать покрепче и в печи скинуть живьем. Будем боеприпасы беречь, - озвучиваю совет легата.

Мои негритята даже глазом не моргнули. Немцы, правда, тоже. Пока мы наверху бой вели, местная охрана инструкции выполняла. А они всегда у всех одни. При возможности освобождения заключенных ликвидировать любым способом. Четыре девчонки в живых осталось. Думали конвойные в подвале отсидеться с комфортом, не рассчитывали, что их найдут, да ошиблись.

Две англичанки, итальянка и наша славянка. Вот хлебнули приключений на свои ягодичные мышцы.

- Умник, - говорю, - перегони мой самолет из Рима на нашу базу. Выделите сектор и активизируйте переход Киев – Бозум. Шифр сейфа, где вторая половинка пары лежит, ты знаешь, самостоятельный ты наш.

- Ты обиделся, что я тебя не поддержал при голосовании? – спрашивает.

- Нет. Не обиделся. Неприятно было, это факт. Ты растешь, у тебя свои прогнозы на будущее, может вы и правы с Овсовым. Готовь палаты для девиц.

Через два часа переход будет задействован, искательницы приключений сразу в нашем госпитале окажутся, лучшем в мире, замечу.

- Умник, - дополняю, - просмотри материалы по женской анатомии и пригласи венеролога и гинеколога. У нас раньше в них нужды не было, а теперь….

- Очнулся, - оскорбился. – Ты от жизни отстал, у нас в Канаде и Штатах целая сеть «Здоровая семья» уже неделю работает. Я о протекании беременности больше всех врачей знаю, шаманы в белых халатах. Простейший анализ крови сутки делают. А я за три десятых секунды.

Ну, вот и поговорили.

Все кругом работают, прибирают окрестности. Оружие стал под крышу перетаскивать, нечего ему на земле валяться. Общий канал одним ухом слушаю, и вдруг встал, как вкопанный. Предупреждение. Завтра Выброс. Данные от Сахарова. Послезавтра мне снова в бар можно будет. Ха-ха. Недолгим было мое изгнание! Связался с «Агропромом», они естественно, в курсе. Планируют народ с утра в подвал спустить на третий уровень. А Игла, пока работы не будет, хочет в город выйти.

- Всегда рады, - отвечаю.

Вот и мне повод из этого пекла домой свалить, а там и девушки, и банька.

Овсова предупреждаю, что к вечеру дорога до базы будет, а мне надо с людьми работать. Он значение агентуры понимает лучше многих, нет у него вопросов. А окрестности мы зачистили полностью. Пусто вокруг, нет даже собаки, чтоб гавкнуть на нас. Если какой-то трибунал соберется нас судить, у него проблемы будут со свидетелями. Вот так-то. Полковнику Буданову привет.

Зулусы мне своими падениями на колени уже слегка надоели. Связался я с Ингози, обрисовал ситуацию, и спрашиваю в чем дело? Он молчит.

- Ты чем занят? – говорю, а сам картинку включаю.

Может, конечно, накладка получиться. Может, ест человек или совсем наоборот. Но не сейчас. Стоят все негритята на коленях перед ним, а он на них внимательно смотрит. Весь прямо светится от счастья.

- Ты, мой старший брат – воскресшее божество «великий воин». Принимай поклонение своего народа.

Разъяснил и обрадовал.

- Мне надо работать в Европе, ты там караул оставь небольшой. Через неделю их меняй, а сам сюда. Будешь нашим войском руководить. Как там у вас дела? – спрашиваю.

- Никто ничего не украл, - докладывает.

Это хорошо. Просто бальзам на сердце. Рижский.

- Камерун не захватывай, - говорю, - он нам не нужен. Проблемная страна, даже не знаю, что с ней делать. Будут вопросы, звони.

И дальше за работу. Мы здесь за день полугодовую норму Зоны по «двухсотым» сделали. А до этого «Монолит» сюда столько добра натаскал, что это и масштабах любого государства заметно. Сейчас все прибрать надо.

Овсов своих скорохватов у перехода в засаду посадил. Вылезет оттуда кто на разведку, они его цап-царап, и схватят. Или он их, но в нашем деле банковском всегда так. Риск неизбежен. Панда на связь вышел. Помощь предложил.

- Давай, дивизии две нам лишними не будут. Но лучше армию.

Он такого ответа не ожидал, замолчал от неожиданности. Думал, отказываться будем. Да ни в жизнь. Это же мечта россиянина. Занять в Америке столько денег, чтобы нанять китайцев этот кредит отрабатывать. А самому жить припеваючи и ничего не делать. Жаль людей, пока что у них только последний пункт выполняется удачно.

Тут Леха Зомби под руководством Умника у нас на базе переход создал. Мой самолетик на родной аэродром прибыл. Полезли к нам ученые, эксперты, трофейная команда, две печи передвижных, минометная батарея и взвод дальней разведки из бригады генерального штаба. Пауза наступила, и я с девицами на носилках домой шагнул. Здесь их дежурная группа приняла и в госпиталь повезла. А бойцы, что их выносили, обратно вернулись. Стала у нас Африка рядом, шаг до нее.

А Бронза еще ближе. За углом притаилась, напугать хочет. Мыло ванильное, шампунь, духи «Дольче и Габано», влияние Леночки явное на неокрепший ум. Пусть себе потешится. Шагаю, как ни в чем не бывало, угол прохожу, мне глаза руками закрывают. А оружейное масло мыло не перебивает. Стою, молчу, и понимаю, что влип окончательно. И Паолу люблю, и Бронзу ни за что не брошу. Помоги мне, Черный Сталкер. Я ведь немного прошу, просто кусочек счастья.

- Не ешь меня, я тебе пригожусь, - говорю.

Все в детстве сказки слушали, да мало кто их в жизни использовать умеет. Мне иногда удается. Взялись мы за руки, и пошли, не спеша, к казарме. Романтическая прогулка, если не считать винтовки за спиной и запаха трупного от меня. В Африке жара, брат сталкер. Мы сразу в сауну пошли. Одежду в бак для химчистки сбросили и в парилку засели. Я сходу литра два сока выпил, восстанавливал водный баланс в организме.

- Что за девицы? – Бронза мимоходом спрашивает.

- Иностранки из бандитского плена, только не такие везучие как ваша компания. Пусть у Овсова за них голова болит. Они не из Зоны, не наша проблема.

Тут мы под душ залезли, и у нас совершенно другие интересы появились.

***

Марго дня три уже без наркотиков жила, и даже не тянуло. Соскочила девочка и с колес и с иглы. Давненько она так не веселилась, со времен бесшабашной юности, которая у нее закончилась с первой ломкой лет в тринадцать. Парни еще спали, решила она завтрак в номер не заказывать, а вниз, в бар спуститься. Что может быть лучше утренней чашечки кофе? Только две чашечки. Отель был молодежный, многие по коридорам голые ходили, но она решила одеться. Джинсы Пики, рубашка Несталкера, тапочки пляжные собственные. В вестибюле стайка яркая девчонок столпилась возле чего-то. Двумя блеклыми пятнышками выделялись серенькие футболки. Участницы фестиваля народных танцев. Их здесь поселили, они из Скандинавии. Ходят по гостинице, из-за каждого пустяка краснеют. Подловила одна из северянок ее с парнями в лифте, краской залилась на пару с Несталкером. Тот тоже такой забавный, прямо лапочка. Откуда у богатенького сынка такой естественный румянец? Он ведь с детства ни в чем не должен был отказа знать. Интересно, за что его из прежнего колледжа турнули? Мальчишка тихий, мухи не обидит. Правда жетон гвардейский у него есть. Короче, сплошная засада и загадка в одном флаконе. На юбилей знакомства, типа месяц вместе, надо что-нибудь оригинальное придумать.

За мыслями к группке вплотную подошла и увидела, как в ладошки узкие таблетки разноцветные из пластиковой бутылки сыпятся. Обвела она окрестности взглядом битой неоднократно шалавы, и не было в тех глазах ничего человеческого. Сразу Марго вспомнила, как в ногах валялась дозу выпрашивая, какие затейливые ей клиенты попадались. Забавники. Надо бы парочку дома найти, особенно того, со спицей.

Пепельницу керамическую она через секунду на барной стойке заметила, а еще через одну благодетелю, щедро раздающему таблеточки без счета, тяжелой чашкой в скулу ударила. Метила в висок, да он дернуться успел. Ну да ничего. Вторым ударом она его с ног сбила и, сев на него сверху, принялась долбить пепельницей по голове. Рядом визжат, а одна ладошка за всей бутылкой тянется. Марго, не долго думая, ее хвать, и начала трясти.

- Ты уже съела таблетку?! – орет, как дикая.

На нее смотрит девица, даже, наверное, чуть постарше ее, а глаза совсем детсадовские. И ничего не понимает. Лепечет на английском языке, а Марго больше польский и немецкий на практике изучала. Ну и итальянский, в пределах постели. «Ложись, перевернись, ноги раздвинь». Девочка полиглот.

Сразу полиция появилась. Попалась птичка. Коротким был праздник. Сейчас до конца жизни придется эти дни золотые вспоминать. Интересно, парни хоть раз на свидание придут? Их же вышлют, сообразила она, будет сидеть в местной тюрьме одна-одинешенька. Ей наручники на руках защелкнули, а Несталкер, котенок тихий, в тигра превратился. Приставил к голове полицейского пистолет и в глазах раздумья. И не о том – стрелять или нет. Как при выстреле кровью меньше забрызгаться. Полицейский сразу тихим стал, браслетики снял и в кармашек сунул. Пика им разоружиться помог, один пистолет себе, второй Марго кинул.

- Парни, простите за все, - сказала подруга.

- Все в руках Черного Сталкера, - ответили хором, - не за что тебе извиняться. Убила – значит, было за что.

- Он девчонкам наркотики раздавал бесплатно. Чтобы они на колеса подсели, - пояснила Марго.

За спинами парней пряталась тонкая фигурка. Эта та девица, которая их в лифте накрыла, сообразила Марго. Поэтому она знала, куда за помощью бежать.

- Что делать будем? – Пика спросил.

- В номер не поднимаемся, выходим на улицу, берем яхту, моторку и уплываем с острова. На материке нас только спецназ силами до батальона возьмет. А их у него нет. Уйдем, как вода в песок. Без следа.

- Можете не торопиться, соберите вещи, расплатитесь, денег наличными из банкомата снимите. Когда ваши личности инспектор установит, ваши карточки заблокируют, - сказал неожиданно второй полицейский. – Час мы вам легко дадим. Я в прошлом месяце неделю свидетеля охранял в клинике для наркоманов, нагляделся. А мы пока своими делами займемся.

И начал таблетки отбирать у девчонок. Две уже успели съесть, быстрые такие девицы. Их уже энергия распирала, глаза горели. Тело в кайфе, ноги в пляс.

Метнулись ребятки и Марго наверх, горничной сразу сотенку в руки дали, помогай при сборах.

Когда Марго увидела, сколько у нее вещей стало – слегка расстроилась.

На самолет она садилась с пустыми руками, зубную щетку в общий пакет бросила и сборы закончены. У парней и сейчас все имущество в него влезло. А у нее чемодан новый и две сумки. И все самое нужное, ничего бросить нельзя. Открыли во всех шкафах двери, пусто. Все свое забрали. Дверь раскрывают, а там…. Нет, не полиция с автоматами наизготовку. Но засада. Девица-невидимка с рюкзачком за плечами.

- Пика, ты ее впечатлил в лифте до невероятности. Она с нами собралась, - Марго смеется, а у самой сердце покалывает.

Была бы здесь еще одна пепельница, не жить этой кошке. Чего лезет в чужую семью. Иди на пляж поймай себе парней хоть десяток, и живи с ними счастливо, так нет же, ей именно эти нужны. А они заняты!

- А может, она на тебя запала, - не остался в долгу Пика, паренек городской, тоже шутить умеет.

- У девок чутье, как у взрывников, - сказал Несталкер. – Все только начинается. Считай, у нас полк СС за спиной в цепь разворачивается. Умник, переводи для нее.

Нацепили на тень прозрачную гарнитуру связи. Была парочка про запас.

- Мы уходить будем, как придется, возможно, с боями, имей в виду. Сейчас подумай и решай.

Та, не думая, головой кивает. С вами. Ну и ладушки. Вольному – воля, бешеному – поле. Спустились вниз, полицейские их ждут.

- Давайте, мы вас на пристань отвезем, только в соседнем отеле тоже что-то непонятное происходит. Зайдем туда на минуту, - предлагает русскоязычный офицер.

Поставили чемодан и сумки Марго в багажник и пошли. Патроны по закону Зоны уже давно в стволах. Заходят, а там Содом с Гоморрой в одном флаконе. По всему первому этажу групповой секс процветает. А в центре зала поднос стоит, а на нем таблетки знакомые горкой лежат. Время от времени к нему люди голые подскакивают, таблеточку в рот кидают, и обратно кидаются, к партнерам. И парочка трупов, один на полу и одна в кресле.

- У нас сейчас такое же было бы, - оценил Несталкер. – Молодец Марго. Вовремя пресекла. Давай, запрашивай обстановку по городу. Сколько точек распространения и как с ними бороться. Нам два автобуса надо пострадавших в больницу везти. Не меньше.

Нацепили последнюю гарнитуру на второго полицейского, а то стоит, ничего не понимает и сказать не может.

- Это не «экстази», - говорит Марго. – Что-то новое.

- Срочно в лабораторию, - командует Умник, - все изъять.

Полицейский к подносу подошел, тут на него вся толпа и кинулась. Только у парней выучка была не европейская, о гуманизме слышать слышали, но лично за жизнь ни разу не видели. Стреляли сразу на поражение, в грудь и живот. Завалили холл трупами. Сгребли таблетки.

- Ну его к черту, у меня обойма последняя, - высказался Несталкер. – Есть здесь магазин оружейный? Давайте сначала туда заедем. Следующая толпа нас на кусочки разорвет.

А рация полицейская уже трещала непрерывно, и Умник переводил для всей группы. Уже погибли три наряда, затоптали их в центре. Горел супермаркет, и толпа грабила магазины в квартале «высокой моды». Остров медленно, но верно сползал в хаос.

- Ты два года воевал, бери командование на себя, - предложил Умник Несталкеру. Наши в Африке бои ведут, жди китайцев и немцев, но когда они успеют, пока нет данных. Я им тревогу две минуты назад объявил. До обеда вам придется самим держаться. По любому.

Помолчал секунду и добавил:

- Ни на кого не рассчитывайте, действуйте самостоятельно. По всему миру такая ерунда. От Манилы до Лондона. Из России сообщений нет, они и сами могут быть не в курсе. Вся Швеция после первого взрыва уже марлевые повязки одела, а советские вожди в Киеве пионерский парад проводили. Твари, - с удивлением закончил компьютер.

- Всем, кто меня слышит. Объявляю остров на военном положении. Всем немедленно выйти на рабочие места. Полиция, пожарные, спасатели и таможня переводятся на чрезвычайный режим, отпуска и отгулы отменяются, сверхурочные будут оплачены, - Умника не надо было учить с людьми разговаривать, сам кого хочешь обучит.

Группа направилась в управление полиции, по пути вскрыв оружейный магазин. Не было там практически ничего. Взяли десяток помповых полуавтоматов, сумку пистолетов, патроны выгребли все дочиста, нагрузили еще одну машину, и поехали короткой колонной дальше. Попутно машину «скорой помощи» мобилизовали. Отбили врачей от атаки наркоманов.

К зданию городской полиции прибыли на трех машинах. Настроение там царило подавленное. Все у телевизора в дежурной части сидели, ждали выступления руководства страны к народу.

- Умник, влезай в сеть, давай информацию, - потребовал Несталкер.

Загорелась карта Европы, покрытая красными точками.

- Запрещается оборот нового наркотического препарата. Распространители подлежат уничтожению на месте без суда и следствия. Сдавшиеся добровольно и передавшие препарат представителям власти получат амнистию. Все стоящие на учете наркоманы и наркоторговцы обязаны находится по месту проживания. Запрещаются митинги, шествия и массовые мероприятия. Беспорядки будут пресечены. Отменяется закон «О чрезмерном насилии». Избегайте случайных половых связей, неизвестна схема передачи вторичной наркотической зависимости.

Дальше пошли призывы к населению, оставаться дома и объединятся с соседями. Все, как всегда. Полицейские воспрянули духом.

Несталкер определил местные задачи. Пожар потушить, грабежи прекратить, попробовавших новый наркотик людей разместить в больнице монастыря и в доме для паломников. Обеспечить охрану. Всех известных торговцев наркотиками – в тюрьму.

- Оружие к бою! Все на улицы города, работы много, - скомандовал бывший разведчик. – Нам бы день простоять, да ночь продержаться.

Здесь творчество Гайдара никто не знал, поэтому приняли как руководство к действию. Пахали как проклятые. Жизнь вносила свои поправки. Слишком много было здесь, на курорте, жизнерадостных охотников за весельем. Не влезли бы они в монастырь. Выделили им два квартала в центре, пять гостиниц, завезли им вина машину и махнули на них рукой. Делайте, что хотите. Сексом занимайтесь, молитесь всем богам, много их люди придумали, на все случаи жизни, кайтесь, ешьте, пейте. Выдача наркотика по графику. Каждые четыре часа. И никакой колючей проволоки. Сами никуда не уйдут. Вот им рай не Земле. Кушайте, не обляпайтесь. Аэропорт закрыли, на продуктовые склады охрану поставили, всех нелегалов и бродяг на ферму вывезли. Кровь на анализ у всех взяли, СПИД и туберкулез тоже болезни неприятные. Для молодежи комендантский час объявили, не до танцев пока что. Трупы в известь негашеную уложили, триста человек набралось с небольшим хвостиком. Одна машина сгорела начисто, непонятно, сколько там пассажиров было. На войне, как на войне. К обеду только пепелище дымящееся об утренних событиях напоминало.

Даже витрины все успели застеклить. И карнавал в центре внимания не привлекал. Веселится народ, так затем и приехали.

Наркотика изъяли сорок килограмм.

- Полцентнера мы пропустить не могли, - уверенно сказала Марго. – Значит, завезли нам всего пятьдесят пакетов, в каждом по тысяче таблеток. Десять пакетов разошлись. В центре, в «веселых кварталах» полторы тысячи человек. Некоторые приняли сразу по две-три пилюли. Кое-кто в поисках счастья горстями жрал, в общем сходится. Немного у них по карманам запрятано, заначки наркоманские.

Шеф полиции согласно кивнул, сам так же думал. Кошмар. Его тихий городок в центре такого скандала.

- Через неделю у нас наркотик кончится, вот тогда проблемы и начнутся. Если они всей толпой в город бросятся, все сметут. Надо их за это время вывезти на материк, или самим его синтезировать.

- Или перевести их на метадон, его у нас цистерна, - сказали врачи-наркологи.

- Или уничтожить, - прозвучало сурово.

Все на Несталкера уставились.

- Они так и так не жильцы. Думайте, где и как трупы будем сжигать. У них яд в организме, в земле их хоронить нельзя. Мне так кажется. Оставить сотню девчонок молодых, им таблеток на месяц хватит, за это время на материке лекарство придумают, а остальных в расход. Они свою судьбу сами выбрали.

Не надо думать, что европейцы самые гуманные люди на земле. После войны миллион немцев, простые гражданские люди, были изгнаны из своих родных домов в Эльзасе и Лотарингии. И не стало их. Кажется мне, что жизнь и смерть их была нелегкой. Но они проиграли, и что о них думать? Просто не надо переоценивать доброту цивилизованных наций. Гильотину и газовые камеры изобрели не в дикой Африке. Только не принято в этих краях ясно и четко выражать свои мысли. Тактичнее надо быть.

- Девиц забрать на обследование в клинику, наделать похожих внешне таблеток, и выдавать вместо наркотика остальным простые витамины и поить метадоном, раз его много, - развернул предложение Несталкера Пика.

А за это время улицы перегородить, подумал шеф полиции, может и сработать. Два квартала легче восстанавливать, чем полгорода.

- Для чистоты эксперимента надо две контрольные группы по пять человек прямо сейчас отделить и лишить наркотика, - потребовал Умник. – Нужны данные.

Это да. Пока не посмотришь, как оно на самом деле, все остальное, гадание на кофейной гуще, подумала Марго. Только как этот десяток отобрать? Ведь ломать их, судя по всему, будет не по-детски. И Умнику будут нужны те факты, о которых в приличном обществе не говорят. Процент плановых потерь. Выживет кто, или все подохнут? Слово-то какое нехорошее, грубое. Скажем по другому. Стопроцентный летальный исход. И сразу исчезла мука предсмертная, боль от которой наркоманы себе вены зубами грызут, и запах жуткий от желто-зеленой рвоты. А кто-то должен за ними в окошко смотреть и время в тетрадку заносить. На Несталкера и так столько навалилось. Он их просто застрелит из жалости, добьет, чтоб не мучались.

- За группой смертников наблюдать буду я, - подняла руку Марго.

Через секунду мелькнула еще одна ладошка. Девочка-тень.

Умник подумал, сказать, что не надо, или нет, и промолчал. Датчики всю информацию, конечно, снимут, только для молодежи пришло время во взрослую жизнь шагнуть. А он посмотрит, как белковые организмы адаптируются. И Адмиралу покажет.

- Возьмем тех, кто сам придет. Первый десяток на раздачу таблеток, - сказал он равнодушно. – Палаты одиночные готовьте.

На экране телевизора загорелось сообщение.

- Или я чего-то не понимаю, или Скрип неплохо приподнялся, - сказал Пика, глядя на старого приятеля. – Что за девка в короне, он, что, на королеве Италии женился?

- В Италии республика, бестолочь, - сказала Марго, мгновенно приревновав.

Этому тоже сейчас принцесса понадобится, а она куда денется? Обратно на панель в платье от «Баленсиаги»? Ну, уж нет.

- У меня виза скоро кончится, - сказала она. – Можно нам быстренько вид на жительство сделать, а лучше гражданство? Неизвестно, сколько нам здесь народ мучить. Вдруг процесс затянется.

Умник речь исправно перевел, а от себя добавил, что средства, достаточные для эмиграции, могут быть вложены в экономику острова немедленно. Допустим покупкой всех гостиниц в кварталах карантина за четверть их стоимости. Чиновники префектуры оживились, все складывалось не так уж и плохо.

Телевизор стал обращение к народам сообщества транслировать.

- Граждане Рима и почтенный сенат, - начал свою речь на четкой имперской латыни старина Скрип, - Родина в опасности. Призываю вас исполнить свой долг перед отчизной. Слушайте и повинуйтесь!

Естественно, речь переводилась на все языки континента.

- Рим опять провозгласил главенство своих пап над светскими владыками в Европе и взял на себя всю полноту власти и ответственности, - подвел итог префект.

Пика и его не понял. Слова знакомые, а смысл ускользает.

- Твой приятель стал самым главным. Представитель Папы Римского до тех пор, пока эта волна не спадет, - снизошла до объяснений Марго.

- А красотка в короне – девушка Сотника, я ее на фотографии видел с автоматом немецким, - дополнил Несталкер. – Наш человек, я ту деревеньку на болоте знаю. Она им покажет, как масло на хлеб правильно намазывать.

Все вокруг засуетились, стали с бумагами бегать, на языках иностранных разговаривать, но всю эту возню Умник на себя замкнул. А боевая четверка прихватила с собой полицейских и пошла наркоманов отлавливать для опытов.

До раздачи оставалось еще полчаса, а одиннадцать человек уже на перекрестке сидело.

- Кто последний подошел? – спросила сурово Марго.

Жалко и заискивающе улыбнулась девчонка. Отмой ее, причеши, и станет она двойняшкой боевой подруги.

- Ты, в кабину, остальные в салон. На анализ крови в больницу проедем, кто захочет лечиться, там останется, остальных вернем. Двойная доза за хлопоты! – рявкнула она.

Знала девочка, чем братву наркоманскую брать. Ты ему дозу к танку привяжи, наркоман его без гранаты остановит! А за двойную и в металлолом сдаст.

У девицы немытой губы затряслись, Марго истерики не дожидаясь, сразу ей по личику слева направо наотмашь, раз, два, раз, два. Хлестнула кровь из разбитой губы.

- Я кому сказала, в кабину!

Тяжело людей, которые тебе ничего не сделали, убивать хладнокровно. Палачам за вредность работы надо молоко давать. Остальные сами наперегонки в автобус залезли. Хлопнули дверки, и пусто стало на перекрестке.

- Вы их убивать везете, - шептала девчонка.

- Но не тебя, ты догадливая, вне игры, - ответила Марго.

- Я не угадываю, я мысли с утра слышу. Два раза убегала от тех, кто меня хотел, ну ты понимаешь, - покраснела она.

- Как же ты в эту историю влезла, цветочек нецелованный? – спросила.

- В холле поднос стоял с табличкой «поливитамины». Мы решили – очередная акция, и взяли по одной. А потом все и началось.

Завыли в ярости чернобыльские псы, только некому им было ответить.