Первый среди равных

Глава 1

Российская Империя

Москва

Имение баронессы Ключициной

Я резко выдохнул и открыл глаза. Давненько меня не посещали такие сны. Наверное, года два так точно. Вспоминать прошлое не хотелось и разум делал всё возможное, чтобы не бередить старые раны. Интересно, что случилось это именно сегодня.

Дотянувшись до столика у кровати, коснулся экрана телефона. Без четверти шесть. До будильника оставалось ещё минут пятнадцать, но валяться дальше смысла не было. Слишком много мыслей в голове. Уснуть всё равно не смогу, но потом буду вялый и злой. Сегодня такой вариант точно не подходит.

Поднявшись, пошёл в ванную. На нашем этаже она была одна на всех. Ещё одно своеобразное унижение, которое приходилось ежедневно терпеть от хозяйки имения. Несравненная Авдотья Егоровна очень любила напомнить мне и сёстрам о том, как много она делает для нашей пропащей семьи предателей Императора. Иногда не по одному разу за день.

Сёстры… До сих пор странно было даже в мыслях так называть двух зеленоглазых девчонок, которые стали частью моей семьи. Вернее, это я стал частью их рода, но тут всё сложно. Ещё интереснее было понять, что эти две девочки действительно приходились мне родичами. Эфир не обманешь временем и внешними отличиями. Княжеский род Разумовских действительно где-то в прошлом имел отношении к Вершителю Элгору. Может кто-то из Первых Слуг или носителей моей силы постарался. Я ведь попросил их «продержаться подольше» перед смертью. Похоже они, как всегда, выполнили приказ. Хотя, сейчас это не так важно уже.

Забравшись в ванную, включил воду и принял холодный душ. Отчасти потому, что это лучший способ начать день и зарядиться бодростью, а отчасти потому, что на коммунальных услугах Авдотья Егоровна откровенно экономила. Бережливая она была женщина. Поэтому горячая вода была по-расписанию, удобному для хозяйки.

Когда вернулся в коридор, сёстры ещё спали. Нам выделили целый этаж в большом особняке. Правда, считай на чердаке и следить за его состоянием мы должны были самостоятельно. Чем и занимались уже пятый год подряд. Неприятно, но других вариантов у детей опального князя просто не было.

От нас отвернулись буквально все. Родичи, деловые партнёры, друзья, знакомые… Даже часть слуг, которые физически не могут предать, просто ушла. Они давали клятву главе рода и сумели доказать, что она больше не имеет силы. А чиновники Императора благосклонно пошли им навстречу.

Взявшись за ручку двери в свою комнату, вдруг понял, что челюсти плотно сжаты. Всё ещё не отпустило. Да и вряд ли отпустит. Я не застал время расцвета княжеского рода Разумовских, зато сполна насладился периодом их падения. С двумя испуганными девчонками на руках, приходилось ежедневно смотреть, как рушится их привычный мир. Как исчезают верные соратники отца, как наши номера вносят в чёрные списки всех известных банков и организаций. Где-то рядом происходил грандиозный распил имущества корпорации «Вега». Тогда я ещё слишком плохо ориентировался в новых реалиях, чтобы оценить происходящее. Но я быстро учился.

Благородные аристократические семьи сцепились в лютой битве за активы моей семьи. В ход шло буквально всё. Рейдерские захваты заводов, крайне умело и грамотно оформленные документально. Откуда-то появлялись мелкие кланы, уничтожавшие транспорт корпорации Разумовских. Грандиозные взятки, через которые уводили лучших специалистов и забирали огромные участки земли моего рода. Ряд хакерских атак выпотрошил все счета и обанкротил фонд Разумовских. Всего за год от всех богатств процветающей семьи не осталось ничего. Единственное, что не смогли у нас забрать — апартаменты в столице, оформленные на нас троих, и родовое гнездо рядом с Тверской Аномальной Зоной.

Благодаря второму, мы всё ещё считались княжеским родом. Забрать небольшой надел, в котором никто из нас не был уже пять лет, можно было только после официального процесса удаления фамилии Разумовских из Императорской Книги Учёта Благородных Семейств и Фамилий. Закон Императора нарушить не мог никто. Пока в роду оставался хотя бы один мужчина, род считался «живым». Принять решение о гибели рода мог только его глава или сам правитель Российской Империи.

Первый же наш актив обеспечил троице выживших детей абсолютное гостеприимство Авдотьи Егоровны. Ушлая баронесса сдавала наше жилье за бешеные деньги, пользуясь положением официального опекуна от Имперской службы. Её назначили, как условно нейтральное лицо, слуги государя. Кое-что из этих средств перепадало и нам. По крайней мере, голодать не приходилось. И я был искренне благодарен правителю Империи, за то, что нам позволили прожить эти пять лет в относительном покое.

Закон о сохранении всех благородных семей с уникальными дарами требовал защитить меня и сестёр до моего совершеннолетия. За этим следили представители тайной канцелярии, гвардии Императора и бог знает кто ещё. Нарушить этот закон мог рискнуть только полный самоубийца. Отъём Дара и забвение всего рода были только частью наказания за подобный проступок. Однако, защита не могла продолжаться вечно. Лазейка для врагов Разумовского старшего всё же была.

Я.

В особняке ещё было тихо. Баронесса вставала часам к десяти, а девчонкам я сам сказал сегодня рано не вставать. Времени было достаточно, чтобы подготовиться и собраться с мыслями. Небольшая комната, в которой я жил всё это время, размерами и убранством не блистала. Простой стол из дешёвых материалов, такой же стул. Кровать и шкаф для небогатого гардероба. Единственной приличной вещью во всей комнате был компьютер. Достаточно современный и мощный, чтобы тянуть все нужные программы. За него нам пришлось выдержать настоящую битву с нашей щедрой опекуншей. Потому что это был единственный вариант продолжить обучение. А для меня ещё и познакомиться с новым миром.

После падения рода, двери в элитные школы для нас были наглухо закрыты. Собственно, учить детей опального князя, тем более, что один из них длительное время был инвалидом, отказались даже обычные учебные заведения для простолюдинов. Слишком велик был риск нарваться на недовольство других благородных семей. А учиться было жизненно необходимо.

Этим вопросом занялась Настя, и я не уставал благодарить её за мужество и упорство. Если сравнивать с обычной программой обучения, то мои сёстры сейчас были далеко впереди любого сверстника. По большей части, из-за огромного запаса свободного времени и жгучего желания выполнить последнюю волю отца.

Что же касается меня, то я знал и умел такое, чего не знал никто в этом мире, даже самые могучие маги. Благодаря развитым свойствам сознания, новые науки я усваивал с невероятной скоростью. Но, меня больше всего интересовали история и информатика. Первая была чрезвычайно интересной. Однако, я всегда знал, что историю пишут победители, и многое нужно было проверить лично. Конечно же, после того, как закончится этот нелепый этап моей жизни. Вторая наука открывала просто удивительные возможности и я бы никогда не подумал, что такое будет доступно даже обычным людям.

Главу рода я даже ни разу не видел в живую. В себя пришёл только через пару дней после казни отца. Постарался наёмник кого-то из наших врагов, который терпеливо ждал, пока последний Разумовский выскочит из защитного купола. Дождался. Так погиб Ярослав. И так в этом мире появился я.

Три года длилась борьба. Борьба за тело, за право остаться в нем.

В момент моего попадания в тело несчастного Ярослава, разум мальчика был мертв. Неизвестный мне убийца не пощадил мальца, ударив в него мощной молнией, которую человек без Дара не смог бы выдержать никогда.

Мой разум пытался освоиться в теле, в то время, как оно меня всячески отторгало. Я смог произнести первое слово лишь через двадцать девять дней после случившегося. Наверное, никогда за всю свою долгую жизнь мне не приходилось прилагать таких усилий.

Дело в том, что согласно закону Империи, Род не мог существовать без хотя бы одного мужского представителя. При этом, этот мужской представитель должен быть, в первую очередь, вменяем.

Я не мог говорить, практически все время был без сознания, но я слышал достаточно, чтобы понимать, что мне нужно что-то предпринять.

Это было сложно, но я заговорил и приглашенный имперский чиновник с явным неудовольствием зафиксировал, что Ярослав Константинович Разумовский находится в ужасном физическом состоянии, но, тем не менее, его разум в порядке. Ну а тело? Что ж, полагаю смерть этого тела порадовала бы многих.

Дальше — больше. Маленькими шажками я осваивал свой новый «дом». И это было сложно…

Более-менее я смог нормально разговаривать почти через год. Ходить — через два. Полноценно функционировать — через три. Всё это списывалось на повреждение мозга, несколько раз неведомые недруги пытались опротестовать мою «вменяемость», но им это не удалось.

Я понятие не имел, как случился «перенос», но похоже это было чрезвычайно трудно. Как для моего разума, так и для нового тела.

Спасали книги и мировая сеть в компьютере. Ну и сестры, к которым за это время я ощутил настоящую привязанность и благодарность. Да, по-факту я не был их настоящим братом, но вот они-то об этом не знали. Их любовь и забота, как минимум заставили меня почувствовать чувство благодарности. Изначально, я раздумывал двигаться по жизни самостоятельно, но теперь… У меня и правда появилась семья. Странное дело для Вершителя, однако четыре с лишним года в теле, которое всячески сопротивлялось новому разуму, заставило меня немного переосмыслить мои старые принципы. Тем более, что княжеский род, сам по себе, был большим подспорьем в моем будущем восхождении.

Авдотья Егоровна не особенно интересовалась делами нашей семьи, а на чердачный этаж поднималась крайне редко. В основном мы встречались за приёмами пищи, каждый раз выслушивая массу ценных новостей из жизни баронессы или наслаждаясь её шпильками в наш адрес. Особенно, когда у неё было плохое настроение, а случалось это удивительно часто.

У баронессы был мерзкий характер, но «черту» она никогда не переходила. Как я понял, часть денег Разумовских имперские чиновники перечислили на ее счет с условием, что она присмотрит за нами некоторое время. Я был далек от той мысли, что баронессу искренне интересовали мы и наша судьба, гораздо более похоже было на то, что она умело использовала выделенный бюджет. Мы существовали, так сказать «удовлетворительно», любая проверка это подтвердит, а баронесса неплохо на этом наживалась.

Я прошёл к дальней стене комнаты и сдвинул в сторону одну из пластиковых панелей. За ней открылся проход в соседнее помещение. Оно было закрыто последние лет двадцать и никого не интересовало из обитателей особняка. Кроме меня.

После нескольких недель уборки и подготовки, мне удалось превратить заваленный хламом небольшой зал в место для своих тренировок. Это был единственный мой вариант как-то развиваться по пути воина. Знаний о магии и работе с энергиями из прошлой жизни у меня было предостаточно, а вот возможности их применить пока так и не появилось. Поэтому решил сосредоточиться на развитии тела. Оно было для любого мага не менее важным инструментом, чем сам Дар.

Так и повелось, что треть дня я посвящал обучению с Настей и Нюшей, ещё треть убивал юный организм жестокими тренировками, а всё остальное время слонялся по особняку и изображал из себя бездельника и лоботряса. Показывать баронессе, что мы все, включая Нюшу, упорно работаем ради будущего никто не собирался. Помимо склочного нрава и постоянных нападок, Авдотья Егоровна оказалась очень дальней родственницей нашей семьи. Настолько дальней, что её вообще не касались проблемы Разумовских. Вот только свой интерес у Ключициных тоже нашёлся и довольно быстро.

Не прошло и года, как в гостях у Авдотьи Егоровны появился один из её племянников. Ради такого случая даже меня вытащили из моей комнаты. За ужином, мужчина очень долго разглядывал Настю и болтал с нашей опекуншей о всяких мелочах. Моей сестре было недолго до совершеннолетия и подобный интерес был вполне оправданным. Однако, быстро стало понятно, что гость пришёл не за этим.

Петра Николаевича Овчиникова, как представился этот мужчина, интересовало наше родовое имение в Твери. А если точнее, его восточная граница, за которой начиналась зона аномалии. Родич Ключициной долго болтал о своих успехах в торговле и важности всевозможной добычи из аномальных зон, которая двигает вперёд прогресс в Империи и делает державу сильнее. Особенно его занимал вопрос количества оставшихся под рукой Разумовских дружинников. Как-никак, а нам приходилось удерживать кусок периметра длиной в три десятка километров. Всё, что осталось от прежних владений.

Говорить я ему ничего не стал. И Насте запретил. Пётр Николаевич оказался банальным контрабандистом и мне очень не хотелось, чтобы ещё и это клеймо повисло на моей семье. Но меры принял.

Я прошёл в центр своего тренировочного зала и сел на пол. Медитация всегда была отличным способом упорядочить мысли и вернуть ясность разума. Прежде, чем начать полноценную тренировку, нужно было проверить состояние источника. Сегодня это особенно важно. Если что-то пойдёт не так, то могут возникнуть очень неприятные последствия.

Вдох. Выдох…

Я коснулся своего источника и принялся за работу. Проверил стабильность сопряжений и структуру источника. Прошёлся по всему организму, чтобы убедиться, что выдержу нагрузку. Почти все в Империи считали, что Дар пробуждается в магах только после долгой подготовки и правильного развития. Ещё для этого нужен был сложный ритуал, который могли провести только магистры в Московской Академии Магических Искусств. На самом деле это было не совсем так. Вернее, для меня всё было совсем иначе.

Долгие поиски дали массу ответов, но при этом породили ещё больше вопросов. Ритуал Пробуждения, который был неотъемлемой частью первых шагов каждого одарённого, нужен был исключительно для того, чтобы имперская канцелярия получила полные сведения обо всех возможностях нового мага и его потенциале. По сути, на нового адепта вешали магический поводок, который держали в руках слуги государя. Вернее, он сам. Потому что доверить подобное кому-то постороннему было просто невозможно. Только правящая семья обладала достаточной силой и особенностями родового Дара, чтобы удержать на себе подобную ношу.

Развитие одарённых, особенно в семьях аристократов, начиналось значительно раньше. Возможность ощущать свой источник проявлялась уже в тринадцать-четырнадцать лет. А у особо талантливых даже раньше. Считать ли себя таковым — я так и не решил. Ведь мне подобное было доступно почти сразу после переноса. Даже раньше, чем я нормально освоился в теле и смог говорить. К текущему времени я уже неплохо развил источник и хорошо ощущал связь с аспектами. Пока только с двумя, но это ведь только начало.

Струны реальности всегда звучат одинаково. Для них нет времени и пространства. Только в случае колоссальных потрясений, тональности могут смениться. За прошедшее время, отличия оказались не такими значительными, чтобы всерьез обращать на них внимание.

Закончив медитацию, перешёл к ежедневной тренировке тела. Потом времени на это не будет, так что я решил всё сделать утром. Выбор снарядов был не так уж велик, но работа с собственным весом могла дать удивительные результаты. Особенно если ты уделяешь этому время каждый день на протяжении двух лет. И знаешь, что нужно делать. Я знал.

Через два часа пришлось снова идти в ванную. Футболка и шорты промокли от пота и сам я выглядел не лучшим образом. Зато успел не только пройти по своей же программе упражнений, но и немного попрактиковаться с мечом. Для этого у меня имелся самодельный манекен и тяжеленное полено, с любовно выточенной рукоятью.

— Ты уже встал, братик? — появилась из своей комнаты заспанная Нюша. — Ты же сам сказал, что сегодня можно спать подо-о-о-льше…

Девочка не удержалась и, прикрыв ротик ладошкой, протяжно зевнула. Я улыбнулся на ходу и приглашающе указал в сторону ванны.

— Раз уже встала, то можешь идти умываться. — предложил я. — Могу подождать, пока ты примешь ванну. Сегодня холодная вода особенно хороша!

— Я ещё не проснулась! — моментально растеряв всю сонливость, выпалила Нюша и быстро прикрыла дверь. Видимо посчитала, что я могу ворваться в её логово и насильно утащить мыться. А водные процедуры, как и многим адептам Огня, доставляли сестре массу неприятных ощущений. — Иди сам!

Улыбнувшись прозвучавшему из-за двери голосу, я отправился в ванну и быстро привёл себя в порядок. На выходе столкнулся с Настей. Она была старше меня на год, но выглядела очень хрупкой. И почти всегда оставалась очень серьезной.

— Привет, — улыбнулся я, любуясь изумрудными глазами сестры. — Как спалось?

— Неважно, — честно призналась Настя. — Думала… о всяком…

— Всё будет хорошо. — спокойно произнёс я. — Просто доверься мне.

— Ты уверен, Яр? — прямо спросила девушка. — Это ведь не шутки. Обратного пути не будет.

— Уверен, — кивнул я. — А обратного пути у нас уже давно нет, сестрёнка. Не оставили нам его. Так что теперь только вперёд! К величию рода князей Разумовских!

— Ты как обычно, — несмело улыбнулась Анастасия. — Хоть бы раз серьезно себя повёл в такой ситуации.

— Я крайне серьёзен, Анастасия Константиновна, — делано оскорбился я и тут же изобразил шутливый поклон. — А теперь прошу меня простить, княжна. Мне следует привести себя в порядок перед сегодняшним выходом в свет.

— Иди уже, — вздохнула Настя, но теперь я видел, что ей стало намного лучше. — Мне ещё тоже собираться. Да и Нюшу ещё будить.

— Она уже не спит и просила пустить её в ванную первой, — проходя мимо комнаты младшей сестры, специально повысил голос я. — Очень хотела искупаться.

— Предатель!!! — распахнув дверь, возмущённо завопила Нюша и бросилась на меня с кулаками. — А ещё брат называется!!!

— Нюша! — резко произнесла Настя и я, пользуясь возможностью, ускользнул от разъярённого ребёнка. — Как ты себя ведёшь со старшим братом⁈ Это недостойно юной княжны!

— А чего он⁈ — скорчила обиженное лицо девочка.

Дальше я уже не слушал. За спиной закрылась дверь в мою комнату и я направился к шкафу. Там ждал своего часа приличный костюм, который мы купили во время недавней вылазки в город. Даже Авдотья Егоровна вынуждена была согласиться с тем, что я без него сегодня обойтись просто не смогу. Правда, деньги на покупку давать отказалась. Хорошо, что такие суммы для нас уже давно не были проблемой.

За последние два года я сумел привести тело в отличную форму. Благо, юный организм благодарно отзывался на любую нагрузку и быстро адаптировался. Из зеркала на меня смотрел подтянутый парень. Черные волосы, зелёные глаза, белый воротничок рубашки чуть неправильно лежал из-за развитых мышц шеи. Свои успехи в развитии от всех домочадцев и нашей опекунши скрыть было не сложно. Хватало растянутой майки или уютной толстой кофты. Правда, сейчас приталенный пиджак сразу выдавал разницу в ширине плеч и талии. Надеюсь, на это никто не обратит внимания сегодня, а потом уже будет не важно.

— Явился⁈ — когда я через четверть часа спустился в гостиную особняка, первым делом проворчала Авдотья Егоровна. Судя по заспанному лицу, сама она пришла сюда всего пару минут назад. Но это не мешало нашему опекуну выразить недовольство. — А пигалицы где?

— И вам доброго утра, Авдотья Егоровна, — спокойно улыбнулся я.

— Я задала вопрос, Ярослав, — нахмурила нарисованные брови Авдотья Егоровна. В свои семьдесят семь лет эта женщина всё ещё старалась соблюдать приличия, но получалось у неё неважно. Несвежее домашнее платье и растрёпанная причёска только подтверждали провал всех её попыток. — Будь добр ответить.

— Обе княжны скоро будет, — невозмутимо ответил я. — Вижу, вы уже готовы. Рад, что вы решили сопроводить своих подопечных в такой важный день, Авдотья Егоровна.

— Вот ещё! — фыркнула баронесса. — Сами доберётесь. Чай не малые дети уже. Димку не дёргай. На такси доедете. Деньги есть?

— Разумеется, — даже не подумал раздражаться я. Дмитрий был личным водителем баронессы Ключициной и водил он настолько ужасно, что лучше ходить пешком.

— Откуда? — тут же подозрительно спросила старуха.

— Заработали, — широко улыбнулся я, что было чистой правдой. Что мне ответить Авдотья Егоровна не нашлась. Или не успела, потому что на лестнице послышались шаги моих сестёр и мы обернулись в их сторону.

Настя выбрала зелёное платье, которое замечательно подходило к её образу. Чёрные, как и у всех Разумовских, волосы, тяжёлыми волнами лежали на плечах. Зелёные глаза сверкали, как два изумруда. Нюша недовольно морщилась и пыталась поудобнее устроиться в бежевом платьице. Обычно она носилась по нашему этажу в шортах и майке, поэтому и страдала сейчас.

— Замечательно выглядите, Анастасия Константиновна, — искренне произнёс я. — Нюша, ты прекрасна.

— Неудобное, — начала канючить девочка.

— Зато красивое, — отсекла дальнейшие стенания Настя. — Такси?

— Уже у ворот особняка, — показав сестре экран телефона с открытым приложением такси, ответил я.

— Ишь, какие шустрые, — недовольно проворчала Авдотья Егоровна, но на неё никто не обратил внимания. Нюша ковырялась с платьем, а Настя смотрела только на меня.

— Ты готов? — негромко спросила она.

— Как никогда раньше, — кивнул я.

Мы вышли во двор особняка и направились к воротам. За ними уже стоял длинный седан чёрного цвета. Я решил воспользоваться услугами специального таксопарка для благородных ради такого случая. Сегодня был очень важный день. День, к которому я готовился все последние годы.

День возвращения княжеского рода Разумовских на политическую арену Империи и начало моего восхождения к силе Вершителя. Снова…