Первый среди равных

Глава 7

— Какие красивые домики! — качественно описала открывшееся зрелище высунувшаяся с другой стороны Нюша. — Сколько зелени!

Оптимизму младшей можно было только позавидовать. «Домики», как же. От некогда процветающего родового гнезда Разумовских, реально, остались самые натуральные руины. Из пяти полноценных зданий более или менее целым оставалось только одно центральное. Да и то крыша там местами провалилась. Сверху были наложены доски и что-то зелёное, вроде дёрна или мха. Хорошо что сейчас был уже конец весны. Как обитатели усадьбы жили зимой даже думать не хотелось.

Остальные четыре постройки стояли заброшенными. Сиротливо пялились на лес заколоченные окна. Крыши лежали внутри или держались на честном слове и вере в светлое будущее. На двух длинных домах, которые раньше служили жильем для слуг и бойцов ближней дружины, виднелись следы пожаров. В период падения Разумовских, это место не раз подвергалось атакам, да и после тоже. Вот только виновных так найти и не получилось. Да и не искал их никто.

Все обитатели этого места жили исключительно ради моего рода и мне больно было видеть, чего стоили им последние пять лет. А я ещё думал, что мы плохо живём в особняке баронессы Ключициной.

— Какой ужас… — тихо прошептала Настя. Она была на год старше меня и гораздо лучше помнила, каким это место было раньше. У меня же были только обрывки воспоминаний прошлого хозяина моего тела, которые мне удалось выловить из умирающего разума мальчишки. Но даже так контраст был просто чудовищный. — Как же так?

— Это наша реальность, Настя, — впитывая взглядом печальную картину, ответил я. — Для всех аристократов Российской Империи род Разумовских сейчас выглядит именно так. Достаточно сильного ветра, чтобы от нас ничего не осталось.

Машины остановились площадке у входа в главное здание. Узор плитки был во многих местах взломан упрямой травой, но лужайка по кругу была тщательно подстрижена. Ветхая газонокосилка стояла неподалёку. Судя по всему, Аршавин предупредил обитателей поместья, что у них скоро будут гости. На крыльце никого не было, но я слышал из открытой двери взволнованные голоса.

Выйдя из машины, помог выбраться сёстрам. Пикап тут же отъехал в сторону и остановился под покосившимся навесом. Туда же отправились остальные три машины. На данный момент, это был весь автопарк и, по совместительству, боевая техника моего рода. Как Николаю удавалось при этом удерживать границу аномалии я понять не мог. Тридцать километров не такое уж большое расстояние, но их всё равно нужно постоянно патрулировать.

— Такие дела, ваша светлость, — угрюмо произнёс подошедший к нам Ратай. Старому воину было стыдно за состояние поместья, словно это он довёл его до такого положения. — Живём все в главном здании. Из гостевых комнат казарму сделали для моих ребят, а Антип с Женькой в комнатах слуг обитают. Вы не переживайте, Ярослав Константинович. Я уже велел парням собирать вещи. Мы сегодня переберёмся в старую казарму…

— Нет, — коротко произнёс я. Аршавин тут же сбился и замолчал. — Вы остаётесь в главном здании, пока мы не отремонтируем казарму.

— Нельзя так, князь, — проворчал в ответ Николай. Голос Ратая в этот момент очень сильно напоминал ворчание рассерженного медведя, от которого воин когда-то получил свой позывной. — С главного здания надо начинать. Мы люди привычные. В лесах неделями живём. А вам по статусу положено.

— По статусу мне положено заботиться о своих людях, Ратай, — жёстко ответил я. — Если бы не вы, то здесь бы уже давно был кусок аномалии или дом другого рода. А здание восстановим. За это не переживай. Да, Насть?

— Что с посёлками ближайшими, Николай Петрович? — тут же спросила девушка. — Есть там люди, которые могут взяться за работу?

— Люди-то есть, — нехотя ответил командир ближней дружины и отвел взгляд, продолжив значительно тише. — Только им платить нужно.

Аршавин всячески избегал темы бедственного финансового положения нашей семьи. Он отлично знал, что пара подростков вряд ли что-то сможет изменить в текущей ситуации. Однако, нам было чем его удивить.

— Отправьте кого-то из своих ребят в посёлок, Николай Петрович, — попросила Настя. — Пусть договорятся с парой плотников. Мы на месте определим первичный фронт работ и оплату их труда. Я сама с ними поговорю.

— Как прикажете, Анастасия Константиновна, — немного растерянно ответил Аршавин, но тут же пару раз прожал кнопку на своей рации.

— Добро пожаловать в родовое имение князей Разумовских, господин и госпожи! — прозвучал от дверей в главное здание сухой чопорный голос.

Нюша, которая до этого исследовала лужайку и пыталась завести газонокосилку, с радостным визгом унеслась к крыльцу. Младшая, как маленький бежевый ураган налетела на стоявшего в дверях человека.

— Анти-и-ип!!!

— Рад вас видеть в добром здравии, Анна Константиновна, — даже не покачнувшись, слегка кивнул Антип. — Ваша светлость, Евгения сейчас накрывает на стол в малой гостиной. Обед будет готов через пятнадцать минут.

Настя широко улыбнулась, тоже подошла к бессменному слуге нашего рода и крепко его обняла. Антип был настоящей легендой рода Разумовских. Крепкий старик с вечно невозмутимым лицом был неотъемлемой частью нашей семьи уже несколько поколений. Сколько ему на самом деле лет вообще никто не знал. По тем обрывкам воспоминаний, которые остались в моей голове, Антип был старым уже тогда, когда прежний глава рода ещё был ребёнком.

— Анастасия Константиновна? — слегка кивнул слуга. — Ваша красота затмевает даже вашу матушку. Счастлив снова видеть вас на родной земле.

— Ты всё такой же сухарь, Антип, — чуть отстранившись, улыбнулась Настя. — И я рада, что ты не оставил нас в это трудное время.

— Как можно, княжна? — слегка приподнял седую бровь старик. — Моя жизнь навсегда связана с родом Разумовских. Я клялся в этом вашему деду и отцу и с радостью повторю эту клятву перед вашим братом.

— Нужно ли? — подходя ближе, улыбнулся я. Подобные люди всегда вызывали у меня удивление и гордость за человеческую расу. В памяти всплыло несколько лиц. Соратники и слуги, которые были со мной несмотря на все невзгоды и трудности. Преданные помощники, которым я без колебаний мог доверить свою жизнь или жизни своих детей.

— Этого требуют традиции, ваша светлость, — едва заметно пожал плечами Антип. Если и был в этом мире образец этикета и светских манер, то он стоял передо мной. Нарушить спокойствие этого человека вряд ли мог даже конец света. Уверен, что он мог спокойно разливать чай даже когда поместье штурмовали враги рода. — Без традиций, мы легко скатимся в дикость. Я не допущу, чтобы род Разумовских постигла такая судьба и мы обзавелись дурной славой.

— Мы… — с улыбкой покачал головой я и пожал руку Антипа. Ответное рукопожатие оказалось удивительно крепким и жёстким. Слуга улыбнулся краешком губ и, ловко отцепив от себя Нюшу, любезно указал на вход в здание. Для всех нас он давно был членом семьи и я действительно радовался тому, что старик ещё жив.

— С чего желаете начать осмотр ваших владений, князь? — уточнил Антип.

— С кабинета отца, — ответил я. — Он уцелел?

— Разумеется, господин, — кивнул Антип. — Следуйте за мной.

Настя тут же взяла Нюшу за руку и увела к руинам казармы. Ей нужно было осмотреть здание, чтобы понять что там нужно делать в первую очередь и сколько это будет нам стоить. Несмотря на успехи в работе на бирже, капитал у нас был не очень большой и обнулить полностью торговый депозит мы не могли. Но на первичные дела должно было хватить. А там уже и я что-то придумаю.

Внутри поместье оказалось ненамного лучше, чем снаружи. Слуги старались поддерживать порядок, но везде прослеживались следы запустения и нищеты. Заменить мебель или сделать ремонт возможности не было, поэтому обитатели поместья обходились своими силами. На паркете из дорого дерева виднелись заплаты из фанеры. Кое-где на стенах тянулись потёки от воды. Большая часть комнат была закрыта, а со стороны северного крыла тянулся мощный казарменный дух. Два с лишним десятка мужиков, которые постоянно бродили по лесам, ощущались очень чётко.

На втором этаже почти все двери были плотно закрыты. Над лестницей колыхался громадный отрез плёнки, который перекрывал проём. Наверное, зимой он удерживал часть тепла, чтобы не тратить его на пустующие помещения.

— Ваши покои уже подготовлены, Ярослав Константинович, — с истинно дворянским безразличием игнорируя разруху вокруг, произнёс Антип и убрал в сторону плёнку, чтобы я мог пройти не пригибаясь. — Я распорядился расположить вас в южном крыле. Его ранее занимал ваш батюшка. Это как раз рядом с его рабочим кабинетом. Если такое решение вас не устроит, то можете указать ту комнату, которая вам подойдёт.

— Вполне устроит, — безразлично ответил я. В первое время у меня вряд ли получится много времени проводить в поместье. Скорее, я присоединюсь к ребятам Аршавина в их патрулях по территории имения. Да и за пределами владений Разумовских дел было выше крыши. — Если там есть кровать, то мне сгодится.

— Разумеется, господин, — не моргнув и глазом, ответил слуга. Мы прошли по длинному коридору в южное крыло и остановились у массивной дубовой двери. Я сразу узнал рисунок в нижней части, хоть и видел его впервые. Маленький Ярослав часто сидел здесь по вечерам, пытаясь понять, чем занимается его отец. Антип отпер дверь массивным медным ключом и торжественно вручил его мне. — Обед будет подан через десять минут. Я могу предупредить ваших сестёр, что вы задержитесь, ваша светлость.

— Не стоит, — покачал головой я. — Много времени мне не понадобится. Знакомиться со всеми делами буду вечером.

— Если понадобится моя помощь — зовите, — кивнул слуга на лежащий на столе серебряный колокольчик и величественно удалился. Я посмотрел на его прямую, как копье спину и только покачал головой. Даже падение рода не сумело сломить этого человека. Потом глубоко вдохнул и открыл дверь.

Контраст с остальными помещениями особняка оказался очень сильным. Создавалось впечатление, что хозяин кабинета только что вышел по каким-то своим делам и вот-вот вернётся. Массивная дубовая мебель блестела свежестью и чистотой. На обширном рабочем столе стоял старый компьютер и лежали ровными стопками бумаги. Одна стена полностью была занята огромным окном, а три остальные — стеллажами с книгами. Рядом со столом стояла пара кожаных кресел, сделанных под старину. Сам князь Разумовский обычно работал на простом стуле. По его словам, это сильно дисциплинировало и заставляло покончить с делами побыстрее.

В воздухе витал непередаваемо близкий запах старых книг и табака. Я ни разу не чувствовал его раньше, но тело помнило аромат отцовского кабинета лучше меня. Именно здесь было принято решение, которое позже привело к гибели главы рода и двух его старших сыновей.

Я обошёл стол и бегло взглянул на бумаги. Счета, письма, какие-то списки… С этим можно было разобраться позже. Сейчас меня интересовало другое. На ящиках стола не было никаких замков или запирающих заклинаний. У себя дома глава рода ни от кого не прятался и ничего не скрывал. Так было принято в нашей семье. И это было правильно.

Нужный мне предмет лежал в верхнем ящике. Небольшая деревянная коробочка с моими инициалами. Имперские артефакторы прошлого работали на совесть. У нашей семьи было пять родовых перстней, но три из них были уничтожены в момент гибели их хозяев. Такова была плата за нарушение закона Империи. Один предназначался мне и ещё один моему возможному наследнику. Если князья Разумовские смогут восстановить свою репутацию, то Имперская канцелярия выдаст распоряжение на создание новых родовых артефактов.

Я открыл коробочку. Внутри лежал золотой перстень с гербом моего рода. Изображение было выполнено с потрясающей чёткостью. Казалось, что двуглавый орёл сейчас оживёт и кинется на врага. Важность этого предмета сложно было переоценить. Статус, возможности, власть… Это сейчас не имело значения. А вот связь с родной землёй имела.

Надев перстень на правую руку, я ощутил мгновенный отклик. Артефакт меня признал и тут же начал работать. В разуме развернулась ветхая магическая сеть, покрывавшая все владения рода. Сложная система заклинаний превращала родовые земли в неприступную крепость. О появление любого чужака тут же становилось известно всем хозяевам родовых артефактов. Ответные меры могли уничтожить целый отряд врагов, даже без применения силы главы рода и его наследников.

Вот только сейчас эта сложная система больше напоминала ветхую рыболовную сеть. Тяжелейший удар по носителям родовой силы практически разрушил всю защиту. Мне приходилось сильно напрягаться, чтобы просто удерживать её в рабочем состоянии. О самостоятельной работе речи вообще не шло. А об уничтожении врагов тем более. Хорошо если получится с помощью этой сети немного облегчить жизнь Аршавину и его ребятам. Однако, система защиты родовых земель всё ещё не развеялась бесследно, а значит я мог её восстановить. Со временем.

Как говорится, мой дом — моя крепость. В отношении владений старой аристократии эта поговорка была очень верной. Чтобы уничтожить древний род у него дома, нужно было обладать силами, в несколько раз превосходящими защитников. Поэтому отца и братьев захватили в столице. Сюда бы никто сунуться не посмел.

Где-то внизу послышался звон колокольчика. Антип сообщал всем обитателям поместья, что обед готов и ему было безразлично, что этих обитателей всего трое. Традиции должны соблюдаться несмотря ни на что.

Я спустился вниз и обнаружил в гостиной девчонок. Обе уже чинно сидели за накрытым столом. Женя устроила целый праздник, вытащив из погребов с десяток видов мяса. Вяленого и копчёного, сушёного и печёного. Посреди стола стояла здоровенная фарфоровая емкость с разваренной гречневой кашей, а вокруг неё ждали своего часа соленья и маринованные грибы нескольких видов. Как мы втроём всё это должны были съесть, её не интересовало.

Сама кухарка стояла в углу гостиной. Дородная женщина лет сорока с тугим узлом русых волос на затылке. Она не отрывала глаз от девочек и украдкой вытирала крупные слёзы краем фартука.

— Ох, Ярослав! — увидев меня всплеснула руками тётя Женя. — Как вырос-то! Как возмужал! А был-то совсем крошкой!

— Евгения! — негромко, но очень сухо произнёс стоявший там же Антип и женщина тут же замолчала. Но ненадолго.

— Что это я⁈ — встрепенулась она. — Болтаю тут с вами, а у меня там пироги подходят!

Я посмотрел на сестёр, обвёл взглядом комнату и улыбнулся. Внутри было тепло и радостно, словно за пределами этой комнаты все беды и невзгоды исчезли без следа. И плевать, что на стол поставили только то, что смогли добыть в ближайшем лесу. Плевать, что на стенах следы от протечек, а ароматы гречки и мяса перебивает запах старой плесени. Мы были дома.

За все мои годы в этом мире, это был самый приятный обед. Через некоторое время вернулась с целым подносом горячих пирогов кухарка. Мы сумели усадить её с нами за стол, а потом и Антипа затянули. Правда, пришлось пригрозить ему изгнанием из поместья, если он не согласится. Жалко только, что Аршавин, по словам пожилого слуги, уехал проверять силки и гнёзда своих парней на границе надела. Так бы вообще сбор был полным. Я бы и парней из дружины позвал, но тут Антип встал насмерть. Жаль, что отрезок тихого счастья длился всего два часа.

Едва живая наблюдательная сеть внезапно пробудилась и выдала мне смутный образ. Настроение немного испортилось, но это было вполне ожидаемо. Я промокнул губы салфеткой и поднялся из-за стола.

— Пойду пройдусь, — заметив внимательный взгляд Насти, произнёс я и направился к выходу из особняка. — Осмотрюсь и погуляю.

Никто спорить не стал. Нюша тут же начала громко восхищаться пирогами и обо мне забыли. А я вышел на улицу и направился в сторону въезда на территорию поместья. С той стороны уже слышался звук мотора приближающейся машины. Через минуту у распахнутых ворот остановился пятнистый вездеход с гербом князей Антиповых на капоте.